Kitobni o'qish: «Драконы академии волшебства. Нежданный отбор»

Глава 1

– Я поступала в академию волшебников не для того, чтобы учиться, а не крутить с парнями, – решительно сказала я, склонившись над колбой и вливая в неё зеленый реагент.

Моя подруга Корделия сидела на парте и разглядывала себя в карманном зеркальце, держа его перед собой. Она откинула белоснежный локон, блестящий от солнечных лучей из окна аудитории, за спину и проговорила нравоучительно:

– Это ты сейчас так говоришь. Потому что тебе восемнадцать, и ты только поступила на первый курс.

Я заправила тёмный локон за ухо и капнула зеленую жидкость в колбу, в ней зашипело.

– По-твоему, что-то поменяется?

– А ты как думала! – воскликнула Корделия и даже оглянулась на меня, выпучив глаза. – Вероника, ты просто не понимаешь, мы же в академии волшебников, а не в каком-нибудь техникуме. Здесь учатся сыновья самых крутых семей. Причем и драконы тоже.

Пена в колбе стала стремительно подниматься, я прошептала заклинание остановки, но пена падать отказалась.

– Мне до этого нет никакого дела, – сообщила я подруге. – И вообще, вместо того, чтобы прихорашиваться, помоги мне. У меня зелье выходит из-под контроля.

Корделия торопливо захлопнула зеркальце и убрала его в карман тугих брюк. Подбежав ко мне, она наклонилась над колбой, её брови озадаченно сдвинулись, она проговорила:

– А что ты вообще делаешь?

– Да пытаюсь создать зелье успеха, – сообщила я. – Но кажется что-то напутала с ингредиентами.

Пена в колбе продолжала шипеть и подниматься, мы с Корделией уже вместе стали читать заклинание остановки, но становилось только хуже. Пена стала малиновой, и колба задрожала, а вместе с ней и стол, на котором стоят остальные реагенты.

Корделия охнула и отшагнула назад.

– Где ты вообще взяла этот рецепт???

– Да где, где, – в отчаянии выкрикнула я, – в библиотеке, где же ещё. В фолианте заклинаний для первокурсников!

– И тебе её вот так просто отдали???

Колба загудела ещё сильнее, я схватилась за голову и простонала:

– Да, но сказали, что практиковать можно только с преподавателем.

– А ты, конечно, не дождалась! – сделала вывод Корделия.

– Я просто хотела подготовиться получше, – призналась я, глядя как колба поплыла вверх из подставки и при этом раскачивается маятником, рискуя выплеснуть опасное содержимое.

Корделия отпрыгнула в сторону и схватила палантин, который обычно накидывает себе на плечи.

– Твой перфекционизм тебя погубит! – выдохнула она. – Отойди!

Я поспешно отбежала, а Корделия швырнула раскрытый палантин на колбу, которая уже на метр поднялась над столом. По идее это должно было успокоить разбушевавшуюся колбу, но вместо этого палантин вспыхнул малиновым светом и растворился, а колба деловито поплыла в сторону двери, исходя розовой пеной.

Корделия охнула.

– Мой палантин! Вероника, блин! Из чего это зелье?!

Я виновато воскликнула:

– Корди, я куплю тебе новый!

– Да леший с палантином! Как остановить эту колбу?!

– Я не знаю!

Колба будто обрела разум, иначе объяснить то, что дверь перед ней распахнулась я не могу. После чего деловито вылетела в коридор. Мы с Корделией хором вскрикнули и бросились следом.

– Пообещай мне, что больше не будешь практиковать без подготовки! – на бегу потребовала Корделия, пока мы гнались по коридору за летящей колбой, которая покачивается и исходит малиновой пеной.

Я отозвалась:

– Я попытаюсь, но не…

Следом за колбой мы завернули за угол и выбежали в центральный зал, в который в этот момент заходила группа из пятикурсников, одежда которых кричит – они из сильных магических родов.

Колба тут же застыла, на секунду я подумала, что она угомонилась, но не тут-то было, колба зазвенела и через миг взорвалась малиновой пеной на весь зал, а мы с Корделией только и смогли, что завопить в один голос:

– Разойдись!!!

Через двадцать минут мы стояли перед ректором, опустив головы, а он, будучи старым ворчливым магом с седой бородой до самого живота и в сиреневой мантии костерил нас на разные лады, пока двое пятикурсников, костюмы которых больше всего пострадали от моего зелья, косились на нас с Корделией.

– Вы только поступили в академию, – вещал старый маг, – и снова устроили такое. И где? В центральном зале на входе!

– Все должно было пройти иначе, – заметила я хмуро.

Ректор Бран всплеснул руками и возмутился.

– Да что вы говорите, барышня Кленолист. А я уж подумал, что вы нарочно создали неизвестного состава зелье, чтобы выплеснуть его пену на студентов. Да ещё и самых знатных пятикурсников. Вы разве не знаете, что они – цвет нашей академии?

Когда кого-то так превозносят у меня всегда складывается ощущение, что незаслуженно. Но удержаться от того, чтобы не покоситься на них я не смогла. Пятикурсники спокойно стоят у входа и слушают ректора. Их сдержанные, а от того ещё более дорогие костюмы двадцать минут назад были светло голубого и желтого цветов. Теперь же они щедро украшены кляксами и пятнами ядерно-малинового цвета. Такие же кляксы растеклись у них на щеках и волосах. Что, кстати, их не портит. Лица привлекательные, с небольшой щетиной и волосами до плеч, правда у одного нос с небольшой горбинкой, но светлые волосы придают облику экзотичности, а у второго ямка на подбородке, и он брюнет.

Когда брюнет то ли ухмыльнулся, то ли улыбнулся, я резко отвернулась, а ректор продолжил:

– Вы хоть понимаете, что пострадать могло больше студентов?

В целом, я ректора понимала, он ответственный за порядок, но я всегда считала, что любознательность нужно поддерживать. А я очень любознательная девушка, так что пробормотала:

– Вряд ли испачканный костюм можно назвать страданием, ректор Бран.

Седые и кустистые брови ректора вскинулись, он с нажимом прогудел:

– Что-о? Вы ещё препираетесь, юная барышня???

Корделия незаметно толкнула меня локтем в ребро, я поспешила проговорить:

– Нет… Извините, ректор Бран.

– То-то же, – повелительно отозвался ректор. – Вы пока только начинаете дивный и сложный путь в магии. Вам следует быть очень осторожными и соблюдать технику безопасности. А вы что?

Ректор сурово на нас посмотрел, мне пришлось ответить:

– А мы её нарушили.

– Именно. И за это я вынужден наказать вас, чтобы в ваши юные головы больше и мысли не приходило нарушать порядок.

В груди моей екнуло. В академию я поступила в последней надежде получить высшее магическое образование и найти место в жизни, потому что из родни у меня только старенькая бабушка, которая не переживет, если я меня выгонят. Говорила она она мне, поумерить свое любопытство и самонадеянность, а я никогда не слушаю. Дурында.

Я взмолилась:

– Ректор Бран, пожалуйста не исключайте меня, я обещаю, что буду стараться.

– Вы и в прошлый раз обещали, что будете стараться, – напомнил ректор и упер кулак в бок, а другим оперся на край стола. – Помните? Когда пытались сделать соединить ковер-самолет со стулом?

Я виновато поморщилась, но попыталась себя оправдать:

– Я просто хотела сделать полеты на ковре удобнее…

– А вместо этого разворотили половину аудитории, – сообщил ректор.

– Ректор Бран, я не нарочно.

Корделия снова толкнула меня под ребра и торопливо произнесла:

– Ректор, она больше не будет, правда.

– Вы не можете отвечать за свою подругу, барышня, – сказал ректор. – Так что у меня остался только один выход…

Сердце мое замерло, а дыхание сперло от страха – сейчас он скажет эти страшные слова и полечу я, как фанерка над столицей торговать капустой где-нибудь в захолустье вроде Загорского Кряжа. В этот момент один из пятикурсников, которые все это время неотрывно следили за нами с Корделией, вскинул руку и проговорил:

– Ректор Бран, погодите. У меня есть идея.

Мы разом замолчали. Говорил брюнет с ямкой на подбородке и в светло-желтом испачканном костюме. Ректор несколько секунд с непониманием смотрел на него, потом хмыкнул и проговорил:

– Лорд Пламенник, что вы хотите предложить?

Парень кивнул, как бы благодаря ректора за разрешение говорить, и сказал:

– Как я понимаю, девушки не имели злого умысла и не пытались нарочно нам навредить.

При этом он посмотрел на меня так, что в его золотисто-карих глазах вспыхнули огни, мне это не понравилось, но Корделия охотно закивала и подхватила:

– Совершенно верно. Мы вот совсем ничего не пытались сделать плохого. Наоборот, очень даже наоборот!

Пришла моя очередь толкать подругу под ребра, я что я и сделала, она ойкнула и с недовольством на меня покосилась, а пятикурсник продолжил:

– Тем более. И, раз уж они так тянутся к знаниям и учебе, я предлагаю назначить нас с Камилем над ними кураторами.

Мы с Корделией разом охнули, она даже незаметно ухватилась за мой локоть, я укусила губу, а ректор с нескрываемым изумлением спросил:

– Кураторами? Лорд Пламенник, вы уверены? Эти девицы не самые спокойные студентки в академии. Если хотите, мой секретарь подберет вам приличных девушек из хороших семей, которые уж точно не доставят вам хлопот.

Прозвучало это довольно резко и обидно. То, что я родом из не самой известной, а скорее даже наоборот, семьи, вовсе не означает, что у меня плохая магия. Мне всего лишь нужно заниматься. Но кто меня спрашивает, если даже кураторов над первокурсниками назначают пятикурсников по статусу и знатности. И я бы должна радоваться, что этот брюнетик вызвался взять над нами шефствование, но почему-то в груди свербит досада – если бы не случайность, они бы даже не посмотрели на нас с Корди. И уж тем более непонятно, зачем это ему вздумалось курировать таких как мы.

Брюнет ответил ректору:

– Да, разумеется, мы знаем, что ваш секретарь отлично справляется со своими обязанностями. Но, думаю, мы с Камилем, сами способны выбрать себе подопечных. Верно, дружище?

Он с вопросительным взглядом обернулся к блондину. Тот растянул губы в улыбке и охотно кивнул, тряхнув заляпанными розовым волосами.

– Ректор Бран, мы с Дареном с удовольствием станем кураторами этих двух прекрасных волшебниц.

Несколько секунд ректор потирал подбородок, пока мы с Корделией в замешательстве переглядывались. Потом он все-таки произнес:

– Ну что ж. Лорд Пламенник, лорд Водопад, если вы готовы заняться этими барышнями, не имею права вам препятствовать. Надеюсь, ваши семьи в курсе ваших решений.

На это тот, который лорд Пламенник и, судя по всему, Дарен, отмахнулся и ответил:

– Мы имеем полномочия самостоятельно принимать подобные решения, ректор Бран.

– Кхм… Кхм… – покашлял ректор. – Что ж, тогда не смею вас больше задерживать. Пройдите к моему секретарю в кабинет, он оформит ваше кураторство.

Их кабинета ректора мы вчетвером выходили молча. Напряжение, которое повисло между нами, можно резать ножом, таким тугим и плотным оно ощущалось. Но заговорить с пятикурсниками и потребовать объяснений ни я, ни Корделия не решались. Ещё бы! Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понимать, эти двое – не простые маги. У обоих глаза поблескивают, волосы лоснятся, а одежда… Ткань по виду напоминает паучий атлас, а его могу позволить себе купить только очень… Нет. Очень! Состоятельные семьи.

Пятикурсники идут позади нас, будто стерегут, чтобы не убежали. Я чуть наклонилась к Корделии и шепнула едва слышно:

– Ты понимаешь, что происходит?

– Вообще нет, – отозвалась она так же тихо. – Это ведь…

Подругу я не дослушала и резко развернулась, из-за чего парни едва не наступили на нас. Оба они на голову выше, так что мне пришлось вскинуть подбородок и, собрав все остатки смелости, спросить у брюнета, который с любопытством взирает на меня сверху вниз:

– Так, лорды. Объясните, что все это значит?

Глава 2

Пятикурсники переглянулись, мне показалось, что даже друг другу подмигнули, блондин, который Камиль, произнёс слишком уж мягко:

– Барышни, не беспокойтесь. Все хорошо.

– Ага, – с иронией отозвалась я и немного отшагнула назад, потому что брюнет возвышается надо мной, как гора, а это немного пугает, – так всегда говорят, а потом наступает какой-нибудь полный капец.

Брюнет продолжал смотреть на меня сверху вниз с видом непоколебимого достоинства и власти, так что моя внезапная смелость таяла, как снежок на солнце.

– Могу заверить, – ответил вместо блондина этот самый брюнет, – никакого капца мы вам не готовим.

– Чем докажете? – не отступала я, потому что если уж пошла в атаку, надо идти до конца, даже если очень страшно.

Парни переглянулись, на их губах мелькнули улыбки, вроде бы приятные, и все же доверять им у меня желания не появилось. Брюнет пожал плечами и ответил:

– Даже не знаю. Меня зовут Дарен Пламенник, это мой друг Камиль Водопад. Мы студенты пятого курса.

Звучало дружелюбно, но меня не покидало ощущение недосказанности, покосилась на дверь секретаря ректора и проговорила:

– Это мы уже и так поняли. Лучше объясните, с чего это такие как вы вдруг вступились за таких, как мы?

Пани хмыкнули, а Корделия, все это время молчавшая, всплеснула руками и, цапнув меня за локоть, дёрнула в сторону.

– Вероника, не будь такой подозрительной, – торопливо и улыбаясь во все белоснежные зубы произнесла она. – Разве не могут благородные пятикурсники помочь двум попавшим в неприятности студенткам?

– Таким как мы – вряд ли, – сообщила я и прямо взглянула на Дарена, который сложил на широкой груди руки и ухмыляется. – Посмотри на них, они точно что-то задумали.

Корделия ещё сильнее дёрнула меня вперёд и загородила собой, после чего все с той же чрезмерной улыбкой протараторила:

– Да ну что они могут задумать… Ох, вы извините мою подругу, она сегодня перенервничала.

Я с недовольным шепотом попыталась вылезти из-за спины Корделии.

– Да не надо за меня отвечать.

– Ника, пожалуйста не испорть всё, – прошипела на меня Корделия, чуть покосившись назад, и снова обратилась к парням: – Понимаете, сегодня мы немного перестарались. Простите, что так вышло, мы не хотели испортить вам одежду.

Парни почти синхронно кивнули, Дарен произнёс:

– Мы не в обиде. Пойдемте, секретарь ждет.

После чего обошел меня и открыл перед нами дверь. Кипя от необъяснимой тревоги, мне пришлось принять приглашение и войти. Секретарь – стройная эльфийка с огромными очками-бабочками быстро оформила нам кураторство и пододвинула пергаменты для подписи.

– Расписаться вот тут и тут, – приказала она строго. – И побыстрее, у меня обед.

– Можно хотя бы прочитать? – поинтересовалась я и потянулась к листу, чтобы взять.

На это эльфийка очень сердито на меня зыркнула, а Дарен сунул мне в пальцы перо и тихо произнёс:

– Не думаю, что у вас много вариантов. Либо наше кураторство, либо исключение.

И в груди моей сердце моё снова пропустило удар.

В отличие от меня Корди подписала кураторство даже не раздумывая. За то у меня тревожные предчувствия не просто усилились, а прямо вопят во всю глотку. Но Дарен прав, деваться мне некуда, ректор выгонит меня из академии, а моя милая и добрая бабушка не стерпит, если я потеряю свой единственный шанс. Ей пришлось пожертвовать нашим домом для внесения вступительной суммы и переехать в маленькую избушку на краю деревни. Я не могу с ней так поступить.

– Ну? – все тем же шепотом произнёс брюнет, подталкивая меня к решению.

Дрожащими пальцами и под неустанным взором секретаря и остальных я поставила подпись на пергаменте. После этого эльфийка хлопнула в ладоши, перо из моих пальцев исчезло, а документы скрутились в трубочки и упорхали куда-то на верхние полки её безразмерного стеллажа.

– Отлично, – произнесла секретарь деловито, – раз все разрешилось, прошу покинуть мой кабинет. Я ухожу обедать.

Выпроводив нас, эльфийка поцокала высокими каблуками по коридору, пока не скрылась за поворотом.

– Ну что, барышни, -произнёс Дарен, – теперь вы официально под нашей опекой и обучением.

После того, как он нагло сыграл на моей беспомощности, доверие у нему упало еще сильнее.

Я проговорила:

– Не знаю, радоваться или плакать.

Корделия цокнула и произнесла на выдохе:

– Вероника, да что ты несешь?! Ребят, спасибо вам огромное, вы не представляете, как нас выручили. Ну, Веронику точно.

Дарен посмотрел на свои ногти и задумчиво протянул:

– Ну почему? Отлично представляю.

Меня эти недомолвки и полуупреки вперемешку с одолжениями, о которых я не просила окончательно достали.

– Слушай, как тебя там… Дарен, – резко сказала я, – конечно, за помощь я благодарна… Могла бы быть, если бы от тебя не несло чванством и долгами за версту. Я не знаю, зачем тебе это се надо, но имей в виду, я не стану плясать под вашу дудку. Чтобы вы там не задумали. Это понятно?

От собственной смелости у меня затарабанило в груди, лишь несколько секунд спустя до меня дошло, какой решительный выпад я совершила. Но, чтобы не выглядеть нелепо, продолжила строго смотреть на парней.

Думала, в ответ они скажут что-нибудь резкое и злое, но Дарен лишь развел руками и довольно мягко произнёс:

– Мне жаль, что мы заставили тебя бояться и сомневаться в себе. Но можешь быть уверена, тебе никто не пытается причинить вред.

Прозвучало так искренне, что я не нашлась, что ответить и только открыла и закрыла рот. Камиль предложил:

– У нас занятия через десять минут. А у вас?

Пока я хватала ртом воздух Корделия ответила:

– И у нас.

– Тогда мы проводим вас до вашей аудитории, – сообщил Камиль.

Нам ничего не осталось, как согласиться. Пока шли, на нас косились. А как не коситься, когда невооруженным глазом видно, что рядом с какими-то очень знатными пятикурсниками идут две неприметные первачки. От этого становилось вдвойне неловко, поэтому шли молча. И лишь когда оказались у дверей нашей с Корди аудитории, Дарен произнёс:

– Ну всё, до встречи. Надеюсь, во время занятий вы ничего не раскурочите.

– О, я прослежу за этим, – пообещала Корделия и быстро похлопала ресницами. Глядя на Камиля.

Они развернулись и направились дальше по коридору, но метров через пять Дарен оглянулся и добавил через плечо:

– Надеюсь, вас не пугает, что ваши кураторы – драконы.

– Что-о-о??? – вырвалось у нас обеих, а парни, как ни в чем не бывало двинулись прочь.

После этой новости мы с Корделией стояли возле аудитории ещё несколько минут и таращились в опустевший коридор. Драконы. Представители правящей расы, самые непредсказуемые, богатые и опасные существа во всей империи Дивномор. Я проглотила нервный комок и выдавила:

– Корди, ты хоть поняла, что сейчас случилось?

– Вообще нет, – призналась она, – я знаю только то, что мы согласились на кураторство драконов!!!

– И что теперь будет?

– Не знаю. Но чую, нам это аукнется.

Занятия по теории заклинаний проходили напряженно. Лысый препод Гугентот Речеуст в коричневом балахоне очень нудно читал лекцию о необходимости защитных чар прежде, чем читать любые заклинания, а мы с Корделией перешептывались и лишь иногда записывали новый материал в конспект.

– Ты когда-нибудь вообще видела драконов? – спросила я.

– Только в визионе в новостных передачах и в кино. Ну и в артефоне. Даже сохраняла на него себе фотографии. Вот, посмотри.

Корделия достала из-под стола артефоне и мазнула пальцем по экрану. На заставке появился огромный огненный дракон в золотых переливах.

– Так это дракон в истинном облике, – разочаровалась я.

– Погоди.

Корделия зашла в папку с фотографиями и показала мне сохраненные картинки мужчин с обнаженными торсами, рельефными грудными и светящимися глазами.

Выглядят впечатляюще, но у меня возникли сомнения, и я уточнила:

– Уверена, что это драконы? Пятикурсники на этих совсем не похожи.

– Ну, может они ещё молодые и не такие крупные, – предположила Корди.

Я продолжила разглядывать мощное тело мужчины-дракона на ее экране, протянув:

– М… Не знаю. И глаза у пятикурсников не светятся вроде…

Корди резко убрала артефон в карман и прошептала резко:

– Откуда я знаю, как выглядят драконы?! Я тебе показываю, что есть. Между прочим, если бы не твои эксперименты, мы бы не оказались в таком положении.

– А как мне предлагаешь поступать? Мне надо хорошо учиться, ведь у меня нет богатых родителей, которые, если что, за меня заплатят! – фыркнула я в ответ.

Голубые глаза подруги округлились, щеки покраснели, она выпалила слишком громким шепотом:

– Это ты на меня намекаешь?

Вообще-то с моей стороны было ужасно грубо упоминать, что Корделия поступила в академию с помощью своих родителей. На самом деле она очень хорошая девушка и верная подруга. Я собралась извиниться, но голос преподавателя прервал наш разговор.

– Барышни Кленолист и Буйноцвет, – произнес он громко, – потрудитесь объяснить, о чем вы так увлеченно беседуете, если лекция о чарах вас совсем не интересует?

Мы обе моментально прижухли, а я – в особенности. Получить новый выговор после того, как едва избежала исключения из академии – такое себе дело. Я понадеялась, что преподаватель обойдется строгим взглядом, но он все ещё молчит и ждет ответа. Так что краснея и пунцовея, я оттянула воротник и протянула:

– Мы… эм… Обсуждали… Эм… Ваши последние слова…

Только когда закончила фразу, поняла, как двусмысленно она звучит, а студенты в аудитории захихикали. Преподаватель приподнял брови и накинул длинный рукав балахона на локоть.

– Трогательно, что вас интересуют мои последние слова, – произнес он. – Но я все же предпочту, чтобы вы внимали последним словам лекции. Так о чем же я только что говорил?

Разумеется из-за того, что мы с Корделией во время лекции болтали, о чем он вещал я не имела понятия. Как и Корди, которая хоть и дуется, но подсказала бы, знай она, о чем речь. Так что я усиленно кусала губы и отдувала темную прядь со лба, который не вовремя взмок.

– Ну? – поторопил преподаватель. – Долго нам ждать?

– Э… – выдавила я и предприняла попытку, проговорив: – О необходимости защитных чар перед заклинаниями?

Лысый препод Речеуст разочарованно покривился и махнул рукой.

– Неплохо, но совершенно неверно. Вам стоило бы поставить за сегодня низший балл, но…

– Пожалуйста не надо! – вырвалось у меня и я тут же зажала рот ладонями, видя, как на меня оглянулись студенты.

Покашляв, преподаватель продолжил:

– Но, зная, насколько вы старательная студентка, я не буду этого делать. Однако, чтобы вы не решили, будто вам, как отличнице, все можно, я назначаю вам на сегодня трудовые работы в конце дня. Разберете двадцатый склад с фолиантами в библиотеке.

Мы с Корделией охнули, подруга незаметно толкнула меня под партой в коленку, я цокнула и, скривившись, села.

– Ну вот, – прошептала она недовольно, – теперь ещё и придется убирать в библиотеке.

Я удрученно вздохнула и ответила:

– Это лучше, чем низший бал.

Остаток занятий пришлось помалкивать и старательно слушать лекцию. Когда она, наконец, закончилась, мы с Корди буквально выбежали из аудитории, потому что препод проводил нас очень строгим взглядом.

– Фух, – выдохнула я, когда мы с с подругой уже спокойнее пошли по коридору в сторону столовой. – Ну и утро, если честно.

– Оно было бы гораздо спокойнее, если бы ты не пыталась самостоятельно сварганить то зелье, – заметила Корди. – Что теперь делать? Над нами поставили драконов. Да ещё теперь дежурить после занятий в библиотеке.

На меня накатили обида и несправедливость. В отличие от Корди мне действительно приходится пахать, чтобы не вылететь из академии. Именно поэтому я стала отличницей, поэтому занимаюсь дополнительно и пробую делать что-то сама.

Я набрала воздуха и проговорила:

– Корделия, ты прекрасно понимаешь, что у меня нет другого выхода. Прости, что обидела тебя, я не хотела. Просто трудно учиться в лучшей академии Дивномора, когда за спиной ничего нет.

Думала, Корделия ещё больше рассердится, но она, вопреки моим ожиданиям, хлопнула меня по плечу и сказал на выдохе:

– Понимаю… Ты тоже не принимай на личный счет мои выпады. Мне действительно легче. Но знай, я всегда на твоей стороне.

– А я на твоей, – ответила я.

Обнявшись, мы вошли в столовую, где пахнет одурительно вкусно, и сразу направились к столу раздачи. Я взяла себе тарелку с сырниками, фруктовую нарезку и абрикосовый компот. Корделия, посмотрев на меня, выбрала то же самое со словами:

– Надо следить за фигурой. Иначе как познакомиться с крутым студентом.

– По-моему, с драконами-кураторами нам уже больше ничего не надо, – мрачно заметила я.

Корделия передернула плечами и согласилась:

– И не говори. Даже не представляю. Чем это все может обернуться.

Наверное, мы продолжили бы обсуждать смутные перспективы нашего над нами кураторства драконов, но в спину меня кто-то сильно толкнул. Поднос в руках я не удержала, он грохнулся на пол, а с ним и весь мой обед.

– Ай! Аккуратнее! – вырвалось у меня.

Но когда я развернулась, чтобы высказаться все, что думаю, возмущение застряло у меня во рту. Потому что перед нами двое пятикурсников, которых отличают нагрудные нашивки, оба кривят губы в ухмылках, а глаза блестят очень недобро.

– Да? – сказал рыжий, который что ближе всех. – И что ты мне сделаешь?