Kitobni o'qish: «История Второй мировой войны. Блицкриг»

Kurt von Tippelskirch

Geschichte des Zweiten Weltkrieges

© ООО «Издательство «Вече», 2020

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2020

Генерал К. фон Типпельскирх и его книга

По истории Второй мировой войны опубликовано большое количество исследований. Но особый интерес вызывают книги, написанные наиболее видными генералами и офицерами вермахта. И это не просто любопытство к тому, как пишут о войне проигравшие. Германская военная мысль всегда привлекала к себе большое внимание. Теоретики военного дела Фридрих II, Клаузевиц, Мольтке, Шлифен, Людендорф, Гудериан, Гальдер, Манштейн и другие оказали влияние на развитие военной теории и практики во всем мире. Наиболее известные работы германских и других специалистов по военной истории позволяют российскому читателю ознакомиться с зарубежной военной наукой и существующими концепциями истории Второй мировой войны.

К сожалению, в нашей стране мало издавалось иностранной военной литературы, доступной широкому читателю. А ведь сразу после войны появились исследования, авторами которых стали крупные военачальники армии Третьего рейха. Некоторые из этих трудов все же были переведены и изданы незначительными тиражами в СССР, но затем подвергнуты острой критике, часто идеологизированной, но во многом обоснованной и справедливой, поскольку в них искажалась историческая правда.

Следует заметить, что в меньшей мере критике подверглась «История Второй мировой войны», написанная в 1951 году Куртом фон Типпельскирхом. Генерал пехоты¹ в отставке Курт фон Типпельскирх (1891–1957) принадлежал к числу кадровых германских военных. Он поступил в кайзеровскую армию в 1910 году, затем в 1919 году перешел в рейхсвер. Начав в 1928 году службу в разведке в чине майора, через десять лет К. Типпельскирх был произведен в генералы и к началу Второй мировой войны был уже начальником разведывательного управления (обер-квартирмейстер IV) генерального штаба сухопутных сил. Он отвечал за оценку состояния противника и поддерживал тесный контакт с ведущими военными руководителями Германии. Успехи германской армии в Европе принесли К. Типпельскирху звание генерал-лейтенанта и Железный крест.

В январе 1942 года К. Типпельскирх был назначен на Восточный фронт командиром 30-й пехотной дивизии. Такое смещение с руководящей должности в генеральном штабе авторы некоторых публикаций о К. Типпельскирхе связывают с поражением немецких войск под Москвой и другими неудачами в кампании 1941 года. Стали очевидны просчеты германских генералов в оценке сил и возможностей Красной Армии. Однако дальнейшая успешная карьера К. Типпельскирха – назначение в сентябре 1942 года советником при командовании 8-й итальянской армии на Дону и присвоение ему в том же году звання генерала пехоты – позволяет сомневаться в его опале и предполагать, что, возможно, назначение К. Типпельскирха командиром дивизии было необходимой ступенью для продвижения по службе. Уже в декабре 1943 года он назначается командиром 12-го армейского корпуса в группе армий «Центр» на Восточном фронте, затем командующим 4-й армией. Летом 1944 года К. Типпельскирх покидает Восточный фронт и некоторое время командует 1-й армией в Лотарингии, затем 14-й – в Италии, 21-й – в Мекленбурге, а с апреля 1945 года – группой армий «Висла».

Книга К. Типпельскирха «История Второй мировой войны» написана на основании личного опыта и материалов, предоставленных ему рядом бывших генералов и офицеров армии Третьего рейха. Автор также использовал многочисленные зарубежные источники. Все это позволило дать подробное и последовательное хронологическое описание важнейших этапов борьбы. В книге рассматриваются все проблемы Второй мировой войны, связанные с военным руководством, вооружением, войной в воздухе и на море, материально-техническом обеспечением, дается также описание важнейших операций в Европе, Африке, Азии, на Тихом океане и Средиземном море.

Очень интересна оценка К. Типпельскирха вооруженных сил Германии, ее союзников и противников. Так, характеризуя немецкие сухопутные войска накануне войны, он указывает, что они были лучше организованы, вооружены и обучены, чем сухопутные войска других стран. К. Типпельскирх замечает: сухопутная армия Германии извлекла из Первой мировой войны совершенно иные уроки, нежели ее бывшие противники. Она придавала большое значение подвижным действиям, для осуществления которых должны были служить самолет и танк.

Говоря о Красной Армии, К. Типпельскирх сообщает, что русские принципы ведения войны теоретически соответствовали германским. Но все зависело от того, как командование и войска использовали эти принципы на практике. «Отборные командные кадры русских пали жертвой широкой политической чистки в 1937 г. – пишет автор. – Русско-финская война вскрыла недостаточную тактическую подготовку среднего и младшего командного звена». Немцы полагали, что они значительно превосходили русских качеством командного состава.

Вопреки выводам многих современных авторов публикаций о том, что СССР готовился к нападению на Германию, бывший начальник разведуправления генерального штаба германских сухопутных сил утверждает: «То, что Советский Союз в скором будущем будет сам стремиться к вооруженному конфликту с Германией, представлялось в высшей степени невероятным по политическим и военным соображениям; однако вполне обоснованным могло быть опасение, что впоследствии, при более благоприятных условиях Советский Союз может стать весьма неудобным и даже опасным соседом. Пока же у Советского Союза не было причин отказываться от политики, которая до сих пор позволяла ему почти без применения силы добиваться замечательных успехов».

В главе «Предыстория и начало войны» К. Типпельскирх значительное внимание уделяет советско-германскому пакту 1939 года. Автор пишет, что если Франция и Англия нуждались в то время в активной помощи со стороны СССР, то для Гитлера было достаточно, «если Советский Союз останется нейтральным. Он мог даже предложить Советскому Союзу за такую позицию существенное вознаграждение: предоставить ему часть Польши и не проявлять интереса к граничившим с Советским Союзом мелким восточноевропейским государствам. Поэтому неудивительно, что переговоры западных держав, в ходе которых в августе стали обсуждаться военные вопросы, успеха не имели, и еще до их окончания Германия и Советский Союз 23 августа подписали в Москве пакт о ненападении». Эта версия в определенной мере проливает свет на скоротечность заключения договора, о котором так много дискуссий в последние годы.

В своей книге К. Типпельскирх широко освещает военную подготовку Германии к нападению на СССР: проработка на военной игре первого этапа войны, составление подробных инструкций, создание всевозможных политических и экономических учреждений и организаций, которые должны быть развернуты на захваченной территории. Оценивая план «Барбаросса», автор замечает, что он «дышит оптимизмом, который следует объяснять впечатлением от побед над Польшей и Францией». Германские генералы считали, что «русские войска не смогут отразить внезапных ударов армии, оснащенной современной техникой и превосходящей их по качеству командного состава», а также, что «после крупных военных неудач советское государство рассыплется». Но ожидания не оправдались. «Русские держались с неожиданной твердостью и упорством, даже когда их обходили и окружали, – пишет К. Типпельскирх. – Этим они выигрывали время и стягивали для контрударов из глубины страны все новые резервы, которые к тому же были сильнее, чем это предполагалось».

Война Германии с Советским Союзом занимает в книге важное место. Описывая основные операции на Восточном фронте, К. Типпельскирх с позиции немецкого генерала называет причины неудачного похода гитлеровской армии на Советский Союз. Летом и осенью 1941 года, несмотря на все усилия, немцам не удалось сломить сопротивления советских войск и «победить Советский Союз путем быстротечной военной операции». Автор, высоко оценивавший сухопутную германскую армию 1939 года, характеризует ее осенью 1941 года как «не подготовленную морально и материально к ведению войны в зимних условиях» и признает, что контрнаступление советских войск зимой 1941–1942 годов поколебало фронт на значительном протяжении и едва не привело к непоправимой катастрофе немецкую армию.

К. Типпельскирх показывает, почему немецкие войска потерпели поражение под Сталинградом. Говоря об этом сражении на Волге, он вынужден признать: «Хотя в рамках войны в целом событиям в Северной Африке отводят более видное место, чем Сталинградской битве, однако катастрофа под Сталинградом сильнее потрясла немецкую армию и немецкий народ, потому что она оказалась для них более чувствительной. Там произошло нечто непостижимое, не пережитое с 1806 г. – гибель окруженной противником армии».

1943 год, утверждает К. Типпельскирх, принес окончательную потерю инициативы в войне на Востоке. Причины поражения Германии он видит прежде всего в ошибках Гитлера, из которого «льстивая» пропаганда сделала «величайшего полководца всех времен». К. Типпельскирх, характеризуя видных деятелей противоборствующих сторон во Второй мировой войне, подробно останавливается на отношениях между различными политическими и военными руководителями Германии.

Параллельно с событиями на главном для Второй мировой войны советско-германском фронте автор освещает операции союзников в Северной Африке и в районе Средиземного моря. Важное место в монографии К. Типпельскирха занимает война в зоне Тихого океана и в Восточной Азии. Автор показал разгром американского флота японцами в Пёрл-Харборе и другие операции воздушно-морской войны 1939–1945 годов. Особое внимание он уделяет анализу высадки десанта в Северной Африке, Сицилии, Южной Италии. Очень подробно автор описывает высадку в Нормандии и последующие боевые действия войск союзников в Европе.

Книга К. Типпельскирха содержит обширные сведения и разнообразный документальный материал, ряд объективных оценок противника и рассуждения по поводу важнейших военно-политических событий 1939–1945 годов. Все это представляет значительный интерес для изучения истории Второй мировой войны.

Полковник запаса Н. Волковский,

кандидат исторических наук,

доцент Санкт-Петербургского государственного университета

От автора

Когда в начале 1950 г. издательство² предложило мне дать описание событий Второй мировой войны на всех фронтах, понятное не только для военных специалистов, но для всякого интересующегося этими вопросами, я хорошо представлял себе все трудности, связанные с осуществлением такого замысла. Правда, на Западе уже были заслуживающие внимания книги военного и политического характера, большей частью отчеты видных руководящих лиц. Кроме того, вышли в свет работы, авторы которых использовали различные немецкие источники и показания руководителей германского государства и германских вооруженных сил. Материалы Нюрнбергского процесса содержали ценные оригиналы приказов первых лет войны и много других документов. Постепенно события Второй мировой войны начали освещаться и в немецкой военной литературе. После целого потока отчетов, опубликованных в форме очерков в многочисленных немецких иллюстрированных журналах, которые как источники можно почти исключить, появились, наконец, объективные описания отдельных периодов войны. Казалось, пришло время изложить ход военных действий на всех театрах с немецкой точки зрения. Во всяком случае, было необходимо заполнить кое-как многочисленные пробелы, имеющиеся в источниках. Прежде всего это касалось кампании в России, поскольку не было опубликованных русскими работ по этому вопросу, которыми можно было бы воспользоваться. Кроме того, некоторые события, происшедшие на других театрах военных действий, требовали отдельного освещения вследствие своего особого драматического характера.

Благодаря дружескому участию многих моих товарищей мне удалось заполнить имеющийся пробел в источниках в той мере, в какой вообще можно нести ответственность за целое описание всего хода войны. Я должен принести благодарность за предоставление мне всевозможных записей и карт, а также за различные справки о действиях бывшей сухопутной армии Германии генерал-полковнику Фитингофу, генералам фон Мантейфелю, Бранденбергеру, Фреттер-Пико, фон Грейфенбергу, Вестфалю, фон Меллентину, Энгелю, Хаузеру и Детлефсену, подполковникам Мюллер-Ланкову и Лемму, майорам Брейтхаупту, Зауэрбруху и Брокельману; о действиях военно-воздушных сил – генералам фон Зейделю и Треттнеру, полковнику Эшенауэру и подполковнику Шлихтингу; о действиях отрядов СС – обергруппенфюреру Штейнеру. Кроме того, я выражаю признательность генерал-полковнику Цейтцлеру за ценные замечания, сделанные при просмотре той части рукописи, которая охватывает период его пребывания на посту начальника Генерального штаба сухопутных сил. За советы относительно описаний действий авиации я благодарю генерала Коллера. Со стороны представителей военно-морского флота мне также была оказана поддержка, заслуживающая благодарности.

Во многом помогли мне зарубежные друзья. Я должен здесь искренне поблагодарить английского военного историка Лиддел Гарта за большой интерес к моей работе и постоянную пересылку мне своих трудов, написанных за последние годы. Я сердечно признателен также военной библиотеке в Базеле за выдачу некоторых еще не имеющихся на немецком книжном рынке книг иностранных, особенно итальянских авторов, а также господину доктору Маркусу Вердеру (Базель) за его быструю помощь в приобретении швейцарских книг, вышедших частично еще во время войны, и другой иностранной литературы.

Господин профессор доктор Гакенхольц (Люнебург), который в течение нескольких лет вел журнал боевых действий группы армий «Центр», помог мне многими ценными предложениями и указаниями.

На основании изучения доступных немецких и иностранных источников и при поддержке лиц, указанных выше, я полагаю, что дал в основных чертах правильное описание событий, происходивших на огромных театрах военных действий. Тот недостаток, что в зависимости от имеющихся источников одни события излагаются более подробно, чем другие, то есть дано не совсем равномерное описание всех периодов войны, является неизбежным в силу существующего положения вещей. К тому же различный масштаб военных действий на разных театрах приводит к тому, что иногда приходится описывать боевые действия дивизий, в то время как в целом описание должно ограничиваться по замыслу разбором операций в масштабе армии.

Хотя настоящая книга носит преимущественно описательный характер, я все же считаю нужным давать оценку отдельным деятелям – участникам великих событий, а также спорным вопросам ведения войны Германией, ее союзниками и противниками. Огромное влияние, которое оказали государственные деятели обеих сторон на ход войны, мне кажется, уже достаточно хорошо известно, так что попытка критически оценить их действия не является слишком смелой. Натянутые отношения между различными германскими политическими и военными руководителями, имевшие столь гибельные последствия, волнуют умы внутри Германии и за ее пределами в такой степени, что я должен внести свою долю в выяснение событий и в оценку действующих лиц.

Наконец, читатель захочет, вероятно, узнать, что дает мне право надеяться на успешное выполнение взятой на себя задачи. Многолетняя деятельность в Генеральном штабе сухопутных сил преимущественно по изучению иностранных армий дала мне основы для оценки военно-политических явлений. Во время войны с Польшей и Францией, а также в период подготовки к войне с Россией до начала 1941 г. я занимал пост обер-квартирмейстера IV³ в Генеральном штабе сухопутных сил.

Я отвечал за оценку состояния противника и поддерживал, естественно, тесный контакт с ведущими военными руководителями. В Русской кампании я в течение года командовал 30-й пехотной дивизией, в последнее время – в демянском котле. Затем я был «немецким генералом» при итальянской 8-й армии на Дону и видел, как назревала катастрофа под Сталинградом, а также пережил поражения армий стран-союзниц Германии на Дону. В 1943 и 1944 гг. я находился в группе «Центр» на Восточном фронте, командуя вначале 12-м армейским корпусом, а летом 1944 г. во время разгрома этой группы армий – 4-й армией, до тех пор, пока не попал в авиационную катастрофу. После выздоровления некоторое время командовал армией в Лотарингии, а затем несколько месяцев – в Италии. Конец войны я встретил в Мекленбурге в должности командующего армией.

С точки зрения истории в моей книге, возможно, не все безупречно, и я прошу снисхождения у моих читателей – участников войны и очевидцев многих событий, если они найдут ошибки и недостатки в данной работе. Всякую поправку я приму с благодарностью.

За изготовление многочисленных карт и схем, прилагаемых к книге, я выражаю горячую признательность господину майору в отставке дипломированному инженеру Матерне (Люнебург).

Люнебург, июль 1951 г.

Курт фон Типпельскирх, генерал пехоты в отставке

Ободренный теплым приемом, который встретила моя книга у читателей-специалистов, и положительной оценкой в многочисленных рецензиях, я охотно иду навстречу пожеланию издательства сделать книгу доступной широкому кругу читателей, выпустив ее более дешевым изданием. За исключением отдельных исправлений, касающихся главным образом ошибочных дат, текст остался без изменений.

Все еще непрекращающийся поток различных печатных работ о Второй мировой войне, выходящих в Германии и за границей, заставляет пока отложить переработку книги, которая нуждается только в отдельных уточнениях.

Люнебург, июль 1954 г.

Курт фон Типпельскирх, генерал пехоты в отставке

Глава I. Предыстория и начало войны

Навстречу войне

Осенью 1938 г. немецкий народ, несомненно, с удовлетворением встретил мирное разрешение судетской проблемы на совещании в Мюнхене. Чемберлен, проезжавший после окончания совещания по улицам города, видел повсюду ликующих, охваченных восторгом людей. Немецкий народ не хотел войны. У него было только одно пламенное желание – жить в мире со всеми европейскими народами, но в то же время быть сильным и пользоваться уважением. По-видимому, осуществление такого желания, как это вновь подтвердил Мюнхен, обеспечивалось политикой Гитлера. Доверие к нему бесконечно возрастало, потому что он не только без всякого кровопролития устранил последствия Версальского договора, больше всего угнетавшие национальное сознание немецкого народа, но и постоянно укреплял мощь и величие Германской империи. Лишь немногие сомневались в честности этой политики, и еще меньше было число тех, кто не дал себя ослепить внешними успехами и социальным подъемом и разгадал демоническую сущность Гитлера. Эта горстка людей в условиях тоталитарного режима была лишена всякой возможности открыто выражать свои мысли и опасения. То, что тогда понимали лишь немногие, сегодня знают все. Мирное объединение всех крупных и мелких групп немецкого населения, живущего по ту сторону государственных границ Германии, в единое «Великое германское государство» не было истинной целью гитлеровской политики. Слова «Великая Германия» для него означали только вывеску, искусное использование той европейской политики начала XX столетия в национальном вопросе, которая проявилась в отторжении от Германии ряда областей после Первой мировой войны. Из этой политики Гитлер и черпал свои аргументы, твердо веря в то, что лишь они найдут вполне понятный отклик в сердце немецкого народа. Вместе с тем он хорошо понимал, что даже идейные вдохновители европейского порядка 1919 г. и его исполнители не были рады своему творению и единственное средство для устранения возникшей напряженности видели в незначительных исправлениях границ.

Но если государственные деятели Запада и немецкий народ расценивали решения Мюнхенского совещания как важный шаг, направленный на ослабление этой напряженности и даже ее окончательное устранение, то Гитлер еще до Мюнхена мечтал совершенно о другом. Он предпочел бы этому совещанию войну с Чехословакией, чтобы показать всему миру сокрушительную силу созданного под его руководством нового германского вермахта. По его мнению, пришло время продемонстрировать перед западными державами военную мощь Германии, чтобы заставить их бояться разногласий с Германией, которые в противном случае он считал неизбежными. При сложности характера Гитлера, его хитрости, дьявольском искусстве скрывать свои истинные мысли, внушать себе и другим идеи, в которые он сам, быть может, не верил, нелегко отделить в его бесчисленных высказываниях то, в чем он был действительно убежден, от того, что он говорил, преследуя какую-нибудь определенную цель. Действительно ли он верил в неизбежный конфликт с Западом даже в том случае, если Германия будет проводить осторожную внешнюю политику и не станет ущемлять до крайности интересы других держав, или это предположение служило ему только предлогом для того, чтобы оправдать свою политику перед собой и другими? Был ли он глубоко убежден в том, что выполняет свою миссию в интересах немецкого народа, или она была для него только риторической фразой, прикрывающей безграничное стремление к власти, которое рано или поздно должно было вызвать сопротивление всего мира?

Несомненно, что Гитлер уже в 1938 г. решил при первой представившейся возможности «испытать военную мощь», и с тех пор это стало целью его политики. В области внутренней политики для достижения такой цели требовалось идеологически обработать немецкий народ и убедить его, что политика Гитлера служит лишь дальнейшему исправлению Версальского договора и объединению всех немцев в единое государство; подобное убеждение необходимо было постоянно усиливать. В области внешней политики Гитлер стремился создать такую политическую обстановку, которая позволила бы ему нанести новый удар, на этот раз военного характера, без риска вызвать ответное выступление превосходящих сил коалиции противника.

Предпринятый в марте 1939 г. захват Чехословакии, конечно, дал пищу антигерманской пропаганде и был крайне опасным с точки зрения внешней политики. Гитлер сам нарушил постоянно выдвигаемый им тезис об объединении всех немцев в одно великое государство. Но с военной точки зрения он считал уничтожение того, что осталось от чехословацкого государства, необходимой предпосылкой для осуществления своих дальнейших планов. Поскольку державы, подписавшие Мюнхенское соглашение, не выступили против этого односторонне предпринятого действия, немецкий народ увидел в нем только новоеподтверждение целеустремленной политики Гитлера, которая устранила фактор напряженности в Европе. Самому Гитлеру было ясно, что о повторении этого метода по отношению к его следующему противнику, Польше, не приходилось и думать – это, безусловно, привело бы к войне. Следовательно, Польшу нужно было изолировать, по мере возможности, политически, и во всяком случае в военном отношении. Несмотря на существующий франко-польский союз и на гарантии, которые Англия дала Польше в конце марта под первым впечатлением захвата Чехословакии, Гитлер надеялся, что ему удастся ограничиться военным конфликтом с одной только Польшей. Если бы ему удалось убедить западные державы в том, что всякая военная помощь Польше придет слишком поздно, они, как считал Гитлер по опыту последних лет, могли бы все же уступить в последний момент и допустить политически искусно подготовленный военный конфликт с Польшей. Гитлер полагал, что западные державы не пойдут на развязывание затяжной мировой войны с сомнительным исходом только с целью отменить то, что произойдет в течение нескольких недель, станет уже совершившимся фактом и, по существу, больше не будет встречать их протеста.

Решающее значение для военной изоляции Польши имела позиция Советского Союза в таком конфликте. Поэтому, не сближаясь с Советским Союзом политически, Гитлер постарался переменить тон по отношению к нему. Руководители в Кремле были слишком опытными политиками, чтобы не понять, что напряженная обстановка в Европе крайне обострилась и вполне может привести к вооруженному конфликту. Русские должны были также хорошо понимать решающее значение их позиции для дальнейшего развития событий. Они решили нарушить свою прежнюю сдержанность и первые стали зондировать почву в Берлине, что позволило вскоре сделать вывод об их стремлении к политическому взаимопониманию с Германией. Если Гитлер принял эти попытки очень осторожно, то западные державы в конце марта начали переговоры с Советским Союзом. Они сознавали, что их военные гарантии Польше без военной помощи Советского Союза не имели прочной основы, и стремились поставить Гитлера перед мощной коалицией противников, силы которой превосходили бы силы Германии. В июне они отправили дипломатическую миссию в Москву, которая в лице русских встретила очень упорного участника переговоров. Русские не были склонны ставить себя в зависимость от политики западных держав и дать им втянуть себя в войну. Они понимали, что им, возможно, пришлось бы нести главную тяжесть борьбы против Германии, которую они в военном отношении оценивали очень высоко. С другой стороны, западные державы нашли у Польши, для которой русская помощь все-таки была важной, сильные сомнения в русских гарантиях. Поляки опасались, и вполне справедливо, того, что русские, если они только вступят в их страну как «союзники», никогда уже оттуда не уйдут. В то время как переговоры англо-французских представителей в Москве затягивались, а споры по поводу возникающих противоречий и трудностей их только усложняли, русские успешно вели свои переговоры с Берлином.

Гитлер вначале подозревал, что Советский Союз угрозой русско-германского соглашения хотел только укрепить свои позиции против западных держав. Лишь в конце июля Гитлер дал указание имперскому министру иностранных дел ускорить переговоры, так как это подозрение не подтвердилось и стало ясно, что русских, по-видимому, больше устраивает соглашение с Германией, чем союз с западными державами. Кроме того, у Гитлера оставалось очень мало времени, поскольку он хотел иметь ясную политическую обстановку до начала конфликта с Польшей, срок которого был им твердо установлен. Он должен был предложить русским значительно больше, чем западные державы. Последние нуждались в активной помощи со стороны Советского Союза; для Гитлера было достаточно, если Советский Союз останется нейтральным. Он мог даже предложить Советскому Союзу за такую позицию существенное вознаграждение: предоставить ему часть Польши и не проявлять интереса к граничащим с Советским Союзом мелким восточноевропейским государствам. Поэтому было неудивительно, что переговоры западных держав с Советским Союзом, в ходе которых в августе стали обсуждаться военные вопросы, успеха не имели, и еще до их окончания Германия и Советский Союз 23 августа подписали в Москве пакт о ненападении. Сталин должен был отчетливо понимать значение этого пакта. Он означал – в случае, если Англия, как можно было ожидать, изменит Польше, – войну в Европе, если не мировую войну. Но пока война шла мимо Советского Союза, а он не считал своим долгом становиться ей на пути. Стоя в стороне от войны, он мог, возможно, даже без применения силы разбить цепь ориентирующихся на Запад мелких государств, которую западные державы создали в 1919 г. против Советского Союза, а также мог значительно расширить свое западное предполье. Кроме того, всякий вооруженный конфликт между великими европейскими державами должен был привести к их ослаблению. Положение могло стать опасным только в том случае, если бы одна из воюющих сторон добилась быстрой победы, но этого вряд ли следовало ожидать.

Заключением московского пакта Гитлер надеялся создать предпосылки для военной и политической локализации конфликта с Польшей. Западные державы находились теперь в стесненном положении. Гитлеру удалось, не встречая препятствий со стороны западных держав, которые в 1933–1938 гг. еще значительно превосходили Германию, поднять военную и политическую мощь Германии до такой степени, что теперь война стала для них очень большим риском. Они упустили момент, когда еще могли держать германскую политику в приемлемых для себя границах. Несмотря на это, Англия решилась на новый акт насилия, совершенный Гитлером, ответить насилием. Гарантиям, данным Польше в апреле, она придала 25 августа форму военного союза в надежде этим недвусмысленным актом удержать Гитлера от односторонних действий при разрешении вопроса о немецких претензиях к Польше. Когда Муссолини в тот же день сообщил о том, что Италия не в состоянии участвовать в войне, которая, по его мнению, не может ограничиться конфликтом с одной только Польшей, Гитлер отменил наступление, уже назначенное на следующее утро. Отказ Муссолини не был, конечно, главной причиной такого решения Гитлера, хотя он повлек за собой большие неудобства, так как теперь выпало средство политического нажима на западные державы. Гитлер хотел еще раз дать им время продумать свои решения, причем он надеялся, что нежелание французов вести войну окажет решающее влияние на позицию Англии. Дальнейшие переговоры с Англией и Польшей он поручил вести Риббентропу в такой форме и с такой поспешностью, чтобы они неизбежно были обречены на провал, если поляки не сделают совершенно невероятных уступок. 31 августа он констатировал провал переговоров и решил прибегнуть к открытой силе. «Теперь, когда исчерпаны все политические возможности разрешения мирным путем положения на восточной границе, которое стало невыносимым для Германии, я решил добиться этого силой», – гласил 1-й пункт директивы № 1 о ведении войны, на основании которой 1 сентября 1939 г. в 4 часа 45 мин начались военные действия против Польши.

Несмотря на этот акт, у него по-прежнему была если не уверенность, то надежда на то, что Англия, а следовательно, и Франция, видя безнадежное положение Польши, не станут вступать в войну. Во всяком случае, созыва новой конференции Гитлер не хотел ни при каких обстоятельствах. Со свойственной ему непоколебимой решимостью он стремился к тому, чтобы удержать от вступления в войну своих западных противников. Уже из-за этой позиции Гитлера должна была провалиться попытка, сделанная Италией и положительно встреченная Францией, все же созвать конференцию. Но эта попытка не могла иметь успеха еще и потому, что Англия пресекла всякую возможность переговоров переданным 3 сентября ультиматумом, в котором она объявила, что с 11 часов будет находиться в состоянии войны с Германией, если до этого момента не получит от нее удовлетворительные заверения в прекращении всех наступательных операций против Польши и отводе немецких войск из этой страны. Очевидцы сообщают, что когда Гитлеру перевели ультиматум английского правительства, он точно окаменел – он понял, что ошибался относительно возможной реакции англичан и действовал слишком неосторожно. Как запоздалое эхо, последовал соответствующий ультиматум французов, срок которого истекал в 17 часов.