Kitobni o'qish: «Воспоминания»

Shrift:

Глава 1
Нефтяная династия. Моисей, Борис и Леонид Листенгартены

В книге Владимира Листенгартена «Наша бакинская семья» говорится, в частности, что, согласно семейному преданию, семья Листенгартен родом из Галиции. Родоначальником семьи Листенгартен, ее старейшим членом, о котором мы знаем, был Арон Листенгартен, живший в Галиции в самом начале XIX века. За полвека до этого в Австрии, к которой тогда относилась Галиция, работали комиссии, дававшие фамилии евреям. За взятки комиссии могли давать красивые фамилии тем, кто мог за это заплатить. Фамилии создавались на основе немецкого языка.

Надо полагать, что в середине XVIII века, когда это происходило, наши галицийские предки были достаточно богаты, чтобы купить себе фамилию Lichtengarten («светлый сад», или – более поэтично – «сад света») или Lustengarten («увеселительный сад»). Когда Lichten- (или Lusten-) garten’ы оказались на территории Российской империи, очевидно, малограмотный чиновник либо прочитал немецкую букву «c» (це) как русское «эс», а букву «h» просто выкинул, так как в русском алфавите не нашел ее аналога, либо просто принял латинское «u» за русское «и». А потомкам получившаяся на русском языке звучная и красивая фамилия понравилась даже больше, чем ее немецкий вариант. Таким образом, фамилию Листенгартен следует рассматривать как чисто российский вариант еврейской фамилии. А всех ее носителей – пусть дальними, но родственниками, поскольку вероятность двух одинаковых ошибок крайне мала.

Борис Моисеевич Листенгартен

Мой отец Борис Моисеевич Листенгартен родился в 1906 году в Баку в многодетной семье квалифицированного рабочего. Он был шестым ребенком (всего детей было восемь, но одна из девочек, Ольга, умерла), и первые шесть получили впоследствии высшее образование. Его отец Моисей Исаакович Листенгартен (1871–1941) приехал в Баку в 1887 году из Грозного и сразу начал работать в механической трубной мастерской на нефтяном промысле Балаханы.

К работе с металлом Моисея Исааковича приучил его дядя, бывший солдат русской армии, служивший еще при Николае I. Моисей Исаакович с юного возраста мог подковать лошадь и вообще выполнить любую работу, необходимую на конном дворе. Естественно, в трубной мастерской Моисей Исаакович быстро овладел профессией токаря. Одно время вместе с неким Берберовым он держал мастерскую металлоизделий.

В начале 1890-х годов Моисей Исаакович поехал в Тифлис (ныне Тбилиси) навестить сестру Басю, познакомился с родственницей ее мужа Розалией Борисовной Кринской, которая была на год моложе Моисея Исааковича, и женился на ней.

Моисей Исаакович и Розалия Борисовна Листенгартены

Отец Розалии Борис Евсеевич был родом из Польши. Обосновавшись с семьей в Тифлисе, он открыл часовую мастерскую и ювелирный магазин. Брат Розалии Карл Борисович впоследствии стал известным в Баку врачом.

Моисей Исаакович стал родоначальником большой бакинской семьи Листенгартен. До 1920 года он работал на промысле Балаханы, а после установления в Баку советской власти перешел на Механический завод нефтяного оборудования (позднее – завод имени лейтенанта Шмидта), где трудился мастером токарного цеха. Он был токарем высшего разряда и вообще мастером на все руки, владевшим множеством ремесел. Моисей Исаакович скончался в 1941 году, а Розалия Борисовна – в 1947-м (по другим сведениям – в 1946-м).

Семейные предания гласят, что, несмотря на скудное образование, Моисей Исаакович был очень начитанным и эрудированным человеком, прекрасно знал историю и классическую литературу, особенно русскую поэзию. Моисей Исаакович очень любил животных. В небольшой квартире, где росло семеро детей, всегда жила собака.

После окончания школы мой отец Борис Моисеевич поступил на геологический факультет Азербайджанского индустриального института (бывший Бакинский политехнический институт, ныне Азербайджанский государственный университет нефти и промышленности), по окончании которого в 1929 году был приглашен на преподавательскую работу в Ленинградский горный институт. Однако отец предпочел ей профессиональную деятельность в должности инженера-геолога на промыслах крупнейшего в те годы Балаханы-Сабунчи-Раманинского нефтяного месторождения, где работали лучшие геологи страны.

В 1930 году Борис Моисеевич женился на Эсфири Львовне Беленькой, выпускнице исторического факультета Азербайджанского университета.

Борис Моисеевич был как профессионал на хорошем счету и спустя всего пять лет после начала трудовой деятельности уже был назначен главным геологом крупнейшего нефтедобывающего треста «Лениннефть».

Но проработал он на этой должности всего два года. Нефтяная промышленность Азербайджана, как и многие другие отрасли экономики Советского Союза, пострадала от сталинских репрессий. На Апшеронском полуострове в те годы работали семь нефтедобывающих трестов. Практически все руководство трестов (семь начальников, семь главных инженеров и шесть главных геологов) летом 1937 года были арестованы и в конце того же года – расстреляны.

Эсфирь Львовна с сыном Леонидом. Баку, 1938

Молодожены – Борис Моисеевич Листенгартен и Эсфирь Львовна Беленькая. Баку, 1930

Борис Моисеевич Листенгартен (стоит справа) с семьей Беленьких: Иосиф Львович (стоит слева). Сидят слева направо: Елена Львовна (в замужестве Вульф), Раиса Исааковна, Александр Львович и Эсфирь Львовна, жена Бориса Моисеевича. Баку, 1960

Единственным из руководителей нефтяных трестов, кого минула эта участь, был Борис Моисеевич Листенгартен.

Рассказывали, что при рассмотрении рокового списка один из ответственных работников в руководстве республики предложил не подвергать преследованиям сразу двух специалистов-нефтяников из одной семьи. (Двоюродный брат Бориса Моисеевича Владимир Львович Листенгартен (1893–1937), окончивший Горный институт в Петрограде, работавший затем заместителем директора Азгеологоразведки и главным геологом треста «Сталиннефть», обслуживавшего месторождение Биби-Эйбат, и награжденный в 1935 году орденом Ленина – высшей наградой страны, оказался в числе двадцати руководителей нефтяной промышленности Азербайджана, приговоренных к смертной казни.)

«В 1930-х годах около Баксовета висел огромный стенд „СТРАНА ДОЛЖНА ЗНАТЬ СВОИХ ГЕРОЕВ“ с портретами героев труда. Конечно, одно из видных мест среди представителей других профессий занимали нефтяники и среди них два Листенгартена, оба главные геологи трестов: Владимир Львович и Борис Моисеевич – наверно, уникальный случай не только в Советском Союзе (впрочем, в других странах находят иные, более материальные способы отмечать тружеников). С наступлением поры репрессий ряды портретов начали редеть. Исчезли и оба Листенгартена: сперва Владимир, а следом и Борис.
И только в памяти потомков остался этот стенд как символ злой иронии судьбы советского человека» (из книги В. Листенгартена «Моя бакинская семья»).

Борису Моисеевичу впоследствии рассказывали, что Мир-Джафар Багиров (1895–1956), первый секретарь Бакинского городского комитета партии (1933–1950) и первый секретарь ЦК Компартии Азербайджанской ССР (1933–1953), которого называли азербайджанским Берией и азербайджанским Сталиным, сказал «по-сталински»: «Этого не трогать!» Так ему суждено было остаться в живых.

«Разгром бакинской интеллигенции был ужасающий, – вспоминал уроженец Баку писатель Евгений Войскунский. – Тысячи людей – активных работников промышленности и культуры – насильственно выдирались из гущи жизни, выслушивали, обмерев, чудовищные обвинения, исчезали в подвалах серого особняка НКВД на улице Шаумяна. Много лет спустя мне однажды сказал пожилой, пострадавший в те годы человек, знавший бакинского властителя довольно близко:
– Знаете, почему Багиров был такой бешеный? У него была экзема. Его мучил зуд».

Бориса Моисеевича, как близкого родственника врага народа, сняли с руководящей должности и направили трудиться простым оператором промысла. Но уже в 1938 году его перевели на должность геолога промысла, через два года он стал старшим геологом 11-го промысла треста «Лениннефть», где проработал в течение всей Великой Отечественной войны.

Нефть Азербайджана была в те годы единственным источником горючего в стране, на ней работала вся советская военная (впрочем, и гражданская) техника, и геологи нефтяных промыслов напряженно искали нефтяные пласты, пригодные к эксплуатации. В первые два года Великой Отечественной войны нефтяники Азербайджана дали стране почти 50 млн тонн нефти (рекордная цифра для тех лет).

В 1946 году Бориса Моисеевича перевели с промысла в руководство треста и назначили начальником геологического отдела.

В тресте Борис Моисеевич возглавил работу по анализу разработки всех нефтеносных пластов месторождения. Совместно с научными институтами были составлены проекты доразработки пластов.

Борис Моисеевич придавал большое значение применению геофизических методов исследования скважин и пластов, а также новым радиоактивным методам разведки. Он был пионером в области изучения полной радиоактивной характеристики всего разреза Балаханы-Сабунчи-Раманинского месторождения. Вместе с работниками треста «Азнефтегеофизика» им были разработаны и внедрены новаторские методы исследований, в частности метод непрерывного замера при определении поглощающих пластов, метод контроля качества цементировки скважин с помощью радиоактивных изотопов, методы определения профиля поглощения, методы контроля гидравлического разрыва пластов, метод определения контакта нефти и воды в эксплуатационном объекте и проч. Без преувеличения можно сказать, что в нефтяной промышленности республики Борис Моисеевич считался лучшим, непревзойденным специалистом.

В 1948 году Бориса Моисеевича пригласили на работу в трест «Азнефтегеофизика» на должность главного геолога, и новое место службы было ему очень по душе, но в следующем году скоропостижно скончался главный геолог треста «Лениннефть», и в тот же день все тот же первый секретарь ЦК Компартии Азербайджана Мир-Джафар Багиров распорядился вернуть Бориса Моисеевича Листенгартена на должность главного геолога треста «Лениннефть».

Борис Моисеевич Листенгартен с женой Эсфирью Львовной на отдыхе. Рига, 1958

Борис Моисеевич Листенгартен с женой Эсфирью Львовной и сыном Леонидом в Эчмиадзине (Армения). Леонид вместе с ними прямо в рабочей одежде поехал из г. Казаха, где работал, на пару дней в Армению

Таким образом, спустя двенадцать лет Борис Моисеевич вновь стал главным геологом крупнейшего нефтедобывающего треста республики. Он проработает на этой должности пятнадцать лет, его наградят орденом «Знак Почета», присвоят звание Заслуженного инженера Азербайджана. Все эти годы Борис Моисеевич наряду с производственной работой продолжал заниматься научными исследованиями, которые помогали поддерживать высокие уровни добычи нефти на месторождении. В 1963 году вышла его книга «Радиоактивные методы в нефтепромысловой геологии», по которой он защитил диссертацию на соискание ученой степени кандидата геолого-минералогических наук.

В 1964 году Борис Моисеевич перешел на должность заведующего лабораторией НИИ глубинных нефтегазовых месторождений Азербайджанской академии наук, где продолжил научные исследования в области разработки нефтяных, газовых и газоконденсатных месторождений. Он защитил диссертацию на соискание ученой степени доктора наук, ему присвоили звание профессора.

За годы работы в нефтяной промышленности Борис Моисеевич Листенгартен воспитал большое число учеников, которые под его руководством защитили кандидатские и докторские диссертации.

Борис Моисеевич Листенгартен (в центре) среди нефтяников и ученых Азербайджана. Район г. Али-Байрамлы, 1965

Борис Моисеевич Листенгартен (справа) на Нефтяных камнях, в центре академик Сафтар Кулиев. Второй слева Хошбахт Юсифзаде, главный геолог нефтепромыслового управления. 1965

Он автор нескольких книг и около сотни статей, которые публиковались в союзных и республиканских научных журналах и сборниках. Принимал участие во многих научных конференциях.

Из воспоминаний Евсея Крейнина:

C Леонидом Листенгартеном мы проучились десять лет в одном классе, а затем на геолого-разведочном факультете Азербайджанского индустриального института. По его окончании в 1957 году я получил распределение на работу в нефтепромысловое управление «Ленин-нефть» (Балаханы-Сабунчи-Романинская группа месторождений).
Борис Моисеевич давно и хорошо знал меня, и тем не менее путь мой в геологи промысла, как и для всех молодых специалистов, включал полугодовую работу в качестве оператора по исследованию скважин – это очень важный этап становления промыслового геолога.
Уже в мою бытность геологом Второго промысла (Балаханы) мне довелось много общаться с самим Борисом Моисеевичем. Это были годы учебы как в практических, так и в научных вопросах.
В конце пятидесятых годов прошлого века именно Балаханское месторождение стало полигоном для внедрения радиоактивных методов каротажа (одного из методов геофизических исследований скважин). Геологической интерпретацией этих исследований руководил Борис Моисеевич, который в дальнейшем обобщил их в книге, ставшей основой его докторской диссертации, а мы, промысловые геологи, использовали эти выводы и рекомендации на практике для увеличения добычи нефти из старых скважин…
Мне запомнились научно-практические семинары, которые проводились под руководством Бориса Моисеевича. Они-то и давали возможность нам, молодым геологам, продвигаться по служебной и научной лестнице. В 1961 году при управлении «Лениннефть» было создано научно-практическое подразделение – ЦНИПР, и Борис Моисеевич рекомендовал меня на должность старшего геолога.
В это же время мне предложили работу в созданной при кафедре геологии нефти и газа Азербайджанского индустриального института проблемной лаборатории, которая занималась подсчетом запасов нефти по старым разрабатываемым месторождениям. Туда я и перешел, проработав в ней до декабря 1967 года. В том же году, не поступая в аспирантуру, я защитил кандидатскую диссертацию, тематика которой полностью соответствовала моему предыдущему практическому опыту, но была связана с соседним Бинагадинским месторождением.
Упоминаю об этом важном событии в моей жизни, поскольку одним из официальных оппонентов – суровым, но объективным – был мудрейший Борис Моисеевич Листенгартен.

Из воспоминаний Риммы Акопян:

Все чаще в последние годы мне вспоминается время работы в АзНИИ по добыче нефти и все связанное с теми годами. Неизгладимое впечатление на меня, тогда еще совсем молодого специалиста, только начинающего научную деятельность, произвела встреча с Борисом Моисеевичем, главным геологом нефтегазодобывающего управления «Лениннефть», куда мы ездили за материалом для исследований. Его глубокие знания, его умение донести до слушателя смысл поднятой темы завораживали нас. А какое чувство юмора было у него! Это был по-настоящему интеллигентный человек, при этом очень простой в общении. Фундаментальные знания этого ученого в области геологии вообще и геологии и геологического развития Азербайджана в частности во многом способствовали рациональной разработке уникального нефтяного месторождения Балаханы-Сабунчи-Раманы. Приятно сознавать, что все замечательные качества этого замечательного человека и ученого передались и сыну, с которым мне посчастливилось работать более двадцати лет.

Борис Моисеевич любил беседовать с внучкой Юлией и невесткой Аллой (Альвиной) Алексеевной, которым часто пересказывал классические произведения русской литературы и поэзии, читал стихотворения, которые помнил наизусть. Сам он с удовольствием слушал игру Аллы Алексеевны на фортепиано и ее рассказы о музыке, особенно о классических балетах и операх.

Bepul matn qismi tugad.