Kitobni o'qish: «После измены»
Глава 1
«Про ресторан помню. Буду вовремя», – смс от Серёжи подсвечивает экран.
Не успеваю ответить жениху, как вдруг…
БА-БАХ!!!
Лечу в сторону, а резкая боль обжигает висок.
Что случилось? Мы вылетели на обочину?!
От удара и резкого торможения укрывает паника. Кровь динамично бьет в виски.
Руки дрожат. Пытаюсь сориентироваться, но эмоции не позволяют.
Как только одеревеневшие пальцы справляются с ручкой, я тут же выскакиваю на улицу. И… упираюсь ошарашенным взглядом в номера своей машины. Это она столкнула мое такси.
Распахивается дверь. С громким хлопком приколачивая ее обратно, негодующе выбирается мой Сергей. Ничего не понимающий мозг тут же отмечает, что в своей машине Серёжа дверью так никогда не гремит.
Мой жених видный парень, – рослый, статный, широкоплечий, – и сейчас он в четыре шага подлетает к водителю такси, хватает его за грудки и ощутимо прикладывает спиной о корпус авто.
– Че творишь, баклан?! – мышцы играют под чёрной футболкой. – Ты мне тачку разбил! – кивает на потрёпанный черный мерседес. Мой. Сегодня Сергей взял его «по делам».
Но окончательно вышибает дух другое. С переднего пассажирского сидения МОЕЙ машины вальяжно выбирается длинноволосая блондинка и успокаивающе поглаживает живот размером с арбуз.
– Серёж, да оставь ты его, что с него взять! У него и страховки-то, наверное, нет. Поехали, опаздываем!
У меня аж во рту пересохло. И ноги ослабли.
«Опаздываем?!»
Сергей в ярости громко одергивает девушку, резко поворачивая голову. И в этот момент сталкивается со мной взглядом.
Жених мой в миг становится белее снега, округляет глаза. Кадык его нервно дёргается, руки виновато опускаются, освобождая водителя. А затравленное выражение лица не оставляет сомнений: именно он отец ребёнка незнакомой мне барышни.
Представляю, какую невинную сцену может разыграть Серёжа, поэтому тут же разворачиваюсь к блондинке и, не теряя больше ни секунды, быстро выпаливаю:
– Он отец? – большим пальцем указываю себе за спину.
– Ну да… – непонимающе тянет девушка.
– Куда спешили? – не отстаю, пока Серый меня силой не уволок в сторону. И не заставил слушать только его.
– Так… сорок одна неделя уже… – ладонь ее продолжает осторожно гладить живот. – Сказали ложиться…
– Дашка!!! – сильные руки опускаются на мои плечи, быстро отводят в сторону, разворачивая. Любимый зелёный взгляд полосует душу. А каждое слово бьет наотмашь. – Даш, ты погоди с выводами! Я сейчас все расскажу как есть!
– Ну попробуй, – издевательски выплевываю ему в лицо, скрещивая руки на груди в защитном жесте.
– Это все чистая случайность! У нас всего раз было!
– Какая это случайность? Ты мало того, что гулял, так даже не предохранялся!
– Я ее почти не знаю! Просто бабки на карту кидаю, и все! А сегодня она просто попросила ей помочь!
В голове не укладывается. Мой мир летит к черту. Вот прямо сейчас. Пока я, задыхаясь от эмоций, тону в омуте зеленых глаз.
– Я понимаю, ты сейчас очень потрясена, а я виноват очень, – кивает уверенно. Ещё немного, и у меня пар из ушей повалит. – Но я уже не исправлю. Даш, давай я сейчас ей попутку тормозну, ее подкинут до больницы, а мы с тобой домой поедем, там договорим, согласна?
– Куда мы уже уедем?! Ты мне мерседес разбил! Ты на моей машине ее рожать повёз!
Серёжа вчера сказал, что свой рендж ровер он оставляет у официалов на диагностику неполадок. И попросил на день дать ему моего мерина. Потому что «ну стооолько важных дел»!
– С аварией вообще нет проблем, – морщится. – Бате сейчас наберу. Все порешаем по-быстренькому. Даш, ты только, пожалуйста, сейчас не уезжай! Мы вместе поедем!
У Серёжи отец в мэрии города. Поэтому они всегда все решают «по-быстренькому»…
Отчаяние топит. Такое ощущение, что мир перевернулся. У моего жениха скоро родится ребенок. А у нас свадьба через три недели…
Блондинка на пару с водителем наблюдает за нами в четыре глаза. А у меня руки чешутся врезать жениху побольнее. Вот только уже противно его касаться. Внутри разгорается огромный огненный шар, выжигает все на своем пути. А после не останется ничего, кроме пустоты. Это ж сколько Серый молчал-то, а?!
– Ну ты и…
– Мерс застрахован! Ну че ты, Даш!
– Да «ниче»! – ору ему в лицо и начинаю обходить уже непригодное такси. Горько бросаю за спину: – Размножайся дальше. Только уже без меня.
– Да не убегай! – запястье обжигает стальная хватка. – Я накосячил жестко, я не отрицаю. И сожалею очень! Но теперь уже ничего не исправить, понимаешь?! Уже только остается принять…
Железная логика. Я принимать это должна? Я?!
– А меня кто-то в известность ставил, что я такое принять должна?!
– Даш…
– Мне нужно побыть одной, – отрезаю. – Не ходи за мной.
Срочно хочется смыть с руки его прикосновение.
– Я тебе другое такси вызову и сам тут разберусь, ладно? А ты спокойно поедешь домой.
Серьезно?! СПОКОЙНО?!?!
Он правда думает, что я сейчас вернусь в его квартиру?!
– Нет, дорогой. Ты сегодня без меня ночуешь. И завтра тоже.
– Даш, ну не надо так! Даш!
Наблюдаю за тем, как он поджимает губы, как крепкая грудь вздымается и ритмично опадает. Вижу, что он напряжен, как скрученная пружина. Старательно сдерживается.
– Не трогай меня пару дней. Мне надо прийти в себя. И еще я вещи хочу забрать. Созвонимся, – бросаю на прощание, с трудом, но вырывая все-таки руку из его захвата, и иду ловить себе попутку.
– Даш, какие вещи! Я с ней практически не общаюсь. Так… по необходимости!
Я уже понимаю, что это не мимолетный порыв, это не просто эмоции. Это уже разочарование. Но обсуждать дальше я пока не в состоянии. Иначе сорвусь на истерику, а мне нужно где-то взять силы. Чтобы не вспоминать его затравленное выражение лица. И успокаивающую женскую ладонь, что так ласково гладила округлый живот.
Стягиваю с пальца кольцо, подаренное еще зимой. Беру мужскую руку в свою, вкладываю платиновый обруч. Как я мечтала. С огромным булыжником. Дура была: разве об этом мечтать нужно?..
– Если бы ты с ней не общался, она бы не позволила себе командовать. И вообще бросать комментарии. Ты мне врешь сейчас. Вы давно знакомы и общаетесь довольно близко.
Серёжа пытается возразить, но тут же недоверчиво осекается, на мускулистой шее нервно бьется жилка. Он то открывает рот в порыве что-то произнести, то закрывает. Но в итоге не роняет ни слова. И больше не возражает.
И это таааак больно…
Нелегко принять невозможный обман. Осознать, смириться. Очень нелегко.
Хочется заорать на всю улицу: «Как это могло произойти с нами?!»
Серёжа неожиданно обнимает со спины, целует в шею, а я лишь тихо прошу отпустить меня:
– Не касайся…
Не чувствую ничего, кроме сильнейшего потрясения и разочарования. И глубина этих чувств утягивает на дно. Где нет кислорода.
Рядом тормозит новое такси. И я не оглядываясь подхожу ближе, хватаюсь за ручку дрожащими пальцами.
– Даш, я не хотел, чтобы так вышло! – летит уверенно в спину. – Мне, кроме тебя, никто не нужен!
– Лучше бы ты это ей, – оборачиваясь, киваю ему за спину, – девять месяцев назад сказал.
– Ну не уезжай! Я не могу сейчас с тобой в тачку прыгнуть! Мне ещё с аварией разбираться!
– Хоть с чем-нибудь разберёшься…
Как только захлопываю дверь, называю адрес. Его адрес. Потому что кое-что необходимое на несколько дней мне нужно взять сразу.
Дырявлю убитым взглядом обшивку потолка, затылком упираюсь в подголовник.
Когда Сергей мне предложение сделал, я так радовалась! Счастье не отпускало вплоть до сегодняшнего дня. Казалось, что таких, как он, больше не бывает. Казалось, что больше никогда не испытаю настолько сильного чувства. Казалось, что у нас все прекрасно…
«Мне, кроме тебя, никто не нужен».
Да. Очень, конечно, заметно.
Девять месяцев. Девять месяцев вранья. Неужели он знал об этой беременности изначально…
Глава 2
Дверь квартиры Сергея закрывается как по маслу, легко. Тихий щелчок словно навсегда провожает. Держусь из последних сил, чтобы не закричать от отчаяния.
Слезы душат до сих пор, не позволяют вздохнуть. Задерживая дыхание, все еще пытаюсь успокоиться. Но безуспешно. Я уже наскоро смыла косметику, тщательно полила лицо холодной водой. Но ничего не помогает, оно безобразно распухло, а из глаз нескончаемо бегут вниз соленые дорожки.
Вызываю лифт. Рассеянно тяну за собой чемодан, даже не замечая, как он до боли врезается мне в ногу.
Еще какое-то время коротаю в офисе своего event-агентства. Все. Не могу больше.
Переночевать напросилась к подруге. Лида сегодня остается у своего мужчины, так что будем «шиковать» с ее кошкой вдвоем.
– Мяу, – доносится сбоку слабое мяуканье. А я мечтаю закрыть глаза и очнуться от этого кошмара.
– Да ладно. Не расстраивайся. Я всего на пару дней, – провожу по мягкой щетине. У Лиды сфинкс.
Хоть мы с ней и не слишком ладим, кошечка ластится, словно чувствует мое отчаяние.
Все мечты, чувства и надежды не просто разбились, они в грязи вывалены. В шкафу у мамы висит свадебное платье, которое я не так давно забрала из салона. Сидит как влитое… индивидуальный пошив… А сердце теперь как заштопать?
Серый бесперебойно обрывает телефон. Разговор я откладываю. Пока еще откладываю.
Как же хочется смыть с себя этот отвратительный день! Душ немного отрезвил мысли, прохладная вода унесла часть боли, позволив расслабиться на короткое время.
Бреду на кухню, щелкая чайник. Одной хорошо. Одной можно подумать.
Кручу в руках телефон, не представляя, к чему готовиться. О чем спрашивать.
Серый обманул. Предал.
Когда молчал девять месяцев беременности его барышни. Когда занимался ее проблемами и вопросами, общался с ней. Когда звал меня переезжать к нему. Когда с улыбкой делал мне предложение как ни в чем не бывало. А она уже была беременна…
Мысли кусают больно. И в итоге я просто набираю его номер, потому что догадки душат. Потому что все равно разговор должен состояться.
– Дашуль! – мигом отвечает Серёжа. – Даш, ну ты где? Я уже не знаю, где тебя искать!
– Мне нужно одной побыть. Но я звоню, чтобы услышать правду. Признавайся.
Я чувствую, что-то не так. Не складывается у меня картинка. Если бы Серому эта девушка была безразлична, он бы в жизни не заморочился и никуда ее не повёз. А она ещё и из машины выбралась, ещё и командовала. Он точно врет. Изворачивается.
– Дашуль, я тебя люблю до луны и обратно! Давай я приеду! Мы поговорим спокойно, и я потом свалю, если выгонишь!
– Рассказывай, – чеканю по слогам. – Кто. Эта. Девушка.
– Это бывшая моя, – тихий ответ впивается острыми щупальцами в раненое сознание. – Мы с ней ещё общались, когда я с тобой познакомился. Совсем недолго. А потом мы с тобой как-то повздорили… и… и я… – прикрываю глаза, представляя себе эту картину. – В общем, мы с ней пересеклись. Кофе попить. Оно как-то само так получилось… Даш, это реально тогда было один раз, я тебе клянусь! Я до нее больше никогда не дотрагивался!
Я хорошо помню тот момент. Я тогда еще на съемной квартире жила. Он приполз с огромным букетом в зубах. Дня через два после ссоры. Сказал, что не хочет ругаться. И ему мое спокойствие важнее, чем выяснение кто прав, а кто виноват.
– То есть наши недопонимания настолько тебе развязывают руки? – слова выходят глухо, голос кажется охрипшим от потрясения.
– Дашуль, я понимаю, что тебе очень неприятно это слышать, но… ну я уже ничего не изменю. Я очень сожалею, что так… что вот так…
– Когда ты о беременности узнал? Сразу?
– Да, она мне сразу сказала, – рубит правдой. И уши не закрыть, и не спрятаться от неё.
НУ КАК ЭТО МОЖЕТ БЫТЬ?! Я не понимаю!!! Как он мог просто сделать вид, что ничего не происходит!!! КАК?!
– Ты не посчитал нужным мне рассказать? Что от тебя бывшая беременна?
– Ну а как бы я рассказал? – в его голосе вибрирует отчаяние, и я просто не знаю, что сказать, душа в клочья. Сердце не бьется. О чем тут можно говорить?! Столько времени обмана и лжи… – Я струсил, да. Но… Даш… Ты же ушла бы от меня. Сразу. Даш, я не смог. Прости, пожалуйста!
– Как бы ты рассказал? Ртом! Как кофе ее приглашал выпить!
– Даш, пожалуйста…
– Когда меня замуж звал, ты уже ребенка ей сделал! Думаешь, что можно просто закрыть на это глаза, да? Ты хоть представляешь, как это может повлиять на нашу жизнь, Серёжа?!
– Мне вообще этот ребёнок не нужен. Ну бабки буду давать. Окей. Тем более я ей предложил, если хочет, сделать аборт. Она отказалась. Я не собираюсь с ними видеться в дальнейшем. Она найдёт себе другого мужика потом. У неё все будет нормально. А сейчас просто приходится помогать… ну ты же понимаешь: нервы, здоровье, все дела. А потом их в нашей жизни не будет.
– Ты себя слышишь? Ты вообще сам слышишь, что ты несешь?
Настолько больно все это сейчас осознавать… это чересчур. Никогда мне так плохо не было. Это для меня настолько сильный удар, что сильнее не придумать. Такого предательства я от любимого человека не ждала никогда.
Но что еще ужаснее… ребенок для него это ничто.
Слёзы капают на безразмерную футболку.
Он готов просто так отказаться от собственного малыша. Да что там… ему вообще плевать. Он просто швырнёт деньги в лицо и закроет вопрос. Перешагнет, как будто ничего и нет. Как привык. Это для него пустяк.
Господи… как так можно…
Удивительно, но при таком отношении он все равно сам повёз ее в больницу.
– Ты меня обманул. Ты меня девять месяцев обманывал. И когда ты с ней спал, мы с тобой, Серёженька, уже не за ручку держались!
– Даш, прости, я тебя умоляю, скажи где ты, я приеду, я прямо сейчас приеду, Даш…
– Ты когда в постель к ней полез. О возможных последствиях как? Не думал?
– Никто не знал, что так выйдет.
– Физиологию почитай. Узнаешь.
– Даш…
– Серёж. А если бы я забеременела. А потом бы тебе надоела. Ты бы тоже пачкой денег отвертелся, да? Со словами «ну мне этого ничего не надо, а ты потом себе другого дурака найдёшь, кто тебя с ребёнком заберёт»? Так, Серенький?
– Дашуль. Ну что ты такое говоришь. Ты – это совсем другое. Потом, позже, это само собой разумеется. А сейчас мы с тобой предохраняемся. Да и детей пока ведь не планируем. Ну чего ты?
– Ты и с ней не планировал.
– Ну пожалуйста…
– А если я уже беременна?
Звучит как гром среди ясного неба.
– А ты что, б… беременна? – осекается. Голос его изменился. Стал глухим, едва различимым. Бесцветным.
– Ну а вдруг? На аборт меня отправишь? Потому что не планировал сейчас?
– Даш… ну погоди. Нам ведь это сейчас совсем не к месту… Но… Ты скажи… правда, что ли… беременна?!
– А если?
– Ну я не знаю… ну… я не хотел бы сейчас, но… если так получилось, то… я не знаю, что сказать, Даш… Нам сейчас это вообще… А, черт!
Как много можно сказать не говоря. Потрясающе.
И за этого человека я замуж собиралась. Семьей с ним хотела быть.
– Я не выйду за тебя, Серёж.
– Ты от меня уходишь? – отчаянно тянет в трубку.
В его голосе столько эмоций. И сожаление, и неверие, и непримиримость…
Столько… что я, едва сдерживая дрожь в голосе, бросаю напоследок:
– Ухожу, Серёж. Я от своего мужчины ждала другого.
Глава 3
– Все нормально, Лид. Не волнуйся.
– Точно? Даш, тебя никто не гонит, если надо, побудь у меня пока.
– Нет-нет, все в порядке. Я уже у мамы, распаковываю вещи, – улыбаюсь через силу.
– Звони если что.
Отключаюсь, скупо прощаясь.
Выбрасываю в мусорку пустой пакет.
Устало опускаюсь на пол маминой квартиры, у ног разбросаны вещи. Хочется закрыть лицо руками и закричать. Громко-громко.
– Дашуль, ты, может, голодная? – упорствует мама. – Вон похудела как.
Спасибо ей, она не лезет в душу после заявления, что мы с Сергеем расстались и просьбы временно пожить у неё.
– Нет, не голодная.
Мама хмуро оглядывает меня, пока я упорно прячу раненый взгляд, и оставляет одну.
Работу в последние два дня пришлось распределить между Лидой и Катей. Лида мой полноценный партнёр. Несмотря на то, что идея создать собственное event-агентство принадлежит мне, как и деятельность по всем юридическим и организационным моментам, воплощали мы задумку вдвоём с Лидой. А Катю мы взяли к себе уже позже, она занимается отдельным свадебным направлением.
Девчонок я предупредила заранее, что пару дней меня в офисе не будет. Бывший жених периодически пытается дозвониться, забрасывает СМС. Морально я не готова к еще одному столкновению. Поэтому мне очень повезло, что Серёжи не было дома, когда я забирала необходимые вещи.
Сижу и разбито смотрю в одну точку, пытаясь собрать себя. Заставить хотя бы улыбнуться. Но не получается. Зачем этот обман, зачем? Почему не сказать сразу? Он же не мог не понимать, что правда выплывет наружу и будет только хуже.
Невозможно не признать: в Серого я влюбилась почти сразу, неконтролируемо и очень сильно. Галантный, раскованный, высокий русоволосый парень со светло-зелёными глазами, крепкая спина и руки, прокачанные мышцы. Он красиво ухаживал: цветы, походы в дорогие рестораны, подарки, помогал решать проблемы, а их у меня всегда было выше крыши…
Я сама из неполноценной, небогатой семьи. Отец бросил маму, когда мне было года четыре, я его смутно помню. Никаких эмоций к постороннему человеку во мне не осталось.
Когда Серёжа привёл меня в свою семью, заявив, что у нас любовь и он сделал мне предложение, отец его – Фёдор Арсеньевич – лишь неодобрительно покосился на меня, а мать вообще промолчала, скованно посмотрев на мужа.
Отношения с мамой Серёжи у нас не слишком хорошие. Не самые плохие, конечно, но по характеру его мама не мой человек. Она без указки мужа и шагу ступить не может. Иногда мне кажется, что у неё напрочь отсутствует своё мнение, собственные желания и личные взгляды на что-либо.
В отличие от неё, Фёдор Арсеньевич человек жёсткий, с диктаторскими замашками, личную точку зрения всегда высказывает прямо и навязчиво, молчать не любит. Вокруг него тяжелая аура, этот мужчина привык, что ему все подчиняются. Но он мастер не только слова, но и дела. А возможности у него дай бог каждому…
Я отвлекаюсь от грустных дум, понимаю, что звонит телефон. Имя на экране заставляет вздрогнуть.
– Алло, – нехотя принимаю вызов.
– Даша, – чуть съёживаюсь под уверенным тоном Фёдора Арсеньевича, – здравствуй. Машина в ремонте. Никаких претензий к ней нет. В аварии не числится. Таксист проморгал опасную ситуацию, не сориентировался вовремя, поздно отреагировал и слетел на обочину. Сам.
Вот об этом я и говорила. Вот так в их семье принято. А для меня это дикость. Если Серёжу ещё можно назвать человечным, то его отец – настоящий робот без эмоций и проблесков чувств. Его жизнь – идеальный механизм, где отлаженно работает каждая шестеренка.
А что еще хуже… Машину мне помог купить Сергей. Пусть в кредит. И страховку Серёжа мне подарил. А через пару месяцев приехал со справкой о закрытом кредите. Поэтому вопрос о том, чья все же это машина, остается открытым.
– Спасибо. Но это теперь не мне нужно говорить, а вашему сыну. Машина принадлежит ему.
– Даша, что у вас сейчас с Сергеем? – спрашивает строго.
– Мы разошлись, – раздумываю пару лишних секунд и решаю, что молчать не имеет смысла. Фёдор Арсеньевич сто процентов знает про будущего отпрыска. – У него скоро ребенок родится. Он помогает девушке. Я не хочу во всем этом участвовать. Пожалуйста, не нужно меня уговаривать, если вы звоните за этим.
– Я и не собирался, – звучит чуть приглушенно, а я теряю дар речи. Не мигая слежу за своим отражением в окне. – Он тебя обманывал. Такое не нужно прощать. Ты все правильно делаешь.
Последняя фраза выбивает из колеи. Он был настолько против наших отношений с его сыном, что теперь так неприкрыто об этом заявляет напоследок? Да еще и дров подбрасывает в костер?!
– Я знаю, что никогда вам не нравилась. Не стоит это демонстрировать так открыто, – произношу с лёгким нажимом. Не могу промолчать.
– Ты ошибаешься, Даша, – мое имя в его устах звучит очень чувственно, с легкой хрипотцой, но я пропускаю этот момент из-за сильного волнения. – Неприязни я к тебе никогда не испытывал.
По спине бежит неприятный холодок. Даже на расстоянии от этого человека легко улавливается исходящая опасность.
– Рада слышать.
– Ты съехала от Сергея?
– Конечно.
– Это окончательное решение? – вопросительные интонации глубокого мужского баритона вдруг становятся чуть более мягким, как будто пружинистыми.
– Окончательней не бывает, – рублю.
– Где сейчас живешь?
– К маме вернулась.
– В старую хрущевку на окраине… – подмечает задумчиво, а внутри меня поднимается волна возмущения: ну извините, не все золотыми слитками сморкаются. – Не думала снять квартиру поближе к работе? Я могу помочь.
– Благодарю за отзывчивость, – внутренне усмехаюсь, этот человек точно не относится к разряду благодетелей. Он хочет поскорее от меня избавиться, загнав в долги? – Но если решу озаботиться новым жилищем, то я сама как-нибудь справлюсь. Никого напрягать не привыкла.
Фёдор Арсеньевич почему-то решает промолчать, намеренно не принимая брошенный вызов. А я спешу распрощаться и поскорее повесить трубку. Но…
– Доброй ночи, Даша. Мне даже немного жаль, что у вас с Сергеем не заладилось. Он рядом с тобой стал более ответственным.
Короткий щелчок прошибает мозг. Я непроизвольно сглатываю. На сердце становится тяжело. Неприятное чувство охватывает душу.
Отнимаю мобильный от уха. Пальцы не слушаются.
Каждый разговор с этим человеком неприятно оседает где-то очень глубоко. Зачем он все же позвонил? Отец Сергея никогда ничего не делает просто так.
