Kitobni o'qish: «Уродина»

Пролог

Соня

Вас когда-нибудь похищали? Вот меня до этого дня нет. Все произошло так быстро, что я даже испугаться не успела. Вот я вышла из университета, и вот я уже в машине. Последнее, что я запомнила, это испуганное лицо Саши.

Той Саши, которая постоянно тиранила меня.

Потом меня привезли в какое-то незнакомое место, огромное здание за городом, где, наверняка, никто не живет уже.

На удивление со мной не обращались грубо. Просто тащили за руку. Такое поведение, наверное, можно объяснить тем, что я молчала.

Меня завели в подвал, где было жутко холодно.

– Я не убегу, – сказала тихо, но меня все равно привязали к батарее, которая совершенно не грела.

Мужчина, который все это время тащил меня, похабно рассмеялся.

– Конечно, куда ты денешься? – он еще раз бросил на меня короткий взгляд, а потом вышел из подвала, громко хлопнув дверью. Через секунду раздался щелчок. Он еще и на замок меня закрыл.

И только в этот момент мне стало по-настоящему страшно. Я понимала, чьих это рук дело. Но я не понимала, за что мне это. Разумеется, я даже не думала винить Ксюшу или Севу. Они точно в этом не виноваты. Они не виноваты, что отец Севы надолжал денег самому опасному человеку в нашем городе – Герману Власову. Мой брат, Назар, всегда помогал тем, кого обидели. Особенно незаслуженно обидели. Так было с Ксюшей и Севой. Назар помогал им, но попали под удар мы. Точнее я. Нам оставалось совсем чуть-чуть, ведь скоро должен был приехать сын Власова, чтобы разобраться со своим сумасшедшим отцом.

Мне было страшно. Так страшно, что меня начало трясти.

– Не плачь, ты не плакса, – произнесла я. Голос мой дрожал, и я едва сдерживала слезы.

Но как удержаться от слез, как побороть свой страх, если ты не знаешь, доживешь ли до утра?

Я знала, что брат будет меня искать. Что сын Власова поможет ему, но успеют ли они?

Нет, нельзя думать о них. Чем больше думаю, тем сильнее впадаю в панику. А этого никак нельзя допускать. Ну, никак нельзя! Я должна сохранять здравый рассудок.

Признаюсь, я еще как-то адекватно реагировала. Наверное, все же благодаря Саше и школе жизни, которую она мне устроила. Видимо, у меня уже выработался иммунитет. Иначе я никак не могу объяснить, откуда взялся этот самоконтроль? Я же никогда не была сильной. Всегда была слабой и жалкой. Об меня вытирали ноги все, кому не лень. Мной пользовались. Меня обижали. Меня унижали. Меня ни во что не ставили. И я никогда не могла постоять за себя.

Брат хотел вмешаться в историю с Сашей. Но зачем? Негоже чтобы парень с девкой воевал. Но что толку-то? Мне казалось, что тем самым я еще сильнее унижу себя. Хотя, казалось, куда еще сильнее? Но вдруг дно еще было не пробито?

Теперь я даже благодарна Саше. Она помогла в кой-то мере сформировать мой характер. И сейчас в чрезвычайно экстренных условиях я вела себя более-менее спокойно.

Да, мне было страшно. Меня всю трясло. От холода, от страха.

Да, все было именно так.

Да, я паниковала. Мне казалось, что я вот-вот начну задыхаться. Но я твердила себе, что у меня в легких есть воздух, что я могу дышать.

– Раз, два, три… Раз, два, три… – я начала шепотом отсчитывать, пытаясь перевести дыхание. – Раз, два, три… Раз, два, три…

Я хочу дышать. Я хочу жить. И пусть так будет.

Закрыла глаза и начала молиться. Но минут через двадцать поняла, что начала засыпать. А нельзя! Нельзя! Ущипнула себя, чтобы хоть немного взбодриться.

Я знала, что холодная смерть наступает именно тогда, когда ты засыпаешь. Но мне спать нельзя. Я раньше думала, что холод держит в тонусе. Но ошиблась. Меня холод наоборот очень сильно расслаблял.

Но я в очередной раз случайно закрыла глаза, а открыла в следующий раз из-за грохота. Я испуганно подскочила на месте и первым, кого я увидела, был парень с серьгой в ухе.

Он заметил меня и улыбнулся.

– Соня? – спросил он. Его голос был низким и немного хрипловатым. – Че уснула что ли? Ты Соня?

– Д-да, – пролепетала я. Парень как-то по-волчьи усмехнулся и кивнул.

– Замечательно, – он подошел ко мне и присел, – а теперь давай-ка тебя освободим.

Парень ловко достал нож и начал резать веревки.

– А кто ты? – спросила я, все еще находясь в какой-то непонятной прострации. Я ничего не понимала.

– Женя, – просто ответил парень, не отвлекаясь, – брат Власова. Если ты понимаешь, о чем я.

А вдруг это обман? Вдруг очередная ловушка? Нельзя никому доверять. Почему он так легко попал в этот подвал? А где мой похититель? Что-то тут было не так…

– Чем докажешь?! – резко спросила я. Парень отвязал меня и потрогал за плечи.

– Да ты вся ледяная. Дай я тебя согрею.

Женя, если вообще его так зовет, напрочь проигнорировал мой вопрос и принялся растирать мои плечи, а потом и вовсе взял меня на руки и понес прочь из подвала.

– Отпусти меня! – я дернула ногой, но парень лишь крепче прижал меня к себе. – Да отпусти же ты!

– Да уж, а ты буйная, – проговорил хмуро Евгений. – Назар не говорил, что ты такая. И даже наоборот. Сказал, что ты тихая и беззащитная.

Стоило мне услышать имя брата, как я замерла.

– Назар?

– Ну да. Это же твой брат?

– Мой…

– А что за удивленный тон тогда? Словно впервые слышишь.

– Ты знаком с моим братом?

Женя покосился на меня. А я обратила внимание, какие же синие у него глаза… Подобно морской пучине. Глубокие-глубокие. Ненароком и утонуть можно. Так, что за мысли, Соня?

– Конечно, знаком. Как иначе я бы здесь оказался? Мы тебя несколько часов искали.

Парень вышел наружу, и я зажмурилась от яркого солнечного света.

– А как же Власов?

– Мой отец? – недовольно спросил Жена. Я робко кивнула. Мы думали, что у него один сын. А оказалось двое.

– Уже все.

– Все?

– С ним покончено.

Эти слова прозвучали, словно гром среди ясного неба. Резко и неожиданно. Ксюша и Сева так сильно от него настрадались.

– Как?

Женя бросил на меня такой взгляд, что мне тут же захотелось заткнуться.

– А вот это тебе уже не нужно знать.

Парень усадил меня машину.

– Сейчас я отвезу тебя к брату. Мы разделились, потому что папашка так и не сказал, где ты. Искали тебя везде. А я вспомнил, что у отца был склад. Вот и направился сюда. Отец – не совсем умный человек. Оставил всего лишь одного охранника. С ним я быстро разобрался. Теперь ты в безопасности. Я отвезу тебя к брату.

***

Женя

Кажется, я влюбился. Возможна ли любовь с первого взгляда? До этого мне казалось, что нет. Теперь я уже сомневаюсь. Брат отправил меня искать девчонку, которую похитил мой отец, а нашел не только пропажу, но и любовь. Только вот малышка что-то совсем мне не рада. Напугана. Голодная. Холодная.

Брат предложил мне остаться в этом городе. И если сначала я не очень был рад этой идеи. Но теперь…

Теперь я точно остаюсь здесь. Нужно же кому-то присмотреть за девочкой Соней и позаботиться о ней?

Так пусть это буду я. А то мало ли, уведут ее. Заберут чужие руки. А нельзя. Она моя. Будет моей.

Я обещаю.

ГЛАВА 1

Женя

Я уже полчаса сидел в машине возле ее дома. Рука то и дело тянулась к бардачку, где лежали сигареты. Но теперь нельзя. Соня не оценит, а я хочу произвести на нее правильное впечатление. Такое, чтобы она только не смотрела на меня так испуганно.

После того, как я вытащил ее, прошло чуть больше двух недель. И все это время я не видел девочку, хотя очень хотелось.

После смерти нашего недопапаши мой старший брат, Герман, решил взять все в свои руки. Хочет вывести нелегальный бизнес в легальный. Уверен, что у него получится. Брат умеет из мусора сделать конфетку. Я помогал ему, как мог. Но понимал, что хочу стать отдельной личностью. Не хочу быть тенью своего брата. Хотя он у меня крутой. Заменил мне отца. Дал достойное воспитание.

Я ненавидел своего отца. Во мне тлела горькая детская обида на него. И я никак не мог избавиться от нее. Видимо, я не настолько сильный, как Герман. Но обида была не за себя самого. К счастью, я был слишком маленьким, чтобы помните те ужасы, которые творил отец. С матерью. С братом.

Я знаю, что папаша избивал мать. Жестоко избивал, не жалел ее. Я не знаю подробностей. И знать не хочу. Все это мне рассказал брат, когда я спросил у него, почему у нас нет папы. У всех есть, а у нас нет.

– Потому что тот ***, который стал биологическим материалом, ломал кости и мне, и матери. Позволял другим издеваться над ней.

Герман помнил все. И страдал он много. И я верил брату. Он никогда не врет.

И именно тогда я затаил обиду на отца. Я не простил и никогда не прощу слезы матери. Пусть гниет в земле. Я приду к нему на могилу, чтобы просто плюнуть на нее. Большего он не достоин.

И было очень жаль, что мать не дожила этого дня.

Мама. Моя мама была святым человеком. Я не знал человека добрее нее. Она ни разу плохо не отзывалась об отце. Лишь робко улыбалась и говорила:

– Бог ему судья.

А судьей стал Герман. Он отомстил ему. Мать бы не одобрила этого.

После нашего отца она так и не вышла замуж. До самой смерти жила ради нас. Она хотела, чтобы мы стали достойными мужчинами.

И мы выполним ее просьбу.

Да и теперь мне есть ради кого стараться. Начну с вредных привычек.

Сонечка…

Нежная и робкая Сонечка, чьи огромные голубые глаза оставили след в моем сердце. Как можно было поднять руку на такой цветочек? Ну, ничего… Теперь у нее буду я. Защищу ее от любых бед.

Пока я работаю у брата, но хочу скоро открыть свой тату-салон. Осталось совсем немного накопить. Так что обеспечить Соне достойную жизнь я смогу.

Зажмурился, представляя ее образ, и откинулся на спинку. Интересно, в чем она сегодня? Я бы хотел видеть ее в легком цветастом платье. Но сегодня холодно, так что лучше пусть оденется тепло.

Открыл глаза и вновь покосился на ее подъезд. Надеюсь, что малышка не выйдет вместе с братом. Назар – неплохой парень. И надеюсь, что он не станет мешать мне.

Я никогда не обижу Соню. Никогда.

Начинал терять терпение. Надеюсь, что она там не уснула.

Я не видел ее целых две недели. И успел соскучиться. Как такое возможно? Наверное, Соня ведьма. Никак иначе.

Интересно, думала ли она обо мне эти дни? Если да, то, что именно? А если нет? Если даже не вспоминала? Если я стал белым пятном в ее голове? Тогда это нехорошо. Совсем нехорошо. Ну, ничего. Тогда я ее завоюю. Она станет моей. Пусть не сразу. Я готов ждать. И дождусь.

И удача, кажется, сегодня на моей стороне.

Подъездная дверь открывается, и я вижу свою Сонечку. Какая же она красивая. Кажется, я захлебнусь в слюнях. Кремовое пальто было по ее фигуре, на ногах – аккуратные сапожки. Кажется, из-под пальто выглядывают обтягивающие черные брючки. И без шапки. Непорядок. Сегодня была уже минусовая температура. Если заболеет глупышка? Хотя бы шарф накинула… Или что там любят девчонки? Так. Пора.

Я схватил букет нежных лилий. Если честно, меня немного тошнило от их запаха. Слишком резкий. Или я уже старею и сдаю позиции. Оставалось надеяться, что Соня любит лилии. И вообще любит цветы. Мне нужно узнать точно, чем она увлекает, что любит. Ее любимый фильм, сериал, мультфильм. Какой цвет ей нравится? А животное? Есть ли у нее аллергия? И тут я похолодел. Вдруг у Сони аллергия на цветы? Или на лилии? Перевел взгляд на букет.

Я не могу пойти к ней с пустыми руками. Не могу. Она заслуживает должного внимания.

– Вот черт… – выругался я и нервно дернул левую мочку, в которой у меня была сережка.

Ждать больше нельзя. Пока я мнусь, словно кисейная барышня, и не могу взять себя в руки, Соня уже далеко ушла.

Была не была. Схватил букет и вышел из машины. Рванул за девушкой, но тут же затормозил.

– Идиот… – вновь выругался я и закрыл автомобиль. Пока я тут мешкаюсь, Сонечка уедет в универ. А у меня были совершенно другие планы на нее. Я хотел сам отвозить Соню на учебу и забирать ее. Назар говорил, что у нее никого нет. Да, я говорил с Назаром о Соне. Можно сказать, попросил благословения, чтобы ухаживать за ней.

Усмехнулся, спеша за Соней. Если бы мои бывшие услышали об этом или увидели меня сейчас, то точно бы словили инсульт. Я никогда и ни за кем не бегал. Никогда не ухаживал. Мне все давалось слишком просто. Девушки отдавались мне слишком просто. Они не вызвали во мне желания завоевывать. И тут возникает вопрос: дело было во мне или в них?

И ответ кроется в девушке, которая шла в нескольких метрах от меня. Дело было и во мне, и в девушках.

Не те девушки, не тот я. Мы просто не подходили друг к другу. Между нами была только близость. Иногда это было один раз. С некоторыми два-три раза. Не больше. А с Соней… Тут совсем другое. Тут нечто большее. И чистое.

– Соня! – выкрикнул я, и девушка остановилась.

Интересно, что сейчас ждет меня? Ласка или отказ?

ГЛАВА 2

Соня

Две недели. Две недели мучений. Страданий. Казалось, что самое страшное – это похищение и часы, проведенные в том подвале. Но нет.

Со слезами на глазах вспоминаю встречу с братом. Именно в тот момент он решил, что я съеду от родителей. А я и была не против. Не думаю, что они заметили.

Нет, наши родители не пили, нас не обижали. Они просто были пассивными. Равнодушными. Да, они нас любили, но этого мало. Ни мама, ни папа ни разу не спросили: «Как у тебя дела? Как дела в школе? В университете? Никто тебя не обижает?».

Ни. Разу.

Единственный человек, который заботился обо мне – это мой старший брат, Назар. Именно он обнимал меня и держал за руку, когда в первую ночь после похищения я проснулась от дикого крика, который разрывал мою грудь. Мне снилось, что меня не успели спасти. И все закончилось не так радужно… Я просто не осталась жива.

– Тихо, тихо! – брат ловко скрутил меня и обнял, чтобы я перестала махать руками и ногами, поскольку успела наградить себя парочкой нехилых ударов. – Соня, просыпайся! Просыпайся…

Я резко пришла в себя. С меня тек пот, тело сотрясало сильная дрожь. Мой сон, нет, кошмар выжал все силы из меня. Я не чувствовала своих конечностей.

– Прости… – прошептала я, когда брат отпустил меня. Он присел рядом со мной на постель и взял за руку, которая все еще тряслась. Назар нахмурился и поджал губы.

– Не надо извиняться. Точно не ты должна извиняться. Это я виноват…

Я зажала его рот ладошкой.

– Нет. Замолчи… Виноват только тот, кто уже покоится под землей.

Назар кивнул.

– Тебе принести воды с лимоном?

– Да, принеси пожалуйста… – горло пересохло от криков. – Захвати еще обезболивающее, пожалуйста… Голова начинает болеть.

Назару это совсем не понравилось. Он вообще не любил, когда я страдала. Он всегда начинал винить себя. Но все же ушел.

Я быстро переоделась в другую длинную футболку. Прошлая была мокрая насквозь и от нее теперь пахнет потом. Затем выпила воды, запила таблеткой. Сделала вид, что уснула, лишь бы брат не нервничал, но пролежала до самого утра.

Разумеется, под глазами были синяки. Мда уж. И так не красотка. А стала еще уродливее.

Надо пережить этот день. Очередной.

Не помню, как одевалась. Кажется, забыла шапку. А зря, ведь на улице было невыносимо холодно. Казалось, что еще не конец сентября, а полноценная зима. Только вот снега не хватает.

Я одна вышла из квартиры, хотя Назар говорил, что проводит меня. Я отказалась. Понимаю, что переживает. Но я должна научиться самостоятельности. Похищение показало, насколько я беспомощна, насколько я не готова к жизни.

Надо исправлять. Давно пора меняться. Но я трусливо прятала голову в песок. Сегодня понедельник. Не это ли лучший день для перемен?

Я вышла из подъезда. И тут же мне стало не по себе. Я почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Нехороший взгляд. Вот, черт. Кажется, теперь у меня развивается паранойя. Этого еще не хватало. Ночью меня будут мучить кошмары, а днем – помешательство? Мания преследования? Наверное, такими темпами я скоро уеду по конкретному адресу, где меня будут ждать люди в белых халатах и мягкие стены. Предел мечтаний.

Так, Соня, успокойся. Никто тебя не преследует. Никто за тобой не следит. Все враги давно мертвы. Все, успокойся. Дыши. Ты идешь на остановку, садишься на автобус и едешь в университет. Все.

Я так и сделала. Попыталась по крайней мере.

А потом меня позвали. Сначала мне показалось, что у меня слуховые галлюцинации, но голос был мне знаком. Хорошо знаком.

Именно этот голос услышала я первым после похищения. Именно этот человек спас меня.

Женя. Вроде так его звали. Я была благодарна за то, что он спас меня… Но я не хотела с ним общаться. Он сын моего похитителя. Да, Женя не имеет к этому отношения, но факт остается фактом. Женя вызывал у меня не самые приятные воспоминания и ассоциации. Так что я была рада, что мы больше не виделись после того, как он отвез меня к Назару.

Женя, может быть, и неплохой парень, но вызывал во мне только негативные эмоции: страх и панику. Я не хочу его видеть. Я не хочу его слышать. Я не хочу с ним разговаривать. С ним связаны только неприятные события. И поэтому решила, что мне нужно перебороть свой страх, свой кошмар… Но у меня не получится это сделать, если прошлое будет постоянно всплывать.

Я замерла, остановилась. Но так и не нашла в себе силы обернуться. Но Женя, видимо, парень не гордый. Он сам подошел ко мне и встал так, чтобы я видела его лицо.

Почувствовала, как краска отлила от лица. Какой же Женя высокий, белокожий, его черные волосы кажутся слишком ярким на фоне бледности кожи. Но в этот раз внимание привлекло кое-что другое. Не едва заметный шрам на щеке, не колечко в левом ухе. Не это.

– Соня, – произнес твердо парень и сделал шаг ко мне. А я превратилась в статую. Даже шагнуть в сторону не смогла. Уставилась, словно кролик на удава, на букет в руках Жени. Белые лилии. Я чувствовала чуть их резковатый запах.

Мне никогда не дарили цветы. Так что я даже не знала, нравятся ли мне такие подарки или нет.

– Привет, – поздоровался Женя со мной.

– Привет… – прошептала я, хотя губы, казалось, онемели, и я даже не могла нормально произносить слова.

Парень переступил с ноги на ногу, нервно сжимая букет в руках. Мне стало его даже как-то немного жаль, но Женю выдавал взгляд. Еще в прошлый раз я заметила, какие у него синие глаза. Глубокие-глубокие, как синее море. Но я никогда не любила воду. Она может утащить тебя на дно, и ты ни за что не вырвешься. Не спасешься. И сейчас его взгляд затягивал, Женя смотрел прямо, не стесняясь. Казалось, он хотел заглянуть мне прямо в душу. И меня это пугало. А если теперь этот взгляд будет преследовать меня во сне?

– Как ты? – спросил он негромко.

– Я спешу, – ответила я поспешно. Женя нахмурился. Ему не понравился мой ответ. И тут я испугалась. Наконец, оковы спали с моего тела, и я смогла сделать шаг назад.

– Давай я тебя подвезу? – Женя тяжело вздохнул. – Не бойся. Я тебя не обижу. Никогда. Не надо видеть во мне твоего отца.

Я закачала головой. Не хотела оказаться с ним в одном помещении. Особенно в таком тесном.

– Спасибо, не надо… – я улыбнулась, чтобы хоть немного быть вежливой. Он все же спас мне жизнь.

– Соня…

– Извини… – прошептала я и быстро обошла парня. Поспешила на остановку, чуть не опоздав на автобус.

Я бежала, но чувствовала, как он смотрит мне вслед. Зашла в автобус и заняла место возле окна, через которое увидела Женю, который остался стоять на месте, смотрел мне вслед. А в его руках все еще был букет…

Дорога до университета заняла всего минут десять, но все это время перед глазами стояли нежные лепестки белых лилий…

Не совершила ли я ошибку?

***

Женя

Она меня боится.

Она. Меня. Боится.

Такого я точно не ожидал. Да и как к такому можно быть готовым? Меня мало что может выбить из колеи, но ее испуганный взгляд… Меня словно обухом по голове ударили. Как же так? Я не думал, что она кинется мне на шею, стоит мне обратить внимание на нее. Понимал, что будет сложно завоевать такую девушку. Но мне уже начинает казаться, что это невозможно.

Пыталась быть вежливой. Но я видел, как она дрожит.

А я, как дурак, протупил. Не вручил ей цветы. И что с ними теперь делать? Она уехала. Первым порывом было рвануть за ней. Но понимал, что так сделаю только хуже. Да-а-а уж…

Она уехала. За ней не поеду. Повернулся к ее дому и направился туда. Назар вроде дома. Оставлю букет там, поговорю с ним.

Когда я спрашивал о Соне, Назар ничего такого не сказал мне. Я знаю, как он заботиться о своей младшей сестре. И если бы Соня не хотела меня видеть, то он бы дал мне об этом понять, он бы запретил к ней даже подходить. Сомневаюсь, что послушался бы его, но факт остается фактом. Назар точно не желает сестре зла.

Поднялся на нужный этаж. Назар тут же открыл дверь. Нахмурился, оглядел меня, а потом усмехнулся:

– Послала?

Захотелось ему врезать.

– Она меня боится.

Я начал злиться. Не на нее. А потому что чувствовал, что Соня ускользала из моих рук. А я даже не успел даже подержать ее в своих объятьях.

Назар перестал улыбаться и шире распахнул дверь. Его волнует безопасность Сони: и физическая, и моральная. Шутить он больше не будет.

– Проходи, – пригласил меня он.