Kitobni o'qish: «Тринадцатая запись»
Пролог
Медвежье озеро
Много лет назад
Его разбудил особо мощный раскат грома, ударившего, как казалось, над самой головой. Даже стены дома затряслись, или так ему почудилось от страха спросонья. В первый момент сердце зашлось в груди, но едва мальчик понял, что мир не рушится, а просто идет дождь, оно успокоилось. Ненадолго.
Потоки воды ожесточенно хлестали по окнам и крыше, создавая невообразимый шум, в котором просто невозможно было снова уснуть. На улице было темно, ни намека на занимающуюся зарю, а значит – еще глубокая ночь. Он не любил просыпаться посреди ночи, особенно в грозу. Мама не раз говорила, что это неопасно, если ты дома, но ему все равно всегда было страшно.
Через какое-то время дождь немного унялся, гроза отодвинулась: теперь между вспышками молний и раскатами грома проходило несколько секунд. Струи уже не так сильно били по небольшому деревянному дому, под их монотонный шелест можно было и уснуть. Однако едва мальчик закрыл глаза, внизу что-то скрипнуло и послышался звук шагов, будто кто-то пересек комнату, находящуюся под ним.
Сев на постели, он тихо позвал:
– Мам?
Ему никто не ответил. Да и не мог ответить, он прекрасно знал, что мать сегодня работает в ночную, поэтому спать его укладывала пожилая соседка. На ночь та никогда не оставалась, но всегда сидела с ним, пока он не засыпал, только потом шла к себе. Может, она еще здесь? Может, еще не так уж и поздно или соседку задержал некстати начавшийся ливень с грозой?
– Баб Люд? – крикнул мальчик, но ему снова никто не ответил.
Ожидаемо. Ведь если бы соседка все еще была здесь, она откликнулась на его первый зов, чтобы успокоить.
Что-то тихонько скрипнуло, словно качнулась одна из дверей на плохо смазанных петлях. Мальчик сильнее вцепился в край одеяла, тяжело дыша и одновременно стараясь дыхание сдерживать, потому что оно казалось ему очень шумным.
Маме часто приходилось работать в ночную смену, поэтому она всегда учила его, что любым ночным шорохам можно найти вполне безобидное объяснение. Она учила его не бояться, говорила, что он уже достаточно взрослый – все-таки второй класс заканчивает! Мальчик кивал и днем храбрился, но стоило ему проснуться посреди ночи, как богатая детская фантазия принималась придумывать чудовищ, пытающихся пробраться в дом.
За окном снова полыхнула яркая вспышка, на мгновения осветив небольшую комнату, но дверной проем остался темным, словно за порог свет боялся шагнуть. Снаружи громыхнуло, а внизу повторился скрип, только на этот раз к нему добавился тихий стук и едва слышный звон.
А еще мама говорила: если посреди ночи мерещатся всякие звуки, надо встать, включить свет и посмотреть, что да как. Сразу станет понятно, что бояться нечего.
Тяжело вздохнув, мальчик осторожно свесил с кровати ноги, резво спрыгнул, подбежал к дверному проему и щелкнул выключателем. Для этого пришлось подпрыгнуть, с пола он не доставал, даже если встать на носочки, но получилось с первой попытки.
Комната сразу стала родной и уютной, ничего зловещего. Свет яркой лампочки, висевшей под потолком, пролился и на небольшую площадку, с которой вниз вела лестница. Верхние ступени теперь тоже слабо, но освещались. Дверь в комнату мамы была плотно закрыта. На первом этаже было темно.
Еще раз глубоко вздохнув, словно перед погружением в воду, мальчик переступил порог своей комнаты. Ступеньки деревянной лестницы никогда не скрипели под его скромным весом, реагировали так только на взрослых, но он все равно старался ступать как можно осторожнее. Двигался медленно, пристально вглядываясь в темноту. Та теперь казалась не такой уж и кромешной: свет из его комнаты немного разгонял мрак, а когда снаружи вновь вспыхивала молния, то все большое помещение первого этажа заливало ярким светом: занавески на окнах никто на ночь не задвигал.
В доме определенно не было никого, кроме него, но тихий скрип и стук вновь повторились, и на этот раз мальчику удалось определить источник звука: на одном из окон забыли закрыть форточку. Или ее открыло ветром и теперь им же и шевелило.
Первым делом он все же побежал к выключателю, чтобы зажечь свет на этаже и окончательно убедиться в отсутствии опасности. Однако в тот момент, когда мальчик, подпрыгнув, щелкнул выключателем, за окном вновь блеснула молния, а лампочка под потолком, ярко вспыхнув на секунду, погасла. Повторные попытки ее зажечь не увенчались успехом.
Снова стало не по себе. Свет в комнате наверху по-прежнему горел и продолжал частично разгонять мрак внизу, но темнота все же льнула к стенам и пряталась по углам. Приоткрытая форточка продолжала тихонько поскрипывать и постукивать. Дождь опять усилился.
Подтащив к окну стул из-за обеденного стола, мальчик забрался на него, чтобы дотянуться до форточки. Закрыл, убедился, что задвижки встали, как положено, и ветер не сможет повторить свой фокус. Теперь можно было и слезть, но он задержался, глядя на улицу.
Окружающий мир окутывал мрак, но при очередной вспышке – теперь еще более далекой – стало видно, как раскачиваются на ветру деревья, как идет рябью вода в озере, как печально мокнет под дождем глупое чучело, которое мама поставила в огороде в надежде отпугнуть наглых птиц. Но чучела не боялся даже он, а птицы и вовсе воспринимали его как удобный насест.
Нечто другое заставило маленькое сердечко еще раз зайтись в груди от ужаса: на той стороне озера, где терялось среди деревьев старое заброшенное кладбище, вновь вспыхнули огни. Он уже видел такое однажды, и тогда дело кончилось плохо, но ему так никто и не поверил. Мама сказала, что ему приснилось или померещилось, баба Люда твердила о каких-то светлячках, но он-то видел, что это больше походило на людей с факелами. Самих людей он, правда, не разглядел ни тогда, ни сейчас, но кто-то же должен был нести огни. Не могут же они гореть и плыть по воздуху сами собой?
Мальчик торопливо нырнул вниз, спрыгнул со стула и даже присел на корточки, чтобы не смотреть на огни. И чтобы они случайно не заметили его. Снова стало страшно.
Взгляд сам собой зацепился за проигрыватель, стоявший на комоде у стены. Когда он еще совсем-совсем не умел читать, мама ставила ему пластинки, и добрый женский голос рассказывал сказки. Теперь он умеет включать его сам, и может прочитать на обложке и на самой пластинке, что на ней записано.
Выпрямившись, он схватил стул и потащил его за собой к комоду – тот тоже был весьма высоким, и с пола мальчик мог разве что поправить иглу.
Выбор пал на веселую музыкальную сказку, в которой не было ни злых волков, ни прочих ужасов. В темноте оказалось невозможным прочитать название на наклейке, но обложка была очень уж узнаваемой. Вскоре мрачную тишину дома нарушила бодрая музыка и звонкое пение, а потом зазвучал и голос рассказчицы.
Мальчик опустился на сиденье стула, но постарался уместиться на нем с ногами: босые ступни мерзли, пол на первом этаже был холоднее.
За окном продолжало тревожно шуршать, вспыхивать и громыхать, но знакомые женские интонации и известный до мельчайших подробностей сюжет успокаивали. Разум начала туманить сонливость, но что-то занозой сидело в сердце и не давало даже задремать.
Окно. Занавески на нем почему-то продолжали едва заметно трепетать, хотя форточка была надежно закрыта. И огни, которые остались где-то там. Остались ли? Или исчезли? Или вовсе померещились, как и сказала мама? Про странные звуки в ночи она ведь оказалась права…
Пластинка крутилась, дождь шелестел, гроза затаилась. За окном было темно, в доме продолжал гореть свет на втором этаже, мальчик сидел на стуле в противоположном конце комнаты, поджимая под себя озябшие ноги.
Когда страшно, надо просто посмотреть и убедиться, что ничего опасного там нет.
Мальчик сполз со стула и медленно направился к окну. Бодрый женский голос и заученные практически наизусть слова придавали ему сил. Наконец он добрался до окна и выглянул в него, ища взглядом огни там, где они были. Не нашел. Не видно было не только другого берега, но и самого озера. Слишком темно.
Неожиданная вспышка почти ослепила, за ней без перерыва последовал оглушающий гром, от которого дом содрогнулся. В окно ударил порыв ветра, так что стекла в рамах тихонько звякнули.
Игла проигрывателя споткнулась, подпрыгнула и с неприятным скрипом съехала к центру пластинки. Там уже не было ни успокаивающего голоса, ни веселой музыки, только тихое монотонное шуршание.
Мальчик вцепился руками в подоконник, застыв на месте, не в силах даже пошевелиться. В мимолетном свете вспышки ему почудилось, будто кто-то стоит у самого их забора – низкого и местами покосившегося. Теперь он вглядывался в темноту, дрожа и чуть не плача, пытаясь понять, не привиделось ли ему. Но стена дождя и безлунная ночь сводили все усилия на нет. Пластинка тихо шуршала, почему-то не останавливаясь.
Неожиданно игла вновь с приглушенным скрежетом скользнула по ней, возвращаясь в начало, словно кто-то ее поправил. Мальчик резко обернулся, но рядом с проигрывателем никого не увидел. Комната все еще была пуста, лишь тени жались к стенам и скапливались в углах.
Пластинка крутилась, игла скользила по ней, но привычная мелодия не зазвучала. Слышалось только шуршание, среди которого время от времени раздавался скрип деревянных половиц и шорох чьих-то шагов. Звук был глухой, словно кто-то топтался по крыльцу или ходил за закрытой дверью комнаты.
Потом игла вновь как будто подпрыгнула, но не поехала по пластинке, просто скрип половиц и звуки шагов с тихим щелчком сменились тяжелым дыханием. Примерно так звучало его собственное, когда он сидел в комнате на кровати, прислушиваясь к шуму внизу. Только это дыхание было очень неровным, и иногда оно прерывалось тихими всхлипами.
Глаза наполнились слезами, сердце застучало еще быстрее, но двинуться с места он по-прежнему не мог. Только слушать и машинально считать, сколько раз щелкнет игла и сменятся тревожные звуки, от которых в жилах стыла кровь.
«Три, четыре… семь, восемь… одиннадцать, двенадцать…»
Пластинка продолжала крутиться, но только тихо шуршала, больше не издавая никаких страшных звуков. Или это шелестел дождь?
Мальчик снова повернулся к окну. Там остервенелые капли как будто тоже немного успокоились. И вспышек давно не было…
Однако стоило об этом подумать, как еще одна молния прорезала небо, освещая фигуру, которая действительно была за его окном. Только теперь она стояла не за забором, а прямо в их огороде.
Мальчик пронзительно закричал, но его крик утонул в гулком, длинном раскате грома.
Глава 1
19 апреля, понедельник
Медвежье озеро
– Вот здесь! Давай! Поворачивай!
Дашка закричала так громко и так внезапно, что Диана крутанула руль на автомате, не успев как следует обдумать, отчего тяжелый внедорожник едва не перевернуло. Но любимая Мазда все-таки устояла, выровнялась и уверенно покатилась по узкой проселочной дороге, на которой две такие машины разминулись бы с трудом.
– Ты чего творишь? – тихо и испуганно вопросила Дашка, когда смогла наконец выдохнуть.
– Ты же сама велела повернуть, – напомнила Диана, беззаботно пожав плечами, хотя ее сердце тоже все еще испуганно колотилось в груди. Мысленно она сделала себе пометку никогда такое не повторять.
– Я же не имела в виду исполнение каскадерского трюка! – Теперь голос подруги прозвучал возмущенно.
– Тогда нечего было так орать, – усмехнулась Диана. – Мы хоть там свернули? А то ощущение такое, что сейчас заедем в какую-нибудь глушь.
– Все правильно. Я видела указатель.
– Они уже и указатель успели поставить?
– Указатель на Медвежье озеро, – уточнила Дашка. – Про пансионат там ни слова. Или что это будет? Отель?
– Да черт его знает, – пробормотала Диана, позволяя себе посматривать не только на дорогу, но и по сторонам. – Кэт не уточнила.
Смотреть особо было не на что ни там, ни там. На посыпанной мелкой асфальтной крошкой и неплохо укатанной дороге они были единственными участниками движения, по краям росли весьма однообразные и довольно высокие деревья, за которыми ничего нельзя было рассмотреть. От этого создавалось впечатление, что они углубляются в глухой лес. Диане пришлось себе напомнить, что они находятся всего в нескольких километрах от родного города и совсем недалеко от Москвы.
И все же это не успокаивало, хотя ей была несвойственна чрезмерная тревожность. Но что-то в окружающем пейзаже не давало сердцу успокоиться. Опасный маневр прошел без последствий, но в голове что-то неприятно скребло. То ли смутная мысль, не желающая формулироваться, то ли давно стершееся воспоминание. Диана никак не могла понять, а потому постаралась отмахнуться от неприятных ощущений.
Вскоре картинка сменилась: деревья расступились, впереди заблестела гладкая поверхность озера, на которой играли лучи клонящегося к закату солнца, а справа показалось трехэтажное вытянутое здание, почти в самой середине ломающееся под прямым углом.
Диана свернула вместе с дорогой и вырулила на небольшую парковку, на которой скучала одинокая черная Тойота, уже не новая. В отличие от Дианы, которой новенькую машину подарили на двадцатилетие, Кэт свою получила в наследство от мамы, сменившей Камри на Лэнд Крузер.
Дашка выскочила из машины, едва та остановилась, а Диана торопиться не стала. Сначала откинула козырек и посмотрелась в зеркало. Взбила руками каштановые пряди, добавляя волосам объема, и подкрасила губы, хотя в этом не было объективной необходимости. Еще раз критически осмотрела в отражении свое лицо, убеждаясь, что нос и подбородок не заблестели, подводка не размазалась, а тушь не осыпалась с ресниц, и только потом позволила себе выйти.
Дашка все это время так и топталась рядом с машиной, не торопясь направиться к темному, казавшемуся безжизненным зданию. Она тревожно озиралась и зябко ежилась, запахнув ветровку. Вторая половина апреля в этом году выдалась аномально теплой, но в начале пятого температура все же начинала опускаться. Особенно когда поднимался ощутимый ветер, как сейчас, а парковка к тому же находилась в тени деревьев.
– Тут так тихо, – напряженно заметила Дашка.
– Это потому что здесь никого нет, кроме нас и Кэт, – фыркнула Диана, предпочитавшая в любой ситуации выглядеть спокойно и уверенно. Даже если на самом деле ей по-прежнему было не по себе.
– Вообще-то, там какие-то дома на берегу, – возразила Дашка, пытливо глядя в сторону озера.
– Остатки былой роскоши, вероятно. Но, полагаю, всех бомжей во время строительства разогнали, так что они наверняка пустуют. Идем.
Они зашелестели травой, поленившись обходить по выложенной плиткой дорожке и предпочтя пройти к главному входу напрямик. Их никто не торопился встречать: то ли Кэт не заметила, как они подъехали, то ли была чем-то до невозможности занята, что казалось маловероятным. И все же ее не было ни видно, ни слышно, а здание и вовсе казалось пустым.
«Но машина-то ее здесь, – мысленно отметила Диана, уверенно и сильно постучав в закрытую дверь. – Без нее она не могла уйти далеко».
– Наверное, сидит где-нибудь внутри, уши музыкой заткнула и в смартфон пялится, – предположила она вслух, когда на стук никто так и не отреагировал.
– Или на озеро пошла, – высказала свое предположение Дашка, оглянувшись на поблескивающий круг воды.
Медвежье озеро, будучи естественным водоемом, имело неестественно правильную форму – было почти идеально круглым. С крыльца они разглядели новенькую пристань, две небольшие моторные лодки, покачивающиеся у нее на мелких волнах, оборудованную площадку для загара, на которую так и просились шезлонги, и начало песчаного пляжа. Его продолжение пряталось за невысокими деревцами, растущими по берегу.
Кэт нигде не было видно.
– Вряд ли она отправилась бродить, зная, что мы приедем, – возразила Диана, от безысходности дернув дверь за ручку.
Та неожиданно легко поддалась, бесшумно отворившись. Девушки встревоженно переглянулись.
– Может, не надо туда идти? – испуганно пискнула Дашка. – Это похоже на начало плохого ужастика. Что, если ее уже кто-нибудь убил и теперь только и ждет новых беззащитных жертв?
Диана выразительно посмотрела на подругу, мол, не неси чушь.
– Кто мог ее убить? Тут никого, кроме нас.
– Это-то и пугает…
Сокрушенно покачав головой, Диана уверенно шагнула в погруженный в полумрак холл. На улице было еще очень светло, но здание, как и парковка, попадало в тень деревьев, к тому же большинство окон закрывали плотные шторы, поэтому внутри света оказалось маловато. Лампы не горели, заставляя сомневаться, что где-то в здании есть электричество.
– Кэт! – громко позвала Диана, останавливаясь посреди пустынного холла.
Здесь находилась только стойка администратора, за которой сейчас, конечно, никто не стоял, встречая дорогих гостей, и больше ничего. Не было даже скромного диванчика, на котором можно посидеть, дожидаясь такси или очереди на регистрацию. В противоположные стороны вели два коридора, но в них было еще темнее, чем в холле. Имелся также выход на лестницу и даже лифт, что несколько нетипично для трехэтажных зданий. Видимо, его установили, чтобы было удобнее поднимать на второй этаж вещи постояльцев.
– Кэт! – повторила Диана чуть громче и раздраженнее, но никто так и не откликнулся.
Дашка шагнула к одному из коридоров. Более длинный, он уходил в ту сторону, где здание изгибалось под прямым углом. Напряженно прислушиваясь, Дашка всматривалась в темноту пустого коридора, словно пыталась там кого-то рассмотреть.
– Блин, чего мы тупим?! – Диана едва не стукнула себя по лбу ладонью, но вместо этого потянулась рукой к заднему карману джинсов, где лежал смартфон. – Надо ей набрать.
Она ткнула пальцем в нужный номер и прижала смартфон к уху.
– Мне кажется, она там, – в то же время неуверенно предположила Дашка. – Я видела кого-то в конце…
Наверняка имелся в виду «конец коридора», но последнее слово она так и не произнесла, потому что мелодия мобильного Кэт – а попросту Кати – раздалась со стороны другого коридора. Диана обернулась к Дашке и призывно махнула ей рукой, мол, идем, и сама уверенно шагнула вперед, продолжая держать смартфон у уха.
Однако через пару шагов ее энтузиазм угас, поскольку в трубке продолжали равномерно звучать гудки, смартфон проигрывал веселенькую мелодию, но Кэт не торопилась отвечать.
– Почему она не отвечает? – почти шепотом спросила Дашка, хватая Диану за плечо. – Ди, давай не пойдем туда!
– Да перестань, – отмахнулась Диана. – Катька наверняка просто бросила где попало свой айфон и теперь найти не может. Сейчас на музыку тоже прибежит.
Ее голос звучал уверенно, но никакой уверенности Диана на самом деле не испытывала. Сердце билось все быстрее от разрастающегося дурного предчувствия, от понимания, что что-то чертовски не так. Слишком тихо. Слишком пусто. И Катька должна ведь их ждать, так почему она не вышла им навстречу?
Продвигаясь теперь очень медленно и осторожно, Диана дошла до комнаты, за дверью которой надрывался смартфон Кати. Та, невзирая на наличие магнитного замка, была не заперта, и потянув ее на себя, Диана через мгновения оказалась на небольшой кухне, вероятно, предназначенной для персонала. Свет здесь тоже не горел, на окнах красовались опущенные римские шторы, создавая тот же полумрак, что царил в коридоре. На рабочей поверхности рядом с варочной панелью на две конфорки лежал, светился и играл Катькин айфон.
Едва взгляд Дианы упал на него, смартфон умолк и погас, а гудки у ее уха оборвались: звонок сбросился.
– Ди, – тихо пискнула Дашка за спиной, – не надо…
Но Диана снова отмахнулась от подруги и подошла к кухонному гарнитуру, по пути убрав свой смартфон в задний карман. Она не знала, что собирается делать, ведь аппарат Кати был заблокирован и защищен кодом. Тем не менее она нажала на кнопку включения экрана и увидела, что на смартфоне висит только один неотвеченный вызов – ее собственный. И больше никаких уведомлений. Какова бы ни была причина, по которой Катя рассталась со своим электронным другом, произошло это недавно.
Внезапно взгляд Дианы выцепил кое-что еще, чего на среднестатистической кухне не должно быть: у самой стены, а точнее, у закрывающего ее темного фартука, стояла маленькая камера с буквами «GoPro» под объективом.
– Что за?..
Диана не успела выразить мысль до конца: неожиданный грохот и крик за спиной заставили ее подпрыгнуть на месте и резко обернуться. Перед глазами мелькнуло ужасное лицо, похожее на чудовищную маску, и Диана закричала, присоединившись к вопящей Дашке.
Через пару мгновений к ситуации подключился мозг, замещая собой инстинкт, и крик захлебнулся. Диана осознала, что «ужасное лицо» принадлежит Катьке, которая в лучших традициях глупых розыгрышей подсветила его снизу фонариком, отчего оно стало похоже на уродливую маску. И теперь эта сумасшедшая дурочка хохотала до слез, тогда как они с Дашкой едва не умерли на месте от разрыва сердца.
– Вы бы видели свои лица! Ой, не могу… – не унималась подруга. – Станете звездами.
– Только попробуй выложить это в интернет! – зло прошипела Диана. Дашка лишь хватала ртом воздух и обиженно куксилась. – Я подам на тебя в суд!
– Вот всегда ты так, – досадливо поморщилась Катя, ставя фонарь на рабочую поверхность и забирая с нее смартфон и камеру. – Не даешь мне прославиться.
– Хочешь прославиться, повеселив народ в сети, делай что-нибудь смешное сама, – все еще довольно резко отозвалась Диана. Ее сердце по-прежнему гулко стучало, заставляя дышать как после физических упражнений. – И если ты за этим нас сюда позвала, то мы поехали. Пока!
– Да перестаньте, не дуйтесь, – примирительно протянула Катя. – Я никуда не собиралась это выкладывать. Съемка чисто для себя, не удержалась. Мне просто захотелось вас немного разыграть. Чтобы вы почувствовали всю жуть этого места.
– Да какая тут жуть? – фыркнула Диана, все-таки сменяя гнев на милость. Она обвела взглядом небольшую, но чистую, уютную и совершенно новую кухню. – Весьма симпатичное место. Не то чтобы я сама поехала в такое отдыхать, но, думаю, оно будет иметь успех.
– Все может быть, – кивнула Катя, – но вспомни, как нас пугали этим озером в детстве! Якобы где-то здесь ведьма живет и детей, оставшихся без присмотра, ворует.
– Нас пугали, чтобы мы сюда летом не сбегали одни, – рассудительно возразила Диана. – Мы могли утонуть или нарваться на каких-нибудь бомжей, которые пустые дома заняли. Это были вполне реальные опасности, которых дети обычно не боятся. А вот историю про ведьму могут испугаться. Нас ведь с детства приучали бояться какого-нибудь персонажа, который может тебя утащить, если будешь неправильно себя вести.
– Ты бываешь такой занудой! – притворно огорчилась Катя и повернулась к Дашке. – Скажи?
Даша только пожала плечами, не желая ни соглашаться с ней, ни спорить. В пикировках подруг она предпочитала не участвовать, понимая, что они спорят не всерьез, а ее выступление на той или другой стороне потом могут и припомнить.
– Ладно, – махнула рукой Катя и обняла Диану за плечи, – давайте устрою вам экскурсию. Пустой отель, готовый к заселению, даже без всяких страшилок производит неизгладимое впечатление.
Они вместе вернулись в коридор, и Катя пояснила, что эта часть здания предназначена для персонала, который будет жить или как минимум ночевать на рабочем месте. Номера для гостей находились в противоположном коридоре, а также на верхних этажах.
– А здесь кто-нибудь еще есть? – тихо уточнила Дашка, когда они вернулись в холл. – Я имею в виду, прямо сейчас?
– Нет, я одна кукую. Только курьеры приезжают. Сегодня вот картины должны привезти. А так все здание в полном моем распоряжении.
– Не страшно? – Дашка с тревогой заглянула в коридор, где начинались номера для постояльцев.
– Объективно бояться нечего – вздохнула Катя. – Это я для вас дверь открытой оставила, а так все запирается, все под сигнализацией. И ведьма меня не тронет, ведь я уже не ребенок.
Она хихикнула, но подруги ее веселье не поддержали. Дашка продолжала вглядываться в коридор, а Диана зашла за конторку администратора, со скучающим видом рассматривая пока пустой стол. В ящиках тоже не обнаружилось ничего интересного.
– Но нервишки щекочет, – призналась Катя уже совсем другим тоном. – Когда находишься одна в таком большом пространстве, постоянно что-то мерещится. То шаги наверху, то хлопок двери где-то в другом конце. Разум играет с тобой в игры. Очень интересный эффект.
– Вот, значит, ради чего ты взяла эту подработку, – хмыкнула Диана, так и не нашедшая ничего интересного и потому вернувшаяся к подруге в центр холла. – Ради адреналина.
– Во-первых, некоторым из нас лишние деньги на карманные расходы никогда не помешают, – заметила Катя, выразительно глядя на подругу. – Во-вторых, работа не пыльная, деньги быстрые, место красивое. Неплохой контент для блога. И да, бесплатный и вполне безопасный адреналин… Слушай, что ты туда так смотришь? Пойдемте уже, покажу, что там есть.
Дашка заметно вздрогнула, когда Катя вдруг резко положила руку ей на плечо и попыталась подтолкнуть к коридору.
– Мне показалось, там кто-то есть, – тихо объяснила Даша, когда подруги удивленно уставились на нее. – Еще когда мы тебя искали. Там сначала какой-то шум был, а потом, кажется, даже прошел кто-то.
– Да нет здесь никого, – с нажимом повторила Катя. – Я же говорю: это игры разума. Когда ты находишься один в помещении, которое не можешь контролировать, начинает мерещиться всякое.
– Мне не мерещилось! Там точно кто-то был.
– Может, здесь есть призраки? – насмешливо предположила Диана. – Или это ведьма.
– Да откуда взяться призракам? – отмахнулась Катя. – Здание-то новое. А ведьме тут делать нечего.
– Я видела кого-то, – убежденно повторила Дашка. – Сначала решила, что это ты, но ты была на той кухне. Как раз твой смартфон зазвонил.
– Ладно, чего мы гадаем? Пойдем проверим, – велела Диана, решительно ныряя в полумрак коридора.
Как и везде, окна здесь были закрыты плотными темными шторами, поэтому света было мало. Она попыталась щелкнуть выключателем, но лампы под потолком не отреагировали.
– С электричеством какая-то ерунда, – объяснила Катя. Ей все-таки удалось заставить Дашку пойти с ними. – То ли автоматы все время вырубает, то ли еще что. Стабильно работает только в помещениях для персонала. Я забила на это. Хозяйка приедет, пусть сама разбирается.
– А кто хозяйка? – поинтересовалась Диана. – Из наших или из московских?
– Из наших, – произнесла Катя таким тоном, словно вкладывала в слово больше смысла, чем оно имело. – Она мое веское «в-третьих» для согласия на эту работу.
Намека никто не понял, поэтому ей пришлось объяснить подробнее:
– Юлия Ткачева. Помните, года три или четыре назад была жуткая история с серийными ритуальными убийствами? Да даже моя мама слышала про это! Весь город тогда только об этом и говорил. Не верю, что вы могли пропустить!
– Вроде я слышала что-то такое, – неуверенно согласилась Дашка, вопросительно глядя на Диану.
Та пожала плечами и отмахнулась.
– Жуткие истории с убийствами – не моя тема.
– А я все выпуски на канале Алекса про это посмотрела, он на ней неплохо поднялся. В смысле, популярность набрал.
– Какой еще Алекс? – не поняла Диана.
Она шла первой и по пути заглядывала во все номера, благо магнитные замки без электричества не работали.
– Алекс Найт, видеоблогер, специализируется на всяких жутких местах и городских легендах, – пояснила Катя таким тоном, словно Диана спросила у нее, кто такой Илон Маск. – Его подружка, кстати, тоже была убийцей. Ее свела с ума одна из аномальных зон Шелково…
– В смысле – тоже? – перебила Диана. – Как и Юлия Ткачева, что ли?
– Нет, Ткачева была вовлечена во все эти истории, ее несколько раз чуть не грохнули. У нее парень был – слепой экстрасенс. Он эти дела расследовал и, говорят, даже рисовал какие-то подсказки для полиции…
– Слепой рисовал? – усмехнулась Диана, давая понять, что считает это полной чушью.
– Так я же говорю: он экстрасенс! Правда, полиция сначала не верила в это, его даже подозревали несмотря на слепоту. Уж слишком много он знал, чего знать не мог. В общем, очень мне хотелось бы на него вживую посмотреть, но он пока так ни разу сюда и не приехал. Я только Ткачеву один раз видела, когда она меня нанимала. Повезло девке, конечно. Ей всего-то двадцать шесть или около того, а у нее уже свой бизнес…
– Вообще-то, у меня тоже свой бизнес, – недовольно напомнила Диана. – Хотя я ее на три года младше.
– Солнце мое, без обид, но парикмахерская, купленная уже готовой и раскрученной, и огромный загородный отель с нуля – это не одно и то же.
– Это не парикмахерская, а салон красоты, – тихо проворчала Диана, стараясь не показать, насколько ее задели слова подруги.
– Хотя суть, конечно, все равно одна и та же, – завистливо вздохнула Катя, игнорируя замечание. – В жизни каждой из нас нужен хороший состоятельный мужик. И кому не повезло с отцом, главное – вовремя найти правильного мужа. Или хотя бы бойфренда. Интересно, мне когда-нибудь с таким повезет?
– Каждой может повезти, – тихо вставила Дашка, не глядя ни на одну из них. – Даже мне. Когда-нибудь.
Диана настороженно покосилась на подруг, ища в их словах подвох или скрытый упрек, но было похоже, что обе действительно считают такой вариант развития событий в жизни большой удачей и золотой мечтой.
– И кто у Ткачевой муж? – поинтересовалась она, возвращая разговор к хозяйке отеля. – Ну или бойфренд?
– Ну так слепой экстрасенс! По совместительству – хозяин холдинга «Вектор». То есть… Сын хозяина. Раньше холдингом руководил его старший брат, но потом он исчез – кстати, сразу после истории с убийствами, – и у руля встал Владислав Федоров.
– Сколько талантов, надо же, – все с тем же скепсисом хмыкнула Диана. – И экстрасенс, и бизнесмен. И при этом слепой.
Ей не верилось во всю эту историю. Может, что-то реальное в ее основе и лежало, но больше походило на выдумку для кино или романа.
Тем временем они добрались до конца коридора, где здание делало поворот на девяносто градусов. Дальше было еще несколько номеров, за ними виднелся холл, который заканчивался широким дверным проемом с двойными дверями, сейчас закрытыми.
– Там дальше помещение ресторана, а перед ним – общая комната отдыха. Наверху тоже есть пара таких, – сообщила Катя. – Вчера для них привезли бильярдные столы, кстати.
Диана кивнула и перевела взгляд на еще одну лестницу, ведущую на второй этаж. Лифта здесь не было, зато рядом с лестницей притаилась неприметная дверь, которая, в отличие от остальных, закрывалась на обычный замок. Диана потянулась к ее ручке, чтобы проверить, заперто ли.
