Kitobni o'qish: «Покинутая. Академия Проклятых»

Глава 1

Один день может изменить тысячи жизней,

одно событие – сотни судеб,

один человек – десятки людей, которые его окружают.

– Лиция, кидай мне! Мне кидай! – прокричал Дагелт, уворачиваясь от других мальчишек.

Обманным движением уйдя в сторону, я только собиралась бросить набивной кожаный мяч, как мне подставили подножку. Малявки всегда играли нечестно, иногда и вовсе наваливаясь всей толпой, потому что во что бы то ни стало желали выиграть.

Свалившись на землю, оцарапав колени о камни да разодрав и без того потертые штаны, я мигом перегруппировалась и откатилась в сторону. Толпа из беспризорных мальчишек и девчонок тут же кучей-малой свалилась рядом, погребая под собой мяч. На этом игру можно было смело считать законченной.

– Павлиция! – строго окликнула меня Старшая Сестра Офелия, вынуждая нехотя обернуться.

Этот ее тон я за восемнадцать лет собственной жизни распознавала на раз-два. Таким тоном она обычно выражала свое недовольство по поводу моего поведения, в очередной раз угрожая надрать мне уши. Уши, кстати, за все восемнадцать лет так и не пострадали.

Обернувшись, я заметила, что Старшая Сестра ждет меня не одна. Сегодня Офелия вдруг поменяла свое черное строгое платье с воротником под горло на такое же, но темно-серого цвета. Этот наряд она берегла для особых встреч, так что совсем неудивительно, что рядом с ней стояла женщина в роскошном изумрудного цвета плаще с единственной золотой застежкой на уровне ключиц.

Из-под плаща, покрывая руки незнакомки, выглядывали длинные белоснежные перчатки. Светлая юбка строгого кроя полностью скрывала ее обувь, но что-то мне подсказывало, что и туфли у немолодой женщины тоже были дорогими.

Из ее яркого образа выбивались лишь волосы цвета пепла, забранные в строгий пучок.

– Я их отвлекаю, а ты убегаешь, – тихо шепнул Дагелт, вставая чуть впереди меня, тем самым перекрывая женщинам вид на мои ноги.

– Они же меня уже видели, – улыбнулась я, разлохматив своему маленькому защитнику выгоревшие на солнце волосы.

Мотнув головой, чтобы избавиться от моей руки, он недовольно произнес:

– Но у меня же план! Я их отвлеку, правда-правда!

– Даг, мне все равно придется уйти из Дома Покинутых. Вчера мне исполнилось восемнадцать. Я не могу больше тут жить.

– Мы будем прятать тебя! – упрямился мальчишка. – Ты можешь жить в сарае!

– Ты сам знаешь, что не могу. – Присев на одно колено, я погладила мальчишку по щеке. – Иди играть.

– Павлиция, подойти к нам! – снова окликнула меня Старшая Сестра. В ее голосе оставалось все меньше терпения.

Пришлось идти, хотя, видит Всевышний, я совсем не горела желанием подходить к женщинам. Скорее всего, незнакомка являлась богатой аристократкой, которой требовалась служанка. Девушки из Дома Покинутых в основном уходили работать именно прислугой.

– Добрый день, вы меня звали?

Я даже смогла выдавить из себя улыбку, хотя ощущение складывалось, что больше она сейчас похожа на оскал. Дело в том, что к нам и раньше заглядывали возможные работодатели, но я предпочитала работу иного рода, а потому неизменно вела себя так, чтобы в моих услугах не нуждались.

Просто служанкам в богатых домах платили гораздо меньше, чем подавальщицам в тавернах, но повсеместно считалось, что подавальщица – это низший сорт. И наша Старшая Сестра – основательница и владелица Дома Покинутых – считала точно так же, запрещая мне работать в питейных.

Только правда в том, что к молодым девушкам пристают одинаково что в тавернах, что в богатых домах. Разница лишь в том, что, если отпор дать аристократам, они увольняют – быстро и безоговорочно, еще и обвиняя в какой-нибудь несуществующей краже, в то время как в таверне посетители понимают с первого раза, а точнее, с первого кулака и больше уже даже не пытаются приставать.

Но сегодня от работы, увы, я отказаться не могла. День, два, три – и мне придется навсегда оставить стены родного дома, потому что здесь существуют определенные правила. По этим правилам, как только тебе исполняется восемнадцать, на попечении у естийя¹ и аристократии ты больше оставаться не можешь, а значит, и крыши над головой у тебя больше нет. Работа служанкой в доме аристократов давала кров.

– Что опять с твоей одеждой, Павлиция?

Сестра Офелия прикусила полные губы, демонстрируя недовольство моим внешним видом и досаду. Я в ответ лишь пожала плечами, потому что сказать мне было особо нечего. Я же в мяч играла, так что совсем неудивительно, что коленку разбила, а на штанах появилась очередная потертость.

Так и не получив от меня ответа, Старшая Сестра продолжила:

– Павлиция, познакомься. Магесса Анидра Вантерфул – глава Академии Проклятых. Магесса, именно у этой девушки вчера открылись магические способности.

– И что ты умеешь, Павлиция?

Голос у директрисы Академии Проклятых был приятным, даже обволакивающим, но серые выцветшие глаза, выдающие ее истинный возраст, оставались холодными, льдистыми.

Я была не удивлена тому, что магесса появилась здесь. Вчера, в день моего восемнадцатилетия, весь Дом Покинутых стал свидетелем того, что магические способности у меня действительно есть.

– Ничего, – ответила я, ничуть не смущаясь.

– Дело в том, – вновь взяла слово Офелия, – что Лиция попала к нам сразу после своего рождения. У нее нет родителей, как и у большинства наших воспитанников, поэтому мы даже предположить не могли, что у нее есть дар.

– Ладно, разберемся, – смилостивилась женщина, продолжая смотреть на меня в упор.

Создавалось стойкое ощущение, что она что-то подозревает. Иголочки страха закололи у меня в груди, падая в желудок, заставляя тот сжаться.

Наконец, переведя взгляд на Старшую Сестру, магесса продолжила:

– Комнату в общежитии на время обучения я девушке предоставлю, но за нее необходимо платить. Первую оплату ей придется внести уже через месяц. Учитывая, что обучение занимает много времени и пропускать занятия строжайше запрещено, я постараюсь подобрать ей подработку в академии.

– О, магесса Вантерфул! – обрадовалась Офелия, позволив себе выдохнуть с облегчением. – Это замечательные новости! Лиция очень работящая девушка!

– Посмотрим. Павлиция, завтра ты должна явиться в Академию Проклятых вместе со своими вещами. И да, я надеюсь, что вы сможете обеспечить девушку канцелярией.

– Конечно-конечно…

Дальнейший разговор женщин я уже не слышала. Шикнув на меня, чтобы шла собирать свои вещи, Старшая Сестра увела магессу дальше по аллее, чтобы, как и всегда, продемонстрировать возможной благотворительнице, в каком состоянии находится Дом Покинутых и что требуется бедным детям для того, чтобы жить не хуже других.

На самом деле Офелия Бендант не была такой чопорной и строгой, какой хотела казаться. Когда умер ее супруг – любовь всей ее жизни, – она сделала из своего особняка «Дом Покинутых» – пристанище для детей, у которых нет родителей или которым они не нужны.

Поначалу женщина содержала всех на свои собственные средства, но детей становилось все больше, им требовались питание, одежда, образование и воспитатели – то, на что уходило больше всего средств.

Понимая, что сама может не справиться, глеция² Бендант обратилась за помощью к естийю. Повелитель согласился взять «Дом Покинутых» под свое крыло, выделил финансирование, а в дальнейшем и аристократия стала жертвовать деньги бедным сиротам, но, увы, этого все равно было мало, чтобы жить сыто.

В Доме Покинутых всем нам приходилось много трудиться и выживать. Выживать, потому что каждый день своей жизни мы были вынуждены терпеть нападки от тех, кто жил за этими стенами. Для них мы давно стали мишенями, козлами отпущения, на которых было так удобно спирать свои собственные грехи.

Но тем не менее Сестра Офелия всегда стояла за нас горой. Она старалась не привязываться к своим воспитанникам, но для нее это было попросту невозможно. Она любила всех без оглядки, а если и ругалась, то только по делу, отчего потом и сама расстраивалась, вытирая украдкой слезы, что катились из выцветших голубых глаз.

Да, все мы были ее детьми и даже носили ее фамилию – Бендант.

– Все-таки забирают тебя, да? – пробурчал Дагелт, привалившись к моей ноге.

Приобняв мальчишку за плечо, я взглянула на него сверху вниз, не скрывая улыбки. Этого защитника я знала вот уже два года. В Дом Покинутых дети попадали в разном возрасте.

– Не забирают, я сама ухожу. Буду учиться в Академии Проклятых. Как настоящий маг.

– Да какой из тебя маг? – Было видно, что Даг расстроился. – Может, ты вчера просто съела чего-то не того, вот и засветилась?

– А другие тогда почему не засветились?

– Может, это опять Кастл тебе что-то в тарелку подсыпал? Давай найдем его и спросим.

– Даг. – Я опустилась перед парнем на корточки, чтобы ему было удобнее на меня смотреть, и взяла его за руки. – Мне правда пора начинать взрослую жизнь. Но я обещаю тебе, что буду часто приходить к тебе.

– И мы будем играть в мяч? – Дагелт всхлипнул, зажмурился, прогоняя слезы, потому что парни не плачут, но прозрачная капля все-таки скатилась по его щеке.

Смахнув ее, я улыбнулась и посадила мальчишку себе на колено.

– Обязательно будем.

– Но взрослые не играют в мяч, – сделал он вполне логичный вывод.

– А я пока не буду взрослой. Подожду, когда ты повзрослеешь.

Крепко обняв мальчишку, я отпустила его играть к другим ребятам, а сама отправилась собираться. Солнце уже садилось, окрашивая парк в золотисто-розовые тона, так что времени у меня оставалось мало. В целях экономии вечером Сестры редко использовали свечи, поэтому складывать пожитки в наплечный мешок нужно было прямо сейчас – до ужина, но моим планам не суждено было сбыться.

Весть о том, что завтра я навсегда ухожу из Дома Покинутых, прокатилась по всему особняку. Первой по дороге к дому мне встретилась Аи. Мы дружили с ней столько, сколько я вообще себя помнила. Ниже меня на голову – один из ее родителей точно был гномом, – она всегда умудрялась свалить меня с ног.

Большие серые глаза были полны слез, светлые волосы выбились из косы, растрепались по плечам. Аи тоненько всхлипывала, пытаясь что-то мне сказать, но я и так понимала, что именно. Успокоив подругу как могла, я и ей пообещала приходить часто-пречасто, точно зная, что свое обещание выполню. Я же из столицы никуда не переезжаю.

Вторым, кого я встретила, стал Бернант. Он поджидал меня в коридоре напротив двери, что вела в одну из девичьих спален. Привалившись спиной к стене, высокий худощавый парень почти сливался с темнотой, что обитала в этом углу коридора. Темные отросшие волосы и темные глаза не способствовали лучшему узнаванию, поэтому на дернувшуюся тень я отреагировала соответственно – врезала кулаком под дых.

– Кхе… Это ты так со мной прощаешься, мелкая? – произнес он сдавленно, согнувшись в три погибели.

– Между прочим, я старше тебя на целых три недели, – попенял я своему другу.

– И все равно мелкая, – усмехнулся он, распрямляясь.

– Еще, что ли, хочешь?

Насупившись, я отошла на шаг и сложила руки на груди.

– Да ладно тебе, я попрощаться зашел. Говорят, ты завтра в Академию Проклятых переезжаешь. Это правда?

– Правда. – Я вздохнула и тоже привалилась спиной к стене.

– Не расстраивайся. Это лучшее, что вообще могло с тобой случиться. Теперь перед тобой откроются совсем другие перспективы. – повторил он слова Старшей Сестры.

– Да знаю я все это, Берни. – Еще один тяжелый вздох вырвался против моей воли. – Просто… Ты же знаешь, кто там учится.

– Лиция, ты что, боишься? – с какой-то ненормальной радостью вдруг спросил этот сумасшедший. – Никогда не поверю, что ты боишься этих самовлюбленных аристократишек! Да никто из них не стоит даже твоего ногтя! Отбери у них деньги – и кем они тогда станут?

– Если это предложение, то очень плохое, – пробурчала я, разглядывая свои изломанные ногти разной длины, под которыми скопилась грязь от игры в мяч. – Меня в тюрьму посадят.

– Ты же понимаешь, о чем я. Они никто без денег их родителей. А ты сильная, смелая, упрямая, красивая…

– Что-то ты не в то русло пошел, – рассмеялась я. – Ладно, уговорил.

– И правильно. Стань самой лучшей магичкой всем им назло. Я верю в тебя.

Стоять в коридоре и дальше нам помешал сигнал, созывающий воспитанников и весь персонал Дома Покинутых в столовую. Как ни странно, но на ужин сегодня давали мое самое любимое блюдо, которое я могла уплетать ведрами, – тушеную капусту, да еще и с мясом!

Навернув свою порцию, я на правах последнего дня затребовала у Сестры Грегальды добавки. Сколько ей лет, никто из нас не знал, но из года в год она выглядела все так же, не обзаведясь ни единой морщинкой. Говорили, будто в ней есть кровь сирены, но она не стала развивать свою магию, чтобы никому не вредить. На то, что она потомок этой магической расы, тонко намекали роскошные белые волосы и пугающие белые глаза. К ее внешности новые дети долго привыкали.

Попрощавшись со всеми сестрами и пообещав Офелии заглянуть в ее кабинет завтра перед уходом, я отправилась спешно собирать вещи. До отбоя еще нужно было успеть сходить в душевые, куда очередь набивалась сразу после ужина.

Темнота за окном и в спальне не располагали к тому, чтобы копаться в шкафу, где все наши вещи были перемешаны: в одной комнате мы жили ввосьмером. Но кое-что в магии я все же умела, хоть и не сказала об этом магессе.

Встав в центре спальни, что втискивала в себя четыре грубо сколоченные двухъярусные кровати, стол для занятий, стулья и шкаф, я прикрыла веки и заставила себя расслабиться. Только так я могла почувствовать силу, что плескалась в моей груди, сворачиваясь теплым комочком.

Ровное дыхание, мысленный посыл. Я словно бы вытягивала из себя магию, заполняя ею пространство вокруг, образуя из нее множество отдельных точек. Открыв глаза, я улыбнулась своему прекрасному творению. Десятки мелких огоньков воспарили к потолку, ярко освещая всю комнату.

Вот теперь я могла спокойно собирать свои вещи.

– Вау… – пораженно выдохнули за моей спиной, вынуждая круто повернуться к двери. На пороге стояли все мои соседки, и смотрели они совсем не на меня. – Мы там очередь тебе в душевые заняли.

– Но вау…

– Дверь закройте, – попросила я, чуть смущаясь.

Мне было приятно, что девчонки восхитились моими умениями, но был в этом всем один-единственный минус. О том, что именно я умею, никто не должен был знать, а иначе может всплыть то, что я успешно скрывала целых два года.

– Никогда и никому вы не расскажете то, что увидели сегодня. Поклянитесь.

– Да чтоб мне провалиться! – воскликнула Аи, а девчонки закивали ей в такт, продолжая завороженно смотреть на парящие огоньки.

– Никому, – повторила я то, что говорила себе все это время. – И никогда.

Глава 2

Каждый человек, повстречавшийся нам на пути,

Лишь участок большой дороги под названием жизнь.

За ворота Дома Покинутых, придерживая наплечную сумку, я вышла лишь ближе к полудню. Завтрак давно прошел, оставив после себя только вкусные воспоминания об омлете, а сразу после него я отправилась к Старшей Сестре. Офелия встретила меня с последними наставлениями, пытаясь за несколько минут вбить в мою бедную голову как можно больше.

Осознав, что «больше» уже не вбивается, она махнула рукой и просто крепко меня обняла, так, будто расставались мы навсегда. Правда, минутная слабость закончилась быстро, а после вновь пошли наставления, но уже с вручением моих личных документов.

Желтоватых листка с печатями оказалось всего два, и видела я их впервые в жизни. Они оба имели красные восковые печати и были заверены самим Его Величеством. Первый являлся свидетельством о моем рождении – самым главным документом в жизни человека, а второй – документом о полученном начальном образовании. Он говорил о том, что я умею считать, читать и писать.

Закрыв скрипучую калитку, я с некоторой долей ностальгии погладила холодный металл. Не сосчитать, сколько раз я перемахивала через эту калитку, сбегая поздними вечерами на работу в город, а потом под утро возвращаясь обратно. Теперь никто не будет пытаться контролировать мою жизнь.

Улицы Абтгейца в этот час уже были полны народа. Выбравшись на площадь фонтанов, что была окружена красивыми двухэтажными зданиями из светлого камня, с окнами с разноцветными ставнями, я свернула в торговый квартал. Здесь жизнь кипела особенно ярко. С самого утра лавки распахивали свои двери, зазывая покупателей приятными ароматами свежей сдобы, сладкими пряностями, готовыми блюдами и новинками кулинарной выпечки.

И народ охотно шел. Будь у меня деньги, я обязательно заглянула бы в пекарню в конце улицы за миндальными пирожными. Да хотя бы за одним, что более вероятно, ведь их стоимость была запредельной.

– Эй! – выдохнула я возмущенно, стоило мальчишке в коротких штанах на подтяжках влететь прямо в меня.

Поймав за руку, я дернула его вверх, останавливая. Большие карие глаза недобро сузились, заглянув под мой капюшон, но, рассмотрев мое лицо, Эдит смягчился.

– Лиция! – обрадовался он, опасливо глянув себе за спину.

– Что, бесенок, снова чужие кошельки воруешь? – мигом раскусила я мальчишку.

– Тш-ш! – шикнул он на меня, вновь вывернувшись, кого-то высматривая.

Проследив за его взглядом, я увидела меж торговых лавок мужчину в черном цилиндре. Он второпях выворачивал карманы собственного серого пальто в поисках кошелька, который успешно торчал из-под куртки Эдита, не помещаясь во внутренний карман.

Строго посмотрев на мальчишку, я одним движением вытащила кошель.

– Эй, отдай! – возмутился Эдит. – Я его честно украл!

– Ничему-то тебя жизнь не учит. Вот как сейчас за ухо оттащу тебя к Старшей Сестре, так мало не покажется! Ты сегодня где быть должен?

– Мяснику помогать, – обреченно ответил мальчишка, закатывая глаза. – Но он мало платит! А на эти деньги я десять, нет, сто килограмм мяса куплю!

– Очень оно тебе понадобится за тюремной решеткой. Ну-ка, пойдем.

Накрепко схватив Эдита за руку, я потащила его дальше по улице. Когда до раздосадованного мужчины оставалось всего несколько шагов, я бросила его кошель ему за спину.

– Господин, это не ваш кошелек упал? – окликнула я незнакомца, протаскивая Эдита мимо, ни на секунду не останавливаясь.

Мигом обернувшись, мужчина подхватил свой кошелек, открыл его и…

– Воры! – закричал он, обвинительно указывая на нас пальцем.

– Ты что, уже успел ссыпать монеты себе? – прошипела я, ускоряя шаг.

– Еще бы! – загордился собой Эдит, тряхнув темно-русыми волосами. – Я в своем деле лучший!

– Держите их! – тем временем надрывался обманутый горожанин. – Воры!

Мне ничего не оставалось, как принять единственно верное решение:

– Быстро разбегаемся в разные стороны!

Толкнув мальчишку в узкий проулок, где он мог с легкостью спрятаться, сама я завернула за угол и полезла через чужой забор. Мне все равно нужно было в ту сторону, но теперь хоть обходить дома не придется. Правда, мокрым бельем от хозяйки дома я по спине отхватила, когда пробегала через ее огород. Но лучше так, чем провести хотя бы день в тюрьме.

Выбравшись из жилого квартала, я обогнула рынок и вышла на улицу, что считалась самой респектабельной в Абтгейце. Криков больше не было слышно, возможная погоня если и была, то отстала, но я все равно время от времени поглядывала себе за спину, чтобы не пропустить, если вдруг здесь появятся жандармы.

Это-то и сыграло со мной злую шутку.

– Смотри, куда прешь, мальчишка, – слегка толкнул меня высокий широкоплечий парень, на которого я случайно налетела.

И вот я могла бы извиниться, даже намеревалась, но после услышанного всю вежливость растеряла. И ладно, что меня приняли за мальчишку: мне не впервой. Мне не понравилось то, что меня отпихнули, словно какую-то мерзость.

А я, между прочим, сегодня в чистой и даже не рваной одежде!

– Я «смотри, куда прешь?» – прорычала я, задрав подбородок. Рукой толкнув черноволосого парня в плечо, я угрожающе надвинулась на него. – Это ты чего встал посреди улицы? Не видишь, люди по делам спешат?

– Эй, остынь. – Черные глаза незнакомца опасно сверкнули, выдавая в нем некроманта, но в противовес своим эмоциям он просто оправил темный плащ. – Я не ищу проблем и не хочу создавать их тебе.

– А по виду не скажешь, – буркнула я.

– Ио, какие-то проблемы?

Я даже не заметила, откуда вынырнул второй некромант. Он был еще бледнее своего друга и на порядок худощавее, что гораздо больше роднило его с темными магами.

Воспользовавшись тем, что парень отвлекся, я обогнула этих двоих и поспешила скрыться дальше по улице, посчитав конфликт исчерпанным.

Ну как исчерпанным? Обида на некроманта никуда не делась, но с двоими я точно не справилась бы, хотя кулаки чесались.

Мне, как и другим покинутым, давно надоело, что нас считают отбросами. Почему люди позволяют себе толкать нас, когда им хочется? Шпынять нас, оскорблять, насмехаться над нами. Неужели мы хуже лишь тем, что у нас нет родителей? Нет тех, кто мог бы за нас постоять.

Оглянувшись уже у канцелярской лавки, некромантов на том месте, где мы столкнулись, я не нашла. В мыслях тут же возникли десятки язвительных фраз, которые я могла бы сказать, но так и не произнесла. И вот так всегда. А ведь я могла бы выйти из этой перепалки победителем.

Лавка старика Моргана всегда жертвовала Дому Покинутых такие необходимые для учебы товары. Для малышни он дарил краски и стопки листов, для ребят повзрослее – тетради, писчие перья и карандаши. Мы всегда радовались, когда нам привозили новые коробки с канцелярскими принадлежностями, да и вообще с любыми подарками.

Жаль, что сегодня подарок я получила в последний раз. Мне нравилось то ощущение праздника, которое я испытывала.

Насобирав мне целую стопку того, что считал необходимым, господин Морган по-отечески потрепал меня по щеке.

– Рад за тебя, Лицка. Теперь настоящим магом станешь. Не потеряй этот шанс.

– Не потеряю, господин Морган, – прилежно ответила я, перекладывая все в наплечный мешок. – Спасибо вам большое.

– Да иди уже, обормотка. Главное, учись хорошо. Уже известно, какая у тебя специализация?

– Нет еще. Думаю, сегодня определят.

Колокольчик звякнул за моей спиной, когда дверь лавки закрылась, но старик Морган еще долго махал мне через окно, провожая взглядом. У него не было детей, лишь шебутная племянница, чьи родители погибли от взрыва неправильно сваренного зелья. Эта девчушка в свои восемь лет была настоящим ураганом, но, чего не отнять, дядю любила безмерно и старалась помогать ему в лавке. Она даже к нам в Дом Покинутых забегала, совсем не чураясь уличных оборванцев.

Выбравшись на пустую дорогу, что находилась на окраине Абтгейца, я наслаждалась прекрасными видами. По обеим сторонам от меня раскинулись красивейшие лиственные леса, а прямо передо мной над высоким кованым забором возвышалась Академия Проклятых с вытянутыми арочными окнами.

Не было видно, где заканчивается забор, настолько обширной являлась территория академии. Темно-серые шпили башен пронзали хмурое небо. Тяжелые облака сегодня загораживали солнце. Без него все строение казалось мрачным и холодным.

Мимо меня проносились наемные экипажи, несколько студентов в длинных мантиях шли по направлению в город. Казалось, что я лишняя на этом празднике жизни – меня словно бы и не замечали. Да и я сама считала себя здесь лишней, но тем не менее массивные ворота пересекла.

И остановилась.

Потому что вблизи академия оказалась еще внушительнее, хоть и имела всего три этажа. Прямо передо мной находилась башня, к которой из главного здания на уровне второго и третьего этажей тянулись стеклянные мосты. Такие мосты имелись и с других сторон массивного сооружения. Мне со своего места было видно как минимум три башни.

Зеленый сквер с деревянными лавочками словно взял в плен каменный фонтан с четырьмя чашами. Вода в нем громко журчала, перекрывая шум ветра, а вокруг него сидели и стояли те самые Проклятые.

Странно, но несколько веков назад магов действительно считали проклятыми. Людей, в которых просыпался магический дар, по обыкновению сторонились. Даже по одной улице не ходили, а если маг появлялся близ дома, люди в нем просто запирались, закрывали ставни.

Спустя время отношение к магам изменилось. Появились учебные заведения, маги стали занимать все более высокие должности, пробрались на самый верх, получив титулы и земли в свое владение, но конкретно эту академию так и не переименовали. Потому что она была самой первой, а теперь являлась самой древней, сохраняющей свои собственные традиции в воспитании студентов.

Кого только эта академия не выпускала.

Мантии у всех студентов имели иссиня-черный цвет, но каждый факультет отличала особая вышивка, отмечающая несколько направлений магии.

Так, например, зеленый рисунок принадлежал магам земли. Они управлялись со всем, что касалось растений. Они повелевали ими, могли вырастить их из ничего, а могли избавиться, скажем, от сорняков. Я даже где-то слышала, что им поддавались дриады, но в основном эти маги работали целителями. Причем, вылечив пациента, например, соком одного растения, цветами другого они запросто могли его убить.

Розовый рисунок на мантиях отмечал магов внушения. Повсеместно считалось, что они специализируются на любовных чарах. Больше того, говорилось, что магами этого направления становятся только девушки, но на самом деле все было не так просто.

Да, большинство магов внушения принадлежали к слабому полу, однако, многие из них работали в разведке, потому что их дар позволял им в буквальном смысле вскрыть защиту и проникнуть в чужой разум. В любой разум. Для этих магов не существовало секретов. Они могли внушить что угодно.

Красный узор демонстрировал всем и каждому, что перед ними маги огня. Огонь жил в их крови, оплетал их тела. Большинство из них были мужчинами, боевыми магами, но встречались на факультете и девушки, которым поблажек, увы, не давали. С каждого спрашивали равно, потому что они были опорой и защитой государства.

Желтым рисунком отмечали магов-артефакторов. У них было невероятно развито чутье на своего рода эксперименты. Эти маги умело соединяли металлы, камни, уже имеющиеся предметы и свою силу, создавая вещи, способные разрушить или воскресить этот мир. Скрыть то, что необходимо, и показать всем вокруг совершенно другое. Артефактом мог стать даже ботинок. Например, портальным артефактом или защитным. Эти маги были способны почти на все.

Черный цвет принадлежал некромантам. Их узор почти не просматривался на мантиях. Они управляли мертвыми и работали с мертвыми материями. Из них выходили отличные следователи, патологоанатомы и медэксперты, потому что их учили подмечать малейшие детали, а еще заставляли учить анатомию.

С последними двумя цветами узоров все было просто. Голубым расшивали мантии магов воздуха, а синим – мантии магов воды. Первые легко управляли воздушными потоками, умели левитировать и перемещать предметы по воздуху, а вторые свободно плавали и даже ходили под водой, управляли своей стихией, например, для того, чтобы в засуху направлять воду для полива полей.

Неспешно прогуливаясь по зеленой траве, я рассматривала студентов, с которыми мне теперь придется учиться бок о бок. По каждому из них было видно, что они принадлежат совсем к другому миру. Не имелось на их лицах отпечатка извечной усталости от изматывающей тяжелой работы. Их не одолевала худоба, что являлась спутницей постоянного недоедания.

Золотые украшения, хорошая крепкая обувь вместо стоптанных ботинок, одежда без потертостей, что выглядывала из-под мантий. Эти люди не знали, что такое голод и холод, не знали всех страхов и тяжестей жизни, и я завидовала им. Не черной завистью, совсем нет, но завидовала. Их беззаботности, их легкости, их счастливым улыбкам и простым проблемам вроде «какое платье выбрать».

Да, в этом мире я была чужой. И то, что я услышала, лишь еще больше подтвердило мои убеждения.

– Говорят, что Покинутые питаются отбросами, представляете? – с улыбкой рассказывала своим друзьям симпатичная брюнетка, чьи волосы лежали волосок к волоску. Ее неотразимая внешность, судя по всему, полностью противоречила ее внутреннему миру. – А носят то, что находят на улице. Иногда даже с трупов одежду снимают.

– А я слышала, что у них вся одежда общая, – добавила тощая как жердь блондинка, сидящая на каменной скамье у фонтана.

Другие студенты окружали их, с интересом и улыбками слушая отвратительную ложь. Впрочем, стоило признать, что не все было неправдой. Вещи у нас не были общими, но иногда передавались от старших воспитанников к младшим, если к тому времени не представляли из себя одеяло из заплаток.

– И обувь! – добавила брюнетка. – Но ничего удивительного. Они не знают, что такое элементарная гигиена. Помнится, один мальчишка зацепился за нашу карету, когда мы с отцом ехали во дворец по личному приглашению естийя. От него так ужасно воняло.

– От естийя? – Парень в черной мантии некроманта заинтересованно поднял голову.

Но только ее. Все остальные части его тела продолжали лежать на траве. И жаль, что вместе, а не отдельно друг от друга.

– Ты что такое говоришь? – зашипела рассказчица. – От оборванца, конечно же. После этого случая папа настоятельно рекомендовал Его Величеству разогнать Дом Покинутых, а все это отребье выселить за пределы Абтгейца. Все же у нас столица. И знаете что?

– Что? – с любопытством тут же отозвалась блондинка.

– Его Величество прислушался к моему отцу. Естий выкупит у хозяйки этой богадельни ее земли под предлогом полной передачи Дома Покинутых под опеку короны, а сам выселит их в какое-то захолустье. Это же…

Что там дальше, я слушать уже не стала. Во-первых, время, к которому я должна была прибыть в академию, давно вышло, а во-вторых, слушать брюнетку я больше просто не могла. Во мне кипела такая злость, такая ненависть ко всем этим зазнавшимся снобам, что я была готова сжечь их тут же до состояния пепла.

Но мне нельзя было. Нельзя было демонстрировать владение даром до того, как я пройду проверку. Однако свалившаяся лавина ненависти не давала уйти просто так. Пройдя прямо через эту толпу у фонтана твердым шагом, я намеренно ударила брюнетку плечом, фактически тараня ее.

Неженка ожидаемо вскрикнула, едва ли в обморок не падая на ровном месте.

– Эй, парень, это снова ты? – вдруг сзади дернули меня за плечо, вынуждая обернуться. Передо мной предстал тот самый некромант из переулка. Кажется, его звали Ио. А вот и друг его подтянулся. – Ты за сегодня второй раз нарываешься. Немедленно извинись перед моей девушкой.

Выглянув из-под капюшона, я произнесла уверенное и четкое:

– Нет.

В этот момент я была готова к тому, что мне придется драться. В этот момент мне уже даже стало наплевать на то, что моя магия может вырваться наружу. Все вокруг застилала необъятная ненависть, лишающая как разума, так и воли.