Kitobni o'qish: «Осталось поделить кота»

Игорь ловкими скупыми движениями закрыл молнию и приподнял набитую до отказа сумку, пробуя на вес.

– Вот и все, – сказал он, усмехнувшись, – думаю, тебе не придется доплачивать в аэропорту за перегруз.

Жена фыркнула:

– Что ж, приятно сознавать, что двадцать лет нашего брака уместилось в одной сумке.

– Не начинай, я и так знаю, что ты скажешь. Жить со мной – все равно что умножать на ноль…

– Нет, милый. Жить с тобой – это все равно что делить на ноль. То есть нельзя! Невозможно! Говорю тебе как женщина-математик, которая подавала большие надежды, пока не связалась с тобой.

Пожав плечами, муж поставил сумку возле двери, а сам устроился в кресле возле телевизора и начал бездумно листать каналы.

Кресло, как и все другие предметы обстановки, явно приобреталось по случаю, и от этого комната имела вид временного жилья, несмотря на чистоту и робкие покушения на уют в виде кружевной салфетки на подголовнике и нескольких довольно безвкусных ваз.

Шелковые занавеси на окне со сдержанным восточным рисунком были красивы, но не гармонировали с шерстяными накидками на креслах и диване, серенькие обои в полоску совсем истрепались, и, если приглядеться, было видно, что кое-где они прихвачены скотчем, а одну из ножек дивана заменяла стопка книг.

Из коридора вошел кот, серый, в серую полоску с желтыми подпалинами, очень розовым носом, круглыми зелеными глазами и белым пятном на шее в виде галстучка. Кот был не очень пушист, но от всей его плотной фигуры с густой лоснящейся шерстью так и веяло здоровьем. Держа хвост трубой, он деловито прошелся к окну и обратно, обнюхал чемодан, поскреб его лапой и вопросительно взглянул на хозяев.

Обоим супругам в этом взгляде кошачьих глаз показалась изрядная доля укоризны.

– Ах ты, Масечка, – сказала жена, наклоняясь и нежно почесывая белый галстучек кота, – чувствуешь, что завтра полетишь…

– Это куда это он завтра полетит? Что за новости?

– Куда я, туда и он. Да, Масечка?

– Он останется здесь! И во-первых, не Масечка, а Марс!

– Не слушай его, Масечка, ты мой хороший!

Взяв кота на руки, жена обратилась к нему с такой материнской улыбкой, что муж невольно залюбовался ею.

– Это боевой кот! Кот-моряк, а ты хочешь сделать из него диванную подушку. Еще кастрируешь, чего доброго, как ты это проделала со мной.

Жена фыркнула:

– А ты вспомни, куда довела боевого кота военная служба!

Муж посмотрел на нее и засмеялся:

– Да уж… Марс, иди ко мне, – он похлопал себя по колену, и кот с тяжеловесной грацией запрыгнул в кресло. Мурча, он несколько раз потерся лбом о руку хозяина. – Скажи-ка, Марс, разве ты виноват, что гоблины-матросы украли у доктора табельную валерьянку и методично тебя спаивали? Ничего удивительного, что ты пристрастился…