Kitobni o'qish: «Предсказание Самайна»
«В этом году тебя ждёт смерть»
Огонь костров взвился вверх; раскалённый путь горел, прогоняя ночную тьму. Один за другим селяне бежали меж кострами; их тёмные силуэты мелькали в ночи подобно теням демонов. Искры от костров летели в разные стороны, а жар опалял лицо – очищение огнём началось! Этне нужно было только решиться. Решиться, чтобы пробежать. Пробежать без страха.
«Твой родной человек погибнет»
Кровь под ногами создавала неприятно-холодное ощущение. Крови было много, ведь сегодня в жертву богам приносили животных. Было приготовлено много блюд; мясо ели как в последний раз, ведь надвигалась зима, у порога стояли холодные дни. Самайн почти собрал урожай; завтра станет холодно, мир покроет иней, и более не будет солнца. Не будет и тепла.
«Твоя любовь разобьётся о несчастья»
Бежать между костров Этне сложно: слишком жарко, слишком горячо… Кажется, настолько, что можно даже задохнуться.
«Только бы не обжечься, не спалить волосы. Или, того хуже, одежду…», ─ думает она, срываясь с места. В конце ждут. Там, в конце, нужно выбрать самую большую кость животного, и тогда предсказание будет хорошим. Тогда их будет ждать счастье.
«Всё это потому, что подношений было мало»
Двое впереди смотрят так, словно она добиралась сюда целый день. Верно, потому, что Этна тяжело дышала… То ли им просто не было её жаль, то ли это такая издёвка… Не важно, ведь нужно выбрать хорошую кость. Но как же их много!
– Этна, выбирай быстрее! – белобрысая Ханна сверлила взглядом своих травянистых глаз. Девушка схватила ту, что казалась самой большой, и отошла в сторону.
«Боги прокляли тебя»
В этот раз её отец не смог прийти на празднество, а без него тут ужасно страшно. Ещё бы: повсюду огонь, костры, люди и столько крови, что от неё мокра даже земля под ногами! Ещё днём тут резали скот, который не пережил бы зиму, а теперь прожигали их кости, надеясь получить предсказание на грядущий год… Только в какой костёр кинуть кость ей?
«Беги в лес»
– Этна, сюда, – Малия, близкая подруга, сидела с другими жителями у костра. Растерянная девушка подошла ближе в надежде узнать, что делать теперь с этой костью.
– Ты уже обожгла свою? – спросила она, кивая длинной головой в сторону костра.
– Нет, – девушка отрицательно покачала головой, сильнее сжимая ритуальный предмет в руках.
– Тогда клади сюда, мы тоже обжигаем.
Этна положила кость в костёр, осторожно подпихнула её подальше, побоявшись обжечься, и присела на корточки поблизости.
– Боишся? – в отличие от молчаливой земледелицы, подруга поболтать любила.
– Немного. Ты же знаешь, что огонь для меня как проклятье. Моё табу это ожоги. Один такой – и Самайн точно утащит меня.
– Да я не об этом. Я про предсказание.
– Нет. – искры от костра улетали в тёмное небо; было ясно, звёзды ярко горели на небосклоне. Пар вырывался изо рта девушки, улетая вместе с дымом вверх, – Я не думаю, что окажусь проклята богами, да и папа говорил, что мы принесли достаточную жертву.
– Смотри, – Малия выхватила кость из огня, – у тебя появилось предсказание! Так быстро, – несколько обиженно подметила она, отдавая «свиток».
На чёрной как уголь кости сияли белые знаки.
– И что дальше?
– Иди к деду Огму. Он вон там, – подруга указала на самый крайний стол, – он тебе и прочтёт. Потом же возвращайся, поедим баранину вместе.
– Хорошо.
«И молчи о том, куда бежишь»
Этна поспешила к старцу. Хотя дед Огма часто делал предречения селению, предупреждал об опасностях и болтал с друидами, она и не думала, что старик умел читать предсказания Самайна, ведь многие считали его скорее сумасшедшим. Седовласый провидец сидел за столом поодаль от остальных, неясным взором окидывая пиршество, и, лишь завидев девушку, почесал бороду, легонько поманив ту к себе. Поманил так, словно чувствовал её нерешительность, страх, и Этна робко подошла, не решившись сесть на широкую скамейку из дуба. Старик молча протянул раскрытую ладонь.
Девушка нерешительно вложила обугленную кость в трухлявые руки, и он, по-доброму улыбнувшись, резко потянул предмет к себе.
─ В первый раз на празднике? ─ скрипучим голосом задал вопрос дед Огма, всматриваясь в таинственные знаки на кости. Посетительница закивала головой, но он не обратил на это внимания, ведь уже пристально осматривал кость со всех сторон, обнюхивал её, и, как показалось Этне, был готов чуть ли не облизать ставший таинственным предмет.
─ Смерть, ─ резко выдал он, поднимая уставшие серые глаза на юную девушку, ─ в этом году тебя ждёт смерть. Твой родной человек погибнет. Твоя любовь разобьётся о несчастья.
─ О… О чём вы говорите? ─ заикаясь от страха, спросила она.
─ Таково предсказание, ─ пожал плечами предсказатель, вернув кость и потирая длинную седую бороду.
─ Но… Но почему? ─ чуть не расплакалась Этна.
На первом же празднике она получила ужасное предсказание для самой себя и для семьи в целом. Как же будет зол отец, когда она вернётся!
─ Кто знает, кто знает… Возможно, было мало подношений, а, может, и судьба у тебя такая. Тут никто ответ не даст, так что иди-ка ты домой. Мне ещё другим толковать знаки, ─ он замахал руками.
─ Нет, нет! Погодите, постойте, ─ взмолилась Этна, проливая горькие слёзы, ─ можно ли мне как-то это изменить?
─ Изменить? ─ встрепенулся дед. ─ Неужели ты шутишь, дитя? Глупая твоя девичья голова… То, что предначертано богами, только боги изменить и могут. Вот ты знаешь, где искать богов?
─ Нет, ─ искренне ответила девушка.
─ В лесу, ─ старик противно смеялся ей в лицо. ─ Беги в лес, глупая. Беги, ведь времени у тебя до полуночи. Как только луна встанет посерёд неба, Самайн, а с ним и те, кто могли бы тебе помочь, уйдут. Беги ─ и никому не говори, зачем, иначе духи и демоны будут мешать тебе. Беги! ─ вновь прикрикнул он, и Этна ланью бросилась в лес.
Она бежала к раскидистым пустым полям, за которыми мрачнел запретный лес. Все сельчане знали: страшнее всего в лесу встретить не зверя, но демона. Особенно это было опасно в волшебную ночь на переходе от мира живых к миру мёртвых. Все знали, и никто в здравом уме действительно не совался в эту ночь дальше костров. Этна же бежала, чувствуя, как судьба кусается за пятки; одно лишь желание гнало её в ночь, переполненную опасности и мрака. Этна бежала по мягкой земле, задыхаясь от усталости и боли в лёгких; ноги тонули в мягкой и рыхлой земле, и девушка всё-таки остановилась отдышаться. Казалось, в лёгких горело пламя, что вот-вот обожжет и кожу; щёки налились краской, и морозный воздух с удовольствием щипал их.
