Чайка на проводе

– Это знакомый вам мальчик? – оторвалась от книги фармацевт.

– Он Зощенко читает, – гремит женщина. Как будто это что-то значит!

– А я Галушину читаю, – отвечает фармацевт и книгу показывает. На обложке пляшут буквы «Заплатки». – И что? Что ж мне теперь правила нарушать?

Таков литературный багаж повести «Чайка на проводе». И смешно, и грустно одновременно.

А если говорить о наполнении, то повесть очень насыщена: событиями, эмоциями, мыслями, в том числе и фантазиями главного героя, десятилетнего мальчика Мишки.

Фантазии, воспоминания, ожидания и реальность – всё переплетается в сознании мальчика, а уход во внутренний мир помогает ему построить отношения с внешним миром. Его воображаемый друг – это внутренний голос маленького, по сути, ребёнка. Хорошее воображение помогает Мишке выжить в той непростой ситуации, в которой он оказался.

Важным событием повести является эпизод, где Мишка с бабушкой едут в Санкт-Петербург, хоронить Мишкиного отца. Эмоции мальчика выражаются в появлении Пегаса, ведь его отец был художником и музыкантом. Как ребёнку пережить эту трагедию? Сразу возникают смешанные чувства, с одной стороны Мишка долго рос без отца, с другой стороны отец его очень любил, о чём мы узнаем позднее из воспоминаний.

У Мишки совсем непростая жизнь, он живёт с бабушкой и полностью больной матерью, за которой нужен постоянный уход. Это очень тяжело, но пока рядом бабушка, Мишка может быть обыкновенным мальчишкой: ходить в школу, драться с одноклассниками, прогуливать уроки и даже воровать в магазине.

Когда обстоятельства меняются, герою приходится искать способы решения разных проблем. И слава автору, у Мишки появляются настоящие друзья, которые подскажут и помогут в трудной ситуации.

Кульминацией повести я бы назвала эпизод, где Мишка видит, запутавшуюся в проводах чайку, эта птица словно отражение самого героя. «Друзья и родственники» – другие чайки спасают птицу из беды, а Мишка понимает, что нужно обратиться за помощью. Его «ангелом-хранителем» становится уже знакомая и так полюбившаяся читателям Нинель Марковна.

Мишка взрослеет на глазах, его теперь уже нельзя назвать «тетёхой», он даже вернул деньги за украденную газировку. Теперь у него начнётся другая жизнь, потому что появились настоящие друзья. Здесь я вспомнила книгу Бакмана «Бабушка велела кланяться и передать, что просит прощения», где у главной героини тоже начинается новая жизнь с обретением настоящих друзей.

Что касается книги Ларисы Галушиной, то мне очень понравились описания: причём не только погоды, предметов быта, интерьера, но и внутреннего мира персонажей. А северное сияние (точнее полярное сияние) для меня символ перерождения героя.

Ещё мне понравился Мишкин словарь, который пополнялся несколько раз на протяжении повести. У героя довольно интересный тип мышления, например, Мишка воспринимает понятие тромб – как огромную сосульку.

Важно, что в повести есть лирические отступления – воспоминания: разговор с дедушкой, история про бабушкину подругу и её мужа, жизнь Мишки в Санкт-Петербурге до болезни мамы и другие. Эти эпизоды делают мир повести объёмным и нелинейным.

Добро в этой повести возвращается бумерангом. Прогуляв урок, Мишка, сам того не осознавая до конца, спасает мужчину от смерти. А чуть позже взрослые спасают самого Мишку. Круг сансары замкнулся.

Хочется сказать несколько слов про бабушку Миши. Её непростой характер автор передаёт не только через поступки, но и через речь. Особенно хорошо это прослеживается в начале истории. Как мы постепенно узнаем из повести, она имеет немецкие корни, как и её муж, дедушка Миши. Но даже с такими генами женщина не выдерживает всей тяжести события: столько лет ухаживать за парализованной дочерью. Бабушка Миши срывается, накопленные эмоции берут верх над разумом. Стоит ли винить бабушку за срыв? Да. Но можно ли понять? Тоже да. Ведь силы человека, особенно эмоциональные, часто бывают на исходе. Так как поступить дальше? Тут нет ответа.

В повести «Чайка на проводе» очень неожиданное окончание, словно автор оставила своих героев наедине с собой. История Мишки закончилась относительно благополучно, но сколько в мире таких Миш, известно лишь одному богу.