Kitobni o'qish: «Воля Провидения»

Глава 1. Потерянный рай

Желающего судьба ведёт,

нежелающего – тащит.

Клеанф

– Ты упражнялся сегодня? – мягкий голос Эноэль вывел Кэила из задумчивости.

Он отрицательно качнул головой, нежно улыбаясь в ответ.

– Ведь уже завтра день испытаний, – сказала она с укором, мило сдвинув брови.

– Ты важнее любых испытаний, и время с тобой дороже любых наград, – он поцеловал ее и прижал к себе. – Не волнуйся, я всю жизнь провел в подготовке к этому дню. Я был лучше остальных раньше и буду лучшим завтра – такова судьба.

Она покачала головой, пытаясь придать себе строгий и серьезный вид:

– Ладно, пойдем, – поднялась с травы и потянула его за руку, но он не поддался. – Ну давай же! – она потянула сильнее. – Идем уже!

Он потянул ее к себе, и она упала ему на грудь.

– Я люблю тебя, – Кэил обнял ее. – Я посвящу свою завтрашнюю победу тебе, а после того, как меня наградят, попрошу твоей руки!

Она рассмеялась, обнимая и целуя его.

Они лежали и смотрели на уходящее солнце, пока совсем не стемнело.

– Ну все, пойдем, – засуетилась она, – уже поздно.

– Останься еще на час, – он сжал ее руку.

– Выиграй завтра, и у нас будет целая вечность.

Они шли темными улицами, обнявшись и разговаривая о предстоящем испытании, на котором каждый год отбирали новобранцев в войска. Это была высшая честь – попасть в их число, не говоря уж о тех привилегиях и перспективах, которые открывались для победителей.

Они дошли до дома Эноэль.

– Завтра ты станешь моей, – он посмотрел ей в глаза. – Я знаю, как твой отец относится ко мне, но ведь он сам был победителем испытания и понимает, чего стоит эта победа. Он увидит, кто я на самом деле, и отдаст тебя. И больше ничто не сможет нас разлучить.

Она поцеловала его, улыбнулась и юркнула в темноту своего двора.

Кэил пошел домой напрямик, свернув на пустую тропку. Он вдыхал ночную прохладу и не сводил глаз с яркого звездного неба. Воспоминания закружились, будто узоры калейдоскопа.

Его нашли еще младенцем в ивовой корзине, спущенной по реке. Это были хорошие люди, они возвращались с работ на полях. Своих детей у них не было, и они воспитали Кэила как единственного и родного ребенка. На скопленные за годы тяжелого труда гроши отдали его учиться военному делу в надежде на то, что он сможет избежать их судьбы и добьется в жизни чего-то большего.

Старик скончался от какой-то болезни, когда Кэилу было двенадцать. Названая мать умерла через год, как это часто бывает с преданными друг другу стариками.

Он остался один без особых средств к существованию.

Все свободное время он посвящал стрельбе из лука. Так он забывал о своем сиротстве, о том, что хочется есть, а еду надо растягивать на несколько дней, чтобы потом не остаться совсем голодным.

Был ли у него талант, или упорные занятия сделали свое дело, но со временем он стал лучшим лучником среди сверстников. За него взялись старшие, помогали – как в учебе, так и вне ее. И вот в пятнадцатилетнем возрасте его уже готовили к испытанию.

Вторым был Зэт – сын командира гарнизона. С детства Зэта готовили к блестящей службе и высоким достижениям в военном деле. Отец Зэта был властным человеком и не терпел поражений. Успехи Кэила, который превосходил его сына в учебе, он воспринимал как личное оскорбление и постоянно попрекал ими Зэта.

Зэт недолюбливал Кэила с тех пор, как они познакомились. Нападки отца поддерживали пламя ненависти. Но когда Эноэль выбрала Кэила, пламя ненависти заполнило душу Зэта.

– Я смотрю, ты усиленно готовился, – Зэт вышел из-за дерева, когда Кэил проходил мимо. В руках он крутил нож, с которым никогда не расставался.

– Я решил оставить упражнения, чтобы дать тебе хотя бы какой-то шанс, – улыбаясь, ответил Кэил.

– Надменность и уверенность, – протянул Зэт. – Ты так уверен в себе, будто знаешь, что будет завтра.

– Ты возьмешь свое второе место, и твой папочка позаботится, чтобы ты ни в чем не нуждался, а мои тяжелые дни и бессонные ночи будут вознаграждены. Справедливость восторжествует, – Кэил смотрел на него свысока и улыбался.

– Справедливость, значит? – Зэт залился нервным смехом, и от этого у Кэила пробежал холодок по спине. – Знаешь, что мне больше всего нравится в людях вроде тебя? Их искреннее простодушие. Ты думаешь, если ты честный, то и все остальные такие же? Ты не просто так думаешь, ты ожидаешь от них этого! Наивный… Люди честные и думают об остальных, но только тогда, когда им это выгодно. Глубоко внутри каждый думает только о том, как бы спасти собственную шкуру, и если что-то и делают для других, то только потому, что ожидают от них помощи в будущем. Они будут гудеть, шуметь, зудеть и всячески порицать несправедливость, боясь, что она приключится с ними. Но вечером они вернутся в свои теплые дома к семьям и забудутся, крепко уснув. Действовать они будут только тогда, когда прижмет их лично.

– Как ты живешь в мире, который презираешь? – Кэил с жалостью посмотрел в глаза Зэту.

– Мир презираю?! – громко закричал Зэт, расползшись в наигранной улыбке. – При чем тут мир, я тебя презираю, болван! Ты честный и откровенный дурак. Как и все честные дураки. Кто победил, тот и прав, кто властвует, тот и прав. Если мне надо обмануть, чтобы победить, я обману. И я больше буду уважать того, кто всеми способами идет к своей цели, чем того, кто проиграл, но остался честным. А те, кто не обманывает, просто боятся, что и их самих обманут, и не готовы играть в эту игру. Но жизнь, Кэил, сама жизнь благоволит победителю и дает ему все эти инструменты, чтобы добиться победы любой ценой.

– Мне жаль тебя, искренне жаль, – Кэил покачал головой. – Ты животное, заключенное в теле человека. Ты думаешь, что рвешь когтями и терзаешь клыками, будто царь зверей, а на деле просто извиваешься, как змея.

Зэт сжал губы и сверкнул глазами. Его наигранная улыбка исчезла так же внезапно, как и появилась. Он так давно научился изображать притворные эмоции, что естественным для него осталось только выражение безразличия. Эти резкие смены масок всегда вызывали у Кэила неприязнь и страх.

– Умолкни! – резко прервал Зэт. – Завтра ты отдашь мне первое место. Ты отдашь мне победу, или это будет твой последний день.

– Ты и правда решил, что твои угрозы заставят меня отказаться от мечты, к которой я шел всю свою жизнь? – искренне удивился Кэил.

– Я заберу у тебя все, – сухо произнес Зэт.

Отсутствующим взглядом он смотрел куда-то в темноту за спиной Кэила.

– Единственный выбор, который я тебе даю, – Зэт перевел взгляд на Кэила, – это отдать мне победу и жить дальше – либо умереть и быть забытым навсегда.

– Ты угрожаешь мне смертью? – Кэил, ухмыляясь, бравировал, но внутри ему было не по себе от слов Зэта.

– Не просто смертью, – Зэт не отреагировал на ухмылку, – я сотру саму память о тебе.

– Ты сошел с ума, Зэт, – Кэил покачал головой и оотвернулся, собираясь уйти. – Я не отступлюсь. Это моя судьба. И тебе не сойдет с рук, даже если ты и сможешь это провернуть. Убив меня, ты лишишь жизни нас обоих.

– У тебя осталась одна ночь, чтобы спасти свою жизнь. Не трать ее на сон.

Кэилу снилась Эноэль и их будущее в ярких лучах солнца, когда он станет выдающимся командиром армии. Они будут жить в собственном большом доме, окруженные детьми и теплым солнечным светом.

Он проснулся с чувством счастья и решимости.

Испытание начиналось около полудня. Кэил размялся, собрал свои вещи и спокойно пошел в сторону площади.

Люди уже собрались, разложив свои корзины с едой и питьем. Это был большой праздник, и представители всех сословий собрались вместе, чтобы поглазеть на испытание лучших молодых воинов и отпраздновать окончание сбора урожая. Толпа волновалась и гудела в предвкушении начала. Кэил быстро нашел Эноэль.

– Как ты себя чувствуешь? – побеспокоилась она.

– Лучше всех! – в словах Кэила звенела уверенность. – Вчера еще Зэт прицепился вечером, – хмыкнул он, – хотел, чтобы я отдал ему первое место на испытании, представляешь!

– Он угрожал тебе? – встревожилась Эноэль.

Она пристально вгляделась в глаза Кэила.

– Пытался, – Кэил усмехнулся. – А что еще ему остается? Он ведь знает, что честно меня не победить, вот и бесится от бессилия.

– Он опасный человек, – в голосе Эноэль усиливалась тревога. – И способен на всякое. Может, не стоит с ним задираться?

– Задираться? – Кэил взял ее за плечи. – Я всю жизнь тяжело работал, чтобы победить на этом испытании. А теперь какой-то ублюдок заберет у меня это просто потому, что он опасный человек?

– Я переживаю за тебя, – Эноэль смутилась. – Хочу, чтобы мы были счастливы. А справедливости от него не добьешься, ему все сойдет с рук из-за его отца.

– И что, все время уступать его капризам, потому что у него влиятельный отец? – вспыхнул Кэил, и Эноэль опустила глаза. – Сегодня он захотел забрать первое место, завтра пожелает забрать тебя. Нет! Таким, как он надо давать отпор и пресекать несправедливость.

– Я не вещь, чтобы меня можно было забрать, – тихо, но твердо сказала она, не поднимая глаз. – А наше счастье – это не приз за первое место.

– Я не это имел в виду, милая, – Кэил прижал ее к себе. – Я хочу сказать, что справедливость надо защищать. Нельзя поддаваться страху. Вся власть тиранов зиждется на страхе. Если сегодня мы испугаемся и отвернемся, завтра такие как он захватят все вокруг.

Кэила позвали к началу испытания.

– Удачи, любимый, – тихо шепнула Эноэль.

– Я сам творю свою судьбу, удача тут ни при чем, – твердо проговорил Кэил.

Перед началом испытания давали немного времени на подготовку. Кэил посмотрел на Зэта. Тот взял свои стрелы и подошел к Кэилу. Задев его плечом, он прошипел сквозь зубы:

– В конце выстрелишь после меня и промажешь.

Кэил ничего не ответил и продолжил собирать свои стрелы. Он глазами отыскал в толпе Эноэль. Она нервничала и теребила в руке кончик своей длинной косы. Даже издалека он видел ее глаза, которые умоляли его уступить. Кэил сделал глубокий вдох и выдох, зажал пару стрел в зубах и взял охапку в правую руку.

Испытание началось, и Кэил быстро побежал к первому барьеру. Он с силой воткнул пучок стрел в землю: так он экономил секунды, не доставая их из колчана. Каждый его выстрел нашел цель. Он перебежал ко второму барьеру, Зэт следовал сразу за ним.

Кэил взял стрелу и с усилием выдохнул. В его голове на мгновение закружились злобный взгляд Зэта и волнение на лице Эноэль. Он опустил глаза, сделал глубокий вдох и, подняв глаза, увидел теплое оранжевое небо. Кэил вспомнил вчерашний вечер с Эноэль. Он словно растворился в нем. Закрыл глаза. Представил мишень. Все мысли на секунду покинули его сознание.

Кэил открыл глаза, сделал пару решительных шагов наскоком и выпустил стрелу в цель. Все, включая участников, замерли. На мгновение мир застыл в тревожной тишине. Судья поднял мишень с вонзившейся в нее стрелой. Толпа взорвалась. Все было кончено.

Зэт подошел к Кэилу и протянул ему руку.

– Ты сделал свой выбор, – с трудом процедил Зэт, пытаясь улыбаться дрожащими от негодования губами.

Он сжимал руку Кэила изо всех сил, пока та не побелела.

Кэилу под громкие аплодисменты вручили награду. Эноэль бросилась ему на шею, но он ничего не понимал и не ощущал. Все смешалось в единый поток, сдерживаемый пятнадцать лет, который теперь прорвался наружу. И внезапно внутри ничего не осталось. Апатия заполнила его разум. Покой и причастность. Исполненная судьба.

…Луна разливала холодный яркий свет, когда Кэил возвращался домой. Он не был прежним. Все сомнения и волнения, которые мешались у него под ногами раньше, теперь исчезли. Решимость и уверенность в судьбе вели его.

Листва шелохнулась, и из-за дерева показался человек. Кэил знал, что это Зэт, еще перед тем, как тот вышел на свет. Он знал, что Зэт появится здесь и сейчас, на этой самой дороге еще до того, как ступил на нее. Мог ли он избежать этой встречи? Сейчас он был уверен, что выбор был сделан намного раньше. Перед ним была одна дорога, и она проходила через Зэта.

Знакомый нож сверкнул под светом луны.

– Ты веришь в судьбу, Зэт? – задумчиво спросил Кэил.

– Моя судьба – быть лучше тебя, – со злостью сказал Зэт.

– Значит, веришь. Тогда ты понимаешь, что и смерть меня не остановит.

Зэт удивленно вскинул брови, но потом опомнился, хмыкнул и кивнул. Кэилу показалось, что за спиной у Зэта, в тенях деревьев, стояла маленькая девочка и указывала куда-то в темноту. Он резко обернулся, ощутив сзади тяжелые шаги. Большая дубина врезалась в подбородок.

Сознание Кэила отделилось от тела. Он видел, как его тянут в рощу, но ничего не чувствовал, и ничего не мог сделать.

Его привалили ко пню. Зэт остервенело избивал его тело. Один из громил, которые были с Зэтом, топтался по правому колену Кэила.

– Ты забрал у меня победу этой рукой, но больше ты ничего не заберешь, слышишь! – Зэт неистово кромсал тело Кэила ножом. – Надеюсь, ты чувствуешь каждую вспышку этой боли! Говоришь, даже смерть тебя не остановит? Я заберу твою смерть, я вырежу саму память о тебе!

Маленькая девочка, окутанная тенями, взяла душу Кэила за руку и потянула к телу.

– Здесь кто-то есть! – крикнул один из бугаев и начал дергать Зэта за руку, но тот лишь отмахнулся.

Кэил рванулся к своему телу. Бугаи Зэта вдруг шарахнулись в стороны и бросились наутек.

– А больше всего… Ты знаешь, что я ненавижу в тебе больше всего? – кричал Зэт, размахивая ножом. – Больше всего я ненавижу эту надменность в твоих глазах! Думаешь, ты лучше меня? Кто теперь лучше, а? Смотри на меня! – Зэт схватил тело Кэила за шею и пальцами открыл правый глаз. – Я вырежу эту надменность из твоих глаз! – и ткнул острием ножа в глазницу.

Кэил беззвучно вскрикнул и бросился к Зэту, и, когда он пронесся рядом с ним, Зэт встрепенулся. Кэил заглянул ему в глаза. Он не знал, что именно увидел Зэт, но лицо его перекосилось от ужаса. Бугаи давно убежали, и Зэт, бросив последний взгляд на бездыханное тело, убежал вслед за ними.

– Если ты вернешься, я убью тебя снова! – выкрикнул он на бегу.

Кэил смотрел на свое изуродованное тело. Боль все также пульсировала у него в голове, пока пелена не накрыла его, и он не провалился в беспамятство.

Глава 2. Горвиры

Кэил прорывался сквозь толпу, бегущую ему на встречу. Он понимал, что торопится, но не знал куда, и главное, не мог вспомнить, как оказался в этом каменном тоннеле. Все чувства разом стучались в его сознание, а тело двигалось само по себе.

Его окружали десятки человекообразных существ. Они семенили короткими ногами, сталкивались широкими плечами, и размахивали длинными массивными руками.

Кэил вырвался из потока и свернул налево. Он уперся в массивную металлическую дверь, схватился за кольцо на двери и потянул. Дверь медленно отползла в сторону. Внутри над верстаком склонился огромный мужчина. Серые косматые пряди длинных волос спадали на широченные плечи. Он выглядел как остальные – большое туловище, длинные руки, короткие ноги – только в полтора раза больше.

– Красс, на нас напали! – закричал Кэил не своим голосом.

Здоровяк схватил свой большой двуручный молот и выбежал наружу.

– Кто? – прогудел он.

– Темпест, похоже, что Темпест, – запинаясь, ответил Кэил, не понимая ни слова.

Они выскочили обратно в тоннель, и продираясь сквозь толпу, направились к источнику переполоха.

Через несколько минут достигли запертой металлической двери, которая перекрывала один из тоннелей. Перед дверью столпились воины – явные сородичи Красса.

– Собери всех у восточного прохода и отправь к аргорам, – скомандовал Красс, схватив одного из них за плечо.

Тот отрывисто кивнул и убежал.

Было тяжело дышать, от металлической двери потоком шел жар. Красс подошел к двери и поднес руку.

– Темпест! – позвал он, пытаясь перекричать шум.

– А вот и главный крот! – раздался из-за двери трескучий голос.

– Что происходит? Где отец?

– Надо было слушаться папочку! – протрещал голос.

Жар усилился и удушающий запах гари заполнил помещение. Красс убрал руку и отошел. Посередине двери металл раскалился. Красное пятно стало желтеть и увеличиваться в размерах.

– Уходим! – крикнул Красс.

Они выбежали из тоннеля. Позади раздался треск, и свет залил все вокруг, лишив Кэила зрения. Он быстро нащупал на поясе затемняющие очки и надел их – зрение вернулось.

– Надо взорвать его в одном из слепых тоннелей, – закричал Красс.

– Я пойду! – вызвался Кэил к собственному удивлению.

Красс задержал на нем взгляд, затем отрывисто кивнул.

– Замани его как можно дальше в тоннель. Мы взорвем его с этой стороны.

Кэил побежал обратно и остановился перед входом в туннель – руки и ноги дрожали от напряжения. Смотреть прямо – страшно, он уставился в пол и ждал, стараясь унять оглушительный стук сердца.

Свет становился все ярче, треск в ушах усиливался. Вскоре он стал невыносимым.

Кэил схватил из груды у двери плотный сверток размером с ладонь, перемотанный шнуром, и трясущимися руками достал огниво, но оно тут же скользнуло промеж онемевших пальцев. Он неуклюже бросил сверток в сторону тоннеля. Через несколько секунд раздался громкий взрыв.

– Играть со мной вздумали! – с задором громыхнул голос.

Из тоннеля вырвалась ослепительно-белая человекоподобная фигура. Последнее, что увидел Кэил – светло-сизая дымка, в которой вращались пыль и небольшие куски горной породы. Раздался громкий хлопок, вспышка, и все исчезло.

Сознание Кэила вырвалось из умирающего тела и перенеслось на другую сторону тоннеля. Он оказался в теле одного из воинов, которые закладывали свертки у входа в тоннель. Несколько искр – и все фитили загорелись. Они отбежали в большой зал с десятками колонн, верхушки которых терялись в темноте. Раздался взрыв, и тоннель начал осыпаться.

Вдруг обвал прекратился, обломки разошлись, уступая дорогу белой фигуре. Она проскользнула и выплыла в зал, легко меняя размер и форму. Вслед за белой фигурой из завалившегося тоннеля вышел мужчина. Телосложением он походил на Красса, но тело его состояло из горной породы. Он разжал кулак, и тоннель засыпало.

– Отец! – закричал Красс. – Что происходит?!

Крик утонул во внезапно разразившемся грохоте. Сверху посыпались камни и осколки разрушенных колонн. Сильный ветер ворвался внутрь, и сквозь пробитую в своде дыру, медленно спустился высокий мужчина. Ветер поддерживал его, обволакивал и защищал от падающих осколков. Его размеренные движения и утонченный внешний вид не вписывались в окружающий хаос.

– Красс, надо бежать! – закричал Кэил.

– Надо выиграть как можно больше времени, – прокричал Красс, – чтобы остальные успели уйти.

Они бежали по залу, а белая фигура неспешно летела за ними. Через несколько минут уперлись в развилку. Кэил помнил, что ранее они прибежали по левому тоннелю. Сейчас же Красс скомандовал направо. Но, как только они забежали в правый тоннель, из левого тоннеля выскочил один из воинов, и бросился за ними.

– Красс! – завопил он.

– Они ушли? – Красс схватил его за плечи.

– Восточный проход, – с трудом выговорил тот, – он перекрыт! Мы не можем пройти! Ход заблокирован снаружи!

У Красса расширись глаза. Он развернулся и побежал обратно к развилке. Перед ним вырос тот, кого он звал отцом, медленно сомкнул кулак, и вход в тоннель начал засыпаться. Кэил успел заметить, как белая фигура медленно направилась в левый тоннель.

– Нет! Отец! Нет! – ревел Красс, перекрикивая непрекращающийся треск и грохот.

Порода сомкнулась, и последний луч света исчез. Красс и несколько десятков воинов остались заперты в обвалившемся тоннеле. Они рьяно кинулись расчищать завал, разбивая и растаскивая груды обломков. Красс неистово молотил камни, но выхода все не было.

Наконец-то они вырвались из каменной темницы, но за завалом их ждала только тишина.

Красс, спотыкаясь и падая, бросился в соседний тоннель. Остальные воины побежали за ним, но быстро отстали.

Тяжелый запах ударил в нос. Кэил медленно зашел в один из тоннелей и увидел Красса, стоявшего на коленях с опущенными руками. Здоровяк склонился и, казалось, перестал дышать. Запах заживо сожженной плоти заставил Кэила задержать дыхание.

Он медленно прошел вглубь. Тоннель расширялся и упирался в закрытые массивные металлические ворота. На большой площадке перед воротами лежали сотни трупов заживо сожженных сородичей Красса.

…Очнулся Кэил в темноте. Попытался подняться, опершись по привычке на правую руку. Острая боль наказала его за эту попытку.

Он медленно приподнялся на локтях. В темноте появились два тусклых мерцающих огонька.

– Проснулся? – прогудел глубокий и низкий бас.

Кэил подпрыгнул от неожиданности, но в следующий момент с удивлением узнал голос.

– Ничего не видишь? – спросил Красс. – Сейчас я разведу огонь.

Он ударил огнивом и зажег свечу. Затем медленно передал свечу Кэилу и отодвинулся в темноту. В темноте его глаза вновь замерцали.

– Не могу смотреть прямо на свет, – объяснил Красс, – зато хорошо вижу в темноте.

– Кто ты? Что это за место?

– Меня зовут Красс, а это Западные горы. Раньше здесь обитал мой народ – горвиры. Сейчас остались только руины.

– Я видел тебя. Видел, как они напали на вас.

Красс молча смотрел на него несколько секунд. А затем глубоко вздохнул и перевел взгляд в сторону:

– Это хорошо, что ты видел все сам.

– Кто напал на вас?

– Боги. Я думал, ты знаешь.

– Все было как будто во сне.

Кэил ждал, когда Красс что-то скажет, но тот молчал.

– Зачем богам нападать на вас? – неловко спросил Кэил.

– За прошедшие годы я много раз задавал себе этот вопрос. Не знаю, что может побудить бога уничтожить собственных детей. Пожалуй, только страх.

– Бог из горной породы – твой создатель?

– Да. За год до того, как они напали, мы смогли создать порох – порошок, который взрывается при соприкосновении с огнем. И за несколько дней до их нападения мы нашли формулу вещества, поглощающего магию.

Кэил молчал, ожидая продолжения.

– Видишь ли, – устало выдохнул Красс, – кто-то рождается с особым даром, как, например, наши братья аргоры, живущие в Восточных горах. Им боги дали магию, которая помогла им выжить и процветать, а нам магии не досталось. Мы заменили ее трудолюбием и изобретательностью. И я почему-то подумал, что это справедливо (он запнулся и после небольшой паузы продолжил), но, видимо, боги были не согласны.

– Аргоры из Восточных гор, – повторил за ним Кэил. – А Восточные горы далеко отсюда?

– Горный хребет тянется через весь север, – удивленно проговорил Красс. – Мы сейчас в западной его части, соответственно, аргоры – в восточной. Отсюда до аргоров примерно четыреста миль. Странно, что ты этого не знаешь. А ты откуда?

– Из деревни, у подножия этих гор, – Кэил смутился.

– Ясно.

– А магия, – заинтересованно продолжил Кэил, – это как у богов в моем сне?

– В высшем проявлении – да.

– Этому можно научиться?

– Нет, это дается при рождении. Можно развивать лишь то, что уже есть.

– И боги разозлились на вас за то, что вы пытались уничтожить магию?

– Мы не пытались уничтожить магию, – терпеливо, но настойчиво ответил Красс. – Мы хотели сделать всех равными вне зависимости от того, с чем и где они родились. Наши изобретения дали бы одинаковые возможности как обычным людям, так и склонным к магии. Разве это не справедливость?

– Но, если власть богов основана на магии, – аккуратно продолжил Кэил, стараясь не задеть горвира за живое. – Значит, их власть была под угрозой?

– Может, и была, – начал заводиться горвир. – Почему власть должна быть основана на том, что дано при рождении или наследуется? Какова заслуга аргоров в том, что они при рождении получили больше, чем мы? Разве это справедливо?

– Нет, – согласился Кэил, вспоминая Зэта.

– Они уничтожили весь мой народ, – злобно прорычал Красс, – за то, что мы попытались сделать мир справедливым. Какая это власть? Это тирания! Боги – тираны, а правители людей и аргоров просто перенимают их методы. Как Ветреон правит на небе, так и смертные правят на земле.

– Ветреон – это парящий мужчина, который спустился с неба? – перебил Кэил.

– Да. Он у них главный. Отца зовут Гор.

– А белый – Молний? – вставил Кэил.

– Нет, – недовольно ответил горвир, – Темпест.

Они помолчали.

– Мне искренне жаль твой народ.

– Их нет, понимаешь? – голос Красса дрогнул. – В одно мгновение их просто не стало. И я не знаю, чья судьба хуже – умерших или выживших. Мы остались здесь в пустоте. Лишенные будущего. Лишенные даже надежды. Единственное, что продлевало нам жизнь, это жажда мести. Но теперь и она выдохлась.

– Но вы еще живы.

– Живы? – горько усмехнулся горвир. – Чего стоит эта жизнь? Единственное, чего я хочу, так это увидеть Мельгора и затем отца. Хочу узнать, почувствую ли я что-либо, убивая их. Я должен узнать у них, как они живут с тем, что предали нас.

– Ты хочешь убить бога? – удивился Кэил.

– Мельгор не бог, он предводитель аргоров и мой брат, а отец – да, он бог.

– Но как ты сможешь убить бога и предводителя целого народа?!

– Ты мне поможешь в этом.

– Я? – опешил Кэил. – У тебя не много шансов, если ты рассчитываешь на помощь калеки.

– Мы тебя подлатаем, – ухмыльнулся Красс.

Он исчез в темноте, оставив Кэила одного в комнате. Шаги горвира стихли, и вокруг воцарилась мертвая тишина.

На следующий день Красс вернулся.

– Возьми, – протянул он Кэилу металлические предметы, – мы сделали протезы из черного железа.

Кэил осмотрел гладко выполированные металлические предметы.

– Черное железо?

– Этот металл мы создали вместе с аргорами. Он усиливает энергию. Думаю, тебе это еще пригодится. И кстати, мы раздобыли тебе коня.

– Зачем мне конь? – удивился Кэил.

– Ну ты же поедешь собирать армию? – не менее удивленно ответил Красс.

– Армию?

Они непонимающе смотрели друг на друга.

– У тебя же есть план? – раздраженно спросил горвир.

– Ну я хотел вернуться в деревню и помешать Зэту, – тихо произнес Кэил.

Горвир молча смотрел на него.

– Красс, я действительно хотел бы помочь, – начал оправдываться Кэил, – но армия, битва с богами и все остальное… Я не уверен, что могу хоть как-то помочь.

– Ты видел нашу смерть, – холодно и строго произнес горвир. – Ты оказался у подножия наших гор в то время, когда я решил бороться. Я искал знак, и мы нашли тебя именно в то время и в том месте. Это не может быть совпадением.

– Откуда ты знал, что я окажусь там? – удивился Кэил, взвешивая шансы.

– Не знал, – ответил горвир, – скорее, почувствовал что-то. Ты увидел нашу смерть во сне – возможно, сон направит тебя.

Кэил хотел возразить, но Красс развернулся и ушел.

– Это должен быть он. Не может быть иначе, – едва слышно пробурчал здоровяк.

Кэилу вновь снился яркий и красочный сон. Он летел высоко в небе, над облаками и птицами. Внизу раскинулся огромный континент. По высокой, заснеженной гряде гор на севере и морскому берегу на северо-западе он узнал родные края.

В самом сердце земли росло исполинское дерево. Громадные ветви, густо усеянные ярко-красной листвой, закрывали целые поля. Северная половина континента, от гор и до дерева, заросла густыми лесами, а южная заполнилась непроглядным белым туманом.

На линии столкновения леса с туманом люди сражались друг с другом. С высоты полета они казались муравьями. Кэил направился на запад, где на краю континента разгоралось пламя. Взрыв! Бушующий поток огня разрубил линию фронта огненным мечом, испепеляя леса и испаряя туман.

Сильный ветер разжигал и гнал пламя дальше. Ураганы вырывали деревья и отгоняли туманы. По выжженной ране с запада на восток маршировала армия людей, горвиров и аргоров (они были немного выше горвиров, но у́же в плечах). Вел их человек в роскошном белом наряде, а в воздухе над ним парили Ветреон и девушка – глаза ее ярко сверкали, а в развевающихся синих волосах мерцали звезды.

Они поравнялись с Кэилом и схватили его за руки. Он только сейчас понял, что находится в теле маленькой девочки, вокруг которой вращаются тени.

Внизу Гор и Темпест приблизились к исполинскому дереву, рядом с которым сражались две высокие женские фигуры – желтая и красная. Противницы не замечали окруживших их богов, поглощенные яростной битвой.

Ветер усилился, и вокруг дерева образовалась воронка урагана. Ветреон сильно сжал руку Кэила. Тот, почувствовав боль и страх, попытался убежать, но Ветреон с укором посмотрел на него. Кэил ощутил прилив стыда. Тени поползли от рук Кэила к рукам Ветреона и Богини звезд.

Ветреон вонзил меч в дерево. Оно начало вянуть и быстро уменьшаться, теряя листья, и вскоре превратилось в засохшую трость. Тогда Ветреон сильным ударом срубил его под корень.

На месте дерева стояла черная женская фигура. Желтая и красная фигуры продолжали сражаться, не замечая происходящего. Богиня звезд подняла глаза к небу. В огромной воронке урагана виднелось солнце. Вдруг показалась луна, которая через мгновение закрыла собой солнце. Черное солнце застыло прямо над воронкой урагана, и черный луч ударил в то место, где стояли три женские фигуры.

Красная и желтая фигуры закрылись руками, пытаясь защититься. Ветреон замахнулся клинком, обрамленным тенями, но замер, и клинок повис на полпути. Все смотрели в небо, в котором черные грозовые тучи разрезала падающая белая звезда. Она пробила толщу урагана и ударила в то место, где стояли женские фигуры. Все вокруг исчезло в белизне.

Кэил проснулся.

– О, очнулся! С добрым утром! – промурлыкал кто-то женским голосом.

Кэил подскочил от неожиданности. Он начал судорожно осматриваться по сторонам. На ощупь схватил свечу и зажег ее. В комнате никого не было.

– Кто здесь?

– Я – Тира, – прозвучал голос.

Кэил продолжил оглядываться по сторонам, но мысль о том, что голос звучит внутри его головы, молнией пронзила его. Он замер.

– А ты – Кэил. Ну же, помогай мне!

– Где ты?

– А вот это уже вопросик посложнее, – засмеялась она. – Я как бы у тебя внутри.

Кэил почувствовал, как тревога усиливается и пытался собраться с мыслями, но они тут же рассыпались под напором страха.

– Ты не переживай, – заботливо сказала Тира, – мы о тебе позаботимся.

– Мы?

– Ну да, – удивленно ответил она. – Вот, например, Асфи. Асфи, скажи привет!

– Ты можешь нормально разговаривать? – проскрипел сухой женский голос. – Терпеть не могу твою манеру.

– И еще Темная здесь, – проигнорировала ее Тира.

– Кто вы такие?

– Ты видел нас, – буднично ответила Тира, – помнишь, во сне? Я красная фигура возле Мирового Древа, Асфи – желтая, а Темная была на месте Древа после того, как этот злодей его разрушил.

– Хватит рассказывать, – захрипела Асфи, – у нас много дел.

– Он имеет право знать, Асфи, – возник третий голос – медленно, спокойно и без эмоций, четко проговаривая каждый слог.

– Так вот, – весело продолжила Тира, – мы богини. Раньше мы делили мир пополам: мой культ на севере и культ Асфи на юге. Все было хорошо, мир был справедлив, и мы двигались к всеобщему счастью. Но потом пришли эти разбойники и все разрушили.