Kitobni o'qish: «15 часов за разговором с убийцей»

Отчаяние

Паб под редчайшим названием «Desparatio», как и большинство подобных ему заведений, впускал в свои объятия огромную кучу людей по вечерам и выходным. Его неоновая вывеска привлекала абсолютно всех, и каждый второй считал своей прямой обязанностью посетить это место хотя бы раз. Здесь собирались те, кто, к примеру, хотел послушать новые сплетни, обсудить политику или футбольный матч, перекинуться в картишки с друзьями, поболтать, поесть, весело провести время, и даже немного почитать, несмотря на неподходящую обстановку.

Я, уже на протяжении двадцати лет, являюсь одним из постоянных клиентов этого замечательного заведения, в котором постоянно играет великолепная музыка, подаётся восхитительная еда и создаётся прекрасная атмосфера.

Этот паб был собран буквально по частям. Его владелец, мой хороший друг, собирал мебель по всем блошиным рынкам страны, и знаете, получилось-то довольно неплохо и даже очень уютненько. Здесь нет одинаковых кресел и стульев, тут нет определенного стиля, так же нет и единой цветовой гаммы, везде висят репродукции знаменитых картин, а рядом обычные постеры и плакаты. Некоторые называли его «отчаянным контрастом». И ведь действительно, местечко сочетало в себе все времена, эпохи и стили. Приглушённый свет и необычная, ярко-оранжевая подсветка в сочетании со сногсшибательными ароматами вкуснейших напитков и блюд различных мировых кухонь создавали умопомрачительное настроение для посетителей всех возрастов и поколений.

Кое-что мне особенно здесь нравилось. Откровенно говоря, мне даже стыдно вам рассказывать об этом, но коль я уж начал, то продолжу: столики тут располагались на ничтожном расстоянии друг от друга. Буквально в нескольких сантиметрах, как в стареньких французских ресторанчиках, показываемых в фильмах, и независимо от вашего желания, вы становились слушателем чужой беседы. Обычно чужие перешептывания терялись на фоне девчонок-певиц, чьи голоса окутывали разум и сердце, но и тем иногда нужно было отдыхать.

Насчёт себя могу сказать точно, что подслушивать не любил, да и не люблю, но одна история уж очень увлекла меня, и на протяжении четырех дней я слушал, а точнее подслушивал, её холодными вечерами в самом отдаленном углу заведения, попивая коктейли.

Тем днём, двадцать седьмого октября, я направлялся в библиотеку, чтобы сдать книгу обратно и взять что-то новенькое, но сильнейший ливень настиг меня в самое неподходящее время. Идти мне было километров семь, а под таким дождём меня бы просто смыло в канализацию, и я бы путешествовал по сточным водам, как и оторванная рука бедняжки Джорджа Денбро. Угадали, кто мой любимый писатель? Нет? Обидно.

Решил переждать непогоду в моем любимом пабе. Просидев там часа три, я захотел поесть, ведь алкоголь знатно прибавил мне аппетита. Так как дело шло к семи, мои сомнения и надежды о походе в прекрасный мир обители романов и детективов расселялись, и, удостоверившись, что до библиотеки сегодня я уже точно не доберусь, решил всё-таки плотно поужинать.

Я был безумно благодарен судьбе за этот чертов дождь, услышав позже один очень интересный рассказ, некую исповедь, зеленоглазого мальчишки, чья жизнь, мягко говоря, была переполнена полнейшим ужасом и огромным отчаянием, вечной погоней и опасностью. Тогда же мне посчастливилось познакомиться с прекрасной женщиной, чья доброта и светлые мысли удивили меня и заставили поверить в то, что на нашей планете ещё остались отзывчивые люди. А потом так же резко разочароваться во всем светлом и правильном.

В девятом часу, когда уже совсем стемнело, небеса затянулись темными тучами, а дороги освещали лишь мерцающие фонари и неоновая вывеска, в баре появилась она. Линн Кроуфорд, девушка с огромнейшей кровоточащей ссадиной на щеке. Та, с которой все и началось. Та, чей разговор я случайно подслушал.

Та, которая провела в общем пятнадцать часов за разговором с убийцей, Джаспером Рингзом.

Глава 1

Как я уже говорил, Линн Кроуфорд появилась в начале девятого на пороге паба с огромной кровоточащей царапиной на нежной, розовой щёчке. Именно этот дефект кожи привлекла мое внимание, и, если бы её не было, я бы и вовсе не заметил голубоглазую девушку.

Она быстрым шагом преодолела дистанцию в десяток столиков и уселась неподалёку от меня, что немного удивило, ведь мест было предостаточно. Меню листать она не стала, хотя по тому, как она неуверенно ступила на порог и осмотрелась в самом начале, я понял, что тут дама впервые.

Линн сделала заказ наугад, недорогое вино, если вам интересно, попросила салфетку и антисептик, но второго, увы, тут не нашлось, и ей принесли ткань, пропитанную водкой. Помню, как она жмурилась, протирая рану. Даже, по-моему, пару раз чертыхнулась. А меня это забавляло. Женщины и бранные слова – несовместимые вещи, но матерятся дамы очень мило.

Однако, никакая боль от соприкосновения кожи с жгучей водкой не сравнится с той гримасой, которая исказила её лицо, когда в паб вошёл парень с ярко-изумрудными глазами и темными курчавыми волосами, одетый в мешковатую толстовку. Уверенной походкой, слегка сгорбившись и улыбнувшись, он поздоровался с барменом.

Девушка схватилась за вилку, будто готовясь дать сдачи незнакомцу лишь за одно его невинное появление. И тогда мой интерес ещё сильнее усилился, и я уже был третьим в этой мысленной перепалке между Линн и тем парнем. Бармен покосился на нее, качнул головой в нашу сторону, после чего, получив купюру, принялся выполнять заказы. Он выдал свою клиентку, за которой и пришел неприметный на первый взгляд мальчуган.

–Я присяду? Вы же не против, – немного нагло заявил он, подойдя к столу. Глупый вопрос – конечно же, она против.

Кроуфорд сжалась в комочек, как кошка, пытающаяся согреться в холодные зимние вечера на промозглых улицах. Начинать разговор она не собиралась, а вот проткнуть ему глаз вилкой, по-моему, была готова на все сто.

– Я пришёл отдать вам это, – краем глаза я заметил кошелёк и браслет, который парнишка небрежно швырнул на стол.

– С чего бы вдруг? – презрительно кинула Линн, подняв на него глаза, полные слез. – Слишком мелко для вас?

Честно, я не видел, как она плачет, но её дрожащий, хриплый голос выдавал её душевное состояние. Быть может, она и не плакала, но душа её ревела, кричала и билась о стену, разбиваясь на тысячи осколков, пропитанных ядовитыми веществами, отравляющими её самочувствие. Я понял это после разговора с ней в самом конце этой истории, и, несомненно, по огромному окну, которое отражало в буквальном смысле их эмоции и движения.

– Вы не заслужили этого.

– Сначала вы ограбили меня, ударили, а затем просите прощения?! Скажите, вы вообще нормальный? – вспылив, девушка размахнулась, держа вилку в руках, но остановилась. Не знаю, что помешало ей ударить его.

В этот миг у меня в голове начала вырисовываться картина произошедшего, и как бы мне ни хотелось ошибаться, мои догадки оказались верными.

Как позже мне рассказала сама мисс Кроуфорд, этот парнишка и его банда настигли её почти перед самым выходом в «Desparatio». Они – уличные воришки. После угроз и шуточек в адрес девушки, один из них, главарь, выхватил её сумочку и забрал все ценное, даже документы, оставив три-четыре доллара, скорее поэтому и напиток, заказанный ею, был недорогой, даже до неприличия, и пачку салфеток.

Видите ли, карманники не пользуются салфетками с ароматом ромашек.

Зеленоглазый, Джаспер Рингз, оставил Линн памятный подарок на лице, с которым она и заявилась в паб, а теперь он сидел напротив неё, умоляя простить его. Тогда я не понимал его мотивов и цели. Ну, скажите мне, какой вор будет просить прощения у своей жертвы? Никакой. Правильно. Однако, я поспешил с выводами.

– Прошу, уйдите отсюда, пока я не позвала того громилу у входа, – она указала в сторону охранника паба и грозно посмотрела на Джаспера, пытаясь припугнуть его. Только вот ей не хватило наблюдательности, чтобы отметить то, что паб для него – второй дом, и все тут ему даже рады.

– Мисс, я никогда не ударял женщину, никогда! Не хочу, чтобы вы… Короче, вы меня поняли. Искренне прошу вашего прощения. Я не хотел, – он опустил взгляд. Помню, как он смотрел на Линн. Помню его искреннюю жалость и отчаяние. А ещё огромный страх.

– Уходите, – сухо сказала она, отхлебнув вино и поморщившись от кисловатого вкуса жидкости. – Мерзавец.

Тогда я мысленно согласился с ней, но позже пожалел о своих поспешных выводах. Знаете, он уже почти ушёл. Я думал, что на этом все и закончится, и мой день вновь не запомнится каким-то особенным событием, но мне улыбнулась удача, а может и невезение, когда Джаспер остановился и резко развернулся.

Мой взгляд устремился ко входу в «Desparatio», у которого появилась группа мужчин крепкого телосложения, похожих на байкеров или рок-музыкантов дешевой банды. Знаете те группировки, которые скитаются по городу, пытаясь научить каждого второго жизни и правильным, по их мнению, манерам и правилам поведения, эдакие посланцы с небес. Рингз боязливо косился на них.

– Мисс, прошу вас, – взмолился он, вновь подойдя к столу, – разрешите посидеть мне минут тридцать с вами, иначе меня сегодня же убьют вон те люди за моей спиной, и не просто убьют, а предварительно поиздевавшись, – Линн взглянула на новых гостей и поморщилась. – Умоляю вас, пожалуйста. Подыграйте! Просто посидите со мной, будто у нас веселое свидание.

Уж никогда я не пойму женскую душу. Только представьте, этот моральный урод, как я тогда думал, ударил девушку, ограбил её, а сейчас ещё и просит о помощи, о защите! А эта дуреха, красивая такая дама, с замысловатой причёской и густыми ресницами, берет и соглашается помочь ему, подвергая себя опасности.

То ли глупость, то ли добрая душа. Уж в данном случае разницы и вовсе не было. Или я не мог различить этой тонкой грани, не знаю.

И он сел за её стол. Так и начался откровенный разговор двух совершенно незнакомых людей, которых судьба свела ужасным образом при отвратительных обстоятельствах.

Глава 2

Линн спасла от смерти убийцу тем холодным вечером. Иронично, правда?

Поистине в этот день погодка была не из лучших: только выйди на улицу – тебя сдует ветром в какую-нибудь яму, обольёт холодный дождь, и занесёт влажным песком с побережья океана, который, кстати, находился недалёко от паба. Вид с крыши заведения перекрывал дыхание своей красотой, особенно по утрам, когда свежие порывы ветра обдували тело, соленые капельки воды обжигали лицо, а солнце приятно ослепляло и согревало.

Хотелось бы добавить, что «Desparatio» всё-таки имел кое-какой минус – расположение. Район был взаправду ужасен. Ассоциируется он у меня с бразильскими неблагополучными фавелами, только паб был более симпатичный нежели домишки в Бразилии. А вот преступность была уровнем выше. Тут обитала вся нечисть города, вроде убийц, наркоторговцев, продавцов оружия, карманников, воришек и прочих. Был у них какой-то кодекс и договоренность с владельцем заведения – не трогать посетителей. Не знаю, как было принято данное решение, и уж ьем более не хочу предпологать какой ценой, но все посетители были довольны. Дорога в паб шла с центра города, и если следовать широкой светлой полосе, не сворачивая в переулки, то все будет хорошо, только вот, похоже кто-то нарушил главное правило, оказавшись далеко-далеко от безопасной зоны.

Одним из тех, кто творил ужасы на просторах района, был Джаспер Рингз.

Я закутался в своё пальто покрепче, напрягая свой слух, дабы услышать разговор этих двоих, когда Линн произнесла:

– Кто эти люди, от которых вы скрываетесь? – вот и её любопытство проявило себя, чему я очень обрадовался, но и удивился. Чего уж там, будь я на ее месте, то молчал бы всю дорогу, боясь сказать лишнего.

– Те, кто хотят убить меня, – прошептал он, а я чуть не подавился чаем.

– И за что же?

– За то, что я наделал им кучу неприятностей. Серьёзных проблем, так сказать, – он виновато улыбнулся, засмотревшись в окно.

– Это что же надо натворить, чтобы местью оказалась смерть? Вы, наверно, поистине ужасный человек, если вас хотят убить, – с неким отвращением Линн отвернулась от него и уставилась на музыкантов.

– Что вы, как раз таки наоборот. Избавиться хотят только от хороших. Они просто раздражают плохих своим присутствием на земле, своими делами, своей улыбкой и счастьем.

– Хотите сказать, что вы не заслуживаете смерти?

– Её заслуживает каждый в равной степени. Я не исключение. Но умереть от их руки – оскорбление для меня.

Помню, что тогда я хмыкнул про себя. Хорошие и плохие люди – извечный спор всего человечества, погоня за неким вымышленным идеалом, который когда-то был придуман людьми, такими же неидеальными, как и все остальные. А ещё меня немного удивили размышления парнишки. Он был молод, но жизнь, судя по всему, итак, успела преподнести ему немало уроков. Даже в свои пятьдесят не думал о том, что я могу хоть как-то заслуживать смерти. За что мне умирать? А может, всё-таки и моя персона заслужила гниения на глубине в два с половиной метра?

Не хотелось думать о том, что в его годы подростки живут мечтой подняться на три уровня над уровнем неба, влюбившись до потери памяти, а он же спасал свою жизнь, чтобы не оказаться на том же расстоянии, только под землей.

– А если серьёзно. Какова их цель? – в её глазах сверкнула искорка, знаете, такая, которая бывает у людей, которые находятся в предвкушении чего-то ошеломительного.

– Как вас зовут? – игнорируя её, спросил Джаспер.

– Линн, – сухо кинула она и отвернулась. – Так вы расскажете? Я же защищаю

вас, и в любой момент могу выдать этим байкерам.

Я знал, что она блефует. Джаспер тоже понял это.

Тогда мне стало интересно, и я развернулся в сторону компании, которых побаивался Джаспер. Признаюсь честно, мне и самому стало не по себе лишь только от вида четырёх мужчин, которые, приставив нож бармену к животу, пытались выпытать информацию. Уловив несколько слов, я сразу осознал, что эти люди и вправду ищут Рингза. Ударив кулаком по барной стойке, мужчина с бородой и татуировкой самолета на кисти руки крикнул что-то невнятное и покинул паб, а его свита продолжала докучать обслуживающему персоналу. Странно, что эта банда так нагло заявилась сюда, насмотря на соглашение. Тогда я понял, что дело довольно серьезное, гораздо важнее денег, которые им платил владелец за тишину и покой в своем заведении. А что может быть сильнее крупной суммы? Признаюсь, я не меркантилен, но лишь после всего, что произошло, мне удалось однозначно и без сомнения ответить на этот вопрос.

И вот он человеческий фактор: многие видели эту сцену, но никто из присутствующих даже не собирался помогать бедняге -бармену. Помощь – постыдное деяние в наше время, знаете ли. Я бы и сам не полез во все это, ведь трезво понимал, что делать мне там, как минимум, по физическим данным и возрасту нечего.

– Что же, придётся, значит. Но вам лучше не знать этой истории. Она долгая, немного страшная, да и опасная.

– Ну, начните. Вы мой должник не забывайте, – она указала на рану на щеке, и Джаспер виновато сдвинул брови, сожалея о произошедшем.

Шантаж, знаете ли, вещь интересная, особенно от красивой женщины. Хочешь ты того или нет, берешь и поддаешься ее чарам и нежному голосу, который ловко выдает манипуляцию за что-то игривое и интересное.

– Хорошо. Да… – собравшись с мыслями он начал рассказывать: – Все это произошло два года назад, точнее началось тогда. У меня была сестра, Анна, до безумия красивая девушка, да и умная к тому же, хотя и для меня всегда оставалась карапузом с толстым пузиком и глупыми вопросами о том, как устроен мир. Поверьте, таких нет на земле. Ани, так я её называл, была примером для подражания, особенно в учебе и творческой деятельности. Родители всегда ставили её в пример мне и младшему брату. А мне было приятно слышать восхищения моею сестрой. Анна была младше на три года, и когда ей стукнуло семнадцать, у нас в семье и начались проблемы. Директор школы, в которой она училась, позвонил вечером моей матери. Та думала, что её в очередной раз приглашают на какой-то званный ужин в честь лучших учеников школы и их родителей. Такие мероприятия – не редкость для нашей семьи, ведь Анна и училась прекрасно, постоянно побеждая на олимпиадах и викторинах, и прекрасно пела, участвуя в разных школьных выступлениях, да и в спорте отличалась. Она играла в волейбол. Каково же было удивление мамы, когда ей сообщили, что у её прилежной дочурки нашли наркотики. Самые настоящие. Мне тогда было чертовски плохо, помню, как меня трясло от волнения, как сильно билось мое сердце, лишь от мысли, что моя сестра может пойти по наклонной, потерять все, что имеет, все возможности и светлое будущее, утопив себя в адской зависимости.

– Почему же? То есть, к чему переживания? Это же не принадлежало вашей сестре, не так ли? – я подумал, что Линн уж больно увлеклась разговором с ним, совсем позабыв о недавнем инциденте.

– Потому что, я чувствовал всей душой, что моя сестра виновата. Её идеальный образ рушился в моем подсознании, а это чертовски грустно, когда ангел теряет свои крылья, оголяя дьявольские рожки и хвост. Тогда что-то щелкнуло в голове, что-то шептало мне «Джаспер, эта девчонка скрывает тайну, которая в конечном итоге приведёт к беде». Так и оказалось. Дело с наркотиками замяли, так как все дружно решили, что пакетик ей подкинули, чтобы запятнать репутацию прилежной ученицы. Сестра ревела на глазах у всей школы, говорила, что это ее завистники и недоброжелатели, возможно, даже ученики, которые хотели лишить ее возможности участия в олимпиаде по профильной математике. Кто же подумает на такую как Ани, а теория у нее была прекрасная?– Джаспер грустно улыбнулся. Запомнилась мне эта улыбка надолго, только вот, к сожалению, в плохом смысле. – Через неделю я увидел её около автострады, ведущей за город. У меня там урок был, по математике, завалил сессию в колледже. Она стояла и беседовала с мужчиной, а потом передала ему пакет. Он осмотрел его содержимое и вытащил два пистолета и пачку чего-то зеленого. Травка, скорее всего.

– Так она дилер?– прошипела в ужасе Линн, а я вновь подавился, только уже конфеткой со вкусом эвкалипта.

– Как оказалось позже … – но речь свою в тот вечер Джаспер не продолжил – ему пришло сообщение, которое он быстро прочёл и пробубнил: – Линн, простите, но мне пора. Другого шанса у меня уйти незамеченным не будет.

Я и Линн одновременно вздохнули – конца истории нам не узнать.

– Но я буду завтра здесь в это же время. Расскажу вам остальное, если вы захотите. И если простите меня.

Он не стал дожидаться ответа. Просто выбежал из паба, накинув капюшон. Подъехал автомобиль, в который запрыгнул Джаспер, и чёрная иномарка скрылась в ночи.

Я надеялся, что Кроуфорд завтра появится в пабе. Уж больно хотелось дослушать этот рассказ.Она оплатила счёт и направилась к барной стойке, чтобы поговорить с каким-то незнакомым мне мужчиной. Хотя, с какого перепуга он должен быть мне знакомым? Помню, что говорили они долго, да и смеялись много. Он смотрел на Линн нехорошо, то ли с презрением, то ли с ненавистью, даже немного похотливо. А состояние дамы, а именно её алкогольное опьянение заставляло меня чуточку переживать.

А потом я ушёл домой, придерживая в руках книгу из библиотеки. Перед сном я думал о Джаспере и Анне. Каково это разочаровываться в родственниках? И лишь тогда я осознал, что его сестры нет в живых. Речь шла о ней в прошедшем времени, а голос его был наполнен грустью и тоской. А следовательно, бедную и несчастную, а может и нет, Ани убили. Вопрос – зачем?