Kitobni o'qish: «Практическая работа в детском саду. Детский сад при клубе «Детский труд и отдых»»

Shrift:

Детский сад Шацкого и Шлегер: лаборатория новейших педагогических идей

Предисловие от составителя

В первые годы ХХ века наиболее популярным и обстоятельным руководством по дошкольному воспитанию была книга Аделаиды Семёновны Симонович «Детский сад». Она представляла своего рода систематизированное итоговое обозрение практики русских детских садов второй половины девятнадцатого века.

Но уже вскоре потребность в другом поколении педагогических книг становилась всё заметнее. Ведь если прежде организация детских садов в России была уделом отдельных энтузиастов-педагогов, опиралась на частные филантропические усилия, обращена была к небольшим кружкам детей интеллигенции – то ко второму десятилетию ХХ века в России общественная дошкольная педагогика начинала ощутимо приобретать совсем другой масштаб и размах.

Книги новых педагогических авторов сохраняли преемственность по отношению к прежней дошкольной литературе – но во многом ориентировались уже на иные установки: их авторы видели перед собой задачу оказать действенную помощь создателям массовых народных детских садов. Акценты в этих книгах начинали всё больше переноситься на поиск таких организационных и педагогических решений, которым смогли бы последовать десятки тысяч воспитательниц с детьми из самых разных семей, в самых разных ситуациях.

Стремительный переход от представлений об экзотичности детских садов к признанию в них массовой и повсеместно необходимой практики произошёл даже не после революции, а в годы мировой войны – стихийно, по необходимости.

На заре этих трагических событий, между 1913 и 1915 годом, и вышли три книги, которые многократно переиздавались в революционные годы: «Наш детский сад» Марии Свентицкой, «Современный детский сад. Его значение и оборудование» Елизаветы Тихеевой и Марии Морозовой, «Практическая работа в детском саду» Луизы Шлегер.

Можно сказать, что три эти книжки стали первыми массовыми учебниками по организации детских садов в России. Одну из них мы и представляем в этой книге.

Несмотря на неброский заголовок книги Л. К. Шлегер, в ней представлен уникальный опыт самого необычного детского сада в Российской империи.

Этот первый в Москве бесплатный сад для детей городской бедноты был частью сложной и многогранной педагогической среды, энергично создаваемой коллективом, сложившимся вокруг Станислава Теофиловича Шацкого, Александра Устиновича Зеленко и Луизы Карловны Шлегер; коллективом, настроенным на самые решительные перемены в подходе взрослых к организации детской жизни в целом, а в школьном и дошкольном деле в особенности.

В 1904 году в педагогическую среду проникают идеи американских сетлементов (обществ-поселений), в основу которых была положена мысль о социальной реформе, проводимой путём влияния культурной группы общества, поселяющейся и работающей среди беднейших слоев населения. С весны 1905 года по инициативе Зелёнко, Шлегер и Шацкого начала работать группа педагогов, организовавшая 7 ноября 1906 года Общество «Сетлемент». Через два года «Сетлемент» был запрещён правительством и возрождён уже как Общество «Детский труд и отдых». (В послереволюционное время деятельность С. Т. Шацкого и его соратников разворачивалась в рамках Первой опытной станции Наркомпроса, в знаменитой колонии «Бодрая жизнь»).

Конечно, имя Шацкого известно прежде всего в связи с его выдающейся, мирового значения экспериментальной работой в школьном деле и внешкольной работе с подростками.

Но в дореволюционные годы в жизни Общества «Детский труд и отдых» именно детский сад служил едва ли не центральным исследовательским учреждением.

Отчуждённость дореволюционного российского государства от дошкольной педагогики имела и свою парадоксальную положительную сторону. Всякие значительные перемены в школьном обучении, в воспитании подростков вызывали огромное подозрение и грозили репрессиями («Сетлемент» и был закрыт по забавному доносу «за попытку проведения социализма среди маленьких детей»). Дошкольный же возраст считался ещё неподходящим для подготовки к жизни и не опасным с точки зрения политической благонадёжности.

Благодаря этому в садах куда более спокойно, чем в школах, велась разнообразная живая работа, и в Обществе «Детский труд и отдых» в конце концов детский сад оказался «лабораторией всех новейших педагогических идей, стремящихся к правильной постановке всего дела воспитания, нуждающихся в изучении и проверке. Проверенные выводы должны были влиять на реформу школы». И результаты жизни детского сада, описанные в публикуемой книге, повлияли если не на реформу школы в государственном масштабе, то уж в огромной мере на опыты Шацкого по организации нового образования.

Душой же детсадовских начинаний в Обществе «Детский труд и отдых» была Луиза Карловна Шлегер. И подходы её коллектива кажутся новаторскими не только для того времени, но и для дня сегодняшнего. Приняв многие идеи Фребеля (например, известную его мысль: «Дайте в руки ребёнка разнообразный материал, наблюдайте его и вы этим разрешите много педагогических воспитательных проблем…») Шлегер и её коллеги отказались от самих фребелевских материалов, и опытным путём определяли наиболее подходящие и увлекающие ребят материалы естественные. «Приглядываться к детям, наблюдать за детской деятельностью и интересами, изучать среду ребёнка… Детское общество не устраивается по рецепту. Детей ставят в условия житейской необходимости и за ними наблюдают», – писала Луиза Карловна.

Упор на организацию детской жизни вместе с самими детьми был другой отличительной чертой их работы.

Этот акцент во многом определит лицо оригинальной русской дошкольной педагогики. Не только забота взрослого о развитии каждого ребёнка в отдельности, но и организация общей жизни всего детского сообщества как основной ресурс развития каждого из детей – такой неочевидный, спорный, но во многом судьбоносный для русской педагогической мысли принцип впервые был открыто провозглашён С. Т. Шацким и Л. К. Шлегер именно здесь.

Многое из описанного Шлегер в этой книге и сегодня выглядит неожиданно. Но очень многое (если не всё), на наш взгляд, может оказаться полезным и применимым в современной практике дошкольных педагогов.

Андрей Русаков

Луиза Шлегер. Практическая работа в детском саду

От автора

Приступая к изложению практического курса для работников детского сада, мы должны объясниться по поводу характера этого курса, чтобы избегнуть до некоторой степени и нареканий и могущих возникнуть недоразумений. По основной своей задаче наш курс должен был быть приспособленным к потребностям текущего момента, для тех лиц, которые практически работают или желают работать в многочисленных и всё увеличивающихся в числе детских яслях, очагах и приютах для детей запасных.

Ввиду этого он должен быть сжат, краток, ибо времени мало.

Спешность дела обусловливает многие недостатки и недосмотры. Мы решились выбрать самое необходимое, что важно сейчас дать в руки работающих, с чем они могли бы приступить к делу, или разобраться на первых шагах своей работы. Мы заранее извиняемся за отсутствие теоретических обоснований, обобщений, широких мыслей и интересных выводов, заранее указываем на преднамеренное обращение внимания вашего на чёрную работу, на деловую сторону вопроса.

Задумывая наши курсы, мы рассчитывали на очень ограниченный круг слушателей, человек 50–60, с которыми можно было бы вести практические беседы и занятия. Огромное количество записавшихся сильно меняет характер предпринятого дела. Вместо бесед и занятий придётся читать лекции, не наполнив их широким содержанием.

Введение

Как было сказано выше, в короткий срок, определённый нашему курсу, трудно всесторонне охватить и осветить работу с маленькими детьми, детьми того возраста, когда закладывается фундамент будущей личности, когда идёт накопление ощущений и впечатлений, составляющих основу всего нашего дальнейшего существования.

Люди требуют практических советов. Всеми чувствуется, даже в наш боевой момент, что недостаточно детей собрать в тёплое, светлое помещение, накормить и одеть, но нужно им ещё что-то дать существенное в духовном смысле, на что-то направить. И наша задача – помочь по мере сил желающим работать, поделиться с ними своим десятилетним опытом. Как бы ни было заманчиво основываться в этой работе с детьми дошкольного возраста на твёрдо установленные нормы, определённые правила, надо всё же указать, что таковых пока не существует. Вопрос находится в стадии, правда, напряжённого, но всё же искания, изучения. Сравнительно небольшое количество исследований, которые произведены, касаются наблюдений единичных характеров. Среда, в которой растёт и движется ребёнок, имеющая колоссальное значение в выработке личности, исследованиями почти не затрагивалась. Ряд таких наблюдений открыл Руссо своим Эмилем. Интересны данные Прейера, Джемса Сёлли, Бертольда Отто, Чемберлена, но все они ограничиваются наблюдениями личности единичного ребёнка. Все они подтверждают главный завет Фребеля, истинного основателя разумной работы с детьми: наблюдайте ребёнка. Ценные мысли Дьюи, касающиеся воспитания среды, очень мало известны, и совсем одиноко стоят исследования социальных инстинктов детей Декроли, бельгийца, который почти не печатает своих работ.

Спрашивается, что же делать? За что ухватиться? Ответ таков: надо попытаться найти общие идеи, которыми руководились исследователи детской жизни. Начать с того, что сама мысль об исследовании говорит уже за признание важности фактов детской жизни.

Можно подойти к вопросу проще – всякая мать, не занимающаяся даже специальными наблюдениями, уверенно скажет, что трёхмесячный ребёнок сильно отличается от шестимесячного; что между годовалым ребёнком и двухлетним разница очень велика, что есть какие-то твёрдо установившиеся в душе нормы, по которым мы утверждаем, что чем старше человек, тем меньше сказывается на нём разница лет. Что тридцати и тридцатипятилетний человек почти не отличаются друг от друга, несмотря на очень напряжённую мозговую работу, а что один год в детской жизни значит страшно много. Этот вывод так же хорошо известен простой деревенской женщине, как и учёному исследователю.

Формулируем его так: каждый возраст имеет свою собственную жизнь.

Внутренне все с ним согласятся, и поскольку таких согласных много, он станет для всех законом. Заметим, что эта простая мысль чрезвычайно плодотворна по своим последствиям, что именно она и создаёт почву под ногами, даёт руководящую нить и охраняет от многих ошибок.

Итак, признаём за каждым возрастом право на его собственную жизнь, ему присущую, с её интересами, потребностями, возможностями. А если мы признаём это, то, работая с детьми, мы должны стать наблюдателями, мы должны искать пути, делать выводы из собственных наблюдений и дать себе отчёт в особенностях того возраста, с которым имеем дело.

Все эти особенности имеют общее происхождение – маленькие дети находятся в периоде усиленного роста как физического, так и умственного. Наше дело – дать возможность ребёнку упражнять и развивать свои силы нормально, не спеша. Ни в коем случае ребёнок не должен представляться куском воска, из которого взрослый может лепить, что ему угодно. Нет, не что ему угодно, а что угодно тем силам, которые заложены в ребёнке.

В этом возрасте нормальный ребёнок подвижен и физически активен, и нужно пользоваться этими свойствами его натуры, чтобы превратить их в наклонность к работе. Дети жаждут деятельности – нужно, во чтобы то ни стало, дать им материал, соответствующий их силам. Если ребёнок здоров, то он не может не двигаться. Это часто бывает неприятно, правда, но только в тех случаях, когда на резвость его вы смотрите с затаённым недоброжелательством, как нянька или бонна, для которых тихое поведение ребят служит дипломом их опытности.

В этом возрасте дети – исследователи, изобретатели и фантазёры, и нужно предоставить им возможность широко проявить эти стороны их существа.

Фантазия – начало активности ума; для чего же подавлять её? Каждый ребёнок является со своей физиономией, со своим запасом впечатлений, и, чтобы воздействовать на него, надо знать его, а чтобы знать его, надо наблюдать его в условиях свободного самопроявления. Только при этом условии душа ребёнка раскрывается, и мы можем наблюдать его с пользой для себя.

Начинающие работать всегда должны помнить и принимать в расчёт, что дети приходят к нам с улицы, (я имею в виду народный детский сад), которая уже успела наложить свою печать на них, что предстоит бороться с ней. Улица имеет много соблазнов для них, нужно преодолеть её, нужно устроить так, чтобы ребёнка тянуло с этой улицы в детский сад, чтобы впечатления, получаемые в нём, были приятны его душе; он приходит из семьи, которая мало может ему дать, где бранное слово входит в обиход жизни. В душе этого ребёнка масса наслоений, чуждых его коренной натуре, но эту натуру нужно раскопать, нужно дать возможность проявляться всему, что есть в ребёнке: и хорошему, и дурному; не узнав дурного, невозможно будет очищать ребёнка от этих наслоений, невозможно влиять на него; поэтому не следует пугаться проявлений дурных сторон в начале работы. Главное, чтобы ребёнок был вам ясен.

Поставим себе, с самого начала, задачи попроще; оставим, если не чувствуем себя в силах, суждения о внутренней жизни ребёнка, и ограничимся хотя бы такими наблюдениями, которые касаются его внешних чувств, этих главных посредников между внешней и внутренней жизнью ребёнка.

Очень скоро мы убеждаемся в том, что ребёнок на многое смотрит, но не видит; не разбирает цветов, форм, не может присматриваться; он слушает, но не слышит; щупает, но не осязает. Уже помимо дефектов в самих органах, вы встречаетесь с неразвитостью их.

Но что же такое эти органы чувств, как не воспринимающие аппараты ребёнка – человека? Если аппарат разлажен, работает неправильно, неразвит, то могут ли быть правильными впечатления? Не создают ли эти недостатки серьёзного отражения в самой психике ребёнка? В его самочувствии? Не отражается ли это на его поведении, капризах, работоспособности, внимании?

Необходимо дать себе полный отчёт в этих элементарных вещах, прежде чем переходить к областям очень интересным, но мало исследованным. В дальнейшем мы подойдём ещё раз к вопросу развития внешних чувств, сейчас же перейдём к установлению второго принципа, который важен не менее первого.

Если мы убедимся, что ребёнок видит, слышит, осязает нормально, то те ощущения, впечатления, которые получаются в результате работы внешних чувств, поступают так, как они встречаются в жизни, т. е. хаотически, одно нагромождается на другое, не доходя часто до сознания и, накопляясь в огромном количестве, загромождают душу. Чрезмерная впечатлительность и повышенная нервная возбудимость являются результатом того, что ребёнок не в силах разобраться в окружающем, что ребёнок подавлен, угнетён потоком и шумом жизни. Понимание детских страхов приводит к убеждению, что ясность и понятность окружающего – это дело колоссальной важности для психики ребёнка.

Надо, следовательно, дать возможность ребёнку разобраться в том материале, который уже запасён в его душе, и одним из первых шагов в этой работе является нахождение связей между отдельными явлениями, отыскивание причин и следствий, группировка впечатлений по сходству и нахождение разницы. Таким образом, второй принцип кратко формулируется так: главное содержание работы с детьми – это осознание и упорядочение их впечатлений. Запас их поступает непрерывно, ибо ребёнок растёт стремительно, поэтому очень опасно перегружать его, переутомить его новыми впечатлениями. В повседневной жизни мы часто видим, что взрослые желают как можно скорее двинуть вперёд ребёнка, развить его умственно, сообщить ему побольше знаний, словом, дать ему гораздо больше, чем может воспринять его неокрепший мозг. Тут, напротив, нужно уметь ждать, сдержать себя, не торопиться. Всякая через меру усиленная деятельность нервирует и ослабляет организм. Не более ли драгоценно устранять с пути ребёнка возбуждающие элементы? Как часто, не дожидаясь запросов ребёнка, мы нагружаем его готовым материалом, не заботясь о том, подготовлена ли почва для этого, не разобравшись ещё в том запасе впечатлений, который у него уже есть. Запас же у него огромный, нам нечего беспокоиться об этом.

Если мы говорим, что каждый возраст имеет свою собственную жизнь, то это обязывает указать на сущность духовной жизни ребёнка. Она проявляется в игре в широком смысле этого слова. Игра – это естественная жизнь детей и ни в каком случае не пустая забава. К детской игре надо относиться с величайшим вниманием и серьёзностью. Ребёнок всё стремится превратить в игру, даже исполняя какую-нибудь обязанность – он играет во взрослого. Игра – это жизнь, преломлённая сквозь психику ребёнка. В игре раскрывается весь духовный мир, весь запас жизненного опыта ребят. Чрезвычайно много могут дать наблюдения над детьми во время их игры, и свободной и организованной при помощи руководителя. Важное дело для воспитателя – выбрать материал для игры. Поэтому и удачное занятие всегда похоже на игру. И детские работы, одухотворённые творчеством ребёнка – всегда являются игрушками, в которые ребёнок играет. Следовательно, ребёнку нужно дать широкую возможность играть.

Из всего сказанного вытекает главная, основная задача, которую ставит себе детский сад:

Создать такую обстановку и внешнюю и внутреннюю, в которой ребёнок каждого возраста мог бы спокойно осуществлять свою жизнь, нормально развиваться физически, умственно и морально, где он чувствовал бы себя свободно, легко и радостно и находил бы отклик всем своим запросам и интересам, соответствующим его возрасту.

Bepul matn qismi tugad.