Kitobni o'qish: «Денег нет, но ты держись!»

Shrift:

Серийное оформление – Ольга Жукова

Иллюстрация на обложке – Ирина Круглова

Глава 1
Какая жизнь, таков и юмор!

Когда судьба повернулась к тебе спиной, пни ее как следует!

Толстенький полярный лис напал на мой след еще тогда, когда вместо обещанной зарплаты и премиальных мне выдали ручку и чистый лист бумаги. «Пиши, Кипятков, пиши…» И я написала. Написала про то, как мне жаль расставаться с любимой работой по собственному желанию. Упомянула о том, как прикипела душой к дружному серпентарию единомышленников. Добровольно согласилась с тем, что в столь тяжелые и кризисные времена мне не стоит обременять родную фирму дополнительными налогами и сборами, присутствуя в непомерно раздутом штате из пяти человек. В конце моей рукописи я выразила крайнее несогласие на капиталистический субботник в виде двухнедельного рабства и передачу дел из-за смены места жительства. Поставила размашистый автограф и число.

Два усталых грузчика-инкассатора, надрываясь и проклиная все на свете, тащили мою зарплату, неиспользованные отпускные и премиальные в сторону банкомата. Я уже приготовила наволочку для приема наличности и выстояла многометровую очередь, образовавшуюся в связи с техническим перерывом у «банкомета», расположившегося возле туалета торгового центра. Но вместо обещанных свеженьких купюр, которые должны были вывалиться из «однорукого бандита», в рулетке под названием «Судьба» мой шарик попал на зеро. В кармане старого пальтишки лежал кукиш с маслом и болталась сдача за бутылочку масла «Моя ж ты хозяюшка» в размере двух рублей. Нет, ну конечно, можно было бы купить пакетик на оставшиеся два рубля, чтобы донести покупку до дома, как белый человек, но какие нежности при нашей бедности?

Стоило мне дойти до выхода, как меня тут же остановила охрана, мол, выверните карманы. Подсолнечное масло, торчащее прямо из кармана пальто, выглядело, по мнению двух амбалов, очень подозрительно. После долгого изучения скомканного, но, слава богу, не выброшенного чека меня отпустили с миром. Но запомнили. На всякий случай. Ну разумеется, я ведь один в один как заправская мошенница с плаката «Их разыскивает полиция». Что анфас, что в профиль, если судить по ксерокопии паспорта. Глядя на отпечаток собственной фотографии, я всегда с горечью осознавала, что Фанни Каплан по сравнению со мной просто «Мисс Вселенная 1918». Голограмма четко попадала на мою кислую физиономию, поэтому обложку фильма «Хищник» рисовали именно с ксерокопии моего паспорта. Может, пора подать в суд за плагиат?

После часа утомительной езды буквой «зю», повиснув на поручне старого автобуса, я оказалась дома. Очаровательная и очень уютная квартирка на задворках цивилизации, куда даже таксисты отказываются ехать после восемнадцати ноль-ноль, с роскошным видом на гаражный кооператив «Мечта», гостеприимно распахнула передо мной старую, обитую дерматином дверь с процарапанным глазком.

Если бы тараканы платили за съем жилплощади, то я бы уже купила «Лексус» и гараж вон там, прямо на выезде из кооператива в элитном ряду. Но платить усатые не собирались, ибо чувствовали себя полноценными хозяевами этих роскошных апартаментов общей площадью восемнадцать квадратных метров. Поэтому мне приходилось лично нести финансовую ответственность за себя и все непуганое тараканье поголовье. Я прямо представляю, как они сидят, дегустируя новую отраву, которую я щедро размазала по всем поверхностям, и обсуждают мое нынешнее финансовое положение, сетуя на то, что качество моего питания заметно ухудшилось.

Судя по запаху, стоящему в подъезде, кто-то из соседей решил побаловать себя жареной картошечкой. Я тоже решила сварганить себе обедоужин, изучив скудный ассортимент, предложенный мне холодильником-ветераном, который из-за отсутствия места на кухне кряхтел прямо у входной двери. Эх, снова картошка. Как она мне надоела, вы бы знали! Ну не лезет она в меня больше! Вылив масло на сковородку, я села с остервенением выковыривать картофельные глазки, представляя, что на месте картофелины голова моего бывшего директора. Ну и глазастенький у меня директор!

Рядом на столе стоял ноутбук и чистил все наработки, которые хранились на корпоративном виртуальном диске. Все, что было нажито моим непосильным трудом за три года работы в ООО «Любимый Город», отправлялось в корзину, а затем по клику мышки исчезало навсегда. ООО «Любимый Город» занималось продажей квартир, существующих лишь на красивых буклетах моего изготовления, и сбором денег на их долгоиграющее строительство, которое за три года не сдвинулось с мертвой точки ни на йоту. Пока что похвастаться можно было лишь просевшим фундаментом «стройки века», который уже успел зарасти травой и кустарником чуть более, чем полностью. И это за три года непрекращающегося денежного потока от доверчивых граждан! Буквально вчера я узнала, что по приказу директора риелторы лично ездили на субботник, выкорчевывать молодую поросль, дабы столь вопиющий факт не стал преградой для покупки им нового «Порше Кайенна».

Легким движением моей руки успешная фирма с офисом в центре города и с красивым логотипом превращается в обитель зла для обманутых вкладчиков и свежий повод для скандала в местной газетенке. А директор из импозантного индюка – в козла отпущений. Вся клиентская база пару секунд назад получила сканкопию решения суда о сносе главной достопримечательности ООО «Любимый Город» и единственного места паломничества риелторов и потенциальных покупателей. Сделал гадость – сердцу радость! Теперь пускай мой бывший директор готовит валидол, валерьянку и прочие успокоительные. Можно, конечно, и сухари сушить в микроволновке. Мало ли, как дело повернется! Не понимаю, на что рассчитывают алчные руководители, когда увольняют столь ценных специалистов, не выплачивая им положенную зарплату? Прощай, «Любимый Город». И пусть Уголовный кодекс будет тебе пухом, а дела твои идут прахом!

Скажу честно, эта очень важная бумага мне досталась неделю назад абсолютно случайно, когда меня попросили отксерокопировать пару листиков. Наш ксерокс последнее время совсем отбился от рук и обзавелся искусственным интеллектом. Теперь Его Печатное Величество сам выбирал, что копировать, а что нет. Точно так же он самостоятельно принимал решение, сколько экземпляров нужно «заказчику». И вот, после того как я отдала оригинал и единственную копию бледному как смерть директору, исчезающему за дверью своего кабинета вместе с трясущимся юристом, ксерокс поднатужился и выдал еще одну копию, которую я решила прочитать, перед тем как выбрасывать.

Мой взгляд упал на пестрый буклет собственного изготовления, обещающий собственное жилье за минимальные деньги, и я почувствовала себя поросенком Фунтиком, который помогал Госпоже Белладонне достичь значительных финансовых успехов. Либо директор что-то заподозрил, либо в моих глазах читалось, что, мол, «я знаю, что вы сделали прошлым летом», но в итоге меня уволили. Я ничуть не жалею, ибо пройдет какое-то время, и в головы доверчивых покупателей станут закрадываться сомнения. Даже ежику, перебегающему автобан, на определенном этапе маневра становится понятно, чем все это закончится. Но и у давленого ежика есть шанс напоследок проткнуть колесо.

Пока я развлекалась с клиентской базой, у меня в кармане раздался телефонный звонок. На экране высветилось: «Падл Падлович». Падл Падлович – это хозяин квартиры, в которой я проживаю на данном этапе своей жизни. Сейчас он уже пенсионер, получающий от государства вполне неплохую, как он похвастался мне, пенсию за особые заслуги в органах. Но его финансовые амбиции, помноженные на скупость и жадность, не давали ему спать спокойно ни минуты.

Очевидно «служба в органах» оставила свой отпечаток на психике Падл Падловича. Пока другим пенсионерам мерещатся вселенские заговоры соседей и козни спецслужб всего мира, а в особо запущенных случаях – межпланетные заговоры с целью порабощения всей Земли, Падл Падловичу все время казалось, что все его пытаются обмануть. Я в том числе. А точнее, в первую очередь! Последний раз он мне звонил в три часа ночи неделю назад. Видите ли, дедушке не спалось, и он решил почитать местную газету, где и увидел, за сколько люди сдают квартиру. «Ты меня ограбила!» – с негодованием кричал Падл Падлович в трубку, пока я спросонья пыталась понять, каким образом мне удалось это сделать в три часа ночи, находясь в другом конце города. «Я тут смотрю объявления… Люди сдают квартиру за четырнадцать тысяч! – с горечью в голосе распинался пенсионер. – Я тут посчитал… Эм… Где мои расчеты? Тэ-э-экс… Ты живешь там уже год, верно? Так вот за год я недополучил ровно восемьдесят четыре тысячи рублей! Да на эти деньги можно машину купить!» Я объяснила ему, что в три часа ночи я не собираюсь обсуждать с ним свежий выпуск газеты и свежие новости рынка недвижимости. В связи с чем настоятельно рекомендую звонить мне исключительно в рабочее время. Следующий звонок раздался в семь утра, когда я собиралась на работу. Я долго объясняла дедушке, что за четырнадцать тысяч сдается квартира в новострое с хорошим ремонтом и почти в центре. В итоге мне удалось убедить Падл Падловича в том, что доплачивать ему я не собираюсь, ибо не за что. А пока из моего скудного бюджета ему в руки ежемесячно перетекают семь тысяч, не считая расходов на коммуналку, ко мне вообще не должно быть никаких претензий.

И вот теперь мой телефон разрывается в руке, настоятельно требуя, чтобы я взяла трубку. Пришлось брать. Толстый полярный лис сладенько зевнул, мол, ничего, что я пораньше? Я подожду… Ха! Жди. Я оплатила квартиру на месяц вперед!

– Инна, здравствуйте, – деловым голосом начал Падл Падлович. – Я сообщаю вам, что необходимо доплатить еще три тысячи рублей за аренду. Через час я к вам заеду.

– Что значит – доплатить три тысячи рублей? – удивилась я столь неожиданному для моего пустого кошелька повороту событий. – Мы так не договаривались!

– Видите ли, вчера я разговаривал со знакомым риелтором, который сообщил мне, что семь тысяч для такой квартиры в таком районе – это слишком маленькая сумма…

– Семь тысяч – слишком маленькая сумма для трешки в центре с евроремонтом и видом на огни ночного города, а за однушку на окраине без ремонта и стиральной машины – в самый раз! – отбивалась я.

– Вы ошибаетесь. Если вы отказываетесь, то будьте так любезны собрать свои вещи! Перезвоните мне через полчаса относительно вашего решения. Мой знакомый риелтор уже нашел человека, готового снимать эту квартиру за десять тысяч рублей, – сообщил мне довольный хозяин и положил трубку.

Вот это новости! Я достала кошелек и пересчитала свою наличность. Двести рублей. Может быть, в карманах что-то завалялось? Я перетряхнула все свои вещи, обшарила карманы, но, кроме двадцати рублей мелочью, ничего не обнаружила. Весь мой нехитрый скарб был высыпан на обеденный стол, где остывал мой нетронутый ужин. Я сидела с ногами на стуле и грызла ноготь, лихорадочно соображая, где нарисовать такую колоссальную в моем нынешнем положении сумму денег. Попросить отсрочки? Плакать и валяться в ногах? Размечтался! Лучше я замерзну насмерть на улице, чем буду умолять этого старого пердуна!

Занимать деньги было не у кого. Продавать, кроме старого ноутбука, который едва тянет допотопную версию фотошопа, нечего. Я со злостью вытащила сумку и стала укладывать свои пожитки. После того как все мои вещи были собраны, я залезла в холодильник, достала три куриных яйца, которые должны были стать моим завтраком, с хирургической точностью проковыряла в каждом из них дырочку. Чувствуя себя Пасхальным кроликом, я разместила их в трех укромных местах. Первое яйцо я засунула в неприкасаемый шкаф, где лежала часть мусора из гаража Падл Падловича. Второе яйцо я спрятала в вентиляции, а третье отправилось прямиком в кресло. Через неделю эту квартиру будут обходить стороной, а «знакомый риелтор» будет проклинать тот день, когда имел счастье просветить жадного пенсионера по поводу повышения арендной платы. Так сказать, на случай, если мне не повезет!

Номер с возвратом денег не прошел. Старик приехал вместе со знакомым риелтором, который, как ни странно, оказался его племянником. Долго осматривая холодильник, который морозил сам себя из последних сил, они пришли к выводу, что я его сломала и теперь должна купить новый. Точно так же я умудрилась сломать старый телевизор, который я никогда не включала в розетку. Когда я возмутилась, они заявили, что вызовут милицию и обвинят меня в незаконном проживании в чужой квартире. Соседи, которые высыпали на лестничную клетку, обещали подтвердить, что, мол, да, незаконно. Можно было бы, конечно, спорить, доказывать и подавать в суд. Но при всем при этом ждать его решения месяцами, а то и годами. Я сто раз прокляла себя за то, что не заключила с этим старым поганцем договор, понадеявшись на обоюдную честность. Но на тот момент, когда я в очередной раз оказалась на улице, у меня не было другого варианта.

И вот я сижу на лавочке в чужом дворе и мрачно курю. Рядом со мной стоит сумка с моими пожитками и портфель с ноутбуком. В моем кармане лежит колоссальная сумма. Целых двести рублей. Хорошо, что я успела покушать и подзарядить телефон. А кому я собиралась звонить на ночь глядя? Искать работу? Уважаемый работодатель, а ничего, что я у вас тут поживу в офисе до первой зарплаты? Чистоту и порядок гарантирую! Мыться буду в раковине, спать на стульях, укрываться шторой… Да, я еще тот трудоголик! Заодно и офис сторожить буду. А что? Хорошая экономия на стороже и сигнализации! Не сотрудник, а просто находка! И если есть возможность, то могли бы аванс дать тысяч семь… На пропитание…

Холодало. Доски лавочки оставили неизгладимый след на моей попе, на которую сразу свалилось столько неприятностей. В доме напротив стали загораться окна. Где-то играла музыка. Вот прямо сейчас счастливые семьи собираются вместе после работы-учебы, обсуждают происшествия за день, смотрят телевизор, играют в компьютерные игрушки, ругаются, мирятся, целуются и засыпают в теплых кроватках, потому что завтра на работу. И все это происходит за плотно задернутыми шторами, мол, нечего таким бомжам, как я, заглядывать в чужую жизнь! Возле дома парковались дорогие иномарки и проржавевшие производные отечественного автопрома. Периодически тишину нарушали вопли сигнализаций, явно предназначенных для того, чтобы разбудить половину района. Стоило одному ведру с болтами поднять тревогу, как тут же на балконы высыпали все владельцы транспортных средств, пытаясь методом исключения определить, чья все-таки машинка подала голос. Но нечего смеяться над людьми, которые в своей жизни достигли гораздо большего, чем я.

Да. В такую ситуацию я попала впервые. И если честно, то я не ожидала столь гнусного совпадения. Были мысли о том, чтобы поехать на вокзал и переночевать там. Все-таки там теплее, чем здесь, на лавочке. Ну, переночую, и что дальше? Ехать мне некуда. Денег у меня нет. Полный песец! Почему-то вспомнилась цитата из контакта «Как человек с двумя почками может рассуждать об отсутствии денег?». Ха! Если мою почку кто-то и хочет купить, то пускай поторопится, иначе она потеряет не только товарный вид, но и большую часть хитпоинтов здоровья.

Чтобы не думать о плохом, я стала мечтать. Я сразу представила обрюзгшего директора ООО «Любимый Город», который орет на меня, обвиняя меня во всех проблемах фирмы. Я – плохой специалист и вообще не человек, а дерьмо. Из-за того, что я «как-то неправильно завлекаю людей», с каждым месяцем желающих приобрести несуществующую недвижимость становится все меньше и меньше. И в тот момент, когда он доводит меня до слез, я молча выхожу из кабинета. И тут у меня звонит мой телефон. На другом конце приятный мужской голос интересуется, все ли у меня в порядке. Я, глотая слезы, отвечаю, что нет. «Я сейчас приеду», – раздается в трубке. И через пятнадцать минут на пороге нашего офиса появляется красивый, уверенный в себе мужчина, поигрывая ключами от дорогого авто. Риелторы тут же подлетают к нему в надежде окучить очередного клиента, но он подходит ко мне и бросает мне ключи, мол, подожди в машине. Это – не женский разговор. И тут как раз на пороге появляется мой бывший директор. Он подходит и швыряет, как он обычно любит это делать, все мои эскизы мне в лицо. А потом, показывая пальцем на пол, говорит:

– Собирай!

– Даже не думай наклоняться, – говорит мне мужчина моей мечты. – Он сейчас сам все это соберет.

– Ой, а вы к нам за квартиркой пришли. Пойдемте, я вам сейчас все расскажу! – сразу начинает заискивающе улыбаться генеральный.

– Нет, я пришел за Инной. – говорит мой защитник. – Я ее муж. И после того, что я видел сейчас, тебя ждут большие неприятности.

– Ой! Да я пошутил… Пошутил… Это была шутка… Инночка у нас – самый ценный специалист. Мы очень рады, что она работает в нашей фирме…

И тут мне самой стало интересно, кем должен работать мой муж, чтобы директор ООО «Любимый Город» стал перед ним извиняться и лебезить. Как минимум депутатом. Как максимум президентом. Может быть, главным прокурором города? Тоже было бы неплохо…

А может быть, он даже не церемонился бы с этим толстым говнюком и прицельно дал ему в морду. Да так, чтобы очки треснули. Тогда можно не быть депутатом. Можно просто иметь разряд по боксу. Эта мысль заставила меня улыбнуться. Мне стало немножечко теплее.

Поднялся ветер, и мне пришлось закутаться в свое старое пальтишко, которое я носила с восьмого класса. Я носила его всю оставшуюся школу, пять лет университета, и вот теперь оно единственное, что меня согревает в этой безвыходной ситуации. Руки уже успели озябнуть, поэтому я засунула их в дырявые карманы.

Почему-то в голове промелькнули витрины дорогих магазинов одежды, где висели роскошные модели этого сезона и мимо которых я каждый день ходила на работу. Если даже учитывать скидки и распродажи, такая одежда была мне явно не по карману. Даже на вещевом рынке я могла позволить себе купить только самые дешевые кофточки, и то если сумею сторговаться. Про свои сапоги я вообще молчу. Нелепые, облезлые на носках, с дурацкими заклепками и вечно заедающей молнией, явно добавляли мне нищебродского шарма, который так ценят потенциальные работодатели, прикидывая, сколько на мне можно сэкономить.

Вот она – горькая правда жизни. Выкарабкаться из тотальной нищеты у меня ну никак не получалось. Но и в этом есть свои плюсы. Экономить я научилась так, что мне позавидуют матерые бюджетники, а если будет возможность, то издам книгу кулинарных рецептов «Бюджетная кухня», где себестоимость одного блюда не превышает пятидесяти рублей.

Пока мои знакомые показывали фотографии с курортов, делились своими впечатлениями о просмотре очередного блокбастера в кинотеатре, рассказывали, как шикарно отметили праздник в ресторане, я молча прикидывала в уме, как свести концы с концами и не влезть в долги.

На улице еще немного похолодало. Свет в некоторых окнах погас, а я все никак не могла придумать, куда мне идти и что делать дальше. Я достала из сумки старый свитер, зашла в единственный незакрытый подъезд и натянула его поверх трикотажной кофты, снова закутавшись в пальто. Прогулка меня немного взбодрила. Постояв немного в чужом подъезде, изучив все рекламные буклеты, валяющиеся прямо поверх почтовых ящиков, я села на сумку и решила остаться здесь на ночлег. Если не прогонят, разумеется.

Дверь от подъезда открылась, и в нее ввалилась вместе с порывом холодного ветра семейная пара. Я приложила к уху телефон и начала что-то лепетать, мол, я уже здесь, давай, встречай меня… Пусть думают, что я к кому-то приехала и не могу донести свою сумку до нужного этажа. Когда парочка прошла мимо, я бросила телефон в карман.

Как только их гулкие шаги резко оборвались скрипом двери, я снова уселась на сумку. Толстенький полярный лис положил свою голову мне на колени и сладко зевнул. Есть у меня какое-то странное чувство, что он выбрал именно меня в свои спутники. И куда бы я ни шла, что бы я ни делала, он всегда неотступно следует за мной по пятам, лишь изредка теряя меня из виду. Дверь на первом этаже открылась, и оттуда высунулась какая-то старуха, подозрительно осмотрев площадку. Потом, укутавшись в махровый халат, она окликнула меня скрипучим старческим голосом.

– Ты че шастаешь, спать мешаешь? – проворчала она, придерживая ногой дверь. Вот это новости! Я тут сижу тихонько, как мышка, а меня обвиняют в нарушении общественного порядка. – Давай, давай, иди куда шла! Нечего по чужим подъездам колоться! А то шприцы потом после вас остаются!

– Какие шприцы, вы в своем уме? – возмутилась я, вдохновенно сочиняя на ходу. – Я жду, когда ко мне спустятся и помогут занести вещи!

– Вот и стой под их квартирой! А под моей стоять не надо! Или марш отседова на улицу! – Дверь закрылась, и я выдохнула с облегчением, обещая себе дышать через раз. Но расслабилась я рано. Через пару минут дверь снова открылась, и старуха, пригрозив вызвать милицию, вытолкала меня на улицу.

Железная дверь подъезда щелкнула замком, и я снова стала пританцовывать на месте при свете одинокого фонаря. Эх! Мне бы день простоять да ночь продержаться! А дальше – как получится. Мои депрессивные мысли дошли уже до крайностей. Мне хотелось изобрести машину времени и вернуться в тот день, когда мои родители «случайно» подарили мне эту никчемную жизнь. Я бы потратила оставшиеся двести рублей на контрацептивы и торжественно вручила бы их моим будущим маме и папе. Нет человека – нет проблем. Эх, так, конечно, рассуждать нельзя, но почему-то в сложившейся ситуации очень хочется. Почему-то вспомнилась ставшая уже легендарной фраза: «Денег нет, но вы держитесь!»

Легко рассуждать о превратностях судьбы, сидя в тепле, попивая чай, заедая булочкой. А когда ты пританцовываешь от холода на улице, то все рассуждения сводятся к очень нехорошим мыслям. Вряд ли кто-то захотел бы поменяться со мной своей жизнью. Печалька… Эх, свалить бы из этого мира куда-нибудь. Хоть на Марс, хоть на Луну. Я даже согласна поучаствовать в эпическом путешествии на Марс в один конец в составе добровольцев.

И тут меня окликнул чей-то голос.