Kitobni o'qish: «Велес, или Удивительный лес…»

Я стоял перед тропой, ведущей в лес…

Это так было странно, смотря в глубину чащи через ветви деревьев, которые находились на моем взоре, мне казалось, что лес что-то мне шепчет, а мне остается лишь зашагать по этой невероятной тропе. Может, она и была обыкновенна для кого-то, но я чувствовал, что она ведет туда, где каждый мальчишка мечтал бы побывать.

Чуть очнувшись от манящего меня леса, я услышал, как меня зовет мама на обед, и я побыстрее побежал в дом. Сидя за столом, родные о чем-то болтали, а я все время думал про эту тропу и про тот лес, который так меня манил. Мне казалось, что там что-то есть, ведь я слышал «голос леса». И тут мои мысли снова прервала мама, сказав мне: «Велес, ты где летаешь? Сейчас все остынет». Я даже вздрогнул от маминого крика.

Позже я поднялся в свою комнату и подошел к окну… Он был прямо передо мной – это величие, красота и могущество крон деревьев, а как птицы щебетали в этом лесу! Вдали виднелись горы, они как серые массивные тучи укрывали лес своим покрывалом. Но самое завораживающее было то, что небо… оно покрывало разноцветной пеленой все то могущество и как бы ласкало лес. Краски, которые играли на солнечном закате, было не описать, как будто на облака вылили золото с нежно-розовым и желтым оттенком, и все небо казалось нежной пеленой. В этот миг я решил, что завтра утром я пойду снова на эту тропу, что так меня манит.

Наступила ночь. Мне снилось, что со мной разговаривает лес, и я никак не могу прорваться сквозь ту чащу, чтоб увидеть то, что скрывает от меня лес. Потом мне снились птицы, их божественное щебетание, от которого захватывает дух. Мне казалось, что это сказка, от которой никак не хотелось уходить. И тут я проснулся…

Грохот раздавался по всему дому, по крыше будто летели камни, а в стекло и вовсе огромные глыбы. Я подскочил тут же с кровати, дом весь содрогался и трясся. Оказалось, что это такая сильная гроза. Подойдя к окну, я увидел новые краски свое леса: тропы почти было не видно, ее залил дождь, но он… Он был великолепен. Даже сквозь стену осадков он не содрогнулся, так же величаво и могущественно на меня смотрели ветвистые кроны деревьев, горы и вовсе стали великанами, которых свет не видывал, а небо будто поменяло настроение – вчера оно еще укрывало и ласкало, а сейчас ругает как мать за провинность природу. Это было что-то невероятное, я не мог передать словами.