Kitobni o'qish: «Элла и дракон. Фиктивный брак с повелителем Тёмной башни»

Пролог

Ночь всех несвятых – время, когда люди стягивались к главной площади Даэрташа со всех концов империи. Время, когда совершалось больше всего краж, когда случалось больше всего безрассудных поступков и время, когда зачалось больше всего детей…

Кеннар не любил этот день и эту ночь. За шум, за необходимость выбираться из башни, за надобность контролировать тёмную энергию и поглощать сущности, которые она порождала. Но кто, если не он – повелитель Тёмной башни, последний из теневых драконов-оборотней. Проклятый. Покинутый Богами, отвергнутый людьми, обречённый на вечное существование…

… маска скрывала лицо, лишь в прорезях виднелись чёрные глаза.

Реакция людей на оборотня всегда была разной и примерно всегда одинаковой, стоило им только узнать, что перед ними не просто дракон, а повелитель легендарной башни. Они столбенели в ужасе, в их жилах стыла кровь, стекленели глаза. Это так утомляло… Хотелось какого-то разнообразия. Но с течением времени пришлось смириться с происходящим. Кеннар перестал пытаться. Пытаться снять проклятье, прожить обычную жизнь…

– Скоро салют начнётся, – прозвучал над головой мягкий мурлыкающий голос.

Рядом опустилась девчонка. Свесила ноги с края крыши и, беззаботно болтая ими, запрокинула голову в ночное небо. Верхнюю часть лица украшала красная кружевная маска, по плечам рассыпался водопад каштановых волос. Наверное, каштановых. Кеннар был не силён в цветах и их оттенках. Коричневый – это коричневый, а чёрный – это чёрный.

– Вы не против, если я составлю вам компанию? – непринуждённо спросила она, даже не взглянув на своего собеседника, а Кеннар не потрудился ответить. Но, кажется, его согласие и не требовалось.

Девчонка продолжила сидеть, любуясь небом.

«И эта сбежит», – скептически подумал Кеннар, ничего не ожидая. Хотя… немного удивительно, что девчонка забралась на крышу ратуши и без всякого смущения подсела к незнакомцу.

… Кеннар не планировал любоваться салютом. У него были дела поважнее. Были…

Неужели во всей столице не нашлось другого места, чтобы оттуда посмотреть фейерверк? Обязательно нужно было забраться на здание, на которое забираться нельзя?

– Вы слышали о поверье на День всех несвятых? – вдруг спросила незваная «гостья», переведя взгляд на гуляющий народ.

… над площадью летали бумажные фонарики. Полыхали факелы. Громыхали барабаны, смеялись люди, на сцене выступали танцовщицы…

Кеннар отрицательно качнул головой.

– Тогда вам повезло, – в нежном голосе послышались грустные нотки. – За этот вечер меня уже трижды пытались поцеловать. Без моего согласия. Как можно верить в подобные глупости? «Если под шум фейерверков поцеловать рядом стоящего незнакомца, то вас ожидает безбедное счастливое будущее и скорое замужество», – ироничным тоном процитировала она и сморщила свой маленький аккуратный нос. – В поверье речь идёт только о девушках, но целоваться почему-то лезут мужчины. Причём большинство из них женаты, – сообщила доверительно. – Более того, разве не следует спросить разрешения прежде, чем целовать незнакомого человека?

Звучало разумно, но чересчур наивно. Но губы… губы всё равно дёрнулись в слабой улыбке. Девчонка рассуждала с такой серьёзностью о такой ерунде…

Кеннар принюхался.

«Странно, алкоголем не пахнет. Дурманом тоже…»

– Я забралась сюда в надежде спокойно посмотреть салют… Но встретила здесь вас. Похоже, это судьба, – произнесла девчонка, продолжая беззаботно болтать ногами и также беззаботно улыбаться.

Кеннар хотел ответить, что не верит в судьбу, но его слова потонули в хлопке первого взорвавшегося фейерверка.

– Началось! – радостно воскликнула «гостья», ткнув тонким пальчиком в небо. – Смотрите, началось! Как же красиво-о… – протянула она с восхищением, захлопав в ладони.

«Красиво?»

Кеннар задрал голову в небо, окрашенное цветными искрами и ничего не почувствовал. Что такое красиво? Зачем оно нужно?

За столько столетий проклятого существования эмоции совсем притупились. Ничего не интересовало, не вызывало восторга и даже толики любопытства.

«Скорей бы всё закончилось», – подумал утомлённо, снова посмотрев на город.

… по углам пряталась тьма. Сверкали в нижних слоях мира глаза порождённых ею сущностей. Драконы назвали их аякаси.

Аякаси вредили людям. Цеплялись к ним, как цветки репейника, пачкая светлые души тьмой. Вызывали безумие, толкали живых на смерть, на безрассудные поступки. И чем больше злости, ярости, ненависти испытывал человек, тем сильнее становился прицепившийся к нему аякаси.

Иногда они разрастались до невероятных размеров и тогда… прорывали «слои», вторгались в мир живых.

Башня поглощала тёмную энергию. А Кеннар служил проводником, и он был тем, кто чистил мир от прожорливых аякаси. Только никогда не слышал слов благородности. Люди его боялись. Называли монстром. Но разве это имеет хоть какое-нибудь значение?

– Знаете… – заговорила девчонка, восторженно глядя в небо, – трудно не поддаться эмоциям и настроению. Кажется, я начинаю понимать тех людей… Можно поцеловать вас?

Кеннар впервые ощутил себя растерянно.

«Что вытворяет эта безумная?»

Даже присмотрелся, не прицепилась ли к ней какая сущность. Зрение дракона-оборотня позволяло видеть и не такое…

Не прицепилась. Девчонка была в своём уме, более того от неё исходил такой яркий внутренний свет, что невольно захотелось зажмуриться. Ослепляющий. Чистый.

Кеннар хмыкнул.

«Это даже будет забавно».

Снял с руки перчатку, опустил ладонь девчонке на затылок и впился в её губы.

Сама напросилась. Нельзя же быть настолько наивной и доверчивой…

Девчонка замычала, упёрла ладонь в грудь Кеннара, но он даже не шелохнулся. Ворвался языком в нежный ротик, завоёвывая территорию.

… ничего не происходило.

В голову не врывались чужие мысли, не мелькали перед глазами чужие воспоминания. Не было боли. Тихо. Просто поцелуй. Влажный. Горячий. Вкусный…

Кеннар ошеломлённо отстранился.

– Имя, – потребовал хрипло. – Назови имя.

– Элла, – обескураженно выдохнула девчонка. – Вы…

– Что ж, Элла, – перебил Кеннар, поднимаясь на ноги. – Тебе следовало проявлять большую осторожность. До скорой встречи, – бросил насмешливо и, спрыгнув с крыши, растворился во тьме…

Глава 1

Две недели спустя. Пекарня на Пыльной улице…

Я была самой обычной девушкой и жила самой обычной жизнью человека, вечно в чём-то нуждающегося. То в деньгах, то в отдыхе.

Жила в каморке на чердаке, питалась не объедками, конечно, но часто недоедала. А все заработанные средства пересылала дядюшке на содержание нашей огромной семьи: моим многочисленным братьям и сестрам. Их много. Правда, много. Семь. Семь голодных ртов, брошенных родной матерью на произвол. Я была самой старшей из них.

Двадцать один год. Почти невеста-перестарок. Большинство девушек Фоэррата к этому возрасту уже имели по несколько детей. Ещё пару лет, и я вообще вряд ли смогу выйти замуж хоть за кого-нибудь. Да и кому нужна девка без приданного?

… в какой-то момент меня переставали волновать подобные вещи.

Пока я здорова, пока в силах работать, я могу сделать жизнь своих сестёр и братьев чуточку лучше. Скопить немного средств на их обучение, не делая ставок на удачный брак. Колин уже обучается в школе писарей, разве не здорово? Мартин проявляет тягу к цифрам, Вия неплохо рисует и шьёт, а малышня только подрастает. У каждого из них есть некий талант и стремление, которые можно использовать при мудром подходе. Но главное – дядя был на моей стороне. Всегда и во всём поддерживал, прислушивался к моим словам.

Моя жизнь давно не принадлежала мне, но осознание того, что я стараюсь ради безбедного будущего моим дорогих братишек и сестёр делало меня намного счастливее. Помогало справиться с усталостью и тяжёлыми временами.

С утра я пекла хлеб и готовила пекарню к открытию (хозяйка мне доверяла), потом отправлялась в прачечную, стирала чужое бельё до упаду, вечерами чинила чужую одежду и даже иногда обувь. Чему только не научишься, чтобы не помереть с голоду.

Так я проживала изо дня в день, ни о чём особо не думая, кроме того, как заработать больше денег для своей семьи, не заботясь о себе, не переживая о своём внешнем виде. И лишь однажды я позволила себе слабость. Решила сходить на праздник, полюбоваться салютом. Полюбовалась.

… напротив меня сидел дракон.

Чернильные непроницаемые глаза без зрачка смотрели бесстрастно. Правильной формы мужественное лицо обрамляли тёмные густые пряди волос, что отливали синевой. Ворот шёлковой чёрной рубашки был распахнут, давая возможность внимательно рассмотреть поблёскивающую у ключицы метку оборотня на смуглой коже.

Незнакомец, безусловно, был богат и, несомненно, опасен. От него исходила пугающая мрачная аура. На мгновение мне показалось, будто я даже увидела её голубовато-пепельное сияние.

Впервые встречаю дракона. Но страха от встречи не испытала, что довольно странно. О них столько ужасов рассказывают… Когда хозяйка сказала, что меня разыскивает один из них, я не поверила. Зря…

– У меня к тебе предложение, Элла, – вибрирующий низкий голос показался до боли знакомым. Чувство, будто я слышала его совсем недавно.

– Откуда вам известно моё имя? – спросила непонимающе, вытирая руки о полотенце, убрала под косынку пряди выбившихся волос… – Мы уже встречались?

Уголок рта мужчины дёрнулся в саркастичной усмешке.

– Обидно, когда хорошенькая девушка сама накидывается с поцелуями, а потом даже вспомнить не может. Чувствую себя использованным…

Мой рот некрасиво приоткрылся от изумления. Перед глазами заплясали обрывки воспоминаний, того, что произошло на День всех несвятых.

… к щекам прилила кровь.

– Да вы сами!.. – воскликнула, задохнувшись возмущением. – Затолкали свой язык в мой рот… – прошипела рассерженной фурией, радуясь, что пекарня ещё закрыта и нет посетителей. Только хозяйка из-за шторки подглядывает, поэтому следовало вести себя осторожнее и тише.

– Не переживай, я не стану требовать компенсацию за причинённый моральный ущерб, – спокойно заявил он, гипнотизируя меня взглядом чернильных глаз.

… по спине пробежали противные мурашки.

«До чего же жуткий…» – слабо пискнул внутренний голос, но меня уже было не остановить.

– Ну вы и нахал!.. – прошептала восхищённо. – И как наглости хватило заявить мне подобное?

– У меня были столетия для тренировки, – бесстрастно отозвался дракон.

– Может мне вас ещё и похвалить? – поинтересовалась, опешивши.

– Это будет уже лишним, – невозмутимо парировал нахал.

Мысленно вздохнула, примиряясь с ситуацией, хотя она была невероятно странной. Никто после празднования Дня всех несвятых не бегал с претензиями к тем, с кем целовался. Традиция же. Так что ему тогда нужно?

… в груди тревожно стучало сердце. В голове никак не желала укладываться мысль, что я сама полезла к незнакомцу, а он оказался драконом. Где была моя интуиция в тот момент? На отдыхе?

– Просто скажите, что вам нужно, – произнесла спокойным тоном, желая выйти из бессмысленного спора. – У меня много работы.

Мужчина склонил голову к плечу.

– Мне нужна ты, Элла… – пророкотал он, внимательно следя за моей реакцией. И она ждать себя не заставила.

Жаркой волной по телу прокатилась дрожь, ускорился пульс. Но… я не я, если бы слова наглого оборотня действительно могли меня напугать. По выходным я подрабатывала в таверне, а там и не такой контингент водится.

– Я не в настроении шутить, – оборвала сухо, сжимая в руке полотенце. – У вас была одна попытка, и вы её использовали. Если не собираетесь быть серьёзным – уходите.

– Сколько храбрости в тщедушном теле… – саркастично протянул он. Кого это он тут тщедушной назвал?! Где там моя скалка… – У меня тоже нет желания играть с тобой, поэтому я был абсолютно серьёзен. Мне нужна ты, Элла. Будешь жить со мной, а я щедро тебя вознагражу. Жизнь тебя явно не балует…

Бах!.. взорвалась вспышка ярости в моей груди. Разум затуманило гневом, глаза заволокло кровавой пеленой.

– Кто вы, чёрт подери, такой, что смеете меня оскорблять? – произнесла низким угрожающим голосом. – Кто дал вам право оценивать мою жизнь? Убирайтесь. И больше не приходите, – поднялась с лавки, распахнула дверь и жестом попросила проследовать вон. – Не задерживайте меня, господин дракон. На этом наше знакомство считаю законченным.

Внезапно он усмехнулся. Встал, подошёл ко мне как ни в чём не бывало, склонился к моему лицу и прошептал, оскалившись.

– Наше знакомство только началось, Элла… – выпрямился, спокойно вышел и растворился в пепельных клубах тумана.

«Разве оборотни так умеют?»

– Да какое мне вообще дело, – фыркнула рассерженно и захлопнула дверь…

Почти сразу из-за шторки выскользнула хозяйка и, вцепившись в мою руку, устроила допрос. С пристрастием. И не стыдно ей… такая благовоспитанная приятная замужняя женщина…

– Чего хотел этот красавчик?! Ну же! Рассказывай, не томи! – воскликнула она и проворно потащила меня к столику для посетителей, расположенному у окна. – Вы так тихо разговаривали, я ничего не смогла расслышать, – обиженно вымолвила, надув алые полные губы. – Но его взгляд… Ах, какой горячий!

– Смею заметить, вы замужем, госпожа, – напомнила флегматично, зная, что это, в целом, бесполезно.

Хозяйка всегда вела себя очень эмоционально и была падкой на красивых мужчин, но в связях ни с кем замечена не была. Более того, я больше чем уверена в том, что эта женщина верна своему мужу. Она просто не способна на предательство.

– Ой, ну подумаешь, – деланно-безразлично отмахнулась она. – Я же только смотрю, руками не трогаю.

– А ещё этот незнакомец оборотень-дракон, разве вы не увидели метку на его ключице? – поинтересовалась иронично. – Которую он будто бы нарочно выставил на всеобщее обозрение. Можно подумать, есть чем гордиться… – пробормотала задумчиво.

Обычно оборотни наоборот прятали метки. Надевали специальные линзы для глаз, чтобы ничем себя не выдать. И иметь возможность обманывать наивных юных барышень…

Стоило только подумать об этом, как сразу же начала заводиться.

– Встретить дракона большая редкость, – подперев голову кулачком, произнесла эта невероятная особа. Лиза Харт. Но для меня она навсегда останется «госпожой», я не должна забываться и пересекать невидимую черту, разделяющую нас. Как бы эта женщина ни была добра ко мне.

Я не хотела разочаровываться. Не хотела привыкать к хорошему. Падать будет слишком больно…

– Так чего он хотел? Неужели вы встречались ранее? – подозрительно сощурилась она и вдруг испуганно вскрикнула, прижав ладонь ко рту. – Только не говори, что задолжала у этого типа огромную сумму денег?! Ты не должна брать в займы у драконов! Эллания Истер! Чем ты только думала?! – экспрессивно воскликнула, вскакивая со своего места.

Я обречённо закрыла глаза, потирая пальцами лоб.

– Перестаньте фантазировать, пожалуйста, – попросила почти умоляюще. – Этот дракон нёс какую-то чушь, не более, я бы никогда не взяла в долг. Похоже, он обознался, – проворчала недовольно и, взяв полотенце, отправилась в кухню.

Нужно было поставить формы с хлебом в печь.

– А что, если это был повелитель Тёмной башни?

Прилетел в спину вопрос, заставивший меня остановиться.

– Да быть не может… – отозвалась глухим шёпотом и двинулась по проходу дальше.

… о повелителе ходили страшные слухи. Один страшнее другого и нет ни одного человека, который бы хоть раз не слышал о нём. Слышал, но не встречался с ним.

– Говорят, он меняет лица как маски и маски как лица… – вымолвила хозяйка страшным шёпотом, вызывая во мне новую вспышку гнева.

– И почему у вас так много свободного времени, госпожа? – почти миролюбиво поинтересовалась, обернувшись. – У меня вот очень много дел, может и вам заняться? – улыбнулась невинно, похлопав глазками.

– О! И правда! – воскликнула она, что-то внезапно вспомнив. – Надо же найти у кого закупать кунжут. И сахарная пудра почти закончилась… Булочки с ней ой как хорошо пошли.

– Вот и ступайте, госпожа, ступайте, – мягко произнесла я, подталкивая её к выходу…

Как только осталась в пекарне одна, то сразу поставила хлеб в печь и занялась булками, тесто для них было готово.

… о повелителе ходили страшные слухи, один страшнее другого. Но доподлинно известно одно – могущественнее его нет существа в мире.

Он связан с Тёмной башней древним проклятьем, никто и ничто не в силах его убить. Ни магия, ни оружие. Обречённый на вечное существование. Даже если погибнет всё живое, весь мир, он останется. Последний из сумеречных драконов, без права на продолжение рода…

Видимо, только поэтому он до сих пор не стёр людей в пыль. Наверное, хочет заслужить у Богов прощение и быть освобождённым.

Я и представить не могла, каково это жить вот так. И жизнь ли это, вообще? В вечном одиночестве…

Правда в том, что мало кто из людей в действительности знал, как выглядит сумеречный дракон, их же не осталось. Может, если только наш император, хотя вряд ли. Наш правитель не имел власти ни над башней, ни над её хозяином.

Башня служила местом силы, скоплением тёмной энергии, она поглощала её, уничтожала проклятых аякаси.

Если задуматься над этим, разве повелитель не приносит одну лишь пользу людям? Так почему его все так боятся? Разве есть смысл бояться того, кто защищает от тёмных сущностей?

Меня обдало потоком прохладного воздуха. Зашевелились волоски на руках и затылке…

Испуганно дёрнулась, заозиралась, не понимая, откуда в закрытом помещении без окон мог взяться сквозняк. Но ничего не обнаружила. Стало не по себе. Появилось ощущение, будто за мной подсматривают. Подслушивают мои мысли…

Закончив с делами в пекарне, я дождалась прихода лавочника, его помощницы и отправилась в прачечную. Работала до вечера, а вечером, уже едва переставляя ноги, отправилась в таверну, протирать столы.

Вот она – моя реальность. Моя жизнь. Но это не означает, что я должна упасть в ноги к первому, кто предложит покровительство. У меня и так ничего не осталось, так пусть хотя бы останутся крохи моей жалкой гордости…

***

Кеннар не испытывал ни жалости, ни сострадания, не заботился о чувствах других. Может, дело в прожитой вечности, однообразии и унынии, а может, дело в проклятье, не позволяющем касаться людей. Любое прикосновение несло мучительную боль, обрывки чужих воспоминаний, мыслей. Нечестивых. Алчных. Эгоистичных. Такова человеческая природа…

Так было до встречи с ней. Эллой. Девчонкой, поцелуй с которой не принёс ни боли, ни воспоминаний. Но, как ни странно, её разум не был закрыт. Используя силу, данную при рождении, силу великого сумеречного дракона, позволяющую проникать не только в умы людские, их чёрные сердца, но и за грань, за грань всего живого… Кеннар сам не знал, чего желал больше.

Найти повод, чтобы забыть о девчонке и вернуться в свой убогий мрачный «мирок» или же… найти предлог, чтобы ухватиться за неё.

В её словах и мыслях он с иронией и насмешкой, с тихой глухой неприязнью к роду человеческому отчаянно желал услышать, что слышал обычно. Зависть. Корысть. Превосходство. И с таким же отчаянием, граничащим с безумием, он желал не услышать ничего. Приятную пустоту, как тогда… во время поцелуя на крыше. Под звуки взрывающихся фейерверков…

В разговоре девчонки с хозяйкой пекарни не было ничего примечательного. Она ничего не рассказала о щедром предложении, которое он сделал.

Тогда Кеннар проник глубже. В мысли девчонки, в её бессознательное. И это было похоже на прыжок в тёплое прозрачное озеро… Его мягкие воды сомкнулись над головой, сквозь зеркальную гладь проникали лучи солнца и достигали… дна, освещая сумрак.

Девчонка была честна перед собой, наедине с собой, со своими мыслями, на подсознательном уровне. Такая честность… пугала. Пугала и вместе с тем многое проясняла. Стало понятно, почему Элла, не задумываясь, выставила дракона вон несмотря на то, что нуждалась в средствах.

Заключать с людьми сделки – обычное дело. И больше всего люди ценили – деньги. Поэтому Кеннар поступил как и всегда. Предложил то, что обычно хватали с завидной жадностью. Уж золота у него скопилось с избытком. Тёмная башня могла соперничать с казной империи.

… но девчонке не нужно было золото. Она безрассудно цеплялась за свою гордость, хотя в этом не было никакого смысла. Но в отличие от большинства людей, не боялась себе в этом признаться. Она, в принципе, мало чего боялась. Ни себя, ни дракона, посмевшего потревожить её покой, ни повелителя Тёмной башни.

«Мы должны сделать её своей…»

Кеннар прижал пальцы к вискам, что секунду назад прострелило болью. Как давно он не слышал голос своего дракона? Как давно он не обращался?

… внутри таверны горел свет.

Музыка была слышна даже снаружи. Не только музыка… ор пьяных неотёсанных, ни на что не годных свиней.

Как они смеют тянуть свои грязные руки к такой чистой невинной душе? Как смеют скалить свои поганые рты? Как смеют смотреть своими сальными взглядами?

– Что мне сделать? Может быть… лишить их всех глаз? Они всё равно им без надобности… – Глядя сквозь пыльное окно, вслух поинтересовался Кеннар.

Внутри закипала ярость, пробуждая давно забытое чувство. Тёмное. Кровожадное. Жадное…

– Ты в большой опасности, Элла. Тебе придётся взять на себя ответственность за такого меня… – мрачно ухмыльнулся он и, толкнув дверь, шагнул в пропахшее сигаретным дымом нутро таверны…