Kitobni o'qish: «Диалог с тайным советником Сталина»

Казалось, мчусь я, оседлав коня,

За правду в бой с бумажною рапирой,

А ложь стреляла пулями в меня…

Мариам Ибрагимова

Благотворительный фонд имени Мариам Ибрагимовой

Собрание сочинений в пятнадцати томах

Том 7

Авторский проект Рустама ИБРАГИМОВА

Мы не должны забыть все ужасы сталинизма, связанные с концлагерями и уничтожением миллионов своих соотечественников.

…Репрессии крушили людей, не разбирая национальностей, убеждений, религий.

Их жертвами становились целые сословия у нас в стране. Среди них казачество и священники, простые крестьяне, профессора и офицеры, учителя и рабочие.

Логика была одна – посеять страх, пробудить в человеке самые низменные инстинкты, натравить людей друг на друга, заставить слепо и бездумно повиноваться.

…Этим преступлениям не может быть никаких оправданий.

В нашей стране дана ясная политическая, правовая, нравственная оценка злодеяниям тоталитарного режима. И такая оценка не подлежит никаким ревизиям.

…Перед этими могилами, перед людьми, которые приходят сюда почтить память своих близких, было бы лицемерно сказать: «Давайте всё забудем».

В. Путин

От автора

В журнале «Огонёк» вышел в свет роман Владимира Успенского «Тайный советник вождя». Повествование ведётся от лица Николая Алексеевича Лукашова – вымышленного имени реального человека, приближённого Сталина.

Позволю себе не согласиться с точкой зрения автора и привести факты, опровергающие мысли, высказанные в тексте.

Буду писать, несмотря на угрозы старого юриста из Харькова Ивана Шаховского, бросившего всенародно грозное предупреждение: «Пусть попробует написать что-либо ещё на товарища Сталина» – и подавшего в суд на писателя Алеся Адамовича за то, что тот осмелился сказать правду о Сталине.

Я же буду писать то, что знаю, в чём убеждена, невзирая на жалкие потуги преподавательницы химии Нины Андреевой из Петербурга, пытающейся действовать то ли по убеждению, то ли по настоянию авторитетных лиц, оставшихся не у дел, страдающих ностальгией по временам минувшим, которые никак не хотят осознать и смириться с фактом, что сталинизм – пройденный этап XX века. Колесо истории никто не в силах повернуть вспять!

Неподкупный суд потомков ещё не окончен.

В роли советника, военспеца и учителя

Итак, Николай Алексеевич, вы были на Царицынском фронте рядом с Ворошиловым и Сталиным.

Вы, конечно же, объясняли Сталину, что боевые действия на фронте ведутся «полупартизанскими способами на самой примитивной основе» и что сведения о противнике скудны потому, что нет организованной разведки.

Первые успехи вы считали временными, ибо командование не имело плана действий с конкретной целью на тот случай, что противник мог собраться с силами и нанести удар.

Сталин согласился с вами и предложил принять участие в организации штаба новой армии.

Таким образом, в сентябре 1918 года из разрозненных частей и соединений была создана 10-я армия. Ею стал командовать Ворошилов. Вы благополучно устроились в доме, где располагался штаб и проживал Ворошилов с женой.

Любопытный факт – в середине августа передовые части белых прорвались к Волге и начали выходить на подступы к городу И вдруг во всех штабах, дислоцированных в Царицыне, вспыхнули аресты бывших офицеров царской службы, перешедших на сторону красных, прибывших на фронт по направлению Троцкого.

Кто же приказал делать это, если они были устроены в штабах с ведома и по распоряжению центра?

На основании чего их обвинили в саботаже и принадлежности к контрреволюционной организации?

Какие чекисты могли решать судьбы штабистов в условиях фронта?

Кто распорядился потопить баржу, превращённую в тюрьму для обвиняемых?

Не от центра же это шло, если вскоре из Москвы последовала телеграмма с требованием немедленно освободить арестованных.

Кем и почему в сумятице боёв большинство из этих офицеров были уничтожены?

Вопросы, вопросы…

Их-то как раз вы, господин советник, и обходите, хотя походя и замечаете: «Готовился ли в Царицыне мятеж бывших офицеров? А может, это самый первый из тех многочисленных «заговоров», которые потом многократно виделись Сталину в течение всей его жизни, а то и специально фабриковались в угоду ему услужливыми приспешниками».

Не кривите душой, господин Лукашов, вы были самым близким к нему человеком, и никто лучше вас на эти вопросы ответить не мог.

Тем более что там же, в Царицыне, вы познакомились с обвинительными заключениями и убедились, что дела были состряпаны задним числом, обвинения наивны и бездоказательны. Бумаги эти впоследствии уничтожил второй после вас советник Сталина – ординарец Власик.

А ваши «акции» росли. Вот вы пишете: «Последнее время повелось так, что я не только знакомился со всеми важнейшими документами, но и находился при Сталине на всех совещаниях, встречах, касающихся военных дел. Было очевидно, что он приобщает меня к своим заботам, и такое доверие было небезразлично мне».

Это значит, что вы были довольны и рады служить тому, кто с первых дней прихода даже к небольшой власти позволял себе без суда и следствия, по нелепому, бездоказательному подозрению расстреливать военспецов, перешедших на сторону бывших противников ради любви к родине, отданной на растерзание отечественным и иностранным авантюристам от политики всех мастей, в том числе и вашему покровителю.

В ходе изложения своих воспоминаний вы, где-то преувеличивая достоинство и роль Сталина на Царицынском фронте, в то же время подчёркиваете его полное невежество как члена Реввоенсовета фронта. Невольно задумываешься, что бы он делал там, не имей рядом вас, советника-военспеца и учителя. Согласно вашему утверждению, Сталин «…на всю жизнь усвоил тогда одно из правил военного искусства, понял, как важно сосредоточить на решающем участке силы и средства, чтобы нанести противнику неожиданный, массированный удар».

Эта усвоенная вами во время учёбы в Академии Генерального штаба премудрость тактики была известна полководцу Древнего Карфагена – Ганнибалу.

Если вы хорошо знакомы с военной историей древних времён, вы должны знать, что во время Второй Пунической войны (218 год до нашей эры) Ганнибал перешёл Альпы и нанёс римлянам сокрушительное поражение при Каннах.

Каким образом? Римский полководец сосредоточил в центре строя все силы и средства, чтобы нанести карфагенянам массированный удар.

Ганнибал в ходе сражения попятился назад, давая возможность противнику, прорвав оборону, углубиться в свои тылы. А затем неожиданно для увлёкшихся «успехом» римлян обошёл противника с флангов, взял в клещи и разбил наголову. Кстати сказать, этот тактический приём прекрасно использовало командование вооруженных сил фашистской Германии по всей линии наших западных и юго-западных границ в начале войны.

Бедой наших малограмотных, свежеиспечённых красных командиров было невежество, незнание военной науки и пренебрежительное отношение к военной истории, в особенности древней.

А знатоки военного искусства, сражавшиеся на стороне мятежных сил националистов и в рядах Белой добровольческой армии в горах Кавказа, одним эскадроном уничтожили – и почти без потерь! – целый полк пехоты, устроив «скифский мешок» в горном ущелье Араканы в Дагестане в 1920 году.

Повторяю – этот блестящий тактический манёвр был придуман ещё древними скифами, перекочевавшими с берегов Ледовитого океана к берегам Каспия, в горы Кавказа и на побережье Чёрного моря в I веке нашей эры.

И можно себе представить, какие победы принесли бы большевикам такие герои Гражданской войны, как луганский слесарь Ворошилов с членом Реввоенсовета фронта Сталиным, если бы на сторону красных не перешли прославленные полководцы – Брусилов, Тухачевский, Егоров, Уборевич, Якир, Блюхер, Гамарник, многие другие.

Начало октября 1918 года… Сталина вызвали в Москву. И, словно воспользовавшись его отсутствием, белые начали второе наступление на Царицын. Под их натиском оборонительная линия прогнулась в сторону железнодорожной станции Воропоново.

«Слава богу, пишете вы, – к тому времени вернулся Сталин и оборона обрела надёжное руководство». Не покидая своего вагона, он «координировал действия военных сил, решая вопросы снабжения, резервов». А что делало командование, если комиссар, не разбиравшийся в военном деле, координировал их действия?

В те напряжённые дни Сталин, обратившись к вам, сказал: «Сейчас отправляем на Воропоново броне-летучку. Поезжайте, выясните, что с Ворошиловым. Разберитесь в обстановке и сообщите свои предложения».

Вы ответили: «Будет выполнено» – и поехали. Разыскивая штабной вагон Ворошилова, вы обратили внимание на беспорядочную пальбу заглушаемую сильной артиллерийской канонадой. Горели хутора, а на самой станции ни одного разрыва. Вы пришли к выводу, что белоказаки, зная, что здесь скопились эшелоны, хотят взять их целыми. А потому, отвлекая внимание красных, бьют по фронту, намереваясь нанести удар с флангов.

Вы отыскали штабной вагон. На ваш вопрос, как он оценивает положение, Ворошилов ответил: «Очень трудно, долго не устоим»…

Вы посоветовали создать на дорогах заслоны, чтобы останавливать дезертирующих новобранцев из крестьянских парней и возвращать их на передовую. «У них одна думка: не помереть ни за белых, ни за красных».

В это время на станции раздались крики: «Казаки! Тикайте!» Начался хаос, люди на станции стали метаться, лезть под вагоны, выли бабы, слышался плач детей. Ворошилов, схватившись за кобуру, выбежал из вагона, вы за ним.

На станции паника. Бойцы станционной охраны, когда затрещали близко выстрелы, бросив винтовки, разбежались. Вы, схватив валявшуюся винтовку, побежали в сторону неглубоких окопов, где сидели молодые испуганные красноармейцы.

– Лежать! Огонь по моей команде! – воскликнули вы.

Рядом с «максимом» упал молодой парнишка в кубанке и никак не мог заправить трясущимися руками ленту. Вы оттолкнули его, вставили ленту и огляделись.

В вашу сторону наступала пехота. Конные казаки неслись лавиной левее по пологому склону. Короче говоря, пулемёт застрочил и те, кто бежал в центре цепи, вырываясь вперёд, полегли, не успев осознать опасность.

Вы засмеялись: «Это была отличная очередь. Ведь стрелял не какой-то фабричный вахлак, только что надевший шинель, а кадровый военный. Даже унтеры, прослужившие при пулемётах два-три года, не могли похвалиться, что сразили одной очередью полдюжины наступающих».

Вы встали и зашагали к станции, где смолк бабий визг и прекратилась бессмысленная суета.

Так произошёл второй перелом под Царицыном, надолго остудивший наступательный пыл белых. Я рада, что вы не кланялись пулям. Вы рисковали жизнью, а на войне вообще без риска не обойдёшься.

К концу 1918 года с наступлением холодов и появлением Красной армии в казачьих станицах на берегах Дона начал устанавливаться мир и утверждаться советская власть.

И здесь судьба свела вас с председателем Реввоенсовета республики Троцким.

«Он прибыл в поезде из специально оборудованных бронированных вагонов – поезд был настолько тяжёл, что его тянули два паровоза.

Пожалуй, это был целый город на колёсах с «населением» в 235 человек, со всевозможными удобствами, даже с горячей ванной. О благополучии путников заботились два десятка проводников, дюжина слесарей и электромонтёров. О здоровье – четыре медика. О питании – десять работников кухни, занимавшей целый вагон. Там хозяйничали три повара, причём один был грузин, другой армянин, а третий специалист по европейским блюдам – на все вкусы.

Имелась телеграфная станция и радиостанция, способная принимать передачи с Эйфелевой башни – Троцкий желал знать, что происходило в мире. Был вагон-гараж с автомобилями и цистерна с бензином. Ну и так далее…

Запомнилась Лариса Рейснер, преданно делившая с высшим военным руководством «тяготы» походной жизни (уж не это ли послужило причиной того, что В.И. Ленин охарактеризовал 17 июня 1919 года положение в Ставке Троцкого точным словом – «вертеп»)».

Охрана поезда состояла из специально подобранных людей, преданных Троцкому, в основном латышей и евреев.

«Девяносто человек в кожаных брюках и куртках, на левом рукаве у каждого металлический знак, отлитый по спецзаказу на Монетном двоое с надписью: «Поедоеввоенсовета Л. Тоонкий».

Лев Давидович гордился своей «кожаной сотней», дал охранникам полную свободу действий: «во имя революции» они позволяли себе всё, что хотели…

Наглые молодчики обшарили царицынские склады, загружая в вагоны всё лучшее, от продуктов до мебели. Туда же перекочевали различные ценности, реквизированные у богачей.

Делалось это безо всякой отчётности, и никто не знает, в чьих карманах осело золото и бриллианты, чьим семьям надолго обеспечили безбедное (мягко говоря) существование. Хватали всё по принципу: после нас хоть потоп!..

«На красноармейцев, шеренгами вытянувшихся вдоль перрона для встречи, Троцкий не обращал никакого внимания, не останавливался перед ними, не здоровался. Просто не замечал их, и я сказал бы, что такого не позволял себе даже царь: мне доводилось бывать на смотрах… Занимаясь войной, он очень далёк от неё, от наших мук, наших болей, вызванных взаимным кровопролитием».

И далее: «…услышал фразу, выражавшую его кредо: «Конечная цель – ничто, движение – всё!»

Сама по себе, на мой взгляд, концепция эта бесспорна. Всё движется, борется, развивается. Остановка – смерть. Но громогласно проповедовать эту истину в тогдашней обстановке было бессмысленно и даже вредно».

Я добавлю: Лев Давидович Троцкий – истеричный горлопан, позёр и демагог, обуреваемый безумными идеями, пожалуй, был одним из самых активных участников Октябрьского переворота.

Как видим, разъезжал в спецпоезде, доставшемся ему от бывшего правителя империи, распоряжался и диктовал командующим фронтами, кому, где и как действовать.

Кроме того, в одном из вагонов его шикарного поезда была оборудована типография, в которой печатались постановления, приказы, решения, агитлистовки и даже жалкая газетёнка «В пути». Вся печатная продукция рассылалась в штабы фронтов и армейским структурам для сведения, ознакомления и исполнения.

Вас, товарищ Лукашов, очень покоробила статья в одном из номеров этой газеты, подписанная Троцким, – «Восстание в тылу».

В ней говорилось, что «восстание на Дону надо прижечь калёным железом», дальше следовало требование – «безжалостно уничтожать не только мятежников, но и жителей казачьих хуторов и станиц».

Троцкий писал: «Каины должны быть истреблены, никакой пощады!» Вы стали свидетелем оскорблений, унижений казаков. Казакам спарывали лампасы с шаровар, провоцировали на скандалы, противодействия.

Свирепствующие в станицах и хуторах эмиссары Троцкого упраздняли само слово «станица».

Более того, вы были потрясены, узнав, что по предложению и настоянию Троцкого ЦК РКП (б) принял резолюцию о полном уничтожении донского казачества, подписанную Янкелем Мовшовичем Гаухманом-Свердловым.

Согласна с вами – это самое настоящее проявление диктатуры фашизма. В считаные месяцы прибавилось на степных просторах более миллиона могил, по хуторам и станицам выкашивались все подряд: мужчины и женщины, дети и старики.

От вас узнала, что Троцкий был вообще против создания в Красной армии кавалерийских соединений, считая, что конница – «аристократический род войск, что в ней, прежде всего, служили князья и графы», пролетариату она не нужна.

Неужели Троцкий не знал, что испокон веков во всех странах мира конница была в числе основных родов войск, обеспечивая маневренность армий. Или из-за того, что когда-то Троцкий пережил в каком-то местечке погром черносотенцев с участием казаков, он воспылал лютой ненавистью ко всему казачеству России и мог поставить на карту судьбу вооружённых сил страны?

«Ставленники Троцкого не только свирепствовали на Дону. Они готовы были уничтожить и кубанских, и терских, и уральских казаков».

Надо было назвать имена ставленников. «В войсках имя Троцкого вызывало неприязнь и страх». Еще бы! Вы пишете: «Если в частях, в подразделениях были отказы от выступления на фронт, Троцкий приказывал строить полк и расстреливал каждого десятого, а то и пятого. А если в подразделении был перебежчик, Троцкий расстреливал комиссара».

А где были полководцы – Егоров и Будённый, военно-политические руководители Сталин и Ворошилов и другие?

Не от Троцкого ли научился Сталин жестокости и зверству, с которыми в Великую Отечественную войну расстреливал сотни тысяч солдат и офицеров, попавших в окружение и взятых в плен фашистами?

После зверств Троцкого на Дону вас не удивила жестокая расправа Сталина с участниками Кронштадтского мятежа, когда он залил крепость кровью и правых, и виноватых?

Карали кронштадтцев с звериной жестокостью. В первый день взятия крепости было расстреляно около 300 «мятежников», не считая убитых в бою. Сколько казнено, сколько погибло заложников, точно не известно. К расстрелу было приговорено более 2100 человек.

И не только из-за зверств Троцкого и Сталина, но и из-за переоценивавших свои достоинства длинноусых бывших унтеров пролетарского происхождения, наделённых правом командовать войсками и действующих по своей прихоти и произволу, красные порой терпели сокрушительные поражения.

Ведь тот же Будённый, участник боев на Дону, Кубани, Маныче, примкнувший со своим кавалерийским отрядом к Борису Мокеевичу Думенко, первому организатору красной конницы на юге, ненавидел его и противодействовал его приказам.

А за что?

Да за то, что хлопцы эскадрона Будённого, прикрываясь правом самообеспечения, больше всех мародёрствовали. Народ жаловался на их грабежи и дебоширство.

Но когда к Думенко явилась, громко рыдая, женщина в изодранном платье, изнасилованная красными кавалеристами Будённого, Думенко грубо говорил с ним и не раз предупреждал, что поступки его распущенных молодчиков могут дорого обойтись Красной армии.

Но, видимо, для некоторых вояк, привыкших сносить головы и расстреливать без суда и следствия, мародёрство расценивалось как экспроприация экспроприированного, и потому тот же Будённый вскоре оказался командующим, а Думенко – подчинённым. Вот уж где Будённый поиздевался над лучшим кавалеристом Красной конницы.

Вы, Николай Алексеевич, характеризуя Будённого, отмечаете: «Семён Михайлович ни знаний не имел, ни с логикой не считался, поступал против правил».

Благодаря невежеству, упрямству и личной неприязни Будённого к командиру коннострелкового корпуса Б. Думенко и другим военспецам, белые мощным ударом опрокинули Кавказскую кавалерийскую дивизию Г. Гая (Гайка Бжишкяна), который позднее стал командиром стрелковой дивизии Восточного фронта и штурмом взял Симбирск.

Расправившись с Гаем (на помощь которому должен был прийти Будённый и не пришёл) близ станицы Мечётинской, белые обрушились двадцатью четырьмя полками против 28-й стрелковой дивизии Азина.

Дивизия была окружена и почти полностью истреблена. Орденоносец начдив Владимир Азин был взят в плен и казнён.

Ростов пал, корпус Думенко был опрокинут, две дивизии разгромлены. И всё из-за самовольства Будённого и невыполнения им приказа – преступлений, за которые любой командир должен отвечать перед военным трибуналом.

«Стояли друг против друга: заматеревший, налитый силой, усатый вояка, пятнадцать лет не покидавший седла, смекалистый и беспощадный, пропахший махоркой и конским потом, – и стройный красивый юноша, очень чистенький, аккуратный, я бы сказал даже барственный, с брезгливо-ироническим разрезом рта (Тухачевский выглядел моложе своих двадцати семи).

Сколько подобных юнцов перевидал за свою жизнь Семён Михайлович, сколько их было, молоденьких офицеров, помыкавших им! Потом не одному такому вот чистенькому красавчику располосовал он голову тяжёлой шашкой с большой медной рукояткой. А этого не то что клинком – соплёй в талии перешибёшь. Но за его спиной власть, сам Ленин направил его сюда».

Да уж, если начинал Семён Михайлович ненавидеть, то навсегда – в этом отношении Михаилу Николаевичу не повезло.

«Будённый всей своей сутью, образом мышления соответствовал условиям именно той гражданской междоусобной войны, которая и породила его».

И при этом Будённый до конца своих дней оставался «на коне», так же как и Ворошилов, несмотря на то что и в период Великой Отечественной войны как полководцы лишний раз подтвердили свою полную бездарность.

С неприязнью и лютой ненавистью относился Будённый не только к Думенко, Азину, но и к Тухачевскому, который, будучи брошен на Южный фронт, вначале командовал 13-й армией на Дону под Батайском, а затем был назначен командующим всем Кавказским фронтом. Здесь началась большая дружба члена Реввоенсовета фронта Серго Орджоникидзе и Михаила Тухачевского.

Забегая вперёд, скажу, что, к великому позору наших неблагодарных правителей, пришедших к власти во главе со Сталиным, многие из истинных героев, формировавших и водивших по донским просторам, по горам Кавказа, в Крыму и Поволжье, по Уралу и Сибири полки, состоявшие из голодных, разутых, раздетых, порой без винтовок (не говоря о пушках и пулемётах), с одними шашками и штыками прорывавшихся сквозь вражеские цепи и фактически утвердивших власть Советов, к сожалению, были не просто забыты и вычеркнуты из истории, а оклеветаны и уничтожены.

Сталин искал опору, пишете вы. И те, кто примыкал к нему, безусловно признавали за ним лидерство, становились его сторонниками на всю жизнь. В этом отношении особая роль выпала на долю Ворошилова и Будённого.

Но обратимся к третьему походу Антанты. 1920 год. Обстановка в молодой Советской республике ещё больше осложнилась.

На юге, в Крыму, развернул действия генерал Врангель. На западе панская Польша двинула свои вооружённые силы на Украину и Белоруссию. Соответственно направлениям наступления врага, командование нашими вооружёнными силами развернуло два фронта: Западный и Юго-Западный. Для командования Западным фронтом с предгорий Северного Кавказа был переброшен Н.М. Тухачевский, командующим Юго-Западным фронтом назначен А.И. Егоров, переброшенный с Донского и Волжского театров боевых действий. Членами Реввоенсовета Юго-Западного фронта были назначены И.В. Сталин и Р.Л. Березин, а Западного – И.С. Уншлихт.

6 мая 1920 года польская армия заняла Киев. Вместе с белополяками в город вступили отряды атамана Петлюры. Но расположились они отдельно и в контакт между собой не вступали. Поляки относились к петлюровцам с нескрываемым пренебрежением. Первыми наступление начали части Западного фронта, 15 мая со стороны Смоленских ворот. Главный удар по врагу, согласно плану, планировалось нанести 15-й армии, которой командовал Август Иванович Корк.

В начале мая к Умани была переброшена с Северного Кавказа 1-я Конная армия, она оказалась в тылу польского фронта. 26 мая 1-я Конная перешла в наступление в направлении Каватина.

Но до того части 25-й и 58-й стрелковых дивизий 12-й армии Егорова взяли Киев. Начатое в первых числах июля Западным фронтом генеральное сражение в Белоруссии завершилось полным разгромом польской армии. Минск был освобождён.

Конный корпус Г.Д. Гая, действовавший севернее, вышел в тыл белополяков, занял Светянцы, а затем с помощью 164-й бригады покорил и Вильно. Штаб Западного фронта приступил к разработке плана наступления на Варшаву М.Н. Тухачевский подписал директиву о форсировании Вислы, с глубоким обходом Варшавы.

Ознакомившись по телефону с планом и директивой Тухачевского, главнокомандующий приказал двинуть 12-ю и 1-ю Конную армии с Юго-Западного на Западный фронт для поддержки Тухачевского. В начале сражения на Висле и наступления на Варшаву Красная армия имела успех, но вскоре перешедшие в контрнаступление поляки оттеснили войска Западного фронта на Восток. Директива, данная командующему Юго-Западным фронтом, – направить 1-ю Конную и 12-ю армии для усиления левого фланга армии Тухачевского – не была выполнена. 1 – я Конная, подчинённая Егорову, наступала на Львов, хотя эта её цель считалась второстепенной.

Член Реввоенсовета Юго-Западного фронта Иосиф Сталин скрыл от Александра Егорова полученную директиву. Своевольный комиссар, не разбиравшийся в обстановке, не раз перечил и не давал опытному полководцу А.И. Егорову принимать правильные решения. Как член Реввоенсовета, член ЦК, без которого командующий фронтом не имел права самостоятельно действовать, Сталин фактически сковывал и дезориентировал полководца.

А вы, Николай Алексеевич, будучи его ближайшим советником, не соизволили остепенить зарвавшегося вчерашнего бездельника, в жизни не нюхавшего пороха.

1-я Конная оставалась в резерве Юго-Западного фронта. Будучи в курсе дел Западного фронта и следуя настоятельной просьбе Тухачевского усилить его левый фланг перед наступлением на Варшаву за счёт 12-й и 1-й Конной, Егоров отдаёт приказ о передаче 1-й Конной, 12-й и 13-й армий Западному фронту.

Сталин демонстративно отказывается подписать приказ и сообщает об этом главнокомандующему.

Чем бы вы объяснили, уважаемый Николай Алексеевич, как военный советник Сталина, такое его поведение?

Говорят, что ваш патрон со свойственным ему эгоизмом хотел сорвать лавры победителя за взятие Львова. Но, к его великому сожалению, бои подо Львовом, куда была брошена 1 – я Конная, закончились поражением.

Когда же конница Будённого начала отход на север, было уже поздно. Командующий Западным фронтом отдал приказ об отступлении.

Вот здесь вы пишете, что «поверни Будённый на Варшаву, и события потекли бы по более удачному для нас руслу…». Но приказу командарм не подчинился, забыв, что приказы командующего выполнять надо безусловно: без этого нет армии, нет победы.

И уж совсем с вами согласна, когда вы показываете ту пропасть, которая со временем рассечёт весь командный состав наших вооружённых сил. На одной стороне окажется Сталин с теми людьми, с которыми воевал, которым полностью верил, а на другой – все или почти все остальные. В том числе, разумеется, Тухачевский и Гай.

Пройдёт время, и отольётся им это тяжёлым свинцом. Мстительный, злопамятный, никому ничего не прощающий, шеф ваш отомстит за собственные промашки и за то, что пренебрёг «основным правилом военного искусства», как это он умел мастерски делать в течение всех лет своей безраздельной власти в стране.

А ведь не Сталина – Тухачевского посылал Ленин на самые опасные участки Гражданской войны. Командуя армиями и фронтом, Михаил Николаевич громил белых под Воронежем, белоказаков генерала Краснова на Дону, Добровольческую армию Деникина на Северном Кавказе. Громил белополяков на Западном фронте, подавил мятежников Кронштадта и бунтовщиков антоновщины.

Самочинство Иосифа Сталина, послужившее причиной поражения на западном направлении, стало известно Ленину.

Решением политбюро Сталин был отстранён от должности члена Реввоенсовета.

За это, как вам, господин Лукашов, известно, он позднее отомстит Тухачевскому и другим основателям вооружённых сил страны, приведших к победе в боях с Белой армией и интервентами.

Но как бы то ни было, измученный длительной борьбой с чужеземцами и всякого рода монархистами, анархистами, националистами и прочими «истами», народ победил, жертвуя собой во имя светлого будущего Отчизны и счастья грядущих поколений.