Kitobni o'qish: «Феникс. Служение»

Пролог

– То есть вы уверены, что выйти отсюда можно только открыв этот саркофаг?

Витор с Дианель переглянулись – и кивнули. Милатиэль остался безучастным, рассматривая ползущего по каменному полу жука. Арджан же и вовсе отошел в сторону, предоставив своей хозяйке разбираться со всем самостоятельно.

Магики единодушны, и если верить тому что мне говорило собственное чутье – саркофаг и правда придется открыть.

Перспектива совершенно не радовала.

А все так хорошо начиналось… Правая рука главы Сольда поручил мне присмотреть за группой наемников, решивших разобраться с таинственными исчезновениями горожан. Ради безопасности города и сотни золотых. Моего интереса в деле не было, но на что-то нужно есть и где-то нужно спать. Да и, в самом деле, не оставлять же взбалмошного эльфа, говорящего с растениями, и чародейку с ручной здоровенной бронированной прямоходящей ящерицей бродить по городу и творить что вздумается?

В итоге пропавших людей мы нашли, да. Оказавшись вместе с ними в непонятно где находящемся подземном убежище размером с небольшое поселение. Древняя система прибытия сюда была завязана на прямую телепортацию и напрочь вышла из строя начав перемещать в это место случайных людей.

И, что самое поганое, путь обратно предполагал починку этой самой поломанной магической ерунды. По мнению мага Витора, угодившего в этот подземный город раньше нас и вроде как успевшего во всем разобраться, для этого нужно было найти управляющий артефакт. Артефакт, находившийся внутри саркофага, которой мы все впятером обступили.

Я оглядела товарищей по несчастью. Был ли резон кому-то из них врать? Арджану – точно нет. Просто потому что он ничего и не сказал. Телохранитель чародейки вообще был немногословен. Здоровенная тварь в два с половиной метра ростом, в хорошем ламеллярном доспехе, с парой тяжелых кривых клинков, любимых чешуйчатым племенем, могла ничего и не говорить. С острыми зубами, жестким хвостом, способным сбить с ног даже опытного воина, и подаренной когда-то далекими родственниками-драконами способностью дышать пламенем любой савр, прямоходящий ящер, был крайне опасен. Савр же, умевший воевать и вооруженный не только острыми когтями – опасен вдвойне. Но Арджан был слугой Дианели, и делал лишь то, что она скажет.

Я перевела взгляд на полуэльфийку. Полу – потому что как не подчеркивала она эльфийское происхождение и собранными в традиционной прическе долгоживущих светлыми волосами, и узорчатой вышивкой, и покроем одежд, и украшениями с Острова Луны, все равно мочки ее ушей и фигура выдавали человеческую кровь. И зачем так стараться?..

Нам, полукровкам, проще притворяться людьми. Хотя бы потому что острые кончики ушей легко спрятать за длинными волосами. Конечно, если глаза хотя бы карие, как у меня, а не, скажем, аметистовые, как у этой чародейки. Впрочем, было бы желание…

Дианель молода. Очень молода. Амбициозна. Но стала бы она пробираться сюда ради собственной выгоды или лишь делает вид что все знает и умеет?

Скорее – второе.

Я скользнула взглядом по Милатиэлю. Чистокровный эльф по-прежнему наблюдал за букашкой своими темными глазами с золотистым зрачком. Он мог выглядеть куда эффектнее Дианель, но предпочитал простые цвета, простой покрой и множество подсумков и бутыльков на ремнях из кожи. Мог участвовать в обсуждении того, как выбраться отсюда, но предпочитал заниматься своими делами. Впрочем от Дитя Природы чего еще ожидать? Странно что он вообще пришел в город вместе с чародейкой. Его интересы явно лежали в каких-то одним Владыкам ведомых плоскостях.

Оставался Витор. Рыжеволосый маг, так удачно встретившийся нам здесь. Маг, который удивительно хорошо знал этот подземный город. Маг, который ни за что бы не дошел сюда, до этого просторного, но еще недавно охранявшегося големами зала с саркофагом. В чем его выгода? Что он скрывает?

Отличная компания собралась – далекий от мира эльф, рыжий лис-маг, много мнящая о себе полуэльфийка с силами чародея в крови и ящерица. Впрочем, я, с лицом и телом южанки в этих далеких от юга землях, в броне и с мечом, редко носимым женщинами, не слишком далеко от них ушла.

Стоит ли удивляться, что мы оказались в этой дурацкой ситуации у этого дурацкого саркофага?

Я потянулась разумом к дремлющему в груди Огню. Тот привычно пробежал по телу, вырвался в мир невидимыми искрами – и тут же вернулся.

Ничего. Никаких источников Тьмы.

Фитай даровал свои последователям разные силы, и среди них было и умение чуять зловредную магию, немертвых и всех запятнанных служением Сурту и его прихлебателям. Как, не чувствуя зла, искоренять его?

Но сейчас эти чувства молчали. Интуиция же подсказывала, что ничего хорошего из идеи открыть саркофаг не выйдет. Впрочем, разум говорил, что из идеи сидеть тут и ждать пока вернутся големы хорошего выйдет еще меньше.

Дианель вызывающе подняла подбородок и уставилась на меня.

– Эй, ваше шерифское величество, вы как – поможете открыть эту прекрасную усыпальницу? Или нам самим справляться?

– Я не шериф, – отрезала я, давя желание огрызнуться.

Видит Фитай и остальные Владыки – чародейка была моим наказанием. Такая же, как и все будущие служители Сурта, – высокомерная, наглая, уверенная в своей безнаказанности и собственных силах.

– И вы, господа волшебники, можете и без нас справиться, – я спокойно смотрела в аметистовые глаза.

Выросла наверняка в роскоши. Отправилась в большой мир и думает, что всеми и тут может командовать.

– Я бы не стал рисковать, – влез Витор, – боюсь здесь имеются весьма мощные чары, которые, однако, никак не защищают эту усыпальницу от вскрытия с помощью физической силы. Думаю, убрать крышку руками будет совершенно безопасно. И необходимо, ведь управляющий артефакт внутри. Думаю, тут находится тот, кто построил это место или, по крайней мере, тот, кто напитал тут все магией.

– Ты много думаешь, – осадила я мага.

Витор лишь плечами пожал. Среднего роста, щуплый, с копной ярко-рыжих волос, в запыленных дорожных одеждах, с клинком на боку – он на обычного мага-книжника походил мало. Хотя гримуар носил с собой на поясе – как и все. Но и драться был выучен, пусть и не слишком хорошо.

Какой бы ни была его история – она явно не проста.

– Ладно. Не похоже, что у кого-то есть еще какие-то идеи, так что давайте и правда откроем этот саркофаг.

Как бы мне эта мысль ни претила – нужно что-то делать. Не вечность же торчать в этих подземельях?

– Арджан, помоги, – скомандовала чародейка.

Ящер молча подошел к саркофагу.

Он был куда выше меня и куда сильнее, но даже вдвоем мы не смогли сдвинуть каменную крышку. Пальцы соскальзывали, и даже большое усилие, отзывавшееся болью в поврежденном в последней схватке с големами плече, дало шанс сдвинуть тяжеленую плиту всего лишь на пару волосков.

– Сейчас, – Милатиаэль отвлекся от созерцания насекомого.

Дитя Природы, наследник знаний древних сил лесов, зверей и птиц, сжал одну из многочисленных подвесок на своем левом запястье и прикрыл глаза, прошептав длинный заговор на неизвестном мне языке.

По телу пробежала сила. Не злая – Огонь не откликнулся. Не добрая. Просто – сила.

Арджан задорно рыкнул, явно что-то тоже ощутив.

Одно усилие – и крышка саркофага сдвинулась с места. Сначала она шла туго, потом легче и легче…

И из саркофага во все стороны хлынул поток переливающейся разными цветами энергии, прошедший через меня, Арджана и Дианель. Милатиэль удачно нагнулся к жуку, а Витор стоял поодаль, словно бы наблюдая за происходящим со стороны, и до него эта сила, чем бы она ни была, не дотянулась.

Что бы это ни было – ни кольчуга, ни чешуя, ни Огонь не защитили. Прикосновение странной силы не принесло никаких ощущений. Лишь на секунду руку обожгло болью – и все исчезло. Энергия устремилась куда-то за пределы помещения и растворилась без остатка.

Каменная крышка отъехала в сторону по инерции, оглушив на мгновение грохотом.

В саркофаге лежала высохшая мумия человека, на чьем пальце все медленнее и медленнее пульсировало неярким белесым светом кольцо. В руке же мертвец в старой залатанной мантии держал какую-то расписную сферу, на вид достаточно таинственную, чтобы походить на местный «ключ от всех дверей».

Я прислушалась к своим чувствам. Ничего. Словно и не было этого потока силы. Только руку все еще тянуло, как от ожога. Интересно. Я начала расстегивать наруч. Арджан проделывал то же самое, а Дианель с удивлением и непонятной брезгливостью закатывала узкий рукав своего одеяния.

Витор оставался совершенно равнодушным к происходящему. Словно знал что все так и будет.

– Ты сказал что снять крышку будет безопасно, – я разглядывала появившийся на внутренней стороне левой руки чуть выше запястья знак из семи кругов, образующих кольцо.

Знак не болел. Не ощущался как что-то темное. Но был…

Пальцы сами собой легли на рукоять меча. Я шагнула к неестественному спокойному магу. Огнь начинал разгораться в душе. Не из-за тьмы рядом, а от моей собственной злости.

– Ты знал что так будет. Знал. Говори, что ты скрываешь!

Клинок с привычным шелестом вырвался из ножен – и остановился, едва касаясь горла не успевшего ничего сделать мага.

Витор сглотнул.

– Я все объясню. Потом, когда мы…

– Сейчас.

– Это долгая история…

– Сейчас!

– Ладно, ладно. Если коротко – это из-за строителей этого места. Портрет одного из них я нашел на скрытой стене. Это знак Семерки, объединения колдунов, которые в Мире за Вратами развязали не одну войну и погубили тысячи людей ради господства над всеми. И теперь вы – их враги. Как и я.

Рука дрогнула. Клинок совсем чуть-чуть рассек кожу. Случайно…

Почти.

– Не ври, маг. Мне нужна правда. Врата Перехода захлопнулись столетия назад, никакие колдуны не живут столько лет.

Вообще-то эльфийские – живут. Но в саркофаге-то был обычный человек.

– Да, да. Госпожа Лекса, пожалуйста, можно без необоснованного насилия? – Витор покосился на меч и осторожно шагнул назад. – Я все объясню подробнее. Как выберемся. И – я хочу нанять вас. Всех. Вы все равно теперь – мишень для Семерки, но вместе, и со знаниями моего ордена, мы сможем покончить с этими черными колдунами, пробравшимися в наш мир. Раз и навсегда.

– Ты знал что это! Знал и не сказал! – Огонь подкрался к руке, готовясь сорваться с привязи и напитать клинок. Отвечая не самому праведному, но гневу. – Ты, недостойный щенок завшивленной гончей в…

Громкий перезвон ударил по ушам.

Я развернулась в сторону звука и обнаружила, что чародейки и ящерицы в помещении нет.

– Они решили активировать управляющую сферу, – со скучающим видом пояснил Милатиэль, рассматривавший группу дохлых пауков, невесть как оказавшихся на бортике саркофага.

Ну разумеется…

В соседнем помещении, где мы и нашли местную «систему управления», которая тонкими магическими потоками отвечала вообще за все в этом подземелье, и, главное, за возможность выбраться отсюда, раздался тихий возглас.

Звон повторился.

Из коридора приближался размеренный топот привлеченных звуком охранных големов.

– С тобой мы потом договорим, – бросила я магу и, на ходу застегивая наруч, устремилась на помощь к чародейке и ее ящерице.

Надо выбираться отсюда. И вытрясти из этого Витора все о Семерке, его Ордене и обо все остальном.

В отличие от поиска пропавших горожан, искоренение зарвавшихся в своей жажде власти магиков – по моей части.

Глава 1. В пути. Знакомство с ящерами

Болота справа и слева тянулись до самого горизонта, сокрытого тяжелым маревом, лишь изредка перемежаясь зарослями каких-то невысоких узловатых деревьев, торчавших прямо над трясиной.

Ингрид всхрапнула, нетерпеливо махнув хвостом. Экие мы недовольные… Словно я могу как-то повлиять на жару, царящую на подъездах к Узару. А ведь сейчас даже не середина лета совсем… Но болота вокруг Пирамиды рождали не только специфические запахи, но и висевшую в воздухе влагу, которая даже на исходе весны заставляла раз за разом отирать лицо от заливавшего глаза пота. Кобыла же, которую я вела на поводу, еще и на себе скарб тащила. Почти весь. Отказываться от привычки носить на поясе меч, а на теле – чешую из вываренной в адрианском настое кожи даже тогда, когда одна мысль обо всем остальном металле вызывала приступ раздражения у меня намерений не было. Да – жарко. Даже очень жарко. Но жару можно перетерпеть. Смерть – нет.

Впрочем, Ингрид все равно была бы недовольна, даже если бы поклажу я понесла на себе. Вредная кобыла. Черная и вредная. Зачем только держу…

Впрочем, достаточно было посмотреть на количество навьюченного на лошадь багажа, чтобы самой на этот вопрос и ответить. Ну и тем более – не оставлять же ее в городе? Я-то вряд ли в Сольд вернусь. В ближайшее время так точно.

– Ей жарко, – сообщил как-то оказавшийся рядом Милатиэль.

– Мне тоже, – лаконично откликнулась я, не без зависти оглядывая Дитя Природы.

Вот уж кто-кто, а он от жары точно не страдал. Поговаривали, что ни маги, ни чародеи, ни тем более колдуны не могли с такой же легкостью игнорировать влажность, жару, холод и прочие погодные неприятности, как служители Старших Сил. Впрочем, если учесть, что Дети Природы, или фронде на наречии юга, находили общий язык со всякими цветочками и животинками куда лучше, чем с людьми, то в целом завидовать им не стоило. Я, например, не рвалась узнавать то, какими словами могла бы обо мне высказаться Ингрид. Хотя часть ее ругани, наверное, была заслужена – два шрама, проходящие по крупу, проглядывали из-под поклажи.

– Ты не веришь Витору, – внезапно сменил тему эльф.

Вот уж правда – если мысли долгоживущих порой причудливы, то мысли долгоживущих-фронде причудливы вдвойне.

– Я не доверяю Витору, – поправила я Милатиэля.

Караван шел позади не меньше чем в двух десятках шагов, и едва ли хоть кто-то мог бы нас подслушать. Путь в Узар выматывал всех, и что чародейка, что маг, что ее ящерица предпочти ехать на телегах в относительном комфорте.

Их дело. Мое дело – вовремя предупредить, если впереди покажется что-то, способное оторвать нам голову.

Узар – город торговцев лечебными травами и алхимическими зельями, которые готовят из этих самых трав самыми разными способами. Болота вокруг него богаты для тех, кто знает цену этому богатству.

А еще болота – вотчина савров. Колыбель их много веков назад уничтоженной цивилизации. Все, что осталось – лишь руины вокруг да сам Узар, Пирамида, которая уже много веков как в руках людей. Поговаривали кстати, что на деле Узар построен саврами не как пирамида, а как ромб, и имеет столько же ступеней вниз, насколько и вверх. Зачем так строить и для чего – никто не знал. Ящерицы давным-давно утратили свою веру и свои корни, и равные народы здесь ни при чем.

Люди и остальные просто заковали в кандалы оставшихся савров и живут в их столице. А так – совершенно точно ни при чем.

Но, так или иначе – болота опасны. Любые болота опасны, и те, что вокруг Узара – не исключение. И потому что здесь водятся твари, с которыми не стоит встречаться, и потому что савры когда-то владели какой-то собственной магией, не до конца ушедшей из этих мест. И просто потому что не вся ящеры любят кандалы и ошейники, но все из них не прочь отправить на тот свет тех, кто готов этот самый ошейник затянуть на их шее.

– Почему не доверяешь? – не унимался эльф.

Как ребенок. Впрочем, фронде все такие. Хотя нет, вру – есть еще старые и ворчливые, вне зависимости от возраста. Накладывает отпечаток их образ жизни, что сказать.

Впрочем, из всех моих нынешних «спутников» фронде беспокоил меньше всего. Дети Старших Сил любили природу, берегли ее и изучали ее. И были начисто лишены амбиций и властолюбия, присущего всем остальным магикам. Одно это делало присутствие Милатиэля хотя бы сносным.

– Я никому не доверяю. Доволен?

– Все Служители настолько подозрительны?

– А ты встречал еще кого-то?

– Нет. Потому и спрашиваю.

– Ты или понимаешь, что доверять можно только мечу, или отправляешься на корм рыбам очень и очень быстро.

Что тут еще ответить? Что впервые ощутив запах зла от того, кому доверял прикрывать спину, меняешь свое отношение к миру? Что возвращаясь в оставленные поселения и видя, как милые детишки стали взрослыми, одержимыми темной магией чудовищами, понимаешь, что нет ничего непорочного? Или что однажды ты или успеешь извернуться и перехватить направленный в спину нож, или упадешь замертво?

Впрочем, для последнего не нужно быть Служителем. Нужно лишь иметь слишком много амбиций.

– Но ты согласилась на предложение этого члена ордена неизвестно кого, – продолжал гнуть свое эльф, – хотя его денег хватит лишь на еду и постой.

– Согласилась. Как и ты. Как и чародейка с ящерицей.

– Савр – не ящерица, – нахмурился эльф, – это человекосходное существо, с множеством отличий от природной твари.

Я отмахнулась.

– Суть одна.

Вообще-то я удивлена, что чародейка, Дианель, и правда решила «очистить мир от зла» и отправилась с нами в Узар. Наверняка рассчитывает поживиться чем-нибудь ценным у этой Семерки. Артефактами или знаниями – у колдунов такого уровня, как описывал их Витор, этого навалом. Или покрыть себя славой хочет. Или – и то, и то.

Эльф не отставал:

– И тем не менее. У тебя было место в городе. Должность. Непыльная доля – объезжать окрестные села да идти по следу, когда нужно. И ты все бросила и отправилась в путь неизвестно куда неизвестно зачем.

– Не знаю, все ли Служители подозрительны, – я не видела каждого из избранных Фитаем. На самом деле встретила за всю свою довольно долгую жизнь всего одного, и то виделись мы давно и мельком. И сильно после того, как я сама ступила на этот путь не по собственной воле. – Но все Служители отправляются в путь, когда на кону шанс уничтожить зло.

Фронде оглядел меня с явным недоверием.

– Ты веришь в рассказ человеческого мага? О том, что эта Семерка как-то пробралась в наш мир и скрытно ждет нужного часа в надежде реализовать давний и мрачный план?

План, о котором орден того самого рыжего человеческого мага, ехавшего сейчас позади нас на телеге, был не особо-то и в курсе. Судя по словам Витора, он и его товарищи знали только, что Семерка не была уничтожена раньше, и потому решили, что колдуны сумели сбежать сюда, пока Врата еще были открыты. И после или как-то залегли на дно, или нашли учеников, которым передали знания. И сейчас и колдуны, и ученики, и все вокруг лелеют коварные планы

Неудивительно, что с такими доказательствами важности своей «миссии» в ордене Витора было, так скажем, не слишком много энтузиастов. И денег у этих энтузиастов тоже было немного.

Но, с другой стороны – его орден боролся против Семерки и раньше. И его члены получали метки из семи колец на руках. Метки врагов черных колдунов.

И такую же метку носила теперь и я. И не только. Что интересно – у Витора этот знак тоже был, но не выжженный магией, а созданный из чернил. Он уверял, что теперь Семерка и ее приспешники будут чуять и меня, и чародейку с ящерицей, куда бы мы ни направились. Впрочем, была и хорошая новость – один из этих семи колдунов уже был мертв. И именно его саркофаг и наградил нас меткой. Так что по крайней мере в одном Орден Клятвы точно был прав – колдуны действительно пробрались в наш мир. Оставалось верить, что Витор не ошибся и в том, что кольцо на руке мертвеца, подавшее при открытии саркофага какой-то сигнал, было связано с перстнем другого колдуна Семерки. Какого – Витор не знал, но уверял, что мы наверняка найдем его в Узаре. Колдуна и его темный план.

А раз так, то нужно было ехать. Искать колдуна и отправлять его в Пламя.

К тому же градоправитель Сольда предпочел отдать награду за возвращение граждан не нам, открывшим в итоге ценой немалых усилий магические переходы из подземелья обратно в город, а банде оказавшихся в этом же подземелье заключенных. Просто потому что они переместились на поверхность раньше нас и первыми заявили права на награду. А градоправитель не захотел проблем. Коль так, то пусть ему бандиты и горожан освобождают из плена следующего магического подземелья, и темных магов ловят, и нежить упокаивают. А я своей дорогой пойду.

Даже часть награды нам, несмотря на все мои доводы, этот жук отдавать отказался. Хотя деньги у него водятся, и немалые. Ну что ж, я в любом случае засиделась в Сольде, пора и честь знать.

– То есть ты согласилась просто потому, что сможешь…

Эльф замолк, не завершив фразу. Его чуткие уши задвигались, словно бы улавливая какие-то недоступные мне звуки.

Впрочем, что-то услышал не только фронде. Ингрид напряглась не меньше, остановившись. Кобыла всхрапывала и рассекала хвостом воздух, как делала каждый раз, когда ощущала опасность.

Мой Огонь не пытался прорваться в реальность. Сила, дарованная Фитаем, не чувствовала никого, кого должна была истребить. Что бы ни шло с болот к нам, оно не было порождением магии или восставшим мертвецом, но вполне могло нести с собой опасность.

– Кто-то приближается, – подтвердил мои догадки фронде.

– Надо предупредить остальных.

И привязать Ингрид. Рванет еще прочь, в топи, потонет там, зараза… А я к ней успела привязаться. И вещи привязать.

– Предупреждай, – пожал плечами эльф.

Вот ведь…

Фронде достал из-за пояса медный нож. Вновь к чему-то прислушался. Взмахнул руками в странном жесте – и бросил нож в землю перед собой. Прыгнул вперед, мощным и изящным движением кувыркаясь в воздухе прямо над рукоятью, и обернулся ястребом, взвившись в воздух с громким хлопаньем крыльев.

Я взглянула на нож. Он теперь напоминал небольшой пенек, словно бы на обочине дороги дерево когда-то росло, а теперь оказалось под корень срублено. Что ж, вот и выясняла, за что фронде оборотнями считают.

Я потянула повод Ингрид, разворачивая ее, и даже успела сделать пяток шагов навстречу каравану перед тем, как на меня едва не наехала первая из обозных телег. Пришлось резко уходить в сторону. Кобыла, благо, справилась и без моего понукания, едва-едва разминувшись с серым жеребцом. Тот, кстати, вел себя как обычно, словно и не чувствуя ничего.

– Эй, малахольная, – возницей первой телеги торгового обоза, с которыми мы преодолели уже почти весь путь из Сальда в Узар, был усатый Милто Ванич.

Отец Алто Ванича, хозяина всего предприятия. Как так вышло – не знаю. Знаю только что Милто был упрям, как осел, и безмозгл как свежеподнятый зомби. Он остановил повозку и уставился на меня.

– Жизнь закончить под колесами захотелось?

– Собирайте людей и лошадей за телегами. С болот идет угроза.

– Девка, тебе что, жара голову напекла? Это ж главный Узарский Тракт, тут татей гоняют на лиги в стороны.

Гоняют, да. По болотам, как же…

– Останавливай свою обоз. Сейчас же.

Ну как можно быть таким идиотом…

Ингрид повела ушами – и едва не вырвала у меня из рук повод мощным движением всего тела. Ей не нравились болота, и еще меньше нравилось то, что шло с болот к нам.

– Да с каких это пор я должен слушаться какую-то ряженую бабу, да еще и не местную?!

Я подавила желание выругаться в ответ. Все равно толку бы не было, проверено. Просто молча вытянула из-под ворота рубахи носимый под доспехом Отпечаток Пламени.

– С тех пор как говоришь со Служителем.

Кусок яркого огня в простенькой серебряной оправе грел пальцы. Талисман, который не украсть и не подделать. Знак Служителя, избранного Владыкой Огня и одаренного не то благословением, не то проклятием. То, что заставляет любого увидевшего, в зависимости от его отношения к Фитаю и огненной вере, или бояться меня, или ненавидеть.

Митло Витич был из вторых. Его усы гневно встопорщились – и тут же сникли в тот момент, когда рядом с ним возник Арджан и, видимо подошедший полюбопытствовать о причинах спора, Витор.

Ящера Митло тоже ненавидел – но боялся куда больше. Хотя бы потому что Арджан не носил ошейника, пусть и явно принадлежал чародейке, и вел себя как слуга-телохранитель, а не как раб.

– Проблемы? – осведомился Витор, с жадностью пожирая глазами явно впервые им видимый Знак.

Ящер реагировал менее ярко, пусть и желтые глаза с вертикальным зрачком на мгновение и остановились на талисмане и раздвоенный язык скользнул по губам, словно пробуя воздух вокруг.

– С болот идет угроза.

Ингрид, словно подтверждая мои слова, вновь всхрапнула и попыталась взвиться на дыбы. Занервничали и остальные лошади обоза, даже серый жеребец Милто начал нетерпеливо стегать хвостом бока. Не то из-за поведения моей лошади, не то и сами что-то чуять начали.

– К словам Служителя глупо не прислушаться. Как и к собственным ощущениям, – обманчиво мягко заметил Витор.

Милто посмотрел на него. На меня. На Арджана. Потом обвел глазами унылый пейзаж вокруг и, плюнув, слез с облучка.

– Угроза с болот! Повозки вести ближе друг к другу, смотреть в оба, охрана – броню надеть, и чтобы без споров. Кто себе оборонить не может – за бортами держитесь. Всем ясно?

Охранники, которых тут было всего десяток, по два на телегу, новость восприняли без энтузиазма.

– Это центральный тракт! Здесь всех переловили еще три года тому, Совет следит в оба глаза! Вы этим пришлым не верьте и их россказням! – грузный Дамвит, старший из десяти стражников, выразил всеобщее неудовольствие.

– Я вам деньги не за длинные языки плачу, – донесся откуда-то с центра обоза голос Алто, хозяина товаров, – делайте как велено. Идем медленно, по сторонам смотрим. Береженному кров – дом родной, самонадеянному кров – земля сырая.

Спорить с ним никто не решался, пусть и довольными таким приказом охранники не выглядели. Я даже отсюда чувствовала полные злости взгляды людей, которых заставили по жаре на себя доспехи натягивать. Да плевать. Взгляды – не грязь, чай не прилипнут.

Благо, ненадолго, но мы все же остановились. Десяток человек могут облачиться в простую кольчужную броню быстро, если опыт есть, как и щиты за спины закинуть, и наручи надеть, и в остальном к бою приготовится. Но только не на ходу. Плохо только что остановились около зарослей болотных низкорослых деревьев, но тянулись эти заросли на сотню шагов, не меньше, так что выбирать не приходилось.

Я успела привязать упирающуюся Ингрид к повозке и отстегнуть притороченный сбоку к вьюкам щит в тот момент, когда шею сзади что-то кольнуло.

Огонь вспыхнул без всякого контроля даже раньше, чем я успела осознать, что тело странно обмякает. Пламя прошлось от макушки до пяток яркой, жесткой болью, ударило по разуму, на мгновение заволакивая все красной пеленой, и опало, освобождая от власти яда.

Вовремя – к дороге устремились два десятка перемазанных тиной савров, выскочивших как раз из-за зарослей.

Не такие массивные как Арджан, не то детеныши, не просто иной породы, они не имели ошейников. Зато имели в руках короткие копья и скособоченные щиты, а на поясах держали духовые трубки.

Ни единого звука. Ни одного боевого клича. Размеренная, неумолимая точность дикарей, чья кровь холодна, а разум неподвластен эмоциям.

Я оглянулась по сторонам, пытаясь понять, кто еще готов сопротивляться нападавшим. Воздух заполняли крики и ржание лошадей, учуявших неладное. Возницы пытались удержать коней, пешие обозники, примкнувшие к каравану, старались спрятаться за товарами.

Половину охраны яд вырубил сразу. Другая часть успела облачиться в броню или хотя бы достать щиты, и теперь оставшиеся на ногах люди пытались организовать оборону.

– Арджан, ко мне! – чародейка избежала попадания ядовитой иглы, и теперь, встав на средней повозке в полный рост, окружила себя магическим щитом.

Ящер, рассчитывавший на драку, разочарованно рыкнул, но пошел исполнять приказ.

Витор потянулся к мечу, с некоторой паникой на лице уставившись на группу из пяти савров, стремительно приближавшихся к нам.

Простой план – четыре группы, четыре телеги для разграбления. Быстро и несложно. Вывести из строя половину охраны, внезапно атаковать превосходящими силами другую половину, и забрать все, что хотели.

Ну уж. Не в этот раз.

– Назад, – я дернула направившегося было навстречу ящерам Витора за плечо, заставляя отступить к телеге. – Тут сиди.

– Но…

– Сиди. Магию применяй, а не с мечом наголо вперед лезь без брони.

И явно без опыта применения этого самого меча. Это даже по хватке рукояти видно.

Я вытащила свой клинок из ножен и, прикрывшись щитом, быстрым шагом направилась к ближайшей пятерке савров.

Сколько врагов могут одновременно напасть на одного бойца? Не так много, как кажется. Проблема лишь в том, что даже два противника – слишком много чтобы победить одиночке.

Но ни один Служитель – не одиночка. Никогда.

Фитай, не оставь меня в трудный час.

Огонек ярости сполз по руке и обхватил клинок, расцвечивая мир вокруг всполохами белого пламени.

Первый савр, самый мелкий и худой, слишком поспешил с атакой. Вылез вперед, пытаясь проткнуть меня насквозь. Яростно – и предсказуемо.

Звякнул умбон, отводя копье влево и вверх. Савр не удержался, сунулся ближе – и в тот же миг отточенная сталь, объятая пламенем, вошла ему в живот, не замечая преграды из твердой шкуры. Я шагнула в сторону с поднятым щитом. Чье-то копье оцарапало плечо. Взмах меча – и когтистая лапа упала на землю, так и не разжав древко. Смрадное дыхание обдало лицо – и я едва успела ударить кромкой щита в раскрытую для укуса пасть. Развернулась, прикрываясь щитом, быстрым движением рассекла оголенное бедро следующего савра.

В сторону – иначе возьмут в кольцо.

Успела отбить одно копье и принять другое на щит. Не слишком удачно ударила в ответ, не достав до врага.

Шаг назад. Все трое наступают, как один. Парирование. Щит. Шаг в сторону. Удар по древку – удачный, с громким треском дерева. Второй мой удар – щитом в грудь замешкавшегося врага. Стальной край соприкоснулся с плотью савра и промял ее, с хрустом врезавшись в ребра. Копье другой твари приблизилось к лицу, и я едва успела увернуться. Острие рассекло кожу на виске.

Еще один шаг, разворот – и новое копье прошло над головой. Удар ногой в нужное время – и ящер свалился на землю. Меч пронзил ему грудь и застрял. Я рванула клинок на себя, но лезвие засело в кости. Пришлось отпустить рукоять и шагнуть назад, прикрываясь щитом. Последний противник рванулся ко мне с громким рыком.

Я ударила щитом навстречу, но савр успевал разгадать трюк и попросту подпрыгнул, уходя от стальной кромки. Его копье целилось прямо в незащищенную теперь шею. Я попыталась подставить свободную руку, но слишком поздно, и…

И голову ящера пробила прозрачная стрела. Запахло паленой плотью. Туша обмякла в полете и грудой плоти свалилась прямо на меня. Острый наконечник впился в чешую у плеча, вызвав всполох боли.

Савр свалил меня с ног, застилая обзор. Тяжелый же…

Я спихнула его с себя, не слишком ловко выбираясь из-под уже мертвого врага. Выдернула из другой ящерицы меч ровно в тот момент, когда из глубины болот раздалось раскатистое кваканье. Оно явно было у ящеров заместо команды, и все оставшиеся на ногах савры принялись отступать, устремившись к источнику звука, бросая убитых и раненых. Чешуйчатые на бегу стягивали с ближайших повозок все, до чего могли дотянуться. С паршивой овцы хоть шерсти клок…