Kitobni o'qish: «Мерцание бездушных звезд»

Глава 1. Скучный урок

Это был самый обыкновенный сентябрьский день. Небо было затянуто серыми тучами, а за окном шел мелкий дождик, монотонно стуча по карнизам. Мадам Дюпре, наша училка, так нудно что-то рассказывала, что мои глаза закрывались сами собой. Я подперла голову рукой, тщетно пытаясь отыскать удобное положение. Надо же – учебный год только начался, а мне уже хотелось, чтобы он поскорее закончился!

– Не спать, Мишель, не спать, – прошептала я сама себе, снова переменив положение и так сильно вцепившись в края парты, что свело пальцы.

Надо заметить, это меня немного взбодрило.

– Ты с кем болтаешь? – повернулся ко мне удивленный Андре – субъект, с которым я была вынуждена делить парту.

– Сама с собой, – ответила я.

Ну не с тобой же, – пронеслось в голове.

В слух я, конечно, не стала этого говорить, чтобы не портить и без того хлипкие отношения с соседом.

– Чудило, – фыркнул он.

– Кто бы говорил.

Андре считал меня странноватой, хотя сам в свои шестнадцать лет играл в игрушки. Более того, некоторые из них он таскал в школу и демонстрировал своему другу Пьеру. Мы с моей подругой Стефани часто над ним прикалывались. Точнее, мне-то было все равно, кто чем увлекается, но подруга уж очень любила его поддеть, а я с ней – за компанию.

– Это не игрушки, а коллекционные фигурки Марвел! – яро защищался Андре.

– Да-да, коллекционные фигурки, – протягивала в ответ Стефани, и мы обе над ним хихикали, глядя, как он заливается краской.

Но вообще, Андре не был плохим парнем и прикалывались мы над ним только в шутку. В долгу оставаться он не собирался, поэтому придумал для каждой из нас прозвища и, чтобы иной раз позлить, использовал их вместо наших имён. Стефани он называл «принцессой». Она и правда на неё походила: капризная, даже немного стервозная блондинка с длинными волнистыми волосами, которая любит наряжаться в красивые платья и летящие юбки, а ещё перфекционистка, спортсменка и отличница с качествами непревзойденного лидера. Надо ли говорить, что половина парней из класса была в неё влюблена?..

Меня же Андре прозвал «ведьмой», причём небезосновательно. Моя бабушка устроила в нашей квартире логово оккультиста, о чем знали все в школе. По будням она принимала посетителей и гадала за деньги, якобы задавая вопросы духам умерших. Конечно, с духами умерших бабушка общаться не умела, она просто была отличной актрисой, которую в своё время не взяли сниматься в кино. Вот только посетителям об этом знать было не обязательно. Я же сама занималась картами – не гадала, а показывала фокусы, что все равно причислило меня к роду нечисти. Прозвище «ведьма» подходило мне на сто процентов, и я даже испытывала к нему некий трепет: оно создало вокруг моей личности мистический ореол, из-за которого ребята в школе перестали меня доставать. Многие отчего-то всерьез решили, что я способна навести порчу или проклясть, а гранжевый стиль и выкрашенные в глубокий чёрный цвет волосы только укрепили мою репутацию прислужницы темных сил.

– Наполеон Бонапарт, после взятия Тулона, получил чин бригадного генерала… – рассказывала мадам Дюпре, и у меня вырвался зевок.

– Еще двадцать минут, – сказала я сама себе, – ты выдержишь.

– Заклинание читаешь, ведьма? – спросил Андре.

– Насылаю на тебя проклятие, – отозвалась я.

– Мишель Амбер и Андре Гастон, – раздался голос с учительского места, и все сидящие в классе повернули головы к нам. – Что такое интересное вы весь урок обсуждаете?

– Она болтает сама с собой и мешает мне слушать лекцию! – воскликнул Андре.

Я закатила глаза. Предатель. Мог бы и промолчать. В конце концов, болтала не я одна.

Берегись, Андре, может, когда-нибудь и нашлю на тебя проклятие!

– Ну, что я сделаю, если это единственный способ провести адекватную беседу, – попыталась защититься я.

Мадам Дюпре чуть поразмыслила, а потом вынесла вердикт:

– Оба вон из класса.

– Слава богу, – пробормотала я.

Этот ад закончился на целых двадцать минут раньше!

– Но я тут ни при чем! – воскликнул Андре, явно не согласный с таким развитием событий. – Это все она!

– Наверное, мне придётся поговорить с вашими родителями, мсье Гастон.

– Что?!

Андре ещё что-то упирался, усугубляя своё положение, а я уже собрала вещи и скользнула к выходу, махнув на прощание удивленной Стефани. Погулять у нас после школы все равно бы не получилось, потому что сегодня была среда, а по средам и пятницам Стефани сразу после занятий заказывала такси и ехала на тренировку по фитнесу.

Я спустилась на первый этаж и отправилась в гардероб за курткой. Наш лицей был очень старым, однако в нем был сделан первоклассный ремонт. Интерьеры были выдержаны в духе XVIII столетия – лепнина под потолком, ковровые дорожки на лестницах и разрисованные фресками стены. Когда-то давно это здание принадлежало церкви, но с того момента здесь уже десять раз все перестроили. Единственным напоминанием о ней осталась колокольня без колокола, где сейчас складировали ненужный хлам, который было жалко выбрасывать.

На самом деле, мне нравилось здесь учиться. Лицей был красивым, и пахло в нем приятно – совсем не так, как в коллеже¹, где в стены въелся запах каши и детей. А ещё здесь вместо площадки был потрясающий сад с аллейками и фонтанами, в котором хорошо было погулять в перерыве между уроками. Весной и летом сад утопал в зелени и цветах, но сейчас уже все отцвело, а некоторые деревья даже успели обзавестись жёлтыми листьями.

Выйдя на улицу, я запахнула полы кожанки, потому что ветер оказался холодным. Мелкий дождик продолжал моросить; у меня не было зонта, но за сохранность своей причёски я не переживала – мои волосы были с рождения кудрявые и пышные, поэтому влага уже ничего не могла с ними сделать.

Жила я недалеко, но очень любила гулять пешком, поэтому иногда нарочно меняла маршрут и увеличивала дистанцию до дома. Сегодня, однако, гулять не было настроения, да и под дождем мокнуть не хотелось, поэтому я пошагала прямиком к дому. На пешеходной улице находилось много магазинчиков и кафешек. Я уловила запах гари и едва от него не чихнула – наверное, какая-то пекарня спалила тесто. Большого значения этому запаху я не придала и тотчас о нем забыла. Я уже подходила к двери дома, когда рядом с ухом что-то просвистело и на асфальт перед моими ногами с черт знает какой высоты упало нечто.

Только спустя какое-то время я поняла, что этим «нечто» был человек.

Глава 2. Человек, свалившийся с неба

Когда до меня в полной мере дошло, что случилось, я бросилась к пострадавшему и опустилась рядом с ним на корточки. Внутри все сковал ледяной страх, сердцебиение участилось, а в висках болезненно запульсировало. Я ещё никогда не была свидетельницей чего-то ужасного и не знала, что нужно делать в такой ситуации.

Убился, точно убился! – паниковала я.

Это был молодой парень с резкими чертами лица и угольно-чёрными волосами. Крови у него не было. Лицо, голова – все на первый взгляд выглядело целым. Он лежал на спине, и – я готова была поклясться! – от его темно-синего плаща шёл легкий дымок, который из-за дождя моментально таял.

Я запрокинула голову вверх, уверенная, что он откуда-то спрыгнул – из окна или с балкона. Возможно, в доме был пожар, недаром же я учуяла запах гари, который сначала приняла за паленое тесто! Пробежавшись взглядом по серому фасаду, усыпанному окошками с двустворчатыми ставнями, я обнаружила, что ничего не горит. Окна закрыты, дым ниоткуда не валит. Тогда откуда он спрыгнул? С крыши? Я опустила взгляд и ещё раз разглядела незнакомца. Никаких увечий, синяков или ссадин. Одежда целая, немного пыльная и мокрая, но не прожжённая и не разорванная. Казалось, он всего лишь спит. Дом всего три этажа в высоту – мог ли парень выжить, упав сверху? Наверное, мог. Вот только я боялась прикоснуться к нему, чтобы это проверить.

Происшествие, естественно, собрало кучу народа. Люди столпились за моей спиной и начали перешёптываться. Они словно ждали от меня – шестнадцатилетней школьницы – каких-то действий. Но я была объята ужасом и только тупо глядела на несчастного парня, как никогда ощутив себя никчёмной и беспомощной.

Неожиданно пострадавший распахнул глаза. Они оказались неестественно голубыми, словно покрытыми толстыми корками льда. У меня отлегло от сердца – хоть эти глаза казались бездушно холодными, в них была жизнь. Парень с непониманием заморгал, огляделся, а потом остановил взгляд на мне и хрипло выдал:

– Что за планета?

Я растерялась и открыла рот, чтобы ответить, но не смогла произнести ни звука. Человек явно не в себе, и в этом не было ничего удивительно – больше всего поражало то, что он так легко отделался!

– Нужно вызвать «скорую»! – сказал какой-то мужчина из толпы.

И это была первая дельная мысль за все это время.

– Не надо никого вызывать! – воскликнул пострадавший и резко принял сидячее положение.

Я сдавленно ахнула и отшатнулась, потому что мы едва не столкнулись лбами. Он пробежался ошалелым взглядом по лицам людей и вдруг подскочил на ноги, кинувшись к мужчине, который уже достал телефон.

Как он нашёл силы подняться?

Как он вообще себе ничего не сломал?

– Уберите это! – попросил он. – Я в порядке. Иногда падаю в обмороки, как те девицы в корсетах, ничего необычного.

Я поднялась и чуть не свалилась обратно, потому что ноги оказались ватными и неустойчивыми. Однако виду подавать не стала и, заново обретя способность говорить, решила поспорить:

– Вы упали сверху!

– Да нет, не сверху, а… сбоку. Я же шёл рядом с вами, вы что, не заметили?! – Он приблизился ко мне и ткнул в меня пальцем. Рост у него был большой, так что мне пришлось запрокинуть голову, чтобы смотреть ему в лицо.

– Но я же… видела… – промямлила я в ответ.

– Дамы и господа, спасибо за участие, но я уверяю, что тут больше не на что смотреть! – резво воскликнул он, повернувшись к зевакам и даже не дав мне закончить свою нескладную фразу. – Я спешу на работу. Или… куда обычно спешат люди в этой эпохе?

Под удивленные взгляды толпы он бодренько зашагал вглубь улицы. Людей, кажется, все устроило: человек не убился, ничего себе не сломал, был относительно невредим и спешил на работу, следовательно, здесь действительно больше нечего делать. Все разошлись, оставив меня одну около подъезда осмысливать происшествие. Возможно, никто и не видел, как упал этот парень. Наверное, все действительно посчитали, что он просто упал в обморок. Но я-то видела! Хотя… Я уже сомневалась в том, что видела.

Вопросов была масса, а единственный, кому я могла их задать, стремительно удалялся. Я глядела ему вслед и понимала, что если он сейчас скроется, то я уже никогда не узнаю, что именно сегодня случилось. Больше всего на свете я не любила, когда какие-то вещи оставались без объяснений. Я всегда старалась докопаться до сути, совершенно не брезгуя совать нос в чужие дела. Наверное, не удивительно, что с такими качествами я собиралась стать журналистом – я была из тех немногих подростков, которые на вопрос «А кем ты хочешь стать в будущем?» уже могли дать уверенный и развёрнутый ответ.

В тот момент я посчитала, что жизнь подкинула мне возможность проявить себя и потренироваться в поисках истины, а значит, необычный незнакомец в синем плаще не должен был так просто от меня уйти. Опомнившись, я бросилась за ним следом, а когда догнала, схватила его за рукав и прокричала:

– Подождите!

– Чего тебе, девочка? – бросил он через плечо, но останавливаться не стал.

– Как вы не убились?!

– Я невысоко падал, – как-то небрежно отозвался он.

На меня он даже не посмотрел, его вниманием всецело завладели часы, которые крепились к левой руке, и я решила, что это один из тех новомодных прибамбасов от известной яблочной фирмы.

Я не могла так просто сдаться, поэтому начала сыпать вопросами:

– Вы выпали из окна?

– Нет.

– С крыши?

– Нет.

– Тогда откуда?

– Не работает, черт возьми! – раздраженно воскликнул он и постучал по экрану.

Я пригляделась, и поняла, что экран – это не единственное, что есть у этих часов. У них был очень широкий ремешок с множеством кнопок, большая часть которых скрывалась под рукавом. Вероятно, это все же не яблочная фирма. Насколько я знаю, такого они не выпускали.

– Какие навороченные часы, – заворожённо проговорила я.

– Не часы.

– А что это тогда?

Парень наконец повернулся и посмотрел так, точно только меня заметил:

– Ты все ещё здесь?

– Откуда вы упали? – ответила я вопросом на вопрос.

Он прищурился, вглядываясь в мою макушку:

– Метр шестьдесят.

– Что?

– Ну, может, метр шестьдесят пять.

Я могла только хлопать глазами:

– Не поняла.

Он устало вздохнул, словно я безнадежный случай глупости, и объяснил:

– Ты спросила, откуда я падал. Я упал примерно с высоты твоего роста. Ещё вопросы?

– Но…

– Мне нужно починить эту штуку, – он повертел рукой с часами, а точнее – не часами.

Пока необычный тип сражался со своей не менее необычной штукой, я пыталась обдумать его слова. С высоты моего роста. Понятно. Но около двери моего дома нет ничего такого, что было бы с меня ростом. Более того, это не было ответом на мой вопрос. Я спросила, откуда он упал, а не с какой высоты.

– Но все же, откуда… – начала я, но парень вдруг резко шлепнул себя по шее, а потом побледнел и, как подкошенный, повалился в бок.

Я успела его ухватить за локоть и придержать, благодаря чему он смог устоять на ногах.

– Вы точно ударились головой! – воскликнула я.

Мы вместе двинулись к стене дома. Как только молодой человек ухватился за шершавую поверхность, то вырвался из моих рук и упёрся в стену ладонями.

– Вам плохо? Наверное, стоило вызвать «скорую»!

– Паническая… атака, – тяжело дыша, ответил он. – Приступ астмы, задыхаюсь… Инфаркт… Нет-нет! Он меня отравил… Вот ведь мерзавец.

Я снова растерялась. Всё-таки не зря его догнала! Он явно нуждался в помощи, но, возможно, был слишком горд, чтобы это признать. Я бесцеремонно схватила его за руку и потянула обратно в сторону своего подъезда.

– Осы, – прохрипел он. – У меня аллергия на ос…

– Я отведу вас к себе, – настойчиво сказала я. – У меня дома бабушка. Она хоть и ведьма, но разбирается в медицине. Мои родители врачи. Мама стоматолог, а папа хирург. Их, правда, сейчас нет дома, но бабушка от них многого нахваталась. Она должна будет помочь!

Не знаю, зачем я все это рассказывала, но мое объяснение, кажется, на него подействовало, потому что он не выказал сопротивления и позволил себя увести.

Мы добрались до подъезда быстро, однако я жила на последнем этаже, поэтому ещё предстояло тяжелое испытание в виде лестницы. Парень одной рукой карабкался по стене, за другую его поддерживала я. Он был сильно бледен и по-прежнему тяжело дышал. Я поняла, что он держится из последних сил, чтобы не потерять сознание. Не так он, оказывается, и легко отделался!

Когда мы достигли квартиры и переступили ее порог, молодой человек вдруг перестал сопротивляться и мешком картошки повалился на пол.

Глава 3. Плыви по течению

Как оказалось, незнакомец не потерял сознание, а просто не смог больше стоять на ногах. Он попытался подняться, однако его, словно магнитом, притянуло обратно к полу. Выглядел он плохо – кожа стала белее мела, на лбу появилась испарина, а глаза беспокойно забегали туда-сюда, точно он пытался сообразить, где находится и кто он вообще такой. Дышал он по-прежнему тяжело, с хрипами, будто астматик во время приступа. У меня закралось подозрение, что причиной его недуга было вовсе не падение. Я тут же вспомнила, как он ударил себя по шее и после порции бреда сообщил, что у него аллергия на ос. Если его действительно ужалила оса и у него действительно на них аллергия, то у нас большие проблемы!

– Мишель! Что?.. Кто это?..

Это в прихожую выскочила бабушка. Она была в боевой раскраске и с ног до головы увешанная различными побрякушками. Ее рыжие волосы были хорошо начёсаны, а голова обрамлена шелковой косынкой, расшитой монетами. Наряд был балахонистый, но, в общем-то, в нем узнавалось безразмерное платье-халат. Конечно, бабушка не выглядела так в повседневной жизни. Это был специально придуманный и достаточно стереотипный образ гадалки, который она принимала каждый день с 10.00 до 18.00, кроме выходных.

Когда бабушка очутилась рядом со мной, я учуяла резкий запах благовоний и решила, что прямо сейчас у нее проходит сеанс. Бросив быстрый взгляд в сторону вешалки, я убедилась в своём заключении, так как обнаружила там, по крайней мере, три чужих пальто.

– Не знаю! – воскликнула я. – Ему плохо. Возможно, его ужалила оса!

– Анафилактический шок! – с ходу поставила она диагноз. – Нужно вызвать «скорую»!

– Нет… только не… «скорую», – промямлил парень, делая глубокие вдохи после каждого слова, а потом зачем-то ударил себя по запястью, прямо по своим странным не часам, и нервно стал жать на какую-то кнопку.

Настороженно наблюдая за его действиями, я решила настоять:

– Вам точно нужно отправиться в больницу.

– Не нужно… Пощадите больницу, – с трудом сказал он и нацепил на лицо неестественную улыбку.

– Как это не нужно?! – рявкнула бабушка и хотела сказать что-то ещё, но ее перебил протяжный писк.

То запищали не часы нашего гостя. Они устроили световое представление и выпустили из своего нутра маленькую пробирку толщиной со стержень для ручки. Она была заполнена какой-то оранжевой, словно янтарь, жидкостью. Парень подцепил этот сосуд пальцами и протянул мне.

– Это поможет. У вас есть шприц? – изрёк он.

Я неловко взяла тонкую пробирку, боясь ненароком её переломить, и взглянула на бабушку.

– Есть. Конечно, есть, – сказала она, отчего-то на слово ему поверив, и убежала в комнату.

Через мгновение она вернулась с аптечкой в руках и вытащила новый чистый шприц. Я так и держала в руках стержень, не понимая, что с ним делать и откуда он вообще взялся. Бабушка выхватила его у меня из рук и набрала всю янтарную жидкость в шприц. Парень уже перевернулся на живот и отодвинул воротник плаща. У него на шее на самом деле была видна ранка от укуса, которая уже покраснела и вздулась. Неужели на него вот так, посреди бела дня в Париже могла напасть оса? Не повезло же несчастному: сначала упал, потом получил яд насекомого, на которого у него аллергия – явно этот день он пометит чёрным цветом в своём календаре.

Бабушка сделала несколько уколов вокруг места укуса, и молодой человек, вроде, пришел в себя. Он перестал задыхаться, смертельная бледность схлынула с его лица, и он даже смог приподняться на локте.

– Бесконечно вам благодарен.

– Вы уверены, что не хотите отправиться в больницу? – уточнила я охрипшим голосом.

– Ерунда, – ответил он, поднимаясь на ноги. – Спасибо за помощь, но я, пожалуй, пойду.

– Ерунда?! – переспросила я.

Словно подтверждая мой возмущённый возглас, он схватился за голову и, как подкошенный, полетел в стену.

– Это вы называете «ерунда»?! – Я поражалась его упрямству.

Парень пояснил:

– Яд еще действует. Минут через пятнадцать я буду как этот… ну длинный такой и зелёный. Вы его ещё едите.

– Огурец? – подсказала бабушка.

Парень щелкнул пальцами:

– Вот как он!

– Ну, молодой человек, тогда вам лучше остаться у нас и отдохнуть, – спокойно сказала бабушка. – Когда придёте в себя окончательно, тогда мы вас и отпустим. Мишель, проводи несчастного в комнату, а я разберусь со своими клиентами. Потом обсудим это происшествие.

– Хорошо, – согласилась я.

Я сама не хотела выпускать этого человека из виду, потому что ещё надеялась получить от него ответы на оставшиеся у меня вопросы. Я подхватила его под локоть и потащила в свою комнату. Он не сопротивлялся – наверное, понял, что благоразумнее остаться рядом с людьми, которые, в случае чего, смогут ему помочь.

Когда мы прошли в комнату, он рухнул лицом в подушку на мою кровать и замер. Уснул или нет – я определить не смогла, но было ясно, что он ещё не в себе.

Я отыскала плед и укрыла его, а после отправилась на кухню, чтобы сделать чай, рассудив, что он будет очень кстати, когда незнакомец проснётся и начнёт мне все объяснять.

Минут через десять я вернулась в свою комнату с двумя кружками и подошла к кровати. Когда мой взгляд упал на спящего парня, его одежда, словно по волшебству, вдруг начала исчезать.

Зрелище меня так поразило, что обе кружки выпали из рук и разлетелись на осколки. Горячий чай облил ноги, и я вскрикнула, отпрыгнув в сторону. Незнакомец резко очнулся и повернул ко мне голову.

– Что за шум? – спросил он сонным голосом.

– Ваша одежда… – сказала я, указав на него пальцем.

Благодаря пледу, которым я его предусмотрительно накрыла, ничего не было видно – только голые плечи. Но сам факт исчезновения одежды привёл меня в такой ужас, что я не могла найти себе места.

Гость поморгал, скидывая остатки сна, и взглянул на себя.

– Ах, как неловко вышло, – проговорил он и вытащил из-под пледа руку с часами.

По его тону я поняла, что неловко ему вовсе не было.

Когда его руку ничто не закрывало, я смогла разглядеть эти продвинутые не часы целиком. Оказалось, что у них очень широкий ремешок, который обтягивал руку до самого локтя. Он был весь усыпан различными мелкими кнопками, о предназначении которых я могла только догадываться. Ближе к запястью крепился узкий длинный экран, судя по всему, сенсорный. Я попыталась понять, откуда могла выскочить пробирка с лекарством, но так определить это и не смогла.

– Черт дери, не вредничай. – Парень постучал пальцем по экрану. – Эта штука, видишь ли, сегодня достаточно натерпелась. Видимо, ушло много энергии на то, чтобы сгенерировать для меня лекарство.

– Что это?

– Портативный компьютер.

– Кто вы такой?

– Мы не представились. – Он поднял на меня голубые глаза и протянул руку. – То́мас.

Я несмело пожала его ладонь и переспросила:

– Тома́с?

– Французы². – Он закатил глаза.

– Если вы не француз, то ваш французский поражает.

– Мне было чем заняться в последние семьдесят лет.

– А?

– Ты не представилась.

– Мишель.

– Мишель. – Он перевернулся и сел, отчего плед съехал, открыв на всеобщее обозрение всю верхнюю половину туловища. Да уж, в моей кровати сидит обнаженный, да ещё и совершенно незнакомый мне молодой человек. Это нонсенс. – Я понимаю, что не могу злоупотреблять твоим гостеприимством, но можно попросить у тебя какой-нибудь инструмент? Отвертку, например.

– Эээ, конечно, – ответила я и подобралась к столу.

В одном из ящиков лежал складной нож, в котором было все, начиная, собственно, ножом и заканчивая плоскогубцами и отверткой. Я выудила его и протянула гостю.

– Отлично! – одобрил он. – Сейчас починим компьютер.

Дальше на протяжении долгих минут Томас усердно колупался в своём устройстве, практически полностью его разобрав. Он с головой ушел в работу и не обращал на меня ни малейшего внимания. Я не стала просиживать штаны и наблюдать за ходом операции, потому что все это казалось каким-то абсурдным и нереальным. Я занялась обыденными делами, а именно – прибрала разбитые кружки, вымыла пол и налила новый чай.

Когда вернулась в комнату, застала Томаса в форме французского солдата времён наполеоновских войн.

– Что за?.. – пискнула я и едва снова не выронила кружки.

– Почти все костюмы стёрлись из базы данных, – объяснил он, как будто я в этом что-то понимала. – Этот вроде больше подходит. Я же во Франции. Во Франции ведь? – уточнил он, взглянув на меня.

– Да, но… Как это?

– Голографическая одежда.

– Вы инопланетянин? – решила прямо спросить я, поставив чай на тумбу, чтобы не лишиться ещё двух кружек.

– Почти. В общем-то, да. Я из американских колоний на Марсе. Мой дед прибыл на Марс в тридцать восьмом веке от рождества… этого… ну ты поняла.

– В тридцать восьмом веке?

– Ага, – просто бросил он.

– Вы из тридцать восьмого века?

– Из тридцать девятого.

– И вы упали из космоса?

– Ага. Точнее с космического корабля, который отсиживался рядом с Луной. Там произошла кое-какая стычка, и меня выбросило в космос, но я успел разглядеть Землю с помощью зума и увидел тебя.

– Меня?

Он продолжил, проигнорировав мой вопрос:

– И телепортировался, чтобы не задохнуться в космосе и не сгореть при вхождении в атмосферу Земли.

– Почему меня? – мне это не давало покоя.

– Абсолютно случайно. Ты просто проходила мимо. Я не успел как следует вообразить именно поверхность Земли, потому что в зум попал твой затылок, и я запомнил его.

Я не знала, как реагировать на все услышанное, поэтому просто обратила внимание:

– Этот костюм все равно не очень подходит…

– Да? А может тогда попробовать этот? – Томас тыкнул в свой компьютер, и форма солдата растаяла в голубом свечении, сменившись новым нарядом.

На этот раз был красный блестящий кафтан, вышитый золотыми узорами и отделанный чёрным мехом на рукавах и воротнике. По виду, это было что-то русское, но уже более подходящее, чем военная форма времен Наполеона – сойдет за вычурное пальто.

– Невероятно, – заворожённо проговорила я и села рядом с Томасом, пощупав рукав его нового одеяния. Оно было как настоящее – настоящая ткань, настоящий мех, настоящие колючие узоры. Как такое возможно? Как это происходит?

А впрочем, действительно ли это происходит или я сошла с ума?

– Тебе нравится? Оставить? Или найти что-то другое?

– Он красивый, – сдавленно ответила я. – Но так у нас все равно не одеваются.

Спокойно, Мишель, – сказала я сама себе. – Просто плыви по течению и делай вид, что так все и должно быть.

– У меня сохранились только бальные платья эпохи рококо, костюм индейца майя, шуба эскимоса и схенти.

– Схенти? – переспросила я.

– Египетская набедренная повязка.

– Тогда оставьте кафтан.

– Мне он тоже очень нравится. – Томас улыбнулся, словно обрадовался, что я позволила ему в этом остаться. – Он сохранился в базе после заварушки с Иваном Грозным. Ну так что?

– Что? – не поняла я.

– Я доработаю компьютер, и мы сможем полететь.

– Полететь?

Томас объяснил:

– Ты помогла мне сегодня. В благодарность за это я хочу предложить тебе совершить путешествие во времени на «Санта-Марии».

– На машине времени?

– На космолёте со встроенной машиной времени, – поправил он. – Космолёт вне времени, если проще. Ну так что скажешь?