Kitobni o'qish: «Судьба принцессы»

Глава 1. Невеста Красного дракона

– …пропала еще одна Серая драконица, – услышала я озабоченный голос матери, заходя в кабинет к отцу с отчетом по работе инкубатора. Тут, как всегда, было прохладно, пахло деревом, кожей, свежим пергаментом и чернилами. В углу, в маленьком фонтане журчала вода. Окно было открыто настежь, через глухую витражную фрамугу в помещение проникали разноцветные лучи заходящего солнца. – Видимо, у Белых очередной пространственный разлом открылся…

– Прошу прощения, – я кивнула в знак приветствия. – Не помешала?

– Нет, заходи, Ремильда, – голос главы Синего дома был уставшим. Лорд Майрон Кайль был высоким, статным брюнетом, правда, волосы его уже подернулись сединой. Это говорило о том, что дракон перешагнул столетний рубеж. К двумстам годам волосы полностью поседеют и появятся первые признаки старения тела. Но пока мой отец являл собой образец силы и суровости. – Все в порядке?

Я пожала плечами, потом кивнула, подошла и положила свиток с отчетом на стол. Уселась в кресло рядом с мамой. Она улыбнулась, хотя я отметила тень тревоги на ее лице. Жена главы Синего дома выглядела потрясающе – светлые волосы собраны в высокую прическу, украшенную гребнем с турмалинами, длинное голубое бархатное платье. Ничего лишнего, что только подчеркивало естественную красоту. Она была второй женой отца. Первая умерла в родах, так и не подарив мужу наследников.

– Мощность силового купола достаточна. Энергетические каналы работают исправно. Протечек нет. Все двадцать два синих яйца жизнеспособны. Развиваются нормально. У Серых, согласно отчетам, замерло двое… – я запнулась. – Позвольте мне присматривать за Серыми тоже!

– Глупости, Ремильда! Чтобы принцесса и моя единственная дочь тратила свое время на безродные яйца!

Глава дома пробежался взглядом по моему отчету. Я скрежетнула зубами.

– Отец! Это не «безродные яйца», а чьи-то дети! Серые – наша основная рабочая сила. Для меня совершенно не трудно присматривать и за ними…

– Разговор окончен, Ремильда, – отец был непреклонен.

– Доченька, но ведь Серых яиц на несколько порядков больше… – начала было мама. – Одно дело следить за парой десятков, другое – за несколькими сотнями!

Вот как им объяснить, что замирающие яйца я чувствую издалека? Сколько раз говорила, не понимают! Но для этого мне нужен доступ к Серым инкубаторам.

– Я не намерен рисковать безопасностью благородных ради черни, – отрезал лорд Кайль. – Когда ты уделяешь все свое внимание Синим яйцам, это гарант их безопасности. Повторюсь, – он посмотрел сурово, – я запрещаю тебе посещать Серую секцию инкубатора!

– Да, отец, – я встала и посмотрела в пол. – Позволите удалиться?

– Иди.

Я бросила взгляд на маму, но она никогда не смела спорить с отцом. Лишь ободряюще улыбнулась.

Оказавшись в коридоре, я сжала кулаки от негодования. Высказывать свое недовольство главе было почти всегда бесполезно, хотя он и был моим отцом. Я понимала, что лорд Кайль руководствуется безопасностью клана водных драконов, но как же это было тяжело – получать почти ежедневные отчеты о том, что яйца Серых замирают, а то и не по одному!

Конечно, в отличие от благородных, Серых гораздо больше. Родители отдают в инкубатор яйцо, его подписывают и через год передают птенца матери. Если повезет и он выживет. Благородных же наперечет. Родители присутствуют при вылуплении лично и потом забирают птенца к себе.

Я неторопливо пошла по коридору, бросив взгляд на огромное водяное зеркало, льющееся с самого потолка по стене и уходящее через специальные отверстия вниз. В нем отразилась совсем невзрачная драконица в тяжелом синем платье со шнуровкой – среднего роста, худенькая и черноволосая. Духи предков обделили меня красотой, отдав ее целиком моему брату.

– Леди Ремильда! – раздался неподалеку задорный девичий голос. – Вы уже закончили?

Я улыбнулась. Моя камеристка Кэти уже поджидала неподалеку, наматывая короткие темно-русые локоны на палец. Вообще-то она была моей подругой, но официально дружить с Серыми мне было не по статусу. Как здорово, что удалось сделать ее своей личной горничной!

Я осторожно осмотрелась, а потом быстрым шагом направилась к ней. Ей вновь предстояло выслушать мои сетования по поводу несправедливости отца.

***

В один из дней я проходила мимо Серой секции инкубатора, направляясь в Синюю. Тут повсюду сновали Серые, занимаясь своими делами. Здесь не чувствовалось никаких запахов – особенность специальных фильтрующих артефактов воздушников. Они использовались в инкубаторах каждого дома для создания максимально безопасной среды для развития яиц. В этот момент открылась дверь, из нее показались беспечно болтающие Синие из младшего дворняства. А я отчетливо почувствовала…

– Ваша светлость! – тут же поклонились девушки. – Мы Вас…

– Откройте дверь, – коротко приказала я.

– Но ведь… – кажется, они не вполне осознали, что я намереваюсь сделать. К чему бы принцессе желать туда войти?

– Немедленно! – я добавила стальных ноток в голос.

Спорить с дочерью Главы клана никто не собирался. Дверь тут же открыли, а я почти бегом бросилась к одному из яиц. Жизнь маленького дракончика уже почти покинула его, когда я опустила руку на еще теплую, чуть шершавую серую скорлупу.

Вдох – выдох. И вот исцеляющая энергия устремилась вглубь. Хрупкой жизни внутри теперь ничего не угрожало.

Такова специфика моей магии. Целительство. Совершенно бесполезный дар, когда вся вода вокруг и без того лечебная. Драконы почти никогда не болеют. Достаточно выпить воды или умыться, чтобы вся хворь прошла. Конечно, бывают несчастные случаи в человеческой ипостаси, но это редкость и если дракон не погиб сразу, то тоже быстро излечится. Нет, целители у нас, конечно, имеются. Но в основном – маги зельевары разных домов. К ним обращаются с бессоницей, раздражительностью и некоторыми другим вопросами, которые просто водой не лечатся, так как отсутствуют повреждения тканей. Я же лечила именно направленным потоком магии, а это нонсенс.

Управление водой, изменение ее температуры в той или иной степени доступно каждому Синему дракону. А вот специализации у всех разные. Например, у брата редкая способность – Шепот воды. Он может восстановить разговор спустя какое-то время, если тот состоялся рядом с водой. Очень полезный навык для интриг будущего Главы клана. Хотя пока, насколько мне известно, он развлекается тем, что подслушивает разговоры горничных у фонтанов. Но возможности применения этого навыка огромны.

Вот мне не повезло. Но я нашла себе применение здесь, в инкубаторе.

– Будет жить, – коротко пояснила я, убирая руку от скорлупы и осматриваясь. Ого, и вправду очень много яиц! Но замирающих среди них больше не было. Надеюсь, отец ничего не узнает…

Я спокойно вышла и направилась в Синюю секцию. Там происходила какая-то суматоха – Синие вперемешку с Серыми помощницами крутились у одного яйца. Подойдя ближе, я поняла, что там вылупляется дракончик. Я подбежала к нему и положила руку на ярко синюю с бирюзовыми прожилками глянцевую скорлупу. Яйцо подрагивало. По бокам побежали мелкие трещины.

– Бегом, позовите сюда леди Элизабет! – распорядилась я. – Ее сын вот-вот появится на свет!

Серые мгновенно исчезли выполнять приказ. Я продолжала следить за процессом рождения, вливая понемногу энергии. По правде сказать, мне казалось, что этот птенец самый слабый, я уже неоднократно ловила его на грани замирания. И вот на тебе – вылупляется первым из этого выводка. Наверное, как раз из-за регулярных и мощных вливаний он созрел раньше.

Две Синие из младшего дворянства, что помогали мне в работе, смотрели на яйцо с немым благоговением. Процесс рождения – это действительно нечто удивительное.

В инкубатор ворвалась запыхавшаяся от бега Синяя драконица – леди Элизабет. Подбежала ко мне. И в это самый момент скорлупа развалилась и показалась головка новорожденного. Я убрала руку и отодвинулась, позволяя матери взять дитя на руки.

Раздался громкий писк. Дракончик был маленьким, но совершенно здоровым. Его ярко синяя чешуя говорила о чистоте крови и высоком положении в иерархии. Теперь ему предстояло три года расти и находиться в драконьем обличье, после чего произойдет первая трансформация и он обретет вторую – человеческую ипостась.

– Поздравляю, Ваш малыш здоров, – улыбнулась я, забирая птенца. – Сейчас я умою его и Вы сможете унести сына. А пока выберите подходящий осколок скорлупы для талисмана.

У каждого дракона есть талисман, сделанный из осколка его скорлупы. Мы носим его под одеждой и никогда не снимаем. Если талисман случайно потеряется, то найти хозяина не представит никакой сложности из-за высокой степени сродства с материалом, любой сканер без труда определит, кто хозяин и где он находится. Говорят, талисман влияет на судьбу. Раньше считалось, если молодой дракон найдет потерянный талисман девушки, то это добрый знак и отличная рекомендация к женитьбе. Но сейчас у благородных браки заключались согласно иерархии, влиянии и пользы для клана.

Я тоже собирала скорлупки всех птенцов, при вылуплении которых присутствовала. У меня уже была небольшая коллекция, которой я очень гордилась. В какой-то степени они были и моими детьми.

И хотя талисманы были лишь данью традиции, лицо леди Элизабет светилось безграничным счастьем и умилением, когда она возилась со скорлупками. В глазах ее стояли слезы.

***

Я вынырнула из внутреннего тайного хода, которым привычно воспользовалась, чтобы сократить расстояние внутри замка. Об этих ходах знали все члены семьи, телохранители и часть охраны. Ну, и еще моя камеристка. В коридоре на удивление было мало народу.

– Ремильда!

Услышав знакомый голос, я вздрогнула и съежилась.

– Я как раз направлялась к Вам, отец.

– Очень хорошо. У нас будет серьезный разговор.

Его мрачный тон не предвещал ничего хорошего. Думается мне, он узнал о том, что я наведывалась в Серую секцию. Интересно, каким будет наказание? Вздохнув, я поплелась следом за главой клана.

Как ни странно, направились мы не в рабочий кабинет, а в покои матери. Я бросила на отца взволнованный взгляд, но задавать вопросы не решалась.

– Мать тоже должна знать, – понял мой невысказанный вопрос дракон.

Леди Вайолет сидела за вышиванием в большом мягком кресле, когда мы зашли. Вода в небольшом фонтане всколыхнулась. Я прижала к себе свиток с отчетами и округлила глаза. Судя по выражению лица матушки, она тоже не знала, в честь чего мы тут собрались.

– Присаживайся, Рема, – произнес отец, а я вся напряглась. Когда отец называл меня коротким именем, он либо злился, либо чувствовал за собой вину. А понять по неизменно холодному лицу что-либо было невозможно.

– Первое, что я хотел обсудить, это твоя работа. Как обстоят дела в инкубаторе?

– Все в порядке, – осторожно отозвалась я. – У леди Элизабет вылупился сын. Замерших яиц ни у Синих, ни у Серых нет.

Отец хлопнул ладонью по подлокотнику кресла.

– Наслышан я о твоих подвигах. Я вполне конкретно запретил тебе посещать Серую секцию! Как ты посмела ослушаться приказа?

– Дорогой… – попыталась успокоить его мама, но он остановил ее жестом и снова перевел взгляд на меня.

– Я жду объяснений.

– Я просто шла мимо. Дверь открылась и я почувствовала замирающее яйцо, – глядя в глаза отцу, пояснила я. – Я не собиралась туда заходить. Но раз уж все равно оказалась поблизости… Что я должна была мимо пройти и позволить ребенку умереть?

– Пока дракон не вылупится – это не ребенок. Это просто яйцо.

Я скривилась. Меня невыносимо раздражало это отношение к яйцам, особенно при таком дефиците детей. Хотя, возможно, если в течение десятилетий ежедневно получать отчеты о замирающих, постепенно это входит в привычку и не расценивается, как что-то особенное. А я была одной из немногих, кто чувствовал жизнь внутри, поэтому и принимала все близко к сердцу.

– Ты ослушалась моего приказа. И самое главное – задержалась и могла не успеть вовремя в Синюю секцию, где вылуплялся дракон! Ты рискнула жизнью благородного, спасая Серое яйцо!

Я изо всех сил сжала губы, чтобы не высказать лишнего. Выдохнула.

– Синему ничего не угрожало. Я следила за ним, все было под контролем!

– Тогда скажи на милость, почему ты не предупредила мать заранее, когда почувствовала признаки приближения вылупления? Почему знатная дама должна была бежать через весь замок к инкубаторам, боясь не успеть к такому важному событию?

Я закусила нижнюю губу.

– Вчера, когда я уходила из инкубатора, признаков скорого вылупления не было, – призналась я. – Но там день и ночь дежурят драконицы, поверь, сыну леди Элизабет ничего не угрожало!

Отец остановил меня жестом.

– Ты отстранена от управления инкубатором.

Я не сразу поняла, что он сказал. Лишь переведя взгляд на ошарашенное лицо мамы, осознала, что не ослышалась.

– Отец! – я упала на колени, по щекам побежали слезы. – Я прошу прощения! Ведь все закончилось хорошо… Все живы и здоровы. Я клянусь больше не приближаться к Серой секции! Ведь лучше меня никто не справится…

– Дорогой, мне кажется, это чересчур жесткое наказание, – решилась подать голос мама. – Этим решением ты ставишь под угрозу жизнь Синих яиц!

– Дело не только в твоем проступке… Поднимись уже, наконец, Рема!

Я послушно встала, утирая слезы. Инкубатор был единственным местом, где я чувствовала себя нужной. Я пришла туда случайно, когда мне исполнилось пятнадцать, потому что где еще мне можно было тренировать исцеляющую магию, было непонятно. И за два года в Синей секции не было ни единого случая замирания яиц.

– Ремильда. Я отстраняю тебя не потому, что ты провинилась.

Я подняла удивленный взгляд на отца.

– Недавно тебе исполнилось семнадцать. Сегодня я разбирал письма и обнаружил очень выгодное предложение о помолвке. Делегация от жениха прибудет завтра.

– Что? – воскликнули мы с мамой почти одновременно. – От кого?

Отец молча положил бумагу на стол перед матерью. Леди Вайолет пробежалась глазами по строчкам. Лицо ее вытянулось.

– Дорогой, – безэмоционально произнесла она. – Позволь мне поговорить с тобой наедине.

Отец кивнул и жестом приказал мне удалиться. Я мельком глянула на документ, который уже спешно сворачивала мать. Но успела разглядеть только печать. Пламя. Эмблема Красного дома.

Я побледнела, вышла и не теряя времени побежала в свои покои. Встреченные по пути Серые и Синие из мелкого дворянства кланялись, приветствовали, но я не обращала на них никакого внимания.

– Кэти! Кэти! – позвала я, едва за мной закрылась дверь. Подруга вышла из соседней комнаты с каким-то рукоделием в руках. Ее улыбка быстро сползла с лица, стоило ей увидеть, в каком я состоянии.

– Что такое, госпожа?

Я рассказала о нашем разговоре с родителями, через слово отпивая из большого хрустального кувшина вопреки всем правилам этикета.

– Вас отлучают от инкубатора? И выдают замуж за Красного? – ошарашенно повторила девушка, вытаращив на меня большие испуганные карие глаза.

Я кивнула, поставив на стол опустевший кувшин.

– Даже не знаю, что хуже… – прошептала я. Мы были в конфронтации с огненными драконами, поэтому никогда не общались. Локальные и мелкие вооруженные столкновения за пограничные территории были неизбежными. Чем больше территория, тем больше энергии получал дом во время распределения. Фамилия правящего клана Красного дома была мне известна – Овальди, но лично я ни с кем из них знакома не была.

Камеристка пожала худыми плечиками, встряхнула короткими темно-русыми волосами и призадумалась.

– Вы слишком знатная особа, чтобы выдавать Вас замуж за представителя мелкого дворянства. Пусть даже и Красного. Так что это либо кто-то из средних, но талантливых и приближенных к главе, либо кто-то из сыновей лорда Овальди.

Внезапно Кэти побледнела, посчитала что-то на пальцах и перевела на меня взгляд, полный ужаса.

– Что? – я снова потянулась к кувшину, но вспомнила, что он опустел.

– Полагаю, – нервно сглотнула моя подруга, наливая еще воды, – по возрасту пора жениться лорду Дэнису Овальди. Старшему сыну главы клана Красных. Если он не обзаведется женой до двадцати пяти, то потеряет права на власть.

Я и сама вспомнила, что у цветных наследных драконов максимальный возраст для женитьбы двадцать пять, у металлических – сорок пять. Но последние и живут на порядок дольше цветных.

– А ты подозрительно много в этом понимаешь, – прищурилась я.

– У меня мама в Красном доме горничная. Мы хоть и редко, но встречаемся, – улыбнулась девушка, потом снова погрустнела. – Про этого лорда Дэниса рассказывают жуткие вещи!

– Какие же?

– Ну, во первых, у него ужасный шрам на все лицо и один глаз не видит совсем… Откуда он мог взяться у дракона – непонятно! Про него говорят, что он ужасно своевольный и конфликтный. Ходят слухи, что лорд Дэнис встречался с Серой драконицей, а когда она от него понесла, изжил – никаких следов! Видимо, не хотел проблем, связанных с наследованием…

Я в ужасе закрыла лицо руками.

– Надеюсь, предложение поступило не от него, – пролепетала я.

– Я тоже очень на это надеюсь! – Кэти сложила руки на груди. – Но если Вы вдруг выйдете замуж, Вы же заберете меня с собой в новый дом? Заодно буду поближе к матери!

– Ты, как всегда, думаешь о себе, – беззлобно проворчала я.

***

– Рэми, – мягко произнесла мама, но ее состояние выдавала непривычная бледность.

Мы завтракали вдвоем в одной из малых гостиных. Я понимала, что продолжения вчерашнего разговора не избежать, но все равно вся сжалась.

– Да, матушка, – нервно сглотнув, отозвалась я.

– Ты же понимаешь, что тебе в любом случае рано или поздно придется выйти замуж?

– Конечно, матушка.

– Отец считает, что поступившее предложение очень выгодно для всех. Тебя сватает крайне высокопоставленный представитель дома Огня…

Кажется, в этот момент я готова была упасть в обморок.

– …Лорд Дэнис Овальди, – как приговор закончила свою речь леди Вайолет.

– Но мама! – воскликнула я, дернувшись и расплескав чай на белоснежную скатерть. – Про него говорят такие страшные вещи! И он… Ну…

Мама вздохнула.

– Отец считает, что все это беспочвенные слухи. А насчет его шрама… – она чуть отвела взгляд. – Мы знаем, что ты не можешь летать. И твои внешние данные в человеческой ипостаси не самые выдающиеся.

Тут и не поспоришь. Наш семейный секрет заключался в том, что дочь главы клана не умела летать. Нет, крылья у меня были, я ничем не болела. Но мой старший брат, в рамках обучения полетам, столкнул меня с летной площадки, куда я пришла просто посмотреть, когда еще не встала на крыло. Кажется, он подумал, что в стрессовой ситуации, я быстрее научусь, но вышло наоборот. У меня появился страх к полетам. Так что в своей жизни я ни разу не летала, если не считать того первого падения. Брат, конечно, поймал меня у самой земли. Потом получил нагоняй от родителей, но с полетами для меня было покончено еще до их начала. А нелетающий дракон – это куда большее увечье, чем какой-то шрам.

Я вздохнула.

– Вы что, рассказали лорду Овальди о том, что я не летаю? – уточнила я.

– Нет, конечно! Вряд ли кто тебя возьмет замуж, если это вскроется. А после оформления брачного контракта муж уже никуда от тебя не денется.

– То есть отец решил, что два урода стоят друг друга? – сжав чашку и грубее, чем хотела, произнесла я.

– Ну, что ты такое говоришь, – мама все еще не хотела смотреть мне в глаза. – Просто когда о твоей особенности узнают Красные, скандал будет куда меньшим. А может быть, это вообще постараются скрыть. Ты ведь однажды станешь женой главы клана! Лорд Дэнис – наследный принц. Может, после этого наши дома смогут сосуществовать без вооруженных конфликтов.

Складывалось впечатление, мама уговаривала не только меня, но и себя.

– Кажется, тут все решили без меня? – на всякий случай уточнила я.

Судя по грустному кивку собеседницы, все решили и без нее тоже.

– Через неделю в Золотом дворце Большой Весенний бал. Там будет все высшее общество. На балу по традиции присутствуют девушки и молодые драконы, достигшие брачного возраста. Кроме танцев, будет дефиле – в человеческой и драконьей ипостаси, – мама чуть грустно улыбнулась. И я понимала почему. Моя человеческая ипостась была крайне посредственной. Эталоном красоты у дракониц считались высокие пышные блондинки с черными глазами. Как моя мама. Я была худенькой, черноволосой и синеглазой. Вот вообще ни по одному параметру не попала!

Зато дракон из меня получился удивительный, почти уникальный – перламутровый. Говорят, несколько веков таких не вылуплялось. Вот только покрасоваться пока было негде. Драконицы выходят в свет только по достижении семнадцати.

– Как я пониаю, на балу лорд Дэнис сделает мне предложение, от которого я не смогу отказаться?

Мама коротко кивнула.

– Документы подписаны.

– А если я ему не понравлюсь? – с надеждой уточнила я.

– Боюсь, понравишься, дитя мое, – тихо отозвалась моя родительница.