Площадь Тяньаньмэнь

Лай Вэнь – псевдоним. Кто за ним скрывается, доподлинно неизвестно. На сайте западного издательства всего две строчки: родилась в Китае в 1970 году, эмигрировала после событий на площади Тяньаньмэнь в 1989-м, живёт в Британии с мужем и двумя детьми. Важно ли это? На первый взгляд – нет. Собственная биография после культурной революции и эпохи Мао, занимающая большую часть романа, выписана эмоционально, подробно, реалистично, с погружением в менталитет, культуру, мировоззрение, семейные отношения – ей хочется верить, хотя трудно сказать, насколько жизнь автора беллетризована и приукрашена.

С другой стороны, эпилог чётко расставляет все приоритеты: Лай Вэнь сравнивает студенческие выступления, жёстко подавленные властями, с современными протестующими – Black Lives Matter, #MeToo и так далее – и клеймит тиранов всех мастей. И уже через призму этого высказывания становится ясно, что в книге много обобщений, шаблонности, а написана она с чётким ориентиром на западную аудиторию, где Пекин априори – враг свободы и демократии.

Сами события, вынесенные в название, занимают в 550-страничном романе небольшой объём, а происходящее показано слишком поверхностно, без необходимой глубины, которая сопровождает текст до тех пор. Зато патетики тут прилично: "Да, Дэн (Сяопин) мёртв – и слава богу, – но его безжалостные и безжизненные восковые преемники постоянно дожидаются за кулисами своего выхода".

"Площадь Тяньаньмэнь" в этом смысле – семейная сага, к которой добавлено политическое заявление, нежели наоборот, и оно выходит довольно беззубым, стандартным, упрощённым. Что же касается жизни до трагических выступлений – классической истории взросления, то она кажется достаточно искренней, тёплой, наполненной вкусами, запахами, звуками. "Мемуары" пронизаны атмосферой далёкого, "покинутого" детства (хоть без особой романтики) и резко контрастируют с политическими агитками. Разве что в них странным образом почти нет развития: как будто "законсервированная" девочка подросткового возраста "шагает" от пелёнок до протеста в моменте.

Несмотря на очевидные противоречия и специфический стиль автора, слегка репетативный, роман вполне достоин внимания тех, кто интересуется драматическими событиями на сломе эпох и предпочитает семейные саги от первого лица.