Kitobni o'qish: «Счастливый человек»

«Я открываюсь под конец»

Дж. К. Роулинг

Володя Павшин – самый счастливый человек в Москве. Совсем недавно он переехал жить на Патриаршие. Раньше он и подумать не мог, что такое возможно. Но теперь всё по-другому. Полная свобода передвижения. Полная свобода работы и творческой деятельности. Чего ещё можно пожелать в 2050-м году? То, о чём советские писатели фантасты сочиняли свои повести и романы, наконец стало реальностью. Конечно, всё произошло не совсем так, как они мечтали. Никакой тебе плановой экономики, славы труду и прочей чепухи, изжившей себя ещё в конце 20-ого века. Всего-то и понадобилось, что немного фантазии, парочки технологических прорывов и капельки случая. Да и кому какое дело, как именно это произошло. Главное ведь результат.

А для Володи результат был налицо. Вот он в самом сердце столицы. В том легендарном месте, которое вдохновляло писателей прошлого на их величайшие произведения. Того же Булгакова взять с его маслом и трамваями. Правда, сейчас трамваи можно найти разве что в каких-нибудь музеях или старых депо. От бензина, конечно, тоже отказались. Экология! Но электрокары, левитомобили и планирующие самокатолёты – всё это с лихвой перекрыло потребности в передвижении самых изощрённых любителей быть сегодня тут, а завтра там. Впрочем, Павшину хватало видеть всё это со стороны. А сам он любил ходить пешком. Долгие путешествия ему, правда, не нравились, и вообще он старался далеко из района не выходить.

Он рассуждал так – пешие прогулки полезны для здоровья. Это знали ещё в древности. А в современности здоровье стало главной ценностью. Других проблем-то по сути и не осталось. Потом, на работу ходить далеко не нужно. Всё под рукой. Выглянул на улицу – вот и любимая продуктовая лавка, в которой он и владелец, и продавец, и сам же зачастую – покупатель. Пять минут и ты на месте. А в перерыве на обед можно выйти к воде и спокойно посидеть на лавочке, полюбоваться пейзажами, покормить лебедей. В последнее время Володя даже подумывал о том, чтобы раздобыть мольберт, кисти, краски и попробовать себя на поприще художника. Но всё как-то руки не доходили.