Kitobni o'qish: «Дочь гнома»
Глава 1
Крушение
старого
мира
Здравствуй, мой дорогой дневник. Я глажу твою красную шелковую обложку и вновь, и вновь вспоминаю всё, что со мной произошло. Все недавние удивительные события, случившиеся со мной, я записала в дневнике, чтобы не забыть. Хотя разве можно такое забыть? Невероятно. Ну, я начинаю свой рассказ: что было, чего не было, что будет со мной и с Землей, и на Земле.
Меня зовут Таня. Мне восемнадцать лет. Я самая обыкновенная девушка, думала я до этих событий. Я небольшого роста, у меня длинные русые волосы, коса до пояса, это сейчас не модно, но удобно и естественно для меня. Я к этому привыкла. К длинным волосам, к тому, что дразнят за маленький рост куклой или дюймовочкой и к одиночеству: у меня почти никогда не было друзей и подруг, я не общительна. Я выросла в обыкновенной, ничем не замечательной, но очень маленькой семье. Я и моя мама. Моя молодая, маленькая, уютная и ласковая, симпатичная мама, к которой я была очень привязана, я ни одного дня не могла обойтись без неё. Каждый вечер кончался для меня рассказами, маме о том, что меня волновало, что радовало и тревожило. Как прошёл этот день. Сколько огорчений и тревог он мне принёс. Мне так хотелось, чтоб было кому заступиться за меня: был бы старший брат, или отец, или ещё какой сильный и большой родственник. В последнее время я очень печалилась из-за неимения родственников. Ни братьев, ни сестер, ни бабушек, ни дедушек, ни даже отца я не знала. Оказалось, моя мама сирота из детдома, поэтому у меня нет бабушек и дедушек со стороны мамы, а папа был приезжим издалека, и с его родственниками она даже не успела познакомиться, он умер через год после их свадьбы, когда мне было всего несколько месяцев. Дальше жизнь шла, но мама только заботилась обо мне, не работала, а об устройстве личной жизни и не думала, мы были с ней всегда вдвоем.
Вести дневник я начала сейчас, когда осталась совсем одна на свете. Погибла мама. Так неожиданно и ужасно. Всё произошло в один миг. Но, впрочем, по порядку. Мы с ней жили в уютной двухкомнатной квартире небольшого подмосковного городка. Мама никогда не работала, но деньги у нас были в достатке, проблем материального плана или вопроса как дожить до получки просто не возникало. Одежда и еда, телевизор, телефон и компьютер у меня всегда всё было самое лучшее. Откуда? Я задавала этот вопрос часто, но получила ответ в тот год, когда кончала школу. Мама объяснила: мой отец, умирая, оставил нам очень большую сумму, он передал ей деньги ещё давно, перед моим рождением.
Я окончила школу с золотой медалью и поступила в пединститут на отделение физкультуры. Потому что любила детей и радовалась общению с ними. А ещё мне нравилось бегать, прыгать, вообще быть легкой, спортивной. Однажды в начале лета, во второй год обучения в институте, возвращаясь домой после сессии, я вместо мамы застала пожилого мужчину небольшого роста с седыми, коротко стрижеными волосами, в черном официальном костюме. Даже не знаю, я больше удивилась или испугалась, увидев незнакомца.
– Здравствуйте, я Ветров Евгений Константинович, – представился мужчина.
– Таня, – ответила я.
– Я здесь, чтобы сообщить вам очень неприятное известие. Ваша мама погибла, попала под машину. Я очень вам соболезную в связи с потерей. Я адвокат вашей мамы. У меня к вам два письма: от вашей мамы и вашего отца. Всё в связи с похоронами я выполню сам, так оговорено в её завещании и оплачено.
Я выслушала его слова в шоке, перед глазами поплыла комната, закружилась голова, очнулась я на диване. Адвокат сидел рядом и одной рукой подавал стакан с водой, а другой мамино письмо. Выпив воды, я взяла его, чисто машинально. Мамино письмо было предельно кратким: состояние счета, его номер и адрес банка. Состояние счета, как ни странно, было записано на вчерашний день и оно означало, что я практически нищая студентка, денег на счету остались копейки, прожить на них реально не больше месяца. А как быть дальше? Что делать? Я немного пришла в себя, от ужасного известия, свалившегося мне на голову, как гром среди ясного неба и попросила второе письмо. Оно было написано на пожелтевшей от времени бумаге, синими чернилами, которыми давно не пишут. Бумага стала тонкой и почти прозрачной, но буквы всё равно были четкими и яркими. Написано письмо было жестким печатным почерком, который очень редко можно встретить.
Вот, что в нем было изображено:
– Здравствуй, дочка. Сожалею, что мы с тобой никогда не виделись. Ты читаешь моё послание, значит, случилось что-то неординарное или просто, Таня, ты выросла. Я твой отец. Гномов Станислав Вениаминович или просто гном Слава. Да я гном. Правда, я был очень высокий для гнома. Почти метр сорок. В общем, у меня к тебе просьба, – предложение – поручение. Выполнишь, будешь богата. И счастлива. Только много трудностей тебе предстоит в пути. Согласишься? Да? Нет? Ну, на нет и суда нет.
Если да то… Читай, внимательно, и запоминай: рядом с городом Царское Село на Юго-Западе ты должна найти дуб, в окружении осин. В ночь с шестого на седьмое июля, идти пятнадцать шагов, встав спиной к дубу, если справа от тебя будут березы, а слева две рябины – ты пришла правильно, – обернись вокруг себя и ты в царстве местных эльфов, гномов и фей, в параллельной волшебной реальности. Старшему из эльфов, что встретит тебя, отдай засушенный вереск, ветка которого стоит у твоей мамы на столе. Эльфы передадут тебе второе моё письмо. Писем будет всего три. Всё, прощай до следующего письма, твой отец, гном Слава.
В эти мгновенья я испытала все чувства: страх, расстройство, беспокойство, удивление и любопытство. Я всю жизнь ничего не знала про своего отца. И вот, оказывается, я дочь гнома. Понятен мой маленький рост и любовь к сказкам.
Поверить и искать сокровища гномов. Или…
О каких сомнениях может быть речь? С нетерпением дожидаюсь шестого июля, переживая ужас маминых похорон и одиночество. Я одна или не одна в этом мире, на этом свете? У меня нет никаких родных. Что будет со мной? Я не знаю. В эти дни во время маминых похорон и после них я испытала страх и тоску, растерянность и печаль, нетерпение в ожидании чего-то сказочного.
И вот всего каких-то дней через десять в путь. Боже, что это были за десять дней, просто ужас какой-то. Как же я ждала, как они пройдут. Теперь я одна на свете? Как хорошо – у меня появилась цель: узнать подробнее, кто был мой отец и найти сокровища. Просто сказка какая-то, найти сокровища гнома, я дочь гнома, может я тоже из сказки? Кто я получается? Гномичка или просто дочь гнома? Верить в сказку – единственное, что я могла делать, чтобы не сойти с ума от безысходности и тоски. Чтобы выжить, мне нужны были цель и хотя бы какая-то надежда. Надежда на избавление от одиночества, на встречу с родственниками из другого мира, проще говоря – надежду на чудо.
Глава 2
Здравствуй, мир новый
Наступило утро шестого июля. Я стала собираться в долгую дорогу, в неизвестность. Я достала старый рюкзак из шкафа, сложила в него еду, немного одежды и косметики. Пора в путь. В переполненной электричке, до Царского Села поездка казалась мне бесконечной. Меня выдавили из электрички как пасту из тюбика, практически вытолкнули из тесноты и толчеи на свет божий. И я как обычная туристка гуляла по паркам и любовалась музеями до самой темноты. После захода солнца я вытащила из рюкзака компас, купленный специально для этого путешествия, и определила Юго-Запад, и занялась поисками старого дуба. Часа через полтора, почти в полной темноте – парк освещали только несколько фонарей, я наткнулась на огромный дуб с расколотой вершиной в кольце из осинок (хорошо, что я неплохо знаю ботанику). Встав спиной к дубу, я стала считать шаги: раз, два, три… – справа от меня и чуть впереди было три березы, а слева пара обнявшихся рябин. Всё верно. Достаю ветку вереска из рюкзака и поворот вокруг себя. Что сейчас ветка вереска: ключ в новый мир или мой опознавательный знак?
Мир изменился совсем немного, но всё же…
Звезды стали ярче, небосвод светлей, тишина в ночи звонче и теплей. Запорхали мотыльки, закружились светлячки. И навстречу ко мне вышел человек или нет? У встречающего меня молодого мужчины были: темно-зеленые бархатные брюки, удлиненная куртка почти до колен. Бледное овальное лицо и очень светлая кожа рук. Как будто сияющее лицо во тьме. Черные прямые волосы и черные глаза. Но когда он, здороваясь, тряхнул головой, я увидела его уши и поняла, что это не человек, уши были немного заостренны как у зверя.
– Здравствуй, Таня, я эльф, меня зовут Ирбис. Пойдем к нам, переночуешь под нашим кровом. И будешь знакомиться с нашей страной. Мы рады видеть у себя дочь гнома из славного рода. Утром, в обмен на священный вереск, мы дадим письмо твоего отца, – произнес новый знакомый. Голосом тихим, теплым, внушающим доверие к себе и этому новому для меня миру.
Я так устала от долгих блужданий по парку, поиску дуба и счету шагов, что сил не было удивляться. Силы остались только на слова приветствия и благодарности. Я произнесла:
– Большое спасибо за встречу, я очень устала и хочу спать, – а дальше я молча брела за своим проводником по ночному туману. Ирбис как будто раздвинул штору из тумана, и открыл дверь, сделанную из серой мглы.
Мы очутились в небольшой, уютной и теплой комнате. В ней стояли деревянные стол и стул, шкаф и кровать. Все предметы были зеленных оттенков.
Оставшись одна, я быстро сбросила лишнюю одежду и нырнула на шелковые изумрудные простыни, накрывшись теплым бархатным покрывалом, темно-оливкового цвета. Я уснула мгновенно и видела всю ночь чудесные сны. В моих снах танцевали маленькие крылатые феи и пели цветы, говорили звери и птицы. У моей кровати сидел огромный серо-дымчатый кот и охранял меня. Я позвала кота во сне: Ирбис, Ирб. Он в ответ шевелил ушами и шептал: спи, спи.
Утром я проснулась от стука в туман двери, настоящей двери и стен здесь не было. Только туман и мгла, вот стена и дверь была.
– Здравствуй, Таня, – произнес чей-то мелодичный женский голос из-за двери. – Одевайся, и пойдем в трапезную, пора завтракать.
Я ответила на приветствие незнакомки:
– Доброе утро, но перед завтраком я хочу умыться, – туманные шторы стен и дверей раздвинулись, и я увидела поляну, залитую ярким солнечным светом. Посреди поляны был огромный белый цветок, на его лепестках целое озеро росы, ей я умылась и напилась.
Ко мне неслышно подошла высокая, стройная молодая женщина с длинными светлыми золотистыми волосами, с голубыми глазами, в платье цвета неба весеннего утра. Её шею украшали несколько нитей из жемчуга и бирюзы.
– Я Дриана, дочь старейшины эльфов, – представилась она. Дриана подала мне руку и повела по утреннему лесу. Довольно быстро мы подошли к дому, с крышей покрытой зеленым мхом.
Мы с Дрианой зашли в комнату и сели за длинный деревянный стол в форме подковы. Стол был накрыт белоснежной скатертью. Здесь готовились к завтраку несколько человек, вернее эльфов.
– Таня, наш завтрак прост, – начала Дриана: – Булочки с персиками, потом малина или клубника со сливками и чай из лепестков роз.
Блюда с едой подавали молодые девушки с длинными, распущенными, соломенными волосами, похожие на Дриану – Леда и Рина. Они были в зеленых свободных платьях украшенных блестящими, жемчужными нитями.
Через несколько минут после окончания завтрака за столом остались только я и местный старейшина. Человек (эльф) с белыми почти бесцветными волосами и голубыми очень светлыми, уставшими глазами. Он проговорил вполголоса:
– Здравствуй, дочь гнома. Подай мне вереск, а я отдам тебе письмо от твоего отца, – я протянула ему сухую ветку вереска. Старейшина, внимательно разглядев, поданное мной растение сказал:
– Я сам по просьбе твоего отца заменяю письмо. Мой племянник проводит тебя до границы жилищ гномов, в нашем параллельном, человеческому миру. Гномы расскажут, где твой отец спрятал твоё наследство и в чём оно состоит, – произнес, многозначительно улыбнувшись, старый эльф.
В этот миг в дверь и вошел мой проводник Ирб или Ирбис. Эльф-оборотень, как я уже поняла. Хотя мне всё ещё трудно было понять: гномы, эльфы и оборотни существуют не только в сказках, а теперь они мои друзья в моей новой реальности.
Всего месяц назад у меня была другая жизнь. Была мама, которая всё поможет, всё решит, посоветует – теперь всё рухнуло. В одно мгновенье я узнала о том, что моя мать погибла и мой отец гном. Вот в чем секрет моего небольшого роста всего метр сорок пять. Ладно, мне повезло, я не оказалась дочерью лешего или водяного. Мой отец – гном – красиво звучит, если моё путешествие с Ирбисом окончится хорошо и будет интересным, надо написать книгу и так назвать её. Мои раздумья прервал Ирбис, он подал дорожный плащ и сказал, как приказал:
– Пора в путь.
Мы шли уже четыре часа. По дороге нам попадались только кусты, деревья и трава. И все они были удивительных живых веселых оттенков. Травы сверкали и светились на солнце словно изумруд, мхи на земле были похоже на малахит, а листья деревьев шептали как живые, мне казалось, что я слышу их голоса.
Тут Ирбис остановился и объявил привал. Он раскрыл свой заплечный мешок и разложил припасенную еду на большом цветном платке. На импровизированном столе были: круг домашней колбасы, голова сыра, каравай хлеба, бутылка с молоком и пару розовых помидоров. Колбасу он разломил пополам, а сыр разрезал ножом, который достал из голенища сапога. Нож был огромный и серебряный, он больше походил на маленький меч, чем на столовый прибор. Ирбис произнес шепотом:
– Преломи со мной хлеб и отпей молока, – в этот момент он разломил каравай на две части и подал мне, я разломила каждую из них пополам и вернула ему.
– Правильно, – услышала я его горячий и радостный шепот, и получила улыбку в награду. Потом мой новый друг поднял сосуд с молоком и, отпив из него, протянул мне. Я приняла его, попробовала напиток.
– Чьё это молоко? – спросила я у эльфа.
– Молоко лесных оленей – услышала в ответ.
– А ежиков вы не доите? – вопрошала я снова.
– Нет, молоко горчит – ответил Ирб.
– А у лис или зайцев оно сладкое?– не унималась я.
– У зайцев сладкое, – объяснил Ирбис. Я представила картину дойки зайцев и усмехнулась.
А Ирб объяснил, что нам нужно пройти две речки и пора будет искать место для ночлега. Я задала вопрос своему спутнику:
– Скажи, где мы находимся?
– В мире людей точно не скажу, где-то между Петербургом и Москвой. А в нашем мире, примерно сто километров, от города гномов, куда мы идем.
– Объясни, пожалуйста, неужели из мира людей в ваш параллельный сказочный мир так легко попасть?
– Нет, конечно, Таня. На самом деле найти дверь и открыть её намного сложнее, (хотя двери к нам есть везде во всём мире), но мы ждали тебя. Наш мир тесно связан с миром людей, и эльфы ожидали твоего прихода. Твой отец оставлял у нас письмо, с просьбой ждать тебя в ночь на Ивана Купала в течение пяти лет начиная с этого года. Ты пришла, ты среди нас, и ты теперь одна из нас, и я, выполняя обещание, данное твоему отцу, провожу тебя до его родственников. Со мной тебе можно ничего не бояться. Я ведь как ты уже догадалась не просто эльф, но и Ирбис-оборотень, оборотень по доброй воле, так мне нравится больше, быть хозяином леса, никого не пугаться, всё слышать и видеть в темноте. Надеюсь, ты меня не боишься?
– Нет, Ирбис, только, пожалуйста, не превращайся у меня на глазах. Странно, наверное, будет видеть, как ты из мужчины-эльфа станешь большой красивой серой дымчатой кошкой.
– Хорошо, Таня, я буду обращаться только ночью или при крайней необходимости.
Мы проговорили ещё какое-то время. Путь продолжался, дорога будто сама ложилась под ноги и я почти не ощущала усталости. Повеяло свежестью, вдалеке послышался шелест и наконец, мы увидели ее. Наш разговор был прерван тем, что мы подошли к реке. Вода казалась серебряной и прозрачной, но это не уменьшало проблему. Ни моста, ни брода не было видно.
Глава 3
Главное – верить
Я ещё раз посмотрела на воды реки и спросила:
– Что будем делать?
– Переплывём, – предложил Ирбис.
– А я плавать не умею, – ответила я.
– Не проблема, – прошептал эльф, поправил свой мешок за плечами, подошел ко мне, взял за руки и шепотом спросил:
– Ты доверяешь мне?
Его глаза в этот момент так излучали свет и тепло, что ответить: нет – было просто невозможно. Я кивнула. Ирбис легко подхватил меня на руки и пошел по воде, как будто она была сухой и твердой. На том берегу я спросила очень тихо, практически одними губами: что это значит?
– Мы сильны верой, если ты бы усомнилась в моих силах, то нам пришлось бы плыть, а так река стала дорогой, вода – сухой, а мы в этот миг стали связаны одной судьбой. Наши судьбы переплелись, и мы будем чувствовать друг друга.
– Что это будет значить для меня? – произнесла я ещё тише, еле слышным шепотом.
– Пока ничего – ответил эльф.
Мы шли в этот день почти до самой темноты смешанным лесом, березняком и осинником. Лишь когда стало темнеть, нашим взорам предстала другая река, более широкая и шумная чем первая.
– Мы пойдем также? – шепотом поинтересовалась я.
– Да только здесь немного сложнее, поделись своей верой со мной, – попросил Ирбис.
– Как? – спросила я
– Как знаешь, – был еле слышный ответ.
Он положил свои руки мне на талию и посмотрел мне в глаза. Я в ответ обняла его за шею и прикоснулась губами к его губам. Ирбис одним неуловимым движением прижал меня к себе так, что я не могла бы вздохнуть сама, только с ним вместе, его губы накрыли мои, и я перед закрытыми глазами увидела мост на реке, мост который есть, и которого нет. Он подхватил меня на руки и понес, таинственным шепотом попросил не открывать глаз, и смотреть на мост. На том берегу, Ирбис поблагодарил меня за помощь, за мост, существующий и не существующий одновременно.
Незаметно подкрался вечер. Сначала розовый, потом фиолетовый, серый, черный.
– Нам нужно останавливаться на ночлег, — произнес Ирбис.
Я увидела небольшую пещеру, рядом, за деревьями. От усталости и волнений, я, когда вошла в неё упала, свернулась клубочком, и почти сразу заснула. Через некоторое время Ирбис разбудил меня и вручил хлеб и молоко на ужин, а сам он доел сыр. После еды сон прошел, спать в пещере на полу уже не хотелось. Эльф развел костер и спросил:
– Ты любишь смотреть на огонь и слушать сказки?
– Да, – ответила я.
– Тогда смотри на пламя костра, оно янтарное и алое, его огоньки как живые жадно лижут сухие ветки, – рассказывая про огонь, Ирбис расстелил на полу пещеры одеяло, из мешка изобразил подобие подушки и предложил мне укладываться спать.
Я легла, укрылась вторым одеялом. Ирбис сидел рядом и негромко рассказывал мне, как жили раньше, много лет назад, эльфы и сильфы – крохотные феи, живущие в цветах и хоббиты, и тролли, и дриады и фавны, а сейчас всё иначе. Городов гномов осталось по всей Руси всего-то пять. А фавнов и хоббитов уж и нет почти совсем, всего-то деревеньки три хоббитов, да одна фавнов на юге, всё от неверия и зла, что на земле сейчас.
– Спи, спи, – шептал он, я сонно смеживала веки и видела огромного кота, что сидел возле меня.
– Спи, уж Солнца лик коснулся земли, спи до рассвета крепко спи.
Этой ночью мне снились сказочные сны: хороводы нимф и фавнов, журчанье ручья и шепот огня. Я видела маленьких человечков, как из сказки про дюймовочку. Они летали вокруг костра. Сон это был или нет, я не знаю, но меня охранял огромный, дымчатый кот и я без боязни смотрела на сказочных существ, жизнерадостно играющих рядом.
Утром я проснулась на рассвете, умылась из ручья, что весело бежал на поляне у пещеры, и стала ждать своего спутника. Эльф отправился на утреннюю прогулку. Ирбис появился на поляне тихо и неожиданно, примерно через полчаса моего одиночества. Я спросила у него:
– Я попала в сказку? Здесь всё так необычно для меня, я никак не могу, освоится, и привыкнуть.
– В сказку. Только у нас сказка это явь. Я сам кто? Эльф – оборотень. Тоже сказочный персонаж. Меня в вашем мире не бывает. Но я есть, и зайти в ваш мир могу, когда захочу. А люди в наш сказочный мир, к счастью, сами найти дверь не смогут. Хотя ты не совсем человек, поэтому здесь, иначе дверь не открылась бы.
«Вот как много слов, от моего молчаливого друга» – подумала я. Но вслух произнесла:
– Долго нам ещё идти до города гномов?
– Если всё в порядке, то завтра к вечеру дойдем, – ответил эльф. Потом мы позавтракали остатками провизии и вскипятили розовый чай на костре. Путь мы продолжили бодрыми, и с веселым настроением, это было благодаря помощи розовых цветов из чая. Мы шли полдня в гору, я устала с непривычки ходить на долгие прогулки, всё-таки я была городским жителем, и Ирбис вел меня за руку, – боялся, буду отставать. Немногим после полудня мы набрели на чудный оазис. Здесь были несколько банановых и финиковых пальм и грушевые, и персиковые, и абрикосовые деревья. Всё это великолепие росло возле маленького озерца.
– Как так может быть? Столь различные деревья растут вместе, – я приподняла бровь, удивлённо оглядывая окружающий нас лес.
– У нас всё может быть, – ответил Ирб.
– Давай пообедаем бананами и персиками и поспим немного, – попросила я. В ответ Ирбис молча нарвал для нас пару гроздьей бананов и груду персиков. Через некоторое время мы спокойно спали в тени пальм в спальных мешках.
Примерно через час мы проснулись, умылись из озера ледяной водой, насобирали фруктов с собой в дорогу. Дальше путь предстоял через лес: осинки, березки, тополи, клены и ёлки с соснами, конечно. Когда уже начало темнеть мы вышли на полянку, будто созданную для усталых путников. Ирбис предложил построить шалаш, а я вызвалась помогать ему. За нашей дружной работой наблюдали олени и белки, одна самая смелая рыжая проказница даже кинула в нашу сторону шишкой. Вдвоем мы справились с постройкой шалаша быстро, всё-таки я прошлым летом ходила в поход два раза, с друзьями из школы, напоследок прощаясь с одноклассниками. Ирбис мгновенно разжег большой и яркий костер, заполыхавший до самого неба. Пламя костра танцевала, я засыпала, положив голову на плечо Ирбиса. Сон и ночной туман окутал нас. И это было за эти два дня не в первый раз. Всё повторялось с начала: танцы фей и фавнов, только флейта почему-то молчала. И неслышно костер догорал, и где-то вдали кто-то плакал, а кто-то кого-то потерянно звал. Звуков хоровод кружился во тьме неслышно, бабочкой лёгкой прикасаясь к тебе и ко мне. Звуки затихли в ночи, я погрузилась в дрему, чувствовала себя спокойной, как в детстве дома. Но эта ночь подошла к концу, пора вставать и отправляться, к отцу? Или к дому, где он жил, счастлив или грустен был.
