Kitobni o'qish: «Снежик, или Чудо в переулке Синичек»

Лисса Леменкюлер

Shrift:

Lissa Lehmenkühler

DER SCHNEETI. EIN WINTERWUNDER FÜR OLE

With illustrations by Heidi Förster

www.arena-verlag.de

Иллюстрации Хайди Фёрстер

Разработка серийного дизайна Л. Каримулиной

* * *

Посвящается Антону и моему чудесному, самому доброму на свете дедушке, который пел мне в детстве песни, рассказывал невероятные истории и создавал своими золотыми руками удивительные вещи

1
Дар небес

– Семь! Восемь! Девять! Десять!

Одиннадцатый снежок с силой ударил в мешковатый дедушкин свитер с оленями, который явно был слишком велик Оле и висел на почти девятилетнем мальчике наподобие мантии волшебника. Больше всего на свете Оле сейчас хотелось бы слепить огромный снежок размером с голову снеговика. Ха! У Рокко и его приятелей глаза бы на лоб вылезли, если бы они увидели, как Оле поднимает в воздух гигантский снежок и со свистом посылает его прямо в них.

Да, Оле с огромной радостью проучил бы Рокко и других метателей снежков, в чей класс он к своему великому, великому сожалению вынужден был ходить с прошлой недели. Ах, как бы он хотел швырнуть в них гигантский снежок! Но Оле не отличался меткостью, да и большой скоростью бега похвастаться тоже не мог. У него были совсем другие способности, например, он отлично умел:

мастерить и строить из картона и спичечных коробков крохотные сооружения (скворечники и многоэтажные скворечники, домики для птичек, а ещё иглу для зимовки ежей);

пукать подмышкой: для этого он клал ладонь под мышку, а затем резко опускал руку вниз, чтобы воздуху пришлось прорываться в узкую щель между рукой и ладонью;

часами спорить по телефону с дедушкой о снежном человеке, бигфуте и других мифических существах;

вырезать своим суперострым ножичком фигурки из дерева (у Оле уже были готовы 111 фигурок, 112-й должна была стать фигурка оленя, над которой мальчик как раз работал);

варить кофе в кофеварке и печь канадские вафли с кленовым сиропом;

запоминать смешные выражения (ему ужасно нравилось говорить «ёлки зелёные», это было то же самое, что «ух ты!» или «ну кошмар»). Откуда они все брались? Конечно, от дедушки Оттокара.

И кроме этого, Оле умел ещё много, много всяких разных вещей…

Но лучше всего на свете Оле умел делать то, от чего бы он с удовольствием избавился: быть другим. Не таким, как все.

Дедушка Оттокар из Канады обычно говорил:

– Оле, мальчик мой, если ты пошире откроешь глаза и повнимательнее присмотришься, то поймёшь, что все люди – другие. Каждая звёздочка и каждая пылинка, каждый человек и каждый комар, каждый листочек и каждая снежинка. Быть не как все, мальчик мой, – это дар небес. Быть другим – в этом твоя особенная сила!

Оле очень хотелось верить в то, что быть другим – это дар небес. Но в некоторые моменты, например, такие, как сейчас, он говорил про себя:

– Простите, пожалуйста, а нельзя ли этот дар небес обменять на то, чтобы быть как все, а лучше даже круче всех?

Хлоп! И очередной снежок прилетел в спину Оле. Словно свора озверевших футбольных фанатов, Рокко и его приятели кричали вслед мальчику:

– Оле-оле-оле-оле, всыплем старику Оле!

И тут-то это и произошло. В этот самый момент. Именно сейчас. Точно между двенадцатым и тринадцатым снежком в голове Оле созрело решение: сегодня же он должен сбежать! Он отправится в Канаду, к дедушке Оттокару! Даже если для этого ему придётся до самого Рождества бродить по горам, полям, льду и снегу и даже пересечь Атлантический океан!

2
Приветики, Оле!

Уфф! Оле закрыл за собой дверь комнаты, прислонился к ней и выдохнул. Легонько, будто поглаживая их, он стряхнул снег с девяти своих вязаных оленей. Дедушка Оле назвал их именами оленей Санты: Дэшер, Дэнсер, Прэнсер, Виксен, Комет, Кьюпид, Доннер, Блитцен и Рудольф. Затем мальчик стряхнул снег с тринадцати вязаных кристаллов льда, из которых образуются снежинки. У каждого из кристаллов был разный узор, и все они были похожи на звёзды. Петля за петлёй, дедушка связал их задолго до рождения Оле.

Мальчик закутался в свой свитер и принюхался. Мокрая шерсть пахла совсем иначе, нежели сухая. Сухое место на левом рукаве всё ещё пахло так же, как обычно пахнет на кухне дедушки в Канаде: вафлями, деревом и книгами. А у заплатки на правом рукаве Оле даже мог учуять запахи своей старой комнаты в Хельбахе: она пахла уютом и настоящим домом. Здесь, в его новой комнате, ощущения были совсем другие, она и домом-то ему не казалась. Не было у Оле и чувства, что это – его собственная комната. Она казалась просто какой-то чужой комнатой, заставленной нераспакованными коробками.

Мальчик схватил рюкзак и вытащил из-под кровати одну из коробок. Ту самую, которую он всю, снизу доверху разрисовал перед переездом черепами и исписал предупреждениями:

ОСТОРОЖНО, СТЕКЛО / ВНИМАНИЕ / ХРУПКИЕ ПРЕДМЕТЫ / ОПАСНО / ТРОГАТЬ ТОЛЬКО В ЗАМШЕВЫХ ПЕРЧАТКАХ
БЕРЕГИСЬ! НЕ РОНЯЙ КОРОБКУ:
– ИНАЧЕ Я ВЫЗОВУ ПОЖАРНЫХ!
– ИНАЧЕ ЧАСЫ ПРОБЬЮТ 13 РАЗ!
– ИНАЧЕ В КОРОБКЕ ЧТО-ТО ЗАГРЕМИТ!
РАЗРУШИТЕЛИ СТЕКЛА – ЭТО КНАРУШИТЕЛИ!
КТО РАЗОБЬЁТ МОЁ СТЕКЛО, ТОМУ НЕ ПОЗДОРОВИТСЯ!

Оле открыл коробку. Внутри, завёрнутые в пупырчатую плёнку, которую он так любил щёлкать пальцами, лежали они – его любимые сокровища. Разумеется, сразу после переезда, как только их достали из грузовика, мальчик всё проверил и убедился, что ничего не сломано. Но в итоге так и не распаковал. Да и зачем бы Оле распаковывать свои вещи, если он был твёрдо уверен: со дня на день ему всё равно придётся снова собирать их. Если бы решения зависели от Оле, а не от новой работы его мамы, которая теперь руководила местной пожарной службой, они бы вообще никогда не переехали. Даже через сто лет!

Одно было ясно. В такой дыре, где обитают бросающиеся снежками мальчишки вроде «койотов» (так Рокко называл свою банду, в которую входили сам Рокко, Йоши и Тенгис) и где нет ни одного магазина сборных моделей или отдела товаров для творчества, не говоря уже о соседской таксе Самсоне, Оле не останется ни за что.

Одну за другой мальчик уложил свои любимые вещи в походный рюкзак. Сначала толстый потрёпанный томик с изображением следа на обложке и надписью: «Снежный человек: по следам легенды».

Затем свой чудесный ножик для резьбы по дереву. Он получил его в подарок от дедушки, который, в свою очередь, получил его от своего деда. На ручке ножика были выгравированы две буквы: О и К. Прямо Как в слове «о’кей»! О – первая буква имени Оттокар, К – первая буква фамилии Кнюпфер. Оттокар Кнюпфер – так звали дедушку Оле. И мальчик особенно гордился тем, что и его инициалы были такими же: О и К.

Оле аккуратно развернул старый клетчатый носовой платок, доставая своё третье сокровище: стеклянный шар с искусственным снегом и встроенными часами с музыкой.

Оле потряс шар и, как и много раз до этого, заворожённо замер. Маленький мальчик внутри шара был ужасно похож на него самого. А невысокий дедушка, строивший с мальчиком в шаре снеговика, был очень похож на дедушку Оле. Да, на нём даже был такой же свитер с оленями! Оле тут же захотелось позвонить дедушке, но это было невозможно. Телефонная линия, проведённая в дом дедушки Оттокара, замёрзла: пока там всё оттает и линию починят, могут пройти недели. А деревушка, где жил дедушка, находилась посреди леса, сотовой связи там не было.

Оле долго смотрел на фигурки, осыпаемые снегом внутри шара, а затем завёл музыкальные часы. Когда зазвучала знакомая мелодия, его захлестнуло тёплое, приятное ощущение. И Оле не смог сдержаться. Он запел песенку, которую дедушка Оттокар пел ему с самого младенчества:

Снежинки, снежинки,
белые хлопья,
Когда же тебя
принесёт ко мне снегом?

Садись на окошко,
Любимая звёздочка…

Хрясь! В этот момент в окошко Оле ударил крупный снежок. Да что же это такое! Этого просто не может быть! Неужели Рокко и его банда не могли оставить его в покое даже дома?

– Убирайтесь отсюда! – крикнул Оле, понимая, что снаружи его, конечно, никто не услышит. И поторопился выключить свет в комнате. В темноте он пробрался между неразобранными коробками к окну, осторожно выглянул наружу и удивился: там не было ни Рокко, ни остальных «Койотов». Там вообще никого не было!

И тогда мальчик услышал тихий стук: тук-тук. Оле навострил уши. И вот опять: тук-тук-тук! А затем громче: тук-тук-тук-тук!

А затем мальчик отчётливо услышал слова:

– Привет! Я тут!

Оле не мог поверить своим глазам: за окном, прямо на подоконнике, посреди остатков рассыпавшегося снежка стояло маленькое белое пушистое существо, махавшее ему лапкой:

– Приветики, Оле!

Совершенно сбитый с толку, Оле открыл окно. Существо вошло в комнату, запрыгнуло – хоп-пла! – на одну из коробок и отряхнуло снег с лохматой шёрстки.

– Приветики, Оле, я Снежик! – представилось существо.

– Хм-м, а я Оле, – смущённо ответил мальчик.

– Я так и сказал! Оле! Приветики, Оле! – вновь поприветствовал мальчика Снежик, протягивая ему свою крохотную мохнатую лапку, оказавшуюся, к удивлению Оле, холодной и тёплой одновременно.

Мальчик вытаращил глаза и спросил:

– Что?.. Ёлки зелёные! Откуда ты знаешь моё имя?

– Ну, приветики! Как это откуда? Слушай! Я же снежик! Я должен знать имена детей, к которым меня заносит снегом! Ой, а это что? – сказал пушистик.

И он тут же пролез в щель под крышкой одной из коробок и запищал оттуда:

– Как же это замечательно! Невероятно! Потрясающе! Это всё для меня?

Оле заглянул в коробку и обомлел. Внутри неё лежало иглу, которое он построил со своим лучшим партнёром по мастерской Хунгом для зимовки ежей, а вовсе не для Снежика. С другой стороны, ещё пару минут назад он вообще не знал, что на свете существуют снежики. Мальчик почесал в затылке.

– Ну, в общем, да как тебе сказать, на самом деле…

– Кажется, ты произнёс «да»? Отлично!!! – завопил Снежик, выскочил из коробки и радостно запрыгал на голове Оле.

– Эй! Прекрати! Мне щекотно! – скривился мальчик.

– Ладно, ладно! Сейчас остановлюсь! Ещё только три прыжочечка! Оп! Оп! Хоп-пла!

И вот Снежик уже соскользнул по волосам на плечо Оле, а оттуда двойным сальто перелетел к нему на ладонь. У Оле от удивления аж челюсть отвисла.

– Круто! У тебя потрясающе растрёпанная причёска! – похвалил Снежик свою работу.

– Ты считаешь? – спросил Оле, пригладив волосы. Он всё ещё не мог поверить, что разговаривает со Снежиком.

– Откуда ты вообще взялся? – спросил он. Снежик указал на улицу, в тёмное зимнее небо.

– Сверху. С самого высокого верху!

Широко распахнутыми глазами Оле уставился в чистое вечернее небо. На небосводе сияли звёзды, на подоконнике блестел снег. У Оле по спине пробежали мурашки. Мир был таким белым и таким тихим, таким таинственным.

3
Снежик в холодильнике

– Оле, вставай! – раздался голос папы Оле.

Оле зевнул, потёр заспанные глаза и скривился. Какое разочарование! На какое-то мгновение мальчику показалось, что он проснулся в своей старой комнате в Хельбахе. Собственно, она-то мальчику только что и снилась. А ещё что к нему принесло снегом маленькое мохнатое существо, которое он поселил под своей кроватью в ежином иглу. Оле почесал в затылке, изумляясь тому, насколько невероятные фантазии могут рождаться в человеческой голове.

– Снежик! Вот же чепуха!

Оле перевернулся на другой бок и натянул на голову одеяло. И вдруг до его уха долетел – хррр, хррр, – чей-то громкий, странный храп. Мальчик заглянул под кровать. Всё было правдой! Там стояло его иглу. Оле осторожно заглянул внутрь. В иглу храпело крошечное белое существо, и его маленький круглый животик ходил ходуном при каждом всхрапе.

– Ёлки зелёные! – воскликнул Оле. – Я думал, мне всё приснилось! Снежик!

Снежик задёргал всеми лапками по очереди, открыл глаза, встряхнул шёрсткой, потянулся и тут же – хоп-пла! – снова запрыгнул к Оле на колени.

– Приветики, приветики, Оле! Доброго тебе утречка! – поздоровался Снежик с мальчиком. Тот как раз хотел ответить, но тут в животе Снежика так громко заурчало, что ему пришлось заткнуть себе уши. Снежик же уже принюхивался, вытянув нос в сторону двери. Он хлопнул лапками и восторженно объявил:

– Кофе! Обожаю! После шоколадного мороженого это лучшее, что вы, люди, изобрели!

– Подожди! – крикнул Оле, но Снежик уже рванул в сторону кухни.

– Доброе утро, бурундучок, – поприветствовал сына отец, не опуская закрывавшую его лицо утреннюю газету. – Что будешь, бутерброд или мюсли?

– Э-э-э… – протянул Оле, не веривший своим глазам. Посреди стола он обнаружил Снежика, который, будто оголодавший снежный монстр, набросился на корзинку с хрустящим хлебом. Вот бы дедушка Оттокар это увидел!

– Оле, ты не мог бы жевать потише, мне нужно сконцентрироваться, – попросил папа мальчика, не отрываясь от газеты под названием «Слушайте! Дикторское мастерство от А до Я».

– Хм, хорошо, – ответил совершенно растерявшийся Оле, наблюдая, как Снежик подтягивается на пачке мюсли, будто профессиональный покоритель вершин. Секунду спустя тот уже балансировал на миллиметровом краешке коробки, а затем, раскинув лапки, прыгнул в самую гущу фруктовых мюсли так, что овсяные хлопья брызнули во все стороны и разлетелись по столу.

– Ням-ням!!! Изюм! – раздалось довольное чавканье из коробки, которая внезапно опасно закачалась.

– Ёлки зелёные! – воскликнул Оле, вскочил со стула, подхватил накренившуюся коробку и сунул её вместе со Снежиком в холодильник. Отец удивлённо взглянул на сына, который, в свою очередь, изо всех сил делал вид, что нет ничего необычного в том, чтобы с раннего утра стоять у дверцы холодильника с видом швейцара.

– Тебе нужно что-то ещё, Оле? Тогда возьми это и садись, пожалуйста, обратно за стол, – сказал папа, снова углубляясь в изучение газеты. И в этот момент из холодильника раздался восторженный вопль:

– Ух ты! Йогурт! Ням-ням!

Папа Оле насторожился и бросил на сына поверх очков взгляд. Он явно начал что-то подозревать.

– Здорово, йогурт! Хочу йогурт! – воскликнул Оле и попытался при этом выглядеть так же безобидно, как карликовая такса Самсон, которая жила у их прежней соседки госпожи Вуссель.

– Замечательно! Возьми и съешь! Йогурт – это полезно, – ответил папа Оле и добавил: – В слове «йогурт» ударение падает на гласный звук «о». ЙО-гурт. А теперь попробуй повторить, Оле: ЙО-гурт!

– ЙО-гурт, – повторил мальчик.

С тех пор как папа Оле начал учиться на логопеда, он стал очень ответственно подходить к произношению звуков. По мнению Оле, даже слишком ответственно.

– Молодец! – похвалил сына папа. – Я рад, что ты снова нормально питаешься. С момента переезда ты ел, как воробушек. Мы с мамой уже начали беспокоиться!

Папа Оле снял очки и потёр уставшие глаза.

– Нам всем непросто привыкнуть к новому месту. Новая школа… новая работа мамы… моё обучение… – сказал папа Оле, наливая себе чашку дымящегося кофе. – Достань мне, пожалуйста, молоко из холодильника.

– М-м-м, – промычал Оле, который счёл идею достать молоко не слишком удачной.

– Бурундучок, ты что, опять задремал? Передай мне молоко, пожалуйста, – повторил папа.

Оле осторожно приоткрыл дверцу холодильника, и когда внутри загорелся свет, не поверил своим глазам. Между чисто вылизанных баночек из-под йогуртов, пустых банок из-под оливок, маринованных огурцов и горчицы, обкусанных морковок и полностью опустошённых упаковок из-под кетчупа сидел Снежик и как раз собирался вгрызться в шар жутко пахнущего сыра с плесенью, который так любили мама Оле и его дедушка.

– Какой липкий! Ням-ням, хочешь тоже попробовать? – спросил Снежик с набитым ртом. Оле покачал головой, совсем потеряв дар речи. В качестве десерта Снежик с удовольствием слизнул с лапок остатки мангового йогурта, и тут внезапно его глаза расширились.

– Ко-ко-кофе! – выдохнул Снежик и, как загипнотизированный, потянулся к кухонному столу. И прежде чем Оле успел захлопнуть дверцу холодильника перед носом маленького обжоры, Снежик тройным сальто перепрыгнул через голову мальчика, приземлился на стол и залпом опорожнил весь кофейник. А затем всё произошло очень быстро: Снежик закатил глаза, распушился и как белоснежная молния пронёсся через всю кухню. Так быстро, что мальчик едва мог его различить, Снежик перескочил со стола на шкаф, со шкафа на холодильник, с холодильника на полку со специями, с полки со специями в мешок с петрушкой, из петрушки в термостойкую рукавицу, из рукавицы на кофейник, затем на лампу и оттуда свалился за воротник Оле.

– Прекрати, мне щекотно! – заверещал мальчик, когда тёпло-холодный Снежик, будто морская свинка с ракетным двигателем, принялся шнырять от его левого рукава до правого и обратно. Оле согнулся от смеха. Папа мальчика, который совершенно не мог сконцентрироваться в таком шуме, хлопнул газетой по столу.

– Оле, ты что, за завтраком клоуна проглотил? Что с тобой случилось сегодня?

– Случилось? Точно! Это ты сказал, папа… Ха-ха! Кое-что случилось, и мне срочно нужно выйти! – Оле схватил свой контейнер для завтраков и сумку-холодильник с канадским флагом и выбежал из кухни.

– Оле, ты что, выпил весь мой кофе? Тогда я не удивлён тому, что ты так возбуждён! Кофе для детей вреден! – услышал он донёсшиеся вслед слова папы. Мальчик в мгновение ока натянул огромный дедушкин свитер и, даже не завязав шнурки, выбежал из квартиры с неугомонным существом под свитером, пока папа не успел обнаружить, что приключилось в холодильнике.