Kitobni o'qish: «Без дураков»

Без дураков

Часть первая

Прохор Петрович стоял на широкой террасе своего кабинета и смотрел на крыши старого города.

До конца рабочей недели оставалось еще полдня, но уже хотелось сбежать из офиса в загородный дом, под сосны, где вечером соберутся близкие друзья, выпьют по бокалу хорошего вина, пожарят мясо на углях…

В кабинете зазвонил телефон. По звуку было понятно, что звонили из его собственной приемной, поэтому Прохор Петрович пошел к столу неспешно. Взял трубку:

– Да. – Дела крупной государственной корпорации не отпускали.

– Прохор Петрович, – раздался голос секретарши, – к вам Андрей Максимович просится.

– Что там у него? – поморщился Прохор Петрович.

– Говорит, неотложное дело.

– Ну пусть заходит…

В дверь постучали.

– Разрешите, Прохор Петрович? – В дверях показался молодой человек лет тридцати в деловом костюме и галстуке.

– Проходи, Андрей. – Прохор Петрович сидел за своим столом без пиджака, ворот рубашки был расстегнут. – Здесь поговорим или на террасу выйдем?

– Лучше здесь. – Андрей Максимович остановился у стола.

– Что-то случилось? – Прохор Петрович насторожился. Разговор в кабинете, по негласной договоренности между ним и его заместителями, предполагал повышенную серьезность темы.

– Пока нет, но чувствую, что случится неизбежно. – Андрей Максимович продолжал портить пятничное настроение.

– Пойдем на диван тогда. – Прохор Петрович поднялся, прошагал к белому кожаному дивану и опустил на него свое крупное тело. – Садись, – похлопал ладонью рядом с собой.

– Неделю назад вышел на работу новый начальник управления стратегического развития, – начал Андрей Максимович, – тот, которого вам министр транспорта посоветовал… Помните?

– Помню, конечно, – кивнул Прохор Петрович.

– Мы же его безо всяких собеседований приняли, по рекомендации. – В голосе Андрея Максимовича промелькнул легкий упрек. – Знаете, какой у него профессиональный опыт?

– Не знаю… – Прохор Петрович начинал хмуриться. – Думаешь, мне стоит знать такие мелочи?

– Думаю, стоит. Он закончил транспортный техникум, работал водителем, потом, я навел кое-какие справки, женился на племяннице министра, – Андрей Максимович сделал паузу, но Прохор Петрович смотрел куда-то в сторону, – сразу возглавил автобусный парк, потом зарегистрировал свою транспортную компанию, которая через два года успешно разорилась… А теперь он переехал к нам начальником управления.

– Ну и что? – повернулся к нему Прохор Петрович.

– А то, что мы в нашей корпорации не автобусы производим, а создаем искусственный интеллект!

– Отлично, вот и включи его в группу по разработке беспилотных транспортных средств. Как раз его тема!

– Он пилотные-то все развалил, Прохор Петрович! Да ладно, – Андрей Максимович махнул рукой, – вы же сами всё прекрасно понимаете.

– Да, я понимаю, – Прохор Петрович всем телом развернулся к Андрею Максимовичу, – я понимаю, что нам этот транспортник как лишние уши на голове! Но министр транспорта наш союзник в правительстве, и отказать ему я не мог! Ничего, пристроишь куда-нибудь, одного.

– Одного?! – Андрей Максимович вскочил с дивана. – Если б одного, я к вам и не пришел бы! Но у меня в заместителях уже чей-то бывший тренер, который только и знает, что целыми днями жмет штанги в нашем фитнесе, бывший полковник дорожно-патрульной службы, который каждый час шлет мне веселые картинки из интернета… И мне приходится ему отвечать, нельзя же такого человека обидеть! Да и не только они. Вспоминать не хочется… Прохор Петрович, почему всех к нам ссылают? Неужели других мест нет?

– Наверное, всем кажется, – Прохор Петрович закинул ногу на ногу и рассматривал свои ногти на правой руке, – что искусственный интеллект легче развивать, чем свой собственный.

Андрей Максимович вернулся на диван, заговорил спокойнее:

– Прохор Петрович, я все понимаю: политические отношения, необходимая поддержка на разных уровнях. Все это важно, конечно. Но критическая масса дураков у нас переливает за край! С этим нужно что-то делать. Мы с ними не только искусственный интеллект не создадим, мы и свой скоро растеряем.

– Да ладно? – Прохор Петрович взглянул на своего заместителя.

– А спросят в итоге с вас, – давил на больное Андрей Максимович. – Эти люди с низкой научной любознательностью уже всю корпорацию заполонили, и отступать некуда: или мы их, или они нас.

– Боюсь, что шансы наши тогда невелики, – проговорил Прохор Петрович, – я ни одной организации еще не видел, чтобы в ней всех дураков извели.

– Нам бы хоть квоты снизить.

– Ладно, – Прохор Петрович хлопнул себя ладонью по коленке и посмотрел на часы, – сейчас поздно уже. Давай в понедельник соберемся узким кругом. Подумаем, что можно сделать.

– Обещаете?

– Обещаю…

В понедельник Прохор Петрович приехал на работу, как обычно, к десяти утра. Важных совещаний в правительстве не было: день обещал быть спокойным. Он выпил чая, завизировал несколько бумаг, лежавших в папке с надписью «На подпись», повернулся к зазвонившему внутреннему телефону На маленьком экранчике высветилась фамилия Андрея Максимовича, и Прохор Петрович сразу вспомнил о забытом уже обещании. Потянулся к трубке, но передумал и на звонок не ответил. Откинулся на спинку кресла, задумался.

Дураков Прохор Петрович тоже не любил, но за свою шестидесятилетнюю жизнь уже свыкся с их существованием, как привыкают люди к плохой погоде. Он давно осознал, что дураки совершенно неистребимы и удивительно живучи и каким-то непостижимым образом всегда прилипают и к богатству, и к власти, и к наградам. Одновременно он понимал, что, несмотря на неизбежность глупости, с дураками все-таки надо бороться, иначе они, как плесень, испортят все хорошие дела и честные мысли. Но как же это утомляло!

Прохор Петрович потянулся к телефону и набрал своего заместителя.

– Андрей, привет! – сказал в трубку. – Ты про совещание помнишь? Конечно, в силе, я же обещал. В двенадцать всех соберу.

Ровно в двенадцать часов за столом в рабочем кабинете Прохора Петровича сидели все его четыре заместителя. Андрей Максимович, руководивший перспективными разработками, Вячеслав Станиславович, отвечавший за связи с партнерами, Степан Александрович, курировавший аналитическое направление, и Елена Аристарховна, занимавшаяся внутренней административной деятельностью.

Окно на террасу было открыто, и теплый день дышал там запахом свежего хлеба, который готовили в пекарне недалеко от их офиса.

– Коллеги, – начал Прохор Петрович, – у нас сегодня совещание необычное, и посвящено оно, – Прохор Петрович замялся, – скажем так, нашим не очень профессиональным сотрудникам.

– А разве у нас есть такие? – удивилась Елена Аристарховна.

Ее большая, сорокадевятилетняя голова с высокой прической по очереди посмотрела на участников совещания.

– Это я как раз и хочу понять. – Прохор Петрович не отпускал инициативу. – Вот у вас, Вячеслав Станиславович, – он посмотрел на красивого мужчину лет сорока в идеальном брендовом костюме, – есть у вас в подчинении сотрудники, которых вы считаете слабыми и мешающими развитию нашей корпорации?

Осторожный Вячеслав Станиславович взглянул на Прохора Петровича, пытаясь угадать в его лице направление своего ответа.

– Смотря что вы имеете в виду, Прохор Петрович, – ответил уклончиво.

– Я, Вячеслав Станиславович, задал вам совершенно конкретный вопрос: есть ли в ваших подразделениях люди, которые не справляются со своими обязанностями?

– Таких, чтобы совсем не справлялись, нет. Но уровень компетенции, конечно, разный.

– А зачем вы держите людей с низкой компетенцией?

– Каждый человек полезен на своем месте…

Прохор Петрович краем опытного глаза видел, как ерзает на своем месте Андрей Максимович, которому не терпится уже напрямую сказать о всех дураках и выгнать их к черту без пособий и компенсаций. Молодой заместитель напоминал Прохору Петровичу его самого в прошлом: неравнодушного, искренне болеющего за дело. «Пусть попробует, – решил Прохор Петрович, – интересно понаблюдать, как он будет бороться с теми, кого мне победить не удалось».

– Ладно, – глава корпорации положил руки на стол, – поставлю вопрос жестче, тем более что у нас тут все свои.

Вот, Андрей Максимович полагает, что в нашей корпорации развелось слишком много дураков.

Прохор Петрович замолчал и взглядом пригласил Андрея Максимовича продолжить тему.

– Вы действительно так считаете? – поразилась Елена Аристарховна.

– Да, – Андрей Максимович отступать не стал, – а вас это удивляет?

– И кто же, например, у нас главный дурак?

– Про главного не знаю, я иерархию не выстраивал, – сказал Андрей Максимович. – Но пустых людей у нас развелось немало, и они начинают сильно мешать общей работе.

– Ну все-таки, назовите хоть одного? – не унималась Елена Аристарховна. – Я вот даже не знаю, на кого подумать. – Она развела руками и посмотрела на своих коллег. – У нас люди разные, но дураков я не встречала. Все себе на уме.

– От замаскированных дураков не легче, – негромко проговорил Андрей Максимович.

– И все-таки без конкретных персонажей нам в этой беседе не обойтись, иначе она будет бессмысленной. – Степан Александрович потрогал свою аккуратную бородку и сложил руки на сытом, раздвигающем полы пиджака, животе. – Мы же чего хотим в итоге? Составить список и избавиться?

– Можно составить список и наградить! – засмеялся Вячеслав Станиславович.

Прохор Петрович улыбнулся.

– Если вы хотите пройтись по персоналиям, пожалуйста. – Андрей Максимович выпрямился за столом. – Могу начать с себя. Например, один из моих заместителей – бывший тренер по боксу, мастер спорта…

– Вы про Игоря Аскольдовича? – догадалась Елена Аристарховна. – Так какой же он дурак?! У него приличный дом в хорошем месте, с бассейном, служебная машина, на работе бонусы и социальный пакет. Дураки так не живут!

– Вот именно, – возмутился Андрей Максимович, – дураки так жить не должны!

– Так, значит, он и не дурак вовсе, раз прилично живет, – парировала Елена Аристарховна.

– Так это мы с вами ему и машину служебную дали, и бонусы! – все больше заводился Андрей Максимович. – А заслуживает он этого? Он же по факту только нашим фитнес-центром руководит!

– А мне любопытно, – Степан Александрович опять потрогал свою бородку, – а вы, Елена Аристарховна, откуда про дом с бассейном знаете?

– Я? – встрепенулась Елена Аристарховна.

– Ну вы же нам сейчас про его приличный дом и про бассейн рассказывали?

– Я! – с вызовом ответила Елена Аристарховна. – И что?! Да, была в гостях один раз. Ели шашлыки у него на дне рождения. Это криминал?

– Да боже упаси! Кто говорит о криминале! – развел руками Степан Александрович. – Просто интересно, какая глубина бассейна…

– Нормальная глубина, два метра, – быстро ответила Елена Аристарховна.

– Действительно хорошая глубина, – согласился Вячеслав Станиславович и переглянулся со Степаном Александровичем.

– Я вообще не понимаю, что вы прицепились к Игорю Аскольдовичу, – занервничала Елена Аристарховна. – Он в нашем фитнес-центре всех бесплатно консультирует, подсказывает, как лучше разные мышцы разминать. Поддержит, поможет. Все женщины очень довольны. Нам что, кроме него и обсудить некого?

– Поверьте, есть кого, – пообещал Андрей Максимович, – но что делать с Игорем Аскольдовичем?

– А зачем с ним что-то делать, я никак не пойму? – Елена Аристарховна поджала нижнюю губу. – Голосовыми технологиями у вас целое управление занимается, человек двадцать, а такой фитнес-профессионал у нас один на всю корпорацию! Если мы его уволим, все женщины возмутятся, и мы дестабилизируем внутреннюю обстановку!

– Елена Аристарховна, да не переживайте вы так, – примирительно сказал Прохор Петрович. – Мы пока никого никуда не увольняем. Мы просто обсуждаем острую тему в первом, так сказать, приближении…

– Вот именно, в первом, – Елена Аристарховна демонстративно отвернулась от Андрея Максимовича, – а то некоторые уже слишком приблизились!

– Давайте еще кого-нибудь обсудим, – предложил Вячеслав Станиславович и поправил голубую запонку на манжете рубашки.

– Хорошо, – согласился Андрей Максимович. – Я думаю, все знают Виктора Леонтьевича…

– А что с ним такое? – заволновался Степан Александрович.

– С ним как раз все в порядке, – ответил Андрей Максимович, – бывший полковник дорожной инспекции занимает у нас должность начальника управления разработки бесконтактных технологий. Как вам такое сочетание?

– Виктор Леонтьевич, конечно, умом не блещет, – согласился Вячеслав Станиславович, – я, признаться, уже устал комментировать прикольные картинки, которые он рассылает…

– Вам тоже шлет? – перебила его Елена Аристарховна. – А я думала, он только меня так выделяет.

– Он всех выделяет, – подтвердил Степан Александрович.

– Но с другой стороны, – продолжил Вячеслав Станиславович, – нельзя отрицать и очевидной пользы от Виктора Леонтьевича.

– И какая же от него польза? – поинтересовался Андрей Максимович. – Прикольными картинками всех развлекать?

– Он всей корпорации водительские права возвращает, – негромко сказал Степан Александрович, – если кто двойную сплошную пересечет или на красный свет случайно проедет. А вы не знали?

– Не знал, – немного растерялся Андрей Максимович и посмотрел на Прохора Петровича, который кивнул, подтверждая, что и он в курсе.

– И берет недорого, – заверил Вячеслав Станиславович, – всего бутылку хорошего виски. Незаменимый человек!

Прохор Петрович повернулся за столом, нажал кнопку:

– Анечка, – обратился по громкой связи к секретарше.

– Да, Прохор Петрович?

– А принеси нам чаю и печенье какое-нибудь.

– Хорошо. Есть еще орешки и варенье клубничное. Нести?

– Неси. – Прохор Петрович отключил телефон, посмотрел на своих замов. – Давайте продолжим обсуждение за чаем. Елена Аристарховна, пойдем пока на террасу, хочу с тобой один документ обсудить…

– Да, удивительно у нас все устроено, – Степан Александрович закинул руки за голову и потянулся, – кругом полезные люди.

Вячеслав Станиславович погрузился в свой смартфон и отвечал на чьи-то письма, Андрей Максимович задумался. Он не был наивным человеком, но прохладная реакция коллег на свое предложение его раздражала. Ему хотелось рывка, новых открытий, быстрой реализации задуманного, но вместо этого он все больше погружался в рутину бессмысленных обсуждений и согласований, которые засасывали в глупость любую инициативу. И эта глупость жила не сама по себе, ее несли в себе люди, работавшие с ним на одних этажах и от которых никак не получалось избавиться. Казалось бы, чего проще – провести самоочищение корпорации от дураков! Но эта совершенно очевидная и, казалось бы, простая задача начинала постепенно выворачиваться наизнанку.

В кабинете появилась Анечка с подносом в руках. На нем теснились чашки с чаем, печенье, розетки с орешками и клубничным вареньем. Даже с подносом Анечка выглядела восхитительно: красное обтягивающее платье с широким декольте, стройные ножки, большие глаза и яркие губы… Сложно было заставить себя смотреть на что-то кроме Анечки, пока она расставляла на столе сладости.

Проводив взглядом секретаршу Прохора Петровича, Степан Александрович почмокал губами и отпил ароматного чаю. Поставил чашку на блюдце:

– Пока мы одни, – посмотрел на Андрея Максимовича, – честно вам признаюсь: я тоже замечаю у нас немало неумных людей. И даже отбиваюсь иногда от них, когда получается. Но если они уже здесь, среди нас, я отношусь к ним совсем иначе, чем вы. И в этом между нами принципиальная разница.

– А разве можно к дуракам по-разному относиться? – посмотрел на него Андрей Максимович, поперхнулся клубничным вареньем, закашлялся, прикрыл рот рукой.

Вячеслав Станиславович наклонился к нему и несколько раз хлопнул по спине:

– Это вас дураки так распирают. Берегите себя!

– Конечно, можно по-разному! – продолжил Степан Александрович. – Мы с вами тому хороший пример. Я готов поспорить, что мое отношение к ним более продуктивное, чем ваше. Да, да, не удивляйтесь, я совершенно искренне считаю, что они очень, – он повторил еще раз, – о-очень полезные иногда люди. Жить без них будет сложнее!

– Вы это серьезно? – посмотрел на него Андрей Максимович.

– Абсолютно! – подтвердил Степан Александрович. – Вот, например, униженный вами Игорь Аскольдович. Он, конечно, полный кретин, никто в этом и не сомневается, но к нему в фитнес-центр ходит не только наша незабвенная Елена Аристарховна, но и Анечка, которая поддерживает там свои прекрасные формы. А потом приносит Прохору Петровичу такое вкусное клубничное варенье и… – Степан Александрович взглянул на Вячеслава Станиславовича, призывая его в свидетели.

– И поднимает ему настроение, – поддержал его Вячеслав Станиславович.

– И когда она его поднимает, – Степан Александрович сделал многозначительное лицо и понизил голос, – и когда она его поднимает, а происходит это обычно с одиннадцати до одиннадцати тридцати по вторникам и пятницам, то и важные деловые вопросы в нашей корпорации решаются заметно быстрее. Нужно только попасть на прием в этот кабинет, – Степан Александрович легонько похлопал ладонью по столу, – в районе двенадцати, принести готовые бумаги и сказать, что подписание не требует отлагательств.

Андрей Максимович был несколько обескуражен такими неожиданными талантами Игоря Аскольдовича, да и самой Анечки. Проработав в корпорации уже полгода, он даже не догадывался о волшебных часах, существовавших в графике Прохора Петровича. А Степан Александрович продолжал:

– И разве не важно для нашей корпорации, а если смотреть шире, то и для всего общества, когда так технологично решаются важнейшие задачи развития искусственного интеллекта?

– Я бы сказал даже, что это инновационный подход, – закивал Вячеслав Станиславович.

– И выходит, – Степан Александрович все раскручивал логическую спираль, – что своим присутствием Игорь Аскольдович не только не мешает, наоборот, помогает всем нам успешно решать наши профессиональные задачи. Хотя на первый, неискушенный, взгляд может показаться, что человек он совершенно пустой и лишний. Я уже не говорю о том, что, как мы все сегодня неожиданно выяснили, в бассейне у Игоря Аскольдовича с удовольствием плавает Елена Аристарховна, от которой в нашей деятельности тоже пока кое-что зависит…

Прохор Петрович и Елена Аристарховна вернулись в кабинет.

– Ну кого еще к списку наших дураков причислили? – весело спросил Прохор Петрович. – По хитрым лицам вижу обсуждали кого-то без нас.

– Мы говорили о том, – вступил Вячеслав Станиславович, – что дурак дураку рознь. Что дураки могут быть вредные и мешающие всем начинаниям, а могут быть и весьма полезные.

– Полезный дурак? – Елена Аристарховна поправила свою пышную прическу. – Бывает такое?

– Да сколько угодно! – сказал Вячеслав Станиславович.

– И в каких местах они водятся? – пошутила Елена Аристарховна.

– Они, знаете, очень широко распространились. Сфера их обитания – весь мир, – заулыбался Вячеслав Станиславович. – Я, например, знаю одного значительного начальника. Опытный человек, он никогда сам лично сомнительные документы своего ведомства не подписывает. Как только такой документ всплывает, он сразу же три дня за свой счет и на охоту! Очень любит охотиться на оленей.

– А кто же бумаги подписывает? – уточнила Елена Аристарховна.

– Так полезный дурак и подписывает. В ранге его заместителя…

Степан Александрович поднял голову и мельком взглянул на большие оленьи рога, висевшие на стене за спиной Прохора Петровича.

– Действительно, дурак этот заместитель! – воскликнула Елена Аристарховна, всегда замещавшая Прохора Петровича во время его отпусков и командировок. – Слава богу, у нас таких нет!

– А где, вы говорите, – Прохор Петрович снял очки и пристально посмотрел на Вячеслава Станиславовича, – этот начальник работает?

Вячеслав Станиславович на мгновение завис, но потом легко сообщил:

– При Министерстве экологии, глава одного из агентств.

– А-а, – протянул Прохор Петрович, – умный, видимо, человек.

– Умнейший, – подтвердил Вячеслав Станиславович.

На несколько секунд в кабинете загустела тишина, которую разбавил Степан Александрович:

– Умный с дураком нередко удачный симбиоз выстраивают. Это как страшные девушки, которые липнут к симпатичным подругам. Дурнушкам приятное внимание перепадает, а хорошенькие на их фоне еще лучше смотрятся!

– Ну, это вы какой-то сексизм тут развели, Степан Александрович! – попыталась обидеться Елена Аристарховна. – И кто из них тогда умная, а кто дура получается?

Прохор Петрович посмотрел на Елену Аристарховну долгим, добрым взглядом.

– Что вы на меня так смотрите, Прохор Петрович? – заволновалась Елена Аристарховна. – Я что-то не так сказала?

– Все правильно, Лена, ты говоришь. Все правильно. Они обе умные.

– Вот именно! – успокоилась Елена Аристарховна.

Дверь кабинета почти неслышно открылась, и на пороге опять появилась Анечка:

– Прохор Петрович, извините…

– Да?

– К вам Юрий Гургенович рвется. Говорит, пять часов до самолета осталось… Мечтает обнять!

– Юрий Гургенович? – удивился Прохор Петрович. – А как он тут оказался?

Дверь за спиной Анечки с шумом распахнулась, и, не дождавшись приглашения, в кабинет ворвался высокий загорелый человек с крупным носом, который развел в стороны руки и пошел прямо на Прохора Петровича.

– Прохор Петрович, дорогой! – говорил он, приближаясь. – Не мог не заехать! Вчера неожиданно в столицу вызвали! Все дела порешал и просто обязан тебя обнять!

Прохор Петрович поднялся из-за стола и оказался в объятиях неожиданного гостя.

– Так это же глава одной из восточных губерний… Я не ошибаюсь? – негромко спросил Степан Александрович.

– Не ошибаетесь, – также тихо ответил Вячеслав Станиславович.

Своей энергией, громким голосом, жестами Юрий Гургенович заслонил всех, кто находился в кабинете. По всему чувствовалось, что сопротивляться его природной, провинциальной мощи бессмысленно. Юрий Гургенович наобнимался с Прохором Петровичем и взглянул ему в лицо:

– Да ты грустный какой-то? Не болеешь?

– Так совещание у нас, Юра, – попробовал объяснить Прохор Петрович.

– Прохор, я не вовремя? – Юрий Гургенович сделал шаг назад и замер посередине кабинета.

– Ну что ты! – заулыбался Прохор Петрович. – Как ты можешь быть не вовремя! Тем более что совещание у меня узкое. Тут все свои.

– Ну, если свои! – обрадовался Юрий Гургенович и повернулся к дверям: – Константин, заноси гостинцы! Прохор, здесь накроем? – Он показал рукой на стол для совещаний. – Или лучше на террасе?

– Лучше на террасе, – как-то обреченно вздохнул Прохор Петрович.

– Костя, на террасу! – скомандовал Юрий Гургенович и опять обнял Прохора Петровича: – Как же я рад тебя видеть! Через неделю приедешь, как собирался? А то глухарь уже вес набрал!

– Постараюсь, конечно. – Прохор Петрович немного смутился открывшихся подробностей.

– А твои что такие кислые? – Юрий Гургенович сменил тему и с жалостью посмотрел на столичных топ-менеджеров. – Ругает вас Прохор Петрович?

– Прохор Петрович у нас справедливый… – сказала Елена Аристарховна, – если и ругает, только за дело.

– Это точно! – перебил ее Юрий Гургенович. – Бывает, так егерю в морду забубенит, что тот кровью плюется! И только по справедливости, если охоту сорвет!

– Ладно, Юра, ладно, – заторопился Прохор Петрович, – ты уж все-то мои секреты не выдавай сразу. Я к тебе отдыхать езжу, а тут работа. Да и ты не один приехал.

– Хорошо, Прохор Петрович, ты не обижайся, – Юрий Гургенович убавил настроение, – это я от эмоций. От радости встречи! А Костика моего ты же знаешь, он со мной десять лет уже. Все правила понимает. Да и вообще я придурков вокруг себя не держу. Дураки встречаются, конечно, но придурков нет.

– А между ними есть разница? – поинтересовался Андрей Максимович.

– Огромная! – Юрий Гургенович с удивлением посмотрел на Андрея Максимовича. – А вы не в курсе?

– Я всегда считал, что это понятия близкие… – ответил Андрей Максимович.

– Да вы что! – Юрий Гургенович даже замолчал на пару секунд. – Это же совершенно разные люди!

С террасы выглянула очаровательная головка Ани:

– У нас все готово.

Юрий Гургенович посмотрел на Прохора Петровича:

– Хозяин кабинета разрешает?

– А-а! – Прохор Петрович махнул рукой. – Что с тобой делать! Пойдемте все вместе, перекусим.

Терраса была любимым местом Прохора Петровича. Здесь его работа тонко, ненавязчиво соприкасалась с другим миром: живым городом, частью которого был он сам и вся его корпорация. На большом столе, накрытом свежей скатертью, уже аппетитно теснились закуски. Между площадями тарелок с копченой олениной, колбасами из дичи, паштетом из утиной печени, козьим сыром, ломтиками соленой рыбы возвышались башнями старого города несколько бутылок с разноцветной наливкой.

– Извините за скромное угощение, – развел руками Юрий Гургенович, – всего с собой не привезешь.

– Это Юрий Гургенович нарывается на комплементы, – легонько поддел его Прохор Петрович, – все знают, как он умеет угощать. И даже в гостях!

Угощаемые хохотнули на разные голоса и забросали Юрия Гургеновича благодарностями, от которых его жесткое, костистое лицо чуть подтаяло, как сливочное масло, приготовленное на столе для бутербродов с паштетом.

– А мы к твоему появлению подготовиться не успели, – Прохор Петрович открыл стоявший на террасе дубовый секретер, – поэтому ответим твоему размаху только импортными напитками. – И он поставил на стол бутылку элитного виски и пузатое матовое стекло с французским коньяком.

– Мне кажется, – Степан Александрович наклонился к Андрею Максимовичу, – работа сегодня уже закончилась.

– Вы думаете? – спросил Андрей Максимович.

– А вы считаете, мы можем оскорбить отказом таких уважаемых людей? – прошуршал губами Степан Александрович.

– И что же делать?

– Пить! – Степан Александрович быстро схватил бутылку виски, налил в бокал и залпом выпил янтарный напиток. Выдохнул, радостно погладил себя по животу и взялся за бутылку коньяка. – Прохор Петрович, вы что будете?

Прохор Петрович взглянул на бутылку в руках Степана Александровича и слегка кивнул.

С другой стороны стола Юрий Гургенович балагурил с Еленой Аристарховной и Анечкой, которая как-то сама собой тоже оказалась за одним столом со «своими». Он уже наливал им наливки, нахваливая их целебные свойства.

– А сколько в ней градусов? – спрашивала Анечка, разглядывая на свет красноватую жидкость в своем бокале.

– Какие там градусы! – возмущался Юрий Гургенович. – В ней одно наслаждение!

Анечка смеялась и поправляла изумрудный кулончик на шее, который появился у нее совсем недавно.

Андрей Максимович видел, как помощник Юрия Гургеновича налил виски Вячеславу Станиславовичу, себе и повторил Степану Александровичу, который неожиданно быстро стал оживляться и краснеть в тон ягодным напиткам. Андрей Максимович не имел привычки принимать алкоголь в первой половине дня, да и вообще употреблял не часто. Но сейчас аппаратная чуйка безошибочно подсказывала: выпить придется, иначе останешься полным дураком среди поглупевших от спиртного людей.

– Ну, давайте, за встречу! – неожиданно рявкнул Юрий Гургенович. – Импровизация всегда слаще любых проектов!

– Особенно если застолье вместо совещания, а не наоборот! – захохотала Елена Аристарховна.

– Какая женщина! – восхитился Юрий Гургенович. – Прохор, почему ты скрывал от меня Елену Аристарховну?

– Можно просто Лена, – разрешила Елена Аристарховна.

– Не скрывал, – ответил Прохор Петрович, – берег незаменимые кадры от твоей излишней импульсивности.

После первого тоста террасу ненадолго заполнило жующее молчание. Столичные менеджеры с удовольствием пробовали непривычные закуски.

– Предлагаю выпить за хозяина кабинета! – Юрий Гургенович наращивал обороты. – Наливайте, наливайте! – говорил он Степану Александровичу. – Не стесняйтесь!

– Да мы и не стесняемся! – откликался уже блестевший глазами Степан Александрович и добавлял, поворачиваясь к Андрею Максимовичу: – День-то все равно уже потерян.

– За Прохора Петровича…

– Да ладно, Юра, – слабо запротестовал Прохор Петрович.

– …За его организаторский талант троекратное ура: два коротких, одно длинное! – Юрий Гургенович поднял левую руку и, дождавшись на лицах готовности поддержать, бросил ее вниз: – Ура! Ура! Ура-а-а!

Проходя по улице мимо здания корпорации, случайные прохожие задирали головы, пытаясь понять, откуда в обеденное время буднего дня раздается боевой клич.

Андрей Максимович чуть пригубил из своей рюмки и хотел уже поставить ее на стол, но Юрий Гургенович заметил этот дилетантский маневр и, показав большим, волосатым на фалангах, указательным пальцем в сторону Андрея Максимовича, строго произнес:

– За начальника до дна! Даже дамы свое допили!

И пристыженный Андрей Максимович, по-дурацки улыбаясь, допил свой коньяк.

В кабинете Прохора Петровича зазвонил телефон. Анечка посмотрела на своего шефа, кивнула и вышла с террасы. Через минуту она вернулась.

– Что-то срочное там? – спросил Прохор Петрович.

– Алексей Викторович в приемной ждет, спрашивает не перенеслось ли совещание.

– Какое совещание?

– По цифровизации больших данных.

– А у меня в плане оно есть?

– Есть, но завтра.

– Так что ж он приперся?

– Не знаю. – Анечка передернула своими прелестными плечиками.

– Наш Алексей Викторович всегда цифры путает, – сказал Вячеслав Станиславович, – это его любимое хобби.

– Коллеги даже пари на него заключают, – поделился и Степан Александрович, – перепутает что-нибудь или нет.

– И кое-кто приличные суммы выигрывает, – продолжил Вячеслав Станиславович, – когда у него вдруг сбой происходит и он что-то вспоминает.

Андрей Максимович с изумлением слушал про удивительные способности Алексея Викторовича.

– И я однажды десять тысяч выиграла! – призналась вдруг захмелевшая Елена Аристарховна. – Поспорила с нашим начальником охраны, что Алексей Викторович на совещание вовремя придет. И пришел!

– Так вы же сами ему и напомнили! – сообщил Степан Александрович, и прикрывшись спиной Андрея Максимовича, опять залил в себя виски.

– Ха-ха! – затрясла высокой прической Елена Аристарховна. – Сплетни все это! Сплетни!

– Так что мне делать с вашим Алексеем Викторовичем? – перебила всех Анечка. – Звать или отсылать на завтра?

– Отсылай, конечно, – замахал руками Прохор Петрович, – нам его еще здесь не хватало!

– Без памяти плохо, – проговорил Юрий Гургенович, подливая наливку женщинам, – я, когда водки переберу, ничего не помню. И самое противное, что наутро все вокруг такие интересные события рассказывают, а я в них как будто и не участвовал. Вот как-то женский квартет народной песни к нам на заимку приехал, и веселые девчонки такие, а я…

– Юра! – перебил его Прохор Петрович, и лицо его на мгновенье стало похожим на морду разъяренного кабана.