Kitobni o'qish: «Одинокая волчица (с тремя детьми) желает познакомиться»

Пролог

– Ты одна такой дом не потянешь, – качая головой, сказала мне Марина. – Не-е-ет, не потянешь. Тут мужик нужен.

– Потяну, не нагнетай, – осадила я подругу, глядя, как под окном огромный грузовик, словно голодный бегемот, жадно поглощает мой любимый столовый гарнитур.

Пара дюжих грузчиков безжалостно пихала в бездонный кузов изящный столик и белые стулья с кремовой обивкой. Вокруг грузовика, быстро перебирая длиннющими ногами в красных туфлях, бегала Вероника, новая пассия моего уже бывшего мужа, и отдавала распоряжения, как лучше пихать.

Муж Тема был тут же. Он беспомощно разводил руками и опасливо поглядывал в мою сторону, опасаясь, что я выскочу на защиту отсуженного гарнитура и попутно сотворю что-то нехорошее с его дорогой Вероникой.

Больно надо.

Я даже от окна отвернулась. Пусть подавится эта Вероника… и Темой, и стульями. Уж я-то не пропаду. Даже в таком – я погладила свой надутый мячиком живот, – в общем-то, безвыходном положении.

Справлюсь я и с домом, и с детьми. С будущими и с уже имеющимися. И без мужика как-нибудь обойдусь.

Я сильная.

Глава 1. Одинокая

Каждый вечер, приходя домой, я печально вздыхала.

Отдав младшую дочку домработнице Ангелине, готовила ужин и думала. Думала о многом: о своем прошлом, в котором остались два бывших мужа. Ни один из них не интересовался судьбой жены и детей. Алиментов я не ждала и не просила, жалела об одном, что дети не общаются с отцами. Я давно научилась обеспечивать свою семью самостоятельно.

Мой бизнес – небольшой спортивный зал и пара салонов красоты – приносил пока сносный доход с регулярной надежностью, которой искренне завидовали конкуренты. Все дело в том, что я, Вера Ивлева, сумела зарекомендовать себя. Я не жалела денег на умелых тренеров и мастеров, всегда прислушивалась к мнениям и пожеланиям клиентов, следила за новинками рекламы.

После развода с первым мужем Гришей, оставившим меня беременную с ребенком на съемной квартире, я так погрузилась в работу, что заслужила от подруг прозвище «одинокая волчица». Уж как они ни убеждали меня, что в одиночку тянуть двух маленьких детей будет нереально сложно, я не сдалась.

Не прошло долгого времени после развода, как у меня появился дом. Свой дом, просторный, новый. Я построила его сама на собственные деньги. Это «сама» в некоторых моментах даже следовало понимать буквально. Посчитав, что нанимать бригаду для заливки фундамента слишком дорого, я вручную рыла ямы, выкладывала сетку, втыкала в дно арматуру и возила на тележке битый кирпич с развалин в районе Альдоран.

На работу ушло все лето, но результатом я осталась довольна. В сентябре пришла бригада рабочих, за месяц возвела двухэтажный брусовый особнячок, и уже к следующей весне я с детьми съехала со съемной квартиры.

Кирилл, мой второй ребенок, подрос, и я смогла наконец отдать его в садик. Теперь почти все свое время я посвящала работе: уволила пару плохих мастеров, отправила лучшую тренершу на новомодный тренинг в столицу, взяла небольшой кредит и, закупив в недавно открывшемся бюджетном торговом центре стройматериалы, сделала в одном из салонов и клубе косметический ремонт.

Дела пошли в гору. Доходы приятно удивили. Так приятно, что я даже смогла нанять домработницу. Для меня, одинокой матери, это стало настоящим спасением. Ангелина, пожилая женщина из деревни, согласилась помогать по хозяйству и следить за детьми в обмен на проживание и сравнительно небольшую зарплату.

И все бы было хорошо, если бы в мою жизнь вновь не вмешался мужчина.

Стоило нарушить негласный кодекс «одинокой волчицы», как волчьи боги (видимо) жестоко покарали меня за это.

Случился мой второй брак, и все пошло как под копирку с первого. Годик незамутненного слепого счастья, а потом снова беременная, снова брошенная и преданная.

А ведь второй супруг Тема казался просто образцовым мужчиной – взял меня в жены с, как говорится, «двойным прицепом», заваливал конфетами и цветами, обещал золотые горы. Потом же, когда я забеременела третьим своим ребенком, ушел к другой. Счастливицей оказалась юная модель по имени Вероника, с которой Тема (он был светским фотографом) познакомился на одном из приемов. Я тогда была аккурат на седьмом месяце беременности и соперничать с красоткой Вероникой, само собой, не могла.

Да, сначала было тяжело – работа до девятого месяца, после грудная Дуся на руках, за салонами и залом нужен глаз да глаз… Слава богу, выручила самая старшая дочка – Алька. Все летние каникулы она помогала мне и Ангелине, проявив удивительную стойкость и рассудительность.

Глава 2. Объявление

В воскресенье с самого утра Кирилл весело резвился во дворе. Младшая дочь Дуся сидела у меня на руках и неистово грызла резиновую игрушку – чесала растущие зубки. Я же наслаждалась редким выходным.

– Мам, – раздался над ухом звонкий Алькин голос. – Давай я с Дуськой посижу, а ты по магазинам погуляешь.

– Зачем мне, Аль, по магазинам гулять? – непонимающе переспросила я.

– Ну, купишь себе чего-нибудь. Платьице, босоножки, а?

– Да есть у меня все. – Я кивнула на притулившиеся в углу комнаты серые кроссовки. – А платье мне зачем? Все равно ходить в нем некуда.

– Мам, ты же хозяйка салона красоты. КРА-СО-ТЫ! – по слогам отчеканила Алька. – А ходишь, как оборванка.

– Я мать троих детей. Могу себе позволить. Все поймут, у кого есть хоть один ребенок, – уперлась я. – И ты поймешь, когда у тебя свои дети появятся, сама из кроссовок и футболок не вылезешь.

– Вот уж нет, – самоуверенно хмыкнула Алька.

Уж кто-кто, а она-то в семье Ивлевых считалась первой и единственной модницей, и в словах ее, наверное, был резон. Тратя кучу времени на помощь по дому и учебу, Алька умудрялась при любых обстоятельствах выглядеть безупречно, не смотри, что лет всего шестнадцать. Я взирала на дочь с гордостью. Достойная смена растет, из Альки точно выйдет гораздо более представительная хозяйка для моего фитнеса и салонов красоты. Это я – сапожник без сапог, а она-то будет…

Грело сердце и то, что, несмотря на любовь к красивым вещам и нарядам, Алька не была ветреной особой, наоборот, со всей серьезностью тянула учебу и собиралась поступать на экономический. Радость, а не дочь!

– Мам, не пытайся уйти в себя, когда я с тобой говорю. – Алька строго надула губы и нахмурила светлые брови. – Дай сюда! – Она решительно забрала у меня Дусю и указала на дверь. – Иди и без новой одежды не возвращайся.

– Наказание, а не дочь, – с напускным недовольством пробурчала я и послушно отправилась в заданном направлении.

«Вот и заводи после этого детей, – раздумывала я, спускаясь по лестнице в холл, – сперва ты их нянчишь, а потом они вырастают и указывают тебе, что делать, и ты для них уже вовсе и не авторитет. Хотя, наверное, Алька права. Ну какой из меня авторитет? Я ведь просто старая, глупая заморенная кляча под сорок, вдобавок ко всему совершенно немодная и несовременная».

Я ненароком быстро оглядела себя в зеркале. Стройная, спортивная фигура как у множества женщин, что целыми днями проводят в суете и беготне, когда некогда ни присесть, ни поесть. Пышные волосы чуть ниже лопаток. Концы правда посеченные, но зато шевелюра густая. Лицо замученное, с синяками под глазами, но еще не окончательно «потерянное», восстановлению подлежащее…

А ведь могла бы быть еще ничего так. Если бы собой занялась. Но времени у меня на это пока что нет и не предвидится.

Захватив в коридоре старую кожаную сумку, я прошла по нагретым солнцем плиткам двора, бросила взгляд на лужайку, где Кирилл мастерил что-то из фанерки и пары пластиковых бутылок, и вышла за калитку.

Квартал Жасмин, где проживала наша дружная семья, всегда отличался чистотой. Жильцы ревностно следили за порядком – стригли газоны и высаживали вдоль разделяющей дома автодороги кусты ярких цветов.

Исполнить Алькино требование мне не удалось.

У калитки меня встретила подруга Марина и радостно развернула назад. Марина, та самая, что больше года назад убеждала меня в том, что я, видите ли, одна дом не потяну, работала… Как бы это помягче сказать, чтобы никого не шокировать… В общем, ведьмой она работала. Сама она на современный манер величала себя медиумом или экстрасенсом, но я Маринку всегда звала просто ведьмой. Она ведь даже похожа. И одевается, как Мартиша Аддамс из фильма про жуткую семейку…

– Верунчик, а я к тебе. Чайком напоишь? Я тут гадала вчера… Сегодня удачный день. В особенности для тебя. Я тут нашла кое-что интересненькое.

Знаю я это Маринино «интересненькое». Опять какая-нибудь безумная идея с моим замужеством. У нее это прямо идея фикс! То она меня за восточного шейха выдать хотела, то в модельную школу записать, чтобы я там красиво на каблуках ходить выучилась. И похудела, ага. Видимо, до костей.

В общем, Маринин визит как всегда не предвещал ничего хорошего.

Увидев, что я возвращаюсь, Алька строго уперла руки в боки.

– Мама! Я тебе, кажется, сказала… Ой, теть Марин, здрасьте. Вот хоть вы ей скажите…

– Не переживай, Алюнчик, все скажу. – Марина оборвала ее на полуслове и хитро подмигнула.

Я вжала голову в плечи. Эти двое точно сговорились. Сейчас опять начнется лекция про то, как неприлично быть одинокой.

Угадала.

Обложив меня с двух сторон на моей же кухне, Марина и Алька в два голоса начали поучать и советовать, пока я, обреченно уткнувшись взглядом в полупустую чашку, раздумывала – интересно, кто здесь хозяйка, мать, бизнес-леди и авторитет? Точно не я…

– Мама, тебе надо отдохнуть, развеяться, почувствовать себя женщиной, в конце-то концов, – начала (вернее, продолжила) Алька. – Тебе просто необходима романтика. Любящий мужчина, который наполнит твою жизнь калейдоскопом ярких эмоций и чувственных наслаждений.

– Каких-каких наслаждений? Откуда такие фразочки, Аль!

– В журнале «Модная девчонка» прочитала.

– Там такое пишут? – подняла брови я.

– Там еще не такое пишут, – интригующе подтвердила Марина, а Алька тут же оправдалась.

– Я читаю, просто чтобы в курсе быть. А до восемнадцати я с мальчиками ни-ни. Ты же знаешь, я себе обещала. И замуж только после окончания института и только по контракту, а не как ты, мама. Не хочу совершать твоих ошибок.

В этом вся Алька. Деловая, прямолинейная и сама всегда знает, как лучше. Как лучше ей, и мне. Даже странно, что я ее мама, а не она моя.

– Так вот… – Марина щелкнула пальцами, привлекая общее внимание. – Мне тут один сайт знакомств порекомендовали. Говорят, надежный и без обязательств.

Подруга достала планшет в готично-черном чехле и, загрузив браузер, зашла на какой-то сайт с украшенным сердечками меню.

– Вот. – Она кликнула кнопку «Мой аккаунт», демонстрируя мою… Мою собственную фотографию. – Я тут тебя уже зарегистрировала. Написала, что ищешь мужчину пока для романтики, но с перспективой…

– Марина! – Я возмущенно округлила глаза. – Знаешь что…

Не получилось сходу подобрать нужные слова, чтобы выразить все свое возмущение. Сказать, что я была возмущена до глубины души, значило не сказать ничего!

– Мама, – разгадав мой настрой, осадила меня Алька. – Тетя Марина все правильно говорит. Она старается, переживает за тебя. Не возмущайся, лучше посмотри, кто там тебе уже написал? Вон, отметка входящего сообщения в диалогах.

– И правда, Верунчик, не дуйся, посмотри. – Марина шустро подсунула мне планшет.

– Ладно, только, если мне там какой-нибудь урод написал, я удаляю аккаунт сию же минуту, а с вас беру обещание больше никогда не марать на подобных сомнительных сайтах доброе имя Веры Ивлевой.

– Договорились, – не стала спорить Марина.

– Мам, а вдруг не урод? Вдруг там настоящий принц? – с надеждой протянула Алька.

– Не думаю, – нахмурилась я, открывая диалоговое окошко.

Первое, что бросилось в глаза – фотография симпатичного мужчины лет сорока. Седого, импозантного, чем-то похожего на голливудского актера… Что-то среднее между Джорджем Клуни и Шоном Коннери.

И короткое сообщение под фото: «Привет. Я Марк. Встретимся в реале?»

Я зависла, не зная, как отреагировать. С одной стороны, все эти спонтанные знакомства не для дважды разведенной, умудренной опытом матери семейства… А с другой – что мне грозит? Очередной, третий по счету, сомнительный брак? Напугали… И вообще, я не думаю, что у меня с этим красавчиком зайдет дальше одной встречи.

– Ну, что? Не урод же? – обрадовано воскликнула Алька, а Марина приказала:

– Напиши ему ответ. Скажи, что согласна. Встреться с ним. Вдруг…

– Давайте пока без «вдруг», – остановила подругу я, набирая в переписке скромное: «Встретиться согласна».

Глава 3. Свидание… или нет?

На свидание меня провожали с гордостью и надеждой.

Судя по взглядам, немножко жалели…

Почему жалели? Да потому что платье, старательно подобранное для меня Мариной, сидело как седло на корове. Не тот у меня бюст и попа не та. Для такого-то платья! А туфли жали, да… Еще бы! Чему удивляться? Это ведь Алькины туфли, запасливо купленные в брендовом секонд-хэнде на будущий (аж в следующем году еще!) выпускной. Дольче Габбана. Черно-белые. Под зебру. Со стальными зебровыми мордочками на мысках. Коллекция давности, этак, двадцатилетней, но нам ли, хозяйственным людям, выбирать? Главное, что фирменно, красиво и надежно. Классика не стареет.

– Красо-о-отка, – протянула Марина со всей возможной искренностью, но вышло как-то не очень правдоподобно.

– Ну мам, по крайней мере, сегодня уж точно лучше, чем обычно, – честно прокомментировала мой внешний вид Алька. – Профессиональная укладка бы, конечно, не помешала, но ты отказалась.

– Нечего деньги тратить, – отмахнулась я, поправив стянутый на затылке аккуратный пучок.

– Тратить? – Марина изумленно приподняла брось. – Зачем тратить? У тебя же свой салон?

– Мама не хочет, чтобы сотрудники узнали о ее… свидании. Понимаете, теть Марин? – объяснила ситуацию Алька.

– Понимаю. Ну, что? Такси вызывать? – Марина устало взглянула на часы. – И почему ты не купишь себе машину? Ты же бизнес-вумен? Неприлично.

– Прилично-неприлично, – отмахнулась я. – Мне машина ни к чему. Стресс один. Терпеть не могу вождение. Разлюбила водить еще со времен первого мужа. Он постоянно донимал меня утомительными поездками по соседним городам. И такси не надо. Не сейчас. Этот… Марк назначил мне свидание в двенадцать ночи в ресторане «Эмильен».

– Ох, я столько ждать не могу, – расстроилась Марина и тут же отдала распоряжение Альке. – Я скоро домой пойду, так что мама теперь на тебе. Проконтролируй ее отъезд, хорошо? А то еще передумает.

– Не передумаю, – обиделась я. – А следить за мной не обязательно, в особенности моим же собственным детям. Тебе, Алька, завтра вставать рано, так что пока все спать не лягут, я никуда не уеду.

– Ладно, ляжем, – клятвенно пообещала дочь. – Только ты не передумывай, хорошо?

– Хорошо…

Марина уехала, а у меня до свидания была еще куча дел. Переодеться в домашнюю одежду. Проверить уроки у Кирилла. Накормить всех ужином, укачать Дусю… Снова надеть нарядное платье, вызвать такси и ждать на диване в холле, наслаждаясь тишиной угомонившегося дома.

В ожидании я скинула с ног туфли и, забравшись с ногами на диван, прилегла, накинув на плечи пушистый плед. Многократное материнство научило меня пользоваться любой подвернувшийся минутой для восстановительного сна.

Такси через четверть часа будет. У меня целых десять минут, чтобы вздремнуть… А может, черт с ним, с этим свиданием? Хотя, нельзя… Обещала…

В сон я провалилась быстро. Это была не привычная чуткая дрема, а мгновенное падение в глухую темноту.

Сколько я проспала, не знаю. Пришла в себя уже сидя в такси, на заднем сиденье.

– Сигналил вам, сигналил, – упрекал меня полный седой водитель. – Вы что, не слышали? Я всех соседей, наверное, перебудил…

– Простите, – промямлила я, прикрывая глаза.

Как же хочется спать.

Дурацкое свидание… Зачем я на него вообще потащилась? Сейчас бы дрыхла… Как там Дуся, интересно? Последние ночи она хорошо засыпала, но сон полуторагодовалой малышки еще не так четко настроен, как у взрослых детей. Она может проснуться и расплакаться в любой момент. От холода, от голода, от чего угодно. Лишь бы бедной Ангелине не пришлось с ней ночью мучиться… Надо было Альке, как зачинщице, ее подсунуть. А лучше сразу Марине в ее «ведьмовскую» берлогу отвезти…

      Господи, как же хочется спасть. Веки не могу разлепить, будто их «Моментом» склеили. И голова кружится. Черт, давно я не была такой вялой, с тех пор, как Дуська, когда у нее первые зубы резались, ночные концерты мне устраивала… А сегодня я целых пять часов проспала. Подряд…

Машину качнуло на повороте. Я выглянула в окно и глубоко зевнула. Мерно тянущиеся за бортом такси цепочки городских ночных огней умиротворяли. Постепенно яркие цвета ночного центра слились в единый поток, и я, ткнувшись лбом в подголовник переднего сиденья, уснула…

– Верочка, мое почтение! Я ведь могу называть вас Верочкой?

Мой локоть крепко сжимают чьи-то холодные и сильные пальцы. Я уже не в машине… Интересно, я вообще расплатилась за нее? Не помню! Ничего не помню… Под ногами беломраморные ступени, над головой вывеска «Эмильена» – самого дорогого ресторана в нашем в городе. Тяжелые буквы сияют призрачно-голубым и режут глаза.

Нет! Больше я глаз не сомкну, иначе рискую снова выпасть из реальности.

– Верочка, вы хорошо себя чувствуете? – настойчиво интересуется мой спутник.

Я с трудом поворачиваю голову, вымученно улыбаюсь. Меня ждет приятный сюрприз – спутник действительно тот самый, с фотографии. В жизни он даже еще лучше. Выглядит, как кинозвезда. Я-то, по правде сказать, боялась, что вместо Шона Коннери рискую получить какого-нибудь Мистера Бина. Нет, не обманул мой новый знакомый, за что ему сразу можно поставить жирный плюс. Все привыкли фотошопить себя на аватарках до неузнаваемости или вообще чужие картинки ставить. А тут…

Реальность превзошла ожидания!

Мое настроение сразу улучшилось, даже бодрости немного прибавилось. Чтобы не показаться букой, я решила поддержать беседу и с ужасом обнаружила, что совершенно не могу вспомнить, как зовут моего импозантного красавца… Марион, Марли, Мартин…

Проклятая память! Да что со мной такое сегодня творится? Надо взять кофе и ни в коем случае не пить ничего спиртного.

Хм-м-м, если бы странная усталость напала на меня в ресторане, я решила бы, что мне что-то подсыпали, но сейчас я совершенно точно уверена, что мне стало плохо еще дома. Вот ведь проблема!

Тем временем галантный спутник провел меня через длинный сумрачный холл в большой зал, уставленный столами и большими креслами. В углу находилась сцена, и на ней, скрытый бархатной портьерой, играл невидимый пока оркестр. Взвизгивала скрипка и глухо басил контрабас.

– Присаживайтесь, Верочка, прошу вас.

Сильные руки Марка… – точно! Его зовут Марк! – отодвинули тяжелое кресло, обитое бархатом с расцветкой питона.

– Спасибо. – Я села, ощутив легкое головокружение.

Портьеры на сцене раздвинулись, явив взгляду музыкантов. Пышнотелая певица в обтягивающим алом платье запела глубоким контральто старинный романс о любви молодого слуги и купеческой дочери. Меня вновь дико потянуло в сон, но я собрала последние силы и попыталась сосредоточиться на Марке.

Марк. Марк. Марк… Главное, опять не забыть. Как неудобно получается… Ну, почему я сегодня такая уставшая?

– Что будете, Верочка? – Голос мужчины баюкал, заставлял веки сами собой смыкаться. – Позвольте предложить вам вина? Самого дорогого в этом заведении.

Ах, как соблазнительно это прозвучало. Сказать честно, я уже давно не позволяла себе ничего самого дорогого. Тем более вина. Но…

– Мне лучше кофе, что-то в сон клонит, – оправдалась я. – Устала сегодня.

– Кофе, так кофе, – благосклонно улыбнулся мне Марк и подозвал официанта. – Прекрасный выбор.

Музыка заиграла громче. Зазвучало что-то веселое, даже озорное. Очень кстати, мне нужно срочно взбодриться. Прямо сейчас!

Большая кофейная чашка тяжело ударилась о стол. Качнулась высокая шапка пены. Ура! У меня есть шанс не заснуть.

Полная надежды, я прикоснулась губами к вожделенному напитку и вновь провалилась в небытие…

Очнулась в какой-то огромной комнате, кроваво-алой, полутемной. Под потолком сверкали россыпи розовых звезд, переливались, мигали. Я лежала на кровати титанических размеров – на такой вся моя семья могла бы разместиться с комфортом, даже Ангелине бы места хватило.

Марка я заметила не сразу. Он стоял в темном углу и молчал, а потом приблизился. У меня даже дух захватило…

В этом мерцающем, магическом свете он выглядел просто невероятно. Какая там кинозвезда! Все красавчики-актеры немедленно начали бы комплексовать, окажись они рядом с ним. Марк являл собой идеал мужской красоты: высокий, плечистый, с брутальными и одновременно чувственными чертами мужественного лица, с густой копной волос, изысканно посеребренных сединой. Все это придавало ему элегантности и вовсе не старило. Небожитель, античный бог, эталон…

Я, наверное, даже рот открыла от удивления и восхищения. Да не бывает такого в жизни, чтобы встречались такие как я и как он… Так, стоп? А где мы сейчас вообще находимся?

– Где я? – решила поскорее удостовериться, пока этот Марк мне совсем голову не вскружил.

– Вы, Верочка, у меня в гостях. – Мужчина чуть заметно улыбнулся, и от улыбки этой по моему телу побежали мурашки приятного возбуждения.

Наверное, это неправильно…

Это совершенно недопустимо, вот так вот просто взять и оказаться в доме мужчины, которого видишь в первый раз в жизни… Наверное, надо встать и уйти, но, черт возьми, мне совершенно не хочется этого делать! Вообще… Я не хочу… Я так устала от рутины, от серости будней, от постоянных переутомлений и стрессов, что готова согласиться даже на эту странную и возможно опасную сказку с Марком.

Опасную…

В голову полезли нехорошие мысли. Вдруг Марк – маньяк? Убийца?

Или нет… Интуиция упорно не желала с этим соглашаться и твердила мне, что Марк хороший. В конце концов, все маньяки в кино и новостях обычно оказывались неудачниками, которым не повезло с женщинами, а Марку… Марку с его внешностью стоит только подмигнуть, и заинтересованные в нем женщины сами к нему сбегутся…

Он словно разгадал мои мысли и тут же успокоил:

– Не бойтесь, Верочка, я не маньяк и не убийца. И простите мне ту наглость, с которой я вас взял и без вашего согласия привез сюда. Не мог же я бросить вас в таком состоянии в ресторане? А где вы живете, я, к сожалению, не знаю.

Действительно. Я отрубилась в «Эмильене», и он привез меня сюда. Все логично. Все просто. Вот только, что дальше? Я нервно облизнула губы. Продолжать вечер в таком состоянии нельзя. Что произойдет потом? Вдруг я опять отключусь и рухну с лестницы или выпаду из окна?

– Простите, Марк, но мне, наверное, стоит вызвать такси и поехать домой, – с неохотой призналась я. – Неважно себя чувствую, не хочу создавать вам проблемы своим состоянием.

Черт возьми, почему… Почему в такой шикарный вечер со мной случился этот дурацкий недуг? Последние же годы пахала, как лошадь, ночами не спала, то из-за развода, то из-за детей переживала… И не болела. А тут на тебе – случилось, что случилось…

– Что вы, Верочка, вы не создаете мне никаких проблем, напротив, ваше присутствие несказанно приятно. Кстати, я вызвал медсестру из частной клиники.

– Из частной клиники? – Я удивленно вскинула брови. – Не стоило. Это же очень дорого.

Знаю я, сколько стоят эти ночные частные вызовы. Сейчас у меня такой суммы даже с собою нет.

– Не переживайте, я все оплачу, – успокоил меня Марк. – Ваше здоровье важнее денег, разве не так? К тому же, это я так некстати вытащил вас на ночное свидание.

Он хлопнул в ладоши, и в комнату бесшумно прошла девушка в белом халате и шапочке. Она присела возле меня на стоящий у кровати крутящийся стульчик, измерила мне давление, пульс, температуру, даже в горло заглянула.

– Ничего страшного, просто сильное переутомление.

Потом она принялась быстро-быстро писать что-то на листочке. Когда закончила, протянула бумажку мне. Порывшись в сумке, вынула оттуда пачку таблеток и сунула в руки. Название на пачке я знала – ничего сверхъестественного. Помнится, пила такие в периоды сверхнагрузок.

– Вам бы на курорт съездить, отдохнуть. В «Три дуба», например. Это тут, под городом, рядом, далеко уезжать не надо. Вот вам билет с промоакцией…

Медсестра сунула мне в руки яркий листок с красивым пейзажем и щедрой скидкой в 80 процентов, поднялась и, кивнув Марку, удалилась.

– Спасибо вам, – произнесла я ей вслед и рассеянно огляделась, отыскивая взглядом сумочку.

Она нашлась тут же, на постели, под рукой. Убрав внутрь купон и таблетки, я поднялась на ноги.

– Спасибо вам Марк, но я, наверное, все-таки пойду…

– Ну, куда же вы пойдете в такую погоду, Верочка? – Марк доброжелательно улыбнулся, приблизившись вплотную, взял меня за руку и нежно погладил тыльную сторону ладони кончиками пальцев. – Только взгляните за окно.

Он слегка отодвинул портьеру, и я увидела тьму.

Нет, не ночь, а именно тьму, непроглядную, беззвездную. Но вот – р-р-раз! – и черноту расколола надвое вспышка белой молнии, а потом, спустя какое-то время мягко грохнуло вдали. Звук получился приглушенным, видимо, стекла были толстые.

– Гроза… – выдохнула я разочарованно. – Что же делать?

– Просто останьтесь у меня и переждите ее, – предложил Марк, и я больше не искала поводов покинуть его.

Таинственный мужчина заворожил окончательно. Меня охватило сонное умиротворение. Острая обычно интуиция не била тревогу, мне было спокойно и комфортно. Даже представлять не хотелось эту неприветливую, холодную и сырую заоконную ночь. Идти в нее сейчас явно опаснее, чем остаться в теплом, гостеприимном доме Марка.

– Пойдемте в столовую, согреемся чем-нибудь. Я приготовлю вам кофейный глинтвейн с острым перцем чили. Пили такой когда-нибудь?

– Нет. – Я растерянно мотнула головой.

– Пойдемте, или, может, уже пойдем? Перейдем на «ты», а?

– Давай, – поспешно согласилась я и сразу ощутила себя увереннее. Терпеть не могу это «выканье» в подобных не рабочих ситуациях.

Хозяин проводил меня в уютную комнату с диванами и массивным дубовым баром. Усадив, отошел и вскоре вернулся с подносом, на котором действительно стояли два глинтвейна.

– Угощайся, Верочка…

– Спасибо.

– За нас! – прозвучал громкий тост.

Весело звякнуло стекло.

Я пригубила, опасаясь, что снова вырублюсь, но ничего страшного не произошло. Аромат – странная смесь изабеллы и кофе – приятно пощекотал нос, а острая нотка перца на языке придала бодрости.

Сказка.

Это точно какая-то сказка. Со стороны, наверное, выглядит, как кульминационная сцена из любовного фильма шестидесятых. Красиво, дорого, душевно. А вдруг, нас действительно снимают? И это какое-то реалити-шоу, наподобие «Подставы», или чего-то подобного…

Я огляделась в поисках камер, и Марк, заметив, что я опять напряглась, вдруг нежно подхватил меня за подбородок. Я даже, кажется, дышать перестала, уж слишком напряженный был момент. Прислушавшись, насколько было возможно, к собственным ощущениям, я поймала себя на мысли, что меня ничего не тревожит… Что я готова окунуться в пучину безумия с головой. Вот прям сейчас. Тут. На этом самом месте…

В тот же миг Марк приблизил свое лицо к моему и нежно попробовал мои губы на вкус. Поцелуй обжег, будто молния ударила. Кстати, она еще пару или тройку раз проблескивала за окном… Марк не распробовал, прикоснулся к моему напряженному рту вновь. Горячее, чувственнее, настойчивее. Его глаза, таинственные, темные, как то самое грозовое небо за окном, оказались напротив моих глаз. Его руки… – впечатляющие руки человека с ежедневным упорством занимающегося собственным телом, – руки атлета, нежно окольцевали мою талию, прижали к себе. Я ожидала ощутить жар, даже отстраниться приготовилась, но вжавшееся в меня тело Марка оказалось неожиданно холодным – резкий контраст с раскаленными губами.

– Прости за настойчивость, Верочка, но ты ведь не против? – Марк разорвал поцелуй и требовательно заглянул мне в глаза.

– Не против. Конечно, не против…

Не знаю уже, чем кончится все это… Что мне грозит, но отказываться от сказки не хочется… Это невозможно.

И сказка продолжается! Мою кожу вновь обжигают поцелуи, теперь уже не только в губы. Сначала в шею, настойчиво и страстно, потом ниже. Марк спустил лямку платья с моего плеча и впился в нежную кожу. Это было так волнительно и чувственно, что я не смогла сдержать рваный вздох. Боги, что я творю? Что бы там ни было, остановить все это уже не в моих силах… И не в моих желаниях.

– Марк… – Я потянулась губами к мужчине, моля о поцелуе. – Марк…

Его не нужно было просить дважды. Он снова одарил меня вожделенным поцелуем, горячим, плавящим тело, заставляющим сердце биться чаще раза в два…

… а потом вдруг все исчезло.

Будто кануло в темноту.

Несколько секунд я четко осознавала, что руки Марка все еще сжимают меня в объятьях, я еще чувствовала пряный запах кофейного глинтвейна. Даже вкус его, сдобренный страстными поцелуями, все еще оставался на губах…

Но вот все исчезло.

Совсем.