Kitobni o'qish: «Маленькое сердце бури»

Художник обложки: Eryl Brant

https://illustrators.ru/users/eryl-brant

2020 г.

   ИСТОРИЯ ПЕРВАЯ. ПОГОНЯ ЗА ИСТОЧНИКОМ.

   Она видела несколько иными глазами мир. Возможно, именно по этой причине она и не боялась войти. Просто распахнула дверь и молча, гордо ступила на порог. Её русые волосы были мокрые после дождя, а вид потрёпанный, будто она только что дралась с кем-то.

– Юля, ты чего? – от неожиданности Коля подпрыгнул на койке и выронил из рук медальон, который перед этим внимательно рассматривал на наличие трещин.

– Меня Алиса выгнала, – объяснила, сникая, как увядающий цветок, девочка.

– Поссорились? – уже спокойнее догадался он. Заметил, что его лицевые мышцы непроизвольно сложились ласково, по-отечески.

– Ага, – тихо произнесла девочка, замявшись на пороге. Она долго собиралась войти к нему, стеснялась и боялась, и теперь, после этого решительного шага, её мокрая застенчивость выглядела ещё более умилительной.

   Коля её понимал. У девчонки сложилась странная судьба – её родители отказались от неё и сплавили тётке, Алисе, а та, не ожидавшая такой подставы, теперь вовсю издевалась над Юлей, как, впрочем, делают все ужасные по темпераменту женщины, когда напьются.

   Единственный, кого Юля могла не бояться – это он. Лектор по биологии тридцати лет, холостой, с добрым сердцем и сочувствующей душой. Когда-то давно Алиса отдала девочку ему на воспитание, как другу, и он растил её шесть лет, пока не попал в тюрьму из-за дикой случайности.

   Любой отчаявшийся находит в светлом человеке отклик и помощь. Но в нашем мире доверчивость резко упала, именно по этой причине открытая и смелая Юля удивляла Колю своей сдержанностью, стойкостью и уверенностью. Она никого не подозревала и никого не ненавидела.

   Да, дети – по истине чудо жизни. На них ещё не упали пороки взрослого человека, они ещё не понимают, что в будущем им дозволено делать то, что они не могли. И это может стать роковой ошибкой.

   И для Коли, он три года сидел в тюрьме. И теперь, сравнивая себя с этим чистым существом, не верящим в пороки, таким доверчивым и милым, тот переосмысливал свою жизнь.

   Коля мог сказать, что она его любит. И это приносило ему счастье. Он считал, что, если рано или поздно она вырастет и он с ней отдалится, он всегда будет напоминать себе, что этот светлый ребёнок помог ему изменить в себе, и благодарить её.

   А пока Коля, улыбаясь, позвал её:

– Заходи, не бойся.

– Спасибо, дядь Коль, – не сомневаясь в нём, кивнула Юля и вошла в его скромную обитель, где он жил вместе с молодым студентом журфака, который любил разбрасывать на своей постели вещи. Коля ничего не имел против, но в данный момент возмутился и принялся складывать тетради и одежду на стол, освобождая место для девочки.

– Да вы не суетитесь так, я рядом с вами лягу, – наивно предложила тринадцатилетняя Юля и уселась рядом с дядей.

   Он усмехнулся. Но понял её. Она была слишком напугана, боялась спать в своей комнате, потому что там злая тётка. А рядом с ним ей безопаснее. Чувствует сильную руку, которая, если что, её спасёт.

– Била? – лаконично спросил Коля, уже зная ответ.

– Угу, – девочка сняла с плеча рукав футболки и показала красную полосу, напоминающую ремень.

   Мужчина вздохнул. В такие моменты осознаёшь, насколько хорошо тебе было в детстве.

– Пошли, я куплю тебе что-нибудь поесть, ага? – предложил он, ибо у него в холодильнике была только початая бутылочка пива и покрывшийся ледяной коркой бутерброд с сыром.

– А сейчас сколько? – она глянула на будильник. – Час ночи. У нас магазин в ТЦ только днём работает.

   Коля таинственно улыбнулся. Он знает одно место, которое работает круглосуточно. И даже уверен, что имеет понятие, как туда зайти.

   И, о, нет, не подумайте, что он собирается взламывать дверь супермаркета. С этим Коля давно завязал. Но обходной путь ему известен как никому другому.

– Юля, – дядя серьёзно схватил её за плечи и развернул к себе. Коля понимал, что её мировоззрение и психическое здоровье в данный момент полностью на его ответственности, – то, что ты сейчас увидишь, не должно тебя пугать. Мы просто перейдём в немного иную реальность.

– Чего? – девочка пару раз моргнула, явно не поняв, о чём он сказал.

   Тот недовольно махнул рукой. Сама увидит.

   Его руки медленно взвились над головой и сцепились в замок. А потом Коля со всей дури рубанул воздух.

   Да, дверь открылась с первого раза. Это была та же комната в общаге с зелёными обоями в полоску, но теперь всё было ДРУГОЕ.

– Знакомься, это – Обитель, – с декламацией известил мужчина и открыл занавес.

   Девочка помотала головой, видно, плохо понимая, что сейчас произошло. Она, как загипнотизированная, с широко открытыми глазами, дабы не упустить ни одной детали, потрогала кусок рассечённого пространства.

– Пошли, – проводник взял её за угловатое плечо и ввёл в другое измерение.

   Вспомнилось, как он так же удивился, когда смог случайно открыть параллельную реальность. Да, это невероятно изменило его жизнь. Именно там его познакомили с понятием «проводник», кем Коля и является. В обязанности таких людей входит вводить в Обитель аномальные явления и фантастических существ, мигрирующих в другие вселенные, чтоб они не попадались на глаза алчным людям.

   И теперь он с Юлей шёл по такому миру.

   Коля спустился по лестнице, в этом измерении покрытой жёлтыми цветами, которые выделялись особенно радостно на остальном размытом чёрно-белом фоне.

   Внизу возилась со шваброй знакомая девушка, наполовину кошка, с чудесной женственной внешностью.

– Привет, Ира, – он приветливо ей помахал. Она подняла голову и ответила кроткой улыбкой, которая на бурой кошачьей морде выглядела немного неуместно.

   Юля просто не могла говорить. Она лишь с открытым от изумления ртом моргала и в упор смотрела на служанку.

   В голову Коле закралась интересная идея, но он воплотит её позже.

   Они прошли через коридор, и он открыл дверь, пропуская Юлю на улицу. А сам, приглашая, кивнул Ире. Та смущённо опустила головку.

– Николай Алексеевич, я не могу прохлаждаться во время работы.

– Я разрешаю, – добро улыбнулся Коля.

– Идите, – она резко нахмурилась и продолжила мыть кафель.

   Проводника немного потревожило её рвение к работе. Раньше она обожала таскаться вместе с ним Бог знает, где, а теперь вела себя странно. На всякий случай он закрыл дверь в свою комнату на ключ.

   Юля шла по городу уже немного придя в себя. Коля то и дело похлопывал её по плечу, повторяя: «Видишь, это мой мир!», и она была в восторге.

   Они прошли немного по знакомой улице, где дома были покрыты плющом и яркими цветами, которых в реальности не существовало, и приблизились, наконец, к ТЦ. Здание с тёмным тонированным стеклом по всей стене возвышалось на четыре этажа. В дверь беспрепятственно входили и выходили люди… Или, точнее, существа.

– Вот видишь, тут не закрыто, – Коля умышленно выделил слово, подталкивая её уверенно к двери.

– Дядь Коль, – внезапно поражённо проговорила всё ещё немного ошарашенная девочка, – и вам не стыдно было от меня всё это скрывать?

– Я думал, что ты испугаешься, – честно сказал тот, и двое вошли в гудящий зал.

– Мне не страшно, – успокоила дядю Юля, крутя головой по сторонам, впрочем, с задумчивым выражением.

– Спасибо, что мне доверяешь, – проводник кивнул. Он в ней нисколько не сомневался.

– А вы как сюда вошли-то? Что это за место? – спросила Юля, автоматически хватая корзинку для продуктов.

– Это параллельное измерение для эмигрантов из других вселенных, – услужливо пояснил Коля, бросая в корзинку колбасу. При этом смотревший на него несколько обрадованно светлый вампир у винного отдела странно ухмыльнулся, даже синий язык пробежал по сухим губам.

– А я помогаю им сюда войти с Земли. Вот меня и назвали «проводник», – бодро продолжил Коля, по старой привычке подбросив баночку сардин.

– А я смогу так? – спросила с энтузиазмом девочка, рубанув рукой воздух. Её полные детской веры в чудо голубые глаза смотрели на мужчину со светлой, даже лихорадочной радостью.

– Наверное, – тот не стал её обнадёживать. В конце-концов в деле чужих измерений ничего точного не бывает.

   Тут Колю схватили за плечо холодные пальцы. Он обернулся и увидел того самого белокурого вампира с хрящеватым носом, который за ними пристально наблюдал.

– Я извиняюсь, – он в очередной раз облизнулся и наскоро обвёл проводника и Юлю красными глазами.

   Это явно было не к добру, поэтому Коля спрятал девочку за собой, но её маленький веснушчатый нос всё равно умудрился любопытно высунутся из-за его бока.

– Слушаю внимательно, – мужчина недоумённо поднял бровь.

– Вы же проводник, верно? – белый схватил когтями бледный подбородок и откинулся назад. Огромный тускло-розовый костюм на его узких плечах выглядел комично, но лицо было серьёзное, с искорками беспокойства в зрачках.

– Да, – Коля ждал подвоха, его сердце отбивало жестокий гавот на диафрагме и гортани.

– Вы, случайно, не пропускали в Обитель некого Изецля, призрака? – вампир качнулся вперёд и, изогнувшись, встретился с проводником лицом. Левая рука у него осталась в кармане, но человек краем глаза замечал там какое-то суетливое движение.

– Пропускал, – Коля отвечал сурово, скупо, бессознательно отодвигая Юлю подальше за спину.

– А вещи-то проверяли? – поинтересовался упырь с нехорошей улыбкой, впрочем, без зубов, сдерживается.

– А что… – проводник сдвинул брови. Для доноса слишком странное поведение, а для содействия слишком открытые намёки. Напряжение между ними росло.

– А зря, – произнёс уже более спокойным тоном вампир и направился прочь.

   Коля даже пропустил короткий хохот. Уже хотел с праведным гневом броситься выведывать подробности, но рука Юли вцепилась в его плечо. Девочка глядела встревоженно, как перепуганный котёнок в чужой квартире.

– Не бойся, – мужчина прижал её к себе и, выдохнув и прогнав тёмные мысли, пошёл дальше по рядам.

   Со всех сторон мягко проникал в уши обычный шум, какой бывает в больших магазинах, кто-то спешил, некоторые неспешно прогуливались. Но в отличие от реального мира, тут можно было услышать перепалки оборотней с вампирами, тяжёлые, гулкие и рычащие басы демонов и монстров, тонкие голоски девушек-кошек и сиплые тона фей.

   Они вышли из магазина, и Юля опять загляделась в нуарные цвета этого измерения. Коля улыбался, лениво оглядывая уже знакомые ландшафты.

   А теперь надо навестить Юлину квартиру.

– Пойдём, – проводник схватил её за талию и повёл в сторону её дома. Она податливо пошла за ним, предвкушая что-то интересное.

   Чем ближе двое были к цели, тем мрачнее и нервнее становилось её личико. Коля встревожился за неё, поэтому, прежде чем войти в подъезд, тихо шепнул ей на ухо:

– Я с тобой.

   Это её приободрило, хоть и немного.

– Что ты хочешь мне показать? – настороженно спросила она, разглядывая серую, длинную, облезлую многоэтажку, в которой проживала. Стены заросли голубыми кустами с яркими малиновыми цветами.

– Кое-кого, – уклончиво ответил Коля. Раньше времени лучше ей не рассказывать про него.

   Они поднялись по лестнице на второй этаж. Деревянная дверь Алисиной квартиры оказалась открыта и в этом измерении. Она почему-то принципиально двери не закрывает.

   Юля послушно шла за дядей, заинтригованная, но и дрожащая от предвкушения.

   В узком коридоре было полутемно, впереди всего одна комната была завалена одним большим бардаком. Бутылки, стопки таблеток на столе, грязное бельё, тараканы…

– У нас дома не так, – Юля немного удивилась обстановке места, собственно, как и Коля.

   Он бывал у них в квартире, в последний раз около трёх лет назад. Даже если Алиса и выпивает, то она не допускает в квартире такого разгрома. Проводник часто видел вокруг её ауры тёмные силы, но женщина она достаточно сильная. Ей стоит только захотеть, и она отчистит себя от порчи и дом от ужаса, который сейчас перед Колиными глазами развернулся.

   Коля лишь коротко познакомил руку со лбом и решительно пошёл разбираться.

– Никита?

   Его встретила неприятная, как материнские слёзы, тишина.

– А ты кого зовёшь? – поинтересовалась Юля.

– Брата твоего, – лаконично выдал проводник. Наверно, она пальцем у виска сейчас крутит.

– Кого?

   Коля сделал ещё одну отчаянную попытку его позвать, опрокинул стопку грязной посуды (в ушах кошмарно зазвенело), оперся на гору белья и достал пальцами до верхнего ящика шкафа. Он обычно там дрыхнет, когда нахлестается…

– Никита, – мужчина открыл ящик, пытаясь удержать ускользающее равновесие. – Вылазь!

   Он сдержал себя от комментариев в виде матерков.

   И там его тоже не было. Наконец, Коля удосужился поглядеть на потолок.

   Сидит. И смотрит на него, бесстыжая морда.

   Коля знал Никиту недавно, но от него осталось неприятное впечатление. Он дух домашнего очага – ман, обязанный оберегать семью и защищать её. В частности, Юлю от Алисы. Но естественно, он этим и не думает заниматься.

   Проводник ненавидит настолько морально низких людей. И даже если это не человек, он проникается к нему презрением. Но Юля должна знать, кто же управляет их домом.

   На него свесилась сальная красная прядь. Угловатый молодой человек по-паучьи спустился с потолка и развалился на продавленном диване.

   Он выглядел просто отвратительно, возможно, только для Колиных глаз. Бледный, среднего роста, с острыми чертами, ярко-голубыми глазами навыкате, тощий, с длинными пальцами и носом. Вся его внешность дышала какой-то энергией болота, которое затянет в мутную воду тоски и прострации.

   Никита выпустил изо рта чёрный дым и потушил сигарету об ткань дивана.

– А, Колян, – он обернул на Колю мутный взгляд и пьяно улыбнулся, – чем обязан?

   Проводник уже хотел начать говорить, но ман его перебил:

– Дай сам угадаю – пришёл мне лекцию читать, – он, ухмыляясь, закинул ногу на ногу. Его красные лохмы обвились тогой вокруг тела. – Давай, я слушаю очень внимательно.

   Ехидство в его голосе больным холодом врезалось Коле в голову.

– Так, слушай сюда, – мужчина выдвинул вперёд не понимающую происходящего Юлю, – узнаёшь?

   Тут же в расширившихся глазах мана промелькнул резкий звериный страх. Это проводника даже удовлетворило.

– Узнаёшь? – с нажимом повторил Коля.

   Юля стояла, как не своя, глядя на новое лицо перед ней с подозрительным сощуром. Она ещё не поняла, кто у них в доме реальный хозяин.

   Это бревно с глазами.

   Лучше бы его Алиса выгнала.

   Ман медленно поднялся, вперив в девочку ошарашеный взгляд. На него будто только что высыпали ведро колючего льда.

– Зачем? – едва расслышал Коля его сиплый голос.

– Пусть видит тебя, – мужчина нахмурился. – Смотрит, какой же ты подонок.

– Кто это? – наконец спросила Юля, моргая и сосредоточенно вглядываясь в духа, наверное, стараясь понять, почему же она раньше его не замечала.

– Это хранитель вашей чудесной семьи, – с сарказмом, от которого у серьёзных личностей обычно болят уши, начал Коля. – Дух твоего старшего брата от первого брака твоего отца. Он умер в авиакатастрофе, и после смерти дал обещание хранить союз твоей семьи и тебя саму. Как видишь, у него это не особо получается.

– А почему? – до девочки дошло. Она ещё минуту постояла в молчании, но потом резко сжала руку в кулак. На её глаза наплыли слёзы.

– Ты… – она решительно подняла голову на Никиту. Тот аж попятился, пребывая в столбняке всё это время. – Ты почему мне не помог? Нам не помог?

   Она говорила сиплым полушёпотом, тихо, но выглядело это страшно. Юля искренне злилась. А с ней такое бывает не всегда.

   Коля предусмотрительно отпустил её плечи.

   Девочка вырвалась, побежала вперёд, по её бесстрастному лицу лились капли слёз, она занесла над Никитой руку, тот скорчился…

   Но Юля не ударила. Она остыла, отошла на пару шагов. Потом серьёзно, грубо буркнула:

– Ты поступил с нами нечестно. Но бить я тебя не хочу. Дядь Коль, пойдёмте отсюда.

   Тот пожал плечами с видом «я ничего не сделал» и пошёл к двери, уводя за собой огорчённую до глубины души Юлю.

   Когда они подошли к их комнате, Коля сразу почувствовал что-то неладное. Он ключом открыл дверь, заглянул внутрь, и его сердце с болью разбилось, ударившись о горло.

   Проход был закрыт.

   Тут был тот, кто способен закрыть дверь из Обители. Но зачем?

   Коля попытался открыть проход, но у него не вышло. Он ходил из угла в угол, рубил воздух на все лады, но ничего не получалось.

   Юля, следившая за махинациями дяди, стояла с пакетом в руках, всё больше тревожась от его раздосадованного вида.

– Дядь Коль, – она прикусила губу, испугавшись. – Что происходит?

   Её широко распахнутые от ужаса глаза вынудили его всё ей объяснить.

– Придётся побыть в этом измерении, пока я не найду причину того, почему не могу создать проход, – хмуро доложил он, строя догадки. У него не было сильного детективного ума, но всё равно Коля считал, что в этом деле как-то замешан тот вампир-альбинос и Изецль.

   Да, он помнит Иза. Если говорить честно, он совершенно не показался ему враждебным в их первую встречу, и Колины догадки его немного смутили.

   Однако упырь ломал все стереотипы о партнёрстве преступников. Такое ощущение, что он хотел предупредить проводника про Изецля, но всего не сказал. И теперь Колю успели облапошить. Ничего, он найдёт этих двоих, и они поговорят о том, с какого такого хрена они не хотят его выпускать из Обители.

   Мужчина и девочка спустились вниз в столовую. Коля встретился глазами с Ирой, протиравшей книжные полки. Она приветливо улыбнулась ему и помахала рукой-лапой. Ну вот как её можно не любить!

– Ира, пойдёшь с нами есть? – спросил он.

– Давайте, – охотно согласилась кошка. Она положила тряпку на книгу и скромно засеменила за ними.

   Юля отреагировала на ситуацию с надеждой. Она верила, что они найдут выход. Да ей было даже интересно денёк погулять по чужому измерению.

   Они втроём сели за стол, и Ира начала готовить нам бутерброды. Коля загляделся на неё, понимая, насколько же мало её знает.

– Ир, а ко мне никто не заходил? – спросил он настороженно, подпуская в голос нотку намёка.

– Нет, – легко ответила девушка, преданно взглянув лучезарными зелёными зрачками ему в глаза. – А что-то случилось?

– Да так, закрыли дверь из Обители, теперь ищу, кто, – устало вздохнул тот.

– О, я надеюсь, у вас получится, – она подбадривающе улыбнулась. Потом задумчиво прикусила клычком губу и выдала: – Я думаю, он пролез через окно.

– Умел летать? – продолжил её мысль Коля.

– Ну да, призрак какой-нибудь.

   Проводник обрадованно хлопнул себя ладонью по лбу. Чудесно, что у них одинаковые мысли на этот счёт.

   Он тронул грудь в поисках своего амулета, и…

   И не нашёл его.

   У него украли источник силы.

   Так вот где собака зарыта!

   Коля оставил его в комнате, когда они с Юлей уходили в ТЦ, и его стащили!

   Ира переняла его волнение. На её мордочке выступило лёгкое выражение страха.

– Что?

– Да так, ничего… – проводник сжал зубы в бессильной злобе. Обернулся за спину в поисках Юли и…

   Её не было.

   Он и её потерял.

   Юля лихорадочно искала знакомую дорогу. Тут всё было несколько иначе, чем в реальности, допустим, вместо заржавевшей одинокой качели перед подъездом соседнего дома располагался ряд лавочек.

   Девочка подошла к своему дому и, часто дыша, побежала по лестнице наверх. Между лопатками у неё было мокро, а виски неприятно сжало нетерпение.

   Дверь квартиры оказалась открыта, причём настежь. Изнутри раздавались истерические вскрики, от которых холодело предсердие, звон разбиваемой посуды и лихорадочные шаги.

– Никита! – позвала Юля, сама испугавшись собственного голоса. Она вошла и встала перед входом в квартиру, немного дезориентируясь в пространстве.

   Комната была перевёрнута. Одинокая лампочка, разбитая, лежала на полу, сверху, как в вакууме, зависли предметы. Посреди этого бардака стоял Никита, схватившись за голову, рвал на себе волосы и рыдал, и от его душевных терзаний, буквально почти выворачивающих его на изнанку, помещение тряслось и противоестественно вращалось, будто на него не действовала сила тяжести.

– Никита! – погромче позвала Юля, но вышло всё равно сипловато от страха. Сердце учащённо бухало в кончики пальцев и в живот.

   Ман внезапно замолк. Его красные, полные разрывного отчаяния глаза на миг уставились на девочку, а потом комната начала медленно приходить в норму. Дух отнял руки от головы и, упав в кресло возле лакированного шкафа, притих.

   На пол опускались обрывки и осколки, по пути собираясь обратно в предметы и становясь по бокам комнаты. Пыль вихрилась, оседая на пол, подсвеченная серым светом.

   Никита схватил со стола бутылку, уныло глядя в одну точку, приложился к ней, после чего махнул рукой Юле, распаковывая таблетки с обезболивающим.

– Ты зачем пришла?

– Поговорить, – Юля справилась с первым испугом, хоть у неё и дрожали коленки, она сумела проглотить комок в горле.

   Лицо духа медленно бледнело, красные пятна исчезали. Только влажные глаза ещё напоминали о его недавних душевных терзаниях. Вблизи он оказался совсем молодым, хоть и измученным, всего лет семнадцать-шестнадцать. Ман проглотил пару горьких капсул, от чего его лицо страдальчески сморщилось, крякнул и, положив ноги на стол, наконец взглянул на Юлю.

– Валяй.

– Я хотела спросить, – девочка коротко отдышалась, подняла глаза на духа с неким вызовом. – Почему же ты… Мне не помог?

   Затянулось молчание. Оно особенно неприятно в этом доме, будто слышишь из соседней комнаты, как плачет дорогой сердцу человек.

– У меня… – Никита запнулся и опустил голову, – … не было семьи.

   Юля выжидающе смотрела на него, давая этим понять, что знает, что он ещё не закончил.

– Наш с тобой отец и его любовница сдали меня в детдом, – продолжал сухим, безжизненным тоном Никита. – И с самого детства я был без понятия, что такое семья. Что такое любовь. И как её можно сохранить. Не я выбирал, – тут он резко запрокинул голову и воинственно, со знамением несправедливости, сверкнул глазами, – своё будущее. В тот день, когда я разбился на самолёте, мне просто сказали: «Иди служи, с…!» И я пошёл! Ведь кроме меня из родственников нашей прекрасной семьи ещё никто не умер!

   Он всё повышал голос, даже привстал в кресле. Волосы вздыбились и стали похожи на красные солнечные лучи.

– Конечно, ведь только моя душа ни в верх, ни в низ! – у духа застучали зубы. От ярости на его шее проступила жила, а кости выступили через кожу, он весь напрягся, натянулся, как провод. – И только меня, того, кто рос без семьи, можно поставить на эту должность!

– Но это же не значит, что… – попыталась вставить напуганная Юля. Она сжалась в комок, пытаясь не упасть на пол, в висках застучало, а в глазах расплылся чёрный дым.

– Вот скажи мне, как можно объединить то, что разбилось?! Всё, никак! Как я могу заставить твою тётку перестать пить? Да никак! Это не мой профиль! Я вообще принципиально не могу действовать на людей! Моя задача – охранять людей от чужеродной ереси, а если семья сама хочет, чтоб к ней порча прицепилась – пускай, я ей не помощник! Я не виноват, что семьи распадаются! Я не виноват, что не могу помочь! Да я и не нужен никому!

   На этой фразе по лицу Никиты пробежал спазм боли – он схватился за грудь и до крови закусил губу.

– Вы… – простонал он. – Я от вас завишу, а не вы от меня… Выживайте как хотите… Сами разгребайте свои…

   Тут он замолчал. По его подбородку покатилась красная капля. Он откинулся обратно на спинку кресла и, вздрогнув, расслабленно опустил руки.

   Юля ещё немного постояла в замешательстве напротив него. Потом села на диван рядом и, мелко дрожа, положила руку Никите на колено.

– Извини, – прошептала девочка. Глаза закололо, а грудину, мучительно страшно скрутило. Ей было стыдно, правда, она сама не понимала, почему.

– Нормально, – еле внятно проговорил ман и приоткрыл мутный глаз. – Что-то я разгорячился.

   Они ещё посидели в молчании, успокаиваясь.

– Кстати, а где Колян? – тихо спохватился Никита с некоторой ленцой.

– Он дома. Мы не смогли в свой мир попасть, кто-то двери запер, – охотно, но не без тревоги объяснила девочка, обрадовавшись перескоку на другую тему.

– Запер? Значит, источник украли? – в голосе духа послышалась вихляющая взволнованная интонация.

– Не знаю… – Юля не поняла, о чём речь, но дело явно было серьёзное. Она поджала губы, чтоб не выдать испуга.

   Никита внезапно встал, открыл шкаф и начал одеваться в рыжеватый кожаный костюм, развернувшись к девочке спиной. Потом закрутил двухметровые волосы в тугой пучок на голове и пошёл к выходу.

– Ты куда? – поинтересовалась Юля, вскакивая и идя за ним.

   Ман обернул к ней бледное лицо с огромными тенями под глазами. Прикрыл веки и, раздражённо вздохнув, решительно ответил:

– Идём спасать Коляна.

   И воде бы ему это незачем, но друга бросать в беде нормальному человеку не полагается.

   Колю чем-то горячо полоснули по лицу, потом он ощутил затылком пол и лестницу. Неприятно, но терпимо, если лихорадочно думать, что происходит.

   Но пока перед глазами темно, угадать, что же случилось за пределами твоего сознания невозможно.

   Через несколько часов ему удалось с трудом открыть глаза.

   Но разве есть смысл это делать, если и так вокруг тебя могильная чернота?

   Проводник прислушался, с дрожью ощутив, как по его лицу стекают вязкие капли.

   Тишина. Даже страшно стало.

– Эй? – его слабый голос ударился о стены, которые, видать, всё-таки были, и растёкся по полу тихим эхом. – Тут есть кто?

– Лежи, – внезапно шепнули рядом знакомым голосом.

– А что… – Колю внезапно прижали к полу, и что-то мокрое и шершавое проехало по моему лицу. Его чуть не стошнило, когда он понял, что это язык.

– Дезинфецирую, а то морда распухнет, – объяснил свои действия вампир.

   В помещении было сухо и тепло. Странно, но Коля подозревал, что находится в чьём-то доме.

– Свет-то включи, – попросил он, брезгливо сморщившись. Руки у проводника были связаны и затекли, ноги покалывало, а задница болела.

– Ты это электрикам скажи, – съязвил альбинос и отошёл от мужчины.

– А свечку зажечь? – шутливо ухмыльнулся Коля.

– Ха-ха, дурачок! – визгливо рассмеялся тот, поняв намёк. Потом прибавил, уже серьёзнее: – Тебя облапошили.

– А как?.. – он начал вспоминать. Когда Юля исчезла, Коля ощутил за спиной движение и его ударили по лицу. Ножом, судя по всему.

– Мне трудно говорить.

   Проводник сощурился, пытаясь поймать зрачками хоть капельку изображения. И как раз в тот момент и зажёгся дрожащий, тревожный жёлтый свет от слабой люстры под потолком.

   В комнате ничего не было. Голые белые стены. И обитая железными полосами деревянная дверь с толстой решёткой на окне.

   Вампир сидел, привалившись к углу спиной. Вокруг его шеи бешено крутился серо-фиолетовый вихрь – заклинание обета молчания, обычно его удачно накладывают опытные колдуны.

   Сам альбинос выглядел уставшим, но на его лице играла насмешка над собой. Весь рот измазан кровью (скорее всего, Колиной), руки мелко дрожат, а глаза прикрыты. Он был одет в длинный чёрный балахон, испачканый пылью.

– Обет… – понятливо вздохнул Коля. – Совсем ничего сказать не можешь?

– Ну, то, что вас реально расквасило, точно могу, – вяло пошутил тот.

– Не до шуток, – сурово оборвал проводник. – У меня украли источник.

– Подозреваете? – вампир сел поудобнее и с интересом раскрыл глаза.

– Изецль. Я прав? – резко спросил мужчина, придавая голосу угрозы.

   Вампир с трудом сглотнул и медленно кивнул, в его глазах взыграла буря волнения, от Коли это не укрылось. Взгляд был такой, будто белобрысый делает что-то неправильно, не по собственному желанию, а по стечению обстоятельств, заставивших его. Изо рта у него полилась бурая собственная кровь. Значит, он уже кому-то намекал.

   Но получается что-то не то. Если обет молчания на него наложил Изецль, и если альбинос пытается переступить через смерть и выдать призрака, то, значит, что они вовсе не сообщники.

   Тогда что?..

   Нужно найти Изецля и отобрать у него источник, который он непонятно почему решил забрать.

   Никита шёл слишком быстро, Юля не поспевала за ним. Они уже преодолели пару кварталов, и девочка запыхалась.

– Никит, – она подбежала ближе к ману и схватила его за руку, недоверчиво заглянув в глаза. – Ты вообще знаешь, куда идти?

– Не особо, – дух нахмурился, размышляя, потом развернулся налево. – Поищем его в общаге, он явно недалеко ушёл, если ищет тебя или источник.

   Сестра и брат преодолели ещё два дома, и ман вошёл в тяжёлую дверь общежития.

– Ага-с, – протянул Никита, сосредоточенно оглядываясь. В коридоре было темно и пусто.

– Дядя Коля! – позвала Юля, бегая по залу впереди.

– Кажется, ушёл… – краем глаза дух заметил бурую кошачью мордочку. – Эй!

   Женщина-кошка обернулась на оклик и смущённо улыбнулась, дёрнув ухом.

– Слушай, не видела, уходил отсюда такой мужик чернявый с монобровью? – спросил Никита, поворачиваясь к девушке.

– Нет, я, видимо, отошла убираться на второй этаж… – задумчиво пробормотала та, озадаченно оглядываясь. – Коля ушёл?

   Ман безысходно прикусил губу и, позвав Юлю, вышел.

– Она не видела? – нетерпеливо спросила девочка, когда они оказались снаружи, под натиском ночного прохладного ветра и шелеста деревьев.

– Нет, – сухо бросил Никита. – Идём искать дальше.

– Всё хорошо? – встревоженная голосом брата, девочка подошла вплотную и заглянула ему в глаза.

– Она странная, – охотно поделился с сестрой дух, многозначительно глянув на дверь, – мне кажется, она как-то в этом всём замешана.

– В краже?

– Ага. Но мы ещё всего не знаем, пока лучше найти Коляна.

– Я устала, – тихо вздохнула Юля, грустно опустив глаза, и стыдясь принять свою слабость. – И есть хочу.

   Ман молча посмотрел на неё сверху вниз. Потом сел возле панельной стены соседнего дома и постучал себе по коленям. Девочка подошла к духу и легла головой ему на бедро, он прикрыл её своей курткой, так как на ней была только майка. Никита откинулся на опору и сразу же заснул.

   Юля долго не могла спать. Она волновалась за дядю Колю. Больше потому, что неизвестно, где он. Может, его взяли в заложники? Убили? Тот белобрысый вампир выпил всю его кровь? А, может, объявился таинственный призрак и забрал источник?

   От множества мыслей голова у Юли потяжелела и она, наконец, опустилась в мир грёз.

   Бледная тень, похожая на отствет тучи, кралась по мокрой дороге, разлившейся, будто невть, и блиставшей лунами фонарей.

   Он что-то искал. Раз десять открывал перед собой засаленную, рваную с краёв, пожелтевшую карту, и вглядывался в неё во тьме ночи, покрывающей серым тюлем здания и небо.