Kitobni o'qish: «Зоревый край»
Shrift:
Посвящается
моему деду, Антонову Ивану Васильевичу,
деревне Дубок и нашему дому
© Петрова Ксения, 2021
© Интернациональный Союз писателей, 2021
Просто краска такая была…
Перепутаны жёлтый и синий.
Облака, закусив удила,
Всё плывут и плывут над Россией
Моё яблочное детство
Моё яблочное детство
Моё яблочное детство —
светлый путь.
До развилки, а потом
в поля свернуть.
Моё яблочное детство —
райский край.
Тридцать яблонь —
собирай – не собирай.
Моё яблочное детство —
сладкий миг.
До развилки… И глядишь —
уже старик.
Моё яблочное детство,
упаси.
Как недолго длится детство
на Руси!
Пирог
(почти автобиографичный верлибр)
Детство румяное, тёплое,
С яблочной начинкой.
Корочка лоснится —
Яичком куриным обмазана.
Мама с бабушкой с любовью
Тесто замешивали.
Опара – из кадки вон лезла.
Яблочки без червоточинок
Подбиралися.
Сдобная да ладная девочка
На радость вызрела.
Ноздри аромат яблочный
Щекочет.
Пирог – на печи.
Как так?
А вот как:
«Счастье придёт – и на печи найдёт».
Упрямая кукла
Крупи́т снежок,
Бели́т лужок.
Переодели зайцы шубки.
Околица зовёт гулять.
Маняша снова дует губки:
«И чай горяч,
И студень хладен,
И разувалась чего ради?» —
Пищит мышиный голосок.
Из самых вредных побуждений
Маняша – прыг – с моих коленей.
«Где шубка?
Где платок пуховый?
Бабуся, собирай по-новой!
Не видишь разве, что снежок?!» —
Пищит мышиный голосок.
А хвостик Манин,
Шустрый-шустрый,
И тот за ней не поспевал.
Вот под ногой сухарик хрустнул,
И чай пролит,
И студень вкусный
Уж на полу теперь дрожит…
…Маняша у окна сидит
На лавке старой, деревянной
Упрямой куклой оловянной.
Ах, до чего сейчас курнос
В окне Маняшин вредный нос!
Видали ль вы упрямей кукол?
Маняша, отправляйся в угол!
Первая гроза
Шатром созревших туч предстало небо —
Готовьте коромысла и ладони!
Гляди, июльский полдень непреклонен —
Грозу уронит.
Шагали мы дородными полями
(В тот год минуло каждому по десять) —
Два друга из села за редким лесом,
И каждый весел!
Бутон сомкни, цветущее сословье, —
Небесной хляби распростёрты крылья.
Гляди, ужель на большаке средь пыли
Коня забыли?!
Насквозь блеснула огненная сила
По спелой сливе мрака грозового.
Гляди, чего же конь так бьёт подковой?
Но ты – ни слова.
И грянул гром по бархату затишья,
И ветры разметали рожь и плевел.
Гляди, там жеребёнок колыбельный —
Дрожат колени.
Не конь – то лошадь у седой дороги
Прибила пыль копытом материнским.
Для жеребёнка путь, видать, неблизкий,
Да ветер низкий.
Боится он, тщедушное созданье,
Таращит глаз на что-то пред собою.
Ещё раскат! И дождь ступил стеною
По злому зною…
Как беззащитно, да, но как забавно
Свиданье чьё-то первое с грозою…
Отведал день живительной прохлады,
И жажду утолили рожь и плевел.
А жеребятам многого не надо —
И мы запели.
Стоим мы четверо, друг друга понимая,
Хотя четвёртый – он, пожалуй, лёжа.
На что же он теперь, лентяй хороший,
Такой похожий?
Так откровенно мы с тобой смеялись,
Так дружелюбно плевел всколыхнулся,
Что жеребёнок глупо улыбнулся
И в мать уткнулся.
Летний дождь. Ностальгия
Лупит дождь по старой крыше,
Ласточки притихли.
В поле чибис не звенит,
Не пытает: «Чьих вы?»
Пёс Барбос не кажет нос
Из укромной будки.
Растерялся и грустит
Кустик незабудки.
Ливень подмочил дрова
У кривой калитки.
На свежеющий салат
Точит зуб улитка.
Хлев наелся и притих,
Не шуршит солома.
Мерный стук дождливых рук
Нагоняет дрёму.
Сад фруктовый ливню рад —
Жажду утоляет.
Вот и выползень ползёт,
Дело своё знает.
Пруд до краешка залит —
До мостков до самых.
Забавляется отряд
Лягушат упрямых.
Где-то детство тут живёт
В зарослях черёмух.
Пожелтели по краям
Карточки в альбомах…
Бежин луг
Жуткий скрежет цапли на болоте.
Звёзды ночь рассыпала вокруг.
Старый волк тоскует по охоте,
Старый волк глядит на Бежин луг.
На лугу пасутся лошади и кони,
На лугу ребята правят костерок.
Детские шершавые ладони
Лижет непородистый щенок.
Сладкая печёная картошка1
Издавна по вкусу детворе.
Сгрудились вихрастые Антошки,
Зашипели сказки на костре.
Вылетала из костра русалка,
Вылетал за нею водяной.
Их стихия – омут ледяной,
А в костре так тесно и так жарко!
А-а-а-а-а!
Как со страху выпрыгнут картошки!
Эй, Антошки, подставляй ладошки!
Старый волк седые уши греет,
Бежин луг тепли́тся на углях.
Бежин луг с годами опустеет…
Детство не живёт в пустых полях.
Каменный дом
Горсточка соседской сладкой вишни
(Брошенная ягода – так вышло).
Каменных развалин вид печален,
Кирпичами прошлое венчали.
Дом стоит и в памяти так долго
В изголовье раненой деревни.
Пруд за домом. Запах этот волглый
Нежилой и тоже очень древний.
Камень не удержит старый запах,
Но исправно впитывает слово.
Может, проходил на диких лапах
Старый зверь, затравленный кондово.
Вот и я всего лишь утешенья
Отыскала с брошенной листвой.
Собрала чужой поспелой вишни —
Это вовсе и не воровство.
Золотое детство
Лютики качались.
Небо затемнело.
Радость!
Радость!
Радость!
Не к дождю ли дело?
Я, небось, не струшу,
Не сбегу до хаты.
Душит,
Душит,
Душит
Сенокос проклятый!
Облакам толкаться
Не хватает места.
Братцы,
Братцы,
Братцы,
Вон, разбойник, треснул!
Бахнул гром – так бахнул!
Чиркнул стриж – и тихо…
Страхи,
Страхи,
Страхи
Спрятались в гречиху.
Капля, капля… Лейся!
Это наше средство.
Смейся,
Смейся,
Смейся,
Золотое детство!
Мы – незабудки
Дождик к нам стекал со старой крыши,
Ласточки разбрасывали плевел.
Наперегонки сновали мыши,
Ах, и мы бы тоже так хотели!..
Дед проходит мимо – улыбнётся,
Внучка – тихо напевает песню.
Доброго добро всегда коснётся,
Злому воздаётся честь по чести.
Мир прошит стежком довольно прочным,
Это и спасает. Не забудьте:
Мы за бочкой в ласковом тенёчке,
В синих блузочках. Мы – незабудки.
1.Справедливости ради следует заметить, что картошки в рассказе И. С. Тургенева «Бежин луг» не пеклись, а варились в котелке.
Bepul matn qismi tugad.
16 228,46 s`om
Yosh cheklamasi:
6+Litresda chiqarilgan sana:
23 dekabr 2021Yozilgan sana:
2021Hajm:
28 Sahifa 2 illyustratsiayalarISBN:
978-5-907451-58-2Mualliflik huquqi egasi:
"Издательство "Интернационального союза писателей"seriyasiga kiradi "Озарения (Интернациональный Союз писателей)"