Kitobni o'qish: «Церера»
Глава 1
В это утро я, как обычно, сидела в своей лаборатории в исследовательском корпусе корпорации БиоНИК, попивая сладкий кофе и листая на планшете рабочий журнал. За спиной шуршали магнитные мешалки и вытяжки, на ампулах с разноцветными растворами играли лучи солнца, беспрепятственно проходящие через панорамные окна здания. Снаружи стоял жаркий июнь, и, так как мой стол стоял у окна, я наслаждалась видом прекрасного парка, раскинувшегося перед входом в здание. Через несколько минут климатическая система затемнит окна и света в лабораториях станет меньше, вид будет уже не тот.
Мне нравилось приходить немного раньше своих коллег и настраиваться на работу, планируя порядок экспериментов. В мыслях я уже составила план на сегодня, оставалось сделать несколько предварительных расчетов по концентрациям реагентов в реакциях. Этот ритуал я проделывала уже в течение двух лет, с тех пор как попала сюда после окончания биологического факультета Гарварда. Мне, можно сказать, повезло, так как немногим выпускникам престижных учебных заведений удавалось устроиться на работу в корпорацию. Однако мои усердные труды во время учебы, позволившие окончить университет с красным дипломом, не пропали даром, и, выдержав огромный конкурс, я была принята в лабораторию первичных исследований биологического материала в качестве стажера-исследователя.
Наша лаборатория занималась изучением свойств веществ, выделенных из растений, собранных на других планетах. Занятие это было увлекательным, так как каждый раз неизвестно было, какое открытие тебя ожидает.
С того момента как я начала работать в корпорации, жизнь моя стала более насыщенной: работы много, она была всегда срочной, плюс необходимо было писать всякие отчеты, готовить материалы к конференциям и статьям. Одним словом, я погрязла в рутине: некогда было пройтись по магазинам или встретиться со старыми друзьями. Одна и та же круговерть каждый день: дом – работа, работа – дом.
Я уже допивала свой кофе, когда услышала за спиной звук хлопнувшей двери: в лабораторию кто-то вошел. Я обернулась и увидела, как от двери, переваливаясь на коротких ножках, ко мне шел доктор Керно. Этот маленький толстый человечек с красными носом в своем белом халате всегда напоминал мне снеговика.
– Доброе утро! – произнес он мягким приятным голосом.
– Здравствуйте, – поздоровалась я, и, думая, что Керно пришел к моему руководителю профессору Рипли, добавила, – профессора пока еще нет. Обычно он приходит на полчаса позже.
– О, я не к нему! – вымолвил доктор и, тяжело вздохнув, присел на краешек табурета, который стоял возле меня.
– Вы ведь Джиллиан Стюарт? – спросил он, вытирая пот со лба носовым платком.
– Да, это я.
– Джиллиан, – продолжил он, заставляя меня все больше нервничать, – я должен сообщить вам неприятную новость. Ваша тетка профессор Элизабет Норд пропала в ходе выполнения миссии на планету Церера. Как единственная ее родственница, вы должны об этом знать.
– Что значит, пропала?! – воскликнула я, вскакивая со стула.
– Присядьте, Джиллиан, я сейчас вам все подробно расскажу! – попытался он меня успокоить.
Я послушно шлепнулась обратно на стул, сокрушенно вздохнув и вся превратившись в слух.
– Они прибыли на планету Церера около четырех суток назад. Всего сорок человек, среди них пять ведущих ученых и три человека командного состава. Через два дня часть группы из десяти человек отправилась в лес для сбора образцов. Элизабет была с ними как руководитель отряда. На основной базе, тем временем, все шло стандартно: были собраны первые образцы растений, началась классификация животного и растительного мира, нам были отправлены первые отчеты о флоре и фауне планеты и ничего опасного, на первый взгляд, там не было. Хотя, следует отметить, что у нас возникло много вопросов о местном эволюционном развитии. И вот почему: планета богата растительностью, много насекомых и птиц, в океане водоросли, однако сухопутных животных по какой-то пока неизвестной нам причине там нет. Через сутки от начала похода Элизабет и часть команды должны были добраться до горного плато и оттуда выйти на связь с основной базой. Однако с этого момента мы потеряли связь и с базой, и с кораблем, который доставил экспедицию к Церере и оставался на орбите. С группой Элизабет выйти на контакт тоже не удалось. Нами был запущен спутник, с помощью которого мы установили, что корабль миссии исчез, на поверхности остался полностью развернутый лагерь без следов жизнедеятельности, а группа, находящаяся в джунглях, пропала без вести. Таково положение вещей на данный момент времени.
– Что делается для спасения людей? – спросила я, нервно ломая руки.
– Сейчас собирается спасательно-исследовательская команда. Старт через две недели, примерно неделю корабль будет в пути.
– Боже, как долго! – вполголоса сказала я, представляя, что может случиться за эти три недели с людьми на планете, полной неизведанных опасностей.
– Что вы, это невероятно быстро! – воскликнул доктор Керно. – Каждая миссия обычно планируется не менее года.
– Какие есть версии о том, что там произошло? – продолжала я допытываться.
– Основная версия одна – нападение пиратского корабля, похищение команды и имущества. Однако требований о выкупе или информации о продаже людей и оборудования пока не поступало.
– Послушайте, доктор Керно, помогите мне! Я должна участвовать в этой миссии! – решительно заявила я, глядя в глаза собеседника. – Элизабет растила меня, и я понимаю ее, как никто другой. Если ее похитили, она точно оставит подсказки, которые команда может и не заметить. Я же, зная ее, как саму себя, замечу их сразу, и это облегчит всем задачу.
Профессор, ошарашенный вначале моим предложением, теперь призадумался. А задуматься было о чем: корпорация занималась исследованиями флоры и фауны других планет, зачастую очень опасных и непредсказуемых, и для этого нужна была соответствующая физическая подготовка и навыки выживания в экстремальных условиях, чем я, конечно, не обладала ни в коей мере. Кроме того, нужно было иметь большой запас знаний, опыт работ, который позволил бы успешно выполнять основные задачи миссии. Все усилия в таких экспедициях были направлены на успешную транспортировку ценных, и, по возможности, живых биологических образцов на Землю. При невозможности их перевозки ученым необходимо было выделить основные компоненты на месте базирования, провести всестороннее исследование собранного материала. Из доставленных на Землю образцов выделяли новые химические соединения, которые находили свое применение во многих отраслях промышленности. Львиную долю этого рынка занимала фармацевтика. Лекарства, незаменимые и необходимые не только для людей, но и для других разумных обитателей нашей Вселенной, производились именно на Земле, и за это нам всегда очень хорошо платили. В миссию отправлялись наиболее опытные сотрудники корпорации, люди с огромным опытом, сумевшие хорошо зарекомендовать себя на Земле. Такая политика корпорации приносила ей огромные доходы, и случайных людей тут быть не могло.
– Я расскажу об этом на совете. Обещать ничего не могу! – коротко сказал Керно, вставая со стула.
Я поблагодарила его за то, что он откликнулся на мою просьбу, и попрощалась. Профессор отправился к двери, а я смотрела ему вслед, и в душе моей с этого момента поселилось отчаянье. Теперь все зависело от решения совета. Вероятность положительного решения моего вопроса была ничтожно мала, но я должна была хоть что-то предпринять. Целый день я не находила себе места. Работа валилась из рук, поэтому, сделав пару стандартных реакций, я уже не пыталась занять мозг серьезной работой и полностью погрузилась в свои мрачные размышления. «Элизабет никогда не опускала руки, даже в самых отчаянных ситуациях спасала себя и других. И в этот раз я не должна в ней сомневаться и в себе тоже», – мысленно подбадривала я сама себя весь день.
С работы я отпросилась пораньше, сославшись на желание отправиться в архив, который был в этом же здании и занимал верхние пять этажей. Там хранилась огромная научная база книг, статей и информация для личного пользования сотрудников корпорации. Меня же больше всех интересовала сейчас информация о пропавших в миссиях людях. Сев за стол, я набрала на его поверхности в поисковой строке: «не вернувшиеся из миссий». И тут же на белом поле столешницы было выброшено примерно тысяча архивных выписок о людях, пропавших в миссиях за все время полетов. Около десяти из них были только для сотрудников с высшим уровнем доступа, к сожалению, их пришлось перенести на край стола. Остальные выписки содержали личные данные людей, краткую информацию о назначении миссии, причину гибели. Проанализировав информацию, я поняла, что около восьмидесяти процентов погибших и пропавших – это военные, основная задача которых заключается в защите имущества и ученых корпорации. Они гибли от нападения диких животных или местных жителей. Среди многих случаев меня поразил один, где вся команда была полностью уничтожена местным смертельным вирусом: заражение произошло в результате первого контакта с местным пламенем аборигенов и выкосило всю команду буквально за час.
Уже было около полуночи, когда я вышла из здания института. Я быстро прошла немноголюдную аллею и вышла на станцию малогабаритных магнитопланов или ММП, как их все называли. Станция была довольно большой и блистала хромированным металлом, на дальнем конце стояли две женщины, ожидая свой транспорт. Я подошла к длинной полосе экрана сервисного компьютера, которая тянулась вдоль станции, и провела над ним ладонью. Компьютер тут же считал информацию с чипа, вживленного мне в ладонь, предложив несколько вариантов маршрутов, которыми я обычно пользуюсь. Я выбрала кротчайший до дома и оплатила поездку. Через пару минут в стеклянном тоннеле, проходящем рядом с платформой, открылась дверь, и я села в четырехместный ММП с большими панорамными окнами. Двери закрылись, и машина понеслась с бешеной скоростью по одним, ей только ведомым, многочисленным разветвленным путям, которые проходили через здания, парки, дома, под землей. Хорошо, что теперь не было асфальтированных дорог, как раньше. Благодаря успешному развитию ММП, работающего на магнитной подушке, старый неэкономичный и неэкологичный транспорт был вытеснен. Теперь на месте асфальта были разбиты скверы, парки. И хотя расстояние от работы до дома было очень приличным – только в одну сторону я преодолевала не менее ста километров, времени на дорогу тратилось не более сорока минут в день. Мой дом или, точнее, моя маленькая однокомнатная квартирка находилась в спальном районе, который представлял собой конгломерат из сотни высотных зданий. В каждом из них была своя станция, находившаяся в центре высотки, на двадцатом этаже, были свои магазины, салоны обслуживания, кафе. Однако находиться одному в позднее время суток в темных коридорах и переходах высоток крайне не рекомендовалось. Выходя из ММП, я огляделась: в правом от меня конце станции стояла группа из трёх людей. Один из них – крупный высокий парень был одет в спортивную куртку и джинсы, и небрежным движением он что-то подбрасывал в руке. Рядом с ним пристроились вызывающе одетые девицы, которые громко хихикали. Это могла быть как загулявшаяся компания, так и местная шайка, подыскивающая свою жертву, поэтому я повернула влево и пошла быстрым шагом к противоположному выходу с платформы. Главная моя задача заключалась в том, чтобы добраться до круглосуточного магазина Шонни, который был выше на пять этажей, а там до дома совсем не далеко. За спиной послышался звук проезжающего мимо ММП, и я свернула в туннель, идущий под станцией к лифтам. Мне оставалось пройти метров сто до лифта, когда из бокового хода появилась компания, которую я видела минутой ранее. Слабый свет осветил высокого парня, и я поняла, что встретила своего старого знакомого Билли. Билли был отъявленным негодяем. Так уж случилась, что я училась с ним в одном классе, и уже в школе он проявлял склонность к своему будущему промыслу – грабежу. Он обирал ребят моложе и слабее, других же, похожих на него, делал своими «шестерками». Уже к концу школы он сколотил свою банду, которая занималась грабежом на станциях ММП в этом районе, и ввел новый метод ведения подобных дел: к одинокому пассажиру перед самым закрытием дверей подсаживался человек из банды, который обирал беднягу до нитки во время поездки. На каждой станции у него были свои люди: обычно это были худосочные школьники, которые сообщали о появлении патруля, поэтому Билли и его компания были неуловимы. Меня же он считал человеком из другого племени, лабораторной крысой, которую надо прихлопнуть ботинком. Я его боялась, хотя и не подавала виду. Стараясь всегда быть на виду, я благополучно избегала общения с ним, и через некоторое время он вроде бы забыл о моем существовании. После школы я пару раз видела его на станциях, однако в толпе он меня не замечал. И вот теперь Билли нависал надо мной, и деваться мне было некуда.
– О, моя старая знакомая, Джиллиан, сколько лет, сколько зим! Привет! Домой идешь?
– Привет, Билли, – как можно, дружелюбнее пискнула я, – давно не виделись. Как дела?
– Дела мои отлично, малышка! А ты обитаешь все так же в компании своих лучших друзей лабораторных крыс? – подзуживал Билли, противно хмыкнув. Две девицы, вторя Билли, захихикали у него за спиной.
– В нашей жизни мало, что меняется к лучшему, – ответила я, начиная продумывать пути к отступлению.
– Знаешь, я вот тут подумал, что ты могла бы мне одолжить немного своих денег. Тебе ведь не жалко для старого знакомого?
Именно этого вопроса я ждала от Билли. Хорошо хоть на основном счете были деньги только на текущие расходы, остальные я хранила на дополнительных закрытых счетах.
– Да, Билли, для старого знакомого мне не жалко денег. Билли небрежно схватил мою ладонь, в которую был внедрен чип, и провел ей над планшетом, который держала одна из девиц.
– Пароль? – коротко спросил он.
– Восемнадцать тридцать шесть.
Девица пару раз щелкнула по экрану, совершая перевод.
– Всего двести пиксов, Билли, – разочарованно сказала она, – даже на хорошую выпивку не хватит.
Отвратительная злобная гримаса исказила его лицо, и он стал наступать, прижимая меня к стене.
– Джиллиан, где остальные деньги? Ты же работаешь в корпорации, неужели там так мало платят?
– Конец месяца, Билли, – произнесла я и пожала плечами, – я поизвелась.
– Хорошо, посмотрим, что ты носишь при себе.
Он вырвал мою сумку и бросил ее девицам. Вот это было совсем плохо! В сумке лежал мой коммуникатор и планшет. Они, конечно, стоили не очень дорого, но расставаться с ними не хотелось: в коммуникаторе были записаны номера всех моих знакомых, а в компьютере несколько подборок научных статей для предстоящих конференций. Однако я решила не накручивать ситуацию и молча смотрела, как девицы роются в моей сумке.
– Стандартный набор: наушники и планшет. Модели старые, много не выручишь.
– Посмотрим, что по карманам, – неприятным хищным голосом сказал Билли.
Он стал деловито шарить по куртке, жестко вдавив меня в стену. Я опустила вниз глаза, понимая, что разговаривать с подобным отрепьем совершенно бесполезно. Оставалось только терпеть и молиться, чтобы он не нашел кулон, висящий на тонком белом шнурке на шее. На самом деле это было самое ценное, что я могла потерять в данной ситуации, так как он достался мне от матери и в нем хранились фотографии моих погибших родителей. «Если он доберется до него, я дам ему между ног, а дальше понесусь на всех парах к лифтам и, если повезёт, улизну», – подумала я, судорожно вздыхая.
Вдруг в туннеле послышались шаги одинокого прохожего.
– Это, наверное, патруль, они часто появляются в это время на станции, я сама видела, – предостерегла я его. Билли даже не удостоверился в правдивости моего предположения, настолько он был уверен в себе и в своих информаторах. В настоящий момент его больше интересовали карманы моих джинсов, в которые я по привычке складывала всякие записки.
– Не может быть, патрульные всегда ходят парами.
– Может, один из них задержался на станции?
Билли ухмыльнулся и, наклоняясь, зловеще прошептал мне в лицо:
– Ты что напугать меня пытаешься?
Перепуганная до смерти, я судорожно сглотнула и замотала головой. В этот момент взгляд Билли скользнул по моей шее – он заметил тонкую веревочку, уходящую под блузку. Протянув руку, он уже был готов схватить тесемку и сорвать с меня кулон. В тот же миг, поняв, что нужно действовать, я резко подняла ногу, стараясь ударить коленом ему в пах. Однако парень был проворнее меня и отскочил назад. Моя атака провалилась. Со словами:
– Ах ты, тварь! – он занес надо мной руку, сжатую в кулак, и я зажмурила глаза, приготовившись к удару. В сознании промелькнули внезапно стихнувшие шаги и испуганный возглас девиц. Удара не последовало. Что-то тяжелое и мягкое бухнулось рядом со мной, и я инстинктивно закрыла ладонями лицо, защищаясь от неведомой мне новой опасности. Потом послышался неистовый топот каблуков бегущих девиц, и только когда все звуки смолкли, я отняла ладони от лица и рискнула приоткрыть один глаз. Передо мной стоял высокий крепко сложенный мужчина, старше меня лет на десять. Весь его вид: армейская тренировочная форма, белая футболка, спортивная сумка – свидетельствовал о его принадлежности к военным. Взгляд холодных светло-серых глаз придирчиво меня осматривал – от этого мне стало не по себе. Я посмотрела вниз и увидела, что рядом с моими ногами, привалившись спиной к стене и разбросав ноги, сидит Билли. Голова его безвольно болталась на груди.
«Боже, похоже, он вырубил его с одного удара» – подумала я, исподлобья посматривая на своего спасителя. Решив поблагодарить его, я сделала шаг навстречу. Однако, похоже, благодарность ему моя была не нужна. Резкость его голоса заставила меня подпрыгнуть на месте, и я еле сдержалась, чтобы не пуститься наутек.
– Джиллиан Стюарт, ты ни черта не смыслишь в самообороне. Ты даже от опасности убежать не сможешь. И я бьюсь об заклад, что если так пойдет дальше, до начала миссии ты не доживешь, – сказал незнакомец раздраженным тоном, глядя прямо мне в глаза.
Я растерянно захлопала ресницами, в то время как мужчина поднял мою сумку.
– Идем домой, надо поговорить, – отчеканил он ледяным голосом и, повернувшись, направился к лифтам.
– Стойте! Подождите, а вы кто? – обратилась я к незнакомцу, вприпрыжку спеша за ним следом.
– Я – Рей Стивенс, командир части, отвечающей за благополучие участников миссий на ряде планет. В ближайший месяц я отправляюсь со своими ребятами в спасательную миссию на планету Церера. Сегодня совет одобрил твое участие в экспедиции, ты летишь и с этого момента во всем, что касается твоей безопасности, будешь слушаться меня.
Он остановился у лифта и нажал на кнопку. От радости я запрыгала вокруг него и захлопала в ладоши.
– Детский сад какой-то! Ты хоть понимаешь, что совершенно не подготовлена к выживанию в экстремальных условиях на другой планете? – спросил он, сурово взглянув на меня.
– Ага, – воскликнула я, продолжая сиять как солнышко, – но вот увидите, мистер Стивенс, я ко всему быстро приспособлюсь!
Он взглянул на меня как на сумасшедшую.
– Воистину говорят, счастье в неведенье. Называй меня Рей, так будет проще, мы будем много времени проводить вместе.
Лифт остановился на тридцатом этаже, и мы подошли к моей квартире, находящейся в конце длинного извилистого коридора. Я достала ключ и повернулась к Рею. Тусклый свет в коридоре смягчили резкие черты его лица, а глаза уже не были такими пронзительными. Несколько прядей непослушных русых волос упали на лоб, и мне захотелось поднять их обратно. «Не пялься!», – мысленно приказала я сама себе.
– Рей, я хочу поблагодарить тебя за спасение и за то, что сообщил поистине замечательную для меня новость! Могу я попросить тебя обсудить детали завтра? Сегодня я просто не в состоянии этого сделать. Я уже хотела повернуться к двери, но он придержал меня за локоть.
– Не спеши, Джиллиан, – остановил меня Рей, – во-первых, сегодня я остаюсь ночевать у тебя, во-вторых, завтра ты переезжаешь жить к моей матери Элис, и в-третьих, твоя подготовка теперь будет проходить с утра до поздней ночи, пока ты сама не будешь валиться с ног.
Кажется, у меня уже не в первый раз сегодня буквально отвалилась челюсть. И, громко щелкнув зубами, я спросила:
– С чего такая честь?
Он усмехнулся в ответ, пояснив:
– Ты правильно все поняла. Обычно мы не несем ответственность за своих подопечных за пределами полигона, однако так сложилась судьба, что твоя тетка в свое время буквально спасла жизни моей матери и мне. Как только Элис узнала о пропаже Элизабет и о твоем намерении отправиться на Цереру, она все уши прожужжала мне про то, что мы должны помочь «храброй девочке». Я же категорически против того, что в экспедицию отправляется совершенно не подготовленный человек. Кроме того, Элис лично хочет присмотреть за тобой до отлета. С учётом того, что я сегодня наблюдал, это имеет смысл. Открывай дверь! – скомандовал он, кивнув головой в сторону двери.
Я послушно открыла дверь, и Рей зашёл в мою крохотную квартирку. Площадь она занимала всего двадцать квадратных метров. Прихожей практически не было, комната была небольшой, а кухня еще меньше.
– Не шикуешь! – заметил Рей, бросив сумку у входа.
– Я всего лишь стажер-исследователь. Мне не на что снимать большую квартиру.
– Надеюсь, холодильник набит едой до отказа?
– Увы, он совсем пуст. Я хотела зайти в местный магазинчик и пополнить запасы провизии, однако совсем забыла. Кажется, у меня был запас вермишели быстрого приготовления, хлопья, яйца и бекон в холодильнике, – припомнила я, раздвигая створки встроенного шкафа, отсекающего одну из стен в комнате.
Из комнаты я услышала, как хлопают дверцы ящиков, похоже, Рей осваивался в моей кухне без лишнего стеснения. Я быстро обошла комнату, собрав разбросанные книги и вещи, и убрала их в шкаф. Достав шорты и потрепанную футболку, я отправилась переодеться в ванной.
«Ого!» – про себя воскликнула я, глядя в зеркало на свои спутавшиеся волосы: непослушные кудрявые рыжие, они доходили мне всего лишь до лопаток, но всегда доставляли кучу проблем своей непокорностью. Кое-как справившись с их расчесыванием, я заплела две косы и умыла лицо, отметив, что на носу и около него появилась пара новых веснушек.
Когда я вошла на кухню, Рей уже вываливал со сковороды вермишель, причем в мою тарелку он положил ее столько, сколько я за три дня не съем. Поблагодарив, я села на один из двух имеющихся у меня стульев. Рей сел напротив.
– Поговорим о сегодняшней ситуации, – начал он свои поучения, принимаясь за ужин. – Во-первых, когда ты пыталась нанести удар тому парню, ты долго собиралась и делала это слишком медленно, время для внезапной атаки было упущено. Во-вторых, глаза закрывать не надо, необходимо было попытаться увернуться от удара или убежать. Все поняла?
– Поняла, – промямлила я, расстроенная воспоминаниями о своем приключении.
– Тот парень знаком тебе?
– Да, мы с ним были одноклассниками, а теперь он со своей бандой обкрадывает пассажиров магнитопланов.
– Понятно, – коротко резюмировал он, кивнув, – теперь он со своими шестерками тебя в покое не оставит.
От перспективы опять попасть в переплет, похожий на сегодняшний, у меня пропал аппетит, но я все-таки не решилась отставить тарелку.
– Что мне теперь делать? – озадачилась я очевидной проблемой. – Мне надо как-то передвигаться в течение двух недель, а без ММП это невозможно.
– Научись анализировать ситуацию вокруг себя, подмечай мелкие детали, не оставайся на станции одна в позднее время суток. Если не можешь защитить себя, просто беги. Надеюсь, ты быстро бегаешь? – спросил Рей, с завидным аппетитом уплетая свой ужин.
– Не очень, – поморщилась я, признавая действительность, – моя физическая подготовка желает лучшего.
– Это я заметил.
Ничего не поделаешь, комплекция у меня была хилая. Я была худощавой, ростом ниже среднего – Рею я и до плеча не доходила. Если приводить себя в форму, то на это потребовался бы год, не меньше, а у меня на все про все было две недели. Я помыла за собой тарелку, отметив про себя, что хотя сегодня глаза мои на пищу даже смотреть не хотели, я съела весь ужин, боясь обидеть моего, как оказалось, заботливого гостя.
Скрестив руки, я отправилась в задумчивости в комнату и, бросив с кровати на пол матрас, начала застилать чистую простыню. В ванной Рей включил душ, и я, решив, что ему будет холодно, положила свое теплое одеяло на матрас, а себе достала плед.
Раскопав в шкафу свежее полотенце, я повесила его на ручку ванной комнаты и крикнула:
– Рей, полотенце на двери, спокойной ночи!
– Ага, спокойной ночи! – послышался его голос, приглушённый шумом воды.
Я оставила свет только в прихожей, легла в кровать и отвернулась к стене. Перебирая события сегодняшнего дня, я думала, что моя жизнь, похоже, сделала резкий поворот, и как бы на этом повороте меня не вынесло с трассы. Я попыталась составить хоть какой-то общий план действий. Первоначально надо было решить текущие проблемы: во-первых, завтра необходимо передать свои неоконченные дела коллегам, во-вторых, освоиться с моими новыми обязанностями, и в-третьих, еще раз проанализировать данные о пропавших в миссиях корпорации сотрудниках. Было что-то в этих списках неуловимое, что могло помочь мне с поисками Элизабет. Я снова начала по памяти перебирать личные дела людей, однако зацепки не было. В это время луч света осветил комнату – это Рей вышел из ванной. Я почувствовала, как он прошел мимо меня и лег на матрас. Его постель была совсем рядом, и уже через пять минут я услышала его равномерное глубокое дыхание, он спал. Мысли мои переключились на моего нового знакомого. Да, конечно, он произвел на меня впечатление не только как человек, способный одним ударом вырубить противника или хорошо подготовленный ко всем неожиданным ситуациям военный, Рей был для меня привлекателен как мужчина. Волевой подбородок, прямой нос, холодные серые глаза выдавали в нем человека, не покоряющегося судьбе. Морщинки и мелкие шрамы на лице говорили, что он прошел немало испытаний в суровых условиях, однако они его не портили, а придавали еще больше привлекательности. Я уж не говорю о его комплекции. Судя по проступающему через футболку рельефу мышц, он был в прекрасной физической форме. «Ладно, – вздохнула я, – это сейчас совсем не важно, надо сосредоточиться на деле. Нужно подумать, какие я завтра возьму с собой вещи. Скорее всего, за следующие две недели мне не удастся заскочить домой». Еще некоторое время я составляла список вещей. Этот процесс успокаивал меня, не давая думать о том, где сейчас Элизабет и как она там, иначе я довела бы себя до истерики. Примерно через час сон все-таки взял верх, и я заснула. Однако облегчения мне это не принесло. Мне снилось, что я плаваю в прекрасном голубом море, вокруг светит солнце. Вдруг поднялся сильный ветер, волны швыряли меня из стороны в сторону и в глубине моря я увидела Элизабет. Она тянула ко мне руки, на лице ее застыла мольба о помощи, и я начала нырять, пытаясь схватить ее за руку, однако дотянуться никак не могла. Набрав полную грудь воздуха, я нырнула и почти достигла цели, но тут Элизабет исчезла, и из морской тьмы на меня стала надвигаться неведомая опасность, что-то жуткое и неосязаемое. Я закричала и стала пытаться выбраться наверх. Тут я почувствовала, что кто-то трясет меня.
– Джиллиан! Джиллиан, проснись! – слышался настойчивый голос Рея.
Открыв глаза, я увидела, что Рей сидит на кровати рядом и держит меня за плечи.
– Джиллиан, это был сон, все в порядке! – низким мягким голосом произнес Рей, вглядываясь с беспокойством в мое лицо.
– В…в порядке, – глубоко вздохнула я, икая и рыдая, одновременно. – Нет, не в порядке! – тут же воскликнула я, противореча сама себе, и ринулась к Рею, крепко прижавшись к нему.
Мне было все равно, что он подумает, пусть считает меня слабохарактерной, глупой. Я не могла сейчас справиться со своими эмоциями. Вдруг я почувствовала робкое неловкое прикосновение большой теплой ладони, он потихоньку стал гладить меня по спине. Через некоторое время он хотел было оторвать мои руки от себя, но я еще крепче вцепилась в его футболку. Вздохнув, он молча лег на кровать на бок, положив меня рядом, и крепко обнял. Через пару минут, согретая теплом и заботой, по сути, чужого мне человека, я заснула, так и не отпустив его уже порядочно намокшую футболку.
Глава 2
Яркое солнце пробивалось через бежевые занавески на моем окне, я услышала, что на кухне Рей гремит посудой и пахнет кофе. Воспоминания нахлынули с новой силой. Я вспомнила, как Элизабет, приезжая погостить, каждое утро готовила наивкуснейший завтрак, и еще до пробуждения меня ждал ароматный горячий кофе. Мы уже давно с ней не жили вместе. Как-то раз, когда Элизабет отправилась в очередной полет на полгода, я поняла, что мне неуютно находиться одной в ее огромной квартире, и, кроме того, за ее обслуживание приходилось прилично платить. Поэтому два года назад я переехала сюда, а Элизабет, во время своих длительных отъездов, стала сдавать свое великолепное жилье за кругленькую сумму. Когда Элизабет была на Земле, она часто приезжала ко мне сюда и говорила, что ей надоела вся эта наука, беготня и суета, и всех больше на свете она хочет побыть со своей любимой девочкой. По вечерам мы лежали вальтом на моей кровати, болтали обо всем на свете, и нам было так хорошо вместе. Во время ее миссий я страшно по ней скучала: и по тому уюту, что она умела создавать, и по ее материнской заботе. От этих воспоминаний мои глаза снова стали влажными, но в этот раз я не дала волю эмоциям. «Хватит ныть, – приказала я себе, – и не имей такой привычки! И так вчера напортачила везде, где могла». Встав с кровати, я пошла на кухню. Рей уже разливал кофе, когда я шлепнулась на стул.
– С добрым утром! – сказала я скрипучим голосом.
– С добрым! – ответил он, поставив передо мной тарелку с яичницей и чашку с кофе. Я подняла глаза и увидела на его футболке разводы от моих слез. Мне стало неловко за свое отвратное поведение и слабость.
– Извини за вчерашнее! Я никогда себе такого не позволяла, и впредь жалоб и слез не будет! – пробурчала я, потупив глаза.
Рей покачал головой и со вздохом сказал:
– Что же мне с тобой делать, ты совсем еще девчонка?
– Мне уже двадцать два, – запротестовала я, – и позаботиться я о себе могу. Я способна со всем справиться! Вот увидишь, я быстро приспособлюсь к ситуации, и со мной проблем не будет.
