Kitobni o'qish: «Ключ», sahifa 3

– Нет, нет, Гевьон! Вы меня неправильно поняли! Точнее – поняли только отчасти. Я на самом деле хочу, чтобы вы нашли его. И готов всемерно помочь в этом. Но не нужно возвращать его в Хель. Пусть он пойдёт своим путём, а вы с ним. Ведь вы так хотели этого!.. Любить и быть любимой!

Удалитесь вместе, далеко-далеко отсюда, от Древа. Начнёте всё заново!..

– А каков ваш интерес? – Гевьон сняла тёмные очки и посмотрела в глаза Нинуса. Ей показалось, что за мутно-зелёными радужными оболочками она увидела серые бесконечные глубины.

– О, очень небольшой. Я отправлюсь за вами. Но не буду претендовать на вашу силу и власть. Подберу крохи. Что останется. Очень умеренно. Не выходя из известных скромных рамок…

– Это вроде мелкого шрифта в договоре, – Гевьон усмехнулась, – который сразу не разобрать?..

– Думайте как хотите, – Нинус захрипел, будто подавился костью, но почти сразу пришёл в себя и потянулся за новым куском, – думайте что хотите, Гевьон. Мы даём вам шанс, я его вам даю. Не согласны – что же. Могу сказать вам, что остров, где были вы, Гюльви и Фригида, скрылся в тумане! Его больше нет! Все исчезли, все! Где они сейчас, спросите вы. А может, и не спросите, потому что не хотите знать то, что знаю я. Не желаете смириться с этим. Ну и ладно, дело ваше.

Море перед вами. Хотите – плывите, растворитесь в этом море, как ваш остров, как Гюльви и Фригида. Но его спокойствие обманчиво, Гевьон. Оно обманчиво. Реклама курорта, не более того. Вид, как на открытке. Не хотите прочесть, что на ней написано? На оборотной стороне?..

Гевьон молча встала и подошла к кромке воды. Ей показалось, что по ней пробежала мелкая рябь. Где-то далеко будто звучала печальная и зовущая песня.

Потом она обернулась.

– Я найду Короля.

Нинус доел рыбу.

– Отлично! Я был в вас уверен, Гевьон! Отель к вашим услугам! А вечером, ну то есть вскоре, тут не бывает вечера, я снабжу вас подробными инструкциями и подходящим багажом для путешествия!..

– Кстати, – Гевьон подошла к Нинусу, – а где Альв?..

– Кто-кто?..

– Альв. Я думала, что вы тоже заберёте его. Сотрудник Департамента, которого прислали ко мне на остров.

– А этот… – Нинус скорчил гримасу, – я такими не интересуюсь! Мелкая рыбёшка! Наживка!..

– До встречи, Нинус.

Гевьон пошла в сторону домов, где её ждал провожатый.

Нинус постоял у моря, будто хотел искупаться. Но потом передумал и грузно побрёл вдоль береговой линии. Его следы были большими, круглыми и глубоко отпечатывались в песке.

Примечания к рассказу сэра Риттера Грина «Скачка на сером коне в безлунную ночь» Происхождение призрачных всадников или воинов неопределённо и туманно, как и они сами. Некоторые предполагают, что это – призраки дружинников Зелёных Рыцарей, связанные с Тайной Башней и Морганой, другие же считают, что они населяют заброшенный замок, некогда принадлежавший графу Обергу. Возможно, все они правы. Призрачные всадники странствуют по Ветвям, не поддерживая ни Хель, ни Императора – сами по себе, стремясь к ускользающему от них краю ночи, розовеющей утренней заре – тщетно желая покинуть этот мир. Они могут возрождаться вблизи мест своей силы, а удаляясь от неё, после гибели снова оказываются в исходной точке странствий. Порой корабелы видят их скитающимися на айсбергах, преображающимися в белых птиц, парящих над водоворотами. Говорят, что горе тому, кто пойдёт по следам призрачного всадника, – его жизненный путь будет пресечён предательской стрелой. Тот, кто окликнет призрачного всадника, познает тщету сущего.

Если некто выпьет из его кубка, он утеряет своё имя и истает, подобно свече. Если девушка перейдёт ему дорогу, то призрачный всадник будет преследовать её три дня и ночи – пока не поцелует и не обратит в ледяную статую. Их доспехи заговорены, их клинки выкованы из льда и сияния зимних звёзд, их кони подобны облакам.

Они перекликаются между собой звуками боевых рогов и их глас поселяет в сердцах живых печаль. Известно, что призрачные всадники не могут перейти дубовый порог, они слабеют от солёной воды, солнечных лучей, ветра, дующего в горах и пещерах, шуршания часовых стрелок, парения бабочек. Их история печальна, и последний из них расскажет её, перед тем, как покинуть Древо – от начала до конца.

Глава VI,
повествующая о поисках «Одноглазого отеля», а также о тайной беседе господина Нинуса и Рона

Пространство всё-таки играет менее значительную роль, чем время. Время движет пространство туда-сюда, оно поворачивает его то вперёд, то назад, то в будущее, то в прошлое. На этом факте основываются также магические процедуры; заклинание должно происходить не только в правильном месте, но прежде всего в правильный час.

Эрнст Юнгер

– Теперь можно поговорить? – Фригг остановила снегоход на обочине дороги.

– Теперь можно. – Ник сошёл со снегохода. – Я – Андроник, лейтенант Зимней Стражи. К вашим услугам, Королева Фригг!

– Вы меня знаете?..

– Конечно. Вас знают на Ветвях. Вы сделали много замечательных вещей. Город крутящихся каруселей, например.

– Это приятно слышать… – Фригг, которая было надулась на стража, опять пришла в хорошее настроение.

Анна-Мария осмотрела повреждения деревянных человечков.

– Ничего страшного, – заявила она, – и с силой, которую в ней было трудно предположить, вырвала арбалетную стрелу из плеча Офнира. Стрела растеклась в её руках каплями воды.

– Ой! – вскрикнул носатый человечек. – Ой-ой!..

– Вам больно?.. – участливо спросила Анна-Мария.

– Нет, – ухмыльнулся он, – так положено!.. Для драматического эффекта!

Хрёсвельг сидел в сугробе и ворочал глазами.

– На два слова, Андроник, – тихо сказала Фригг.

– Просто Ник, Королева.

Они отошли к заснеженной ели возле дороги.

– Кто это такие, – спросила она, – эти двое?..

– Я не знаю, Королева. – Просто Фригг.

– Хорошо, Фригг. Их дом сожгли призраки. Они представляются комедиантами, и на самом деле могут ими быть. На Окраине есть много странных существ, которые перемещаются между Кроной, Сумеречной Зоной и Фалунской ветвью.

Не знаю, принадлежат ли им часы. Скорее всего, они утащили их где-нибудь, но не признаются в этом. Вот пока и всё.

– Они могут быть из Хель! Опасными! Предать нас!.. Особенно тот, с длинным носом. Он выглядит очень подозрительно!.. – Что вы предлагаете?.. – Мы можем их куда-нибудь отправить?..

– Сомневаюсь. Рядом нет жилья, а такие существа тоже замерзают. И за нами может быть погоня. – Что же нам делать?..

– Я бы взял их с собой. Наблюдал за ними. И за часами. Ник помедлил и добавил:

– Они спасли мне жизнь. Как и вы, Королева. Я очень благодарен вам.

Фригг покраснела и, чтобы скрыть это, дёрнула еловую лапу над головой. На них обрушился поток снега.

– А всё-таки здорово зимой!.. – рассмеялась она. – Это так, – серьёзно подтвердил Ник. К ним подбежала Анна-Мария.

– Куда мы направляемся?.. – спросила она. Фригг достала из сумки послание Лита.

– В место, которое называется «Одноглазый отель», то есть отель Фьялара… – она разглядывала карту. – Так, мы на Халденской Ветви. Всё правильно. Теперь едем на запад, а потом… как-то не очень понятно написано, что потом… – Можно посмотреть?.. Ник взял у Фригг лист и рассмотрел его.

– Это карта с секретом. Дальнейший маршрут появится в указанной точке. В данном случае – это раскидистое дерево посреди поля.

– На нашей Ветви мы такие делали с девочками!.. С моей подружкой Лекой! Знаете, секреты, тайные тропы!.. Это необычайно интересно!.. – заявила Анна-Мария.

– У нас были другие игры, – заметила Фригг, – но неважно… Поехали!

* * *

Галар лежал поперёк кровати в отеле. Вокруг него были лужи – на постель стёк растаявший снег с пальто. Звонил телефон. Галар попытался встать, упал, пошарил руками по полу. В руку ему попалась бутылка водки. Он выпил и снял трубку.

– Я получил задаток, господин Нинус. Да, получил. Они на Халденской Ветви? Нет, мы не сможем сразу подняться туда. Ходы на Крону замёрзли. Или охраняются… Нам не пересечь Великие снежные заносы так быстро. Нет, нет! Я думаю.

Галар отхлебнул ещё и расхохотался.

– А я догадался! Они направляются в отель Фьялара! Оттуда по тайным переходам можно попасть в разные места!.. Вниз, вверх по Древу! Переходы действуют и зимой! На Халденской Ветви должен быть вход! Я посмотрю! Одну минуту… Господин Нинус, я расскажу вам смешную историю, – водка ударила Галару в голову, – давным-давно Фьялар сбежал из королевства Локи на Крону. И написал письмо Гоин! У них был роман! Предложил сбежать и спрятаться с ним в этом отеле, который знают немногие! «Одноглазый отель» – так он его называл! О, она бы поехала! Тогда поехала! Несомненно! Но я стащил письмо… Его письмо, к которому была приложена карта с переходами!.. Гоин не прочла его. Сжёг письмо, а карту спрятал, карта у меня! Вам не смешно, а?.. Да, ближе к делу. Передаю координаты входа на Халденской Ветви. Мы будем сторожить их в засадах у переходов. Сможем ли мы попасть в отель?.. Я бы отправился туда в крайнем случае, это опасное место, наполненное враждебной магией! Да, буду действовать по обстоятельствам. Кого вы ко мне пошлёте? Ещё раз, я не расслышал… Это неожиданно… Конечно, вам лучше знать.

Галар положил трубку, пошёл в ванну и подставил голову под ледяную струю. Вода струилась и, казалось, замерзала на его белом лице.

…Рон шёл по улице города, направляясь к отелю, где жил Галар. Сам он заночевал в помещении клуба, закрытого на зиму. Оставшиеся запахи, шест, зеркальный шар под потолком оживляли его поблекшие фантазии. Утренний туман оттепели стелился по улице, Рон зашёл в тень дома, окна которого были задёрнуты шторами.

– Рон… – послышалось откуда-то снизу, – Рон-тень…

– Кто это?..

– Господин Нинус, наниматель Галара. Я говорю с тобой сквозь тени. Я – Старший.

– Что вы хотите, господин Нинус?..

– Я хочу поддержать тебя, Рон! С тобой обходятся, как с мелочью! А ты не таков. Ты достоин большего. Ты хорошо послужил нам, Рон. И достоин награды. Не знаю, как Галар. Тут могут быть разные мнения. А ты – достоин. Я помогу тебе.

– Галар говорил мне о времени за краем мира… О каком-то своём козыре. Искрах. Я не понял его. Может, болтал спьяну.

– Ох, этот Галар! Как и Гоин, ты ведь помнишь Гоин? Их тянет к запредельному! Наше счастье ведь другое, правда?.. Приземлённое, ощутимое – всеми порами тела! Ты помнишь мгновенья перед началом дефиле: взметающиеся юбки, крепкие загорелые бедра, стучащую энергичную музыку, шум, напряжение, которое вот-вот взорвётся праздником! Я помещу тебя в центр праздника, Рон, подключу к его сути, к его двигателю! Бесконечного праздника! Ты наполнишься жизнью, чужими жизнями – душами, которые слетятся на огонёк смерти!..

– Это хорошо звучит, господин Нинус, – Рон посмотрел вниз. Перед ним в тумане темнел провал, в котором на глубине шевелилось нечто белое, похожее на огромного кальмара.

– Лови!

Из глубины к Рону поднялся пузырёк, влился в него. Рон почувствовал напряжение, взрыв удовольствия и сладострастия, насилия, не имевшего границ. Это длилось мгновение, но казалось – целый век.

– Да… – проговорил Рон, слегка опомнившись. – Да, я буду работать на вас.

– Присматривай за Галаром. Разузнай про его козырь. Я свяжусь с тобой, лучший менеджер, – в голосе Нинуса слышалась ирония, которую бессмысленно улыбающийся Рон пропустил мимо ушей.

* * *

Снегоходы остановились среди сугробов, вблизи от высокого дерева посреди поля. Слева и справа синел далёкий лес. Фригг, Анна-Мария и Ник с часами в руках пошли к дереву, деревянные человечки задержались возле снегоходов.

– Что делать, мастер?.. – Хрёсвельг посмотрел на Офнира.

– Пока не знаю, Хрёсвельг! Думаю, что надо потихоньку стянуть часы и сбежать, когда представится удобный момент! А пока следовать за ними! Быть вежливыми и полезными, чтобы нас не прогнали! А что бы ты сделал?..

– Если бы я был большой, то съел их, – заявил Хрёсвельг. – А когда я маленький, они мне нравятся.

Фригг встала у дерева и посмотрела на карту. На ней постепенно проявилось стихотворение, с примечаниями сбоку.

– Всё ясно, – заявила она, – нужно читать стихотворение на ходу! Первая строчка – три шага направо, вторая – три налево! И так далее!.. Начинаю!..

 
У моря в сумерках Реттвик
Сиял вечерними огнями,
И солнца жёлто-алый лик
Уже сокрылся меж тенями,
На берег шёл я – просто так,
Не захватив с собою снасти,
Вступая в наплывавший мрак.
Обманы, горести, напасти,
Предательство – так худший сон
В ночи сложился пред глазами,
Неумолимостью скреплён
И не проржавленный слезами
Он мнился будущим моим.
Ужасные, без глаз и кожи,
Клубились призраки, как дым.
И потянул я меч из ножен.
Один в строю, совсем один —
Колеблемое ветром пламя —
Я встал пред будущим своим:
Где я паду.
А после – знамя.
 

Фригг остановилась. Ничего не появилось – ни вокруг, ни на карте.

– Какое печальное стихотворение! – сказала Фригг. —

Но оно не работает!

– Королева! – Анна-Мария заглянула в карту. – Тут есть значок!

– И что он значит?..

– Надо поднять руку! Вот так!.. «А после – знамя!» – выкрикнула Анна-Мария и отсалютовала воображаемому знамени.

Фригг последовала её примеру. В земле открылся ход, в него с краёв посыпался снег. Вниз вела деревянная лестница.

Ник, который положил часы и осматривал в бинокль окрестности, произнёс:

– Вижу какое-то движение. Далеко, на опушке.

– Призрачные всадники? – спросила Фригг.

– Нет. Кто-то ещё.

– Нам пора, Ник, – Фригг подняла часы и подошла к ходу.

Рация на поясе Ника заговорила. Он взял её в руку, хотел было отключить, но потом поднял снова. Фригг стояла рядом и слушала. Сквозь треск был слышен громкий мужской голос.

– Лейтенант! Это полковник Шарль Галевин. Полковник Шарль Галевин. Выслушай меня. Выслушай. Это полковник Галевин, Специальная Служба. Слушай, Андроник. Коды доступа изменены, но я успел записать сообщение. Ты не сможешь ответить. Просто выслушай. Я не собирался заманить тебя в ловушку. Хотел поговорить. Объяснить, что к чему. Что вообще тут происходит. А потом бы ты оставил часы у себя или отдал их мне. Но я знаю, как ими распорядиться, а ты – нет. Часы представляют большую опасность. Я догадываюсь, что задумали в Асгарде. Но они не осознают степени риска. Их план слишком опасен, он погубит вас и многих других! Возможно, всё Древо! Наш долг – исправить ошибку. Иди к опушке. Я уже близко. Нам есть о чём поговорить. Ты можешь мне доверять, Ник. Нам есть что вспомнить. Помнить, помнить… – повторял голос, как эхо, пропадая в треске.

Ник опустил рацию.

– Это полковник Галевин, он уже говорил со мной по специальному каналу. Тогда я решил, что враги прикрываются его именем. Но теперь думаю, что ошибался. Надо проверить.

– И что вы будете делать? – растерянно спросила Фригг.

– Пойду на опушку. Поговорю с ним.

– А если Галевин предатель? Он убьёт вас! Надо следовать плану!

– Я не верю, что Галевин изменил. Тут что-то не так. Он – один из лучших командиров, герой Кроны. Но если Галевин предал или нас преследует кто-то другой – покончу с ним.

Ник снял с плеча винтовку и пошёл к лесу.

– Лейтенант Зимней Стражи Андроник, – неожиданно властным голосом сказала Фригг.

Ник остановился и серьёзно посмотрел на неё – иначе, чем раньше.

– Я, Фригг, Королева Кроны, приказываю вам отправиться вместе с нами в отель. Выполнять!

– Есть! – Ник чуть помедлил, вернулся, и встав у входа, поднял винтовку:

– Идите. Я за вами.

Анна-Мария и деревянные человечки быстро спустились по лестнице. Фригг, с часами в руках, посмотрела на Ника. Он внимательно смотрел в оптический прицел. Его лицо, выражавшее сомнение, вдруг стало удивлённым. Раздался выстрел. Фригг вскрикнула, выронила часы и упала вниз. Ник выстрелил в ответ и сбежал вниз по лестнице.

Анна-Мария поддерживала Фригг, деревянные человечки

стояли рядом.

– Как вы, Королева?! – спросил Ник.

– Похоже, я не ранена… Часы вылетели у меня из рук, и я оступилась. Только вот кровь на руке…

Отверстие над ними закрылось. Проход был выложен кирпичом, на его стенах горели светильники и висели картины.

– Я поступил неправильно… Мне почудилось что-то, но этого не может быть… Галевин выстрелил с предельной дальности, как только смог. Он опередил меня, – оправдывался Ник, – возможно, я задел его. Не скажу, что убил, но задел.

Анна-Мария заклеила ладонь Фригг пластырем, который нашёлся в её сумке.

– Небольшая ссадина, – сказала она, – ничего страшного! До свадьбы заживёт!

– Не переживайте, Ник… Я тоже нарушала планы, – Фригг улыбнулась… – А у меня выработался командный голос!..

– Точно. Я снова почувствовал себя в учебке, – пристыженный Ник передёрнул затвор винтовки. Затем он осмотрел часы.

– Так вот, куда он попал… – Ник указал на крошечную царапину на часах, а потом поднял сплющенную пулю, – обычные часы разлетелись бы на части. Это какая-то очень мощная штука, Королева.

– Просто Фригг, забыл? И давай на ты. Пора узнать, что тут к чему, – Фригг вытащила из ножен меч и пошла вперёд.

За ней побежали деревянные человечки и Анна-Мария. Ник шёл замыкающим – с винтовкой и часами.

Светильники горели мягким тёплым светом. Казалось, вдалеке играет тихая музыка. Фригг сбавила шаг.

– Не думала, что Фьялар был коллекционером! Тут старые картины. Красивые. И статуи, – сказала она.

Фригг остановилась напротив изваяния в нише. Мраморная девушка поднимала вверх кисть винограда. Казалось, она почти живая и кисть с ягодами лучится в её руке.

– Похоже, что она создана на самой заре Древа. – Фригг прикоснулась к винограду и с удивлением обнаружила, что он тёплый. Она оторвала одну ягоду. Вместо неё тотчас выросла другая. Казалось, мраморная девушка улыбнулась. Фригг спрятала ягоду в карман, там она снова потяжелела – будто камушек.

– Думаю, это убежище создал не он. Оно уже было. А Фья-лар его нашёл, – заметил Ник, – и сделал своим. Может быть, добавил что-то. Но мне кажется, что оно очень древнее.

Фригг посмотрела на картину, где мельницы стояли в осеннем поле, а над ними застыли облака.

– Да, может быть. Я чувствую тут что-то напоминающее о Фьяларе, но и другое – как аромат осенних цветов, когда наступают заморозки и все уходят в Зимний Сон…

Они вышли из хода и оказались в парке. Он выглядел почти заброшенным – некоторые деревья высохли, на земле виднелись упавшие стволы, зеленел и желтел густой подлесок. Кое-где стояли рябины с ягодными гроздьями, но в основном в парке росли старые липы, и моложе – дубы и сосны. Когда они только появились, парк был безмолвен, а потом зашелестел и зашуршал, будто с ними вошёл ветер, замкнувший ветви в свой круг. Он был летним и осенним – на границе августа и сентября. Парк окутывал ровный тёплый свет, источник которого скрывался за облаками.

Они шли по дорожке, вымощенной брусчаткой. Деревья расступились, впереди они увидели двухэтажный дом с башенкой посередине, скособоченный и умалившийся – однако, если предположить, что дом мог сам определять свою форму, то ему нравилась именно такая. Возле него сидели птицы, клевали что-то – а дом, будто старик, кормил их с руки – со своих дорожек, протянувшихся в разные стороны. Подходя к дому, они увидели ещё четыре, кроме той, по которой пришли. Некоторые из них разветвлялись.

Было тепло. Фригг расстегнула куртку, а Ник – полушубок. Анна-Мария пыталась сделать что-то с комбинезоном, но у неё не вышло и она осталась как есть.

– Интересно, сколько ходов ведёт сюда? – сказала Анна-Мария. – Наверное, около десятка!..

Часы на башенке пробили час. В доме длинно и громко зазвонил телефон.

– Скорей! – Фригг вбежала в дом, остальные – за ней.

Из заметок Ника Первый сон, который я запомнил в детстве, начинался с того, что я раскачивал на качелях девочку в белом платье посередине нашего двора. Я запомнил всё в деталях: ранний вечер, опушку леса неподалеку, скрипящие качели, асфальтовую дорожку и песок, других детей рядом – в нарядной белой одежде.

Мне тогда было три года, и я думал, что прожил очень долгую жизнь, но почему-то почти забыл её.

Глава VII,
в которой Лит беседует с Фригг, а Галевин заключает соглашение с призрачными всадниками

Со всех четырёх сторон света, кружась, хлынули привидения, призраки всех эпопей… Одна эпоха гонялась за другой, кривляясь и дразня друг друга. На севере небо разом отяжелело от этой мерзкой свалки. Но горизонт стал очищаться, и день вырвался наконец через большую дыру, которую пробили убегающие призраки, разорвав ночь. Они исчезли без следа. Преодолеть границу ночи им не дано.

Луи Фердинанд Селин

Башня, с лестницей, закручивавшейся вокруг неё, поднималась в небо, над ней трепетало неразличимое снизу знамя. Гевьон обошла несколько залов, расположенных на разных уровнях, где находились одежда и оружие. Она надела тунику и мягкие высокие сапоги. Выбрала себе кольчугу, лук и меч – не изготовленные в Хель, а каким-то образом оказавшиеся здесь изделия древних мастеров Кроны. Накинула длинный плащ с капюшоном, отороченным мехом, перекинула через плечо сумку, надела шлем с двумя крылышками по бокам.

– Вы прекрасны, Гевьон! – Нинус, который ждал её у подножия башни, всплеснул руками. – Только не будет ли вам холодно? Знаете, не лето на дворе! Не всюду так жарко, как здесь!

– Не беспокойтесь, Нинус. Я не боюсь холода.

– Не принимайте близко к сердцу! Моё дело – предупредить! – он посмотрел на Гевьон, осклабившись, а потом продолжил.

– Король отправился через Пустоши в глубину Древа.

– Вы имеете в виду Годовые Кольца?

– Нет, не в них! Там бы его не имело смысла искать! Он – как мы считаем – находится в повреждённом участке Древа, который тем не менее не входит в Хель. Его называют Надруб!

Что-то ему там понадобилось. Пробудило его. Он, знаете ли, много спал в последнее время… В последнюю сотню лет! Мы думаем – что там Ключ. Источник, который связан с Новым Корнем, проистекает из него! Через Новый Корень можно покинуть Древо. Пройти через сводчатые водные пещеры! Попасть в другой мир! Вот вы и отправитесь туда вместе! К новой жизни!

– И с нами вы, – усмехнулась Гевьон.

Улыбка исчезла с лица Нинуса:

– И с вами я.

Гевьон промолчала. Она вытащила из ножен меч.

– Старинная работа. Благородный клинок.

Нинус посмотрел на меч и ухмыльнулся:

– Его хозяин был не таков.

– Порой клинок правит душу, – ответила Гевьон.

Нинус рассмеялся.

– Ржа пожирает и души, и оружие! Вам ли не знать Гевьон! Где все ваши дружины, легионы!.. Видели бы вы, как малы, ничтожны души воинов в Хель!.. Их кидают лопатами в мельничные жернова – подобно зёрнам! Они шуршат, скрипят, трескаются! Мельницы крутятся, крутятся!.. Поднимают крыльями огненные и студёные ветры новой войны. А после неё остаются только запах гнили и ржавые железки. Вы подумали про Вальгаллу?.. Но её нет! Это призрак в облаках! Всё стекает вниз, всё сущее уходит вниз. И Древа скоро не будет – оно обрушится под бременем времени, падёт в никуда, в ничто, в предвечный холод! Уходите отсюда, Гевьон. Найдите Короля и уходите. В другой, молодой мир. Начните жизнь заново – долгую-долгую, во всём новом.

Гевьон вложила меч в ножны и спросила:

– Как мне найти Короля?

– Я точно не знаю, где Ключ. Не вижу его! У зрения таких, как я, есть мёртвые зоны, это очень неудобно, знаете ли!.. Одно точно – Ключ в Надрубе. А Король где-то рядом. Идите туда через Пустоши. В Надрубе всё вверх дном, полный хаос! Но вы почувствуете Короля. Найдёте его. А когда вы увидите Ключ, увижу его и я.

– Я готова.

– Тогда удачи, Гевьон! Проводник доставит вас к границе Пустошей. До встречи!

К Гевьон подбежало существо на паучьих лапках. Оно мелко перебирало ими в нетерпении. Гевьон последовала за ним. Нинус смотрел им вслед.

* * *

…Фригг подняла телефонную трубку.

– Слушаю, это Фригг!

– Привет, Фригг! Это Лит! Вы добрались, отлично!..

Лит облегчённо вздохнул.

– Может быть, ты объяснишь, что происходит?.. Что нам теперь делать?..

– Ждать. Скоро в отель придёт Ги, Трувор назначил его командиром специального отряда. И ещё два воина – Адеодэтус и Видар, их прислал Ньёрд. Я обсудил с ними все детали. Передай им часы. И присматривайте за входами. Маловероятно, что кто-то ещё знает об этом месте. Но на всякий случай.

– А ты откуда узнал?

– Фьялар сообщил мне. Не знаю как. Будто во время нашего путешествия положил в дальний ящик моей памяти и прикрыл другими воспоминаниями. А когда информация понадобилась, то ящик открылся, и я вспомнил адрес, телефон, пароли. Очень кстати! Это особенный отель. Из него можно попасть в места, до которых иначе не добраться. Особенно зимой. Я нарисовал по памяти карту и передал её Ги.

– А как же Поезд Вне Расписания? Кочующий дом? Хельг, Энглунд? Разве с ними нельзя попасть куда угодно?

– Деталь сообщает, что Поезд находится вне зоны доступа. Хельг прислал малопонятное стихотворение, в котором упоминаются часы и кукушка, после чего исчез. А Энглунд всегда приходит и уходит сам. Его в последнее время не видели в Асгарде и на Кроне. Возможно, в этот раз они не могут вмешаться. Мы точно не знаем.

– Лит, а куда вообще надо попасть?.. Из этого дома? И зачем?

В трубке затрещало, слышимость ухудшилась.

– Фригг, связь нестабильна! Снежные бури на Кроне! Тебе расскажет Ги, у него вся информация о том, что происходит! Что нам известно!.. Я попробую дозвониться тебе позже! В любом случае – передай часы и возвращайся в Асгард!.. Не ввязывайся ни в какую историю! Мы беспокоимся за тебя! Выход на Верхнюю Ветвь – направо от дома, у дерева!.. Ги передаст тебе пароль!.. Тебя будут ждать!.. И ещё…

Голос Лита прервался.

– Больше вопросов, чем ответов? – к ней подошёл Ник.

– Пока да, – фыркнула Фригг. – Только запрещение ввязываться в историю! А она точно будет!.. И я пропущу всё самое интересное!.. – она вздохнула. – Но мне очень не хватает Сигне! Раньше мы всегда ввязывались в истории вместе…

Анна-Мария свесилась с балюстрады второго этажа:

– Поднимайтесь сюда! Это такой интересный отель!

Фригг неожиданно для себя заговорила строгим учительским голосом:

– Анна-Мария! Спускайся вниз! Тут может быть опасно! Сначала дом осмотрим мы с Ником!

Анна-Мария недовольно запрыгала вниз по лестнице.

Ник усмехнулся:

– Свафнир, Харвелль… Так ведь вас зовут?

– Именно так! – подтвердил деревянный человечек.

– Осмотрите парк. Только осторожно. Анна-Мария, оставайся здесь. Ты отвечаешь за часы. А мы с Королевой… с Фригг, обойдём дом.

* * *

По лесной дороге шёл высокий мужчина в длинной серой шинели. Его лицо было красивым – узкое, худое, тонкий нос, тёмные глубокие глаза, однако было в нем что-то грустное и безнадёжное – словно могильный памятник на заброшенном кладбище. По щеке стекала кровь, но мужчина не замечал этого. Он шёл в глубину леса. Вскоре рядом с ним появились призрачные всадники. Они не атаковали мужчину – ехали по обе стороны, опустив вниз копья. Вскоре они оказались на поляне, в центре которой стояла темноволосая девушка в зелёных ботфортах.

– Здравствуйте, Хельга. – Мужчина заметил, что по щеке стекает кровь, вытер её. – Мы союзники.

– Кто вы? – Хельга подошла ближе. От неё веяло холодом.

– Полковник Галевин. Вас послал Нинус, как и меня: чтобы найти часы. Он послал и других. Но вы успели первыми. Вы знаете, где находятся часы. Можете их отследить. Это очевидно. У меня есть к вам предложение.

– Какое?

– Если вы захватите часы, отдайте их мне. Я сам передам их Нинусу. Я знаю, что вам нужно. Вы пленены Морганой и не смогли покинуть этот мир – как другие призрачные всадники после гибели Зелёного Рыцаря. Вы запутались. Её сон связывает вас.

– Вы не сказали мне ничего нового, – Хельга холодно смотрела на него.

– Я знаю, как найти Моргану. И скажу вам, если вы передадите мне часы.

– А почему не сейчас? – меч Хельги, неуловимо быстро вытащенный из ножен, уткнулся Галевину в горло и тут же разлетелся на мелкие осколки, разбитый клинком Галевина. Всадники с опущенными копьями окружили его, но полковник был спокоен.

– Не сейчас, Хельга. Сейчас ответа не будет.

Хельга немного помедлила и кивнула призрачным всадникам. Они подняли копья. Осколки её меча поднялись с земли и снова соединились. Хельга убрала ледяной клинок в ножны.

– А как же Нинус? – спросила она.

– Я договорюсь с Нинусом.

Хельга кивнула. На плечо ей упал комок мокрого снега, сорвавшийся с ветки.

* * *

Полковник Галевин лежал в ванне, наполненной горячей водой. Он был в полной форме, с наградами. Вода постепенно краснела. В доме было очень тихо, но из открытого окна слышалось, как на заре поют пробудившиеся птицы. Полковник смотрел на чуть заметную трещину в потолке ванной комнаты. У него всё сильнее кружилась голова, и трещина колебалась туда-сюда, постепенно расширяясь под его взглядом.

Полковник видел, как по её краям карабкаются серо-зелёные склизкие твари, похожие на огромных жаб, перепрыгивают туда-сюда, с уступа на уступ, огромные кузнечики. Ему не было страшно, он желал быть проглоченным и уничтоженным, распылённым среди этих камней. И трещина становилась всё шире, а одна тварь, свесившаяся из неё, почти касалась раздвоенным языком щеки полковника. Слабеющим слухом, сквозь шум в ушах, он уловил, что в птичьем гомоне прозвенел чей-то тонкий голосок – сначала радостный, а потом печальный. Раздался детский плач – так беспомощно плачет потерявшийся ребёнок, стоящий в лесу под деревом, в окружении безразличных щебечущих птиц. Галевин услышал плач и встал. Вода, перемешанная с кровью, стекала по мундиру. Перетянув руку ремнём, он вышел из ванной, на потолке которой снова чернела лишь тоненькая щёлка. Подошёл к окну – на улице расцветала заря, птицы пели, перелетали с ветки на ветку. Галевин прижался к стеклу и снова услышал плач – не детский, а хриплый, жуткий.

Это плакал он сам.