Kitobni o'qish: «Добрая земля за Иорданом»

Дай мне перейти и увидеть ту землю добрую, которая за Иорданом…

Втор. 3:24

Автор благодарит Игоря Иосифовича Радчика и Андрея Григорьевича Дубиняка, принявших активное участие в издании этой книги

© Л. Е. Гомберг, 2017

© Н. И. Басовская, предисловие, 2017

© Издательство «Алетейя» (СПб.), 2017

К читателям

Книга Леонида Гомберга «Добрая земля за Иорданом» написана для широкого круга читателей. На мой взгляд, в этот круг могут войти очень многие люди, не чуждые к истории и культуре. Опираясь на основательное научное знание проблем библейской истории, автор сумел изложить их в хорошей литературной форме. Это делает его книгу привлекательной и заметной на недостаточно богатом научно-просветительском фоне современной литературы. Данная работа – плод более чем пятнадцатилетнего труда автора. Еще в конце прошлого века в периодических изданиях стали выходить его первые очерки по проблемам библейской истории. С тех пор опубликованы несколько книг, десятки статей и эссе, в которых события, изложенные в Библии, рассмотрены автором с историко-философской точки зрения в попытке соединить религиозный и позитивистский взгляды на прошлое человечества.

В своей новой книге автор кардинально переосмысливает многие темы и персонажи, о которых писал в прежние годы; некоторые сюжеты он разрабатывает впервые. В результате родилось оригинальное повествование, охватывающее события первых шести книг Библии – Пятикнижия Моисея и Книги Иисуса Навина – от Сотворения мира до завоевания Ханаана израильтянами.

Как известно, большинство книг Ветхого Завета (ТаНаХа – в еврейской традиции) написано на древнееврейском языке, или библейском иврите. Они многократно переводились на русский язык, сохраняя при этом многие существенные особенности оригинала. Один из лучших – перевод Д. Йосифона – сделан в семидесятых годах прошлого века. Все цитаты в тексте книги даны в соответствии с этим переводом. Однако сегодня в России самым распространенным остается синодальный перевод Библии, осуществленный под эгидой Синода РПЦ еще в конце XIX века. Это часто ведет к искажению личных имен и географических названий. Тем не менее, чтобы не создавать путаницы, автор использует «синодальные» имена, хорошо знакомые многим читателям с детства, при этом указывая в скобках аналог ивритского оригинала. Другие, менее известные имена собственные, он приводит в их изначальной форме, естественно, адаптированной к русскому языку. Неизвестные читателю слова лучше все же не подвергать искажениям даже в угоду освещенной временем традиции. Иногда, по необходимости, во избежание недоразумений он помечает в скобках: синод. и иврит., тем самым указывая на происхождение данной именной формы. Автору кажется, что так читатель легче усвоит текст, не прибегая к дополнительным справочным материалам.

И последнее. Книга Л. Гомберга не является научным исследованием. Автор – не историк и не теолог; он – литератор. И работа его сделана в жанре публицистики, эссе или модного сегодня, но малопонятного термина «нон фикшн».

На мой взгляд, автору вполне удались два важнейших ракурса понимания библейской истории: огромная роль того, что принято называть «географическим фактором», и убедительные портреты исторических персонажей, отделенных от нас пластами тысячелетий и длительного мифотворчества многочисленных поколений людей.

д. и. н., проф. Н. И. Басовская

Библейская археология: прошлое и настоящее

Библейская археология начиналась в Месопотамии. Двуречье, земля Сеннар (Шиннар) издревле влекла путешественников, историков, археологов. Важные свидетельства оставил греческий историк Геродот, путешествовавший в Месопотамии еще в V веке до н. э. Развалины древних городов фиксировал на своем пути средневековый путешественник Вениамин из Туделы, побывавший на Востоке около 1170 года. Он приметил развалины древнего библейского города неподалеку от Аль-Мацала, современного Мосула в Ираке; по словам Вениамина, он «расположен на берегу Тигра и соединяется мостом через реку с древней Ниневиею, от которой хотя остались одни развалины, однако там видно еще много деревень и населенных мест»¹.

«От Багдада два дня пути до Гигиагана (библейский Ресен, неподалеку от Ниневии – Л. Г.), – пишет он далее. – Отсюда один день пути до развалин древнего Вавилона, площадь которых занимает пространство тридцати миль. Там доселе еще существует разрушенный дворец Навуходоносора, в который, однако, все боятся входить за множеством гнездящихся там змей и скорпионов. Отт уда до башни смешения языков четыре мили…; но небесный огонь, упавший на эту башню разрушил ее до основания»².

1

Особое внимание первых исследователей нового времени привлекала Ниневия, возможно, потому что этот город не просто упоминается в Пятикнижии, как многие поселения и земли, – его проклинают библейские пророки, а в Книге пророка Ионы Ниневия выступает как арена важных событий.

Поиск Ниневии обернулся настоящей эпопеей, многие эпизоды которой носили подлинно драматический характер. Время начала раскопок в районе Мосула иногда считают датой рождения археологии: 25 мая 1842 года ставший впоследствии знаменитым французский путешественник Поль Эмиль Ботта (1802–1870) получает назначение консульским агентом на Верхнем Тигре, пребывает в Мосул и втыкает лопату в грунт неподалеку от города.

Город, находившийся на правом берегу Тигра, производил на европейцев впечатление архаического поселения, может быть, не очень отличающегося от того, что видел Вениамин из Туделы. Древние холмы, «тели», повсюду преобладали в унылом пейзаже. Вот только никто не мог сказать Ботта, где определенно следует искать Ниневию. Опросив местное население, он все же приступил к раскопкам большого холма Куюнджик на левом берегу Тигра против Мосула. Пробные раскопки огромного теля не принесли ничего интересного. Ботта копает все лето 1842 года, потом осень и зиму. В марте 1843 года он, наконец, понимает, что потерпел полное фиаско.

В это время он узнает от местных жителей, что примерно в 20 километрах к северо-востоку от Мосула у городка Хорсабад расположен некий тель, где прежде находили странные камни и блоки. Ботта меняет дислокацию экспедиции и буквально в первый же день работы на новом месте находит алебастровые плитки, а вскоре натыкается на стену. С каждым днем в нем растет уверенность, что он нашел древнюю Ниневию. Он посылает сообщение в Париж, и газеты распространяют сенсацию по всей Европе. Даже когда ошибка станет очевидной, обыватели еще многие годы будут повторять, что Ниневию открыл Ботта!

Некоторое время спустя археолог откопал огромных каменных быков с большими крыльями и бородатыми человеческими головами. Такое чудо французы, разумеется, захотели перевезти в Париж. Для этого требовалась «самая малость»: доставить многотонные изваяния за тысячу километров по реке в Персидский залив, перегрузить на судно и перевезти во Францию. Из транспортных средств Ботта удалось найти только небольшие плоты из бамбука и надувных «бурдюков» для увеличения грузоподъемности. Такими «судами», вероятно, пользовались еще Авраам и Иаков. Нечего было и думать везти тяжеленные колоссы целиком, – пришлось их распилить. Но и в таком «усеченном» виде их не удалось переместить далеко. В быстром течении плоты потеряли устойчивость и перевернулись, – бесценный груз затонул. Довести до места назначения удалось лишь небольшую его часть.

После двух лет работы в Хорсабаде из-под земли стал возникать дворец, облицованный рельефными плитами и покрытыми эмалью кирпичами… А тем временем в Лувре появились каменные изваяния с берегов Тигра, вызвавшие всеобщее изумление и восхищение. Заслуги Ботта не остались незамеченными: его назначают сначала консулом в Иерусалиме, а потом и генеральным консулом в Багдаде.

В 1852 году раскопки в Хорсабаде продолжает Виктор Плас. Он снова попытался организовать транспортировку каменных колоссов вниз по Тигру, и когда, казалось, предприятие было близко к завершению, плоты подверглись нападению бедуинов и были потоплены. И снова лишь небольшая часть бесценных находок достигла Парижа.

Работу, которую начал Поль Эмиль Ботта, была завершена только в 30-е годы XX века экспедицией Восточного института Чикагского университета во главе с американцами Эдвардом Чиерой и Гордоном Лаудом. Тогда-то стало ясно, что Ботта так и не нашел Ниневию, зато обнаружил царскую крепость Дур-Шаррукин, резиденцию ассирийского правителя VIII века до н. э. Саргона II.

За два года до Ботта на Ближнем Востоке – в сирийском городе Алеппо, а затем и в Мосуле – впервые появляется 23-летний англичанин Генри Лейард (1817–1894). Он осматривает окрестности и видит на горизонте странную пирамидальную гору. К сожалению, исследовать ее не удается, – из-за отсутствия денег ему приходится вернуться в Лондон. Но в 1845 году Лейард опять на Востоке. Он уговаривает английского посланника в Истанбуле, впечатленного открытиями Ботта, выделить небольшую сумму денег. Лейард сразу же нанимает рабочих и преступает к раскопкам пирамидального холма Нимруд.

Уже на третий день он обнаружил в мусоре впечатляющий артефакт. Это был громадный лев с большими крыльями и человеческой головой. За годы работы он выкопал несколько каменных изваяний: крылатые быков и львов с человеческими головами, символизировавших, как впоследствии предположили ученые, ущербную и полную Луну.

В 1846 году Лейард нашел черный камень из базальта высотой около двух метров, покрытый выразительными рельефами и многочисленными клинописными знаками. Ни сам археолог, ни кто-то другой в этом мире не мог тогда прочесть надписи. Лишь спустя годы было установлено, что ученый отыскал памятник в честь победы ассирийского царя IX века до н. э. Салманасара III. В надписи на «черном обелиске» среди данников монарха упомянуто имя израильского царя Иеху (842–814 годы до н. э.), хорошо известного из Библии. Это было одно из первых безусловных свидетельств аутентичности библейского текста.

Выяснилось, что Лейард раскопал ассирийские дворцы IX–VII веков до н. э., но открыл он не Ниневию, о чем так мечтал, а Калах, город так же упоминающийся в Бытии в так называемой Таблице народов. «Из земли этой вышел Ашшур и построил Ниневей и Реховот-Ир, и Калах, и Ресен между Ниневеем и Калахом, это город великий» (Быт. 10;11–12)

Собранный Лейардом материал, отправленный в Британский музей в Лондоне, был столь значителен и потребовал столько времени для изучения, что исследования холма Калах продолжились только через 25 лет, в 1873 году.

Но еще в 1846 году Генри Лейард, как в свое время Ботта, пытался определить место расположения древней Ниневии, сопоставляя современные ему слухи и старинные легенды. Он стоял перед двумя холмами явно искусственного происхождения на левом берегу Тигра против Мосула и размышлял, откуда начать раскопки. Сначала его внимание привлек меньший холм Неби Юнус (т. е. пророк Иона). Больший – Куюнджик – уже исследовал Ботта и не добился успеха. Но его громадные размеры (длина около 800 м, а ширина до 500 м) все еще сулили немало возможностей сделать сенсационное открытие. При обследовании местности с противоположной от Тигра стороны холма Лейард обнаружил следы древнего канала. Значит, вода была «слева и справа» от города. Археолог неожиданно вспомнил слова из Книги пророка Ионы, которые и раньше вертелись у него в голове: «…Ниневей, город великий, в котором более ста двадцати тысяч человек, не умеющих отличить правой руки от левой…» (Иона 4;11) Что бы это означало? Может быть, то, что вода находилась в городе и по правую, и по левую руку его жителей? И он начинает копать Куюнджик между Тигром и каналом. Вскоре из земли поднялись большие ворота с остатками изображений каменных чудовищ. Через год дворец ассирийского царя Синахериба (705–680 годы до н. э.) был уже почти полностью освобожден от земли. Ниневия была найдена.

С 1852 года ученик Лейарда Ормузд Рассам (1826–1910), выходец из христианской семьи Мосула, получивший образование в Европе, по заданию Британского музея продолжает раскопки в Ниневии. В холме Куюнджик он находит дворец Ашшурбанипала (669 – ок. 627 годы до н. э.), последнего великого царя Ассирии перед ее падением. Там он обнаруживает библиотеку, собранную две с половиной тысячи лет назад. При гибели Ниневии библиотека была разорена и разграблена, но все же впоследствии ученым удалось разобрать и классифицировать 30 тысяч глиняных табличек, покрытых клинописными знаками. Опубликованы они были лишь через тридцать лет в пятитомном каталоге Британского музея.

2

Расшифровка табличек из библиотеки Ашшурбанипала и других надписей, найденных в Месопотамии, привели к сенсационным результатам. Известный лингвист и археолог Джордж Смит (1840–1876), анализируя ассирийские царские таблички, обнаружил среди текстов царя Тиглатпаласара III (745–727 годы до н. э.) имена четырех царей Израиля и Иудеи, упомянутых в Библии. Это было важное документальное свидетельство, подтвердившее, что не только топографические названия, но и исторические детали Священного писания соответствуют действительности. Более того, имена, известные из Библии, помогли ученым не только расшифровать текст, но и воссоздать датировку исторических событий.

Джордж Смит стал автором еще одного потрясающего открытия. В 1872 году на одной из табличек Ниневии ученый обнаружил рассказ, показавшийся ему очень знакомым: это была месопотамская версия истории всемирного потопа, во многих деталях имеющая параллели с библейским повествованием. Значит, история потопа была распространена на Ближнем Востоке. Не свидетельствует ли это о том, что катастрофа огромной силы действительно была? История, зафиксированная месопотамскими хронистами, наверняка была известна Аврааму и его потомкам.

Во время своего путешествия по Месопотамии Джордж Смит спускается вниз по Евфрату и Тигру, исследуя встречающиеся на пути тели. И вдруг местные жители предлагают ему приобрести три тысячи клинописных табличек, которые, по их словам, они нашли на Евфрате у огромного холма Джумджума. Ученый приобретает таблички и отсылает их в Лондон. Он собирается провести хотя бы поверхностные исследования чудо-холма. Однако происходит несчастье: в 1876 году 36-летний ученый умирает от чумы в Алеппо.

Но дело сделано: археологи уже обратили внимание на холм Джумджума.

Менее чем в сотне километров на юг от Багдада на левом берегу Евфрата расположены развалины Вавилона, представляющие собой четыре огромных холма – Джумджума, Каср, Бавель и Амран.

Геродот, воочию видевший Вавилон, говорил о четырехугольнике по обоим берегам Евфрата со стороной более 20 километров, т. е. о размерах большого современного мегаполиса. Очевидно, чтобы раскопать город такого размера, надо было затратить куда больше сил, чем на любые другие раскопки в Месопотамии. За этот титанический труд в 1898 году взялся немецкий ученый Роберт Колдевей (1855–1925), возглавивший целую группу археологов, историков и лингвистов. Поскольку Дж. Смит купил несколько тысяч клинописных таблиц, все ожидали, что Колдевей найдет библиотеку еще большую, чем в Ниневии.

Работы начались в марте 1899 года. Немцам повезло: уже при пробных раскопках холма Каср они нашли улицу, вымощенную большими плитами, представлявшую собой священную дорогу процессий времен Навуходоносора в честь бога Мардука, покровителя города. Однако стало очевидно, что огромный объем предстоящих работ исключал использование «малой механизации», вроде корзины для вывоза щебня и мусора. В июле из Германии к месту раскопок была доставлена полевая железная дорога. Немцы со свойственной им аккуратностью извлекли из Касра древние кирпичи, покрытые цветной эмалью, и упаковали 400 ящиков по 250 кирпичей в каждом, затем на больших речных судах отправили вниз по течению в Басру, там перегрузили на пароход и морем доставили в Берлин. Эти кирпичи были использованы для уникального археологического эксперимента: с их помощью в Берлине были воссозданы ворота богини Иштар, а потом и тронный зал царя VI века до н. э. Навуходоносора II. Однако величественные дворцы, извлеченные из мусора холма Каср немецкой экспедицией, не могли заменить ученым заветных табличек с клинописью. В апреле 1900 года Колдевей решает, продолжая раскопки Касра, начать новый раскоп огромного холма Амран.

Работы на холме Амран осложнялись тем, что в его верхней части примерно на двадцать метров выше исследуемых развалин находилось священное для арабов захоронение, даже случайное повреждение которого грозило яростными протестами местного населения. Археологи вынуждены были прибегнуть к системе глубоких штолен и шахт, подвергаясь постоянной опасности быть похороненными заживо. Тем временем начали вырисовываться контуры огромного здания храма Мардука размером 550 на 450 метров. О внутреннем устройстве святилища было известно не только из клинописных текстов царя Ашшурбанипала, но и из записей Геродота. Золотые детали богатого убранства, как оказалось, давно были похищены.

Неподалеку от храма обнаружили и хорошо сохранившийся квадратный фундамент со стороной 91, 55 метра. Археологи опознали одно из самых знаменитых рукотворных сооружений в истории человечества – Вавилонскую башню. Клинописные тексты говорят, что башня состояла из семи уменьшающихся кверху ступенчатых террас, облицованных обожженным кирпичом. Впрочем, перед археологами она предстала в виде груды осколков.

Неподалеку от Вавилона (некоторые археологи даже считали, что это территория города) расположены развалины Борсиппы с останками еще одной башни-зиккурата. Там пробовал копать еще Ормузд Рассам, полагая, что история именно этой башни описана в Библии. Развалины Борсиппы исследовал в 1902 году Вальтер Андре (1875–1956), работавший в составе экспедиции Колдевея. Сомнений не оставалось: башня была повреждена сильнейшим пожаром, произошедшим в древние времена.

Вавилон VI века до н. э., который раскопал Колдевей, был построен на развалинах многих городов. Только изредка удавалось обнаружить остатки более древних комплексов. Попытки копать глубже приводили к появлению грунтовых вод, которыми очень быстро заполнялись шахты и штольни. Под грунтовыми водами оказались навсегда погребенные останки, которые более чем за тысячу лет до Навуходоносора были столицей вавилонского царя Хаммурапи, возможно, видевшей Авраама.

Роберт Колдевей работал в Вавилоне 18 лет. Он покинул раскопки лишь в 1917 году, когда к концу Первой мировой войны в Двуречье вошли англичане. А уже 1926-м, через год после смерти ученого, немецкая археологическая экспедиция во главе с учеником Колдевея Вальтером Андре вернулась в Вавилон, чтобы закончить дело учителя.

Но еще в 1903 году Роберт Колдевей поручил своему ученику начать раскопки одного из перспективных телей в пустынном районе примерно в ста километрах южнее Мосула и Ниневии. Вскоре там были обнаружены стены дворцов, облицованных большими алебастровыми цветными плитами. На рельефах были изображены крылатые существа с орлиными и человеческими головами, причем человеческие головы были увенчаны рогами быка. На культовом столбе, датируемом XIII веком до н. э., Андре прочитал имя ассирийского царя Тукульти-Нинурта I. Здесь же были изображены человеческие фигуры, несущие штандарты и колеса с восемью спицами.

Вальтер Андре нашел и подземные склепы «дворца отцов», погребальные камеры с куполообразными потолками, в которых хоронили царей. Среди находок оказались остатки гроба, который с трудом вновь воссоздали немецкие археологи: это была цельная 18-тонная глыба длинной около четырех метров и шириной два метра. Когда царский гроб был восстановлен, ученые прочитали начертанную на нем надпись: «Дворец Ашшурнасирпала, царя Вселенной, царя Ашшура, сына Ададнирари, царя Вселенной, царя Ашшура». Сомнений не оставалось – Вальтер Андре нашел Ашшур, неоднократно упоминаемый в Библии.

3

Не подлежит сомнению, что особое значение в библейской истории имеет город Ур, может быть, даже большее, чем Ниневия и Вавилон. Ведь Ур – родина патриарха Авраама, одного из самых почитаемых пророков в иудаизме, христианстве и мусульманстве, религиях по его имени называемых аврамическими. Ур Касдим, один из главных городов древнего Шумера, библейской долины Шеннар, долгое время не был известен ученым. Открытие Ура стало одним из важнейших достижений археологии. Но пока это произошло, археологи немало поплутали в поисках «города Авраама».

С 1884 по 1886 годы супруги Делафор из Франции вели раскопки на развалинах дворца Артаксеркса в столице древнего Элама Сузах, библейского Шошана, хорошо известного по Книге Эсфири. Это было монументальное сооружение с великолепным внешним и внутренним декором. Там, в Сузах французская экспедиция обнаружила знаменитый свод законов вавилонского царя Хаммурапи, записанный на огромном диоритовом камне. В VII веке до н. э. Сузы были полностью разрушены ассирийцами незадолго до падения самой Ассирии. Подробности этого страшного разгрома со всей скрупулезностью зафиксированы на ассирийских клинописных документах. Среди прочего из них можно узнать, что в город Урук, библейский Эрех, с триумфом была возращена статуя богини Наны, которая более полутора тысяч лет назад оттуда была увезена в Сузы.

Урук? Может, это и есть Ур? Но где же он находится?

Еще в 1877 году французский вице-консул в Басре, важном городе на юге Месопотамии, Эрнест де Сарзек, вдохновленный успехами своего соотечественника и коллеги Поля Эмиля Ботта попытался узнать о месте нахождения Ура. Однажды он услышал о некоем холме гораздо севернее Басры в пустыне Телло, где местные жители находили загадочные кирпичи с надписями и даже какую-то странную статую. Де Сарзек начал раскопки и вскоре обнаружил архив, состоящий из двадцати тысяч табличек, хорошо систематизированных, несмотря на то, что они пролежали в земле около четырех тысяч лет. Это была первая шумерская библиотека, найденная археологами. Существование народа шумеров, наконец, перестало быть вопросом. Французы копали в Телло с перерывами вплоть до начала 30-х годов XX века. Так мир узнал о существовании древнего шумерского города Лагаш.

Еще с начала 80-х годов XIX века археологи вели раскопки холма, находящегося около ста километров на юго-восток от Вавилона. Работы там продолжались до начала прошлого века, потом прекратились и возобновились уже после Второй мировой войны. Местные жители называли это место Нуффар, а лингвисты-ассирологи – Ниппур, религиозный центр Шумера. Американская экспедиция увезла оттуда богатые находки: цилиндрические печати, керамику, украшения, скульптуры, а также несколько тысяч таблиц с записями разного времени. В Ниппуре были обнаружены документы с названием канала «Хевар», протекающего близь города. Дело в том, что он упоминается в Книге пророка Иезекииля, переселенного из Иерусалима в Вавилонию в 597 году до н. э. после разгрома Иудеи. «…И я среди изгнанников при реке Хевар, – открылись небеса, и я увидел видения Божьи». (Иез. 1,1)

Примерно на полдороги из Вавилона в Страну моря, лежащую у Персидского залива, расположен район Варка, издавна привлекавший археологов холмами-телями. В 1912 году там побывали сотрудники Роберта Колдевея и еще до Первой мировой войны нашли там остатки древнего храма. Комплексные исследования немецкая экспедиция начала там только в 1927–28 годах. Клинописные таблички из Варки зафиксировали название погребенного в древности города – уже известного нам Урука… О городе знали древние греки, поскольку только в III веке нашей эры после вторжения персов его покинули местные жители. Получалось, что от строительства первой городской стены до разрушения города персами прошло около трех тысяч лет. Это, кажется, мировой рекорд долголетия. Даже Рим и Вавилон не жили так долго!

Раскопки, продолжавшиеся до начала Второй мировой войны, показали, что именно в Уруке хорошо прослеживаются два периода в истории человечества – дописьменный и связанный с письменностью, когда историю можно проследить уже не только по найденным артефактам, но и по клинописным документам. На территории Европы и в некоторых других местах находят отдельные пиктограммы, даже более древние, чем укукские письмена. Но только в Уруке письменная традиция, однажды зародившись на рубеже IV и III тысячелетий до н. э., уже больше никогда не прерывалось. Неслучайно Урук прежде считался одним из самых древних городов мира. В двадцатые годы немецкие археологи нашли там древнейший храм – святилище богини Инанны начала III тысячелетия до н. э. Но следов Авраама и его семьи не обнаружилось и там.

Считается, что тель-Мукайар, под которым покоился библейский город Ур, впервые нашел английский консул в Басре Дж. Тейлор еще 1854 году. Именно он откопал на развалинах храмовой башни так называемые строительные цилиндры царя Набонида VI века до н. э. Однако к систематическим раскопкам американская экспедиция под руководством Леонарда Вулли (1880–1960) приступила только в 1922 году. Знаменитый археолог работал там 12 лет. Потом раскопки были временно приостановлены, чтобы обработать, систематизировать и опубликовать огромный накопившийся материал.

В Уре археологи открыли большую храмовую площадь, на которой строили, начиная со времен Шумера до великих персидских царей – на протяжении двух тысяч лет. Причем самыми внушительными оказались постройки III династии Ура рубежа III и II тысячелетий до н. э. Вулли раскопал храм, который был разграблен еще в древности. Только по некоторым деталям можно было судить о богатстве его убранства. Здесь также были обнаружены террасы с расположенными на них большими дворами, святилищами и жилыми помещениями для жрецов. В районе храмов размещались резиденции царя и государственная администрация. На храмовой площади возвышался зиккурат со стенами толщиной 2,4 метра. Основание башни представляло собой прямоугольник 60 на 45 метров.

На шестой сезон Вулли начал раскопки на большом погребальном поле и вскоре обнаружил два некрополя, расположенных один под другим. В верхних захоронениях нашли цилиндрические печати с надписями Саргона Аккадского XXIII века до н. э.

Значит, нижний некрополь еще старше!

Вулли детально обследовал его и нашел уникальную похоронную камеру середины III тысячелетия до н. э., хранящую тайны еще неизвестных погребальных обрядов, когда вместе с господином из жизни уходили десятки людей, сопровождавших его в мир иной с богатым и разнообразным инвентарем.

Судя по всему, Ур существовал долгие века. Еще в VI веке до н. э. в городе строил царь Набонид. Только в IV веке до н. э. Ур окончательно покинули жители. Русло Евфрата слишком далеко сместилось на восток, и город оказался лишенным источника воды.

Открытия Леонарда Вулли в Уре были впечатляющими. Но все же археологу хотелось найти документальное свидетельство существования древних царей, предшественников знаменитого Ур-Намму (2112–2090 годы до н. э.), основателя великой III династии Ура. Однажды один из рабочих откопал на находящемся неподалеку холме Эль-Убейде небольшую табличку из белого известняка, на которой была высечена шумерская надпись: «Аннипадда, царь Ура, сын Мес-аннипадды, царя Ура, воздвиг для своей владычицы Нин-Хурсаг». Это был мемориальный камень, заложенный в фундамент храма богини неба шумерского царя I династии Ура III тысячелетия до н. э. Имя царя до тех пор не было известно ученым. Зато имя его отца значилось в Шумерском царском списке как имя первого царя I династии Ура.