Kitobni o'qish: «НЧЧК. Командировка»

Глава 1
17-18 марта

Зима для капитана НЧЧК¹ Эринрандира ап-Телемнара пролетела мгновенно. Для начала он схлопотал выговор. Не строгий, и без занесения в личное дело, но с подробным и неприятным разбором полетов на очередном ПДПС.² Зато квартальную премию не сняли, что уже хорошо. Потом было убийство с расчлененкой, на праздники ап-Телемнар традиционно дежурил, а весь январь – охотился на банду вудуистов. Имболк³ Эрин встретил на боевом посту – в засаде на мага-извращенца, при силовом захвате которого эльф получил пулю в бедро, сложнейший перелом челюсти и сотрясение мозга. Провалявшись неделю в санчасти, энчечекист вернулся в строй, чтобы тут же угодить под пули грабителей могил. Стараниями Готзиллы Шахидовны к началу марта Эрина трясло от одного только вида гоблинов-целителей. Заметив неподалеку белый халат, эльф инстинктивно и непроизвольно тянулся за оружием.

Короче, было весело, познавательно и абсолютно нескучно.

А еще у Эринрандира вдруг обнаружилась личная жизнь. Она случайным образом, не исключено, что даже в качестве бесплатного бонуса, прилагалась к его замечательной напарнице – леди Нолвэндэ Анарилотиони, мыслечтице и графомагу. Дочь отважной грифонолетчицы не посрамила родового имени, принимая активное и непосредственное участие в работе ап-Телемнара, немало помогая в ходе очередного расследования и обнаруживая все новые и новые таланты на поприще охраны закона и порядка.

Правда, эта личная жизнь была очень странного свойства. Невзирая на четыре с половиной месяца, прошедшие со дня знакомства, отношения эльфа и его напарницы оставались в зачаточном состоянии. В редких промежутках между совещаниями, дежурствами, допросами, задержаниями и выездами на место происшествия, они с Нол успевали иногда чмокнуть друг друга в щечку и подержаться за руки. А еще сходили дважды в кино – один раз на какой-то пиндостанский мультик (половину которого Эрин честно проспал на плече у Нол), второй – на отечественный хит сезона «Насмешку Рока – 2» (в компании с коллегой Леготаром и его достойной супругой). Однажды почти посидели в «Лепрекон-клубе», и то ближе к ночи Эрина вызвал к себе начальник отдела собственной безопасности товарищ Шрак для серьезного разговора. На самом деле мрачному гоблину было не с кем выпить, а отказаться от приглашения следователь не мог – все-таки главный особист управления, и с этим фактом следует считаться.

Узнай кто-нибудь из руководства о новшествах в жизни ап-Телемнара – случился бы страшный скандал. Непостредственное начальство в лице Ытхана Нахыровича с со своих руководящих вершин, а также с традиционными орочьими понятиями о приличиях, и так поглядывало на эльфа с изрядной долей недоверия, время от времени напоминая ему о долге и чести, несовместимых с легкомысленными шашнями. Пришлось обновить все свои навыки разведчика по части маскировки, отвлекающих маневров и заметания следов, чтобы сотрудники по борьбе с мажеством оставались в счастливом неведении относительно подлинных отношений между Эрином и его напарницей. От всепроникающего ока бывшего спецагента, а ныне начальника внутренней тюрьмы Леготара ап-Халдамира спрятаться, естественно, не вышло, но тот пообещал молчать, как когда-то на допросе у пиндостанских орков. Скорее всего, товарищу ап-Халдамиру было просто забавно наблюдать за тем, как чопорно и официально общается его друг Эрин со своей девушкой на рабочем месте. Довольно сложно проводить большую часть дня наедине в одном кабинете и не обменяться ни прикосновением, ни лишним поцелуем. Кому-то, возможно, вся эта конспирация и сдержанность показались бы странными, но работа в НЧЧК не располагала к излишествам. А кроме всего прочего, существовал еще и такой серьезный фактор, как семейство Анарилотиони. Мамуля, папуля, братцы и, естественно, стаи племенных грифонов не дремали, дистанционно блюдя честь Нолвэндэ одним только своим наличием.

В общем и целом – не служебный роман, а страшная тайна, покрытая мраком, причем и для обоих влюбленных тоже. Так тоже бывает. Чисто эльфийская черта – все усложнить до предела и мужественно преодолевать все препятствия, ни в коем разе не ища легких путей.

А потом в канун дня Святого Патрика Нолвэндэ получила повышение в чине – погоны лейтенанта. Вполне заслуженно, надо заметить. Праздновать событие решили одновременно с основными торжествами, тем более, что управление уже арендовало «Экспресс-кафе» для корпоративной вечеринки. Коллеги Эрина с нетерпением ждали 17 марта, чтобы с чистой совестью и в честь неофициального Дня Независимости напиться, орать песни и флиртовать с дриадами.

Но сначала всем полагалось принять горькую пилюлю в виде Торжественного Собрания. Скажем прямо, мероприятие это вызывало у большинства энчечекистов дрожь отвращения, а также рвотный рефлекс и нервный тик. А кое у кого – обильный словесный понос с отчетливым матерным компонентом. На рисование праздничной стенгазеты бросались лучшие древовидные кадры, словно от безвкусно размалеванных и склеенных ватманов зависел смысл жизни всего учреждения. За неделю до знаменательного события все дриады и наяды становились самыми важными сотрудниками, ведь именно на их плечах лежала подготовка к празднику. А так как от избытка ответственности они чрезвычайно быстро наглели, то тут же приступали к проеданию плеши всем окружающим. От каждого отдела требовалось написать статью о своих достижениях, дать несколько фотографий и какую-нибудь красивенькую открыточку (лучше с цветочками). От предоставления изображений по вполне понятным причинам был освобожден только добрый доктор Роин сын Норина. И мало кто из белокурых дев-общественниц решался прочитать написанную им статью. Даже клеили её с закрытыми глазами, до того могучим слогом и ярким видением мира обладал гном-патологоанатом.

Эрин свою статью скачал в Паутине. А когда возмущенная подобной недобросовестностью Пуанцетия (та, которая из отдела кадров) сделала ему замечание, то пообещал применить к дриаде «метод Желудьковской» (уборщицы, с которой эльф находился в состоянии перменентного конфликта), обычно включающий в себя летающее ведро и сломанную об колено швабру, но ради особо торжественного случая расширенный до разрисовывания недовольных девиц маркерами ядовитых цветов. От необходимости еще и доклад писать у капитана ап-Телемнара и так скулы сводило, а тут какие-то претензии вместо благодарности.

– Шрак, а о чем ты будешь делать доклад? – поинтересовался Эрин во время обеденного перерыва у необычайно мрачного особиста.

– О международной обстановке и политической ситуации в Империи, – буркнул тот, приканчивая вторую тарелку рассольника.

– Хорошо тебе, – вздохнул эльф. – А я не знаю.

– Напиши о маньяках древней Ирландии. Будет в тему.

– О друидах, что ли? Про жертвоприношения?

– Угу. Приплети туда Святого Патрика, и будет шикарный доклад, – посоветовал гоблин меланхолично.

– А ты куда Патрика вставишь в свою политику?

– Куда придется.

То ли дело День НЧЧКиста, когда каждое подразделение просто рассказывает о своей работе, и не нужно ничего выдумывать. А тут обязательно надо упомянуть Святого Патрика, благодаря усилиям которого Волшебные Расы окончательно обрели независимость от других миров. Хоть умри, но Патрик должен быть. Ведь потом доклады сдаются в президиум и отсылаются в головное управление. Что там делают с этими идиотскими бумажками, для Эринрандира и всех его соратников оставалось тревожащей душу тайной. Допустить, что в мире есть придурки, способные перечитать столь вопиющий бред, было очень сложно. Таких просто нет. У Дзира имелось предположение, что вышестоящая организация просто зарабатывает на лишние канцтовары, сдавая доклады в макулатуру. Хитрож-ж-ж…умный дроу с докладами поступал проще. Он каждой цитате, употребляемой в тексте, приписывал авторство Святого Патрика. Получалось внушительно. И Ытхану Нахыровичу очень нравилось.

Накануне самого празднования стенгазета торжественно размещалась на стене актового зала, и каждый сотрудник обязан был хотя бы бегло ознакомиться с её содержанием и затем похвалить млеющих от восторга авторш. Зал украшался вырезанными из цветной бумаги листиками клевера, корявыми кельтскими узорами и копией портрета самого Святого Патрика, сделанного сидским мастером еще при жизни крестителя Ирландии. Странное выражение, застывшее на лице святого, объяснялось просто – сиды с людьми не церемонились никогда, а если к твоей спине приставлен меч, изобразить доброжелательность во взоре очень и очень непросто.

Обычно Торжественное Собрание проходило мимо сознания Эринрандира практически безболезненно. Благодаря «Черной чайке», естественно. Залившись эликсиром по самые уши, эльф спокойно переносил отчет о проделанной работе в громогласном исполнении Ытхана Нахыровича, следовавшие за ним доклады, вручения грамот и премий, а так же импровизированный концерт, устроенный силами все тех же дриад-общественниц. Все равно потом либо напиться до бесчувствия на корпоративной вечеринке, либо дежурить по управлению. Но нынешний день Святого Патрика знаменовался тайным и тщательно продуманным планом побега от бдительных коллег, который Эрин с Нолвэндэ разработали днем раньше. Напарнице очень хотелось в «Лепрекон-клуб», а ап-Телемнару – хотя бы немного побыть наедине с Нол. Посидеть рядом, не шифруясь и не прячась, послушать музыку, потанцевать и, может быть, даже позволить себе чуть-чуть нежности по отношению к девушке. Хотя… мрачные прогнозы, сделанные капитаном самому себе, постепенно сбывались. На работе они с Нол общались крайне сдержанно и сугубо официально, а свободного времени не оставалось вообще. Зачастую Эрин по нескольку дней не появлялся дома, а если и добирался до улицы Арсенальной, то лишь затем, чтобы принять душ и упасть лицом в подушку. Работа ведь никуда не делась, напротив, её стало больше.

Эрин уселся рядом с Леготаром, а Нолвэндэ – поближе к командиру дровского спецназа Дзиру, друг на друга они даже не смотрели.

– Ты сегодня без «Чайки»? – тихо спросил ап-Халдамир.

– Кончилась, – соврал следователь.

– Угу, – кивнул бывший спецагент и самым невинным тоном спросил: – На вечеринке тебя не будет?

– Да. Я потихоньку смоюсь.

Его Непроницаемость кривовато и невесело усмехнулся. Он-то знал, чем кончаются подобные тайные побеги. Эринрандира ему было откровенно жаль, но вслух Леготар не сказал ничего. Взрослый уже мальчик, пусть сам разбирается со своими сердечными делами.

Вслед за традиционно долгим и скучным докладом Ытхана, смысл которого терялся в дебрях канцелярско-бюрократических фраз, последовала череда еще более унылых и навевающих зевоту выступлений, чьим единственным достоинством оставалась скорость прочтения. Народ откровенно ёрзал на стульях и терпеливо ожидал конца всего этого издевательства. Где-то там уже степливалась водка, сохла колбаса, и подтекал салат из свежих овощей.

Нолвэндэ и еще парочка новичков получили грамоты за успехи в работе, к которым прилагалась денежная премия. Эрин искренне порадовался за свою напарницу – высокую, стройную и сияющую, принял заслуженные поздравления от коллег, как наставник столь молодого и симпатичного дарования, позволил себе ласковую улыбку, адресованную смущенной всеобщим вниманием девушке, и, скрипя зубами, дотерпел до конца дриадский концерт. А когда Ытхан Нахырович наконец решил, что народ созрел для разврата, и дал долгожданный отбой, незаметно сбежал из управления. Ему еще предстояло добраться до «Лепрекон-клуба». Чье-чье, а его отсутствие на праздничной вечеринке никого не удивит и не расстроит. Пьяный в стельку ап-Телемнар к дриадам не пристает, не танцует и даже не особенно склонен к задушевным разговорам. Так что пусть себе пьет в гордом одиночестве и не мешает коллегам веселиться. Девушки, конечно, погрустят, но быстро утешатся. Кто же виноват, что синеглазый эльф оказался такой грубой скотиной?

* * *

Улизнуть из-под взора коллег, радостно возбужденных грядущим корпоративом, особенного труда не составило. Собственно, даже и удирать тайком не пришлось. Леди Анарилотиони достаточно было мило пожаловаться на усталость и озвучить намерение встретить праздник в более спокойной обстановке, дабы не провоцировать утреннее нерабочее состояние в связи с похмельем… Мыслечтение – штука тонкая. Никогда не угадаешь, что именно может «сбить настройки» у мыслечтеца и графомага, так что… Меня, в общем-то, никто не удерживал. Вежливо поздравив коллег и пожелав им хорошо повеселиться, я отбыла. Полагаю, энчечекисты не были удивлены моим нежеланием любоваться на пьяных дриад и их национальные танцы.

А вот в «Лепреконе» было хорошо. Полумрак, клубы табачного дыма под потолком, задорные кельтские напевы и та особенная атмосфера, которая бывает только в отменном сидском пабе. Сиды, само собой, составляли нынче большинство присутствующих. Дети богини Дану поднимали кружку за кружкой во славу Патрика, и застольные их речи становились все веселее и громче. Впрочем, в зале «Лепрекона» хватало и других представителей Волшебных Рас. Все-таки День Патрика объединяет всех.

Я заприметила уютный уголок с диванчиком вместо обычных лавок и радостно устремилась туда. Воистину счастье, что столь удобное место оказалось незанято, хотя… В «Лепреконе» я довольно частая гостья – и не спрашивайте, каким чудом мне удается урывать время на то, чтоб посетить очередной концерт! Так что меня уже, можно сказать, знают. Опять же, парадная энчечекистская форма с новенькими погонами что-то да значит. А место и впрямь хорошо! Во-первых, полумрак скроет меня – и моего спутника, когда он появится – от любопытных взоров, а во-вторых – до бара рукой подать. В «Лепреконе» официанты традиционно разносят только закуски, за пивом посетители подходят сами. Забив столик, я запаслась живительной влагой: взяла по «Самайну». «Красный» – мне, «Черный» – Эрину. Если поставить кружки рядом, получится очень символично, да. Благородный напиток не успел согреться в кружках, как уж и Эрин появился. Ну вот, теперь праздник точно удался.

– Здорово, что мы тут вдвоем, – заметила я, подставляя для дружеского чмока щеку, где усилиями двух веселых ланнан-ши и одной корриган в честь праздника уже красовался изумрудный трилистник. – Честно сказать, это мероприятие меня… немного утомило. Не ожидала такого официоза. Я тут пива взяла.

– Вижу.

– Вроде бы положено проставляться за «звездочки», а? – Я горделиво покосилась на новенькие погоны. – Как смотрятся?

– Отлично смотрятся. Ты – молодец, Нол. Заслужила.

– Надеюсь. – Я подняла кружку. – Следующий тост будет с тебя, а пока… Эх, дай Эру, чтоб не последние!

Потом мы выпили за меня, за Патрика, за зеленые холмы Ирландии, за свободу Волшебных Рас, за Эрина и снова за мои погоны. А разговор все не клеился и не клеился. Никак. Я уже отчаялась найти такую тему, которая не замирала бы на второй фразе. Ну что ж такое? Праздник же! Может, ему тут не нравится? Ладно, последняя попытка.

– Послушай, я давно хотела спросить… – начала я. – Этот… хм… забавный фильм, на который мы тогда ходили, случайно, не образчик твоих предпочтений в отношении кино?

– Что? Нет! Это же Леготар предложил.

– А! Ну, ты меня успокоил. – Пиво сделало меня посмелее, к тому же, в голове возникла вдруг некая идея, показавшаяся мне неплохой. – Я, признаться, была несколько удивлена тогда.

– А что было не так с фильмом?

– С фильмом… Да все так, наверное. – Я пожала плечами, а потом все-таки призналась. – Понимаешь, я его, в общем-то, и не видела. Меня хватило на пять минут, а потом пришлось… хм… несколько изменить сознание, чтоб не реагировать на внешние… хм… раздражители. Я подумала, для всех так будет лучше. А что, действительно было незаметно?

– Никогда бы не подумал.

– Льстишь ты мне, пожалуй. – Я задумчиво нахмурилась. – Ну да ладно. Речь не о том. Я к чему все это завела… Мне тут братец Арк мое любимое кино прислал, наконец-то. Я за ним полгода гонялась, нигде найти не могла. «Семь Урукхайев». Отличный фильм! Давай еще немножко посидим – и, может быть, ко мне? Посмотрим на ноуте, пива возьмем еще, креветок там… Ты как?

Ой, тис зеленый! Что ж его так перекосило-то? Может быть, я сказала что-то не то?

– Понимаешь, солнышко…

А вот тут передернуло меня. Ничего не могу с собой поделать. Каждый раз, когда меня кто-нибудь так называет, леди Анарилотиони начинает трясти. Ненавижу эту кличку! Еще с гимназии. И потом, в юности был у меня один… знакомый, у которого все… хм… использованные девушки становились «солнышками». Меня этот ловелас осмелился так назвать лишь единожды – я немедленно пожаловалась братьям, и они поговорили с наглецом по-мужски. Короче, на «солнышко» у меня аллергия. Я уже раз двадцать собиралась с духом, чтоб попросить Эрина не называть меня так, но всякий раз не решалась. Однако надо как-то исправлять ситуацию.

Как раз в этот момент отдохнувшие музыканты завели новый напев, и сиды немедленно пустились в пляс. Вот и повод.

– Ой, рил! – Я чуть ли не подпрыгнула. – Пойдем, а? Пока ноги держат?

И решительно потянула Эрина из-за стола. Может, хоть так повеселеет?

* * *

От предложения совместного кинопросмотра Эрину как-то сразу стало не по себе. Обольщаться не стоило – за приглашением Нолвэндэ не стояло ничего такого… предосудительного. К сожалению. Или к счастью?

Но растревоженное воображение тут же нарисовало весьма соблазнительную картинку: полумрак, рядом теплое бедро Нол, её распущенные по плечам волосы, запах духов. Практически все тоже самое, что и сейчас. И лорд капитан ап-Телемнар не удержался. Он настойчиво утянул девушку в самый темный уголок клуба и весьма решительно поцеловал. Так, как ему давно хотелось, но все никак не получалось – по-настоящему, по-взрослому. Но стоило рукам скользнуть чуть ниже талии… Эрин вдруг увидел, как зрачки Нолвэндэ расширяются от ужаса, и сразу почувствовал себя то ли змеем, то ли демоном-искусителем.

Едреные пассатижи! Она испугалась! Смертельно испугалась. Сердечко забилось, задрожали ресницы… В более идиотском положении Эринрандир не оказывался давным-давно. И никогда сам себе он не был так противен. А как теперь себя вести непонятно. Отскакивать в сторону? Извиняться?

Спас его Грэй Вольфович. Он позвонил эльфу на мобильник.

– Привет, ап-Телемнар! С праздничком тебя! – радостно прогавкал ворлок. – Леготар сказал, что ты трезвый.

– Привет! Да, абсолютно.

– Тогда спасай. Надо срочно заменить Тылпахаша.

– Сейчас приеду!

Какой прекрасный выход из положения! Сбежать, немедленно сбежать!

– Нол, солнышко, мне придется вернуться в управление, – сообщил он напарнице. – Все уже перепились, а дежурить вместо Тылпахаша некому. Ты же знаешь, что отказаться я не могу, – оправдывался Эрин, поспешно накидывая пальто. – Ты тут развлекись без меня. Все-таки праздник. Все! Я убежал!

Невинный чмок в макушку, и ап-Телемнара тут же след простыл.

В благодарность за спасительный звонок Эринрандир купил ворлоку-реконструктору томатного сока. Купил бы и хорошей колбасы на бутерброды, но магазины были закрыты. Столь своевременного дежурства эльф не мог упомнить. Никаких соблазнов, никаких левых мыслей, никаких страстей. Хватит с него интима и уединения за счет чужого страха и недоверия. От праздников и безделья одни только проблемы.

Но на всякий случай Эрин все же позвонил Леготару:

– Тар, намекни Дзиру, что Нол сидит в «Лепреконе» одна…Да! Я еду в управление. Отбой.

Эльфу совершенно не хотелось, чтобы девушка возвращалась домой в одиночестве. Пусть лучше с Дзиром или кем-то из его веселых парней, чем с подозрительными во всех отношениях незнакомцами.

* * *

Что скажет мама?! Это была моя вторая мысль. Первую – «что сделает папа?» – я даже додумывать побоялась. Приступ этого страха буквально парализовал меня, очень вовремя удержав от… хм… полного растворения в… процессе. Да. Я действительно была очень близка к тому, чтоб окончательно потерять голову и натворить… или не натворить? Короче, я запуталась совершенно. Эта внезапная страсть, еще более неожиданная на фоне привычной уже сдержанности… Я не понимала, что все это значит. Честно. Зато прекрасно понимала другое – я не могу себе этого позволить, и неважно, чего там хочется мне… нам обоим. Не могу – и все. И дело совсем не в моей репутации… не только в моей. Если об этом узнают… если хоть малейший намек на сплетню просочится, ну, хотя бы в прессу… Моя мать слишком известна своим нравом и принципиальностью, и резкостью позиции и высказываний. Ее очень многие не любят. Мой отец – как кость в горле для многих тоже. Я не могу их подвести. Служебный романчик барышни Анарилотиони! Дочь знаменитой грифонолетчицы – любовница своего шефа! Кошмар… Представив себе лицо матери в тот миг, когда какой-нибудь назойливый писака обратится к ней с вопросом: «Миледи, публичная связь вашей дочери со скандально известным капитаном НЧЧК – это продуманный политический шаг или просто распущенность?», я похолодела. Отец его пристрелит, точно. А мать – прибьет меня. Нет, нет, мне нельзя! Нельзя ни в коем случае! Кроме того… это ведь действительно распущенность. Непохоже, чтобы он меня любил. Да нет, быть того не может. Конечно, нет. Просто… атмосфера… и пиво… и это мое приглашение посмотреть кино… Эру, что же он подумал?!

Все эти размышления, естественно, безнадежно отравили момент. А со стороны… со стороны мои мысленные терзания выглядели так, будто я внезапно окосела от страха.

Я уж было открыла рот, чтобы пролепетать какую-нибудь глупость и испортить все окончательно, но тут телефонный звонок меня спас. Или, похоже, нас обоих.

* * *

Вольфович несказанно обрадовался любимому напитку, а в качестве ответного жеста позволил Эринрандиру пару часов спокойно почитать последний номер «Алхимии и нежити», не приставая с расспросами. Следователю НЧЧК надо держать руку на пульсе событий и внимательно следить за новинками в борьбе с некромантией, а так как за рабочей рутиной до журналов руки не доходят, то каптерка дежурного – это единственное место, где можно внимательно изучить периодику по интересующему вопросу. Тем более что весь выпуск был посвящен редкостному виду запрещенного колдовства – черной дендромантии. Конечно, большинство дриад и леших – существа законопослушные, но и среди них встречаются преступники, практикующие опасную для общества магию. Эльф так увлекся чтением, что не заметил, как пролетело время. Оборотень допил сок, облизнулся и заглянул Эрину через плечо.

– Гемикриптофиты? Эт чо за фигня такая? Язык сломать можно.

– А ты не читай. Я ж в твои конспекты не лезу, – отмахнулся эльф и продолжил самообразование.

– А че такое «пиноцитоз»? – не унимался любопытный ворлок.

– Вольфович, отстань!

Еще час ему как-то удавалось отбиваться от настырного напарника по дежурству, который, точно пчела над цветком, вился над журналом и пытался испить, образно говоря, нектар мудрости с его страниц. Потом Эрин сдался, отложил «Алхимию» и пошел делать чай и жарить горячие бутерброды с сыром.

– Я все хочу спросить – ты почему не напился сегодня? – спросил Грэй, прежде чем вгрызться в угощение острыми, как бритвы зубами.

– Не получилось.

– Завязать решил?

– Ну… почти, – уклончиво ответил Эрин. – Просто времени нет, чтоб нормально расслабиться.

Ничего он не решил, просто стал снимать стресс от работы более скрытно и незаметно для окружающих. Маскироваться, так маскироваться.

– Наши решили, что ты свалил в «Рюмашку». Я сперва Леготару не поверил. Уже ночь, а ты трезв как стекло. Чудеса.

– У меня дела были. По работе.

Оборотень окинул эльфа странным взглядом, словно увидел впервые.

– Эрин, если ты еще и пить бросишь, то очень скоро окончательно сгоришь.

– Вам не угодишь, – хмыкнул следователь. – Пью – плохо, не пью – тоже плохо. Не работаю – выговор, вкалываю сутками напролет – вызов на ковер и лишение премии. Сколько живу, а живу я давно, никому не могу угодить.

– А! – махнул рукой Вольфович. – Все мы такие. Думаешь, Ытхану легко? Хорошо хоть у нас с тобой ни семей, ни обязательств, только работа. Самая верная из спутниц, я тебе скажу. Никогда не предаст, не обманет ожиданий, не потребует больше, чем можешь дать.

Весенняя ночь настроила оборотня на философское расположение духа. Он углубился в размышления о смысле и радостях бытия, о ценности каждого прожитого дня и питательности мозговых косточек, о поисках своего места в жизни и пользе ошейников от блох. Что и говорить, язык у сына знаменитого маго-юриста был подвешен что надо. Слушать его можно до бесконечности. Главное, не смотреть, как шевелятся уши и горят зеленым глаза. С непривычки очень нервирует.

Впрочем, за множество совместных дежурств Эрин знал все тезисы Вольфовича наизусть, и о том, как ценны для мужчины свобода и независимость, тоже. С последним у следователя был полный порядок – от него ничего и так не зависело. Особенно в отношениях с Нолвэндэ. По большому счету, он ей не нужен ни в каком ракурсе, кроме профессионального. Разве много Эрин ей уделял внимания? Мизер. Может, чувства какие проявлял не на словах, а на деле? Ничего подобного. Неудивительно, что девушка от него шарахнулась. Это же только со стороны он выглядит таким замечательным – синеглазым, орденоносным и благородным рыцарем, а на деле – зануда и алкаш. Грустно, конечно, но так оно и есть. У Нолвэндэ впереди карьерный рост, совершенствование в профессиональном плане и покорение всяческих высот. Ну и зачем ей капитан ап-Телемнар? Ответ напрашивается сам.

Ближе к утру Эрин, дописывая незаконченный накануне отчет, все-таки придумал, как ненавязчиво убедить Ытхана Нахыровича перевести Нолвэндэ куда-нибудь поближе к столице. Любовь любовью, а девушке надо развивать дар мыслечтицы, учиться у более опытных спецов и вносить свою лепту в славную историю семейства Анарилотиони. В здешнем захолустье она только время даром теряет. Через каких-то десять лет о Нолвэндэ будут говорить на самом высоком уровне, если, разумеется, сейчас её непосредственное начальство проявит свое хваленое благородство и сделает все, чтобы девочка совершила первый шаг навстречу своему звездному будущему.

Уже перед уходом домой Эрину позвонил Ытхан и затребовал к себе. Срочно, немедленно, а лучше бегом.

– Что-то опять не так? – хмуро спросил с порога следователь вместо приветствия.

– Едешь в Колдубинск, – объявил сонный и опухший после вчерашнего орк. – Там у нас серия убийств магов. Уже четвертый труп.

Эрин обрадовался. Честно. Лучшего повода избежать встречи с Нол и необходимости смотреть ей в глаза после вечернего инцидента просто не придумаешь. За пару недель он измыслит хитрейший и тончайший план по самоустранению из её жизни, а по приезду воплотит его в реальность. Осторожно, незаметно, исподволь… Нол сама не заметит, как утратит к лорду капитану всякий интерес.

– Отлично, – оживился эльф. – Кого дадите в группу? Снова Меноваззина и Тылпахаша?

– Вот еще! Поедешь с Нолвэндэ, а потом, если чего нароете, пришлю группу.

Что такое Колдубинск, ап-Телемнар знал не понаслышке и более неудачного места для девушки такого происхождения и образа жизни не смог бы вообразить в самых страшных кошмарах. Нол вовсе не белоручка и неженка, но… балрог раздери! – не в Колдубинск же.

– Ытхан, ну зачем она мне там нужна? – возразил Эрин. – Я и сам как-нибудь. Что – первый раз?

Но старый орк оказался неприступен, точно гранитная скала или бастион Барад-Дура. Он категорически отказался оставлять леди Анарилотиони в городе. Аргументов было несколько. Первое, без мыслечтеца там не обойдешься, второе – Нолвэндэ по-прежнему нужна практика, и третье – как руководство сказало, так и будет. Точка! Эринрандир удивился, затем честно попытался переубедить Ытхана сначала логическими доводами, потом – криком, а следом – угрозами подать рапорт на увольнение, если никто не считается с его мнением и ни во что не ставит. Не помогло.

В ответ орк швырнул строптивому подчиненному ключи от машины, обозвал наглым выродком, пообещал направить на психиатрическую экспертизу и потребовал убираться с глаз долой немедленно, а без пойманного серийного убийцы магов не возвращаться вообще.

– Раздолбаешь мне казенный «Нуэно» – в порошок сотру! – орал Ытхан вслед. – Ты у меня еще покапризничаешь, недоразумение ушастое!

Поставив машину перед окнами, Эринрандир забежал к напарнице, но заходить в квартиру не стал.

– Доброе утро, солнышко! – ласково мурлыкнул эльф, легким движением взлохматив волосы на её макушке. – Собирайся, мы едем в командировку.

– Да? И куда же? – удивилась Нол.

– В Колдубинск. Дыра дырой, честно говоря. Вряд ли тебе там понравится, солнышко.

– А что там случилось?

Эрин легкомысленно фыркнул и пожал плечами.

– По-моему, убийство, но раз уж мне не дали группу, то, скорее всего, ничего серьезного. Это Ытхан на мне злость срывает.

Ложь во благо давалась ему без напряжения. Когда требуется – чесать по ушам ап-Телемнар умел ничуть не хуже товарища Дзира.

– Так что, если у тебя нет желания шесть часов трястись в глухомань, то можешь позвонить Ытхану. Он тебя оставит дома без проблем, а я… я очень скоро вернусь. Подумаешь – каких-то пару дней, – бросил он через плечо и пошел к себе собираться.

Клюнет или нет – неизвестно, но попробовать убедить напарницу в необязательности её присутствия надо. Вдруг ей не хочется ехать в Колдубинск.

Белье, старый камуфляж для пробежек по пересеченной местности, пара футболок, запасной свитер и много-много носков – что еще нужно старому опытному разведчику? Ну, разве только сменить неуместное пальто на удобную курточку – легкую и теплую, и оставить на вешалке форменный китель.

Во всем надо видеть хорошую сторону. Даже в служебной командировке в такое место, как Колдубинск. С одной стороны – городишко паршивый, народ подозрительный и не склонный к откровенности, там наизнанку придется вывернуться, чтобы докопаться до истины. А с другой стороны – в такой глухой провинции удостоверение НЧЧК по-прежнему внушает обывателям душевный трепет, опять же: свежий воздух, простая деревенская еда и крепкий сон. Молочко, котлетки, каша, наваристые супы… ух!.. От плотных завтраков, обедов и ужинов Эринрандир не отказался бы. Да и полдники ему не помешают. Например, оладушки со сметаной под какой-нибудь ягодный кисель. Если судить непредвзято, то эльфу следовало бы набрать мышечной массы, чтобы достичь идеальной физической кондиции, а если предвзято, то на самого себя в зеркало смотреть противно – тощее ушастое недоразумение (прав таки Ытхан Нахырович), у которого от одних только мыслей о добротной жратве начинает бурчать в животе.