Kitobni o'qish: «Стерва. Десять главных правил моей жизни», sahifa 2
Знание – сила, а информация – великая вещь. Не пристроюсь на отборе, так всегда смогу собственный бизнес состряпать прямо на коленке. У меня обучение посерьёзнее будет, чем у всего местного населения разом. Кому чего, а я всегда за занятые руки и правильно думающую голову. Месть – это, конечно, хорошо, но и без гроша в кармане много не отомстишь.
Первым делом надо написать главному редактору, или кто он тут, в самую скандальную газетёнку, благо в Империи их целых три на выбор и каждая с радостью примет анонимные статьи об отборе и Владыке. Деньги можно будет перечислять на счёт моей предшественницы, который она мне и оставила с небольшим стартовым капиталом, оный я уже планировала за пять лет приумножить и потратить на полезные вещи.
Шастать по лесу у меня пока желания не возникало, поискам затерянного ведьминого круга и города стоило уделить отдельное время и разобраться с этим как следует. А не то рискую найти ещё пару десятков неприятностей на свою голову. Чем хуже о тебе думают враги, тем тебе же лучше. Так что к приходу долгожданных конвоиров требовалось денька два не поесть и желательно ночку не поспать. Для антуража, скажем так, а то какой порядочной ведьме полагается цвести и пахнуть. Правильно, никакой.
Успешно додумав мысль до её логического завершения, с чистой совестью отключилась. Силы мне ещё пригодятся, я и так сегодня потратилась на принятие ведьминой сущности. Слишком сложное это дело для полностью сформировавшейся тётки почти тридцати лет отроду. Это только в колыбели легко, а во всех остальных возрастах одно адово мучение.
***
Всю неделю так и проходили мои дни. Я спокойно читала трактаты по волшбе и магическим основам. Пару раз едва не подожгла домик, после чего тренироваться стала исключительно на улице. Комплект одежды и белья был в наличии только тот, в котором я померла в аварии, так что обкатывать свои новые силы приходилось, в чем матушка на свет родила. При транспортировке ко двору сверкать неопрятной внешностью не хотелось. Да и позориться при всем честном народе тоже. Поэтому прыгать голой было предпочтительнее в лесу, а не по пути к арке, которая должна выбирать невест Владыке.
Забегавшись и окунувшись с головой в новый волшебный мир неведомых мне прежде знаний и умений, я едва не забыла про голодовку и бессонницу. Хорошо хоть зарубки на столе напомнили о том, что время подошло, и от вкусного завтрака я отказалась в пользу красноречивого вида замученной жизнью ведьмы из дремучего леса, которая двух слов связать не может, ибо жила, как дикарка. Чем не идеальная маска на первое время, а там уже видно будет, что и как!
К концу вечера мне уже не просто есть хотелось, мне реально хотелось жрать, покажи мне жареного кабана, целиком бы умяла и добавки попросила. Как выяснилось, магия сжигала не меньше сил, чем бессонные ночи журналистов в погоне за сенсацией. Теперь я осознала, почему у ведьм не было лишних килограммов, с таким расходом энергии попробуй потолстей. Чувствую, тот избыточный вес, который я всегда мечтала скинуть, скоро должен рассосаться с моего живота и вторых девяноста, ладно, ста трех.
Теперь же передо мной стояла дилемма, как протянуть ночь без сна. Обойдя пару раз по кругу полянку, облюбованную мною для тренировок, решила написать три важнейших письма в моей жизни. Дав для затравки интересную статейку с броским и кричащим заголовком, потёрла ручки в предвкушение аншлага. «Ведьма! Отбор проклят, или Бог решил уничтожить род Владыки». На такое поведётся даже самый не интересующийся политикой человек.
Оставалось только дождаться ответа, какая из газет готова будет заплатить больше за прямые сенсации с отбора. Кто их строчит, главному редактору станет понятно с третьей же статьи. Поэтому я не видела смысла скрывать свою личность. Если уж готова писать о себе всю правду, то и о других навру с три короба и представлю невест во всех красках. Единственное, о чем я переживала, это насчёт стиля, к которому привыкла в родном журнале. Просто за сутки изменить его не получится, остаётся только надеяться, что главред тут непривередливый и за сенсацию удавится, так же, как и я в своё время.
К моменту, когда за мной приехала делегация, я была готова убить за кусок хорошо прожаренного стейка и желательно с отварной картошечкой и укропом. Меня пару раз обошли по кругу, попялились на длинные ноги и уже хотели пощупать за грудь. Остановил их только красноречивый рык с моей стороны. Наверное, инстинкт самосохранения не позволил лезть к голодной, невыспавшейся и злой до чёртиков ведьме.
В карету меня запихнули за ради бога, ибо садиться в ненадёжную конструкцию без подушек безопасности и хоть каких-то ремней я наотрез отказывалась. Только после убедительных доводов, что это не просто безопасно, а лучшая карета самого Владыки, я сдалась и гордо вспорхнула на подножку. Черные лакированные туфли на шпильках я предусмотрительно держала в руках, их в порядок приводить дольше, чем босые ступни.
Первым делом все чинно расселись по местам и, словно оскорблённые такой участью, отвернулись. Пару раз я вежливо попросила ненужную тряпку, но, получив в ответ только полнейший игнор, пожала плечами и схватила край мантии у сидящего рядом пажа. Парнишка даже мяу сказать не успел, а я уже смачивала ткань из крошечной тучки, что наколдовала напротив себя.
Пока мы ехали, я успела полностью привести себя в порядок и даже накраситься. Слава местным богам, свою сумку я обнаружила на третий день пребывания в лесном домике – под тонким покрывалом на импровизированной кровати. Так что всего за час на глазах ошарашенной публики из замухрышки я превратилась в среднестатистическую жительницу мегаполиса и первую красавицу местных земель. Нет, от самоуверенности и завышенной оценки я точно не помру, на правду не было смысла обижаться. Что такое красота, тут судили по любовнице Владыки.
Когда до города оставалось всего десять минут, ещё раз вежливо попросила всех отвернуться и дать мне немножко времени. После очередного равнодушного молчания достала из сумки чулки и, подняв юбку до талии, стала окончательно себя упаковывать, а то невидаль какая, трусы. Похоже, на самом деле все-таки невидаль. Все дружно игнорирующие меня всю дорогу мужчины покраснели до состояния рак-варёный-обыкновенный, резко прикрыв лица ладонями. Нет, ну а что они хотели, чтобы я по лесной грязи во всем приличном ходила? После такого вещи оставалось бы только выкинуть.
Я же, справившись, завершила образ черными туфлями, которые до этого стояли рядышком на сиденье, и с нетерпением принялась ожидать явления во дворец. Похоже, закончила я как раз кстати. Трубы запели свои оглушительные трели, и под эти громогласные фанфары мы въехали в ворота столицы, а крыша кареты внезапно растворилась. Мероприятие явно было тщательно спланировано для демонстрации всем желающим растрёпанной и уродливой ведьмы. На замученную недоеданием и недосыпом красотку с правильной внешностью, – спасибо косметичке, ибо спонсором этого эффекта была она, – явно никто не рассчитывал.
Теперь же горожане во все глаза смотрели на меня, а я только печально улыбалась и делала огромные глаза рыжего и наглого кота из детского мультика. Карета заметно прибавила в скорости, а лица сопровождающих стали хмурыми, словно тучки во время урагана.
Спустя каких-то десять минут мы остановились около парадного крыльца. Странно, как-то слишком уж быстро, я закладывала на весь путь от ворот до дворцовой площади не меньше получаса. Теперь осталось только посмотреть, что же там за Владыка такой, и можно считать программу максимум на сегодня выполненной. Пошарив взглядом вокруг, я не заметила никого из величественных персон в ожидающей нас толпе народу.
Это что же получается, дорогой и всеми уважаемый Владыка не пришёл встречать невестушку? Вот вам и вторая скандальная статья от набирающего популярность в этом сезоне журналиста с броским именем Леди Ска. А что конкретно: скандал или сказка, решайте сами. Нечего из себя строить гордого правителя, а то маленькая и злопамятная ведьма очень сильно может обидеться.
По парадной лестнице меня едва ли не силком протащили, впихнули в распахнутые двери и передали в руки стражи. Только не говорите, что сразу в темницу и петлю на шею? Но нет, все оказалось гораздо проще: меня под белы рученьки доставили на поклон к Владыке. Шикарный зал с одиноким троном на постаменте чуть прослезиться не заставил. Есть здесь фотоаппарат, дайте, я же на этом миллионное состояние сколочу, причём меньше чем за пару месяцев. Да кто же ещё мог видеть, как лицо правителя этой страны столь чудным образом вытягивается от удивления? Такая сенсация пропала.
– Добро пожаловать, – по голосу я узнала того самого пузатого мужичка.
– Может, сперва расскажете, куда? – склонила голову набок и придала лицу выражение полной дуры.
– Вы сейчас находитесь в землях Владыки тёмного престола Эдагустар, – торжественно произнёс огромный воздушный шарик с ножками, – узрите и преклонитесь перед ликом самого сильного и красивого мужчины, Владыки Щарадух.
– Прикольное имечко, – хохотнула в кулак.
– Да что ты понимаешь, смертная? – томным голосом пропела дивной красы девчушка, стоявшая тут же, в зале, рядом с повелителем.
– Что ты без сладкого, пока я не соглашусь прогуляться под арочкой, – гордо и без страха я посмотрела в удивлённые глаза молчавшего мужчины.
– Ты… – От моей наглости брюнетка даже дара речи лишилась и вцепилась в руку сидевшего на троне любовника.
– И ты даже знаешь, за что боги так решили гневаться на род правителей? – Оу, какой голос, даже меня с моей ненавистью на мурашки пробило.
– Уже успели рассказать, – хлопнув глазами, я улыбнулась открывшему рот мужчине, – дорога сюда длинная была.
– Понятно, – нахмурился Владыка. – Тогда нечего тратить моё время, топай куда следует.
– А вот и не пойду, – сложила я руки на груди.
– Борвир, – царственно изрёк Щарадух.
Интересно, это имя или все же фамилия?
– Как только он ко мне прикоснётся, – скосила я глаза на толстяка, – ещё и я вас прокляну на пару приятных болячек, не способствующих деторождению.
– Что ты хочешь, ведьма?
Оу, перешли на личности.
– Прав, – посмотрела на него серьёзно и уверенно, – всех прав и свобод, полнотой которых обладают мужчины этой страны. Моя неприкосновенность до конца отбора и щедрое вознаграждение за место, которое я уступлю вон той дамочке в финале соревнований. Я же со своей стороны обязуюсь достойно отыграть роль вашей невесты и сознательно выполнять заключённый контракт.
– Что мне помешает, – склонился ко мне правитель, – немедленно бросить тебя за решётку?
– Вы слишком сильно хотите детей, – растянула я губы в улыбке, – а пока я не пройду отбор, тёмный Прародитель Демон Акий так и не смилуется над вами и не вернёт возможность пользоваться данным от природы правом детей стругать.
– Откуда в тебе уверенность, – не выдержал он и спустился с помоста, – что ты должна пройти в финал? Я могу сразу после первого испытания выгнать тебя с позором.
– Хотите, сами спросите у жены Тёмного Прародителя, – пожала плечами я, – согласна ли Первая среди всех рождённых ведьм, Прекрасная Алура, на такой исход для последней из дочерей.
– Она тебе являлась? – онемевшими губами протянула брюнетка.
– Именно она и рассказала, как отменить ведьмовские чары, – тыкнула я пальцем в проблемное место сидевшего на троне мужчины, – и наказала строго-настрого раньше финала не снимать. Чтобы все чинно и честно было.
– Это уже шантажом попахивает, – отозвался Владыка, глядя мне в глаза.
– Как хотите, – развернулась я к выходу, – моё дело предложить, ваше отказаться.
– Стой, – меня ухватили поперёк талии, – я не разрешал уходить.
– А я – меня лапать, – с оттяжкой стукнула я по удерживающим меня пальцам.
– Что творишь, девка? – Злой толстый колобок на ножках был остановлен властной рукой Владыки.
– Неужели ведьмина кровь так портит людей? – Он смотрел мне прямо в глаза. – В том мире ты была совершенно другой.
– Ошибаетесь, Владыка, – оскалилась я, – в том мире я была ещё хуже. Там я могла разрушить и превознести чью-то жизнь всего одним росчерком пера. Меня проклинали столько раз, что ни одно проклятие уже не держится. Я выбрала для себя работу, отказавшись от семьи и собственного счастья. Вы видели маньяков, так вот я один из них. Помешенная на работе, контроле и полном и тотальном знании всего и сразу, главный редактор самой скандальной колонки во всей столице. Если хотите меня задеть – попробуйте, о себе я выслушала уже все, что только можно и нельзя.
– Идёт, – подумав секунду, отозвался мужчина, – мы заключим контракт.
– И не забудьте в нем прописать мою свободу, независимость и право не выходить за вас, – цокнула каблуком по полу, – и ещё полное содержание на время проведения отбора невест.
– Разумно, – теперь меня осмотрели с ног до головы.
– Разумно было бы захватить вместе со мной мой гардероб, – хмыкнула про себя, – а не жмотничать, расщедрившись на пару трусов и офисный костюм.
– Леди так не говорят, – как-то странно блеснул глазами мой собеседник.
– Леди изволит ещё и матом ругаться, – вспомнила я, без каких слов в офисе обычно не начиналась работа, – что, скажете неформат?
– Потом с этим разберёмся, – лучезарно сверкнул улыбкой брюнет, – а пока Русалия покажет тебе комнату, в которой будешь жить, а вечером пройдёшь под аркой.
– Контракт, – встала в позу, – сперва я увижу и подпишу его. Советую вашим юристам не халтурить, или моя прогулка под аркой будет отложена до момента согласования всех интересующих моментов и полного нотариального заверения наших договорных отношений.
– Хорошо, я услышал, – и мужчина отошёл от меня, возвращаясь на свой трон. – Можете быть свободны, не задерживаю в зале.
– Пошли, – зло кинула на меня взгляд несостоявшаяся жёнушка.
– Не шипи, – усмехнулась я кривой улыбкой, – он мне и бесплатно не сдался.
– Он Владыка, – с придыханием отозвалась девушка, – он нужен всем.
– Шестого мужа мне не нужно, – меня аж передёрнуло, – мне первых пяти хватило.
– Ты замужем?
Кажется, она расслабилась.
– Нет, и слава богу, – утёрла я пот со лба, – туда уже ходила и поняла: делать там нечего.
– Что же тебя так расстроило? – Русалия перестала смотреть на меня волком.
– Спасибо моей наставнице, уберегла от проблем семейной жизни, – опять я начала вспоминать, что не следует, – а вообще это длинная история, и я не хочу о ней говорить.
– Мы пришли, – указала она на небольшую дверцу, – служанки прибудут через полчаса. Пока можешь осмотреться и располагаться.
– Спасибо, – вежливо кивнула я девушке.
В комнате оказалось светло, чисто и царил приятный цветочный аромат. Не самый худший из вариантов. Вывод: жить можно, и даже очень комфортно.
Правило 2. Никогда не преследуй мужчин!
Комната оказалась вполне функциональной, и я быстро смогла в ней освоиться. И пока я обшаривала ванную, в мою голову закралась подозрительная мысль. А почему у меня ни разу не поинтересовались, как звать-то столь прелестное чудо, как я? В то, что Владыка в курсе моего настоящего имени, я сомневалась. На работе, кроме как Главный редактор, подчинённые ко мне по-другому не обращались. В личной жизни был полнейший застой, и единственная, кто мог звать меня по имени, была Элеонора.
Если верить словам ведьмы, то показывала она этому странному Владыке только определенные части моей жизни, и задушевные разговоры с Элей в этот список точно не попадали. Такое не было предназначено для хрупкой мужской психики и восприятия в целом, ещё неизвестно, что он мог бы себе надумать после наших с ней посиделок.
Так что было подозрительно. Надо будет контракт прочитать очень и очень внимательно. Если он составлен на третьи лица, прямиком выкидывать в окно. Не собираюсь сдаваться в рабство, я хоть и последняя, но вполне себе способная ведьма.
Пока я рассуждала о жизни и бытие, сидя на краю ванны, в комнате послышалось шуршание и тихие переругивания. Так, а вот и прислуга пожаловала. С кем тут об заклад биться, что прислали самую молодую и дурную? Могла бы себе состояние сколотить.
Выходя из ванной, я ожидала чего угодно, но не парочку разодетых в дорогущие платья девиц. Это мне сейчас так тонко намекнули, что я оборванка? Милый, не поможет. Мой костюм дороже будет стоить, за него все ваши именитые дизайнеры передерутся. Полиэстер у вас не изобрели, а его сочетание с шерстью и подавно. Так что с гордостью могу заявить, моя одежда – полный эксклюзив!
– Вас только за смертью посылать, – смерила я девиц коронным взглядом «где моя статья, у нас через час печать», – что встали, одна набирать ванну, вторая вытирать пыль и приводить все в отдалённо нормальный вид.
– Чего? – Обе просто некрасиво разинули рты.
– Я невнятно объясняю? – в комнате температура упала на пару градусов.
– Простите, – присев в поклонах, девушки ринулись по моим поручениям.
Вот что значит правильно поставленная манера поведения и годами отработанный командный голос. Я когда пришла работать в издательство, готова была в обморок грохнуться от каждого взгляда начальника. Анна Николаевна уже три года как на заслуженном отдыхе, а при одном упоминании имени моего бывшего Главного редактора мурашки пробегают по позвоночнику. Святая женщина, таким памятник надо ставить.
Теперь же моя очередь тиранить молодёжь, и у меня это получалось превосходно. Все же лучших учителей, чем Анна и Элеонора, было не найти. Я безмерно благодарна отцу за возможность с ними познакомиться. И я даже не ревновала, что мой младший брат получает сейчас куда больше, чем я в своё время. Может, он и купается в роскоши, но отец уже не раз лишал его доступа к банковскому счету в надежде, что Антон возьмётся за ум. Не помогло, и я знала, что завещание родителей переписано на меня и младшую сестру.
Лада, моя младшая сводная сестра, в свои четырнадцать закончила школу и подала документы в Академию бизнеса и управления. Я даже ей подарок успела заказать в качестве поздравления. Радовало, что моя квартира достанется ей, а не Антону. Девочке не придётся жить в общаге или на съёмном, теперь у неё в Москве всегда будет свой уголок. И покидая солнечное побережье Франции, она не попадёт непонятно куда. Жаль, что я не смогу лично встретить её в аэропорту и показать Москву, которую она так хотела увидеть. Город, в котором вырос её отец.
Отогнав печальные мысли о семье и оставшемся в прошлом мире, я начала медленно стягивать пиджак и блузку. Юбка и так держалась на честном слове, за неделю нервов и постоянного колдовства я смогла сбросить пять лишних килограммов и три раздражающих меня сантиметра. Теперь фигурка смотрелась точёной и правильной, идеальная форма песочных часов. К заезженным девяносто-шестьдесят-девяносто я никогда не стремилась, мои сто-семьдесят-сто меня вполне устраивали.
Так я и стояла около кровати в одном белье и чулках, держа юбку в руках. Когда же за спиной раздался синхронный крик и грохот чего-то тяжёлого об пол, я едва до потолка не подпрыгнула, хоть и была на шпильках. Обернувшись, поняла, что, похоже, привычного мне понятия белья тут не существует. Если судить по тому, как нервно дёрнулись глаза у девиц и по полу разлетелись вещи с двух подносов. Ажурная спинка лифчика вообще была на бабочку похожа, так что нечего возмущаться и краснеть, аки девицы на выданье.
– Что опять? – посмотрела я на криворуких служанок.
– Почему вы голая? – затрепетали две эти невинные лани.
– Где я голая? – наигранно осмотрела себя с ног до головы и элегантно призадумалась.
– Вы же стоите без всего и даже белье не надели, – одна из парочки смогла взять себя в руки.
– А это что? – обрисовала все, что на мне было надето, руками.
– Тряпочки постыдные, – покраснели обе до самых кончиков ушей.
– Это вы две тряпочки, – едва за голову не схватилась, – навели тут беспорядок, разлили воду, ещё и не можете нормально выполнять самую простую работу. Кто вас вообще в прислугу нанял, моя воля, и я вам даже свиней не доверила бы. Те хоть животные, а чистоплотнее вас двоих будут. Что замерли, немедленно убрали весь этот беспорядок. К моему выходу из ванной комната должна быть стерильно чистой, новая одежда на кровати, а вы двое смиренно ожидать.
И пока эти красотки не успели очнуться, я ушла в ванную. Тёплая вода приятно пахла чем-то цитрусовым. Скинув белье и стащив чулки, с наслаждением погрузилась в мыльную воду. Кажется, неделя без нормальных условий в полудиком домике в чаще леса подействовала на меня плачевно. Спасла только родная косметичка и навыки скоростного сбора на важные мероприятия и торжества. А то представляю, какую ведьму из глуши они тут получили бы.
Почти сразу прозрачная вода окрасилась в серый цвет пыли. Как бы я ни тёрла себя в ближайшей к опушке реке, но без мыла не могла оттереться. Да и тёмные кудри ниже пояса не хотели так просто расставаться с грязью. В такие моменты и понимаешь всю прелесть технологий двадцать первого века.
Пришлось ещё трижды менять воду, прежде чем она перестала сереть. К концу всех банных процедур я чувствовала себя хрустящей до чистейшего скрежета и умиротворённой сверх меры. В таком состоянии я могла даже не ворчать и быть счастливой и расслабленной. Одеваться не стала, в комнате кроме меня и двух служанок явно никого не будет, так смысл натягивать на мокрое тело тонкие чулки.
Похоже, я поторопилась с выводами. Это я поняла уже в комнате, наблюдая, как стремительно краснеет воздушный шарик с ножками, явно не зная, куда деть глаза. Словно полотенца не видел никогда, ну и заодно меня, в него завёрнутую.
– Какая честь, – ехидно протянула я, – чем обязана?
– Вы не явились сами, – старательно смотрел он в сторону, – мне велено вас привести.
– О, посмотрите-ка на них, – подпёрла я ручкой щёчку, – помощь нужна им, а ходить должна я. Простите, мил человек, но ноги у меня не казённые, мне не доплачивают за хождения туда-сюда.
– Прикройтесь, – наконец-то не выдержал Борвир.
– Это вы вломились в мою комнату без стука и приглашения, – вежливо так напомнила ему.
– Кхм, – аж поперхнулся, бедненький, от такой наглости с моей стороны.
– Так что сделайте одолжение, выметайтесь, – подскочила я с постели и указала рукой на дверь.
– Я ещё вернусь, – и красный помидор вылетел из двери, напоследок от души гвозданув ею.
Мне же осталось только рассмеяться и упасть в мягкие перины. Это же надо иметь такой низкий моральный уровень. Ввалиться в комнату и ещё что-то требовать от её обитательницы. Это верх любой человеческой наглости и глупости. И этот мужик будет ещё предъявлять мне что-то за некультурную речь? Он явно рассчитывал на женскую истерику и стыдливость, не зная о моем умении жалить словами. Ввалившись в комнату незамужней леди как к себе домой, не утруждаясь стуком, он явно пытался вывести меня из равновесия. Не дождётся, я из другого теста слеплена, чтобы испугаться такой ерунды!
– Зачем вы так с ним? – Служанки медленно выбрались из самого дальнего угла.
– А что, надо было ему в ножки падать? – Я вновь села на кровати.
– Это же советник Владыки и военачальник всей Империи, – словно по огромному секрету девушки прошептали мне в два уха.
– Да хоть сам Владыка лично, – посмотрела на них как на полоумных, – это моя комната, что хочу в ней, то и делаю. Хочу в белье хожу, хочу в полотенце, хочу голая, захочу и устрою тут вечеринку без одежды, им до этого никакого дело не должно быть.
– Так нельзя, – словно заведённые, начали они убеждать меня, неразумную.
– Стоп, – тихо и властно приказала я, – если вы не в курсе, то я, дамочки, из другого мира. Это раз. Два – я ведьма! Да, настоящая, с даром, и злопамятная до печёнок. Что не запомню, то запишу и потом отомщу. Три – этот отбор невест мне даже за пару сотен не сдался, что уж говорить за бесплатно. Не хотят по-хорошему, будем по-плохому, и я их уже предупреждала. Касаемо вас двоих, пока вы прислуживаете мне, должны запомнить пару несложных правил. Завтрак подавать в половине седьмого утра, меня поднимать без десяти шесть. После ванной у меня обычно была пробежка, как тут с этим, не знаю. Потом выясню этот вопрос. Второе, не трогать письменные принадлежности и листы с документами. Если их подняли, то положили туда же, откуда взяли. Задержусь я тут до финала, так что советую со мной дружить. Одежда и вещи на вашей совести, будет что-то неправильно, ответите по всей строгости. В остальном генеральная уборка в последний день недели, на повседневной основе лишь лёгкая. На этом правила закончились. Вопросы?
– Так это правда? – Они во все глаза на меня таращились.
– Что именно? – Похоже, обе они ума недалёкого.
– Вы совершенно ничего не знаете об этом мире? – Девушки без спросу уселись по бокам от меня. – Вы впервые нас посетили?
– Совершенно верно, – не знаю, на какой вопрос я ответила, но умнее не придумала.
– Бедная вы, – с сожалением смотрели они на меня печальными до жути глазами.
– С какой стати? – Мне как журналистке сразу же стало интересно.
– Вас съедят на этом отборе, – похоже, ко мне начали оттаивать.
– Подавятся в лучшем случае, – весело сверкнула я глазами, – в худшем сразу отравятся.
– Вы не понимаете! – Та, что была справа, схватила меня за руку.
– Так просветите. – Странный у нас с ними выходил диалог.
– Весь отбор за вами будут пристально наблюдать не только тут, но и по всей Империи, – как-то подозрительно переглянулись девушки, – каждая из участниц – возможная спутница Владыки. А народ захочет знать, насколько мила и очаровательна та девушка, которая будет стоять у него за левым плечом. Из-за чего за вами почти неотрывно будут следить репортёры и журналисты из всех ушлых новостных газетёнок. А уж если привлечёте внимание Золотого Треугольника, считайте, вас препарируют, словно мышь для зелий. До того дотошные эти газетёнки.
– А как познакомиться с работниками этого Треугольника? – Я мгновенно подобралась.
– Зачем вам это? – Обе ошарашенно смотрели на меня.
– Хочу предложить им взаимовыгодные условия сотрудничества, – туманно изрекла я.
– Они не согласятся, – тут же прилетел ответ, – там три семьи, и в этом деле они уже не первое тысячелетие, своего точно не отдадут и не упустят.
– Тогда объявлю им войну, – кажется, я знаю, что именно станет первым моим требованием для Владыки, – и если вы будете хорошо себя вести, то к концу отбора сможете послать этот дворец лесом и жить, ни в чем себе не отказывая.
– Это как? – Девушки тут же склонились ко мне ближе.
– Поверьте, – предвкушающе потёрла я руки, – ни один мужик не способен вести скандальные хроники так, чтобы народ хотел сожрать газету и немедленно требовать добавки. Три главных семьи, ха, да раз плюнуть. Я работала в конкурентной среде, где на каждого читателя приходилось по десятку разных издательств. Так что у меня к вам, девушки, есть предложение. Вы хотите работать на меня?
– Что от нас будет требоваться? – Кажется, они пока не понимали, к чему я все это веду, но уже были на крючке.
– Сплетни, мои дорогие, простые сплетни!
– Какой толк-то от простых пересуд? – непонимающе переглянулись служанки.
– Поверьте, – усмехнулась я, – во время отбора невест для Владыки сплетни – золотая жила. Да народ помрёт от радости, получая сенсации прямо из сердца дворца. Вам же любопытно, о чем судачат на той же кухне Владыки? А теперь представьте предвкушение остальных, тех, кто вообще не имеет доступа ко двору и его слухам и сплетням. Да если им дать хоть кусочек, они уже просто не смогут остановиться, все остальное в их глазах померкнет и исчезнет.
– Получается, вы хотите стать газетчиком?
О, наконец-то они уловили мою мысль.
– Нет, – покачала я головой, – в своём мире я уже была им, отучилась на журналиста и проработала в этой сфере больше десятка лет, зарабатывая таким образом на жизнь. Так что от вас требуется всего-то подшивка городских газет, всю Империю пока не берём. И возможные сплетни, о которых не смогут разнюхать остальные, то есть те истории, о которых знает ограниченный круг людей. – Я коварно улыбалась и уже прикидывала, что начнётся в городе с первого же выпуска такой газеты.
– А как вы организуете печать? – Девушкам идея явно пришлась по душе.
– Не волнуйтесь, – потёрла я руки, – её организует Владыка.
– Как? – Они ошарашенно на меня смотрели.
– Поверьте, очень быстро и качественно, – хлопнула я в ладоши, – а теперь пора собираться.
– Да, госпожа, – и обе служанки начали суетиться по комнате.
В результате к явлению разгневанного и смешного до ужаса Владыки я уже мирно пила чай в охапке белоснежных подушек, разложенных прямо на полу около низенького кофейного столика. Пастельного цвета платье не шло мне до ужаса, но выбирать не приходилось, из всего готового только это тянуло на более или менее приличную одежду.
Мужчина грозным взглядом осмотрел всех в комнате и остановил свои темно-синие очи на мне, родимой. По его губам всего на краткий миг скользнула кровожадная усмешка и бесследно исчезла. Я, спасибо своей профессии, тут же отметила изменение в мимике собеседника и приготовилась внимать гневной тираде.
Только со мной все же решили поиграть в некое подобие приличного дворцового этикета. Если принимать во внимание тот факт, что орать с порога Владыка не стал, а лишь зло сверкнул глазами. Он медленно и тягуче обошёл комнату по кругу, захватил с дивана темно-вишнёвую подушку, кинул рядом с другим краем столика и, опустившись на неё, притянул к себе вторую чашку. Наполнять её чаем я не спешила, а служанки исчезли ещё при его появлении.
Так мы и сидели молча, пока повелителю это не надоело, и он сам себе не налил этот злосчастный чай из небольшого чайника с приятным цветочным узором на белом пузатом боку. Сверкнув глазами, он надеялся получить реакцию, получил полный игнор. Я все так же медленно тянула чай из своей кружки и рассматривала в высоком окне дворцовый парк.
– Так и будешь молчать? – Он не выдержал первым, мне тишина не мешала.
– А смысл? – Все же повернула голову в его сторону. – Контракта я не вижу, а других тем для разговора у нас с вами не имеется.
– Думаешь, я не узнал бы о письмах в издательства?
Я спокойно пожала плечами.
– Я не скрывала, – вновь отпила из чашки, – да и ответа, я так понимаю, не дождусь.
– Почему же, – его губы вновь сложились в гаденькую ухмылку, – вон они.
– Можно вкратце, кто и что написал? – Я равнодушно смотрела на три свёрнутых листа. – Так лень перечитывать ту чушь, которую мне прислали в качестве ответа.
– Ты так уверена в отказах? – Он закинул в рот печенье и не сводил с меня взгляда.
– Мне уже рассказали о монополии на печатные изделия, – дотянулась до сахарницы и добавила ложку в чай, – поэтому не сомневаюсь, моя статья выйдет завтра во всех трех газетках под авторством нужных им людей.
