Kitobni o'qish: «Соседи»

Велосипед

– Мааам, ну, мам, можно мне велик?

– Валя, ты достала! Возьми у брата. Куда ставить то твой велик? Нет!

– Мам, он не даёт совсем! Давай мне мой велик купим! Ну, пожалуйста. Каникулы же, я что целое лето буду вот так сидеть?

– Хорошо, но хранить будешь в подвале!

– В подвале!? …. Ладно, согласна!

Велик был куплен. Красный металлик Stells, со всеми наворотами. Родители любили и баловали двенадцатилетнюю Валю. Просто они жили в совсем обычной, хоть и достаточно большой квартире в старом домке-пятиэтажке. На два велика в доме места просто не хватало. Оставался подвал.

Подвал, где каждой квартире принадлежала клетушка. Свет в этом подвале был, из двух тусклых лампочек и только в коридорчике. Сами клетушки не освещались, разве что фонариком, или свечой. Жители хранили там овощи и всякий хлам. В подвале странно пахло, окно было под самым потолком, крохотное такое оконце, в него и свет уже не попадал совсем, по причине его грязности. Подвал запирался, на старый скрипучий замок. И лестница, отвратительно кривая, из непонятно какого материала, будто оплывшая. Классическое место из частушек-садюшек. На выходе хотелось побыстрее пролететь по этой лестнице так, чтобы камешки из-под подошв вылетали, быстренько щелкнуть выключателем возле входной двери, скрипнуть стариком-замком и – вот оно, солнышко, жара, велик и педали под ногами. Скорость и счастье.

Валька мужественно спускалась в подвал почти каждый день. Скрипела замком, мысленно шептала себе, что и не страшно совсем. Все же жильцы сюда ходят и ничего! Добиралась на цыпочках до клетушки с великом, стараясь не дрожать руками открывала навесной замочек клети и вытаскивала своего пламенного друга в коридорчик. Своей красной рамой он перламутрово отсвечивал Вальке, вселяя в неё крохи мужества. Та быстренько вешала замочек на клетушку, щелк…велик рамой на плечо и на выход, быстрее, быстрее….ничего, что тяжело, вот они, эти двадцать корявых ступенек…всё…можно выдохнуть, закрыть подвальную дверь, свобода!!! О том, что еще вечером нужно будет вернуть в подвал своего железного друга, Вальке думать не хотелось. Вариантов всё равно не было. Брат не согласится покинуть свою «парковку» в коридоре. А в подъезде не поставишь – площадки такие маленькие, да и не прицепить никак. Стащат, как пить дать – стащат! Значит вечером опять подвал. В сумерки, что еще страшней. В общем, Валька отрывалась по полной, каталась доупаду, чтобы, устав, уже не так заморачиваться подвальными страхами.

Однажды, придя за великом, Валька услышала шёпот, голос был детский, Валька даже пугаться не стала, решила, что за ней кто-то из детей пробрался: «Девочка, давай дружить!»

– Ты кто? – Валька даже обалдела, её во двор знали все, от самых малявочных малышей, до взрослых. А тут «девочка»!!!

– Я тут живу…

– Так не бывает! Как это живёшь? Это же подвал! Здесь нельзя жить! Ты бомж что ли?

– Бомж? Ну…., да…., бомж. Давай с тобой дружить, мне так скучно здесь одной, а ты приходишь часто. Тебе же не жалко будет дружить со мной?

В коридорчик из закутка, вышла тощенькая мелкая девочка, со спутанными волосами-сосульками, в драных штанах, каких-то нелепых тапках и грязной серой футболке.

Валька была нормальной девчонкой, ей было не жалко дружить, пусть даже с девочкой, которая живёт в подвале.

Вальке настолько было жалко эту оборванную и грязную девчонку, что прям хоть плачь…она даже боятся перестала. Надо же, кто-то здесь может жить!

– Может ты есть хочешь?

– Есть? Нет пока. Я тебе скажу, ты первая узнаешь…, давай просто поиграем. У меня здесь настоящий домик!

– Домик? Как его никто не увидел из взрослых?

– Так тут всегда тень и никто сюда не заходит, здесь же никто ничего не хранит, сама смотри…

Действительно, настоящий домик! С топчанчиком, лавочкой и кривым столиком. Для Вальки такой домик выглядел почти дворцом! У Вальки челюсть отвалилась, она даже забыла, что девочка имени своего не назвала. Да и, может, у бомжей не всегда бывают свои собственные имена. Валька не сильна была в этом. Бомжи – это из другого мира. А тут настоящая девочка, домик тут у неё. Вальке было интересно до невозможности.

– Давай поиграем – у Вали все мысли были уже не про велик, стоявший в коридорчике, а про домик и в голове уже были просто нескончаемые интересности, в которые можно тут играть – в семью, давай, а?!

– Хорошо, поиграем – девочка заулыбалась – только ты велосипед свой поставь сюда, а то вдруг кто придёт, нам помешает…

– Точно, сейчас поставлю, а то еще влетит от кого-нибудь из соседей, да и родителям скажут – Валька утащила велик к стене в домике, он туда прекрасно влез и не был больше виден из тускло освещенного коридорчика – так как же мне тебя звать, подружка? – Валька снова спросила оборвыша

– Вот и зови подружкой. Мы же подружки? Правда?

– Подружки!

Никогда у Вальки не было столь экзотической подруги. Ей было так интересно, что она напрочь забыла о времени, о том, что ей хотелось покататься, что на улице прекрасный солнечный день. В каморке, что принадлежала Валькиным родным, было собрано много всякой всячины – тряпки, старые одеяла и подушки, игрушки, из которых выросли Валька с братом. Сейчас она многое перетаскала в домик своей новой знакомой. Она с трудом вспомнила про то, что ей нужно вернуться домой.

Впервые Валька прыгала по ступенькам нелюбимого подвала радостно, не торопясь. За спиной оставался не пыльный страшный подвал. За спиной была тайна, новая знакомая и огромное количество планов.

Месяц Валька каждый день бегала играть в подвал к новой подружке. Она даже не вытаскивала больше велосипед. Она вообще про него не вспоминала. Пока однажды вечером мать не спросила её про то, где и когда она катается. Валька удивилась, с чего такие вопросы? Оказалось, одна из её подружек-соседок по подъезду спросила мать о том, почему она так надолго наказала Вальку и не выпускает гулять.

На следующий день, спустившись в подвал, Валька вытащила свой велик в коридорчик.

– Ты не будешь со мной больше дружить? – подружка по играм в подвале смотрела на Вальку глазами полными слёз, как показалось Вальке…

– Буду, но если родители узнают про тебя, то тебя выгонят отсюда, а меня накажут…сегодня я поеду покатаюсь, с друзьями

– Я поняла, знаешь, точно, ты должна ехать. На минутку спрячь свой велосипед в домик, я хочу сказать тебе одну очень, очень важную вещь и ты потом покатаешься, если захочешь…

– Ты хочешь сказать мне секрет?

– Секрет? Ну, да, очень важный секрет!

Валька спрятала велик и подсела на топчанчик к подружке.

– Помнишь, я сказала тебе, что ты первая узнаешь о том, что я хочу есть? – подружка шептала прямо в ухо

– Ну, да – Валька удивленно попыталась поднять голову, но почему то не смогла…

– Так вот, я очень хочу есть…– голос подружки стал каким то скрипучим, как металлом об металл…

Валька попыталась встать, сказать, что вот она сейчас быстренько сбегает домой, принесет какой-нибудь еды. Булок, в конце концов, или сделает бутерброды…но не смогла даже пошевелиться. Она могла только смотреть на то, во что вдруг стала превращаться её подружка. Из Валькиных глаз потекли слёзы, так ей стало страшно. Вальке захотелось крикнуть, завизжать, сделать хоть что-то. Ей, наверное, сниться страшный сон. Она сейчас завизжит и проснётся. Мама прибежит, успокоит её, скажет, что это только сон и уже всё, всё. А потом будет новый день, игры и куча всего интересного и весёлого. Но она могла только смотреть. А потом ей стало больно, недолго. Потом стало всё равно. И как-то накатила слабость. Валька уже не хотела шевелиться, ни кричать, она хотела просто закрыть глаза.

Её нашли через два дня, когда родители, не надеясь на полицию и волонтёров стали с соседями вместе обходить все Валькины любимые места. Она сидела в закутке подвала, на полу, держась за раму своего Stells-а. Нашли её соседи. Родителей не подпустили к ней. Сразу вызвали полицию. Из четырёх приехавших полицейских двое потеряли сознание, двое с трудом сдерживали свой ужас. Возле велика сидела мумия Вальки.