Kitobni o'qish: «Стерва. Десять главных правил моей жизни», sahifa 3

– Так спокойно готова им отдать свой материал? – удивился этот всесильный человек.

– Нет, конечно, – рассмеялась во весь голос, – я же не первый год в этом бизнесе. У них есть черновой вариант статьи, настоящий только у меня и идёт только в комплекте со мной.

– Умно, – повторил он манёвр с сахарницей, – итак, что же ты тогда этим хотела добиться?

– Прощупать рынок и конкурентов, – отказываться от своих слов не имело смысла.

– Ты на самом деле разбираешься в этом? – удивился этот невыносимый мужчина.

– Конечно, разбираюсь, – потянулась до хруста, – и у меня к вам предложение.

– Слушаю, – некультурно поставил он локти на стол и положил голову на скрещённые кисти.

– Предлагаю вам собственную газету, – словно дирижёр, я помахала свёрнутым листом, – это настоящая статья, которая может быть опубликована в ближайшие дни, смотря сколько времени у нас есть до выхода укороченного репортажа у конкурентов. Или же, в случае отказа, я сама организую типографию, но вот лояльности к короне она при таком раскладе иметь не будет.

– А что получу я? – На меня смотрели с интересом.

– Как я уже сказала, нашу лояльность, – развернула я лист перед его носом, – мы не станем замалчивать ваши интрижки на стороне или незаконнорождённых детей, но по-настоящему опасные и сенсационные новости сообщать не будем до момента согласования. А ещё в случае опасности или войны мы гарантируем поддержку в качестве мотивирующего материала и много чего ещё. Журналисты – это те, кто создают настроение среди народа, и одним своим словом пресса может разрушить не только жизнь, но и карьеру, сломать или вознести. Уверяю, мы страшная сила, особенно с правильным виденьем и образованием.

– Хочешь править наравне со мной? – усмехнулся мой собеседник.

– Вы совершенно правы, Владыка, – скопировала я его позу, – я знаю гораздо больше, чем все ваши министры, советники, или кто тут у вас. Готовя статьи и репортажи, приходится изучать такие объёмы информации, что ни одному учёному не снилось. Даже если ты работаешь со сплетнями, чтобы не нарваться на судебные разборки, нужно чётко и ясно представлять, о чем пишешь. Так вот, я предлагаю мои знания и навыки в обмен на полные права и свободы, равные вашим.

– Наглая? – вздёрнул он черную бровь.

– Что вы, – отмахнулась я, – всего лишь правильно воспитанная девушка в экономически развитом обществе, которое пошло по другому пути эволюции социума.

– Сколько много умных слов, – полыхнули интересом синие глаза.

– Может, весь словарь процитировать? – В штыки вставила свои пять копеек.

– Не стоит, и так верю, – вернулся он к поглощению моего печенья и чая.

– Тогда что с договором и предложением? – Я тоже решила оставить шутки на другой раз.

– Я посмотрю, что на это предложение скажут газетчики из Золотого Треугольника, – как-то двусмысленно прозвучала эта фраза, – слишком давно я хочу их прижать, да только никак не удаётся. Посмотри на Русалию, и все становится понятно.

– Только не говорите, что она беременна от вас? – Я с круглыми глазами смотрела на него.

– Слава Акию, нет, – утёр повелитель холодный пот со лба, – да и ты вовремя подвернулась со своим сказочным ультиматумом. Двор окончательно уверовал, что к невесте я не прикасаюсь исключительно из-за проклятия, наложенного Прародителем. Готов даже спасибо за шантаж сказать.

– Получается, – приметила я маленькую оговорку, – с невестой вы не спите по самой банальной причине – хотите от неё избавиться?

– Да, вот только арка выбрала почему-то чужих невест и, конечно же, Русалию, – пригорюнился он, – рушить дружбу со своими старыми соратниками мне не хочется, но и противостоять Русалии с её Треугольником за спиной – тоже. Пришлось искать выход, и этим выходом стала ты.

– Контракт, – догадалась я, – он вам на руку.

– Да, – кивнул Владыка, – как только ты подпишешь его, место в финале тебе гарантировано. Разговор про угрозу она слышала и даже слова против не скажет. Да ещё и ты ей что-то там наговорила, и она уже свадебное платье выбирает. Дело останется за малым, выгнать её с испытания. Так что газету ты получишь и сделаешь все, чтобы народ сам потребовал убрать её куда подальше.

– Это не вопрос, – кивнула я, – пункт с правом не выходить за вас?

– Также включён в перечень, – поставил чашку на стол Владыка, – ведьма в жёнах мне не нужна.

– Замечательно, – потёрла я ручки, – тогда нам остаётся его только подписать.

– К завтрашнему утру он будет полностью закончен, – просветили меня в столь нужном деле.

– Тогда предлагаю до завтра и распрощаться, – вновь отвернулась я к окну.

– Я вам на самом деле не интересен? – Синие глаза появились прямо у меня перед лицом резко и неожиданно.

– Вы напоминаете всех моих пятерых мужей разом, – честно ответила ему, – и ни одно из этих воспоминаний не прибавляет вам баллов в моих глазах.

– Пятерых? – Он резко отошёл. – Так вы вдова?

– Нет, не вдовствую, – отмахнулась я от глупых предположений, – разведена.

– Это как? – Владыка задумчиво смотрел на меня.

– Вот так, не хочу вдаваться в подробности системы браков, – настроение было точно не для рассуждений на тему штампов в паспорте.

– Кажется, я знаю тему для нашего следующего разговора, – и этот невыносимый человек наконец-то удалился из моей комнаты.

– Что он хотел? – Из ванной показались взволнованные мордашки моих служанок.

– Договаривались о взаимовыгодном сотрудничестве, – прикрыла я глаза, – можете начинать записывать сплетни, собственная газета у меня будет, причём в кратчайшие сроки.

– Вы просто потрясающая, – захлопали девушки.

– Тогда к утру у меня должен быть материал для создания статей, – посмотрела я на парочку.

– Конечно, – обе синхронно поклонились, – мы все найдём и доставим вам.

– На сегодня можете быть свободны, – отмахнулась я от кудахтанья.

– Спасибо.

И я наконец-то осталась одна в комнате.

Собственно, и что мы имеем в сухом остатке. Я стала игрушкой в партии просто невероятных масштабов. Нет, конечно, свои права и плюшки я с этого мужлана стрясу в полном объёме, ещё и с горочкой, но факт, открывшийся мне, не радовал.

Вступать в открытое противостояние с богатыми семьями, объединёнными в один конгломерат, даже если это пытаются скрыть, я не могла. Для этого у меня пока не было ни возможностей, ни ресурсов. И если с последним я хоть как-то могла сладить при помощи Владыки, то возможность появится только вместе с собственным издательским домом. Да и какая разница, первый год все равно будет тяжко, даже с финансированием из государственного бюджета.

Завоевать публику на одних сплетнях у меня не получится, а для хорошего анализа рынка потребуется не только время, но и силы. Пока у меня нет этих двух главных элементов, я фактически не смогу составить достойную конкуренцию зазнавшимся магнатам. Ну ничего, отбор невест дело не быстрое, за это время с двухстраничной газетки я перейду на нормальный формат в двенадцать, а то и больше, может, даже глянцевой обложкой успею разжиться. Так что повоюем, господа газетчики.

Поднявшись с пола, перебралась на кровать, перед этим не забыв избавиться от уродливой бабушкиной ночнушки, по недоразумению носящей гордое название платья. Потянувшись до хруста во всех затёкших от сидения косточках, я устроилась на мягком матраце и почти незаметно для себя задремала, проваливаясь в сладкий сон.

Утром меня разбудили служанки, которые, следуя инструкциям и списку просьб, принесли лёгкий завтрак и выгнали на пробежку. О которой я вчера забыла поговорить с Владыкой. Но спортивная форма в руках девушек меня порадовала и дала понять, что пробежки в моем графике остаются и будут в нем постоянно. Эта мысль придала мне сил, и я птичкой побежала в ванную принимать утренние процедуры. Они у меня много времени никогда не занимали.

Через двадцать минут я уже была во внутреннем дворике, который предназначался для охраны или стражи. Я привычно вставила в уши наушники от телефона и взмахом руки запустила музыку. Не думая ни о чем, я под привычный за долгие месяцы ритм наворачивала круги. Обычно перед глазами были дорожки сквера и редкие люди, в основном, собачники. Тут же я не видела никого, просто серый плац под ногами и лёгкая пелена пыли.

Музыка отключилась, и я постепенно начала сбавлять темп, переходя сперва на шаг, а затем и вовсе останавливаясь. Под ежедневный трек-лист полчаса пролетели незаметно, и я даже понять не успела, как тренировка подошла к концу. Вот теперь можно в душ и завтракать. Тем более где-то на горизонте должен появиться Владыка с моей счастливой путёвкой в будущее.

До комнаты добралась быстро, даже не заблудившись. Ориентация в пространстве у меня всегда была на хорошем уровне, и запоминала я дорогу почти сразу. А тут всего две лестницы и поворот, путаться не в чем. Девушки уже суетились и готовили для меня наряд на выход. На этот раз хотя бы привычное в моем понимании платье, а не мешок.

Тёплые струи остудили разгорячённое от физической нагрузки тело и смыли пыль плаца, позволив окончательно проснуться и почувствовать себя здоровым и уверенным человеком. Простояла я под ними недолго, но так расслабилась, что вновь забыла про непотребное поведение местных мужчин.

В результате в комнату я вошла, снова по привычке завернувшись в одно банное полотенце. И что вы думаете? На этот раз в ней целая делегация ждала моего явления. Только меня об этом предупредить забыли, и судя по ошарашенным и запуганным взглядам служанок, им тоже не сообщили столь радостную новость. И вот с утра пораньше картина маслом – не ждали.

Я тут, видите ли, стою в одном полотенце с мокрой головой. На пол с волос падают капли воды и по обнажённой коже бегут тонкие ниточки. И все это на глазах у ошарашенной толпы народа во главе с самим Владыкой. Вы думаете, они имели совесть отвернуться или смутиться? Не тут-то было, это стадо баранов выперло на меня округлившиеся глаза и активно начало что-то невнятно бормотать. Где там манеры, в отсутствии которых меня упрекали? Нет их!

– У вас с головой все в порядке? – вопросительно вскинув бровь, спросила я.

– Все вон! – Владыка оказался самым устойчивым к таким ситуациям.

– И что это такое? – спускать такую ситуацию на тормоза я не собиралась.

– Мы как-то не подумали. – Он все же имел совесть смутиться.

– Заметно отсутствие мозгов в голове, – сжала я переносицу, – может, вы выйдете, и я оденусь?

– А, – прошёлся он по моей фигуре взглядом, – да, точно.

Дверь хлопнула с тихим щелчком, похоже, меня тут заперли, чтобы не сбежала, или это другим не положено даже думать в сторону невест? Усмехнувшись, махнула притихшим в углу служанкам. Девушки оперативно и, главное, технично втряхнули меня в платье. По-другому охарактеризовать скоростную процедуру одевания у меня идей не нашлось. Буквально через десять минут я была приведена почти в надлежащее состояние. На идеальное у них просто времени не хватило.

Собравшаяся под моей дверью толпа так же чинно вошла в комнату и замерла полукругом около широкого рабочего стола у окна. Картина мгновенно напомнила утреннюю планёрку и раздачу кнутов и пряников всему подотчётному мне народу. Правда, каждый из них активно пытался не смотреть на меня и всеми силами отводил глаза.

– Зачем пожаловали? – Я удобнее устроилась на стуле.

– Договор, дорогая, – сладко пропел Владыка, – договор.

– Замечательная новость. – Я требовательно протянула руку.

– Прошу. – Один из мужчин вложил тугой свиток в мою открытую ладонь.

– Подписывай. – Владыка повелительно махнул рукой, намекая поторопиться.

– Уже бегу и спотыкаюсь, – встряхнула я документами, – жизнь приучила со всем уважением относится к каждой строчке договора, особенно если он брачный.

– Какой? – Мужчины дружно закашлялись, а Владыка позеленел.

– Дорогой, – скопировала я голос самого правителя, – по этой бумажке я почти на три месяца становлюсь твоей невестой, как же ещё его назвать. Как вариант, добрачным, но обзывай как хочешь, любой из этих вариантов предполагает брак, которого у нас с тобой не будет.

– Леди права, – тихо шепнул кто-то из местных адвокатов.

– Читай, – нахмурился повелитель, потом щёлкнул пальцами и одна из служанок принесла ему кресло.

– А у вашей свиты руки отвалятся? – отрывая взгляд от листов, я посмотрела на тяжеленное кресло. – Или мужская гордость пострадает?

– О чем вы? – Старик, стоявший позади всех, вцепился в моё лицо заинтересованным взглядом.

– Вот этот монстр на ножках весит, как три её, – указала на побледневшую девушку, – а ей ещё, между прочим, рожать. И это при том, что тут стоит толпа мужиков, для которых перетащить это кресло не составило бы проблем, хоть вдвоём, хоть впятером.

– Какие проблемы это могло повлечь для девушки? – Теперь и другие заинтересованно прислушивались к моим негромким словам.

– От сорванной спины и смещённых дисков до полной невозможности к деторождению, – припомнила я нашу секретаршу, которая, занимаясь становой тягой, в своё время повредила себе все, что только смогла, заработав смещение дисков и какие-то отклонения по-женски, из-за чего ей даже ЭКО не помогло.

– Такое действительно бывает? – Как-то странно переглянулись все мужчины в комнате.

– Разберитесь в этом вопросе, – махнул рукой Владыка.

– Вот тут неточность, – перевернула я лист, – не оговорена точная дата прекращения действия договора и иные способы его расторжения.

– Поправим. – Самый молодой мужчина тут же сделал пометку в блокноте.

– И я даже сейчас готова сделать вам одолжение, – рассмеялась я, увидев написанное, – примите как жест о добрых намерениях и примирение сторон.

– Где же мы ошиблись? – Все как один резко втянули голову в плечи.

– Вы хотя бы именем моим поинтересовались, что ли, на досуге, – кинула я бесполезные бумаги на стол, – Леди Главный Редактор, конечно, мне льстит, но увы, я больше не являюсь сотрудником журнала и моё рабочее место наверняка уже занято.

– Вы издеваетесь? – На меня смотрели во все глаза.

– Вот, – достала я из сумки свою визитку, которая осталась из прошлой жизни.

– Главный реактор Царькова Екатерина Ивановна, – вслух зачитал секретарь.

– Браво! – зааплодировала я.

– Екатерина? – Повелитель словно попробовал моё имя на вкус.

– Совершенно верно, – кивнула я, – а главный редактор – это должность, на которой я работала.

– Вы умны, – сделал мне лестный комплимент тот самый старик.

– Благодарю за столь высокий отклик и признание заслуг, – почтенно склонила я голову. – Старалась

– Не то что этот оболтус, – и Владыке прилетел подзатыльник, – у вас двадцать минут на переделку договора, предоставьте его для этой леди в лучшем виде. И от меня накиньте ей пару сотен золотых. Она права, даже я не стал бы связываться с собственным внуком без такой вот бумажки за пазухой. Разрешите наконец-то представиться, прекрасное создание. Бывший Владыка, а ныне дед вот этого охламона – Старуд Щарадух.

– Приятно с вами познакомиться. – Я встала, обогнула стол и присела в импровизированном реверансе, какие были на постановочных балах осеннего праздника в нашей редакции.

– Вот посмотри, не только умна, ещё и воспитанная, – и тут дед выдал такое, что даже я покраснела до корней волос, – был бы лет на четыреста моложе и без твоей бабки, сам бы в постель эти ножки уложил.

– К сожалению, ножки против, – смогла выдавить я.

– О, ещё и цену себе знает, – ткнул в окончательно покрасневшую меня бывший Владыка.

– Дед, прекрати смущать девушку, – кашлянул Владыка, – она и так едва сдерживает смущение от столь вопиющего неуважения к своей невинной персоне.

– Какой? – теперь я уже побледнела до синевы.

– Невинной? – Дед заржал и покрутил пальцем у виска. – Внучек, она на тебя с вызовом в одном полотенце смотрела, в каком месте ты скромность у неё нашёл. Она твоих советников и министров одной фразой на место поставила, шикарная женщина, а не тряпка, как все остальные кандидатки.

– Да? – Теперь на меня смотрели две пары синих глаз.

– Спасибо, конечно, но мне тут тридцать скоро, я редактор скандальных хроник и вот совсем недавно в пятый раз развелась, – медленно я загибала пальцы, – при таких исходных данных я могу быть только глубоко опечаленной тридцатилетней тёткой в загуле. А вы меня в святую невинность записали, простите, но не ко мне.

– Так что у тебя с мужьями случилось? – вспомнил повелитель наш недавний разговор.

– Вам вкратце или полным списком? – ехидно изогнула я бровь.

– Пока и вкратце пойдёт, – серьёзно кивнул Владыка.

– Первый – бил. Второй – оказался самовлюблённым карьеристом. Третий – охотником за женскими деньгами. Четвёртый – кобелём элитного разлива. Пятый – остался просто другом. Вам хватит таких характеристик?

– Дочка, – ко мне подобрался дедок, – ты где таких находила?

– Как шутил весь мой отдел, да и не только они, – глупость, но похоже я реально такая, – меня прокляли, и знаете, смотря на вашего внука, понимаю, что это так.

– Я-то тут при чем? – возмущённо пискнул притихший в присутствии деда Владыка.

– Он мне всех моих мужей разом напоминает, – опять мысленно перебрала я их.

– Эй, – возмущённо вскочил Владыка, – я не бью женщин, не гонюсь за их деньгами, не изменяю и не играю!

– Итак, – размяла я пальцы, – сейчас мы заключаем контракт, по которому я становлюсь твоей ширмой. По условиям которого на три месяца я теряю право голоса. Дополнением к нему идёт издательство с половиной прав, принадлежащих тебе. А про бить и изменять покажет только время.

– Признай, Вингорд, – расцвёл в улыбке Щарадух-старший, – она тебя сейчас обыграла на твоём же поле. И заметь, красиво так, продуманно.

– Откуда в тебе такая язвительность? – тяжело вздохнул Владыка Эдагустор.

– От рождения досталась, – скрестила я руки на груди.

– Детка, если этот оболтус тебя обидит, не бойся обращаться, – подмигнули мне, – он свою бабку похлеще войны и всех советников разом боится. Ты с ней характером точно сойдёшься.

– Не упоминай, пожалуйста, бабушку. – Владыка едва заметно посерел. – А то эту ведьму без дара принесёт нелёгкая знакомиться с настоящей ведьмой.

– Слышала, – хохотнул родственничек моего потенциального мужа по договору, – кто им управлять может, мотай на ус и записывай.

– Обязательно познакомлюсь с достопочтенной леди, – хлопнула я ресницами.

– Мы готовы, – в комнату осторожно поскреблись.

– Вас только на погибель отправлять, – стукнул по столу повелитель, – все монстры от старости сдохнут или от смеха. Где договор?

– Вот, – и мне осторожно передали документы.

– Читать будешь? – Старуд внимательно на меня посмотрел.

– Конечно, – покивала я, – из-за неправильных договоров сделок сорвалось больше, чем потратили на строительство утонувшего в первом же плавании «Титаника».

– Говорю же тебе, внук, умная девица, – подмигнул бывший Владыка, – зря отпускать собрался. Да и пожалеешь ещё сто раз о пункте со свадьбой.

– Я все же на нем настаиваю, – не отрываясь от чтения, вставила я свои пять копеек.

– Я не возражаю против него, – царственно изрёк повелитель, сверкнув глазами в мою сторону.

Дальше повисло молчание. Я внимательно перечитывала каждую строчку. Вингорд сверлил меня пронзительным взглядом синих глаз. Его дед с интересом рассматривал нас и, наверное, уже прикинул, насколько хорошо мы будем смотреться вместе. А бедный парень едва в обморок не падал от висящего в комнате напряжения.

Перечитывая по сто раз, все же нашла три ошибки, которые и обвела. Протянув листы обратно секретарю, выразительно так посмотрела на самого парня, затем и на государя данного подчинённого. Оба переглянулись, и паренька сдуло из комнаты.

Спустя ровно пять минут он вернулся с новой стопкой листов и огромной надеждой, что на этот раз они сделали все верно, и ему не придётся попадаться на глаза раздражённого повелителя. Для достоверности я в сто первый раз перечитала все и только после этого поставила свою подпись на договоре, по которому на три месяца я становлюсь невестой Вингорда Щарадуха.

Секретарь благоговейно принял документы с двумя росчерками и пообещал вернуть мою копию к обеду, до которого оставалось всего пару часов. За всеми этими перебранками время летело стремглав, словно ужаленное в одно место.

– Поздравляю, леди, отныне вы собственность моего внука, – похлопал седовласый мужчина.

– Всего на три месяца, – напомнила я.

– Даже за три месяца можно полюбить, – туманно намекнули мне.

– Боже упаси меня от такого счастья, – скривилась, словно от лимона.

– Посмотрим. – Мужчина кинул взгляд на веселящегося деда, психанул и, громко хлопнув дверью, вылетел наружу.

– Правильно действуешь, – расплылся в улыбке старик, – я свою тоже полюбил не за красивые ноги, а за скверный нрав и острый язык, а ещё она меня год игнорировала. Владыку променять на какого-то там дворянина с закромов Империи. Вот и полюбил ведьму свою.

– Простите, но я в самом деле не собираюсь за вашего внука замуж, – поклонилась я бывшему правителю этих земель.

– Не зарекайся, детка, – покачал он головой, – все ещё впереди.

– До свидания, – сказала я в закрывшуюся дверь.

Я сидела и хлопала глазами, это на какую же авантюру меня тут собираются подписать? Ладно, сам Вингорд не в восторге от возможной жены, но остальные родственники явно не побрезгуют женой-ведьмой, так ещё и из другого мира. Да и встреча с бабушкой Владыки уже представляется мне весёлым мероприятием, от которого дворец может и не оправиться.

Внимание привлекла поблёскивающая в сумке белая коробочка с золотым бантиком. Мне уже не одну сотню раз говорили, что стоит её выбросить и забыть, но рука так и не поднялась. В коробочке лежало шесть обручальных колец. Пять моих и одно отца, своё он отдал мне при нашей последней встрече и сказал, чтобы вернула матери. Только с ней я не разговаривала лет с шестнадцати, вот и осело кольцо у меня.

Решив, что это хорошее напоминание о мужской сущности, поправила бантик и поставила на край стола. Может, в этот раз они меня уберегут? Жаль, Эли теперь у меня не было, и спасительный пинок я могу получить только от собственных обручальных колец, некогда украшавших безымянный палец правой руки. Пусть так и свершится.