Kitobni o'qish: «Своя чужая жизнь»

Пролог

Всё-таки странно устроена жизнь, ещё вчера ты счастлива и твоя жизнь полна любви и добра, а сегодня ты выпотрошенная, словно утка, подстреленная на охоте неизвестным тебе охотником, ощипанная, погруженная в кастрюлю с ледяной водой, но тебя не собираются готовить. Всё! Дальше ты сама, хочешь плыви, но это кастрюля – замкнутое пространство, но как говорится, хочешь жить, умей вертеться. Ну, а хочешь сиди себе в кастрюле в ледяной воде, глядишь, выглянет солнышко и станет теплее, а может, если повезёт, и крылья заново отрастут. Но как быть с тем, что тебя уже выпотрошили до остатка и промыли? Да, непросто и странно, что с этим человек ещё может существовать. Душа умерла, а тело ещё живёт. Может быть, действительно стоит подождать солнышко? А если так и будет пасмурно? Нет, вряд ли, так не бывает. После любого дождя бывает солнце, а иногда и радуга, а если радуга не появилась, всё же стоит раскрасить свой мир своими красками, и тогда она засияет по твоему сценарию. Это лучше, чем надеяться на судьбу, сидеть и ждать, тем более она щедра как на приятные сюрпризы, так и на не очень.

 
За колючкой солнце светит, Освещает воли даль. А на сердце метет вьюга И душа цвета "мокрый асфальт". Пробежать бы сейчас по полю. Из родника водицы испить. Эх, как ж дорога ты мне моя воля, Мне тебя во век не забыть! Ну зачем всё это было? Ну зачем? кто даст ответ? Всё, что было, то уплыло; А у суда вопросов больше нет. Как забыть бы все хотелось, Не вспоминать, чтоб никогда. Как на допросе сердце жадно билось. Как пролетают те, что могли быть лучшими года. Ну а пока что остаётся? Сидеть и ждать. Ждать, когда придет весна. Тогда и солнце по-другому улыбнется.
И свободой засияют в миг глаза!
(А.С. Мареева)
 

Глава I

По тюремному двору вели молодую женщину. Приговор был вынесен! На её долю выпал совсем не маленький срок. Она была поникшей и совершенно спокойной. На голове белая казенная косынка, на ней самой халат непонятного цвета, то ли серый, то ли синий. Казалось, что она уже не первая его владелица, и что этот халатик уже не одно лето выгорал на солнышке. Зато номерок и фамилия на нем были свеженькими. В эту минуты ей руководили как марионеткой, а женщина несла в сумке свои пожитки и молчала. Она шла словно не живая, реагируя только на голос, казалось, её сознание отключилось, как в сказке «Что воля, что не воля! Всё равно!».

– Направо! Вот твой барак. Открывай дверь, заходи! – приказала «конвойная», словно отдавая команды собаке, да не какой-то служебной дрессированной, а именно бестолковому дворняге.

Осуждённая противиться не стала, она знала, как здесь обращаются с такими как она. А, кому хочется получить дубинкой по бокам!? Никому! И так унижена хуже некуда, так хоть не побитой остаться. Открыла дверь и вошла в свой новый дом. Глаза привыкли к уличному свету, поэтому женщина не сразу смогла разглядеть, сколько тут народу и сколько глаз на неё уставилось в тот момент. Как только «конвойная» объявила, что у них пополнение, указала на свободную койку и ушла. Заключённая обвела взглядом барак и заметила, что в нем находится только одна она и ещё одна женщина с короткой стрижкой «под мальчика», точно в таком же халате и косынке, как и у нее. Но может это и к лучшему, что она сейчас тут одна. Новенькая, наклонив голову, произнесла: «Добрый день в хату!» Она с ужасом ждала, что же будет. Кто бы что не говорил, но всё новое, тем более такое, пугает.

Так её научили говорить в СИЗО, якобы так лучше примут. Вроде бы, «местная жительница» взглянула на неё дружелюбно. Но вопрос, поможет ли ей это как-то в «заселении»?

– Привет с воли принят! – прозвучал ответ. Видимо, пароль такой. Сказал его и ты зачислен в их ряды. – Ты кто такая будешь?

– Вера! Вера Самойлова! Статья 105, часть 1!

– О! «Стопяточка». Убийство! – пояснила та сама для себя. На ответ Вера кивнула. – И кого же грохнула?

– Никого!

– А, ну понятно, подставили, типа?! – усмехнулась заключенная. Вместо ответа Вера кивнула и пожала плечами одновременно. – Так кого всё же? Срок-то за кого потянешь?

– За мужа!

– Ни хрена себе! – выругалась та. – Бил? Или кобелировал?

– Нет, я его очень любила. Говорю же, не убивала!

– Это в суде надо было говорить! А не мне! Ближе к делу давай! – со злостью в голосе скомандовала новая знакомая.

Увидев, что глаза у новенькой на мокром месте, заключенная быстро усадила её на лавку у стола и стала ждать рассказ. Собравшись с силами, Вера выдохнула и начала рассказ.

– Говорят, что я развестись хотела, а муж развод не давал. Но это не так. Мы любили друг друга больше жизни, у нас дочь Маруська. А они такое говорят.

– Не хило так узнать о том, что ты якобы хотела сделать от других людей. Ну, а заявление на развод?

– Так и его написал кто-то. Причём оно почему-то напечатано.

– Ну это, чтоб не подкопались. В век высоких технологий подставить проще простого. Там сейчас и подписи какие-то электронные есть. Я в этом плане не грамотная, так всё равно попалась. Ну базар не обо мне. Ладно, не реви! Чего потом в камере устраивать. Вместе сидеть теперь долго. Меня Композиторшей величают.

Вера подняла глаза и по лучше рассмотрела собеседницу. Высокая, плечи широкие, хоть сама и не полного телосложения, волосы короткие, но видно, что несколько месяцев назад они было окрашены и их корни давно отросли. Возраст женщины был непонятен, лицо заметно морщинистое, голос хрипловат, что ясно говорило, что женщина курит и очень давно.

– А почему Композиторша? Музыку писали? – не поняла Вера.

– Ну ты, Верка, даёшь! – как конь заржала от смеха Композиторша, – разве я похожа на того, кто музыку пишет?! Я вообще далекая от творчества. Уборщицей и сторожем одновременно работала в консерватории по ночам. В мою смену что-то спёрли там. Я спать завалилась, ничего не видела, а должна была охранять. Ну вот на меня всё повесили, как на соучастницу. Так бы условный могли дать, если бы подельников сдала, а я же не при делах была. Так вот свой первый срок и получила. А я ведь не такая раньше была, даже работала как все. Но вот… – подалась в воспоминания Композиторша. Раньше она никогда ни с кем этим не делилась, Вера была первой, чьи уши услышали эту историю очередной подставы. А, вот сейчас растаяла. – А тебе сколько дали?

– Десять лет! Выйду, когда Маруське моей 16 лет будет.

– А сейчас она с кем?

– С сестрой моей. Она любит её очень. Своих детей нет. Бизнесом занимается, деньги водятся. Вот опекуном её и будет.

– Что же она с деньгами-то тебя не вытащила?

Вера лишь пожала плечами. Сестра приходила к ней всего один раз в сизо с документами по поводу опекунства, на подпись и потом, как в воду канула. Вера со вздохом осмотрела помещение.

– А что же здесь больше никого нет? Кровати вроде не пустые, заправлены. – поинтересовалась она.

– Это на воли кровати, а здесь нары, шконка! Называй, как нравится. А девок выгуливать повели!

– А вы что же не пошли?

– Я не хочу. Настроения нет! – усмехнулась Композиторша.

– А так разве можно?

– Мне можно! Тебе нет!

Вера прошла к своей «шконке», застелила своё место обитания. Оно, к счастью, оказалось нижним, хотя ещё и одно верхнее пустовало. А после Вера вернулась за стол к Композиторше. В этот самый момент открылась дверь и в казарму вошли её «соседки».

– Новенькая? – сразу же подошли к Вере новоиспечённые соседки, хотя и так знали, что новенькая. Но знакомство-то начать как-то надо.

Вера кивнула. Ей даже стало немного страшно. Но потом она поняла, что главная здесь никто иной, как Композиторша, а та приняла её, вроде, не плохо, но эти женщины в одинаковых халатах смотрели на неё не добро и с любопытством.

– Это Вера! Стопяточка! Прошу, любить и жаловать! – представила Веру Композиторша.

Барышни сразу пообмякли. Правда одна из них, явно, расстроилась. Вера решила, что, скорее всего, на правах сторожила камеры та дамочка хотела попресовать новенькую, но весь кайф ей был обломан.

– Я Гуча! – первой и подошла знакомиться эта самая дамочка и хлопнула по плечу. Видимо, не упустила возможности хоть так дотронуться до Веры. Только зачем?

Затем несколько женщин тоже познакомились, а кто-то, делая вид, что им дела нет до Веры пошли кто умываться, кто сел на свою «шконку» и просто наблюдал за происходящим.

– Очень приятно! – только и оставалось сказать Вере. – А почему у вас почти у всех клички?

– Клички это у собак. А у нас погоняла или кликухи, – снова за всех ответила Композиторша, – а погоняла у всех. Гуча-это Гучарова Галя, Томуся – это, конечно, Тамара, но погоняло потому, что она из Томска к нам приперлась, да тут и попалась. Это Бреда… – Композиторша кивнула в сторону рыжей с сальной головой заключенной, затем на несколько секунд замолчала, потом сквозь зубы прошипела, – она Люська, но бред постоянно несет, недалекая. Вот её так и прозвали. Ну а я Татьяна Семеновна. Зови, как хочешь, но с кликухами проще. Хочешь и тебе придумаем!?

Соседки «заржали».

– Пока не знаю! – пожала плечами Вера.

– Ничего привыкнешь! Тебе десять лет здесь чалиться, жизни нашей научим. Так что скучать не будешь. Потом наш опыт кому-нибудь передашь. – На эти слова женщины заржали пуще коней.

Глава II

1

Вере было 20 лет, когда семь лет назад она вышла замуж за начинающего бизнесмена Илью Самойлова. Точнее, бизнесом занимался его отец, а после дело отца перешло по наследству сыну. Познакомились Илья и Вера на детском празднике, где его отец Юрий Петрович Самойлов спонсировал мероприятие, но лично на празднике не присутствовал. И волею судьбы вместо себя прислал единственного сына. Вера же была ведущей этого праздника, поэтому находилась в центре внимания и не заметить красивую милую девушку было просто невозможно. Илья тоже вниманием не был обделён, постоянно к нему клеились какие-то особы. Кто-то из них пытался познакомиться самым наглым образом, а кто-то, не зная, что сказать, говорили, какой прекрасный праздник и как им тут нравится.

Вера, наоборот не стоила глазки, не пыталась подойти. Она просто обратила свой взгляд на молодого мужчину и периодически следила за ним. Она прекрасно видела, что мужчина пользуется спросом у многих красавец и сделала вывод, что бабник еще тот. Но каково было её удивление, когда он подошел к ней и пригласил на танец.

– Я не могу! Я ведущая! – ответила она на приглашение такого рода отказом.

– А вы объявите танец и отложите микрофон. Какой праздник без медляка, – настаивал сын спонсора праздника.

Вера пыталась что-то ещё возразить, но заглянув в его глаза, она поняла, что пропала. Ей так хотелось с ним потанцевать, прижаться к его телу, пусть даже и в костюме, о чем-то большем она даже не думала мечтать. Она была счастлива даже просто от простого общения, хотя для неё оно было непростым. Позже Илья признается, что влюбился, как только она взяла в руки микрофон и произнесла первое слово на празднике.

– Ну, ведь там было столько девушек, – удивилась Вера.

– Какие девушки? Я тебя увидел, как в сказке, одна ты голубка моя, а остальных я и не заметил, – улыбался Илья.

– Как не заметил? Они к тебе наглым образом клеились? – счастью Веры не было предела, её глаза сияли пуще всякого алмаза на солнышке.

После танца Вера упорхнула обратно на сцену. Земля от радости уплывала у неё из-под ног, она боялась, что начнет говорить что-то несуразное, что забудет слова. Но, к счастью, она смогла отработать как по сценарию.

После праздника Илья подошел к Вере вновь. Она не ожидала этого, ей хотелось снова объявить медляк, прыгнуть ему на шею и закружиться в танце. Но воспитанная по всем правилам приличия, она просто спросила: как вам праздник?

– Мне всё очень понравилось. Я подошел к вам, чтобы предложить вас подвести.

– О, нет, спасибо. За мной уже приехали.

Ох, эти правила приличия. Ей так хотелось наплевать на них. Но нет, нельзя. Да и машина её уже ждала. Нет, это не парень или муж. Её ждало такси. Запрыгнув в машину, Вера грустно обернулась. Ильи уже не было. Он ушел. Ну этого и следовало ожидать. Понятное дело, что он не будет стоять смотреть ей в след и махать платочком, смахивая слезу. «Он мужчина. Он просто надеялся на продолжение, но я обломала его надежды. Вот и всё! Ну молодец, ещё не хватало, прыгать в постель к первому встречному. Но, боже, он такой классный», – рассуждала Вера.

И она была права, что Илья надеялся на продолжение. Но в одном она ошиблась, он не планировал секс в день знакомства. Он тоже влюбился и теперь его мысли были о ней.

Как известно, мозг женщины устроен так, что там есть место всему, но первые позиции женского мозгового «хит-парада» занимает любовь, дети, семья, а потом уже работа, какие-то другие вещи. А вот мужчина устроен иначе, он в первую очередь думает обо всем, о работе, проблемах, только потом уже о женщине. Женщина для него, как утешение, которое помогает отвлечься, уйти в нее с головой, не думая, не чем. А после получившего наслаждения с ней, в первые ряды его мозгового «хит-парада» возвращаются работа и проблемы, но только в том случае, если мужчина не влюблен без памяти.

Через несколько дней, когда чувства Веры немного поутихли, точнее сказать, она много думала об Илье и пришла к выводу, что хочешь-не хочешь, а надо жить дальше и постараться забыть тот вечер. Выходило это плохо, а что делать, так и свихнуться не долго.

И вот однажды вечером возвращаясь домой от сестры, Вера обнаружила возле своего подъезда дорогой автомобиль. Райончик у них стареньких, дом тоже, её соседи вряд ли могли себе такой позволить. Интересно, чей он? Но долго терзаться догадками не пришлось. Дверь иномарки распахнулась и из него вышел большой букет красных роз, следом за букетом появился и владелец машинки.

– Илья? – удивилась Вера.

– Да, это я! А это вам! – Илья сиял как самый новенький тульский самовар и протянул Вере цветы.

– Как вы меня нашли? – Вера взяла букет, не отрывая взгляда от мужчины.

– Вы когда заключали договор о работе с моим отцом, указали свои контакты. Дальше продолжать? – Илья не переставал сиять.

– Нет, я совсем забыла, что вы сын Юрия Петровича. Сын моего работодателя.

– Это как-то мешает нашему общению?

– Да, но…Ну, вообще как-то неудобно, – не могла найти подходящих слов Вера.

Илья понял, что она имеет в виду и быстро убедил девушку, что он это один человек, а его отец совершенно другой, а то, что у них родственные отношения это не мешает им иметь своё мнение и взгляды на жизнь. Да, она заключила договор, в котором говорится, что теперь она своего рода сотрудница, а именно: организатор и ведущая всех праздников фирмы. Работа не постоянная, а как у Деда Мороза «сезонная», то есть по звонку. Фирма крупная, корпоративы устраиваются несколько раз в год, что для небогатой девушки весьма приличная подработка.

– Да, вы правы, – согласилась Вера.

– Может перестанем друг другу «выкать» и мы поедем где-нибудь поужинаем?

– А почему бы и нет, – Вера, не раздумывая дала согласие на оба предложения, и запрыгнула на переднее сиденье автомобиля, как только ей была открыта дверца.

Иномарка Ильи плавно плыла по городу. Выбор ресторана мужчина предоставил своей спутнице, но Вера была не знакома с подобными местами. Позволить себе посещать подобные заведения девушка не могла, разве, что иногда сходить в кафе с подругой, где не дорого – это, пожалуй, был главным критерием. А здесь ресторан.

– Честно говоря, я не знаю не одного ресторана с городе, – засмущалась Вера.

– Мне частенько приходится бывать в ресторанах. Переговоры с партнерами по бизнесу требуют высшего приема, особенно, с иностранцами. – Машина Ильи свернула к старому зданию, а первом этаже которого располагался ресторан «Мираль.» – Никогда здесь не был. Самое время ознакомиться с его кухней.

Ресторан впечатлил Веру. Еда, музыка, обслуживание – всё по высшему разряду.

– Вера, а почему ты выбрала эту профессию? Ведущая праздников.

– Ну, вообще по образованию я психолог. Но моя сестра как-то специфически относится к моей работе. Вот и предложила пойти к ней работать. Она открыла небольшое ИП, организовывает праздники. Два года назад Ксюша вышла замуж и уехала в Америку, но вот не так давно и вернулась, хотя официально ещё замужем. Уезжая, бизнес свой доверила мне. Сейчас заказов очень мало, поэтому приходится как-то выкручиваться, даже заключила договор с твоим отцом. Несколько раз в год должна брать на себя организацию ваших развлекательных программ.

– Ну да, хочешь жить, умей вертеться! – согласился Илья, вспомнив старое выражение. – А где ваши родители?

– Мы с Ксюшей одни, – Вера опустила глаза, – мамы недавно не стало, а про папу я ничего не знаю, только, что он умер да моего рождения, ну и фотографии смотрела часто. А Ксюша его помнит.

Поужинав, Вера с Ильей долго гуляли, оставив машину возле ресторана. Поговорили, пожалуй, обо всем. Илья рассказывал о себе, немного о бизнесе, хотя предпочел о нём не говорить, но невольно разговор сводился к нему, как говорится, из песни слов не выкинешь. Тем более, если работа – это часть твоей жизни.

– Илья, очень хочу задать тебе один вопрос, но мне неудобно, но уверена, не усну, если не спрошу.

– Ну так и спроси. Я тебя не съем. Поверь, если бы я был людоедом, то в ресторане предпочел бы съесть именно тебя, а не то, что заказывали.

– У тебя хорошее чувство юмора, – похвалила Вера. – Но мне интересно, почему ты приехал ко мне спустя почти неделю, а не на следующий день? Понимаю, с моей стороны это может выглядеть наглостью…

– Я тебя понял, Верочка. Не приехал потому, что уезжал по работе. А твой адрес я узнал в тот же вечер.

Вера смутилась. Конечно, она спросила глупость, но её любопытство пересилило. Ей стало неловко перед Ильей. Это она свободная почти как ветер в поле, а он весь в делах и рабочих заботах. Повисло молчание. Длилось оно пару минут, а Вере казалось, что заметно затянулось, она начала подбирать другую тему разговора, чтобы как-то то отвлечь Илью. Но он сам начал рассказывать, как когда то мальчишкой бегал по этой самой улице, показал дом, где жил, двор, где прошло его детство и отметил, что с того для тут почти ничего не изменилось, даже детская площадка та же и судя по облупившейся краске её сто лет не красили.

– Я рад, что мы забрели в этот двор, – сказал он, – ностальгия.

Вера смотрела на него и не понимала, ну почему этот красивый высокий, спортивного телосложения молодой мужчина никто иной, как сын её работодателя. Да, сейчас они гуляют, в этом нет ничего такого, но как поведет себя Самойлов-старший, если узнает об этом? Вдруг ему это, мягко говоря, не понравится.

Ещё немного погуляв, они вернулись к машине, и Илья отвез Веру домой. Возле дома Вере был снова вручен тот же букет, чтоб она не забыла и без всяких поцелуев и попыток напроситься на чашечку кофе молодой человек уехал.

Поднявшись в квартиру, Вера отметила, что её сестра Ксенья дома. Долго ждать её не пришлось, она уже меньше, чем через минуту выглянула в прихожую. Увидев большой красивый букет, Ксенья даже забыла, что собиралась начать с расспросов, где так долго была её младшая сестра. Но вместо этого начала расспрашивать, кто это такой галантный кавалер, что дарит такие роскошные цветочки.

Вера поделилась этой маленькой историей.

– Но я очень переживаю из-за его отца, что он скажет на это. Для него я просто обслуживающий персонал, – поведала Вера.

– А тебе не всё ли равно? – не разделила переживаний сестра. – Ну сын, ну работаешь у них, и что? Он сам к тебе подошел, ты на шею не вешалась. Ты же не вешалась?

– Нет, конечно. Что ты такое говоришь?

– Да, шучу я. Знаю я тебя скромницу.

Ксенья подошла к компьютеру, включила его, быстро набрала в поисковой системе название фирмы Самойловых и уже в скором времени ознакомилась со сферой их деятельности и с фотографиями владельцев.

– Ммм. Симпатичный, – выдала вердикт старшая сестра, – только зачем ему ты?

– В смысле? – по поняла Вера.

– В коромысле! Он вон какой, при деньгах, весь такой деловой. Ты не боишься, что ты ему нужна только на один раз?

– Ты зачем так говоришь? Я сестра твоя, а не страшный крокодил, да тем более не одноразовый стаканчик! – подпрыгнула от возмущения Вера.

– Верунчик, я и не говорю, что ты крокодил и тем более одноразовый. Но сама подумай, где он, а где ты.

– А как же твой Робин? Он тоже тебя не в списке Форбс нашел, и ничего. Только, что у вас там произошло, что ты сюда вернулась?

– А это не важно. Я просто соскучилась по тебе, по России, хотела посмотреть, как развивается мой бизнес.

– Да-да! Так я тебе и поверила. По России ты никогда не скучала, ты с детства не патриот своей страны, поэтому и выскочила за своего Робина, он тебе в отцы годиться, а ты…

– Да, я выскочила. И всё у нас прекрасно. А то, что я порядком моложе, так это мне только на руку. Робин боится, что я уйду от него, поэтому во всём со мной соглашается и мне. Ну, а сейчас я здесь, он звонит по несколько раз на дню и интересуется, где я и с кем.

– И не жалко тебе его мучать?

– Иногда очень жалко. А что делать, он не молод, а я – наоборот молодая и красивая. Моя молодость – моя козырная карта. И тебе нужно бы у меня поучиться. Была бы поумнее, так не Самойлову-младшему глазки строила, а сразу на старшего бы замахнулась.

– Ты сама себя слышишь?

– Я-то слышу. Но, может, ты и права. Зачем нужен старый дед, если его сын на тебя виды имеет. С ним-то всё поприятнее.

– Ксюша, как ты можешь? Ты же моя сестра. Слышали бы тебя папа с мамой.

Настроение Веры было испорчено окончательно. Она не понимала, как можно быть такой злой и корыстной. Ведь раньше сестра была другой, что с ней стало? Да, она всегда стремилась к лучшей жизни, но она всего добивалась сама, сама поступила в институт, сама на бюджете его окончила, сама открыла своё ИП. Уезжала в Америку её Ксюша, а вернулась чужая. Может быть, тогда Вера просто ничего не замечала, а теперь, когда дело дошло до перемывания косточек её избраннику, так Ксенья и показала свой характер?

После этого неприятного разговора Вера не находила себе места. Ей было больно и обидно. Одно дело, если бы эти слова говорили за её спиной, да пусть даже и в глаза те самые девушки, что вешались на шею Илье на празднике, когда они познакомились, а здесь они слова принадлежат её родной сестре. В голове не укладывается. За что она так с ней.

Но спустя несколько дней, когда от Ильи снова ни ответа, ни привета, Вера начала сомневаться в правде своих слов и всё чаще задумываться над словами сестры. Ведь, как правило, влюбленная девушка не может думать не о чём другом, как о любимом. Спасало то, что вдруг неожиданно позвонил заказчик и у Веры нарисовалась срочная работа по организации очередного праздника, чему она была безумно рада.

Прошло ещё несколько дней. Илья появился точно так же неожиданно, как и в прошлый раз. Вера встретила его сухо, без улыбки на лице. А во сердечко всё равно забилось, как будто, быстрее.

– Верочка, привет, я… – начал было Илья.

– Здравствуй. Я уже начала думать, что ты не приедешь.

– Прости. Отец срочно отправлял меня по делам в Питер. Мы там открыли филиал. Я в гостиницу приходил поздно ночью, позвонить тебе не решался.

– Можно было написать смс.

– Представляешь, я не догадался. Пойдем поужинаем?

– Прости, я сегодня не могу. У меня завтра корпоратив. Мне нужно подготовится.

– Я не верю, что ты тот человек, который делает свою работу в последнюю минуту.

Да, он был прав. Вера из тех, кто ночь спать не будет, а сделает заранее и потом пять раз еще проверит.

– Заказчик попросил написать стихотворение, чтоб рифмовались название его фирмы и фамилия. Это сложно с учётом строгости, а не поздравления.

– Да, серьезное задание. Значит ты стихи пишешь?

– Ну, иногда. Когда приходит вдохновение. Но последние дни оно куда-то улетучилось. Видимо, ушло в отпуск! – Вера произнесла свои слова без эмоций, лишь пожала плечами, а Илья засмеялся. Шутка ему понравилась.

– Ну, что ж. Я сам занятой человек, поэтому всё прекрасно понимаю. Я приеду после твоего корпоратива. Договорились?

– Договорились? – так же без улыбки ответила Вера. Илья расценил настроение девушки, как усталость, поэтому не стал её больше задерживать.

– Верочка, не грусти. Ты обязательно напишешь стихотворение, а может даже оду своему заказчику. А чтобы ты не грустила, это тебе, – Илья открыл заднюю дверь машины и извлек оттуда красивый букет, но в двое меньше прошлого. Такой маленький и милый. Увидев его, Вера наконец улыбнулась. – А это тебе для написания стихотворения.

– Что это? – не поняла Вера, увидев небольшую картонную коробочку.

– Пирожные. Говорят, сладкое полезно для работы мозга. Поэтому перед экзаменом советуют лопать шоколад.

– Спасибо за заботу! Мне приятно.

Вера взяла коробочку, когда букет был уже в неё в руках, чмокнула Илью в щеку и быстро скрылась за дверью подъезда.

Дома Вера сразу поставила букет в вазочку, которую когда-то любила её мама, и отнесла в свою комнату. Ксеньи дома не было. Чему Вера была безумно рада. После того разговора они почти не виделись, лишь изредка пересекались то на кухне, то у дверей ванны. Вера пыталась уйти на работу до того, как проснётся сестра. Живя в Америке, та научилась поздно ложиться и поздно вставать. В их, так называемый, офис она наведалась лишь единожды, поэтому пропадала непонятно где.

Вера переоделась в домашний спортивный костюм, смыла косметику, налила кофе и сидя у себя в комнате решила заняться написанием стихотворения для заказчика. Муза отказывалась приходить и принести с собой хоть какую-нибудь мысль. Вера пробовала рифмовать и так, и эдак, меняла местами слова. Работа не шла.

Опустив ручки на листок бумаги, Вера уставилась в одну точку и задумалась. Нет, не о работе, а о Илье. И тут она вспомнила о пирожных. Конечно, после шести вечера есть вкусняшки вредно, но почему-то именно после шести они становятся такими вкусными в двойне. А когда на душе грусть-тоска с печалькой вместе, почему бы, собственно, разок не порадовать себя. Тем более муза не приходит, а значит сидеть над написанием до утра.

Тогда Вера открыла коробку и увидела там красоты неописуемой пироженки. Конечно, они манили этой самой красотой и говорили «откуси кусочек», а лучше «съешь меня». Вера не стала с ними спорить, поэтому откусила тот самый заветный кусочек, потом еще один, и еще один. Кофе оказался здесь тоже кстати, правда уже остывший, но это не столь важно. Затем в руке сам собой появилась ручка и быстро побежала по просторам листа бумаги. Стих был готов. Видимо, муза, увидев такие вкусняшки, тоже пришла попробовать. Работа была закончена. Осталось провести завтра корпоратив.

К счастью, Ксенья пришла домой за полночь, когда Вера уже спала. Ей не хотелось пересекаться с сестрой, и она уже с нетерпеньем ждала, когда та уедет назад с свою Америку, да только Ксенья никуда не собиралась. Но почему?