Kitobni o'qish: «Сказочка для взрослых»
Понедельник… Он придуман для того, чтобы мучить людей. Потому что этот день недели, по какой-то коварной задумке, идет сразу за воскресеньем, в которое, как правило, совершаются различные увеселительные мероприятия. О, сколько людей с самого раннего утра проклинают этот черный день их жизни… Сколько личностей в понедельник с удивлением смотрят на себя в зеркало и не узнают свои отражения. Сколько тоскливых мыслей проносится в голове людей-человеков, осознающих, что до следующих выходных еще ого-го!!! И только одинокие люди любят понедельники. Потому что можно снова не думать о своем одиночестве, общаться, как ни в чем не бывало, в кругу коллег по работе, пить кофе в обеденный перерыв и, спрятавшись от начальства, тайком курить сигаретку под знаком «КУРИТЬ ЗАПРЕЩЕНО»
К таким "счастливчикам" принадлежала Елена Алексеевна Огурцова. Ей было целых 30 лет, за плечами оконченный институт и работа замглавбухом в довольно уютном кафе "Сказка". Зарабатывала Елена Алексеевна не то, чтоб очень много, но прилично. Во всяком случае, хватало средств, чтобы спокойно ходить по магазинам и совершать головокружительные покупки приятных женскому сердцу вещичек. Как, например, эти восхитительные лаковые красные туфли на шпильке, приобретенные ею в центральном бутике города в эти выходные. Радость приобретения омрачало лишь то, что, как и все новые туфли, в магазине в них было удобно как в тапочках, а сейчас они жутко жали, причиняя дискомфорт их владелице. К тому же, её любимая юбка сегодня никак не хотела элегантно и благородно сидеть на бедрах, а стремилась вверх, в район шеи Елены, из-за чего ей приходилось каждые пять шагов стаскивать ее обратно. В общем-то, если описывать Огурцову, то девушка она была среднего роста, среднего телосложения… и ее можно было бы смело назвать среднестатистической, если б не несколько обстоятельств. Во-первых – Леночка была обладательницей чуть раскосых глаз такого необыкновенного изумрудно-зеленого цвета, что некоторые прохожие даже спрашивали, где она приобрела такие «изумительные цветные линзы». Во-вторых, Елена Алексеевна до сих пор не являлась счастливой обладательницей прекрасного принца в виде мужа, о чем очень горько сожалела длинными, тоскливыми вечерами и, особенно, в выходные. Ну, а в-третьих, эта девушка была просто ходячим магнитом для всяческих неприятностей! Если она шла по улице, то обязательно именно к ней привязывались хулиганы, если влюблялась, то либо в негодяя, либо в поэта, который долгими часами читал ей свои странные стихи, а потом напивался вдрызг и в бреду звал какую-то Музу Сергеевну… По причине тотального невезения у Елены никогда не сходился дебет с кредитом именно тогда, когда приходила проверка, а на танцах ее всегда приглашали именно те личности, которых потом забирали строгие дяди с грозной надписью "ОМОН" на бронежилете.
Вот и сейчас, Елена Алексеевна опаздывала на работу из-за внезапно сломанного будильника. Бежала она в муках от новых туфель, которые натерли ей ноги буквально до кровавых мозолей ровно через 158 шагов. Ну и, ко всему прочему, проклятая юбка, возомнив себя, видимо, птицей, упорно стремилась вверх. И, естественно, на битком забитом пешеходами перекрестке, именно к Елене обратилась дряхлая старушка с просьбой перевести ее на другую сторону улицы. Оглядев бабулю и поняв, что динозавры по любому присутствовали при ее рождении, Лена (справедливости ради стоит сказать, что она была очень добрым и отзывчивым человеком), подхватив бабушку под локоток, потащила ее через дорогу на зеленый сигнал светофора. Бабушка ползла так медленно, что уже загорелся красный, а они еще не дошли и до середины проезжей части. Старушку, однако, это ничуть не смущало. Блаженно улыбаясь, она, держа Елену правой рукой, левой беззаботно мотала авоськой, из которой торчала бутылка кефира и пакет с бубликами. Нетерпеливые водители, совершенно не разделяющие радостного состояния бабушки, злобно бибикали, чем приводили Елену в полнейшее смущение. Героическим усилием подавив в себе желание придать бабушке ускорения пинком ноги под ее морщинистый зад, она чуть ли не на руках протащила ее к краю проезжей части и, поставив на тротуар, хотела уже было рвануть к метрополитену, однако бабуля вцепилась в Елену не хуже энцефалитного клеща:
– Внученька! За доброту твою отблагодарить тебя хочу! Загадывай любое желание, исполню!
– О, Господи, на старости лет бабуля маразм словила! – ругнулась про себя Елена, однако вслух лишь поблагодарила бабушку и сказала, что ей ничего не надо.
– Что, даже мужа не надо? Или денех!? – бабушка недоуменно смотрела на девушку чистыми детскими глазами. Причем, один глаз у нее был голубого цвета, а другой – желтого.
Елена, мысленно представляя, что с ней сделает за опоздание директор кафе Гудбаев Станислав Михайлович, терпеливо объяснила бабушке, что денег у нее достаточно, а мужчин в природе не осталось, все вымерли.
– Так они ж не птиродахтили, чтоб вымирать! – бабушка выговорила это научное слово с таким значением, приподняв кверху указательный пальчик, словно лично знала каждого птеродактиля по имени-отчеству.
Осознав, что все равно безнадежно опаздывает, Елена со страдальческим видом посмотрела на свою невольную мучительницу, – Некогда мне, бабушка, опаздываю… В "Сказку" хочу скорее попасть, понимаете? Дела у меня там…
– В сказку? Там что ль мужика себе решила искать? – ахнула старушка, – Вот молодежь смелая пошла, ничего не боится! Ну, в сказку, так в сказку! Желание твое! – с этими словами бабулька что-то забормотала, поплевала через плечо, достала из авоськи бублик, съела его и, наконец-то, отпустила руку Огурцовой.
Очутившись на свободе, девушка рванула к дверям метрополитена, вдогонку услышав окрик старушки, -Ты, если что, меня там и найдешь! Если вернуться захочешь!
Думать над странными словами не менее странной бабушки времени уже не оставалось. Промчавшись по эскалатору, втиснулась в вагон и, в полукоматозном состоянии от предчувствия гнева начальника, поехала. Нужно было сделать один переход на другую ветку. Этот маршрут Елена Алексеевна за последние 2 года выучила так, что могла бы проехать до работы с завязанными глазами. Вот и сейчас, не глядя на бесконечные пояснения, быстрым шагом, поскрипывая зубами от боли, причиняемой туфлями, она спешила по переходу. И, так как она была вся сосредоточена на предстоящем разговоре с начальником, то совершенно не заметила, как опустел почему-то переход… а на перроне в ожидании поезда она стояла совершенно одна. И не заметила, что поезд тоже был какой-то странный, всего в два вагона. В таком вот задумчиво-растерянном состоянии пробыла Елена Алексеевна до самого эскалатора, поднимавшего ее, единственную, наверх.
Оглядевшись, девушка сначала испугалась, что кругом никого нет… вернее, она даже испугалась не отсутствию людей, а того, что вышла не на своей станции… Но потом, каким-то шестым чувством поняла, что ошибиться она не могла. Пожав плечами, подивившись такому стечению обстоятельств, прошла через турникеты и вышла на свежий воздух. Пройдя метров пять, она остановилась, как вкопанная. А было отчего "вкопаться". Потому что перед ней раскинулся не проспект Просвещения, расположение которого в оном месте, между прочим, было утверждено еще ого-го когда, а не много ни мало, степь широкая… В голубом небе сияло ласковое солнышко, зеленая травка едва колыхалась от легкого ветерка… Метрах в двухстах от Елены рос огромный, раскидистый дуб, почему-то местами сильно блестевший на солнышке. Елена медленно обернулась… и заорала. Потому что никакого входа-выхода из метро уже не было. Даже больше того, позади девушки вообще не было ни намека на какое-либо здание современной цивилизации… Всё та же бескрайняя степь.
Конечно, можно понять состояние любого современного человека, при выходе из метро, увидевшего не привычный и знакомый ему пейзаж каменных джунглей мегаполиса, а очень даже деревенскую мирную картину из серии "пробежаться бы мне босиком по росе". Именно поэтому Елена Алексеевна еще какое-то время поорала, дико вращая глазами и вертя головой из стороны в сторону. Но, сказалась все-таки закалка, выработанная годами от всех происходящих в ее жизни неприятностей. Крикнув еще пару раз для приличия, Елена стала действовать как вполне разумный человек в жаркий день: сняла туфли и колготки. Заморенные в тисках туфель пальцы с благодарностью развернулись из состояния рулона, почувствовав мягкость и прохладу травки… Сунув скомканные колготки вместе с туфлями в пакет, который достала из сумочки, она пошла по направлению к дубу, здраво рассудив, что в тени дерева она присядет и уж тогда обязательно подумает, что же все-таки произошло… и как она вообще тут очутилась… Так как Елена Алексеева была еще и умной девушкой, то она не преминула проверить состояние своего мобильного телефона. Но, ее ждало разочарование: тут даже Мегафон не ловил. В голове промелькнуло – «Хм…А как я буду в объяснительной тов. Гудбаеву С.М. описывать причину своего опоздания?!»
ОБЪЯСНИТЕЛЬНАЯ
« Я, Огурцова Елена Алексеевна, опоздала на работу по причине нахождения себя в поле (по виду – заброшенном), без возможности вызова такси ввиду отсутствия связи в мобильном телефоне. В воскресение, накануне рабочей недели, я выпила всего 2 рюмки коньяка (по 50 гр. каждая) и находиться в состоянии алкогольного опьянения (синдром "белочка") никак не могла»
Получалось как-то неубедительно и неграмотно. Не мог современный человек, выйдя из метро, очутиться "во чистом поле". Все это, не укладывалось ни в какие рамки ее понимания. Между тем, в раздумьях, она подошла к дубу и изумленно уставилась на дерево. Потому что ствол этого самого дуба был обвит огромной цепью желтого цвета, которая таинственно поблескивала под могучей кроной. Приблизившись, Елена почтительно потрогала пальчиком цепь…
– Да златая она, златая! Можешь пробу не смотреть – 585. Госстандарт! – услышала Огурцова над головой. Подняв глаза вверх, девушка никого, кроме жирного черного кота не увидела.
– Эй, кто там?! – крикнула она, силясь разглядеть в листве спрятавшегося человека.
– Я! – и здоровый котяра важно спустился по цепи к обалдевшей Елене.
– Здрасссссьте – только и смогла произнести она, когда кот, спустившись к ней, спрыгнул на землю и элегантно поклонился. В голове Елены Алексеевны вихрем неслись мысли : "Вроде не напивалась… Все признаки белой горячки… А может я вместо сигарет что-то другое выкурила?… Так я одна была… Мне никто не мог ничего подсыпать...."
Вспомнив про сигареты, Елена ловко выудила из сумки пачку и, достав сигарету, нервно затянулась. Кот, все это время спокойно наблюдавший за ее действиями, заметно оживился.
– Могу я у тебя сигаретку стрельнуть? Тут плохо с этим. Кащей, сука, такие бабосы дерет за одну пачку. Монополист хренов.
Подхватив выпавшую из открытого рта Елены сигарету, кот с наслаждением затянулся, выпустил пару правильных колечек из пасти и снова посмотрел на девушку, которая находилась в состоянии близком к помешательству.
– Да не парься ты… я тебе оставлю! – кот еще разок затянулся и протянул пол сигареты Елене. Машинально взяв из кошачьей лапы сигарету, Елена тоже глубоко затянулась, после чего благополучно упала в обморок.
Елена Алексеевна стояла в кабинете тов. Гудбаева С.М. и отчитывалась за неправильно составленный квартальный отчет по учету золотых цепей. Тов. Гудбаев С.М. почему-то стоял в русском кокошнике на голове, пыхтел, ругался и грозился уволить Елену к едрене-фене за такую работу. Елена Алексеевна, дрожащая и бледная, оправдывала свой конфуз в работе тем, что учитывать златую цепь ну совершенно невозможно, потому что кот, подлец, пользуясь удаленностью дуба и цепи от кабинета Елены, потихоньку отпиливает себе на кошачьи нужды золотишко, никем не замеченный. "Что за ерунда!!!Какой кот?! Что вы несете?!Очнитесь, гражданочка! Очнитесь!" – почему-то орал С.М. Гудбаев превращаясь в жирного, черного кота....
Открыв глаза, Елена увидела, что над ней стоит все тот же кот и обмахивает ее лицо огромным листом лопуха. Падать в обморок второй раз смысла не было, поэтому Елена решительно из лежачего положения переместилась в сидячее.
– Вот вы, барышни, все нежные какие стали, – недовольно пробурчал кот, – Ладно, как тебя зовут-то?
– Меня? Лена… А теб…а Вас?
– Кот. Просто Кот… Не люблю я всех этих отчеств и фамилий. Хотя ученая степень имеется… Какая-то там… Щас не помню!
– А я где? – Елена все еще чувствовала легкое головокружение.
– Как где?! В Лукоморье! А если быть точным, то в Тридевятом Царстве-Тридесятом Государстве… Тоталитарном, прошу заметить, государстве! – с этими словами Кот испуганно оглянулся по сторонам. Шерстка на загривке его встала дыбом, и он несколько раз несильно хлопнул себя лапкой по морде, наказывая самого себя за излишнюю разговорчивость.
Увидев квадратные от удивления глаза сидящей перед ним девушки, кот искренне удивился:
– Ты что ли не местная?!
Елена утвердительно кивнула. Кот трагически вздохнул, ловко запрыгнул на цепь и, свесив лапки, уставился куда-то в бескрайнее небо. Пауза затянулась. Елена, немного порассуждав, пришла к выводу, что она просто сошла с ума и сейчас наверняка находится в палате для душевнобольных, а все ЭТО ей просто кажется. А если, кажется, то ничего страшного не случится, если она лучше узнает о том месте, которое ей абсолютно точно мерещится. Поэтому она, поудобнее устроившись под дубом, попросила Кота немного рассказать ей об этом государстве… И о себе…
Кот словно только этого и ждал. Он начал жаловаться девушке, что он вот, Кот Ученый, а его заставляют, как последнего ишака ходить по этой цепи (которая, по секрету, совсем и не златая, а железная, покрашенная золотой краской) налево и направо и, между прочим, никаких у него обеденных перерывов и выходных нет… И в отпуске он не был уже 5 лет, 5 месяцев, 5 недель, 5 часов и 5 минут… А у него, между прочим, хвост давно ломит и ему на курорт хочется, как всем нормальным лукоморцам съездить на Синее-синее море желательно. На Черное море он не хочет, там сейчас неспокойно, тридцать три богатыря чего-то там не поделили, что-то с дайвингом связанное. А с ними этот дядька… Черномор, блин… сорок лет, а до сих пор в звании сержанта… Ходят в море, среди волн в своих доспехах, ржавчину разводят… А Кощей Бессмертный… по совместительству президент Тридесятого… тот ваааще обнаглел… творит, что хочет… Цены на водку и сигареты поднял до небес… Сапоги скороходы теперь стоят столько, что проще босиком ходить.... Чтоб на скатерти-самобранке просто пожрать немного, надо пол зарплаты вывалить… Это у них там, в центре, в белокаменных полатях хорошо получают, а им, простым котам, приходится за копейки вкалывать…
Елена слушала болтовню кота со странным чувством… Он то махал лапами, то дергал себя за хвост, то жестами показывал, куда он посылает всю эту сказочную империю. С одной стороны ей было немного жаль, что она в расцвете лет сошла с ума, не познав, так сказать, радость материнства, а с другой – ей было почему-то так хорошо с этим лоснящимся от жира котярой, под этим дубом, на этой травке… Не было здесь смога, пыли, толпы и суеты… Все было так спокойно и мирно, что, казалось, можно тут пролежать всю жизнь и не пожалеть об этом… От приятных раздумий ее отвлек Кот:
