Kitobni o'qish: «Поединок», sahifa 5
И сверх того, румыны находили, совершенно основательно, что это будет с их стороны уже слишком великодушно и деликатно; что этот командир «Messageries» и не стоит такого рыцарства.
И потому они решились сперва отплатить ему тою же монетой «физического насилия», а потом уже ему самому, представителю известной всем воинской «славы», действовать по своему усмотрению. Один из молодых офицеров пожелал взять всю ответственность на себя, и после долгой борьбы великодушия товарищи уступили ему…
Всех этих совещаний и подробностей мы, люди посторонние и жившие не в самом Галаце, узнать, конечно, тотчас же не могли, и в течение нескольких дней, пока французский пароход ходил в Рущук и обратно, думали, что это все так и кончится…
«Обидно и печально!» – думал я про себя; потому что дерзкий тон и нестерпимые претензии тогдашних французов, при самых притом сквернейших изломанных манерах, выводили меня постоянно из себя… Да и, как я сказал уже, – не меня одного.
