Записки следователя

- Так-так, - скажет настроенный критично читатель, для убедительности прищелкнув языком, а потом, важно надув щеки, добавит - Вот оно, выхолощенное и идеологически вычищенное произведение! Манифест социальной справедливости, из которого белыми нитками таращится то самое, замалчиваемое, тухленькое, пахнущее арестами и лагерями, катком системы.... - Как наивен или формален этот Шейнин, - решит любитель современных сериалов на НТВ и Пятом, нащупав уже пульт от зомби-ящика- ну чисто щенок в стае волков, тщащийся одомашнить последних. - Какие ретроградные персонажи выведены у автора преступниками, может отметить наблюдательный психолог: один - щеголеват парикмахерской (определение Шейнина) красивостью; второй - с душещипательной любовью к детям; третий - щедр столь же, сколь нагл и бесшабашен; четвертый - скуп, мелочен и противен аки слизняк, хотя на первый взгляд полностью отобран под советский стандарт; пятый нищ духовно и скуден фантазией; шестой слишком любил жену и корит себя внутренним судом похлеще народного. Есть там к слову и женщины, одна вообще одиозна. Но все эти преступные элементы описаны не с циничной прямотой, а с некоторой надеждой автора на то, что в глубине души каждого еще теплится настоящее, человеческое. Да и сами персонажи лишены звериной агрессии, они, что любопытно, уже встроились в систему Советов, просто обладают иной философией, и есть возможность изменить их целевые установки - такова мысль автора. Для меня "Записки следователя" прежде всего сборник историй о человеческих судьбах, топорщащийся живыми эпизодами, делающими чтение похожим на экскурсию по портретной галерее: от одного рассказа к другому мы видим совершенно разные судьбы, совершенно разных людей, цели, мотивы. Автор не преследовал цели показать истинную картину, бичевать и нападать на систему, но вящей справедливости способствует моя возможность как читателя увидеть это сквозь строки. Мироощущение Шейнина, как юноши с идеальными представлениями о системе и людях в ней начиная с первого шага его в карьере следователя мне импонирует. Однобокое представление, бесспорно, но ему удалось показать тем блестящим и легким слогом, который не каждому дается, внутреннюю веру в возможность справедливого исхода в сложной жизненной ситуации, да и вообще, появляется стойкая уверенность в существовании "человека чести и стабильным твердым принципам", без извращенных изменений. Просвещенный читатель понимает, как сложно было эффективно и безболезненно работать во второй четверти двадцатого века да еще и в структуре органов внутренних дел, тревожные сигналы можно обнаружить и в некоторых очерках, но в основном думаешь не о них, а о том светлом взгляде наивного парня, которого послали защищать спокойствие граждан, о его терпеливых учителях, о подзащитных, о вообще ситуациях, в которых все эти люди столкнулись, дав тему для очередного рассказа. Без знаний и опыта начать такую карьеру, остаться живым, научиться узнавать и слушать людей, перенимать лучший опыт, наработать навыки оценки улик и свидетелей, наработать репутацию, и не "выгореть", не писать с горечью и разочарованием, а то и с циничным равнодушием, - это, знаете, уже способно впечатлить пуще самих детективных сюжетиков. Читая, нужно настроиться на некоторые перемещения по времени и городам, потому что это не плавно текущая история карьерных взлетов и падений автора, а лишь ряд эпизодов, более-менее сведенных к единой временной цепочке. Очень мне запомнился "Тер, который не брал", а также рыжий ухнарь-специалист по сейфам; оригинально поданы истории, когда сыщикам пришлось обращаться за прямой помощью преступников, и, что характерно, получать ее быстро и оперативно. Резюме: абстрагироваться от критического взгляда на эпоху и лозунги, увидеть живых людей, разглядеть их трагедии и получить удовлетворительный относительно того времени результат расследования в каждой истории. Поживите во время становления советской власти, познакомьтесь с преступными элементами разного пошиба и впечатлитесь масштабами борьбы, ну и, не морщась, убедитесь, что человеческая природа неизменна, и не зависит от обилия современных цифровых технологий.

Москва, 1923 года... меня, комсомольца, студента Высшего литературно-художественного института им В.Я. Брюсова зачем-то срочно вызвали в Краснопресненский райком комсомола... - Здорова Лева, садись. Серьезный разговор... Зверски нужны надежные фининспекторы и следователи... - Понятно. Только какое отношение это имеет ко мне? - В московском губсуде, оказывается, две трети следователей - беспартийные... Революция должна иметь своих собственных шерлоковхолсмов... Понятно? - Но я не собираюсь стать ни фининспектором, ни следователем... В финансах я вообще ни черта не смыслю, а что касается Шерлока Холмса, то я помню, что он курил трубку, жил на Бейкер-стрит и играл на скрипке... Но главное не в этом!.. Я учусь в литературном институте, собираюсь посвятить свою жизнь литературе и... - И дурень! Какое дело революции до твоих чаяний индивидуалиста?!... Советской власти нужны кадры фининспекторов и следователей. Мы должны их дать. И ты один из тех, кого мы даем. И точка. Куда выписывать путевку - в губфинотдел или в губсуд? Так я стал следователем московского губернского суда...

А потом Лев Шейнин стал описывать некоторые дела, с которыми ему пришлось столкнутся, в виде коротких рассказов. Их стали печатать. И спустя много лет эти рассказы составили сборник под названием "Записки следователя".

Сборник делится на три книги, которые так и называются книга один, два и три. Первую книгу составили ранние рассказы, написанные еще во время работы следователем. Примечательно, что автор, при составлении сборника не стал их редактировать. Это совсем небольшие произведения, действительно скорее записки, чем полноценные рассказы. Описаны в них в основном "мокрые" дела (в одном из рассказов автор сам признается, что в начале карьеры его интересовали больше убийства, чем кражи), и основной акцент делается на самом преступление, чем на его раскрытии. Нет, преступление конечно же все раскрыты, но сама работа следователя описана поверхностно. Вторая и третья книга написаны уже после выхода Шейнина в отставку. Рассказы в них совершенно другие. Во-первых они стали более объемные. Во-вторых поменялся "интерес" автора, на этот раз рассказы в основном о ворах. А в-третьих в них следователь предстает уже как личность. Причем личность, которой преступник доверяет и уважает. Есть даже пара рассказов, в которых "воры в законе" помогали следствию в поиске украденных предметов, причем помогали безвозмездно. Читая "Записки.." мы наблюдаем развитие как Шейнина-личности, так и Шейнина-писателя.

Также в сборник вошел цикл рассказов "Тени прошлого". Посвящены они той же тематике, что и "Записки...", но объединенные тем, что описывают дела "провокаторов" царской охранки. Не знаю как в советское время, но сейчас, лично для меня, их преступления не выглядят такими вопиющими. Это было что-то вроде войны, и если бы царский режим выдержал, то следователь и преступник скорее всего поменялись бы местами. Повесть "Старый знакомый" рассказывает несколько эпизодов, произошедших во время великой Отечественной Войны, имевшие начало в одном месте. Ну и конечно о роли следователя во время войны.

интересная книга, хороший язык, многим современным авторам есть чему поучиться. Взгляд изнутри на расследование, без лишней «воды».

Очень популярная в послевоенное время книга, которую трудно было достать и прочитать. Зачитывали, как говорится, до дыр. И она в то время играла свою воспитательную роль, которая возлагалась на советскую литературу. Автор имел не только талант следователя, но и писателя, сумевшего создать из горы сухих уголовных дел, занимательные, поучительные и интересные рассказы о людях, волею судеб попавших в сложные жизненные обстоятельства и сумевших благодаря своим качествам найти выход из них. Становится только неприятно, когда люди, только что-то слышавшие о тех временах из "черной прессы" о Советском Союзе начинают с апломбом рассуждать насколько тогда все было пдохо, причем, даже люди, родившиеся в 1980 году и считающие себя журналистами. От таких горе-журналистов и рождаются слухи. Кстати на мой комментарий на свой отзыв, он даже не соизволил ответить.

Прежде, чем прочесть, на одном из сайтов увидела сравнение книги с передачей "Следствие вели" с Леонидом Каневским, и там же обличительный отзыв о самом авторе, как человеке не гнушавшемся пытками "в застенках" политически неверно подкованного "элемента". И я ждала жести, крови, аморалки, крайней степени нетерпимости, жесткой агитации. И не дождалась. Вне всяких сомнений, книга эта - плод своего времени. Нельзя отмахнуться от биографии автора, его профессии, политической обстановки, идеологии и прочего-прочего-прочего... А уж покричать: -Это агитационная проза! Устарело! Не актуально! В топку! - я люблю, наверно, как никто. И да, это действительно, весьма и весьма агитационная проза, восхваляющая идеи социализма и коммунизма, но... Разве не было в той идеологии совсем ничего хорошего? Захватив совсем уж малый кусочек того времени еще в раннем детстве, в том славном наивном возрасте, сейчас с ностальгией вспоминаю как нас учили в школе уважать старших, дружить, самому погибать, а товарища выручать, и торопливому нашему времени, с его эгоизмом, по-моему, этого немножко не хватает. Не хватает внимания к близкому, не говоря уж о постороннем. Поэтому было так неожиданно приятно, встретить на страницах книги столько доброты, и чести, и интереса к человеку. К человеку, как к существу противоречивому, наделенному чувствами, подчас слабому и ведомому, и даже к человеку порицаемому, совершившему проступок, нарушившему закон. И если отбросить дифирамбы автора совершенству "светлого будущего", к которому советский человек шагал с песней и за руку с товарищем, то нет в этой книге ничего устаревшего, неактуального и заслуживающего топки. У меня действительно сложилось ощущение, что следователь Шейнин искренне верил, что

для всякого криминалиста образы, созданные Достоевским, будут всегда дороги, как пример удивительного умения находить «душу живу» под самой грубой, мрачной, обезображенной формой и, раскрыв её, с состраданием и трепетом показывать в ней то тихо тлеющую, то распространяющую яркий, примиряющий свет искру…

Я действительно, поверила в то, что он был хорошим следователем. Сочувствующим. Понимающим мотивы. Вот казалось бы взяточник, налоговик-казнокрад, но ведь и человек. Человек взрослый и адекватный, но настолько любящий свою жену, что и сам не только преступник, но и жертва глупости своей жены и шайки хитрых и беспринципных манипуляторов. И старался этот следователь заглянуть не только в мотивы и души подследственных, но и в "зеркало" смотреть не забывал:

Но вот о психологии следователя не пишет никто. Согласитесь, что для воспитания важна не только психология воспитуемых, но и психология воспитывающих…

Видно, что автору действительно искренне интересна его работа, и главное люди! Люди во всем их бесконечном многообразии. И пусть он и его коллеги

отдавали себе отчёт в том, что есть преступники, с которыми должна вестись самая беспощадная борьба, и что исправление таких преступников невозможно.

и совершали ошибки

Они не только обманули меня – это полбеды, – но ещё и очень цинично потом смеялись надо мною, хвастаясь, что обманули следователя.

но была в том мире и в том времени какая-то романтическая, прекрасная вера в торжество правды и справедливости, когда даже подсудимый

... сидит в ожидании приговора и думает о том, что ему не страшно, что его могли не понять эти простые русские люди, решающие теперь его судьбу, и что если бы все вопросы в мире решались вот такими простыми английскими, русскими, американскими, немецкими людьми, то вообще никому и никогда не было бы страшно…

Очень подкупает и то, что рассказы расположены в хронологическом порядке. Начинается книга действительно с записок, достаточно сухих, немного даже детских "записок" молодого следователя. Но от рассказа к рассказу, все заметнее, как этот следователь "растет", как мысли и рассуждения его становятся глубже, взрослее, мудрее.

— А кто знает, что такое мера? – медленно произнёс он. — Кто её определил? Что такое мера жизни? Мера преступления и мера наказания? Мера добра и зла? В какой аптеке и на каких весах взвесили эту меру, позвольте вас спросить? Я много раз судился и всякий раз искренне считал, что вынесенная мне судом мера наказания чересчур велика. Но судья считал эту меру правильной. А потерпевшие не раз кричали, что мне дали мало – мера наказания их не устраивала. Вот вам три разные меры.

или даже

— А в чем, по-вашему, счастье? – спросил Кардинал. — Почти во всём, – ответил профессор, – во всём, что дарит нам жизнь и что мы делаем во имя жизни, во имя человека. Во всём, где нет обмана, эгоизма, стремления поживиться за счёт другого человека, насилия, унижения.

Но для кого же собственно книга? Для следователей? Для криминалистов? Для служителей фемиды или может быть психологов? А может быть для тех, кто совсем по другую сторону баррикад: воров, мошенников, блатных, обитателей воровских малин или притонов? Вот на этот-то вопрос у меня и нет ответа. Для любителей современного детектива, книга возможно простовата, без лихих поворотов сюжета и драйва. Для любителей криминальных сериалов слишком рутинна. Я так и не придумала, кому могла бы посоветовать прочесть, но сама о потраченном на книгу времени не жалею.