Kitobni o'qish: «Приключения карандашей»

Shrift:

Знакомство

Сегодня, дружок, мы побываем в гостях у братьев карандашей. Как это сделать? А очень просто. Чтобы попасть в сказочный мир, надо взять в руки карандаш любимого цвета, три раза им взмахнуть, только осторожно, и сказать:

Карандаш, мне помоги,
В сказку двери отвори!

И ты сразу попадёшь туда, где живут карандаши и скоро произойдут удивительные события.

Готов? Тогда возьми карандаш, взмахни им три раза и произнеси слова…

Вот и всё, дружок. Теперь можешь слышать и смотреть всё, что происходит в этом сказочном-пресказочном мире.

Итак, наша сказка начинается…

Жили-были в своём домике семь братьев карандашей. Да-да, не шесть, как обычно, а семь. Почему? Потому что так бывает в сказочных историях.

Раннее утро. Старая Карандашница, стоящая на столе, повернулась в одну сторону, в другую: тишина, все спят. Она любила вставать раньше всех и смотреть, как постепенно просыпается сказочный народец. Кто такая Карандашница? Это очень добрая, заботливая и спокойная тётушка, готовая поддержать любого карандаша. Она давно жила на этом столе, перевидала их всяких: толстых и тонких, с разными рисунками, буквами и оттенками, высоких и совсем коротышек, бледных и ярко кричащих. Бывали заносчивые, бывали и очень скромные. Со всеми добродушная Карандашница находила общий язык.

Она была добротная, вместительная, и в её карманах-комнатках всегда жили карандаши и карандашики, у которых не было своего дома, а также лежали скрепки, ручки, кнопки. Все они мирно уживались друг с другом. Когда наполнялась всякой всячиной, нужной для рисования или для другого дела, она стояла довольная-предовольная. Карандаши её очень любили и всегда утром здоровались с ней.

А вот и сами карандаши. Из окна домика сначала выглянул один острый цветной носик, затем второй, третий, четвёртый. Наконец, все высыпали на стол, потягиваясь, перекатываясь с места на место и шутливо подталкивая друг друга!

Это было чудесное зрелище: яркие цветные рубашечки глянцево блестели под лучами утреннего солнца, на гранях то и дело сверкала позолота букв, а носики были такие острые, аккуратные, что можно нарисовать… ну… что угодно.

Как ты думаешь, дружок, какие там живут карандаши? Давай вместе назовём их: красный, жёлтый зелёный, синий, коричневый, чёрный и… Правильно, белый! Вот так и будем их звать-величать: Красный, Жёлтый, Зелёный, Синий, Коричневый, Чёрный и Белый.

А теперь слушай дальше…

Карандаши уже с утра спорили друг с другом.

– Когда мы приехали сюда, все были одного роста с одинаковыми буковками на деревянной рубашке, а сейчас нужно строиться по росту, – говорил Белый карандаш, – теперь я самый высокий и буду стоять первый. Я главный!

– Ничего подобного, – тут же возразил Красный. – Я буду впереди, хоть и самый маленький, но это потому что чаще других рисую или раскрашиваю. Я самый нужный и любимый. Я главный!

– Что правда, то правда, ты часто рисуешь, – вздохнул Чёрный. И тихонько добавил: – Но я думаю, мы все нужные и… любимые.

– Да зачем спорить, кто главнее? Мы же братья, и живём все в одном домике, – высказался Синий. – Ведь не будет же Чёрный раскрашивать листочки на деревьях или траву. Это лучше получится у Зелёного.

Тот благодарно кивнул:

– Да, никто лучше меня не нарисует листочки на деревьях, и травку, и зелёную лягушку. Только я умею делать это очень хорошо.

– Красный, – продолжал Синий, – ты чаще рисуешь, потому что можешь рисовать что угодно: одежду, звёздочки, флаги, цветы, узоры, фрукты и овощи. Повсюду так много красного цвета!

– Да, я – Красный карандаш! Я могу раскрашивать… – и тут запнулся.

Он забыл, что ещё раскрашивают в красный цвет, повернулся к остальным, ожидая, что они подскажут. Но все промолчали.

– Ну во-о-т… – протянул, потягиваясь, Синий. – Ты часто рисуешь, поэтому стал такой маленький, а я так не хочу. Я рисую не хуже тебя. Вот, например, море ты раскрасить не сможешь. А я в душе моряк, люблю корабли, небо и всё синее.

Карандаши захлопали Синему и стали наперебой перечислять, что могут делать они.

– А я… я… я в травке жёлтые одуванчики нарисую, – говорил Жёлтый.

– А я потом нарисую одуванчикам белые круглые шапочки, которые от ветра разлетаются, как парашютики, – продолжал Белый. – А ты что молчишь, Коричневый?

– Я вас слушаю. Мне нечем похвастаться, – грустно ответил тот.

Братья думали о своём и не стали успокаивать и придумывать, где и что он может раскрасить. Каждый любил и хвалил только себя, считая, что он самый яркий, самый нужный, самый любимый.

– А я вот всех могу зачеркнуть, – рассердился Чёрный. – Так закрашу, так закрашу – никого не будет видно!

От неожиданности карандаши расступились и зашумели:

– Не надо, не надо, брат! Ты же можешь рисовать, например, тропинку, или тёмную ночь, или птицу ворону.

«А что ещё можно нарисовать чёрным карандашом?» – опять задумались братья, но вспоминали лишь то, что каждый мог закрасить своим цветом.

– Вот и выходит, что я самый-самый, – снова гордо заговорил Красный. Но его уже никто не слушал.

Вот так они то ссорились, то на время успокаивались, а старая Карандашница слушала их разговор и укоризненно качала головой. Ей очень хотелось, чтобы братья жили мирно, и она снова и снова убеждала:

– Милые мои! Каждый из вас самый-самый. Каждый из вас умеет рисовать, но, если это будет делать кто-то один, будет скучно и неинтересно. Только вместе у вас получится яркий и красочный мир, который понравится всем.

Карандаши на время прислушивались к словам мудрой тётушки и соглашались, но на следующий день спор повторялся снова.

Между тем вокруг всё жило своей жизнью: книжки-раскраски на полочке шелестели страницами, и каждая тоже думала, что она лучше всех. Кнопки толкались боками, потому что устали лежать без движения. Скрепки, посмеиваясь, цеплялись друг за друга, создавая цветное ожерелье, а потом двигались по столу, изображая змею, чем пугали точилку для карандашей.

Карандашная Вредина

Не на шутку рассердился Красный на братьев: не пропускают его вперёд, не хотят признавать главным. Стал он расталкивать их, пытаясь уронить, да сам не удержался, выкатился на край стола и свалился на пол. Там закатился за ножку стола так, что его и не видно.

– Не хочу я тут лежать, не хочу быть маленьким! – закричал что было сил Красный. – Помогите!

Но за шумом и толкотнёй его никто не услышал. Покричал-покричал карандаш, совсем разобиделся-рассердился, аж раскраснелся. Правда, он и так был красный, поэтому ничего и не заметно.

– Что бы такое придумать? Как отомстить братьям? Ух, что же делать? – выходил из себя Красный. – Придумал! Вызову-ка я Карандашную Вредину!

Да-да, была такая в этом сказочном мире. Ох, лучше бы он не говорил этого! Почему? Потому что она была колдунья и очень вредила карандашам. Они передавали от домика к домику ужасные подробности её злодеяний. Например, если карандаш часто ломался, говорили, что это Карандашная Вредина навела на него «ломалку». Если карандаша переставали приглашать поработать или приглашали, но он так ничего и не рисовал – тоже вспоминали её. Когда карандаш падал в воду или терялся на улице – а они очень боялись размокнуть и заболеть, – это уж точно были проделки Вредины.

Одно хорошо: никто её не видел, поэтому в душе многие не верили в эти истории. Старые карандаши, чтобы успокоить малышей, тоже ведь часто рассказывают небылицы и страшилки. Впрочем, скоро мы узнаем, существует ли на самом деле Карандашная Вредина!

Красный меж тем никак не мог успокоиться, ещё больше злился и обижался на братьев, ещё больше хотел наказать их.

– Как же мне вызвать эту самую Вредину?!

Думал-думал, всё равно делать было нечего, и вдруг заметил, что сверху на пол опускается белый клочок бумажки, а на ней что-то написано. Красный схватил бумажку и стал разбирать. Наши карандаши были образованные, умели писать и читать. Он прочитал по слогам:

Раз, два, три, че-ты-ре, пять,
Ста-ну Вре-ди-ну я звать.
При-хо-ди-ка кол-до-вать,
Не мо-гу я боль-ше ждать.

Ещё раз медленно прочитав написанное, шёпотом проговорил считалку, потом ещё, и ещё раз, но ничего не происходило. Тогда, уже совершенно не боясь, карандаш прокричал слова, подпрыгивая в такт, – ни-че-го!

– Ну и ладно, ну и хорошо, – даже обрадовался Красный. – Лучше не рисковать.

А братьям он… Красный пока не придумал, что скажет братьям.

Между тем что-то вокруг изменилось. Карандаш быстро спрятался за ножку стола. Он нисколько не боялся, хотя… в душе немножечко боялся.

Сначала появился большой чёрный круг, который крутился всё быстрее и быстрее, и, наконец, из его центра вывалилась престраннейшая фигура женщины.

«Наверное, это Карандашная Вредина, – вот тут уж на самом деле испугался Красный. – Значит, она существует!»

Но делать нечего, сам же вызвал. Красный исподтишка разглядывал появившуюся из чёрного круга гостью.

Вредина – а это была именно она – начала приводить себя в порядок: топнула ножкой, как бы проверяя прочность пола, отряхнула платье, посмотрелась в зеркальце. Вообще она считала себя очень и очень красивой колдуньей: худая, высокая, в платье непонятного цвета. С головы на плечи неряшливо свисали длинные лохматые волосы. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это вовсе не волосы, а мелкие-мелкие стружки: такие бывают после заточки карандашей. Стружки-волосы постоянно неприятно шуршали в такт движениям и спадали мелкими кусочками. Вместо них снова появлялись спиральки-стружки. Лицо – длинное, перекошенное – каждую минуту менялось, оттого что Вредина моргала, шевелила губами, вытягивала длинный, как заточенный карандаш, нос. Глаза… глаза пустые, безжизненные, не выражающие никаких эмоций. Руки тонкие, как карандаши, переходили в такие же тонкие и длинные пальцы с липучками на концах. Вредина прикасалась пальцами-липучками ко всему, что вызывало её интерес, и забирала себе. Поэтому в её жилище повсюду лежали тарелочки, баночки, коробочки, скрепочки, стёклышки, салфеточки, конфеты, обёртки от них, игрушки – всего не перечислить. Она и сама толком не знала, зачем ей всё это, но каждый раз собирала. Ну понятно, что новые вещи как бы обновляли её жильё, украшали его. Когда они ей надоедали или мешали ходить, она просто выбрасывала надоевшие предметы, а затем приносила другие.

Вредина очень любила прихорашиваться и часто меняла свои наряды. Но вот что было постоянным украшением, так это игрушки – огрызки карандашей по всему платью. Вот и сейчас на подоле болтались маленькие карандашики.

Такой она и предстала перед Красным. Ну что ж, назад не повернуть, надо поговорить.

– Здравствуйте, уважаемая Вре… – Он не решился произнести до конца её имя, подумав при этом: «Кто знает, рассердится да и заколдует меня, превратит…» Красный не успел придумать, в кого он может превратиться, и на всякий случай замолчал.

– Узнал? – скрипучим голосом заговорила гостья. – Давненько меня никто не приглашал, да ещё столько раз! Всё сама да сама наведывалась, а тут такая радость: позвали меня. Последний раз, помню, когда нашла лазейку сюда, столько вредностей наделала… – Вредина захихикала, потирая свои длинные руки: – Перессорила всех карандашей, испортила пять рисунков, одну настоящую картину. А скольких я своей волшебной палочкой раскидала по углам и укромным местам! Некоторые до сих пор там лежат, не могут домой вернуться: в углу, за кроватью, три месяца один лежит, другой с последней страницы старой книжки выбраться не может, в старой вазе тоже есть, и даже в старый сапог закатила двух… Остальных не помню! – Вредина снова радостно захихикала.

«Ну, раз смеётся, значит, не очень злая», – подумал Красный. Хотя смех этой довольно неприятной старухи был отнюдь не дружелюбным.

– Так что спасибо тебе, Красный! Обрадовал меня. Теперь любую твою просьбу выполню. Что ты хочешь? – вкрадчиво спросила Вредина и коснулась своей палочкой плеча карандаша.

Вздрогнул Красный: «Сейчас вот превратит не знаю, во что». Он так струсил, что даже слова забыл, но потом собрался с духом:

– Хочу… хочу… снова стать большим!

– Каким большим? Покажи, покажи, каким большим? Больше меня или больше кого? А может, я захочу сделать тебя совсем ма-а-аленьким, ты как раз хорошо будешь смотреться на моём платье, – и Вредина потрясла своим нарядом с огрызками карандашей. – Не указывай мне. Что хочу, то и делаю. Ишь чего захотел, большим его сделать! – затопала ногами колдунья. – Я же не добрая, я Вре-ди-на… Не буду делать доброе дело. Надо сначала что-то противненькое совершить, а потом, может, тебе, так уж и быть, помогу. Ладно, – сменила Вредина гнев на милость, – ты же меня позвал сюда. Придётся помогать.

– Тогда накажи моих братьев, а меня большим сделай!

– За что их наказать? Впрочем, мне всё равно, за что! Мне доставляет бо-о-оль-шо-о-ое удовольствие пакостить другим! – Вредина злорадно засмеялась, сотрясаясь всем телом.

А Красный теперь и сам не помнил, за что надо наказать братьев. Чувствует, что плохо делает, но всё равно делает. Просто рассердился на то, что стал маленьким, пусть и не по их вине.

– Главное, ты мне оказал большую услугу – вызвал своим заклинанием. Теперь моя жизнь изменится. – Взмахнула Карандашная Вредина своей чёрной волшебной палочкой, закрутилась, завертелась быстро-быстро и предстала разноцветной, яркой: лицо, руки, ноги, одежда, волосы – всё переливалось разными цветами. Махнула она Красному рукой и исчезла.

Бедный карандаш внимательно осмотрел себя, надеясь на то, что стал большим. Но увы, он был таким же маленьким и к тому же, о ужас, совсем бесцветным! Деревянная рубашечка потеряла свой цвет, и носик тоже перестал быть красным.

Выкатился он из-за ножки стола, стал кричать – тут-то его и услышали, а потом и увидели братья. Нашли верёвочку, бросили вниз. Ухватился за неё Красный, а сил подняться совсем нет. Кричит:

– Тащите меня скорей!

Помогли ему братья взобраться на стол. Когда улеглось волнение, смотрят на него – ничего не поймут:

– Что с тобой, Красный? Хотя ты уже и не Красный.

– А вообще кто ты? По голосу вроде Красный, по росту тоже. Так кто ты?

Заплакал карандаш:

– А вы сами на себя посмотрите.

Посмотрели все друг на друга – они тоже лишились своего цвета: деревянные рубашечки бесцветные, носики тоже.

– Ты какой? – спрашивают друг друга.

– Не видишь, я Синий! А ты какой?

– Зелёный я!

– А я Белый!

Поперекликались карандаши, а что дальше делать, не знают. И кто это с ними сотворил такое, не понимают. Попробовали они порисовать – не рисуется, цвет-то забрала Карандашная Вредина.

Тут и братья заплакали горько-горько и громко-громко:

– Кому мы такие нужны? Кто нас заколдовал?

А Красный ещё громче зарыдал и признался в том, что натворил:

– Что хотите со мной делайте! Рассердился я на вас и вызвал Карандашную Вредину. Не думал, что получится. А она мне клочок бумажки подбросила с заклинанием. Я и прочитал на свою голову! Сама же вместо того, чтобы помочь мне стать большим, забрала мой цвет, и ваши тоже. Простите, братики любимые! Теперь вы прогоните меня прочь, раз я такой плохой? Куда ж я пойду весь облезлый. Все смеяться будут! – вздохнул горько Красный. – Ну и пусть смеются. Поделом мне!

Сели карандаши в кружок, совещаются, думают, как поступить. Книжки на полке тоже зашелестели листочками-страничками, гадая, что же сделают карандаши с непутёвым братом:

– Выгонят из домика.

– Отправят искать Карандашную Вредину.

– Пожалеют.

– Прогонят совсем прочь.

– Пожалуются всем карандашам.

– Потребуют извиниться.

Выдохлись странички, перестали шелестеть – не знают, что ещё можно придумать.

Bepul matn qismi tugad.