Kitobni o'qish: «Эпизоды фронтовой жизни в воспоминаниях поручика лейб-гвардии Саперного полка Алексея Павловича Воронцова-Вельяминова (июль 1916 – март 1917 г.)»
Алексей Павлович Воронцов-Вельяминов – представитель одной из младших ветвей знаменитого дворянского рода, потомственный военный инженер, участник Первой мировой и Гражданской войн. В семье потомков рода Воронцовых-Вельяминовых хранятся шесть написанных им рассказов автобиографического характера, повествующих о событиях Первой мировой войны и последовавших за ней скитаниях в эмиграции. Причем, достоверность исторической информации, содержащейся в этих литературных произведениях, почти полностью подтверждается синхронными документами. Автор обладал почти феноменальной памятью, что делает его рассказы ценным источником, заслуживающим внимания и изучения.
Родился Алексей Павлович Воронцов-Вельяминов в апреле 1897 г. в семье военного инженера Павла Алексеевича Воронцова-Вельяминова и его второй жены Софьи Николаевны. Был вторым из шестерых детей. Павел Алексеевич в это время (после окончания Петербургской Инженерной Академии) служил инженером в Варшавском военном округе. Должность начальника инженеров Варшавского округа в этот период занимал генерал-лейтенант Алексей Павлович Воронцов-Вельяминов (отец Павла Алексеевича, и соответственно, дед Алексея Павловича). Мальчик рос в семье, где дружественное общение старших и младших предполагало осведомленность всех в делах службы друг друга, а потому обо всех составляющих профессии военного инженера он знал с детства и выбор им собственной судьбы, связанной с этой же профессией, был глубоко осмыслен. Как вспоминала позднее его сестра Ольга, Алексей, как старший сын в семье и наследник, решил идти по стопам отца и деда и стать военным, хотя «армия его нисколько не привлекала» . Зато, как и многие в семье Воронцовых-Вельяминовых, он был щедро одарен талантами к музыке, рисованию, литературе и, если так можно выразиться, любопытством к устройству окружающего мира . Но самым впечатляющим даром, который сначала мешал, а затем очень помог в учебе, была, как он сам выражался, «слоновая» память. Как вспоминала сестра Ольга, Алексей был очень ленив, настолько не желал учить уроки, что два года «просидел» в 6-м классе корпуса. Но когда началась война, он решил, наконец, сдать выпускные экзамены, чтобы поступить в Инженерное училище, и за один вечер, просто просмотрев, выучил учебник по самому нелюбимому предмету – истории.
После окончания кадетского корпуса, в 1914 г. Алексей Павлович поступил в Николаевское Инженерное училище, которое некогда заканчивали его дед и отец. Но, в связи с началом Первой мировой войны, младшему Воронцову-Вельяминову довелось прослушать не полный, а лишь ускоренный курс училища, после окончания которого, в январе 1916 г. он, вместе с несколькими другими молодыми прапорщиками (старшинством с 10 окт. 1915 г. ) был выпущен в гвардейский Саперный полк «для испытания по службе и перевода в послед[ний]» . Назначенный младшим офицером 6-й роты, которой с декабря 1915 г. командовал штабс-капитан Николай Дмитриевич Ивков , в ее составе был направлен на фронт, где и находился с июля 1916 до конца 1917 г. Позднее, до 1920 г. принимал участие в Белом движении. Вместе с остатками группировки Вооруженных сил Юга России отплыл из Новоросийска весной 1920 г. , навсегда покинув родину. Много скитался, несколько лет жил в Европе, в конце 1930-х годов оказался в Аргентине, где осел и скончался в 1976 г. Был женат (по некоторым сведениям, дважды), но детей не имел.
Связь с семьей Алексей Павлович потерял в 1918 г., родственники ничего не знали о его судьбе до конца 1963 г. Зная о его участии в Белом движении и о возможном отъезде в эмиграцию, в официальных документах после 1918 г. о нем не упоминали. Уже через много лет после смерти родителей сестрам Алексея Павловича удалось установить с ним переписку. Желая рассказать о том, как и почему он оказался вдали от родины, Алексей Павлович переслал им свои автобиографические рассказы. В настоящее время в Аргентине его воспоминания, по-видимому, никого не интересуют. В России они готовятся к изданию.
Цель данной работы – ввести в научный оборот и проанализировать, используя научный инструментарий, разработанный в рамках военно-исторической антропологии, неопубликованные рукописи воспоминаний Алексея Павловича Воронцова-Вельяминова, созданные в эмиграции и находящиеся в настоящее время в частном собрании потомков рода Воронцовых-Вельяминовых.
Воспоминания представляют собой 6 отдельных и достаточно коротких рассказа, каждый из которых имеет законченный сюжет. Четыре из них посвящены эпизодам фронтовой жизни с июля 1916 по март 1917 г.: «На Стоходе», «Инженерная атака», «Дековилька» и «Камуфлет».
Рассказы написаны в 1937-1940 гг. Язык рукописей – русский, очень грамотный и свидетельствующий не только о широком знакомстве мемуариста с достижениями современной ему мировой культуры , но и о его собственном литературном даре. Они написаны на листах разного формата, в широкую линейку. Бумага пожелтела от времени. Листы исписаны с одной стороны аккуратным, резким, но хорошо читаемым почерком, тёмно-синими и фиолетовыми чернилами. Рукопись каждого рассказа помещена автором в картонные обложки и скреплена латунными скрепами с круглыми головками. На обложках авторские пометы. В верхнем левом углу первой обложки проставлены обведенные в кружок цифры: 2, 3, 4 и 6 и обозначено название рассказа. Кроме того, под названием помещено указание: «Часть I» (для первых трех) и «Часть II» (для четвертой). В нижнем левом углу обложки написано: «Первый черновик» (в каждом случае) и указано время написания (для рукописи 3 это «октябрь 1937», для рукописи 4 – «ноябрь 1937», для рукописи 6 – «февраль 1938»). Рукопись 2 не датирована, но можно предположить, что создавалась она ненамного ранее последующих. Наличие всех этих помет позволяет предположить, что сохранившиеся в собрании рукописи являются частью какой-то масштабной по замыслу работы, по всей вероятности, до конца не осуществленной. Небольшие авторские исправления (в основном касающиеся стилистики) косвенно подтверждают предположение о возможном существовании и других вариантов текстов. Однако если рукописи и были переработаны, автор предпочел отправить родным в Россию первые, еще не подвергнутые его же собственной литературной правке варианты.
