Kitobni o'qish: «Забудь про Майями Бич»

Retributionem unicuique secundum opera sua

(Каждому воздастся по делам его (лат.))

Все лица и обстоятельства, описанные здесь, вымышлены. Всякие совпадения ненамеренны.   Однако некоторые события имели место на самом деле.

Частный детектив Глебов получает задание расследовать исчезновение человека. В ходе расследования выясняется, за исчезновением стоит афера международного масштаба, в которую его пытаются втянуть. Судьбы героев стоят поперек большим потокам денег, честь и принципиальность, или продажность и ложь – выбор каждого. Переломить ситуацию и выйти победителем, или дать себя растоптать? Герои борются за право на жизнь в нелегком мире лихих девяностых, кому-то достается победа, а кто-то оказывается погребенным под грузом грехов и обстоятельств.

Глава 1. Визит артистки

После полудня в июле 199Х года, в Санкт – Петербурге, в офисе частной детективной фирмы «Рекс» становилось жарко, как в сауне, даром что север города, район Тихорецкого. Дмитрий Борисович Глебов, основатель фирмы, задумчиво отдыхал в кожаном кресле. К внешности мужчины подходил типаж Остапа Бендера: медальный профиль, короткие черные волосы без намека на лысину, твердый подбородок. Впрочем неизвестно, являлся ли детектив потомком янычаров. Телосложением он обладал скорее средним, чем крупным, поэтому в потасовках его выручала быстрая реакция и меткость стрельбы. Последнюю он как раз сейчас и отрабатывал, разряжая обойму пневматического пистолета на ягодицах красотки, изображенной на настенном календаре, уже порядком изрешеченные свинцовыми пульками.

– Сейчас вот всажу еще пять пуль и пойду есть мороженое, сообщил он Ноткину, слегка располневшему субъекту, писавшему что-то на листках, вложенных в порядком замызганную папку.

– Можно с тобой? – попросился тот.

– Нет, тебе нельзя, – сказал Глебов, – в рабочее время кто-то должен отвечать на телефонные звонки.

– Но почему я?

– Подумай о своем избыточном весе, и о том, что мороженое его не уменьшит.

Пока Ноткин думал, монитор около двери высветил изображение приближающегося человека.

Детектив встал и приветствовал улыбкой в стиле Дейла Карнеги даму «за сорок», входящую вместе с запахами духов и косметики, ею расточаемых, что учитывая усиление запахов в горячем воздухе, побуждало держаться от нее подальше.

– Почему у вас нет кондиционера? – недовольно спросила дама вместо приветствия. Кожа на ее некогда несомненно прекрасных руках, увяла, раскачивание массивных золотых сережек, оттягивающих мочки ушей, свидетельствовало о кипучем темпераменте, а перстень с бриллиантом намекал на бессмертие кошелька.

– Кондиционер, сударыня, находится в состоянии восстановления после поломки. Вытек фреон.

Сударыня строго посмотрела Глебову в глаза, безмятежные и простые, хотя и холодные. Такому человеку можно было довериться. И она сказала:

– Меня привело к вам несчастье. У меня пропал муж.

– Кто вы, и как это произошло?

– Румянцева Вера Афанасьевна, заслуженный артист.

– Поклонник вашего таланта, – вставил Глебов, хотя в первый раз о ней слышал.

– Мой муж, Виктор Денисович Румянцев – коммерсант, работающей в компании «Альянс». Наш театр только что вернулся из гастролей по Бразилии. На аэродроме меня никто не встречал. Я приехала домой и обнаружила дом пустым. Все в образцовом порядке, вещи лежали на своих местах, но последний листок на календаре оторван 5 дней назад. Мой муж очень аккуратен, и я сразу поняла, что он пропал. Потом я обзвонила наших знакомых и они подтвердили: последний раз, его видели это пять дней назад.

– Вы заявили в милицию?

– Я подала им заявление, но разве можно на них положиться? Я хочу, чтобы вы предприняли настоящие поиски!

Она достала из сумки несколько крупных купюр в валюте.

– Вот задаток.

Глебов пересчитал деньги и выписал квитанцию.

– Пропали некоторые бумаги, в частности, насколько я была в курсе его дел, исчезли документы на закупку крупной партии блочных домов в Финляндии. Сделка на несколько миллионов. Это могли быть конкуренты из фирмы «Ротор». Другая фирма пасла этот контракт одновременно с моим мужем, но он оказался проворнее, и вот, улучив момент, когда меня нет дома, они могли…

Не выдержав, дама зычно зарыдала в огромный клетчатый платок. Во время образовавшейся паузы Глебов налил ей стакан апельсинового сока. Залпом выпив сок, дама закончила свою мысль.

– Они могли убить его, чтобы заполучить контракт.

– Дело очень серьезное, сударыня.

Больше всего на свете Глебов не любил впутываться в отношения между фирмами. Промышленная конкуренция не имела к сыску никакого отношения. Однако тут другое дело. Пропавший человек.

– Расскажите мне в двух словах о вашем муже, дайте его словесный портрет.

– Высокий, крепкий человек, любил хорошо поесть, был весь в семье, но очень скрытен в делах по работе.

– Могла ли у него быть другая женщина?

Лицо артистки налилось кровью.

– Никогда! – рявкнула она.

– Хорошо, теперь закончим некоторые формальности.

Перед тем, как уходить, дама бросила взгляд на календарь, изрешеченный Глебовым.

– Ах вы, тигр, – заметила она кокетливо.

Глебов оскалил зубы и зарычал. Дама сквозь слезы захохотала и напоследок добавила:

– Мой муж был моим идеалом мужчины. Когда он надевал свой мохеровый жилет, расчесывал усы и начинал рычать, ну совсем как вы только что, это было нечто потрясающее!

"Ну и стерва," – подумал Глебов, когда дверь за дамой наконец закрылась.

Глава 2. Загадочный близнец

Хорошенько поразмыслив над словами Румянцевой, Глебов решил, что ее мужа вполне могли убить или по крайней мере похитить промышленные конкуренты. Пропавшие документы подтверждали эту версию. Заглянув в справочник на букву "Р" Глебов прочитал, что Ротор – полтора года как образовавшаяся торгово-закупочная фирма, не очень удачливая, судя по тому, что он нигде не встречал ее рекламы, хотя регулярно изучал справочники. Торговая стезя в сочетании с отсутствием рекламы наводило на мысль о том, что фирма не брезговала использованием криминальных методов. В такого рода фирмах высокую зарплату получали только директор, бухгалтер и охрана, последняя, в свою очередь, нередко и являлась теневым руководством фирмы. И уж конечно не могла похвастать высоким окладом рядовая секретарша, способная поделиться ценной информацией за флакончик французских духов или пачку дамских журналов. Глебов немедленно отправился в район, соседствующий с парком Сосновка, где помещался офис фирмы.

Табличка с названием фирмы висело над входом в облупленную новостройку с граффити на фасаде. Глебов решил положиться на удачу, и открыл дверь с видом случайного прохожего. Все, что ему было нужно, это переговорить с каким-либо из работников фирмы наедине. Ему повезло. За небольшой конторкой у входа занималась переборкой бумаг миловидная девушка. Больше в помещении никого не было. Девушка профессионально улыбнулась Глебову. Он улыбнулся ей еще профессиональнее, и всем телом навалился на конторку.

– Я из розыска, – негромко сказал Глебов как нельзя более серьезным тоном. По лицу девушки пробежал испуг, смешанный с любопытством.

– Не пугайтесь, вас ни в чем не обвиняют. Расслабьтесь и дышите глубже.

Глебов улыбнулся.

– Да и вообще, я не из милиции, а всего лишь частный детектив. Поэтому со мной можно запросто.

Девушка выжидающе молчала.

– Вот, кстати, у меня забыли клиенты. Он вынул из портфеля несколько номеров «Модного Базара» и положил их на конторку.

– Мой любимый журнал.

Девушка заулыбалась.

– Мы расследуем пропажу человека, и мне нужна кое-какая информация. Можете помочь?

Брови девушки взлетели вверх.

– Вы должны ответить на несколько вопросов. Вы заключаете контракт на поставку блочных домов из Финляндии?

– Да. Он проходил через мои руки.

Она казалась удивленной его осведомленностью.

– У вас были конкуренты, способные его перебить?

Девушка задумалась.

– Насколько я понимаю, дело хранилось в строжайшей тайне. На нас работал очень хороший маклер, который, собственно, и помог заключить этот контракт. Он несколько раз приходил сюда, но я не имела с ним дело. Даже не знаю, как его зовут. Помню только, как он выглядел: моложавый стройный мужчина с роскошными усами.

Свежее упоминание об усах заставило Глебова присвистнуть.

Девушка смотрела на него, скептически опустив уголки рта. Похоже, она решила, что и так сказала слишком много. Сыщик пустил в ход испытанный прием: не торопясь вынул из кармана и протянул ей удостоверение с пистолетом и замочной скважиной, тиснеными на обложке. Ксива сыграла свою чудодейственную роль, убедив девушку в том, что незнакомец оказался сыщиком, вдобавок обаятельным.

– Мне бы очень хотелось узнать имя этого маклера.

Не успела девушка ответить, как дверь соседней комнаты резко распахнулась и из нее показалось двое спорящих мужчин. Один был крепкий и высокий, усатый, хорошо стриженый. Он был в ярости. Второй – сутулый и мятый, в протертых нарукавниках и висящих мешком брюках.

– Я вам говорю, что вы мне заплатите! Иначе я все расскажу совету директоров, и вас закроют, внесут в черный список, и от вас не останется даже пыли на строительных площадках!

Высокий явно выходил из себя.

– Все происходит в строгом соответствии с пунктами договора. Будьте умны, нам еще предстоит работать вместе.

Высокий хотел добавить какое-то оскорбление, но сдержался и выбежал из конторы, резко хлопнув наружной дверью.

– Это он! – шепнула Глебову девушка, и тот, не заставляя повторять себе дважды, бросился вдогонку.

Он догнал высокого, когда тот готовился захлопнуть дверцу старенького "запорожца".

– Погодите! Мне необходимо поговорить с вами.

– Вы из этой клепаной фирмы? Тогда разговаривать с вами будет прокурор!

Глебов предъявил ему раскрытое удостоверение.

– Я – частный детектив. Возможно, я смогу вам помочь.

Такое заявление очевидно меняло дело.

– Вас подвести? Я еду в сторону метро, – предложил высокий. Глебов забрался в автомобиль, и «запор», со скрежетом заведясь, пополз по растрескавшемуся асфальту.

В машине Глебов решил сразу взять на себя инициативу разговора.

– Вы ведь Виктор Румянцев, так? – спросил он.

– Вот, не так, – очень спокойно ответил водитель, – Румянцев, но не Виктор. Витя – мой брат, а меня зовут Иннокентий.

– Брат-близнец?

– Ну да. А что, вы знаете Витю?

– Понаслышке. Но странно: я и не предполагал о вашем существовании.

– Ничего удивительного. Я и мой брат – очень замкнутые люди. Предпочитаем не распространяться перед посторонними. Я надеюсь, с ним ничего не случилось?

Иннокентий разговаривал слишком уж спокойно. В тихом омуте черти водятся, подумал Глебов.

– Ваш брат пропал пять дней назад. К нам в розыск обратилась его супруга.

– Витя пропал! Какой ужас. Даже не верится. В голосе Иннокентия Денисовича появилось скупо дозированное соболезнование.

– Увы.

– Что-нибудь удается выяснить?

– Пока только то, что у него есть брат-близнец, которого очень легко с ним спутать и о существовании которого мало кто знает.

– Понимаю. Ваша подозрительность совершенно оправдана. Что ж, раз брат пропал, я посвящу вас в некоторые подробности жизни нашей семьи. Пусть это поможет его поиску.

Глебов устроился поудобнее.

– Видите ли, мы с самого детства любили с братом играть, что нас не двое, а один человек. Так было удобнее жить, но со временем вылилось в некоторые комплексы. Так вот.

Иннокентий тяжело вздохнул.

– Мой брат в свое время не очень удачно женился. Его жена – страшная стерва, которой он никогда не упускает случая насолить. Но красивая, вот чего уж не отнимешь. А мой брат очень занятый человек, работа для него очень много значит. И у него не всегда хватало время ходить к ней на свидания. Поэтому поначалу я иногда подменял его на свиданиях. Раньше она была стройнее. Потом мы решили не раскрывать ей этой маленькой тайны. Если бы она об этом узнала, она бы нас убила.

Глебов с трудом переварил эту семейную тайну. Рассказ близнеца вызвал у него серьезные подозрения.

– Значит, ваш брат не ладил с артисткой?

– Театр это профессия. А занятий у нее много. Например, она содержит маленький, но очень привилегированный бордельчик.

Близнец фыркнул от негодования.

– Бордельчик?

– Думаю, в этом нет ничего странного. Как и с тем, что Вик был покровителем игорного дома. Ресторана-казино "Олимпия". Вы наверняка видели это заведение возле Пяти Углов.

Заслушавшись Иннокентия Денисовича, Глебов пропустил момент, когда машина повернула в пустынный переулок. Байки сыпались из уст близнеца одна за другой, и Глебову это надоело.

– Ну что ж, Иннокентий Денисович, теперь мне только осталось заглянуть в ваш паспорт и убедиться, что вы действительно тот, за кого себя выдаете.

– Пожалуйста.

Машина резко вильнула, так что Глебову пришлось ухватиться за ручку на дверце. В следующую секунду в него уперся ствол пистолета.

– Уваливай, сыщик.

Из интеллигентного маклера близнец превратился грубого жлоба, для которого пришить человека в пустынном районе – все равно что в туалет сходить.

Сочтя за лучшее подчиниться, Глебов с неохотой открыл дверцу. Не обыскав своего пассажира близнец явно сглупил, и не успел автомобиль отъехать на несколько метров, как Глебов не преминул выхватить свой ПМ. Не зря он оттачивал меткость на обнаженной красотке. Заняв огневую позицию позади мусорного контейнера, он сделал серию выстрелов по шинам. «Запор» продолжал целеустремленно удирать. Тогда Глебов взял прицел повыше, прошил пулей стекла выше пассажирского кресла и всадил две пули туда, где, по его мнению, должен был быть расположен бензобак. Глебов всегда получал удовольствие от стрельбы, и ничего не мог с этим поделать. Автомобиль остановился. Непонятно, получил ли он повреждения, несопоставимые с движением, или водитель все же решил принять навязываемый ему бой. Скорее второе, потому что со стороны автомобиля раздались выстрелы, и бачок загудел от пуль, вонзившихся в железо в опасной близости от детектива.

– Бросай оружие! – зычно заорал Глебов, меняя обойму.

Дуэль была прервана милицейской машиной, заехавшей во время своего патрулирования на этот горячий участок. Необходимо отдать долг бесстрашию сержантов, правда, усиленному их бронежилетами. Выскочив из машины, один из сержантов побежал в сторону близнеца, другой к Глебову. Мокруха, тем более в отношении представителей власти, не входила в планы дуэлянтов. Глебов, которого сержанты знали лично, положил пистолет на землю и поднял руки. Со стороны «запора» послышалось несколько тупых ударов и сдавленные крики близнеца.

Знакомство Глебова с представителями правопорядка не было настолько близким, чтобы избавить его от визита в отделение милиции. Впрочем, детектив и сам не возражал против поездки, поскольку его интересовало выяснение личности близнеца. Правда, места в кабине для него не нашлось, и пришлось довольствоваться купе в части воронка, отделенной от водителей решеткой, в компании злобного, украшенного синяками, Иннокентия.

– Я тут не при чем! Это все он!– пытался гнуть пальцы Иннокентий, когда его запихивали в воронок.

– Ладно-ладно. В отделении разберемся.

Эту сакраментальную фразу сержант Дыркин, который его задержал, произносил во всех случаях жизни. Даже когда ему пожаловалась классная руководительница на то, что его сын разбил в школе стекло, он по привычке так зарычал ей "разберемся в отделении", что всякие жалобы прекратились раз и навсегда.

Частные сыскные агентства, как правило, старались не создавать милиции лишних проблем. "Рекс" не являлся исключением. Поддержка государственных органов правопорядка была жизненно важным условием деятельности каждой охранной фирмы, поэтому от встречи со следователями Мусоевым зависело для Глебова очень многое.

При виде задержанных, следователь скривился, как от зубной боли. Приказав отвести Румянцева в соседнюю комнату, Мусоев один на один с детективом. Опять эти ищейки создавали проблемы на его участке. Желваки на щеках следователя играли весьма недвусмысленно.

– Ну, ищейка, зачем вы затеяли перестрелку в переулке?

Следователь недобро прищурился.

– Я расследую дело о пропавшем предпринимателе Румянцеве.

– А, его жена приносила к нам заявление.

Артистка проживала по участку Мусоева, что облегчало ситуацию.

– Этот человек как две капли воды похож на ее пропавшего мужа, и я попросил его предъявить документы. В остальном участвовали ваши сержанты.

– Сдается мне, они слишком любезничали с вами. Теперь слово за этой птицей.

За стенкой раздался стук, как от падения мешка с картошкой, и Глебов подумал, что "птица" уже раскрывает клюв. Внезапно в кабинет вбежал побледневший Дыркин.

– Этот тип отравился!

– Проклятье.

Мусоев так стиснул свои кулаки, что косточки побелели.

– Ты доставляешь мне неприятности.

– Я не отравлюсь, будь спокоен.

– Лучше б вы оба отравились.

Они вышли, чтобы рассмотреть безжизненно распростертое на полу тело.

– Цианистый калий, – определил Мусоев наклонившись.

– Кто он? – нетерпеливо спросил Глебов.

Один из сержантов профессионально обшарил карманы.

– Документов нет. Но судя по внешности, сомнений быть не может.

Глебов пожал плечами.

– Он уверял меня, что он вовсе не Румянцев, а его брат-близнец. Тогда я и попросил его предъявить документы.

– Он врал, – категорически заявил Мусоев, – мы проверяли его родословную в связи с совсем другим делом. У меня есть все основания думать, что это Румянцев, первый и единственный.

Глава 3. Ловкая секретарша

Оказавшись за пределами участка, Глебов некоторое время шел пешком и размышлял. Вопреки его ожиданиям, серьезному допросу он не подвергся. Почему? Может быть милиция сама не заинтересована допрашивать его слишком сильно? Странная, странная птица этот Румянцев… Если Мусоев прав, и покойник действительно оказался Румянцевым, то Глебову тут больше делать нечего. Не в его компетенции расследовать причины чьих-либо самоубийств. Однако существует один шанс из ста, что настоящий Румянцев все еще жив. Тогда расследование продолжается и ни в коем случае не стоит отнимать у клиента последнюю надежду. Вечером этого же дня Глебов снова был в "Роторе".

Светлана Тульская работала секретаршей всего третий месяц. Ей нравилось находиться за солидной конторкой в окружении телефонов, мелодичным голоском "алло, фирма "Ротор" отвечать на звонки клиентов, ставить печать на исходящие документы и строить глазки заходящим бизнесменам. Не устраивало ее только размер зарплаты. Начальник, которого развозил на мерседесе шофер из охраны, готов был удавиться за лишнюю сотню баксов. «Лучше недоплатить, чем переплатить», являлось основным лейтмотивом его поведения. Пусть на место секретарши реально претендовал сонм безработных, увы, кризис оставался кризисом, но выглядеть как Тульская могла только Тульская. Ведь от нее требовали безупречного внешнего вида перед посетителями. А это значит – дополнительные затраты на французские духи и лучшую косметику, и, конечно же шмотки, толк в которых она понимала. Знание, как известно, порождает страдание.

Смекнув все это, Тульская стала заносить экономическую информацию о деятельности фирмы в некий кондуит, который собиралась выгодно толкнуть как маркетинговое исследование. Со временем в ее руки попался компромат на деятельность собственной фирмы: теперь она могла при желании схватить за выступающие части тела свое ненавистное руководство. Однако для успеха замыслов ей нужен был помощник. Глебов с его эффектной внешностью: черными волосами, горбатым носом, проницательным взглядом и кобурой пистолета, оттопыривающей кожаный пиджак, произвел на нее впечатление единого в трех лицах самца, сыщика и супермена. Она решила, что возможность легкого заработка подвигнет его на штурм невиданных рубежей.

– Кто это приходил? – поинтересовался начальник отдела охраны Либидов, за помятый вид прозванный "стряпчим". Оттопыренные уши в сочетании с коротким ростом дополняли этот образ трудоголика.

– Интересовался на счет работы грузчика.

Либидов ощупал Тульскую недоверчивым взглядом. Сам он не был женат и ненавидел женщин, поскольку не имел у них успеха. Симпатичная секретарша за конторкой была ему как бельмо на глазу, и он мечтал испачкать ее грязью перед директором.

– Где-то я видел этого типа. Он похож на сутенера, – медленно выдавил Либидов.

– Я вижу его впервые. Не бываю в местах, где водятся сутенеры, – с вызовом заявила Тульская.

"Стряпчего" перекосило от злости, но он взял себя в руки.

– Не нравится мне его харя. Если явится еще раз, зови меня сразу. Понятно?

Тульская молча кивнула. Значит, она не ошиблась в посетителе.

Когда Глебов явился вторично, она предупредила его с порога.

– Ты не понравился начальству. Мой шеф не хочет, чтобы ты здесь маячил.

Как бы невзначай она подмигнула.

– Я не к начальству, а к тебе. Давай встретимся и поговорим.

Она молча кивнула.

– Сегодня, в семь вечера, ресторан-казино "Олимпия".

Согласие Тульской выдало только движение ее бровей. Заведение обладало сомнительной репутацией, однако любопытство превозмогло осторожность.

Не успела дверь за Глебовым закрыться, как в помещение ворвался Либидов. Широкие плечи ушедшего не возбудили в нем энтузиазма преследователя, однако он напустился на секретаршу.

– Опять ты трепалась с этим типом! Почему сразу не вызвала меня?

– Я сказала ему, что он сутенер, и что вы велели ему убираться в задницу.

Она посмотрела на Либидова чистыми честными глазами.

– Так и сказала?

– Можете догнать и спросить у него, если не верите.

Стряпчий был достаточно глуп, чтобы не почувствовать издевки.

– Ну хорошо. Но все-таки надо было позвать меня.

– В следующий раз сделаю это, как только он появится у двери.

С бабами можно работать, если только быть с ними потверже, решил Либидов.

С придурками надо наглее, и тогда они будут шелковыми, решила Тульская.

Ресторан игорно-развлекательного комплекса "Олимпия", помещался на первом, полуподвальном этаже около Пяти углов, было уютно и спокойно, как в субмарине во время глубоководной атаки. Вроде бы тихо, но каждую секунду можно взлететь на воздух. Тульская явилась на свидание в коротком платье с внушительным вырезом. Посмотрев на ее, Глебов одобрительно кивнул.

– Прикид что надо. Почему бы тебе не носить это в приемной?

– У нас не такая приемная, где носят короткие платья.

– Возможно. Впрочем, я пригласил тебя не ради этих бесед. Меня интересует информация о Румянцеве.

– Всякая информация стоит денег, – ухмыльнулась Тульская, не притрагиваясь к кофе, который он заказал.

– Справедливый подход, – заметил Глебов.

– Сколько?

Тульская нахмурила брови.

– Расскажи для начала о себе. Так нам будет легче определиться.

Глебов пожал плечами.

– Этот тип, Румянцев – маклер, который проворачивает экономические сделки. Это почти все, что я знаю о нем, – начал он издалека.

– Но для кого-то это муж. И этот муж пропал. Мне платят за то, чтобы я нашел его живым или доказал, что он умер. Вот, собственно, и все.

Он глотнул кофе.

–Ты что, сыщик? – осенило Тульскую.

– Да.

– А если мне нужна помощь в одном, ну… конфиденциальном деле?

Тульская улыбнулась змеиной улыбкой.

– Все зависит от того, каков гонорар и в чем заключается дело.

– Речь идет об этой самой фирме. Информация и будет гонораром.

Глебов задумался.

– А что надо делать?

Тульская отпила кофе.

– Да так, сущая безделица. Фирма, в которой я работаю, организовала незаконный вывоз за границу крупной партии очень дорогостоящего товара. Я совершенно случайно оказалась в курсе всех дел. Документы, компрометирующие фирму хранятся в сейфе, и их необходимо заполучить.

– Речь идет о взломе сейфа?

Тульская кивнула.

Предложение прозвучало, мягко говоря, неожиданно. Глебов собрался было отказаться, однако любопытство взяло верх.

– Что это за товар и какова страна назначения?

– Зачем тебе?

– Чтобы ты не могла делать из меня дурака. Если я соглашусь подставлять свою шкуру, то я хочу знать все.

Тульская пожала плечами.

– Речь идет об очень большой партии урана. Когда Кротовский реактор ремонтировали, возникла неразбериха в количестве использованных стержней, и кое-кто этим умело воспользовался.

– Кто именно?

– Мне неизвестно. Уран будет отправлен в Финляндию.

– Финляндия – это перевалочный пункт?

– Больше я ничего не знаю.

– Обидно будет, если уран попадет в руки террористов, – сказала Глебов.

– Вот и я о том же,– согласилась Тульская, – документы можно передать в разведывательное управление, у меня там есть знакомый. А уж дальше они сами разберутся. И отблагодарят как следует, можешь не сомневаться.

– Сколько они дадут?

– Ну, тысяч двадцать точно. Поделим пополам, – предложила Тульская.

Глебов уставился в чашку с кофе. Его мозг работал на полную катушку. Вскрыть сейф не так уж сложно, однако в такой крупной игре тебя могут раздавить, как дождевого червяка, даже не заметив. С другой стороны, документы, которые хранятся в сейфе, действительно представляют огромную ценность. В благодарность за документы, федералы помогут Глебову выйти на след Румянцева, а уран не попадет в страны третьего мира, и из него не будет создана бомба. Кажется, личные интересы совпадают с принципами гуманизма, дело стоит делать.

Он с глубокомысленным видом помешал сахар в чашке.

– Итак, я извлекаю эти документы. Но мне нужен план комнат, слепок ключей, схема сигнализации.

– Это не проблема, – сказала Тульская, – готовые ключи, изготовленные со слепка, у меня в кармане. Об остальном не беспокойся. Я отключу сигнализацию с того окна, через которое ты полезешь.

В течение нескольких минут Глебов и Тульская смотрели друг другу в глаза и лучезарно улыбались. Они явно оказались довольны друг другом.

– Между прочим, как ты думаешь, почему я пригласил тебя именно в этот в ресторан?

– Понятия не имею.

– Готов спорить, ты не знаешь истинной причины. Этот ресторанчик маклер упоминал, когда говорил о своем пропавшем брате.

– Ну и что?

– Ничего. Мне просто непонятно, существует ли этот брат на самом деле, или маклер ловко выступает в двух лицах. Как ты считаешь?

– Послушай, – Тульская сделала гримаску, – мне дела нет до Румянцева, как нет дела до остальных олигофренов, которые заходят к нам в контору.

– Окей.

Глебов с сожалением подумал, что дело о пропавшем муже на неопределенный срок откладывается в долгий ящик. Он сочувствовал Румянцевой.

Мило беседовавшие Глебов и Тульская даже не подозревали, что привлекли внимание некоего третьего лица, находящегося в том же ресторане.

Марий Бышкин, начальник службы безопасности ресторана, за глаза "Маруся", обладатель угреватого красного отростка, называемого носом и непомерной жажды к распространению сплетен, исполнял в игорно-развлекательном комплексе довольно специфические обязанности. В ресторанные столы еще с застойных времен были вмонтированы подслушивающие устройства, с помощью которых госбезопасность некогда пыталась узнавать о готовящихся государственных переворотах. Теперь микрофоны временно бездействовали. В ресторане им нашли другое применение. Местные мафиозо назначали в ресторане деловые встречи противоборствующим кланам, на которые имели обыкновение немного опаздывать. С помощью микрофонов, можно было порой узнать много интересного. Обслуживанием этой техники и занимался Марий. Попутно он любил подслушивать разговоры, чисто из спортивного интереса, так сказать. Информацией он обычно делился с барменом Костылевым по прозвищу Костыль, от которого за это получал халявную выпивку.

Глебова и Тульскую Марий заприметил с самого входа. Девочка произвела на него впечатление: стройные ноги, открытая грудь. Он был бы не прочь пощупать все это своей жирной лапой. Однако ее спутник показался Марию слишком уж деловым для интимных бесед. У Мария пробудилось любопытство, что за бизнес они обсуждают. Примерно в тот момент, когда они заказали кофе, Марий, находящийся в потайной комнате слева от эстрады, где открывался вид в зал, включил на прослушку микрофон в их столике.