Kitobni o'qish: «Как разбудить дракона»

Крессида Коуэлл

Shrift:

Cressida Cowell

HOW TO TWIST A DRAGON’S TALE

First published in Great Britain in 2007 by Hodder Children’s Books

Издательство АЗБУКА®

* * *

Предисловие Иккинга Кровожадного Карасика III, последнего из великих героев-викингов

Во времена моей юности на свете еще водились ГЕРОИ.

Теперь я древний старик, седой и морщинистый, и кажется, что это было тысячу лет назад.

Поэтому я расскажу вам эту историю так, будто она случилась вовсе не со мной, ведь мальчик, каким я некогда был, так далек от меня теперь, что кажется незнакомцем.

Вот история Героя, которого я встретил в свои одиннадцать лет, когда стоял на пороге одного из самых опасных приключений в моей жизни, приключения под названием «Не дай вулкану взорваться».

То был великий человек, но он больше не хотел быть Героем…

1. Урок по Выпасу Оленей Верхом На Драконах

Иккинг Кровожадный Карасик III никогда не забудет тот день, когда впервые увидел экстерминатора.

Такое забудешь!

Это был один из самых жутких кошмаров в его тогда еще короткой, но богатой приключениями жизни.

Вот стоит он, Иккинг, посреди неуклонно сжимающегося огненного кольца, бежать некуда, а меж языков пламени, подбираясь все ближе, рыщут зловещие, по-кошачьи хищные силуэты – крадущиеся экстерминаторы. Выпускают когти, готовятся к прыжку…

Стоп.

Начнем-ка мы лучше с самого начала.

Дело было жарким-прежарким августом, хотя обычно в краях викингов август зябкий и дождливый. Но в тот год к концу лета становилось только жарче и жарче. И чем больше припекало, тем громче дедушка Иккинга, Старый Сморчок, бормотал, что нежданное тепло – это Зловещее Знамение, мол, на западе проснулся новый вид ужасных драконов и скоро они нагрянут на острова, неся огонь и разрушение…

К сожалению, никто не принимал Старого Сморчка всерьез, поскольку он был не больно-то силен в прорицаниях.

В тот день солнце палило остров Олух так нещадно, словно перепутало его с Африкой. И в кои-то веки мокрый Олух стал сухим.

В небе не было ни облачка (за исключением одинокого экстерминатора).

Иккинг Кровожадный Карасик III, единственный сын вождя Стоика Обширного, постигал премудрости Начальной Пиратской Подготовки юных викингов острова Олух.

Его наставник, Плевака Крикливый, решил, что в этот особенно безветренный, душный летний день, когда единственным желанием любого викинга было найти деревце пораскидистей и завалиться под него, отдуваясь и осушая один за другим рога с прохладной водой, САМОЕ ТО устроить урок по Выпасу Оленей Верхом На Драконах.

Иккинг был другого мнения.

Но мнения Иккинга никто не спрашивал.

Плевака, двухметрового роста псих с топором, не относился к числу учителей, с которыми хочется спорить.

Итак, все двенадцать мальчишек, проходивших в те дни Начальную Пиратскую Подготовку, стояли в ряд на полпути к вершине Самой Высокой горы. Страдая от жары, чумазые и поникшие, они били комаров, тучами висевших в неподвижном раскаленном воздухе.

Вот он, перед вами – Иккинг Кровожадный Карасик III, герой нашей истории, хотя поверить в это непросто, поскольку выглядит он обыкновеннее некуда. Рыжие патлы торчат во все стороны, что с ними ни делай, и ничего героического в нем на первый взгляд нет.

А вот лучший друг Иккинга, Рыбьеног, единственный из учеников Плеваки, у кого быть викингом получается еще хуже, чем у Иккинга. Рыбьеног страдает астмой, экземой, близорукостью, плоскостопием, аллергией на рептилий, вереск и шерсть животных, а еще у него ноги вывернуты коленками внутрь и плавать он не умеет. Больше всего он похож на фасолину в очках.

А вот Сморкала Мордоворот. Чудесный мальчик – если вам нравятся неприятные подростки с вытатуированными на всех местах черепами, задирающие все, что шевелится и уступает им в размерах.

А вот Крепкий Орешек-младший. Он вам понравится – если вы без ума от прыщавых малолетних бандитов, которые ковыряют в носу и спят с топором под подушкой.

А вот Песьедух Тугодум, самый здоровенный, потный и вонючий из всех юных викингов, наделенный грацией и обаянием свиньи в шлеме.

И вот стоят они все, наводящее ужас сборище юных викингов, а Плевака в своей обычной жизнерадостной манере на них орет…

– ТАК! – рявкнул Плевака. Пот стекал по его багровым щекам и заливал бороду, отчего она смахивала уже не на взбесившийся веник, как обычно, а скорее на исходящий паром тропический лес. – НАДЕЮСЬ, ОХОТНИЧЬИ ДРАКОНЫ У ВСЕХ С СОБОЙ?

Охотничьи драконы были с собой у всех. Кроме Бестолкова, который был настолько глуп, что его не следовало бы выпускать из дома без присмотра. У него был с собой охотничий БИДОН, а бидон и дракон – все-таки не одно и то же, согласитесь.

Но у всех остальных были охотничьи драконы.

Большинство охотничьих драконов радовались предстоящему уроку ничуть не больше, чем их хозяева, и это было видно. Они тяжело дышали, вывалив раздвоенные языки, и хлестали хвостами, отгоняя комаров и мух.

Драконица Сморкалы, Огневица, отдаленно напоминавшая огненно-красного ротвейлера с длинной крокодильей мордой, опасно обернулась вокруг хозяйских ног, прикидывая, сильно ли ей попадет, если она от души цапнет Плеваку за жирную волосатую задницу. Если кусить как следует, может, урок и прервется на время, пока Плевака сходит в Больничную Избу…

В итоге она с неохотой признала, что попадет сильно.

Питомица Рыбьенога, Жутьздорова, единственный на людской памяти охотничий дракон-вегетарианец, уснула у хозяина на руках еще по пути наверх. Рыбьеног придерживал ей голову, чтобы казалось, будто она внимательно слушает, поскольку Плевака почему-то настаивал, что на уроке все должны пребывать в сознании.

Остальные драконы валялись у ног хозяев или вяло парили у них над головой, мечтая оказаться подальше отсюда.

Охотничий дракончик Иккинга, Беззубик, ярко-зеленый обыкновенный садовый, был самым мелким из всех, размером с вредную таксу или фокстерьера. Зато он, единственный из драконов, разделял энтузиазм Плеваки.

Беззубик нервно сновал по Иккинговой безрукавке, карабкался по его рубашке, щекоча хозяину живот коготками, перебирался с воротника на голову. Там он усаживался Иккингу на шлем, расправлял крылышки и коротко возбужденно чирикал, а после снова принимался носиться по телу хозяина.

– Мы уже ссскор-ро? Ссскор-р-ро? – верещал Беззубик. – А когд’да ссскор-ро? Чер-р-рез’з скока м’ми-минут? А м’мо-можжжно Б’бе-беззубик первый? Я! Я! Я-я-я-я-я!

– Уймись, Беззубик, – шепотом рявкнул Иккинг, когда дракончик по пути вниз случайно сунул ему коготь в ноздрю. – Мы же только пришли¹.

– ТАК, ПАРНИ, СЛУШАЙ МЕНЯ! – проревел Плевака. – Пасти оленей – почти то же самое, что пасти овец, но олени больше.

Бестолков поднял руку:

– Это которые?

– Овцы – это такие круглые и пухлявые, а олени – побольше и с острыми штуками на башках, – любезно объяснил Рыбьеног.

– Спасибо, Рыбьеног, – сказал Плевака. – Охотничьих драконов используют, чтобы загонять отбившихся оленей обратно в стадо. Вот вам и случай применить на практике все то, что вы усвоили на уроках по выпасу овец.

– Уж не знаю, как Иккинг Никчемный собирается стать вождем племени, – оскалился Сморкала, – если он не в состоянии управиться со шмакодявкой, которая у него вместо дракона. Вспомните, что было на последнем уроке по выпасу овец.

В тот раз Беззубик вошел в такой раж, что в одиночку бросился на стадо и загнал его в Драконий Сортир. (Он утверждал, что это вышло случайно, но Иккинга терзали смутные подозрения.)

Овец из Сортира выковыривали почти час, и они потом еще четыре недели воняли на всю округу.

– Но главную задачу выпаса, – продолжал Плевака, – будете выполнять ВЫ, оседлав своих ВЕРХОВЫХ ДРАКОНОВ…

– М’мо-можжжно Беззубик СЪЕСТ оленей, когда поймает? – пропищал Беззубик.

– НИКТО никаких оленей ЕСТЬ не будет, Беззубик! – прошипел Иккинг. – И гонять мы их тоже не станем. Это выпас, а не загонная охота. Мы должны мягко направить оленей в нужную сторону.

Дракончик разочарованно надулся.

– …никто из вас раньше на драконах не ездил, – рокотал Плевака, – и это посложнее, чем вы думаете. Поэтому драконы, которых вы оседлаете сегодня, ЕЩЕ НЕ ВПОЛНЕ ВЗРОСЛЫЕ. Это означает, что им не хватит сил поднять вас в воздух.

– Ну во-от, – застонал Сморкала, – а я-то думал, мы сегодня ПОЛЕТАЕМ.

– Сначала научитесь ездить верхом, – отозвался Плевака, – и только потом, ГОРАЗДО ПОЗЖЕ, – летать. Ты свалишься с летящего дракона, Сморкала, и кончишь свои дни ПЛОСКИМ викингом. Что будет непросто объяснить твоему отцу.

– М’мо-можно Б’бе-беззубик сссъест хотя бы са-а-амого малюсссенького, а? – чуть слышно взмолился Беззубик.

– Нет, – шепнул в ответ Иккинг.

– Итак, ВЕРХОМ на драконах мы приближаемся к оленям. Приближаемся ТИХО – не рыгать, Песьедух! – осторожно окружаем стадо и прикидываем, сможем ли мы отвести его обратно к деревне. Вопросы есть? Да, Бестолков?

– Так круглые пухлявые – это которые?

Плевака вздохнул.

– Круглые пухлявые – это ОВЦЫ, Бестолков, ОВЦЫ. Вот так. Езда верхом на драконах – весьма бодрящее занятие. Они как раз вон там… ГДЕ ВЕРХОВЫЕ ДРАКОНЫ?!! – раздраженно взревел Плевака. – Они ведь должны были следовать за нами.

– Думаю, они там, – промямлил Рыбьеног, указывая на кривое деревце чуть поодаль.

Вид у верховых драконов был далеко не бодрый. Они лежали в тени, уронив головы на лапы и вывалив раздвоенные языки.

Плевака стремительно направился к ним, хлопая в ладоши:

– ДАВАЙ-ДАВАЙ, ПОДЪЕМ, ВАМ ПОЛАГАЕТСЯ УЖАС НАВОДИТЬ, ТОР ВАС МОЛОТОМ ПО БАШКЕ! – ревел он.

И пока верховые драконы поднимались и плелись к своим хозяевам по побуревшему и съежившемуся вереску, словно стая угрюмых львов, Иккинг вдруг заметил нечто действительно ужасное.

Нечто смутно намекавшее, что день может принять неожиданный оборот.

Хилое скрюченное дерево, под которым укрывались верховые драконы, обуглилось. Повсюду вокруг него виднелись жженые проплешины. А когда Иккинг подобрался ближе и рассмотрел их, то, к своему ужасу, обнаружил, что весь склон за деревом превратился в покрытую золой пустыню.

Там, где некогда покачивался на ветру вереск, полный кузнечиков, бабочек и жужжащих нанодракончиков, теперь лишь топорщились обугленные стебли – черная щетина на фоне светлого пепла, покрывавшего весь склон.

Такое могло произойти только по одной причине, и солнце, как бы жестоко оно ни палило, было тут ни при чем.

На острове случился ПОЖАР.

2. Экстерминаторы

Иккинг с трудом сглотнул.

– Боги-боги-боги-БОГИ, – бормотал он про себя. – Кто это натворил?!

Видите ли, драконы, как правило, пользуются огнем очень аккуратно. Они применяют его в бою и на охоте, но им и в голову не придет поджигать округу. Да и с чего бы? Ведь это их земля, они кормятся с нее и на ней живут.

Значит, это сделали драконы, относящиеся к группе совершенно особых видов: драконы-разбойники.

Иккинг боялся даже подумать, какую опасность сулит появление подобного дракона.

– Э-э, учитель, мне кажется, – произнес сын вождя, – вам стоит на это взглянуть… По-моему, тут поработал драконий огонь.

– Драконий огонь? Чушь собачья! – фыркнул Плевака. Он подошел и уставился на пепелище, уперев руки в боки. – Наверняка просто летняя молния ударила.

– Гроз уже давно не было, – возразил Иккинг, – и посмотрите, – он опустился на колени в пыль, – пепел имеет зеленоватый оттенок. Это определенно разбойный вид.

– Спасибо, Иккинг, – язвительно отозвался Плевака, – за полезную лекцию, но учитель здесь Я. ВСТАТЬ В СТРОЙ!

Иккинг встал в строй.

Сморкала злорадно ухмыльнулся при виде того, как отбрили Иккинга.

– Ни один дракон, будь он хоть трижды разбойник, не ПОСМЕЕТ напасть на нас здесь, в твердыне Хулиганов на Олухе. Это СМЕХОТВОРНАЯ, АБСУРДНАЯ, БРЕДОВАЯ мысль. Так не бывает, – проревел Плевака. – Седлаем драконов! Бегом марш! БЫСТРО, БЫСТРО, БЫСТРО!

Кабанчик забрался на своего Аллигатигра.

Сморкала Мордоворот ездил на самом лучшем драконе, гладком, злобного вида чертовом живчике.

Крепкому Орешку-младшему достался дракон из породы стремительных рвачей, очень быстрый, с обтекаемыми обводами.

– Иккинг Никчемный и его рыбьеногий неудачник-приятель точно будут нас задерживать, – глумливо пожаловался Сморкала. – Только взгляните на их жалких верховых драконов. Это ж позор племени!

Рыбьеногу с Иккингом достались отбросы группы: мелкий уродливый дерганый пупыряк, у которого толстенное брюхо едва не волочилось по земле, и нервный ветрогон с безумными глазами и явственной хромотой.

Когда несколько дней назад они отправились в Драконюшни выбирать себе драконов, Иккинг, по праву сына вождя, выбирал первым. И он мог бы выбрать чертова живчика, на котором теперь самодовольно восседал Сморкала. Великолепное, лоснящееся, мускулистое создание, которое в один прекрасный день непременно вырастет в потрясающего зверя.

Но что-то в несчастном нервном ветрогоне привлекло внимание Иккинга.

Он знал, что беднягу никто больше не выберет.

И почему-то ему показалось, что с беспокойной тварью, ковылявшей вприскочку перед ним, недавно случилось нечто ужасное. На лапах у дракона виднелись свежие следы кандалов.

– Я бы на твоем месте взял кого другого, – посоветовал Червяк Безмозглый, смотритель Драконюшен. – Мы подобрали его в набеге на Гостедавные земли – он в дереве застрял. Сдается мне, он сбежал из Золотых Шахт острова Магманьяков, а из беглецов получаются плохие верховые драконы. По правде, милосерднее было бы тюкнуть его по башке, да и дело с концом…

Вот поэтому Иккинг и выбрал хромого ветрогона. Он так и звал его – Ветрогон.

Ни Иккинг, ни Рыбьеног не поверили, что пожар вызвала молния, но спорить с Плевакой, когда он уперся, дело гиблое, поэтому они с неохотой взгромоздились на своих драконов.

Рыбьеногов пупыряк яростно запыхтел, заскреб лапами по земле и скинул наездника в тот же миг, как тот уселся ему на спину.

– Гип-гип-ура, – мрачно произнес Рыбьеног, залезая обратно. История тут же повторилась, только на сей раз быстрее. – Вижу, мне понравится ездить верхом на драконе…

– Вас поведу я, верхом на собственном драконе! – крикнул Плевака.

Плевакин дракон, здоровенный шишковатый грубык по имени Голиаф, поморщился, когда хозяин тяжко плюхнулся ему на спину.

– Клянусь волосатой грудью Тора, – проворчал Голиаф, – эта задница с прошлой недели стала еще жирнее, хотя вроде куда уже. Будет просто чудо, если мне удастся оторваться от земли…

– Э-ГЕ-ГЕЙ! – вскричал Плевака, стискивая колени и посылая Голиафа вперед.

И команда по Выпасу Оленей Верхом На Драконах пустилась в путь по обугленным остаткам вереска. Впереди вдохновенно орал Плевака, остальные следовали за ним в более сдержанной манере.

Иккингов Ветрогон идти за всеми не желал.

Он дрожал всем телом и непрестанно поглядывал на небо.

По какой-то причине Ветрогон, похоже, утратил дар речи, поэтому Иккинг не мог выспросить у него, в чем дело.

– Все в порядке, малыш, – приговаривал он с упавшим сердцем. – Ну что с тобой? Такой чудесный денек, чего ты испугался?

Ответить Ветрогон не мог, но что-то явно перепугало его до полусмерти.

– В-В-ВПЕРЕД! – возмущенно рявкнул Беззубик, не отличавшийся чувствительностью. – Они же ПОБЕДЯТ раньше нас!

– НИКТО никого не победит, Беззубик, – отозвался Иккинг, терпеливо уговаривая Ветрогона сдвинуться с места и догнать остальных. – В выпасе нельзя ни победить, ни проиграть.

– Ладно. Б’бе-беззубик просто немножко попугает оленей… чтобы поб’бе-бегали… – сказал дракончик.

Спустя примерно час Плевака, летевший на Голиафе чуть впереди остальных, заметил мирно пасущееся в вереске стадо оленей.

Он тут же вернулся к неровной цепочке мальчишек на драконах.

– Тсс, тихо все, я засек стадо, – негромко произнес он. – Теперь мы должны двигаться очень спокойно и ровно. Мы же не хотим спугнуть их, а то разбегутся. Драконов держать в узде. Иккинг, к тебе это особенно относится. Я хочу, чтобы ты полностью контролировал Беззубика. Не хватало мне повторения случая с Овцами-В-Сортире.

– Хорошо. Беззубик, ты слышал? – строго шепнул Иккинг. – Сиди смирно, понял?

Беззубик прошуршал по Иккинговым плечам и глубоко и серьезно заглянул хозяину в глаза.

– Да-да-да, Б’бе-беззубик будет сидеть оч’чень спокойно, да-да.

Иккинг моргнул. Драконий взгляд гипнотизирует, и у него немедленно закружилась голова.

– Обещаешь? – шепнул он.

– Б’бе-беззубик обе-бещает, провалиться мне на этом месте… – И он лизнул Иккинга в нос своим раздвоенным язычком.

Тем не менее Иккинг на всякий случай крепко обхватил дракончика поперек живота.

Надо отдать Беззубику должное, он честно старался сдержать обещание. Даже развернулся у Иккинга на плече, чтобы вид стада не искушал его. Он мурлыкал про себя и усердно думал о другом, не об оленях. О мышах, например, и о рыбе, и об интересных животных с раздвоенными копытами… Тьфу ты – опять эти олени!

Мальчики перешли на рысь. Их охотничьи драконы парили в воздухе, держась поближе к хозяевам.

– У этих овец такие острые штуки на головах, – сообщил Бестолков.

– Потому что эти овцы – ОЛЕНИ, Бестолков. Тор, дай мне терпения! Не останавливаемся… Никаких резких движений… Рыбьеног, пожалуйста, постарайся сохранять вертикальное положение… Надо держаться очень-очень тихо, вот и все…

Беззубик не устоял… и оглянулся через плечо. А там олени. Такие большие, такие жирные, такие заманчивые… и стоят так спокойно… Ну кому будет плохо, если он их чуток расшевелит?..

– Беззубик… – предостерегающе зашипел Иккинг.

Беззубик торопливо отвернулся.

– Так держать, ребятки, – радостно приговаривал Плевака. – У вас уже очень хорошо получается… они вообще не испугались… просто продолжаем спокойно и молча ехать еще несколько минут и…

– ДАЙТЕ Б’БЕ-БЕЗЗУБИК ИХ CCСЪЕСТ! – взвыл Беззубик, не в силах сдерживаться больше ни секунды, цапнул Иккинга за палец твердыми деснами, вырвался и бросился на стадо, вереща, как маленький баньши.

– Тор тебя разрази! – ахнул Плевака. – ЧТО, ВО ИМЯ ОДИНА, ДЕЛАЕТ ТВОЙ ДРАКОН, ИККИНГ?! ОН ТЕБЯ СОВСЕМ НЕ СЛУШАЕТСЯ?! ОТЗОВИ ЕГО НЕМЕДЛЕННО! ЭТО ПРИКАЗ!!! – проскрипел он жутким шепотом. – ОСТАНОВИ ЕГО!!!

– Да, учитель, сейчас, – простонал Иккинг, понукая Ветрогона вперед за несущимся в небе дракончиком.

– БЕЗЗУБИК! СТО-О-ОЙ! – воззвал Кровожадный Карасик, пытаясь кричать и не шуметь одновременно (нелегкая задача).

Беззубик дернул хвостом, и крылья его превратились в размытое пятно. Это означало, что он может броситься вперед почти что на скорости звука. Одновременно, кстати, это мешало ему слышать вопли Иккинга.

– Б’бе-беззубик просссто ПАСЕТ, – объяснил дракончик сам себе, прошивая воздух. – Просто попасссу н’не-немножко, чтоб эти олени страху н’не теряли… им же н’нра-нравится, сссмотрите, они улыбаются…

Он с восторгом заметил, что глупые олени начали разбегаться.

– В БО-О-О-О-О-О-О-О-ОЙ! – счастливо заорал Беззубик.

– Торовы ляжки… – прорычал Плевака, подгоняя Голиафа, – олени побежали…

И он прибавил ходу, а за ним и мальчишки. И секунды не прошло, как от спокойствия в команде по Выпасу Оленей Верхом На Драконах не осталось и следа. Дикая первобытная картина: двенадцать мальчишек на двенадцати драконах галопом несутся по вереску, над ними с безумными воплями летит Плевака, а впереди, вереща от азарта, несутся, словно гончие псы, охотничьи драконы.

– НАЛЕВО, ИККИНГ, ПРИМИ ВЛЕВО-О-О! – взревел Плевака Крикливый, когда Кровожадный Карасик исчез вдали, верхом на удирающем Ветрогоне.

– Стой! Ой! Налево! – скрежетал Иккинг, а сдуревшее потрепанное маленькое пугало под ним, опасно переваливаясь на трех ногах, неслось все быстрей и быстрей.

Яростно ухая, Беззубик врезался прямо в середину оленьего стада числом в триста шестьдесят голов. Эффект получился такой же, как при прямом попадании белого шара в треугольник красных на бильярдном столе.

Все триста шестьдесят оленей бросились врассыпную по острову – в триста шестьдесят сторон на все триста шестьдесят градусов.

– КУКАРЕКУ-У-У-У-У!!! – издал победный клич Беззубик. – К’кла-классно пасешь, Беззубик!

И трижды прокрутил победное сальто.

– В’вер-вернитесь и сражайтесь, вы, тупые КОРОВЫ! – обидно вопил он вслед быстро удаляющимся оленьим хвостам.

Тут примчались запыхавшиеся Иккинг с Ветрогоном и со скрипом затормозили.

– Опоздали! – пропел Беззубик. – Т’то-тормоза! В’ви-видели? Б’бе-беззубик сделал их ВСЕХ, одним ударом! Б’бе-беззубик гений! Б’бе-беззубик выиграл! Б’бе-беззубик…

– …ОЧЕНЬ НЕПОСЛУШНЫЙ, – закончил за него Иккинг. – Я же просил тебя сидеть тихо, Беззубик, я говорил тебе НЕ гонять оленей, ПОМНИШЬ?

– Ойййй… – Теперь Беззубик вспомнил. И поджал хвост. – Б’бе-беззубик пас… – чуть слышно произнес он.

– Ты не ПАС, Беззубик, ты ГОНЯЛ! – принялся выговаривать ему Иккинг.

Плевака был недоволен, и это еще мягко сказано.

– Спасибо ИККИНГУ, он наглядно показал нам, как НЕ надо пасти оленей. Это абсолютно ПРОТИВОПОЛОЖНОЕ тому, что вам полагается делать. ТАК. Теперь нам придется начинать ВСЕ сначала. С самого начала.

– Икки-инг! – застонали мальчишки, бросая на него сердитые взгляды.

– Иккинг опять наглядно показал, какой он НИКЧЕМНЫЙ, – торжествующе фыркнул Сморкала.

Так начались два изнурительных часа.

Беззубик перегрелся, переутомился и проголодался. День клонился к вечеру, комары роились громадными кусачими тучами. Прячась от них, дракончик заполз Иккингу под шлем и оттуда принялся изливать нескончаемый поток нытья.

– Б’бе-беззубик хо-хочет домой… ему б’бо-больше не весело…

Однако со временем олени стали снова сбиваться в более-менее крупные группки, а мальчики начали понимать, как совместно с охотничьими драконами направлять парнокопытных в нужную сторону.

Они держались верхом и собирали стадо все более умело и страшно гордились собой.

Рыбьеног не падал с пупыряка уже целых полчаса, не меньше. И им как раз удалось сбить крупную группу примерно в шестнадцать оленей и направить их вниз по склону к берегу, причем весьма профессионально.

Кабанчик, Бестолков и Крепкий Орешек-младший подгоняли стадо сзади, покрикивая, ухая и хлопая в ладоши. Остальные ехали справа и слева от стада, не давая оленям уйти в сторону с выбранной тропы.

От кучки отделился большой самец, и Сморкала свистнул Огневице. Драконица спикировала вниз, растопырив когти и выпуская предупредительный дым. Олень тут же потрусил обратно к своим.

Вот это жизнь!

Всем хотелось, чтобы отцы видели их в этот момент.

Иккинг ехал себе легко и непринужденно, не придерживаясь руками и чувствуя себя трехметровым великаном.

Олени текли с холма лоснящейся коричневой рекой, ровно и плавно. Они пересекли пересохший ручеек и устремились вниз, в лес, так же легко, плавно, совершенно расслабленно…

И тут вожак стада вдруг вскинулся на дыбы – лес перед ним вспыхнул!

Длинная полоса огня возникла из ниоткуда.

Олени затрубили от ужаса и лавиной раздутых ноздрей, копыт и рогов хлынули в обход пламени вниз по склону.

Викингам повезло меньше.

Когда они подъехали, пламя вздымалось уже на три метра.

– Быстро! – заорал Плевака. – Вниз к берегу! Обойти пламя и вниз к берегу!

Но было поздно.

На глазах у Иккинга огонь распространялся во все стороны так быстро, что его и вскачь было бы не обогнать.

И тут Иккинг увидел то, чего больше всего боялся с самого начала. Каждый волосок у него на загривке встал дыбом, словно шипы у морского ежа.

Между деревьями мелькали темные силуэты, которые и сеяли огонь.

Мелькнут – и исчезнут.

Словно большие черные крылатые пантеры шныряли по лесу на бреющем полете.