Kitobni o'qish: «Постучи в моё сердце – 2»

Снова конец ноября.

   Глядя в окно двадцать первого этажа, глубоко затягиваюсь сигаретой из оставленной пачки Chesterfield.

   Цепочка фонарей вдоль проспекта освещает путь тем полуночникам, которые волей случая оказались в этот час за рулем.

   Сегодня я снова одна.

   Марсин вместе со “Screamers” сейчас в очередном концертном туре.

   Я знаю, как долго он мечтал об успехе, и как радовался, когда их наконец-то заметили в нужных кругах.

   Потом начались бесконечные репетиции, прогонки, концерты, где бог пошлёт. Где он только ни слал! От пресловутой «Точки» и “Stadium live” до более масштабных площадок.

   Я помню эти первые выступления на широкую публику! И пусть ребята, конечно, немного смущались такому количеству людей, играли всё равно потрясающе.

   Хах, кажется, я теперь наперечёт знаю названия всех московских и около-московских клубов.

   И вот, сейчас глубокая ночь, а мой любимый вместе с группой за тысячи километров от родного города. Недаром говорят, что терпение и труд всё перетрут.

   “Screamers” набирают обороты в мире музыки, и сегодня у них концерт ни то в Амстердаме, ни то в Сингапуре. Нет, кажется, всё-таки, Амстердам. Гоняют по Европе.

   А я что? Я ничего. Жду вот дома своего барабанщика, как всякая примерная жена.

   Как раз концерт в Амстердаме у них завершающий, а потом – домой!

   Делаю очередную затяжку.

   Как всё-таки хорошо, что много лет назад я всё-таки не послушала родителей, которые отговаривали от идеи дожидаться Александра. Отец всё твердил: «Старше» да «старше, на кой чёрт ты ему сдалась!»

   Мама радовалась за нас, но поначалу, когда мне было ещё пятнадцать, тоже повертела пальцем у виска.

– Ксюш! Пять лет разницы – это, конечно, немного, но не в пятнадцать же лет! Попомни моё слово…

   Дальше я уже не слушала. Каждый раз одно и тоже. Главное, что я обязательно должна что-то «попомнить». Да ну.

   Ощущение, что переплюнули всех сомневавшихся, грело не хуже солнца.

   Из воспоминаний меня выдергивает переливчатая трель мобильника. Смотрю на экран…

– Да, любимый! Ну как ты?

   Сердце бешено стучит, как много лет назад. Как же я соскучилась по любимому голосу!

– Ксюнь! Ну как ты там? Я очень соскучился! Тут классно, но…

– Что такое?

– Как бы я хотел, чтоб ты оказалась сейчас рядом со мной!

– Я тоже скучаю, солнышко! Ну ничего, мы совсем скоро встретимся, всего неделя осталась.

– Скорей бы уже пролетела…

– Как концерт?

– Шикарный! Отсняли, и шёл разговор, что может быть скоро его покажут в России. Представляешь?

– Улёт! Я так за вас рада! Как остальные?

– Да в порядке. Андрюха расписывает себе музейную программу на свободный день… в субботу, кажется, да… а Антон, ну как обычно! Ты ж знаешь!

   Смеюсь в ответ.

   Знаю, что блондин скорее всего обойдёт окрестные пабы с целью перепробовать всё пиво и «те самые кексики». Действительно, с чего бы мне ему было отказать много лет назад?

– А ты чем планируешь заниматься?

– Не поверишь – спать! По крайней мере часов восемь, а потом… не знаю. Придумаю.

   Я потираю замерзшие плечи и тушу сигарету. Осознание, как сильно я соскучилась по темноглазому, пробирает до костей, и я очень стараюсь не расплакаться прямо в трубку.

   Но Александр, конечно, всё слышит:

– Эй, ты чего? Ты плачешь, что ли?!

   Вытираю подступившие слезы, пытаюсь отмазаться:

– Нет, с чего ты взял?

   Однако на то он и мой муж, что слишком хорошо меня знает:

– Ээээй, ну ты чего…

– Да ладно, всё, уже успокоилась.

   Говорю зачем-то:

– Ты, кстати, свои сигареты забыл.

– Не забыл, – слышу, как он улыбается, представляю морщинки вокруг любимых чайно-карих: «Специально оставил. Чтобы ты на них натыкалась и почаще меня вспоминала.»

– Лиса ты, Саня!

   Вытираю слезы с глаз и снова улыбаюсь, как дура, любимому голосу.