Kitobni o'qish: «Во власти Беркута»
Глава 1
БЕРКУТ
Уверенным шагом двигаюсь к выходу, готовый плеваться от вновь навалившихся проблем и чувствуя на сгибе локтя легкую женскую руку. Я заставил себя заехать за Леной на работу. Это было совершенно необязательно, но я предпочитаю иногда совершать хоть что-то «пластилиновое», потому что для таких простых поступков и мелочей в моей жизни давно уже осталось слишком мало места. Время можно ещё найти, с желанием все совсем скверно.
Она идет молча, невесомо опираясь о мое предплечье, не отвлекая меня от внутренних раздумий. Силюсь вспомнить цифры, о которых мне утром напомнил Серёга, и понимаю, что просто задолбался. Хочу спокойно провести остаток дня дома. Без лишней суеты, кутерьмы, авралов и неожиданных проблем. Бросаю уставший взгляд на часы. Половина четвёртого. В Норильск звонить уже поздно. Но зато я успею нормально обмозговать с замом вопросы переоборудования цеха. И еще надо выдать ему цу до конца недели, иначе он мне дырку в башке проклюет своими вопросами. Тут уж я сам виноват. Дурак. Вечно все валил на себя. А теперь без моего личного одобрения уже ни одна шестеренка не работает.
Лену сегодня оставлю у себя, если она не будет против. Чем она мне нравится, так это тем, что у нее нет времени впиваться в мой мозг, подобно пиявке, и высасывать серое вещество. Она успешный предприниматель: ей принадлежит сеть детских кафе по всей области.
Баба с яйцами во многом перестаёт быть настоящей женщиной. Одним своим присутствием Лена постоянно заставляет всех немного ужиматься и горбиться. Но мне в данном случае, можно сказать, повезло. Так ценимые мною женственность, мягкость и легкость в общении не пострадали из-за необходимости быть грозным, строгим, грамотным управленцем и успешно вести собственный бизнес.
Лена мне, пожалуй, симпатична. Я к ней привык и мне комфортно. Ей – удобно и статусно со мной. Она давно уже считает меня своим, а я не спешу ее разочаровывать – уверен, позже для этого однозначно ещё представится возможность. Смешное слово «любовь» в моем лексиконе отсутствует полностью. Но рядом с этой женщиной мне действительно хорошо и уютно. Пока ее устраивает текущее положение дел, я не запариваюсь поиском нового партнера. Когда каждый день как на пороховой бочке, тишину и спокойствие начинаешь ценить по-особенному.
Лена умеет создавать условия, в которых мужику довольно приятно. И если на работе лидерские качества мне приходится демонстрировать постоянно, максимально вплетая в ежедневную кутерьму, то эта женщина даёт возможность отстраняться от проблем, забот, кучи неприятностей и спорных моментов, и просто отдыхать и расслабляться, забывая о том, сколько глоток я перегрыз за сегодня. И сколько ещё оставил на завтра.
Внезапно она останавливается, коротко поясняя:
– Извини, я на минуту.
Отнимает руку и делает шаг в сторону. Мне параллельно, с кем ей нужно поздороваться, возможно, это кто-то из партнеров. Мне вообще плевать, что окружные кобели сворачивают головы ей вслед.
Пока она будет разговаривать, я лучше проверю почту.
А вообще. Больше всего меня напрягает серая развалюха, которая попадается мне на глаза раз третий точно. Старая, поцарапанная Рио. Не слишком чистая. Былые повадки не перечеркнуть по щелчку пальцев, а опыт настойчиво подсказывает мне: такие тачки всегда выбирают, чтобы стань наименее приметным. И вот вроде так и есть. Неприметная, казалось бы. Но она настолько не палится, что моим намётанным взглядом выделяется сразу. К вечеру мне должны прислать данные владельца. Даже интересно, что на этот раз? Я давно уже завязал, но отголоски прошлого периодически дают о себе знать и зудят, как надоедливые комары, но и это ещё не все…
Достаю мобильник из заднего кармана джинсов, проверяя уведомления. Да, я сегодня, можно сказать, неформат: обычные варёнки и свитер. Уже листаю приложения, как вдруг замираю от звуков женского голоса, тут же прислушиваюсь к разговору, навострив уши, как русская гончая.
– Я-ааночка! Здравствуй, дорогая!
Повсюду суета, шум, гам и мелодии звонков телефонов. Детский плач и раздражающее голосистое «мам».
Но морщусь я лишь только от прозвучавшего имени, не понимая, почему до сих пор реагирую так конкретно на него.
Услышав в ответ нежный, до боли знакомый женский голос, я поворачиваюсь и все же впиваюсь жадным взглядом в ее лицо.
Яна. Все такая же красивая, молодая, чарующая и манящая. Я не претендую уже, конечно, куда ж мне-то, но кому-то определенно повезло. И всей душой, искренне надеюсь, не Антону. С ним ей будет еще хуже, чем со мной когда-то.
Смотрю на нее и начинаю заводиться…
Пять лет назад я нашел в себе силы поставить точку и перечеркнуть ту страницу, чтобы Яна была в безопасности. Потому что не мог иначе. Потому что иногда нужно жертвовать собой ради защиты своих родных. Иногда нужно затолкать подальше собственные желания, если они могут причинить вред близким.
И вот теперь, несмотря на все мои былые старания, она с Антоном?! Я глазам своим не поверил, когда увидел их вместе!
Когда на вчерашнем вечере я заметил ее, мне словно башню сорвало, будто кто-то перещелкнул тумблер. Я долго держался в стороне. Но когда увидел ее одну, без Антона… сорвался. Настиг, грубо схватил за руку, потеряв контроль над собой буквально на секунду! Чуть не спросил, как ей жилось все это время. Без меня…
– Привет! Мы бежим! – со стороны своего места слышу торопливый ответ.
– Опаздывать на собственный праздник нехорошо, я только что оттуда. Кстати, ещё не все приехали,– шутливо произносит Лена, а я только сейчас подмечаю девчушку, сжимающую в руках огромную связку разноцветных шаров с гелием. Как я мог не заметить эту малышку в платье принцессы?
Девчонка счастливо улыбается, дергая на себя ниточки, заставляя шарики подскакивать к ней ближе. Видно, что ребёнок в нетерпении. На голове какие-то хитросплетения из белых локонов и разноцветных резинок. На ногах белые колготки и лакированные туфли.
Слишком поздно до меня доходит осознание, что именно для Яны предназначалось это короткое, ёмкое обращение: «Мам».
Не совсем понимая, что делаю, убираю телефон и с горящим интересом приближаюсь к ним. Не могу отвести взгляд от лица девочки. Как будто неведомая сила манит меня, притягивая ближе. Я ровняюсь с ними, не в силах отвернуться. Лишь заставляю себя прикрыть рот и плотно сжать губы. Заинтересованно скольжу внимательным взором по нежным скулам, щёчкам, носу, губам. Красивая у неё девочка. Очень красивая.
«Мама».
У неё есть дочь. Удивительно.
Я помню, как мечтал, что у нас с Яной когда-нибудь будет вот такой белокурый ангел. Который станет называть меня папой. И я был уверен, что она будет младшей, а первым родится пацан, а я научу его драться и правильно держать оборону.
Вот смотрю на эту девочку, и что-то меня поражает, а что, я и сам ещё не понимаю. Конечно, Яна была с кем-то после меня. Конечно, к ней кто-то прикасался… В этом нет ничего поразительного. И все же недовольный собственник внутри меня начинает поднимать голову.
А девчушка-то не от ее мужика, судя по тем маленьким крупицам информации, которой я обладаю. И если Антон появился в ее жизни уже после, то, значит, ребёнка Яна растит сама.
– Рома, знакомься, это мои постоянные и самые любимые клиенты. Яна и Карина.
Я не привык ждать у моря погоды, присаживаюсь на корточки и протягиваю ладонь малышке. И мне безразлично, как это будет смотреться со стороны. Кому не нравится – разрешаю отвернуться.
– Привет. Я Рома. Вижу, у тебя сегодня праздник, принцесса, – спокойно и дружелюбно начинаю разговор.
Малышка видимо находится в счастливом предвкушении и слишком эмоционально отвечает:
– Да! У меня сегодня день рождения! Смотри, сколько шариков мне мама купила!
– Дааа, много, – согласно киваю головой, но внутренне возражаю. Я бы и больше купил. Я бы вообще весь потолок усеял этими латексными гигантами. – Здорово. А сколько лет тебе исполнилось?
– Целых четыре года! – гордо протягивает мне пятерню и загибает большой палец.
Целых четыре года… четыре… Поверить не могу, такая большая уже и… Мы с Яной были вместе словно в прошлой жизни.
Так! СТОП.
Как это четыре?!
Глава 2
На секунду дыхание сбивается, а грудную клетку изнутри словно жжёт многолетнее ранение. Только теперь я понимаю, что именно не даёт покоя. Даже по самым скромным подсчетам ребёнку Яны должно быть ну года три с половиной максимум! А то и три! И это прямо с очень большими округлениями… а малявка уже подросшая. Паззл в голове не складывается совсем.
– Какая ты уже взрослая, – краем глаза замечаю, что Яна делает шаг по направлению к нам и встаёт вплотную к девочке. Кладёт руки ей на плечи. – А где папу потеряли?
– Вы извините, но нам пора, именинницу все уже ждут, – Яна замечает спокойно, но настойчиво и строго.
Но девочка полностью поглощена нашей с ней беседой. Она отвечает по-детски искренне, слегка опечаленным тоном:
– А папа погиб. Давно-давно. И он не сможет приехать на праздник.
Меня прошибает. Словно током бьет, когда я понимаю, что она водит своими крохотными пальчиками по моей огромной ладони.
– У тебя такой смешной мишка, – она улыбается, разглядывая напечатанного на ткани зверя. Ее взгляд устремлён на мой свитер с изображением медведя.
Я обычно отдаю предпочтение более строгим вариантам одежды. Черт меня дернул сегодня надеть этот свитер. Он, конечно, может и смешной, но зато удобный и тёплый.
– Хочешь себе такой?
– Ты что, он же взрослый!
– А я тебе такой куплю детский. Хочешь? Это будет подарок от нас с Леной. На день рождения.
– Даа!!!
– Ка-рии-на… – осуждающе тянет Яна. А что ей не нравится? Я предложил, значит, уже спланировал.
Вот уж с чьим мнением, а с ее я точно считаться не обязан. Только не в этот раз.
– Тогда жди. Он у тебя будет, – отрезаю уверенно.
– Кариночка, нам пора. Тебя гости ждут, – мягкие интонации в голосе Яны удивляют и манят. Женственность и нежность, в которых хочется раствориться, или хотя бы просто на мгновение к ним прикоснуться – для меня как свет для мотылька. Слишком уж многого насмотрелся.
Поднимаю голову и впиваюсь твёрдым взглядом в некогда родное лицо. Эта женщина несколько лет назад значила для меня слишком много. Хорошо, что я вовремя остановился, а она осознала, что без меня ей станет лучше. Это было разумным решением.
Чувствую гладкость шелка меж пальцев, мягкую, нежную. И только потом до меня доходит, что я глажу девочку по голове, проводя рукой по всей длине волос.
Впиваюсь взглядом в счастливое личико, отчего-то концентрируясь на детском взгляде.
У неё глаза светлые, яркие.
А у меня такие же. Вот точно такой же цвет…
Стряхиваю с себя наваждение и поднимаюсь. Лена смотрит на меня удивленно и несколько ошарашенно. Плохо. И очень некстати.
– Извините, – Яна прижимает к себе девочку, словно защищая. И продолжает очень тихо, так, чтобы дочь не слышала. – Я сама куплю свитер.
Выводит! Как же раздражает! До одури!
На меня женщина даже не смотрит. Как будто меня вообще здесь нет! Лене только говорит. И на этом меня клинит ещё больше!
– Да ты что! Даже в голову не бери, Ян. Черкани в смс адрес, куда подарок отправить. Нам только в радость, – и снова я чувствую женскую руку на своей. Вот только теперь уже не так невесомо. Теперь Лена крепко за меня держится. А это мне уже не по нраву.
Адресок я пробью уже завтра. И подарок завезу лично. А заодно и задам парочку интересующих меня вопросов, если, конечно, дотерплю.
Откуда у неё взялась подросшая дочь, если после той страшной ночи, когда я еле выкарабкался, цепляясь за этот свет зубами, разумом и всеми фибрами души, я велел Хакеру присматривать за ней хотя бы первое время. И мое сердце, вспоминая ее, каждый раз сжималось и грозилось остановиться от после потери крови…
Глава 3
ЯНА
Эта встреча выбила меня из колеи. Стою, глупо улыбаясь и хлопая ресницами, пытаясь быть вежливой, а не схватить дочь за руку и не утащить подальше.
Мысли не могут собраться в кучу, но нить разговора я все же улавливаю.
Словно в замедленной съемке наблюдаю, как Рома не торопясь присаживается на корточки, порхая внимательным, изучающим, слишком подозрительным взглядом по лицу Карины.
Да мало ли что он там думает! Сидит и рассматривает ее, как какую-то диковинку. И самое удивительное, Карина спокойно отвечает тем же. Не прячется за меня.
Беркут начинает спокойный разговор. А Карина, как ни странно, его не боится, не стесняется. Хотя она не жалует посторонних. С Леной, к примеру, она до сих пор неохотно общается. Ничего не могу поделать со своеобразной избирательностью.
Рома не церемонится, задавая интересующие его вопросы. А со стороны это выглядит так, будто он всего-навсего уделяет ребёнку толику внимания.
После фразы «четыре года» взгляд его потемнел.
А на словах «папа погиб давно» Рома резко вскинулся и опалил меня неприязнью.
Подбородок выдвинут вперёд, в глазах отголосок неясного чувства, похожего на ярость.
Молча сверлит во мне дыру недовольным взором. Он смотрит так подозрительно, что мне хочется отвернуться. Но я стойко выдержу его пронизывающие взгляды.
У каждого из нас теперь своя жизнь! Я ведь не обязана объясняться! Ну правда же? Не обязана! И, кроме того, он ведь сам отправил Хакера вывезти меня из города! Он же, получается, сам от меня избавился! Не искал! А я… я ведь считала его мертвым… Открывать тайну сейчас? Пять лет прошло. Я не знаю. Не вижу смысла. Мы теперь посторонние люди. Абсолютно чужие. Да и рядом с ним всегда было небезопасно. А у меня дочь…
Но оттого, как моя малышка легко пошла с ним на сближение, сердце царапает. К Антону она и близко не подходила, а уж чтобы за руку его взять… Нонсенс.
Глава 4
Глазом не моргнув, стою и жду чего-то, готовая в любой миг прижать к себе Карину и просто убежать от острого, ледяного взгляда. Этот взор, непроницаемый и твёрдый, изучает мое лицо.
Беркут, как машина. Судорожно размышляет. Я точно знаю, что он делает. Отматывает годы назад, просчитывая момент, когда я могла забеременеть, безошибочно останавливаясь на нужном времени. Да, он, разумеется, все высчитает правильно. Ведь не нужно быть семи пядей во лбу и пользоваться калькулятором, чтобы «отнять» от июля девять месяцев. И прикидывая в уме, могла ли я быть с кем-то другим в то время… ответ я вижу в его потемневшем взгляде. «Нет». Собственно, если его мысли именно такие, то он прав. Не могла, конечно. Я принадлежала только ему и душой, и телом.
И отвертеться у меня нет никаких шансов: Карина родилась семимесячной.
От мужского взгляда мороз по коже. Что теперь делать, я не совсем понимаю. Уверена, очень скоро он объявится, чтобы без свидетелей задать интересующие его вопросы. Зародившиеся в голове подозрения Беркут ни за что не оставит без внимания. Иначе он бы не подошёл к нам.
И Рома, кстати, со мной не поздоровался даже для приличия.
– Папа погиб…
Мое сердце щемит тоской и грустью.
Нет, папа сейчас стоит рядом с тобой, малышка. И гладит твою нежную ручку.
Я делаю шаг вперёд и кладу ладони на плечи дочери. Заставляю ее немного отойти от Беркута. Опасность, исходящая от него волнами, крошит на осколки мою решимость и уверенность.
Ещё несколько фраз, и я вдруг отмираю и смотрю на ситуацию трезвым взглядом. Посторонний мужик просто сидит возле моей дочери, разговаривает с ней и даже гладит по голове.
– Извините, – понижаю голос до шёпота, мотаю головой. – Я сама потом куплю свитер.
Отодвигаю ребёнка в сторону. Совсем немного. Но Беркут прекрасно понял намёк. Искоса смотрю на него. Его взгляд тяжёлый и яростный.
Даже поворачиваться к нему страшно.
У него нет доказательств. Он может что угодно подозревать. Но он не узнает. А я не желаю больше с ним сталкиваться, я больше такого напряжения не выдержу. Он даже не представляет, что я пережила в те дни…
Намеренно смотрю только на Лену, пытаясь ещё держать лицо. Лично для меня сегодняшний день испорчен полностью. Былое утреннее воодушевление перечёркнуто на корню. Мне нужно немного времени. Надо срочно понять, как держать оборону, а делать это придётся однозначно. Слишком уж красноречивым взглядом Беркут сверлит меня. Я могу сколько угодно делать вид, что не замечаю этого, но в душе отмахнуться у меня не получится.
Не успеваю оглянуться, как понимаю, что Рома стоит напротив меня, и если бы взглядом можно было причинить физические увечья, он бы уже это сделал.
И двух дней не пройдёт, как он доберётся до меня и вцепится мертвой хваткой.
К сожалению, мои догадки оправдались почти полностью. За маленьким исключением. Рома вышел на связь не через два дня, а уже к вечеру. И когда я подняла трубку, отвечая на звонок отсутствующего в списке моих контактов номера, я в этом убедилась полностью.
– Алло, – нельзя показать слабину и сомнения. Он должен чувствовать лишь уверенность.
– Привет, – сталью в голосе будто режет разделяющее нас расстояние. Почти ощутимо.
Секундное замешательство, и он продолжает уже спокойным, почти ровным голосом:
– Это Беркут.
Я так хорошо помню то время, когда мы были с ним вместе.
Воспоминания о том, как мы улыбались и стремились друг к другу, укрывают с головой, пробуждая нежность и внутренний трепет к нежно лелеянным моментам прошлого, ведь я улыбалась и жила им одним.
Но так нельзя. Всё это давно уже осталось за спиной. А теперь у меня Антон. В настоящем – другая жизнь, где мы – посторонние.
– Я узнала.
– Увидимся? – без предисловия прёт напролом, как и раньше.
– С какой целью?
– Обсудить кое-что хочу.
– По телефону можно? У меня слишком мало свободного времени.
– В данном случае будет лучше поговорить с глазу на глаз.
– Рома, у меня мало возможностей для этого. Я тебя слушаю.
Я знаю, что он прямолинейный человек, и вокруг да около ходить не привык. И он обрушивает на меня сразу все мои потаенные страхи, которые тлели в душе больше четырёх лет.
– Карина от меня?
На этой фразе меня прошибает холодный пот. А я, даже не успев тщательно обдумать ответ, решительно заявляю:
– Нет.
Вру нещадно, уверенно и слишком громко. Но чувствую себя в ловушке. Может, проще сказать и сразу расставить границы, объяснив, что я не собираюсь подстраиваться и играть по его правилам?
– Мне нужны доказательства.
– В смысле? – неконтролируемо повышаю голос.
– Яна, ты неглупая женщина. И всё прекрасно понимаешь.
– Хочешь подтвердить своё неотцовство документально?
– Именно.
Рубит с плеча. Мне нужно хотя бы две минуты, чтобы сориентироваться и продумать свою позицию.
Но у меня этого времени нет, а обороняться как-то нужно.
– Ты звонишь столько лет спустя, настаивая на нелепых условиях? Как смело. Рома, ты мне чужой человек. Но скажу, что к тебе эта история не имеет никакого отношения. Поэтому, уж извини… Я не обязана отчитываться перед посторонними. Моя личная жизнь никого не касается.
Я замолкаю и судорожно ловлю угасающий эффект своих слов.
– Она на меня похожа. И по возрасту совпадает. Я тебе не верю.
– Это твои проблемы.
– Будет документ – вопросы отпадут. Если ты продолжишь и дальше противиться, я притащу и натравлю на тебя юристов.
– Да брось. Тебе заняться нечем? И ты не сможешь… не сможешь меня заставить. Есть личные границы, в конце концов…
– А ты мне зубы не заговаривай. Я обязую тебя через суд.
– Зря стараешься, Ром. В этом нет никакого смысла.
– Говорю сразу. Если она моя, тебе придётся учитывать мои желания и соблюдать мои условия.
– А ты ничего не путаешь?
– Она должна носить мою фамилию, – он продолжает жестко гнуть свою линию. – Она должна знать, как выглядит ее отец. И что я от неё никогда не отказывался. И что я жив. Яна, я тебя предупреждаю сразу. Чужой мужик моего ребёнка воспитывать не будет.
– У тебя со слухом проблемы?
– Почему противишься? О чем ты хочешь умолчать, Яна?
Я неконтролируемо сжимаю пальцы на корпусе телефона. Способность говорить вдруг куда-то делась. Испарилась без следа.
У меня перехватывает дыхание, а грудная клетка раскалывается изнутри. Как бы мне хотелось, чтобы все это оказалось пустыми угрозами. Но. Нет. Только не с Беркутом.
А мужчина, тем временем, продолжает:
– Это мой личный номер. Сохрани на будущее. Для тебя я всегда на связи. Возникнут вопросы – звони. Решишь отмолчаться – ровно через неделю я сам наберу. И выбирай дату теста.
– Рома, мы никакие тесты проводить не будем, понятно?
Я пытаюсь взять себя в руки, но у меня это не получается. Он выбил меня из колеи ровным деловым тоном. Давит, как может.
– Будем, Яночка, будем. И если я узнаю, что ты не поставила меня в известность, я тебя сожру с потрохами, запомни! – внутри меня что-то с хрустом ломается, а я не могу собрать волю в кулак и послать Беркута подальше.
Как же так?! Откуда столько претензий? С чего вдруг столько желчи в его словах?!
– Я тебе телеграмму на тот свет должна была послать?
– Не прикидывайся, Яна. И я в любом случае заставлю тебя провести процедуру. Добровольно или нет – это твой личный выбор. Неделя на размышления. Это всё, что у тебя есть.
– Рома, ау! Я тебе ничего не должна и доказывать ничего не буду!
Потрясённая, я всё же успеваю вдогонку бросить на прощание равнодушное «счастливо» и отбить вызов.
Откладываю телефон в сторону и поскорее отнимаю руку. Обнимаю себя за плечи, пытаясь справиться с горькой навязчивой мыслью. То, от чего я без оглядки бежала несколько лет назад, настигло меня.
А ведь совсем еще недавно все казалось таким спокойным и понятным. И начались волнения с неожиданной недавней встречи. Воспоминания укрывают с головой, а я сама словно помещаюсь в недавние события…
