Kitobni o'qish: «Ларнак»

«Ларнак»

– Аврора, очнись! – скрипучий женский голос настойчиво пробивался сквозь завесу сна.

– Ты должна успеть, – продолжал он. – Скорее, пока еще не поздно!

И Авроре пришлось открыть глаза. Почему-то она была уверена, что голос прав.

Кругом все погрязло в плотной и беспощадной темноте. Голова была тяжелой, но Аврора все же смогла оторвать ее от подушки. И едва различила собственные руки и ноги, которые покоились на покрывале какого-то ложе, а она сама с трудом могла пошевелиться. Справа послышался скрежет по стеклу: так обычно буйствует ветер, пытаясь ворваться через окно. Оттуда же полился тусклый свет. Слева что-то протяжно скрипнуло, и Аврора узнала звук открывшейся двери. Отколотые куски светлой каменной кладки стены напротив кровати походили на зловещую черную тень в форме человеческого силуэта.

Аврора повернула голову направо и увидела рядом с ложе длинную белую свечу, лежащую на гладкой темной поверхности тумбочки. Руки сами схватили и прижали её к груди. Авроре казалось, что так можно защититься от… зла, что притаилось в темноте.

Вдруг от двери до изножья ложе кто-то тяжело прошагал: топ, топ, топ, топ. Приближающиеся шаги становились громче и тверже, а на каменной кладке, в той самой тени, зажглись два овальных желтых огонька. Теперь зловещий силуэт на стене будто обрел глаза.

Руки сильнее стиснули свечу. Аврора мысленно молилась, чтобы она зажглась. Огоньки, чуть покачиваясь в воздухе, медленно приближались к изножью кровати, где она лежала, и с каждым движением их сияние становилось всё ярче. Аврора начала произносить вслух на латыни оберегающую молитву.

В узкий проем окна заглянула луна, и в комнате стало намного ярче. В молочных лучах луны проступили очертания приоткрытой железной двери. Когда огни дошли до изножья, то внезапно остановились. И около них постепенно проявились бледные черты человеческого лица: белые впалые скулы, длинный острый нос, высокий лоб и треугольный подбородок. Лишь в самом конце – черный рот, искривленный в усмешке.

Аврора хотела спрыгнуть с кровати и убежать прочь из этого места, но почему-то не могла пошевелиться. Все тело сковало оцепенением, и только губы снова и снова повторяли слова молитвы:

– Pater noster, qui es in caelis. Sanctificetur nomen tuum. Adveniat regnum tuum… ¹

Мертвенно-бледное лицо с желтыми огнями, вместо глаз, неестественно широко разинуло рот и резко кинулось к девушке. Аврора закричала и вытянула руки со свечей вперед, в надежде защититься – последнее, что ей оставалось.

Яркий огонь на кончике фитиля свечи возник внезапно, будто Бог наконец услышал ее мольбу. Тепло от пламени коснулось рук Авроры, темнота рассеялась, и зловещий лик тут же пропал.

Когда оцепенение спало, Аврора оглядела комнату, чтобы убедиться, что страшное нечто действительно исчезло. Она провела рукой со свечой вправо, затем вперед и, наконец, влево. В комнате никого больше не было. Только тумбочка у кровати. Единственное, что настораживало, – чернота в открытой двери. Но пламя зажженной свечи придало Авроре сил и не позволило страху помутить ее разум.

«Где же я? Кто это был?» – не понимала она. – «Нужно отсюда уходить», – решила Аврора.

Она слезла с кровати и увидела спрятавшуюся у изножья скамью, на которой что-то лежало. Подойдя к ней, поняла, что это книга. Аврора осветила её, чтобы получше рассмотреть: на серой кожаной обложке позолотой был отмечен крест.

Аврора наклонилась, схватила томик и с придыханием произнесла:

– Спасибо тебе, Господи.

Открыв книгу, она прочла надпись на первых, пожелтевших от времени страницах – «Библия». И улыбнулась, осознав, что Всевышний ее не покинул.

– Тебе нужно прогнать зло и спасти себя. – Вновь услышала она женский голос в голове.

Аврора прижала Библию к груди, а горящую свечу сжала в руке. И осторожно, но смело ступила в ту черноту за дверным проемом.

Холодный темный коридор встретил неприветливо: чернота слегка рассеивалась от пламени свечи, но все же не давала разглядеть, таилось ли что-то здесь. Именно это и сбивало с толку. Теперь в каждом темном пятне Авроре виделся страшный силуэт, что притаился и намеревался напасть в любой момент.

Но у нее не было выбора. Ей предстояло заглянуть своему страху в глаза. Она прислушалась – стояла гнетущая тишина. И всмотрелась сначала в правую часть коридора. Аккуратная округлая каменная кладка стены обрывисто заканчивалась на повороте коридора вправо. Дальше виднелось что-то светлое. Возможно, там располагалось окно. И этот свет исходил от лучей луны. В левой же части каменного холла Аврора увидела конусообразную арку. То, что скрывалось за ней, не давала рассмотреть темнота.

– Куда же идти? – произнесла вслух Аврора.

Инстинктивно ей хотелось пойти направо, к возможному свету. Но будет ли это верный выбор?

«Не всегда там, где есть свет, нет скрытой тьмы. Так же, как и в любой тьме есть капля света», – вспомнила она слова священника Иакова.

«Значит, я должна идти влево», – поняла Аврора, – «чтобы победить зло, нужно отыскать в нем этот свет».

Она направилась к арке. Сердце невольно затрепетало в груди, но Аврора старалась думать о свече и Библии, постепенно продвигаясь вперед. За аркой холл продолжился такой же округлой кладкой по стенам, а в конце коридора виднелась прямоугольная дверь, точно такая же, как в той комнате. Но с единственным отличием – на этой был изображен крест.

Позади Авроры что-то захрустело: звук напомнил, как точат камень о камень. Она вскрикнула и обернулась. Холл был пуст. Но потом дернулась от испуга, когда увидела, как по стенам откуда-то сверху потекли кровавые струйки. Словно вода в ручье они обволокли каждый камень и сползли к полу, а затем ринулись к ногам Авроры. Она попятилась назад. Струйки превратились в потоки, запузырились, забулькали, и образовали кровавые лужи, из которых пошел пар. В воздухе повис едкий металлический запах.