Kitobni o'qish: «Первое слово съела корова!»

Shrift:

* * *

Глава 1. Бедный Пушкин!

– Первое слово дороже второго!
– Первое слово съела корова!
– Коровы слова не едят!
– А она волшебная.

За окном ярко светило солнце – и не скажешь, что середина осени. В такую погоду хочется гулять с утра до вечера, а не мучиться с домашними заданиями. Но Никите не повезло: весь воскресный день он делал уроки с мамой. Рядом вертелся старший брат Сашка и всячески отвлекал: то рожу состроит, то постарается задеть, проходя мимо. Его просто тянуло к Никите.

– Пушкин, – торжественно объявил Никита, – Александр Сергеевич, «Осень».

И начал читать с энтузиазмом в голосе:

Дни поздней осени бранят… э-э-э…

– Обыкновенно, – подсказала мама.

Сашка закатил глаза. Мол, даже стихотворение брат выучить не в состоянии, но Никита ничего не заметил.

Но мне она мила, читатель дорогой.
Красою тихою, блестящей…

– Блистающей, – поправила мама.

Никита посмотрел в окно – как же хочется на улицу! Сашка воспользовался моментом и показал язык. Никита в долгу не остался и высунул свой, а мама сразу же засекла.

– Стихотворение рассказывай, – возмутилась она, – а не то к папе пойдёшь.

Идти к папе Никита не хотел, но тот явился сам.

– А почему телевизор работает? – тут же оценил обстановку папа.

– Пап, – заволновался Никита, – кино идёт.

– Никаких кино, – отрезал папа, – ступай в нашу комнату, чтобы не отвлекаться. Выучишь – приходи.

Никита отправился в родительскую спальню. Разлёгся на кровати и включил телевизор. Негромко, чтобы папа не услышал. Учить стихотворение совсем не хотелось. Он взял карандаш и что-то нарисовал в учебнике. Вскоре фильм закончился, и Никита вернулся в гостиную. Папа поставил табуретку на середину комнаты.

– Залезай.

Никита взгромоздился на неё и продолжил с умильной интонацией:

В ней много доброго… э-э-э…

– Слезай, – велел папа. – Недостоин ты на табуретке стоять.

Никита слез и ушёл повторять. Через пять минут возвратился, забрался на табуретку и закончил уже без всякого вдохновения:

Я нечто в ней нашёл мечтою своенравной.

Папа придираться не стал, что сын рассказал стихотворение с запинками, и Никита начал собирать портфель. Он протянул маме учебник по литературе и попросил:

– Сотри, пожалуйста.

Мама открыла книгу и увидела, что на странице со стихотворением нарисована корова, похожая на большую рогатую собаку. Рядом Никита приписал корова, чтобы никто не перепутал.

– Ник! – рассердилась она. – Надо уроки учить, а не рисовать картинки.

– Но я же выучил, – пожал он плечами.

Мама взяла ластик и попыталась стереть картинку. Ничего не выходило.

– Не получается! Теперь заставят новый учебник покупать, – расстроилась она. Да так сильно, что рассыпалась на тысячу маленьких мам. Никита и Сашка бросились ловить их, пока те не разбежались по квартире. Правда, Сашка ещё успел Никите подзатыльник отвесить, чтобы тот не выводил маму из себя. Но дать сдачу было некогда – одна из мам попыталась спрятаться за шторой.

– Прости, – извинился Никита, когда они с Сашкой собрали маму. – Только скучно просто так зубрить. Вот я и придумал, что это волшебная корова и она ест слова. Вот бы хорошо было, если бы она все стихи слопала!

Он убрал портфель. Затем прищурил глаз, согнул левую руку в локте и прижал кулак к правому плечу. Другую руку приподнял и выдвинул вперёд, обхватив воображаемое ружьё за ствол.

– Бабах! – закричал Никита и откинулся назад словно от отдачи. – Вот так бы я с Пушкиным поступил, – кровожадно заметил он. – Как тот самый… забыл.

– Дантес? – подсказала мама.

– Ага. Только я бы его за то, что он такие сложные стихи сочинял!

Мама заинтересовалась:

– А за что Дантес застрелил Пушкина, знаешь?

– Угу. Дантес в жену Пушкина чмок-чмок-чмок, – выразительно зашевелил губами Никита.

– Влюбился, – уточнила мама.

– Ага, – кивнул Никита. – А Пушкину это не понравилось, и он его на дуэль вызвал. А тот его убил. Хорошо, что убил, а то бы Пушкин ещё целую кучу стихов написал, а нам учить.

Корова из книги укоризненно посмотрела на Никиту, но мальчик не увидел.

Мама изумилась:

– Неужели тебе Пушкин совсем не нравится?

– Почему? – отмахнулся Никита. – Одно стихотворение нравится. У Лукоморья дуб срубили, кота на мясо порубили… Дальше не знаю.

– Это тебя папа научил? – Мама не сомневалась в ответе.

– Ага, – радостно поддакнул мальчик.

Мама обхватила руками голову и застонала:

– Нет чтобы нормальное стихотворение запомнить.

– А я помню, – обиделся Никита и продекламировал:

У Лукоморья дуб зелёный;
Златая цепь на дубе том…

И днём и ночью кот учёный
Всё ходит по цепи кругом, –

подхватил Сашка, не забыв добавить: – Я, вообще-то, это стихотворение не учил. Просто так запомнил.

– Ладно, – проворчала мама, – смотри свой телевизор. А не то я тебя, как Дантес Пушкина…

А сама подумала: «Бедный Пушкин!» И корова, нарисованная Никитой, была с ней абсолютно согласна.

Глава 2. Точка в журнале

Утром по дороге в школу Никита размечтался.

– Знаешь, о чём я каждое утро молюсь? – спросил он.

– О чём? – насторожилась мама.

– Чтобы я пришёл в класс, а там всего шесть человек. Тогда бы уроки отменили!

Мама ужаснулась:

– Лучше бы ты о хороших оценках думал!

– А-а, – возмутился мальчик, – знаешь, какая у нас Ольга Ивановна строгая? Ей не угодишь.

Мама махнула рукой:

– У Саши же получается. А ты вечно ленишься, вчера полдня на домашнее задание потратили.

– Ботаник твой Сашечка, – снисходительно протянул Никита, – только и думает, как бы его учителя похвалили. Наверное, ночью одни учебники снятся.

Мама уронила голову на грудь. Голова сразу же отвалилась и чуть не упала, но Никита успел подхватить. Он быстренько прикрепил её обратно и с укоризной посмотрел на маму: нечего по пустякам переживать!

– И тебе бы не помешало стараться! – заметила мама.

Никита не согласился:

– Ага, как же! Теперь Сашечка и по субботам учится из-за того, что в математическую школу попал. Я так не хочу!

Они подошли к зданию школы. Никита посмотрел по сторонам: нет ли поблизости одноклассников, подставил маме щёку для поцелуя и побежал ко входу.

На уроке литературы Ольга Ивановна спрашивала стихотворение наизусть. Никита надеялся, что пронесёт, но не повезло – учительница вызвала к доске. Никита с запинками домучил стихотворение и ждал честно заработанную тройку, но Ольга Ивановна так не считала.

– Никита! – возмутилась она. – Это же сам Пушкин! Александр Сергеевич. Разве можно так безобразно читать стихи великого поэта?

– Я учил, – привычно ответил мальчик.

– Плохо учил, Соловьёв. Ставлю пока точку в журнал. К следующему уроку чтобы от зубов отскакивало, а иначе точка превратится в двойку.

Никита уныло поплёлся к своей парте, а учительница продолжила опрос.

– Мама, – позвонил Никита днём, – можно я в компьютер поиграю?

– А пятёрку получил? – уточнила мама. – Сам знаешь: нет пятёрки – к компьютеру не подходишь.

– Тут получишь… – пожаловался Никита.

На другом конце провода раздался тяжёлый вздох.

– Что случилось?

– Она мне точку в журнал поставила! – наябедничал Никита.

– Не она, а Ольга Ивановна, – поправила мама.

– Какая разница, – буркнул мальчик. – Я же рассказал!

– Значит, плохо рассказал, – не поверила мама. – Учи по новой.

– Лучше тебя дождусь.

Вздох повторился.

– Саша, между прочим, сам уроки делает!

– Вечно ты его хвалишь! Конечно, ведь Сашечка – твой любимчик, – проворчал Никита и повесил трубку.

Он подпёр рукой голову и представил конец учебного года. Вся школа собралась во дворе, директор по микрофону подзывает Никиту к себе. А затем вручает большую грамоту и благодарит за отличную учёбу. И все хлопают. Здорово бы было! Но тут из школы вернулся Сашка, и они подрались.

Сначала Никита сидел на диване и страдал: Сашка получил пятёрку и играл на компьютере. По телевизору ничего интересного не показывали, а друзья разбежались по кружкам, и гулять было не с кем.

– Сашк, – позвал он, – давай ещё подерёмся.

– Отстань, – отмахнулся тот.

– Ну Саш, мне скучно.

Брат не реагировал. Тогда Никита сменил тактику.

– Ботаник, – начал он.

Сашка, не поворачиваясь, ответил:

– Ботаник – это такая профессия. Очень престижная, кстати.

– Лох, – продолжил Никита.

Брат не реагировал.

– Влюбился в девчонку.

Сашка развернулся и погрозил кулаком. Никита обрадовался: получается!

– Влюбился, влюбился!

Сашка выскочил из-за стола и навалился на Никиту. Они завозились, стараясь перебороть друг друга. Наконец устали и, довольные, разошлись по разным углам.

– Я тебя победил, – похвастался Никита.

– Как же! – усмехнулся Сашка. – Я тебя два раза на спину опрокидывал.

– Зато я тебе руку заломил, ты и пошевелиться не мог.

Сашка пожал плечами: ничья.

Вечером мама готовила ужин, а Никита сидел рядом и страдал над уроками.

– Ёлки! – не выдержал он. – Учительница совсем с ума сошла? Так много задавать!

– Что опять не так? – рассердилась мама.

– Всё! Ничего не понимаю. – Никите хотелось, чтобы мама быстренько сделала за него уроки.

Та оторвалась от кастрюль и заглянула в дневник.

– Ник, пиши: упражнение двадцать пять, страница восемнадцать, – продиктовала она.

– Мам, – перебил тот, – Милена у нас знаешь какая большая? Пятьдесят килограммов весит. Скоро как ты будет.

Милена училась в одном классе с Никитой, была отличницей и перегнала мальчишек в росте на целую голову.

– Упражнение двадцать пять, – настаивала мама.

– Её даже не уронить, – продолжал Никита.

– Пиши уже. – Мама загрохотала.

Но сын не слышал.

– Ага. Мы её втроём роняли. Максим держал, а мы с Данькой роняли.

– Двадцать пятое упражнение!

– Вообще-то, – похвалился Никита, – я и один могу её уронить. Она ведь полная такая, нетвёрдая.

– Сейчас папу позову. – Маме пришлось прибегнуть к угрозе.

– Надо на шее повиснуть, а потом к земле гнуть. – Никиту было не свернуть с любимой темы.

Тут на кухню явился Сашка.

– Ага, влюбился! – злорадно закричал он. – Мама, он в Милену влюбился!

Никита вскочил.

– А ты, а ты… Ты в Лану влюбился. Или как там её… в Настю!

Они чуть снова не подрались, теперь уже по-настоящему, но мама Сашку выставила. Никита неохотно доделал упражнение и убрал учебники.

– Стихотворение повтори, – напомнила мама.

– Да ну, – сморщился сын. – Я подсчитал: если мне Ольга Ивановна двойку поставит, всё равно за четверть тройка выйдет.

– Ник! – закричала мама. – В выходные и близко к компьютеру не подойдёшь!

– Ладно, – отмахнулся тот и удивлённо замер: стихи исчезли! На их месте проступали едва заметные буквы. Зато корова округлилась и потемнела. Казалось, что это иллюстрация, а не рисунок самого Никиты. – Мам, – растерялся он, – а тут ничего нет.

Мама тоже посмотрела и ахнула:

– Что же это такое?! Дожили! Типографская краска на глазах испаряется.

Она включила ноутбук и в интернете нашла нужное стихотворение.

– Учи!

Сама же подвинула книгу поближе, намочила палец и потёрла буквы: с теми ничего не происходило.

– Очень странно, – и недоверчиво поглядела на сына, будто он всё это устроил.

Никита быстро выучил стихотворение, а заодно совсем недолго, полчаса от силы, поиграл в компьютерную игру, пока мама не заметила и не отобрала ноутбук.

Ольга Ивановна на следующий день поставила тройку, кратко объяснив:

– С первого раза надо отвечать, Соловьёв.