Kitobni o'qish: «Злодей моего романа»

Глава 1

Любая девчонка на моем месте поступила бы так же. И вы тоже. Несмотря на ваши твердые принципы, благородное воспитание, наличие парня и строгих родителей. Столкновение произошло – ба-а-ах! – больше вы себе не принадлежите. К этому невозможно подготовиться, даже если знать, что тебя ждет. А я и представить не могла.

Лето после десятого класса я, как обычно, проводила на даче у бабушки. Хотя дача – это слабо сказано. Трехэтажный кирпичный дом с сауной – отец построил его еще до моего рождения, но жить все же остался в городе. Моя старшая сестра, Кристина, здесь почти не появлялась, мол, скука смертная. А для меня лето на даче было самым счастливым временем: я запоем читала книги, встречала в полях закаты и рассветы и делала наброски в блокноте: то стихи, то прозу.

Дважды в день я выгуливала мою дворнягу Зайца (в забрала его из питомника). Мы бродили туда-сюда по единственной улице в деревне. Летом ее заселяли дачники, такие тихие, что я угадывала их присутствие лишь по скрипу двери или редкому «здрасьте» за калиткой. И чувствовала себя хозяйкой этих мест.

Тот день выдался особенно жарким. Трава на лужайке желтела, понуро висели березовые листья. Я с утра спасалась от палящего солнца в беседке и только на закате вывела Зайца на прогулку.

Не успела я свернуть на деревенскую улицу, как раздался шум двигателя. Звук стремительно нарастал, к нему добавился рев динамиков. И вскоре у ближайшего дома остановился орущий на всю мощь черный бумер – так резко, что пыль вокруг него взметнулась выше машины, и запахло паленой резиной.

Заяц прижался к моим ногам и мелко дрожал. Да и я чувствовала себя примерно так же.

Их было пятеро. Все взрослые – лет на пять-семь старше меня. Загорелые до черноты, темноволосые, в джинсах и без маек. Но больше всего мое внимание привлек водитель. Он вышел первым, за ним выпрыгнул черный доберман на сверкающей металлической цепи вместо поводка, с шипованным ошейником.

Я никогда – никогда – не чувствовала такой силы, исходящей от человека. Не знаю, что именно произвело на меня такой эффект: его гибкое тело с отполированными загаром мышцами, то, как он держался – поднятый подбородок, прямая спина, – или дикая стремительность, с которой перемахнул через забор.

У меня заныло сердце. Такое ощущение я иногда испытывала, влюбляясь в киногероя. Харизматичный злодей, опасный для каждого, но не для тебя – ведь ты по другую сторону экрана.

Тогда, с Зайцем на руках, я тоже чувствовала себя по другую сторону экрана, в безопасности.

Парни забрали из машины колонку и под аккомпанемент оглушительного рока направились в дом. А я, незамеченная, пошла дальше.

К слову сказать, их дом был в аварийном состоянии. Доски, вероятно, никогда не знавшие краски, кое-где прогнили, оконные рамы покосились, пара ступенек на крыльце провалились. Участок под стать: заросший, с разваленной горкой поленьев. За последние пять лет, когда я стала проводить каникулы на даче, ни разу не видела здесь людей. Но теперь, похоже, тихая жизнь в нашем захолустье закончилась.

Ночь была душной, мы спали с открытыми окнами, так что я отчетливо слышала и ритмичную музыку, и дружный мужской гогот и невольно пыталась угадать, какой из голосов принадлежит парню с доберманом.

Мне легко мечталось о нем в своей постели – в безопасности. Я представляла, что однажды мы можем случайно встретиться во время моей прогулки. Он будет идти навстречу в джинсах, без майки и оглянется мне вслед.

С недавних пор парни, да и мужчины, начали оказывать мне знаки внимания. Все то, что раньше казалось недостатками, в семнадцать стало изюминками: и веснушки, и миндалевидный разрез глаз, и худощавость. Вдруг оказалось, что у меня есть грудь и длинные ноги. И красавицей меня стали называть не только родители и бабушка с дедушкой.

Так что да, в моих фантазиях тот парень оглядывался. А я, конечно, нет. Шла дальше, только улыбалась.

Я всю ночь фантазировала на эту тему, а бабушка с дедушкой ворочались на кроватях в соседней комнате и делали вид, что не слышат ни музыки, ни резвых мужских голосов.

Как-то незаметно в спальню пробрался рассвет. Я вдруг осознала, что стало тихо: музыка уже не звучала, только на все лады пели птицы. Где-то вдалеке залаяла собака. Обычное утро – я сотни таких встретила на даче. Но в то же время что-то незримо изменилось. «Интересно, он уже спит?..» – подумала я и почти сразу уснула.

Глава 2

Как же я люблю просыпаться на даче! Окно приоткрыто с ночи, ветер треплет занавеску, пахнет скошенной травой, и птицы поют так громко, что, возможно, именно они меня и будят…

Какое-то время я еще нежилась в кровати, белоснежное одеяло скользило по обнаженному телу, так сладко и приятно! Начался новый день, в котором будут новые книги, новые прогулки, новые удовольствия.

Я завязала волосы в высокий хвост, надела короткие джинсовые шорты и топ от купальника и спустилась на первый этаж, на кухню. Бабушка жарила блины, толстые, с хрустящей корочкой, ароматные. Складывала их горкой на тарелке и промазывала сливочным маслом. Пальчики оближешь – в самом прямом смысле этого слова.

Я умяла несколько блинов, заварила в огромной кружке чай со смородиной и, прихватив книгу, отправилась во двор: валяться на пледе под лапами елей и читать. Но не тут-то было. Только я уютно устроилась с романом, как истерично залаял Заяц: значит, жди гостей.

Кто там пожаловал? Я выглянула из-за куста смородины – и в сердце тихонечко кольнуло. Это был тот самый парень, герой моих ночных фантазий. Он поднялся на крыльцо, не обращая на Зайца никакого внимания, и позвонил в дверь. Вот уж сейчас ему попадет от бабушки за то, что расхаживает без майки! Моя бабушка очень строгих правил, когда-то она была директором школы.

– Здравствуйте, тетя Зина! – сказал он, засунув руки в карманы. Мне понравился его голос: твердый, с легкой насмешкой. Голос интеллигентного хулигана.

Повисла пауза.

– Владик?! – наконец произнесла бабушка, да с таким удивлением, что я приподнялась на локтях – лишь бы рассмотреть его получше.

– Он самый.

– Я ж тебя… вот таким вот помню!

Каким именно, я не рассмотрела. Но, вероятно, совсем ребенком.

– Я б тебя и не узнала, если б не твои синющие глазищи! Как отец, как мать?

– Да все как обычно.

– А в армию тебя не забрали?

– Забрали. Только я уже восемь лет как дембельнулся.

– Ох! Как время летит, – бабушка приложила ладонь к груди. – К себе приехал?

– К себе. В отпуск на пару недель. Друзей привез.

– Вы там потише по ночам.

– Постараемся, – сказал он с такой улыбкой в голосе, что сразу стало ясно: ничего он не постарается. – Теть Зина, у меня вода ушла из колодца. Вообще пусто. Можно у вас набрать?

– Конечно! Пользуйся на здоровье! Я и забыла про колодец, у нас же скважина.

– А ведра одолжите?

– Ну пойдем, заходи.

Хлопнула дверь, и какое-то время было совсем тихо. Я затаила дыхание, надеясь хоть что-то расслышать в приоткрытые окна, но тщетно. А потом отворилась задняя дверь, и Влад с ведрами отправился вниз по горке, к нашему колодцу. Я тихонько прошла за ним, спряталась за стволами деревьев и уже оттуда наблюдала, как он опускает веревку. Вот он вытащил ведро, по края заполненное прозрачной ледяной водой, и вывернул на себя. Ох, как это было красиво! И как он тряс волосами, и как вода стекала по телу, и как напрягались мышцы, когда он снова наполнял ведро.

Я тихонько вернулась на свое место и с настороженностью прислушалась к тому, как быстро бьется мое сердце. Вроде бы ничего не происходило, жизнь не изменилась, но теперь мне не было спокойно.

Глава 3

– Александра, отнеси Владику клубнику.

Я оторвала взгляд от книги. Заслоняя солнечный свет, надо мной нависала бабушка с жестяной миской, полной спелых ягод.

– Какому Владику?

– Тому, что ходит к нам за водой. Он внизу живет, первый дом направо.

Я и в самом деле не сразу поняла, о ком речь. Тот парень с доберманом мог быть только Владом, никак иначе.

Он приходил к нам через день, с тех пор как бабушка разрешила ему набирать воду из колодца. Делал по три захода кряду. Я как-то попробовала из любопытства поднять полное ведро – чуть не лопнула. Сильный.

Я так ни разу и не попалась ему на глаза – сбегала в дом или пряталась за кустами каждый раз, когда Заяц начинал заливисто лаять. Мне было спокойнее находиться в зрительном зале, не нарываясь на знакомство со злодеем по ту сторону экрана. Он взрослый красивый мужчина, а я отличница, примерная школьница, которая и целовалась-то пару раз в жизни. Подумала об этом – и спохватилась. При чем тут целовалась?.. Но я знала ответ. Влад вызывал трепет и в моей душе, и в моем теле. Это было нормально: такую же реакцию пробуждали персонажи Брэдли Купера или Роберта Паттинсона. Ненормально было то, что этот «персонаж» находился так близко. Я успешно его избегала почти неделю, даже Зайца стала прогуливать по другому маршруту, и вот бабушка предлагает мне отнести ему ягод.

Сама она не могла – болели ноги. У дедушки зашкаливал сердечный ритм, даже когда он просто поднимался по ступеням, а тут надо было спуститься с горки и подняться на нее.

Так что идти нужно было мне. От мысли об этом у меня тотчас зашкалил сердечный ритм. Но, в конце концов, мне семнадцать. Надо – значит, надо. Это не с акулами в открытом море плавать.

Я поднялась, отряхнула шорты.

– Ладно, давай отнесу.

– И попроси его подняться к нам. Кран на кухне потек. Пока этих сантехников из города дождешься… А у него папа был рукастый, может, передалось.

– Ага.

Я покорно поплелась вниз по горке. С трудом остановила в себе невольное желание распустить собранные в хвост волосы. Нет уж. Обойдусь без этих детских игр. Просто передать ягоды и просьбу. Уф…

Бумер по-прежнему стоял у его дома, но вокруг была непривычная тишина. Я тихонько отворила калитку и вошла во двор. Здесь все изменилось после приезда парней. Трава была покошена, дрова сложены под навес. В пне торчал топор. Я могла легко представить, как Влад рубит дрова. Как напрягаются его руки, а непослушная челка падает на глаза…

Если честно, я часто его представляла. Некоторые фантазии записывала в блокнот подходящим почеркам: таким мелким и путаным, что даже врачи не разберутся. А вот дневник в школе я заполняла аккуратно, временами завуч даже просила меня помочь ей с документами.

Фантазии были безобидными. В них обычно Влад замечал меня во всей красе (на пляже у озера, в городе, на вечеринке), когда я его не видела. Мне нравилось, как легко появляются в голове образы, с ним связанные, какие они яркие, настоящие.

И вот я стою на крыльце его дома.

Стучусь – тишина.

Прислушиваюсь – и понимаю, что в доме кто-то есть, но голоса звучат далеко и глухо. Никто меня не услышит. Оставить бы на крыльце эти дурацкие ягоды… но надо же выполнить еще одну бабушкину просьбу.

Стучу сильнее – и слышу, как так же сильно колотится мое сердце. Ну что со мной такое?! Злюсь на себя – и толкаю дверь, чтоб поскорее покончить с этой пыткой.

Только заношу ногу над порогом, как навстречу мне с оглушающим лаем бросается доберман. Я едва успеваю захлопнуть дверь! Сердце ёкает.

– Джек, ко мне! – слышу я голос Влада, и собачий лай тотчас стихает.

Дверь открывается ровно на ширину мужского торса, и я вижу жетон на цепочке (он отбрасывает солнечный зайчик мне на лицо). Поднимаюсь взглядом выше – чувственные губы и спичка, зажатая между ними. А потом глаза, синие-синие. У меня перехватывает дыхание.

Он молчит, смотрит на меня с любопытством, ворочает языком спичку. Я тоже молчу. Меня ошеломляют его близость, его запах, его насмешливый взгляд. Теперь я чувствую исходящую от него силу в стократном размере. Мне хочется исчезнуть. Хочется снова оказаться в безопасности, по другую сторону экрана – в зрительном зале.

Я молча протягиваю его миску с клубникой.

– Это от бабушки Зины.

Он саму миску не принимает, но берет ягоду, крупную, сочную, вобравшую в себя все солнце этого лета. Отбрасывает спичку в сторону и надкусывает клубнику. Яркий сок течет по его пальцам.

– Вкусно, – наконец произносит он. – Спасибо.

Я вручаю ему миску. Кошусь на морду добермана, который высовывается из-за ног хозяина.

– Бабушка просила подняться к нам, – выдавливаю я из себя. – У нее какая-то проблема. С краном.

– Как тебя зовут? – будто и не слыша моего вопроса, спрашивает он и доедает ягоду. Затем споласкивает пальцы в рукомойнике, висящем на крыльце.

– Саша, – говорю я таким растерянным голосом, будто вынуждена была вспоминать свое имя.

– Ну пойдем, Саша.

Он отстает, возможно, нарочно, так что приходится идти первой. Мне неловко от того, что сейчас, наверное, он смотрит на меня. Слишком короткие шорты. Ноги у меня красивые, знаю. В секции по волейболу уже не раз ловила взгляды коллег по команде. Но это было украдкой, мимолетно, а сейчас нам пару минут подниматься в горку.

– Зачем ты прячешься от меня по кустам, Саша? – вдруг спрашивает Влад, да с таким нажимом на мое имя, что у меня снова трепещет сердце.

Останавливаюсь.

– Ничего я не прячусь!

– Я не кусаюсь, – только и отвечает он на мое вранье и обгоняет.

Теперь я иду, против воли глазея на то, как двигаются под джинсами его бедра, как перетекают мышцы на загорелой спине, когда он сводит лопатки.

Кажется, дорога домой длилась бесконечно. Я почувствовала себя и свободной, и счастливой, когда отправила Влада на кухню к бабушке, а сама сбежала в спальню.

Кран он починил.

Теперь этот кран, думала я, до скончания веков будет ассоциироваться у меня с его руками. С его пальцами, по которым стекал клубничный сок.

Этой ночью мне приснился Влад. Сон был путаным и мутным, но утром я превратила его в красивый отрывок моей будущей истории. Изменила детали, сделала образы четкими и понятными, при этом сохранила те чувства, что испытывала во сне.

Мне приснилось, что Влад, полностью обнаженный, обливал себя водой из колодца, а я подглядывала за ним, прячась за сосновыми стволами. А потом бабушка отправила меня к нему домой попросить о помощи с починкой крана.

Я спустилась по горочке в деревню. Постучала в дверь его дома – тихо. Вошла – никого. Тогда я заглянула в его комнату. Уже темнело, последнее закатное солнце оранжевыми прямоугольниками падало на пол. Было очень тихо. И вдруг в этой тишине за моей спиной раздался голос Влада:

– Не оборачивайся.

Я замерла – от будоражащего звука его голоса, а еще от того, что осознала: мы в этом доме совершенно одни. Я не видела, но чувствовала, как он ворочает языком спичку, пристально меня разглядывая.

В тишине скрипнула половица. Влад приблизился ко мне вплотную и начал расплетать мою косу. Очень медленно, так, что все во мне замерло от его прикосновений. А потом его горячие ладони легли на мои обнаженные плечи, и сквозь поволок своих волос я почувствовала на шее поцелуй.

От этого ощущения я проснулась и прикоснулась подушечками пальцев к шее. Поцелуй мне лишь приснился, но послевкусие от него сладкой негой в теле разлилось по-настоящему.

Что бы я чувствовала, если бы тот поцелуй случился на самом деле? Насколько ощущения, вызванные фантазией, правдивы?..

Эта ночь оказалась такой теплой и душной, что я ворочалась с боку на бок до самого утра.

Глава 4

Эта идея изначально была дурацкой. Не знаю, что я себе возомнила. Но факт остается фактом. Бабушка, глядя на ведерко шашлыков, которое привез папа (а потом в спешке уехал) сказала: «Куда ж нам деть столько мяса?..» Я тотчас же предложила: «Может, Влада позовем на ужин? Он там, наверное, впроголодь живет в этой деревне». И замерла в ожидании ответа. Снова я стала дышать, только когда бабушка сказала: «Ну хорошо, пусть приходит».

И вот, когда самое сложное было сделано, я поняла, что очень, очень не хочу туда идти. Одно дело – фантазии, и совсем другое – реальность, в которой мне придется смотреть Владу в глаза. Но назад поворачивать было уже поздно, и я пошла вниз по горочке в деревню.

Шла медленно, оттягивала встречу, как могла. Так что внимательно рассмотрела и белые, будто зефирки, облака, и еловые веточки с капельками смолы, и разноцветье в травах. Солнце светило ярко, празднично, гладило кожу. И все казалось бы легким, волшебным… если бы не эти дурацкие шашлыки.

Я увидела дом Влада, и образы из ночного сна, так тщательно мной обдуманные, пережитые, записанные в блокнот, тотчас ожили во всей красе. Мне пришлось уговаривать себя сделать последние шаги.

Из открытого окна долетал мальчишеский гогот. К счастью, в дом мне идти не пришлось: Влад во дворе колол дрова. В джинсах, без майки (жетон на шее снова отбрасывал на мое лицо солнечные зайчики) – это тоже была ожившая картинка из моих фантазий. Влад ставил полено на пень, заносил руки с топором за голову – при этом мышцы на плечах, спине и животе приходили в движение, наливались сталью – и с размаху обрушивал топор на полено. Оно разлеталось на две, а то и на три части.

– Привет, – крикнула я, стоя подальше от опасных поленьев. И от опасной близости Влада.

Он заметил меня, воткнул топор в полено. Выпрямился. При этом ни слова мне не сказал, даже движения ко мне не сделал. Просто смотрел, покусывая кончик спички. Вероятно, я сама должна была к нему подойти. Подошла, остановилась на середине. Отсюда он точно хорошо меня услышит.

– Бабушка приглашает тебя к нам на ужин, – выпалила я и, кажется, покраснела – потому что приврала. И потому что впервые попыталась враньем заполучить общество мужчины.

Вот если бы можно было просто подойти к нему и честно сказать: «Влад, такое дело. Меня к тебе очень сильно тянет. Я уже измучилась фантазиями о тебе и моими снами, в которых теперь тоже всегда есть ты. В общем, если я тебе тоже нравлюсь, давай уже с этим что-то делать». Но ведь так даже в романах героини себя не ведут, а они-то ненастоящие.

– Придешь? – переспросила я, щурясь от солнечного зайчика, который попал мне в глаз.

– Нет, – ответил Влад, и я даже не сразу поняла, что это отказ, – настолько его не ожидала. – Я не хочу ужинать с твоей бабушкой.

Я мялась на месте, не зная, что еще сказать.

– А почему не хочешь?..

Влад уже было взялся за рукоятку топора, чтобы продолжить колоть дрова, но отпустил ее. Подошел ко мне и, засунув руки в карманы, остановился так близко, что я не смела поднять взгляд – слишком интимно.

А еще его запах… Запах разгоряченного мужского тела. Мне же такое не должно нравиться. Точно не должно! Но запах Влада тревожил во мне самое сокровенное, скрытое от себя самой. Хотелось вдохнуть его поглубже… поэтому я себе назло задержала дыхание. Не помогло. Его запах, казалось, просачивался сквозь кожу, и мне захотелось поднять взгляд… Но мой порыв прервал Влад.

– Просто не хочу. Других причин нет.

Я краем глаза заметила, как он чуть наклонил голову, будто попробовал заглянуть мне в глаза. Или хотел смутить меня еще больше.

Это вообще нормально – испытать такое? Все девчонки проходят нечто подобное в восемнадцать? Не помню, чтобы так штормило в свое время Кристину. Хотя, может, она просто мне об этом не рассказывала. Об этом чертовски сложно говорить.

– Там просто папа привез целое ведерко шашлыков и уехал, а нас всего трое… – Боже, что за чушь я несла! Мне самой за себя было стыдно.

А еще эта пауза… Она будто укоряла: «Да, Саша, подумай над своими словами. И в целом над своим поведением».

Эти паузы были самым мучительным. После отказа я хоть могла развернуться и уйти. А теперь надо было что-то говорить. К счастью, Влад сам продолжил:

– Привыкла, что все происходит по-твоему?

Ох, нет, беру свои слова обратно – и вовсе не к счастью: я снова не нашлась, что ответить. Вообще-то, да, привыкла. Но вряд ли сейчас это был уместный ответ.

– Пропадут же шашлыки… – печально сказала я.

– Приноси сюда, я приготовлю.

– Ну хорошо…

Я развернулась и поплелась назад. Мне было так неловко, так стыдно, что я даже не попробовала угадать, смотрит он мне вслед или нет.

Бабушке я тоже чуть приврала, мол, там уже угли в мангале, сами приготовим, и понесла Владу шашлыки.

По дороге я во всех подробностях продумывала изощренный план мести. Как передам ведерко с мясом Владу, как он предложит остаться, попробовать готовый шашлык, а я откажусь. Скажу, что не хочу есть с ним шашлык. Просто не хочу. Других причин нет.

Не знаю, смогла бы я действительно ему отказать, тем более так дерзко (вероятно, нет), шанса проверить не представилось.

Влада во дворе не было, как я его ни выглядывала. Я отдала шашлык парню, который преставился Митей. Митя никуда меня не звал, он вообще не сразу понял, с чего такая щедрость.

Вот так у меня все по-дурацки получилось. Пока Влад все глубже забирался в мои мысли, все крепче прирастал к сердцу, в реальности он от меня удалялся. Я не представляла, как это изменить. Моя последняя попытка только все ухудшила.

Не сказать, что у меня не было опыта общения с парнями, но опыта общения с такими, как Влад, точно не было. И, похоже, не будет.