Kitobni o'qish: «Я хочу быть тобой»
Глава 1
Мила
– Зайка!
Племяха прижимает к груди маленькую сумочку и растерянно смотрит по сторонам. На вокзале, как всегда, бедлам, мимо несутся люди, спешащие на такси, задевают ее, а она как ромашка. Маленькая, хрупкая, светлая. На ней легкое голубое платьице и босоножки с ремешками, рядом розовый чемодан с мультяшным героем на боку.
– Зай! – пытаюсь перекричать шум толпы, – я здесь!
Она, наконец, замечает меня. В тот же момент голубые глаза удивленно распахиваются, и на губах появляется улыбка облегчения. Зоя хватает свой чемоданчик и, смешно семеня на высоких каблуках, бежит ко мне.
– Мила! – падает в мои объятия, – ты пришла.
– Конечно, пришла. Я же обещала тебя встретить.
– Тут столько людей, – голос звучит с неприкрытым благоговением, – столько всего…Я растерялась.
– Добро пожаловать в большой город, детка, – треплю ее за румяную щеку.
Зая ворчит, отодвигается. Цепляется взглядом за мои волосы и с непонятным разочарованием тянет:
– Ты больше не блондинка.
– Блонд в прошлом, – кручусь, демонстрируя шоколадную, блестящую словно зеркало гриву, – шикарно, да?
Она, как зачарованная, берет одну прядь и пропускает ее между пальцев:
– Такие мягкие.
Потом касается своих выбеленных волос, завитых в крупные локоны, и смущенно улыбается:
– А я вот…Специально…думала, будем с тобой как сестрички.
Нас действительно можно принять за родных сестер, а не за тетушку с племянницей. Мы чем-то похожи, да и разница в возрасте незначительная, меньше семи лет.
– Тебе идет.
На самом деле она русая с легкой рыжиной. И волосы у нее беспорядочно вьются, на дожде скручиваясь мелкими забавными кудряшками. Мне нравится ее естественный цвет волос, но светлый тоже хорошо.
– Мама, наверное, была против?
Зайка закатывает глаза:
– Ну ее…она старомодная.
Нина не старомодная…разве что самую малость. Она очень красивая, той самой славянской спокойной красотой. Но Зайка всегда рвалась за яркими трендами.
– Идем, – тяну ее к выходу, – пора сбегать отсюда.
– Мы на такси…или нас Вадим заберет?
– Ты не в курсе? Я сама себе водитель.
Она тормозит, округляя свои большие кукольные глаза:
– Ты же не хотела машину. Говорила, что за руль боишься садиться!
– Это было давно, – смеюсь, – я теперь знатная гонщица.
Это, конечно, преувеличение. Я рядах автомобилистов всего два года, не шустрю, не гоняю. Наоборот, сама сдержанность. Крайний правый ряд и сорок километров в час – мое все, и пусть весь мир подождет.
– Здорово, – тянет Зая, потом торопливо добавляет, – а я, кстати, тоже на права сдала. Представляешь? Весной, сразу, как только восемнадцать исполнилось. Мама, конечно, была против, но я все равно пошла учиться.
– Молодец. Полезный навык. С такими темпами и машина скоро появится.
Она бросает на меня быстрый, горящий взгляд и шумно выдыхает.
Когда выходим на парковку, племяшка встает на цыпочки и вытягивает шею:
– Где твоя машинка? – крутит головой по сторонам, – это должно быть что-то маленькое… Неказистое, чтобы не жалко было царапать, пока учишься. Да?
– Почти, – достаю ключи из сумочки и нажимаю кнопку. Стоящая напротив нас ярко-вишневая иномарка приветственно моргает фарами.
– Ты ездишь на этом? – Зоя останавливается, смотрит на тачку квадратными глазами, – но она…она же шикарная. Я думала это будет что-то простенькое…
– Я тоже хотела простенькую, но муж сказал, что учиться надо сразу на хорошей, чтобы изначально формировалось бережное отношение к машине, а не на отвали.
Зая хмурится, молчит, потом с натянутой улыбкой выдает:
– Хороший он у тебя.
– Лучший, – подтверждаю, – погнали. Надо еще кое-куда заскочить по дороге.
***
Зайка
Стоило только приехать, и все пошло наперекосяк! Все не так!
Тетка моя, будь она неладна, с первой же секунды спутала мне все карты.
Она не блондинка! Вот какого черта?
Мне таких трудов стоило получить такой же цвет волос, как у нее! Конечно, она по салонам дорогим шарится, а попробуй-ка похожего результата добейся в нашем селе, на замызганной кухне у подруги!
Да у меня половина волос выпала, когда я первый раз вытравилась! И в результате вместо благородной платины получила желтую, непрокрашенную башку. Ольга, подруженька, которая меня мазала краской за сто пятьдесят рублей, ржала как дура, а я полночи рыдала. Да еще и мамаша скандал устроила. Сказала, что я похожа на дешевую пергидрольную проститутку!
То есть я проститутка, а когда Милка в блонд покрасилась – сплошные охи, вздохи и восхищение тем, какая она красивая, стильная и прекрасная.
Хотя что уж отрицать. Это мать у меня – курица сельская, ничего кроме огорода и заготовок не видит и знать не хочет, а сестра ее, Мила, она другая. Живет в большом городе, в шикарном доме, мутит бизнес, гоняет на крутой тачке, носит брендовые шмотки и замужем за мужиком, в которого я влюбилась с первого взгляда.
…Помню, как они приехали к нам знакомиться. Я тогда в восьмом классе была, прибежала с уроков, ворвалась на кухню, а там он.
Высокий, красивый, сильный, и улыбка, как у звезды на страницах глянцевых журналов.
– Эта мелочь – моя племяха, – сказала тогда Мила, – Зоя, но мы все зовем ее Зайкой.
– Здравствуй, Зайка, – поздоровался он, протягивая руку. Я что-то промямлила, дернулась, случайно царапнула его и, задыхаясь от стыда, убежала, а потом полночи не спала, смотрела на свою ладонь, и улыбалась.
А на утро проснулась новым человеком. Поняла, что с меня хватит. Деревни, мамашиных наставлений, китайского барахла и дешевой косметики. Я поняла, что хочу быть такой как Мила.
Она живет той жизнью, о которой я мечтаю, которой я достойна.
Я! Не она!
Я хочу такие же волосы как у нее. Такие же шмотки, сумку и телефон. Я хочу свой бизнес, дом, в который не стыдно приглашать гостей, без вонючих коз и куриного кудахтанья на заднем дворе. Я хочу так же щелкать брелоком и садиться за руль дорогой тачки, а по вечерам встречать с работы шикарного мужика, который будет дарить мне охапки роз и смотреть, как на самое большое сокровище.
Я заслуживаю этого как никто другой! И готова бороться до самого конца!
Иногда твое счастье по ошибке приплывает другим людям, и надо иметь смелость чтобы его забрать.
Первый шаг я уже сделала. Приехала сюда.
***
Мила
Когда выворачиваем на один из главных проспектов города, я явственно слышу унылое ворчание живота. Не моего.
Боже, ну я и курица! Гостеприимство просто минус сотый уровень. Ребенок почти сутки в поезде трясся, голодный, холодный, уставший, а я даже перекусить не предложила! Бедняга, приехала, называется, к тетке погостить.
– Зай, ты, наверное, кушать хочешь? – виновато спрашиваю у нее.
Она морщит свой маленький аккуратный носик, задумчиво стучит кончиками пальцев по подлокотнику и выдаёт:
– Я бы не отказалась от какого-нибудь бургера или сосиски в тесте.
– Даже не думай, – мне стыдно и хочется загладить свою невнимательность, – Сейчас мы с тобой заскочим на минутку в салон. Нужно отдать девочкам рекламные материалы, а потом отправимся в одно прекрасное местечко. Там подают такую пасту, что пальчики оближешь. Договорились?
Она скромно опускает взгляд:
– Это, наверное, дорого…
– Я угощаю.
Пока я кручу баранку автомобиля, Зайка сидит рядом и, не прекращая, восхищается тем, что происходит за окном. И дома-то красивые, и лица-то у людей счастливые, и погода такая прекрасная, и всё как будто специально радуется ее приезду. Смешная она и наивная.
Постояв в пробке-пятиминутке, мы выворачиваем на улицу, где расположен один из моих салонов:
– Посидишь или пойдешь со мной?
– Конечно пойду! Мне же интересно! – забыв о голоде, племянница выскакивает из машины, оглядывается по сторонам, чуть ли не подпрыгивая от восторга. В ней столько энергии, что хватит для освещения целого города.
Я достаю из багажника пакеты и, тихо посмеиваясь, иду к стеклянным дверям, а Зайка семенит следом, неустанно восхищаясь всем, что попадает в поле зрения.
Внутри нас встречает администратор Аллочка:
– Мила Дмитриевна, добрый день! Как вовремя вы пришли! У меня возникло несколько рабочих моментов.
– Минутку, – кладу пакеты на стойку ресепшн и обращаюсь к племяннице, – Зай, я быстро. Можешь пока посмотреть, как тут у нас здорово.
Зоя соглашается без единого намека на недовольство. И пока я обсуждаю с Аллочкой насущные вопросы, бродит по холлу и аккуратно прикасается то к удобным оливковым креслам, то картинам на стене, то к стойке, на которой представлены самые свежие выпуски модных журналов.
– Здесь так красиво, – с трудом произносит она.
– Нравится? – не без гордости.
– Шутишь? Я даже дышать от восторга не могу.
Мне очень приятно, что мое детище производит такое впечатление.
– Место, это ладно, – скромно отмахиваюсь, – ты еще не знаешь, какие у меня мастера работают. Из кого угодно королеву сделают.
Она снова пытливо смотрит на мои волосы:
– Это они тебя так здорово покрасили?
– Угу. Дианка, кудесница. Да и остальные не хуже. А всем здесь заведует Аллочка. Умница, красавица и добрейшей души человек. С ней я спокойна за свой салон.
– Ой, Людмила Дмитриевна, вы меня смутили, – она тихо смеется.
– А это, кстати, моя племянница. Зоя. Она к нам приехала учиться. Представляешь, сама поступила на бюджетный. Никто не помогал.
– Молодец.
Зайка смущённо краснеет:
– Да ладно вам, я просто старалась. Поставила цель и иду к ней.
– Уверена, у вас все получится, – Аллочка одобрительно улыбается.
– Конечно получится, – в голосе племяшки ни капли сомнений, – я ради этого и приехала.
Меня прям гордость за нее берет. Умница, девочка. Упорная, целеустремленная.
После салона мы отправляемся в один из моих любимых ресторанов. Там подают самую вкусную пасту в городе. Я заказываю себе карбонару, а Зайка, у которой разбежались глаза, наобум тыкает в меню:
– Хочу попробовать вот это, – от волнения у нее дрожит голос, а когда вышколенный официант приносит заказ на шикарной посуде, девчонка просто млеет от восторга и стекает под стол в тихом обмороке.
Мне очень нравится, как она улыбается – по-детски искренне, нежно – сразу хочется сделать приятно:
– Зай, ты у нас всего на неделю, до следующих выходных?
– Да, – тут же сникает она.
– И все это время будешь пропадать на учебе?
– Мне придется встречаться с преподавателями, курирующими проект, – тут же отвечает она, – а вообще у меня столько планов, ты не представляешь…
– Хм, похоже, времени у нас впритык, – я коварно шевелю бровями, – а я хотела тебе столько всего показать…
У нее глаза загораются с новой силой:
– Я согласна.
– На что?
– На все!
Зайка такая зайка.
***
Во время обеда, мы непринужденно болтаем. Как дела у Нины, как хозяйство, как дядя Боря. Потом Зоя с дрожью рассказывает, как готовилась к экзаменам, сколько нервов потратила, как ночами не спала.
Я горжусь ей все больше. Кто бы мог подумать, что из бестолковый морковки, которая только и делала, что ничего не делала, получится такая умная девочка?
А ведь изменения произошли всего за какие-то два-три года.
Помню, как мы с Вадимом приехали к ним в гости, и нас встретил взъерошенной нервный подросток. Зайка тогда была в восьмом классе, всё время спорила с матерью и зачастую прогуливала уроки. Нина рыдала оттого, что не справляется, и дочка совсем отбилась от рук. А потом, буквально через неделю после нашего отъезда, позвонила и сказала, что Зайка стала меняться.
Отъявленная троечница, прогульщица и та самая девочка, которая запросто могла сорвать урок, доведя учителя до истерики, внезапно взялась за ум. И постепенно тройки стали превращаться в четвёрки, а четвёрки плавно переползали в лагерь пятёрок. В итоге, ей даже удалось закончить школу с серебряной медалью, сдать экзамены на отлично и поступить в солидный ВУЗ. И вот она здесь. Сидит напротив меня, улыбается, и в красивых глазах пляшет дикое предвкушение.
Когда приезжаем домой, у Зайки и вовсе случается культурный шок:
– Это…это же целый замок…– восхищённо произносит она
– Да какой замок, – со смехом отмахиваюсь, – всего лишь таунхаус.
– Всего лишь? – у неё не хватает слов чтобы выразить свои эмоции, – всего лишь?! Ты серьезно?
– Да, всего лишь. Мы не стали брать трехэтажный, нам на двоих хватит и этого. Гараж, небольшая площадка позади, у нас там зона барбекю. Первый этаж – холл, гостиная, кухня, библиотека. На втором три спальни, большая гардеробная, и все.
– Боже, – Зоя прижимает ладони к пунцовым щекам, – это просто чудо какое-то.
– Никаких чудес, милая. Мы оба много работаем, чтобы все это было.
– Я понимаю, – сдавленно выдыхает она, – я тоже хочу так… работать и тоже хочу, чтоб у меня всё было.
– Всё в твоих руках, Зайка. Старайся.
– Не переживай. Уже стараюсь. Изо всех сил.
– Умничка ты моя. Пойдем я покажу тебе твою комнату.
Она, как любопытный котенок изучает мой дом, аккуратно суёт свой любопытный нос во все щели, прилипает к панорамному окну, из которого прекрасный вид на парк, и через слово у неё звучит «великолепно», «прекрасно» и «просто фантастика».
Мне очень приятно слышать такие слова и я, кажется, даже надуваюсь от гордости. Я в этот дом вложила столько душевных сил, что каждая похвала для меня, как бальзам на сердце.
Отвожу её на второй этаж.
– Здесь туалет, ванная. Здесь гардеробная.
– Целая комната?!
– Да. Это наша спальня. – распахиваю дверь, чтобы показать, и Зоя аж шею вытягивает, чтобы получше рассмотреть. Потом смущается и, отвернувшись, спрашивает:
– А я где буду?
Веду к самой дальней двери. Эта гостевая комната самая маленькая, но настолько уютная, что порой мне самой хочется сюда переехать. Окно здесь угловое. Оно перетекает с одной стены на другую, открывая прекрасный вид на задний дворик. Прямо рядом с ним большая кровать без бортиков, так что утром можно валяться и смотреть на то, как голуби неспешно прохаживается по двору.
Увидев все это, Зоя начинает визжать, хлопать в ладоши и пищать, как маленькая девочка, которой подарили новую игрушку:
– Спасибо, Мила! Спасибо! Ты не представляешь, как как мне здесь нравится! —бросается ко мне на шею и стискивает в объятиях так, словно хочет задушить.
Я смеюсь, кое-как отстраняю её от себя и с напускной строгостью произношу:
– Убираться здесь будешь сама. Поняла?
– Конечно. О, как же здесь прекрасно! – подбегает к кровати и с размаху плюхаются на неё, утопая в мягких подушках, – как в сказке.
– Чай будешь?
– Я всё буду! – Зайка лежит на спине и ошалелым взглядом таращится в потолок, – мне всё надо. Я хочу всего-всего-всего.
***
Вадим приходит домой около семи. С цветами. У него два букета: красные розы для меня, белые – для Зайки.
– С приездом, мелочь.
Она заливается ярким румянцем, что-то мямлит, а потом хватает свои цветы и убегает наверх. Мы с Вадимом переглядываемся и тихо смеемся.
Она порой такая забавная, словно несмышленый котенок.
– Как добралась? – Вадим садится за стол, а я проворно раскладываю приборы.
В этот раз нас трое. Муж сидит во главе стола, я как всегда справа, а напротив подставляю стул для племянницы.
– Все хорошо. Мы уже успели сходить в ресторанчик, погуляли, я сводила ее на выставку.
День выдался насыщенным, но мне хотелось использовать время по максимуму. У Зайки всего неделя до отъезда, пусть хоть немного насладится прелестями большого города. Осенью, когда начнется учеба будет уже не до этого.
– Развлекаетесь, в общем.
– Развлекаемся. Завтра хочу устроить вечер шопинга. Пойдем потрошить модные магазины.
Мне хочется купить ей что-то такое эдакое. Она не набалованная, вещи у нее простенькие, и как будто какие-то детские. Вот сейчас, для дома она переоделась в простенькое скромное розовое трикотажное платье с зайчиком на груди. Прямо девочка-малышка.
Мне иногда кажется, что Нина с ней перегибает палку. Девчонка молодая, красивая, понятно, что ей хочется выглядеть не хуже сверстниц, а сестра ей вечно про скромность вещает, и про то, что не хорошо завидовать другим.
Надеюсь, она не обидится, если я немножко побалую свою племянницу? Тем более повод есть: медаль, экзамены на отлично и поступление.
– Денег вам закинуть?
– Я сама, – гордо задираю нос.
– Деловая какая, – он хватает меня за руку и подносит ладонь к губам. Целует, едва касаясь кожи, а у меня вверх по плечу бегут толпы мурашек.
Я всегда так реагирую на его прикосновения. Всегда. Я дурею от его прикосновений и сразу хочется впиться жадным поцелуем, зарыться пальцами в густые темные волосы на затылке. В любой другой день этим бы все и закончилось.
Но не сегодня:
– Пусти, – смущенно шепчу и оглядываюсь, – мы же не одни!
– Еще и скромница, – смеется он, – как же мне повезло.
– Прекрати издеваться, – шутливо толкаю его в плечо, а Вадим перехватывает мои руки и притягивает к себе.
За этим нас и застает Зайка. Снова с букетом.
Стыдливо отводит глаза в сторону и снова краснеет:
– Я помешала?
– Нет, что ты, – строго смотрю на улыбающегося Вадима и высвобождаюсь из его объятий, – мы просто дурачимся.
Быстрый взгляд на него, потом на меня. Несмелая улыбка:
– Мил, мне бы вазочку какую-нибудь, чтобы цветы поставить. Они такие красивые, хочу сохранить, как можно дольше.
Сразу видно, не привыкла девочка к таким знакам внимания. Она прижимает к себе букет и, прикрыв глаза, блаженно принюхивается. Настолько трогательная, что у меня от умиления даже слезы наворачиваются.
– Конечно, – я подставляю стул и достаю с верхней полки вторую вазу.
– Спасибо. Подержи пожалуйста, – протягивает мне цветы, – я воды наберу.
Забираю у нее веник, и пока Зоя топчется у раковины, показываю язык Вадиму. Он украдкой грозит кулаком и одними губами произносит:
– Ночью! Накажу!
О, да-а-а. Я люблю, когда он меня наказывает.
– Сильно? – так же без звука.
– Очень!
– Ай! – визжит Зайка, прерывая наши игры взглядами.
Не знаю, что она там сделала – этот момент остался за кадром – но вода фонтаном во все стороны, и в основном именно на нее.
– Зай! – восклицаю я.
Она дергает рычаг крана, перекрывая воду и, растерянно разведя руки, оборачивается к нам.
Вся сырая. Платье насквозь.
Мокрая ткань прилипает к телу, очерчивая маленькую, упругую грудь с острыми, вишенками. На ней лифчика. Только белые узенькие трусы, которые тоже явно просвечивают, практически не оставляя места для фантазий.
В голубых глазах паника и слезы.
Боже, как неудобно. Бедная девочка.
Хватаю с крючка передник, набрасываю на нее и с наигранной бодростью произношу:
– Все в порядке. Просто маленькая техническая неполадка! – беру несчастную Зайку за плечи, буквально силой разворачиваю и вывожу с кухни.
– Какой позор, – стонет она.
– Ничего страшного. Бывает.
– Перед Вадимом так стыдно, – горький шёпот.
– Не переживай. Он даже ничего не заметил.
Хотя это надо быть слепым, чтобы не заметить. Она словно голая перед нами стояла! Надеюсь, у него хватит такта сделать вид, что ничего не было.
Зоя горестно вздыхает:
– Я, пожалуй, не приду ужинать.
– Глупости не говори. Переодевайся, сушись и спускайся к нам.
– Но…
– Никаких, но. Мы тебя ждем.
***
Через пятнадцать минут она все-таки спускается к нам. Притихшая и несчастная. В коротких шортиках и маечке, с волосами, заколотыми в небрежный пучок на макушке. Они еще сырые, поэтому вокруг лица завиваются мелкими колечками, делая ее похожей на милую ромашку.
Она занимает свое место за столом и ковыряется в тарелке, не поднимая взгляда. Чтобы хоть как-то сбавить градус напряжения, я пытаюсь начать разговор:
– Тебе завтра во сколько в университет?
– К девяти, – угрюмо отвечает Зоя.
– Отлично, у меня как раз получится тебя отвезти.
– Спасибо, – быстрый благодарный взгляд, и она снова поглощена содержимым своей тарелки.
Я смотрю на Зотова и выразительно дергаю бровями, мол, помогай давай. В ответ полное недоумение. Мол, а что я сделаю?
Ох уж мужики. Эмпатии ноль. Правило стеклянный, оловянный, деревянный – это про них.
Снова давлю взглядом. В результате он смущенно кашляет и спрашивает:
– Почему тебя вызвали летом, перед началом учебного года? Обычно в последние каникулы перед универом детишки гуляют до упора.
Зайка снова вспыхивает. Однако берет себя в руки начинает рассказывать:
– Я в одиннадцатом классе вела проект по экологии.
– Какой? – вот любит муж докапываться до мелочей. Адвокат во всем.
– Да ерунда, – Зоя небрежно ведет острым плечиком, – воду проверяла из местных водоемов. Отправила результаты на какой-то всероссийский конкурс и в итоге заняла призовое место.
Слушаю ее и невольно гордость распирает за племяшку.
– Когда поступила, мое резюме один из преподавателей увидел и заинтересовался. Сказал, если проект продолжить и вывести на новый уровень, то в дальнейшем он станет хорошим заделом на дипломную работу.
– Ничего себе перспективы, – Зотов удивленно присвистывает, – у нас помнится никаких резюме не смотрели, и уж тем более не связывались с новоиспеченными студентами. И о том, что такое дипломная работа разговор начинался в последний год. Некоторые так вообще за месяц до защиты носились с вытаращенными глазами, пытаясь успеть хоть что-то.
– Кажется, я немного душнила, – произносит Зайка и смущенно улыбается.
Напряжение постепенно спадает. Она уже не краснеет, как прежде, разговор становится непринуждённым, эпизод с водой забыт.
– Нина звонит, – я киваю на свой телефон. Экран горит, на нем фотография улыбающейся сестры, – да, дорогая!
– Привет Мил, как у вас дела?
– Все отлично. Ужинаем.
– Зоя как? Прилично себя ведет?
Телефон у меня громкий и присутствующим все прекрасно слышно. Поэтому Зайка недовольно фыркает.
– Конечно. Она прелесть.
– Надеюсь, она вам там не сильно помешает.
– Нин, ну какое мешать. Мы сами ее пригласили.
Сестра в ворчливом настроении:
– Целую неделю будет под ногами путаться. Вот вам радость-то.
Зайка снова слышит и обиженно надувает губы.
– Нина! Все нормально! Никто никому не мешает. Она завтра с утра в университет, а вечером мы с ней пойдем гулять.
– А Вадим…
– Вадим тоже весь день работает, – ловлю взгляд мужа, – он, кстати, тебе привет передает.
– Ему тоже привет, – на миг смягчается Нина, потом снова перекидывается на дочь, – ты мне ее там сильно не балуй, ладно?
– Как пойдет, – хмыкаю в трубку.
Вообще-то я намерена очень сильно побаловать племяху, но сестре об этом лучше не знать, а то схватит сердечный приступ.
Подмигиваю Зайке, и она смеется, зажав ладошкой рот. Правда смех быстро пропадает, потому что Нина просит:
– Она рядом? Дай-ка ей трубочку, а то дозвониться не могу.
Я протягиваю мобильник Зое:
– Поговори с матерью.
Она закатывает глаза, но телефон берет и поднимается из-за стола:
– Извините, – и уходит в другую комнату.
Возвращается минут через десять. Вся накрученная, раздраженная, глазенки сверкают.
– Все в порядке?
– Да. Просто мама… В общем мама, это мама.
Прежде чем вернуть мне телефон Зоя задумчиво крутит его в руках.
– Удобный.
– Да.
– Красивый.
– Угу, – забираю аппарат и бережно протираю экран, – пару месяцев назад купила. Сама никак не нарадуюсь.
– Я, кстати, такой же буду покупать, – выдает Зая, но потом мнется, – почти такой. Не последнюю модель, как у тебя, а попроще. Хочу сделать самой себе подарок к окончанию школы. Все-таки такой срок отмотала. Вышла на свободу, после одиннадцати лет мучений.
– Все равно дорого.
– Да я с рук, – отмахивается она, – на Бабито нашла хорошее объявление. Вот на днях встретимся. Правда там черный корпус, а не как у тебя золотистый. Но зато дешевле.
– А деньги…
Зоя наклоняется ближе и доверительным шепотом сообщает:
– Я накопила. Только маме не говори. Она считает, что нет разницы между самым дешманским китайским барахлом и хорошей фирмой. Мол переплата за бренд и все такое. Поэтому я втихаря откладывала деньги, которые она давала мне на карманные расходы, а еще помогала одноклассникам с контрольными. Естественно, не безвозмездно. Так что у меня есть денежки.
Переглядываемся с Зотовым. Он легко читает мои мысли и едва заметно кивает.
– Зай, – немного смущаюсь, когда поднимает на меня внимательный взгляд, – я тут подумала…зачем тебе тратится? Давай, мы тебе купим тебе телефон? Это будет подарок от нас с Вадимом. А накопленные деньги оставь себе. Они тебе понадобятся, когда будешь учиться.
– Спасибо, Мил, – племяшка расползается в благодарной улыбке, – но… нет.
– Почему?!
– Понимаешь… Я хочу купить свой первый хороший телефон сама. Я старалась, копила. Можешь считать это придурью, но для меня это важно.
Я считаю это не придурью, а важной вехой в становлении личности. Девочка выросла, хочет доказать самой себе, способна чего-то достичь. Это прекрасно, пусть пробует. Но помочь все-таки надо.
– Давай сделаем так. Ты сама выбираешь телефон получше, а мы тебе просто добавим ту сумму, которую не хватает.
– Но…
– Ты же хотела такую модель, как у меня. Вот и бери. Если уж ставить планку, то высокую.
– Мне не удобно.
– Вернешь со стипендии, – предлагает Вадим.
И, кажется, ему удается найти правильные слова, потому что Зайка замолкает. Переводит растерянный взгляд то на него, то на меня, и в итоге сдается:
– Спасибо.
– Вот и славно.
– Но я верну.
– Конечно.
– И маме не говорите, сколько стоит, а то она меня выпорет.
– Не переживай. Если спросит, скажем, что ты купила самое наидешевейшее барахло на свете.
На этом вопрос с телефоном закрываем.
Ужин заканчивается в теплой семейной обстановке. Вадим уходит к телевизору, а мы с Зоей наводим порядок на кухне и делимся своими девчачьими секретиками и планами на жизнь. Зайка готова сил и желания грызть гранит науки, а я рассказываю о том, что через пару недель еду в Питер на мастер-класс к супер стилисту, и что Алиса пригласила меня на пафосное мероприятие, на котором даже будет кто-то из звезд.
На вопросах о личной жизни племянница тушуется.
– Влюбилась что ли? – спрашиваю у нее.
– Немного, – произносит и отворачивается, пряча от меня взгляд.
– И кто он?
– Он…просто так
– О «просто так» с таким придыханием не говорят, – подкалываю ее, – признавайся. Есть принц на белом коне?
Она смеется, и смех у нее, как звенящий колокольчик:
– Ладно. Твоя взяла. Есть.
– Кто он? Познакомишь?
– Пока нет, Мил. Я не готова ни с кем его делить.
– Ну хоть скажи какой он.
– Замечательный, – в ее голубых глазах расцветает неподдельное счастье, – и он любит меня. Давно. Дарит мне цветы, называет своей сладкой Заянькой. Готов положить весь мир к моим ногам, и мечтает о сыне.
– Эй! – отвешиваю ей шутливый подзатыльник, – никаких сыновей, пока не выучишься.
Она отскакивает в сторону, показывает мне язык и смеется:
– Он много работает, чтобы обеспечить нам достойное будущее. И скоро сделает мне предложение.
– Зайка, – грожу пальцем, – прекрати баловать. Ну какое предложение? Для себя пожить не хочешь? Вокруг столько интересных вещей, который надо попробовать.
– Не переживай. С ним и попробую.
– Вертихвостка.
– Есть немного. Только….
– Да-да, я помню, только маме не говорить, – обнимаю за плечи, и мы вместе идем в гостиную.