Kitobni o'qish: «Люби меня через годы. Книга 2»
Глава 1
Мой папа заболел.
Мама позвонила около семи утра и сообщила, что его увезла скорая. Я испугалась. Наверняка с отцом случилось что-то серьёзное. Мама не стала бы беспокоить меня по пустякам.
– Мам, я приеду, как только смогу. Держись там, ладно?
– Хорошо, доченька, – даже голос у неё был какой-то усталый и поникший.
Она отключилась, а я продолжила сидеть с телефоном в руках, невидяще глядя перед собой.
– Это кто так рано? – Сева вылез из-под одеяла, широко зевая. Его светло-золотые кудри, обычно лежавшие красивыми волнами, были растрёпаны. На щеке остался отпечаток подушки. А сонное лицо было по-детски очаровательным. Сева никогда не выглядел на свои тридцать четыре. У него даже иногда спрашивали паспорт в винном магазине.
Но сегодня я не умилилась, как обычно, глядя на него. Тревога за родителей занимала все мои мысли.
– Папа заболел. Надо лететь в Анапу…
– Какая Анапа? – Сева даже проснулся при этом известии и посмотрел на меня вполне осмысленным взглядом. – Тебя в сентябре ждут в Париже!
– Думаю, я успею, – выдохнула и откинула одеяло. Я приняла решение и не хотела обсуждать его с Севой.
– Ты же понимаешь, что такой шанс бывает раз в жизни? – он всё не унимался.
Стоял рядом, пока я насыпала кофе в машину для варки эспрессо и закладывала в тостер ломтики белого хлеба. Он перечислял плюсы работы в Европе и для меня, и для Тёмы, и для самого Севы.
Сева – 3D-художник. Он рисует компьютерные игры. Ему всё равно, где жить, главное – чтобы был скоростной Интернет.
Но, как любой творческий человек, он обитает где-то в своей отдельной реальности. И иногда меня поражает его бесчувственность к проблемам других.
Я почувствовала, как от его голоса начинает болеть голова, и ушла на лоджию. Лишь услышав, как за ним закрылась дверь ванной, вернулась в кухню, где меня уже ждала полная кружка.
Наконец я смогла сделать первый глоток кофе. По горлу разлилась горячая горьковатая сладость. Именно с этого должен начинаться день. Всё, что происходит до этого момента, выбивает меня из колеи. А вот теперь я способна принимать взвешенные решения.
– Сев, лучше забронируй мне билет на ближайший рейс, – попросила, когда он вернулся.
По выражению его лица я поняла, что Всеволод надеялся на другой ответ.
– Шура! Ты губишь свою карьеру! – произнёс он с надрывом, но послушно открывая ноутбук.
Как будто я не знаю, что предложениями от французского отделения журнала Cosmopolitan не разбрасываются. Надеюсь, что папа вскоре выздоровеет, и я смогу поехать в Париж.
Больше не слушая Севу, вернулась в спальню и начала вытаскивать из шкафов вещи, которые понадобятся мне в Анапе. Надо же, я всё-таки лечу туда.
Даже не верится.
Десять долгих лет я не появлялась в этом городе, где когда-то была безумно счастлива и так же безумно несчастна.
Огромнее спасибо родителям, которые понимали моё нежелание возвращаться туда, и сами прилетали в Питер. Вдвоём или по очереди. Чтобы вместе встретить новый год или забрать Тёмку на лето.
Они мне очень помогли, поддержали, когда это было необходимо. И теперь я просто не могу остаться в стороне. Сева этого не понимает. Он почти не общается со своими родителями, которые живут в сельской глубинке. Я с ними даже не знакома, хотя мы живём вместе больше года. И Сева сделал мне предложение несколько месяцев назад.
Если точнее, когда мне пришло приглашение от Cosmopolitan, и я собралась переезжать в Париж. Может, именно это всё ещё удерживало меня от окончательного ответа.
Хотя кольцо я приняла.
Посмотрела на довольно крупный бриллиант и покрутила тонкий золотой ободок на пальце. Это уже стало привычкой, когда я о чём-то задумывалась.
– Купил билет на сегодняшний вечер. Я ведь правильно всё понял – тебе нужно там быть как можно скорее? – голос Севы вторгся мои мысли.
– Да, спасибо, – я улыбнулась, внутри привычно шевельнулась нежность. Не такой уж он и эгоист. Иногда Сева может быть очень милым и заботливым.
Поздно вечером он отвёз меня в Пулково1.
– Надеюсь, твой папа выздоровеет, и к августу ты вернёшься. У нас ещё не все документы готовы.
Я усмехнулась. В этом весь Сева – то оказывает помощь и заботится, а то вдруг снова показывает, что главное в жизни – это его желания. Он так и остался легкомысленным мальчишкой, творческой личностью, но в этом и заключается большая доля его обаяния.
Когда я взошла на борт, на улице уже сияли летние сумерки. Я люблю белые ночи, но иногда мне очень не хватает непроницаемой южной тьмы.
В Анапе уже давно царит мрак.
Я поставила сумку в отсек для ручной клади и удобно разместилась в кресле. В иллюминаторе отражались огни взлётной полосы. Сердце тревожно затрепетало. Совсем скоро я увижу Чёрное море и его берег, который до сих пор являлся мне во снах, несмотря на то, что прошло уже десять лет.
В соседнее кресло тяжело опустился грузный мужчина.
– Добрый вечер, – произнёс он с одышкой.
– Здравствуйте, – надеюсь, в моём голосе не было слышно разочарования, я уже размечталась, что полечу без соседей.
Стюардесса разъяснила технику безопасности, которую никто не слушал. Все пассажиры были погружены в свои мысли. Самолёт набрал высоту.
Яркий свет в проходе погас, остались только жёлтые глазки лампочек над креслами. Я взглянула на часы. Уже полночь. Новый день начался. День, когда я снова окажусь в своём прошлом.
Глубоко вдохнула, стараясь унять сердцебиение. Вряд ли я встречусь с ним. Он сейчас в Москве. Я тоже буду там через два часа, но не покину здание аэропорта. Это всего лишь пересадка на другой самолёт.
СМИ часто писали о нём, как о завсегдатае звёздных вечеринок. Ещё они часто писали о его жене и дочери…
Всё!
Хватит о нём!
По проходу снова прошла стюардесса, предлагая пледы. Я взяла один. Надо пытаться хоть немного поспать. Завтра будет сложный день, ведь я возвращаюсь в Анапу.
Глава 2
Ярослав замер и прислушался к голосу диктора. Похоже, объявляли посадку на его рейс. Логинов сделал последний глоток и отставил свой стакан. Больше ему не понадобится алкоголь, чтобы успокоить нервы.
Он возвращается в Анапу.
Несмотря на ночь, аэропорт был полон людей. Ярослав шёл не спеша, рассматривал пассажиров. Это уже давно стало частью его профессии. Многие люди, которых он видел в жизни, впоследствии становились героями его книг.
Ярослав Логинов – популярный автор детективов. Он усмехнулся. Кто бы мог подумать, что его стезёй станет отнюдь не серьёзная журналистика.
Писать закрученные детективные истории он начал, скорее, от скуки, чтобы чем-то занять ум. Когда его первый же роман издали, Логинов только посмеялся – гонорар был просто смешным. Но книга имела большой успех и пошла на переиздание. Сумма увеличилась.
А после второго удачного романа Логинов подписал с издательством весьма выгодный контракт. Теперь он был автором с именем.
Сейчас Ярослав обдумывал новый сюжет и искал подходящую героиню. Недавно его упрекнули, что все женские персонажи в его книгах – невысокие стройные блондинки с голубыми глазами.
Ему нравились блондинки. Уже десять лет как нравились. Хотя жена Ярослава была эффектной рыжеволосой красоткой, которой он даже и не думал хранить верность.
Впрочем, о жене думать не хотелось, именно из-за неё он и шёл сейчас по залу аэропорта.
Перед Логиновым вынырнула симпатичная попка, обтянутая узкими светло-голубыми брючками. Ярослав почувствовал заинтересованность – может, это она? Его новая героиня.
Длинные ноги ещё больше удлиняли туфли на шпильке. Сверху – такой же, как и брюки, светло-голубой пиджачок. А вот волосы, как и следовало ожидать, белокурые, почти платиновые.
Блондинка.
Логинов тяжело вздохнул и перевёл взгляд дальше в толпу пассажиров. Ну что его так тянет на блондинок? Хотя он знал почему. Но старался об этом не думать.
Ярослав повернул голову вправо, стараясь найти что-то интересное. Но всё было не то. Другие женщины его не цепляли. А блондинка, как назло, растворилась в толпе и исчезла из виду. Жаль. Он так и не разглядел лица. Хотя, кого он обманывает, за всем разнообразием лиц Логинов всегда видел лишь одно…
Симпатичная попка остановилась и, нагнувшись, что-то искала в своей сумке. К несчастью, или совсем наоборот, Логинов не смотрел вперёд. Он рассматривал женщин слева от себя.
Преграду спереди он заметил непосредственно перед столкновением, когда уже просто не успевал не то что сменить курс, но даже и элементарно затормозить. До симпатичной попки оставалось каких-то полшага, когда Ярослав повернул голову и увидел, во что сейчас врежется.
Определённо, судьба сегодня к нему благосклонна, потому что ему понравилось. А может, стоит поближе познакомиться с этой блондиночкой? Обладательницей самой симпатичной (и мягкой) попки в аэропорту Внуково2.
Чёрт с ней, с этой Анапой. Туда он может полететь и завтрашним рейсом.
Все эти мысли пронеслись у него в голове за пару секунд, что он рефлекторно придерживал женские бёдра, прижимаясь к ним. А затем блондинка распрямилась и повернулась к нему.
Ярослав узнал её в тот же миг.
Она уже раскрыла рот, чтобы набрать побольше воздуха и высказать нахалу всё, что полагалось сказать возмущённой женщине в такой ситуации. Но тут он заметил, как её глаза расширились лишь мгновение спустя.
Узнала.
Она отпрыгнула в сторону, как будто он был болен чем-то жутко заразным.
– Привет, – Логинов не нашёл ничего лучше, чем ослепительно улыбнуться. Использовал ту самую обаятельную улыбку, которую расточал для своих поклонниц.
Дурак.
Это же Барановская. С ней подобное не пройдёт, потому что она всегда зрит в корень, схватывая самую человеческую суть. Улыбка ловеласа вряд ли придётся ей по вкусу.
Единственное, что могло служить ему оправданием, Ярослав просто не ожидал этой встречи. Да и как он мог ожидать?
Сашка его не разочаровала. Скорчила гримасу отвращения, подхватила сумку и бросилась бежать сквозь толпу. На шпильках.
Логинов смотрел ей вслед и улыбался во все тридцать два зуба. Им овладело какое-то хмельное веселье, когда даже море кажется по колено. Словно он снова стал семнадцатилетним подростком, когда всё впереди, и первая любовь расправляет крылья.
И вообще, это наверняка хороший знак, что он решил развестись с женой, купил билет в Анапу и тут же наткнулся на Барановскую. В прямом смысле этого слова.
Не переставая улыбаться, Логинов поднялся по трапу самолёта. Пока следовал к своему месту, рассмотрел всех пассажиров.
Сашки не было.
Ярослав почувствовал укол разочарования. И улыбка сошла с лица. Как же так? Неужели он ошибся, и она летит не к родителям? Неужели они случайно столкнулись в аэропорту, чтобы больше не видеться ещё десять лет?
Нет, судьба, ты не можешь быть так жестока! Ведь Ярослав Логинов – счастливчик, которому всё удаётся. Единственный его прокол за всю жизнь – это Сашка Барановская. Первая любовь, разбившая ему сердце. Она не может повторить это опять.
В салон вошёл ещё один пассажир. И они встретились глазами.
Спасибо, судьба!
Логинов всегда знал, что он счастливчик. И ему в очередной раз повезло. Барановская летела в Анапу. Летела вместе с ним.
Он сжал под рубашкой кулон, с которым никогда не расставался.
Глава 3
Меня колотила крупная дрожь.
Это ж надо было так влипнуть. Ещё не прилетела в Анапу, а уже столкнулась с этим мерзавцем. А иначе его я теперь называть не могла. Не после того, как он обошёлся со мной. Унизил на глазах у сотен пассажиров!
Казалось, все взгляды были устремлены на меня. И все понимали, что произошло, что он снова посмеялся надо мной.
Мерзавец! Сволочь! Подонок! Гад!
Внутри всё кипело от праведного возмущения, гнева и стыда.
Я зашла в туалет, умыла пылавшее лицо. Встала перед зеркалом, глядя на своё отражение.
Глаза горели, щёки раскраснелись, волосы растрепались. Да уж, видок ещё тот. Нужно немедленно взять себя в руки. Оставалось всего полчаса до самолёта.
Я глубоко вдохнула и выдохнула. Поймала свой взгляд в отражении.
– Саша, ты взрослая, состоявшаяся женщина. Этот придурок из прошлого не имеет над тобой никакой власти. Да, он посмеялся сейчас над тобой и унизил… Но если бы не он, у тебя не появился Тёмка. Значит, было и что-то хорошее…
В туалет зашли две женщины, и я сделала вид, что просто мою руки. Не хватало ещё, чтобы меня заметили за разговорами со своим отражением. Поэтому продолжила монолог мысленно.
Это была случайная встреча. Да, неприятная. Но этого больше не повторится. Он летит на очередную встречу с читателями, потом вернётся домой, к семье. И вы больше никогда не пересечётесь.
От последней мысли почему-то стало грустно.
Я попыталась снова настроить себя на злость по отношению к Логинову. Но вспышка уже прошла, опустошив меня. Я чувствовала себя усталой и вымотанной, будто спускалась на байдарке по горной реке, сверху донизу. Хотелось просто упасть в своё кресло и проспать остаток пути.
Ещё раз глубоко вдохнула, поправила волосы, улыбнулась своему отражению и пошла на посадку.
Молодец, Александра! Так держать! Ты со всем справишься. Не в первый раз.
Зайдя в салон, первым делом пробежала глазами по пассажирам. На всякий случай.
И тут же наткнулась на пристальный взгляд цвета гречишного мёда. Да что ж за наказание такое!
Я попыталась повернуть назад, но меня в спину уже подталкивали другие пассажиры. Пришлось найти своё кресло и сесть в него, ожидая, когда освободится проход. Лететь два часа в одном самолёте с этим мерзавцем я не была намерена.
Ни в коем случае.
Обернулась. Его место находилось через два ряда от моего. И, как и следовало ожидать, он следил за мной. Заметив, что смотрю на него, отсалютовал двумя пальцами, приложенными к виску. Я тут же отвернулась. Ещё не хватало, чтобы Логинов подумал, что я проявляю к нему интерес.
Да мне даже думать о нём не хотелось! Дышать одним воздухом!
Кажется, уже все пассажиры расселись. Можно выходить.
Я подхватила сумку, которую держала на коленях. Извинилась за беспокойство перед тучным мужчиной, который снова сел рядом со мной. И направилась к выходу.
– Стойте, куда вы идёте? – перехватила меня симпатичная бортпроводница.
– Мне нужно… Я вспомнила… – чувствовала себя глупой, поскольку голова плохо соображала, и я не могла быстро придумать важную причину, достойную того, чтобы покинуть самолёт, билет на который был оплачен. И в конце концов, просто сказала: – Мне нужно уйти.
– Это невозможно, – профессионально улыбнулась стюардесса, – трап уже убрали. Мы сейчас взлетаем, прошу занять своё место и пристегнуть ремень.
Она начала наступать на меня, заставляя пятиться обратно в салон.
– Но вы не понимаете… – предприняла я ещё одну попытку.
– Нет, это вы не понимаете, – от её улыбчивости не осталось и следа. Даже говорила она теперь жёсткими, рублеными фразами, – самолёт сейчас начнёт движение. Вам нужно занять своё место и пристегнуть ремень, чтобы не подвергать опасности свою жизнь и жизни других пассажиров.
Она почти впихнула меня в салон. А я так растерялась, что не смогла ничего возразить. Чувствовала себя как девчонка, которую строгий завуч отругала за курение позади школы.
Повернулась. Все взгляды были устремлены на меня. Недоумённые, любопытные, насмешливые. Ещё бы, такой спектакль им устроила.
Логинов тоже смотрел на меня и улыбался. Сытый хищник – именно такое сравнение пришло мне в голову. Ведь я знала, стоит только добыче чуть расслабиться и решить, что она в безопасности, как он нападёт. И тогда уже не спрячешься, спасения не будет.
Было очень неприятно чувствовать себя жертвой, но, будучи запертой с ним в салоне самолёта, настроиться на позитивный лад у меня не получалось.
Нервными движениями попыталась запихнуть сумку на полку. Но что-то постоянно мешало. А мне не хватало роста, чтобы увидеть, что именно. Ещё и сосед бесил до невозможности, нет бы встал и помог. Но мужчина погрузился в чтение журнала, а его габаритное плечо не позволяло мне подойти вплотную к креслу.
Ещё одно слишком резкое движение, и моя ручная кладь просто полетела вниз.
«Ой, там же планшет», – только и успела подумать, как сильные руки подхватили сумку, поставили на полку и закрыли крышку. Я даже не успела никак отреагировать. Просто стояла, закусив губу, боясь, что разревусь тут при всех.
Логинов наклонился к моему соседу и что-то прошептал ему на ухо.
– Конечно-конечно, – забормотал явно смущённый мужчина и куда-то ушёл.
– Садись, – Логинов указал мне на моё место у окна, то есть иллюминатора.
Я подчинилась, исключительно, чтобы не выглядеть истеричкой. Всё-таки из-за этого мерзавца я становлюсь неадекватной.
Дождавшись, когда я сяду и пристегну ремень, он вдруг опустился в соседнее кресло.
– Ну что, поговорим?
Я промолчала. Обернулась к иллюминатору. За окном убегала взлётная полоса. Жаль, что невозможно выпрыгнуть из взлетающего самолёта. Потому что именно это мне сейчас хотелось сделать больше всего на свете.
Пока мы взлетали, я сидела, отвернувшись от Логинова. Но чувствовала увеличение давления не только из-за набора высоты, но и от устремлённого на меня пристального взгляда.
– Нам нужно поговорить, – наконец повторил он.
У меня внутри всё сжалось. Вот сейчас Логинов скажет, что знает о Тёме…
И что тогда?
Я не могла даже близко представить, как он себя поведёт. Не захочет ли забрать у меня ребёнка в отместку за годы молчания.
Поначалу, когда я только узнала о беременности, у меня ещё был шок. Я ещё не отошла от известия об измене самого важного для меня человека. Я была ещё очень зла, и мне даже в голову не пришло делиться с ним известием.
Да и сложно представить, как бы мы вместе воспитывали ребёнка. Два восемнадцатилетних подростка. К тому же для меня сама мысль о нём была болезненна.
По прошествии времени я остыла и успокоилась. Ненависти уже не было. А Тёма стал светом моей жизни.
Иногда у меня мелькала мысль о том, чтобы рассказать Ярославу. Особенно, когда мой малыш начал спрашивать о папе.
Но потом из новостей узнала, что Логинов женат, и что у него уже есть дочь.
Тогда я снова начала злиться. На себя. За то, что подспудно питала какую-то дикую, глупую, нет, скорее, даже идиотскую надежду.
Надежду на что?
Этого я не могла сказать даже самой себе. Просто боялась признаться. Чувствовала себя слабой и уязвимой. И от этого злилась ещё больше.
Чтобы не думать, я полностью посвятила себя двум составляющим – Тёме и работе. О какой-либо личной жизни даже слышать не хотела, игнорируя советы подруг.
А потом появился Всеволод. Он подошёл ко мне в кафе, куда я забежала перекусить во время перерыва в съёмках.
Я была растрёпанная, взбаламученная. Просматривала на экране камеры отснятый материал, мысленно составляя список того, что ещё необходимо сделать. Если честно, даже не до конца понимала, что мне говорит этот симпатичный молодой человек. Быстро доела свой суп и убежала обратно на площадку, проигнорировав его просьбу оставить номер телефона.
Тем удивительней было, когда он всё-таки нашёл меня, оставив сообщение в соцсети.
Тёма был у родителей. Подруги наперебой уговаривали меня не упускать такой шанс. И я пошла на свидание.
С Севой было легко. Он не упрекал меня за постоянные отлучки, командировки, задержки на работе. Терпеливо ждал, когда я выкрою для него время. Постоянно дарил цветы.
На близость я решилась далеко не сразу. Даже поцеловать себя позволила после месяца общения. Если не больше. Но и здесь Сева меня не упрекал и ничего не требовал.
Возможно, поэтому я и решилась.
Но всё равно сначала чувствовала себя предательницей. Как будто изменяю Ярославу…
Знаю, что это было глупо. Прошло столько лет. Всё давно похоронено и забыто.
Зато потом, когда мы стали близки, почти сразу предложила Севе переехать к нам, чтобы не тратить время на дорогу из его съёмной квартиры до дома по утрам.
Тёмка был не против. К тому же Сева мог оставаться с ним, когда я уезжала.
В общем, моя жизнь была сложившейся, устоявшейся, где всё разложено по полочкам.
И тут снова появился Логинов…
– Что ты от меня хочешь? – я наконец набралась смелости и повернулась к нему, взглянув прямо в глаза.
Мне нужно было знать, чего от него ожидать.
– Просто поговорить, – он улыбнулся одними уголками губ. Его тёплые медовые глаза опять затягивали, заставляя вспоминать того мальчишку, которого я когда-то полюбила.
И обожглась!
Пришлось напомнить себе об этом, чтобы не расслабляться в присутствии хищника.
– О чём? – голос был резче, чем я хотела. Всё-таки нервы в его присутствии становились ни к чёрту.
– О чём угодно. Например, о тебе, – предложил Логинов, пожав плечами, как будто это, и правда, было неважным, и он только что придумал тему. – Мы давно не виделись. Как ты поживаешь?
Вот так просто? И никакого упоминания о Тёме?
Значит, он не знает. Облегчение было таким сильным, что с губ слетела усмешка. Но Логинов воспринял это по-своему.
– Да, я накосячил в прошлом, – теперь он выглядел смущённым, – но ведь прошло столько лет. Мы можем попытаться быть… друзьями?
Я вскинула на него глаза. Друзьями?! Что за бред он несёт! После того, что между нами было? После того, как он разбил мне сердце?
– Ты разбил мне сердце, – последнее я повторила вслух.
– Моё сердце тоже было разбито, – теперь он смотрел прямо перед собой, как будто ему было больно глядеть на меня, как будто он переживал ту же боль, что и я.
Какое-то время мы молчали, думая каждый о своём. А может, об одном и том же.
Самолёт уже набрал высоту. И теперь мы летели над плотным слоем облаков, похожих на комковатую вату.
– Решила навестить родителей? – его голос снова вторгся в мои мысли.
– Да, – кивнула и вдруг поняла, что уже не напрягаюсь в присутствии хищника. Что больше его не боюсь.
И вот это было совсем неправильным, потому что было опаснее всего. Расслабиться – значит, потерять контроль. А потеряв контроль, можно с легкостью снова угодить в его сети.
Тем более Логинов был совсем не похож на Севу. Рядом с ним я не могла оставаться спокойной. Мои эмоции менялись чуть ли не каждую минуту. Этих двоих мужчин было невозможно даже сравнивать.
Как можно сравнить тайфун и лёгкий грибной дождик?
– Позволишь? – приподнялась в кресле. Логинов убрал колени в сторону, чтобы я могла пройти.
Мне нужно было остаться одной, прийти в себя, абстрагироваться от ситуации, оценить её со стороны. Когда он сидел рядом, когда я чувствовала тепло его тела, тот самый лесной аромат с лёгкой горчинкой…
Я теряла способность мыслить здраво.
О каком уж контроле тут можно было говорить? Нет, мне нужно держаться от него на расстоянии. И чем дальше, тем лучше.
Я подошла к бортпроводнице и попросила подыскать мне место в носу самолёта, потому что меня укачивает. Знаю, причина была довольно надуманной. Мы же не в автобусе. Но, к счастью, девушка пошла мне навстречу и усадила в свободное кресло.
Логинов растерянно взглянул на меня, когда я проходила мимо. Но я тут же отвернулась. Не собираюсь ему ничего объяснять и оправдываться.
И очень надеюсь, что в Анапе мы больше не столкнёмся. По крайней мере, я приложу для этого все силы. Так будет лучше для всех. И в первую очередь для меня самой.
